Эпилог
21 июня 2020 г. в 09:00
Ночью в моей комнате было темно, хоть распахнутые шторы и пропускали скудные пучки лунного света. В непосредственной близости от моей кожи я чувствовала биение любящего и любимого сердца, тихий шум лёгких под щекой, ведь я, положив голову на его обнаженную грудь, обняв его, вспоминала тот момент, как я чуть было не потеряла его сегодня навечно.
– Я всегда любил Лили Поттер, – начал он, позволив тишине рассыпаться от глубокого прикосновения его голоса. – С самого детства и до недавнего времени.
– Всю жизнь ты посвятил ей, – вмешалась я в его философский монолог. – И было бы дурным тоном с моей стороны лишить тебя этого служения её памяти.
– Не говори так, прошу, – прошептал он, гладя мои плечи. – Сегодня мы спасли друг другу жизни. И, кажется, пора бы уже перестать жить прошлым.
Я подняла голову, заглянув в его глаза.
– Произошла переоценка ценностей, – напомнила я. – Ещё утром мне казалось, что я уже готова навсегда уехать из Хогвартса, расторгнув договор, но потом, когда увидела тебя на смертном одре... Я поняла, что без тебя нет смысла...ни в жизни, ни во мне самой.
Он приподнялся на локте, положив меня на спину рядом с собой, слегка нависая над моим телом.
– Мы стали слишком много значить друг для друга, и порой я боюсь, что однажды мне придется проснуться, и окажется, что всего этого никогда не было и не будет, – честно признался он в своих переживаниях.
– Но я же поклялась, что никогда тебя больше не оставлю, а значит, во сне все это было или же наяву... Я сдержу своё слово.
Он наклонился чуть ниже, касаясь губами моих губ, скользя тем временем ладонью по моей талии свободной от какой-либо одежды. В какой-то миг он замер и немного отстранился.
– Иоанна, ты станешь моей женой? – уверенно спросил он, зная, что я не причиню ему боль своим отказом, и теперь не будет неудач, унижений и презрения, которые его преследовали по жизни.
Я слегка оскалила клыки во мраке своей спальни, а зрачки вспыхнули алым пламенем (я это видела в отражении его глаз), который обычно предвещал скорую атаку на свою жертву во время охоты, но сейчас это значило совершенно другое.
– Да, профессор Снейп, – дала я своё согласие.
– О, боги! Как официально! – чуть радостнее и немного наигранно воскликнул он.
– Да, любимый, – прошептала я, привлекая его к себе.
И жар объял два тела, что отныне были созданы друг для друга. Никак иначе. Эту боль, что пережили мы, вовеки стала нашим общим достоянием.
За час до рассвета, уже будучи одетой, я села на краю постели и ждала, когда проснётся Снейп. И вот, когда он наконец открыл глаза, я повела его за собой в кабинет директора школы.
– Что ты хочешь? – не совсем понимал он моих намерений.
– Возьми мои воспоминания, – попросила я его. – Я хочу, чтобы ты знал всё. От и до. Начиная с 41-го года нашей эры и заканчивая сегодняшней ночью. Я больше не желаю тайн, недосказанных слов. Прочти меня, как книгу с самым запутанным сюжетом, ведь она теперь навечно принадлежит тебе.
В его руках оказалась небольшая колба, которую он взял со стола.
– Что для этого потребуется? – уточнила я, подумав, что магией изъять мои мысли не получится.
– Капля твоей крови, – пояснил он.
Я прокусила своё запястье и позволила алой жидкости скопиться на дне стеклянного сосуда.
– Ты уверена, что хочешь мне это показать? – ещё раз спросил он, разглядывая прозрачно-багровый флакон.
– Да, – твердо без тени сомнения ответила я. – Я в этом уверена. Я не хочу, чтобы, в случае твоей встречи с Аро Вольтури, читавшего все мои мысли, у него было хотя бы одно оружие против тебя. Ты будешь знать больше, чем он. В твоих руках будет больше козырей, чем в его.
Мы подошли к омуту памяти. Снейп поместил в него содержимое пузырька, и мы вместе прильнули к тому, что находилось в этой каменной чаще, то ли жидкости, то ли газе.
Сначала изображение казалось слишком мутным, а потом начали появляться яркие краски. Вот мне лет восемь. Я бегу по саду возле дома моих родителей в самом сердце Рима. Слышен громкий детский смех. Меня догоняет Алина, моя подруга, с которой мы дружили с самого детства и расстались лишь только с её смертью. Потом картинка меняется. Я плачу в этом же саду на скамье возле фонтана, но здесь мне уже около двадцати лет. Накануне вечером я впервые познакомилась с сыном сенатора, Пудансом, а сегодня Алина сообщила мне, что он состоит в тайном обществе Сенеки, ранее наставника, а ныне врага императора Нерона, а за это грозит смертная казнь.
Следующий эпизод моих воспоминаний – прогулка с моими друзьями по ночному городу. Тогда мы вбежали в дом сенатора, который наказывал своего сына, узнав о том, с кем он водится. Я упала на колени перед другом своего отца, моля пощадить юношу. Он смилостивился и ушел, а я ещё неделю выхаживала Пуданса после такого потрясения.
Потом мы увидели, как он сделал мне предложение, но сенатор отослал его в резиденцию его дяди, чтобы укрыть от гнева Нерона за опасные связи. Тогда, во время его отсутствия, ко мне пришел свататься друг императора, желая обесчестить меня, но весь мой позор не был допущен скорым возвращением Пуданса в Рим. Он спас меня от мерзкого брака с родственником первого советника Цезаря.
Затем нашему взору предстали обрывки воспоминаний моей семейной жизни, рождение первого сына, Юлия, гибель сенатора, которого, как оказалось, мы очень любили, пожар в Риме и в конце этой любовной истории – смерть самого Пуданса от рук заговорщиков, бывших в полнейшем возмущении от того, что дружба с императором Титом дала ему пост префекта Рима. В скором времени я снова вышла замуж за его друга – Марка. Он был военачальником северных легионов. Это свадьба была желанна самим Пудансом, который перед тем, как испустить последний вздох, сказал мне, чтобы я осталась именно с этим мужчиной.
Изображение сменялось, и вот уже перед нами моя поездка в холодную Германию с моим новым мужем. Там мы оба были на волоске от смерти, хотя я тогда ещё не догадывалась, что способна жить вечно. Когда я чуть было не потеряла его, павшего от рук варвара, я поняла, что он мне дорог. Тогда я совершила свое первое убийство – клинок, зажатый в моей руке пронзил насквозь предводителя германцев, что покусился на жизнь моего супруга. Вернувшись в Рим, мы прожили вместе с Марком долгие годы. А спустя несколько лет у меня состоялся разговор с моей матерью, и она открыла мне правду: "В твоих венах течет наша кровь. Кровь бессмертных не по магическому заклинанию, а по желанию самой природы".
Так я теряла многих любимых, переживала эпохи. Одна любовь сменялась другою, одна потеря лишала памяти о прежних. Лорд Оливер, Джеймс Беррингтон, граф Румянцев, Штефан Бергер... Столько боли, что даже мои слезы попали в омут памяти, вновь воплощая все краски давно забытых ран.
Наконец, воспоминания приблизились к грядущим событиям. Мы увидели Аро, Адама, Агнессу, потом Люциана, Элину, единственную близость с сэром Френсисом Уолсингемом... В какой-то момент я поняла, что не жалею ни о чем, что было и прошло.
Завершилось всё тем, что волшебная каменная чаша показала нам спасение Северуса накануне, битву с армией темного лорда и страсть, сжигавшую нас от заката до рассвета прошлой ночью.
Я подняла голову, когда всё было закончено и в ожидании какой-либо реакции смотрела на Снейпа. В его глазах я прочитала скорбь, но пока не понимала, что она значит. Мне было неловко первой прерывать молчание.
Он тяжело вздохнул.
– Раньше я считал, будто моя жизнь полна боли, – произнёс он, глядя на меня. – Но терять в каждом столетии своих любимых, мужей, детей... Это невыносимо... Видеть, как их убивают...
Он подошёл ко мне, обхватил мою голову, привлек к себе, прижимая к своей груди. Я заплакала от того, что тот, кто видел все мои грехи, ошибки, муки, принял всё это, простил и поверил.
– Северус, – я желала отпечатать его имя в своем подсознании, слегка отстранившись от него, – я всем своим сердцем желаю, чтобы твоя история была последней в моих воспоминаниях, поэтому, когда наступит твой час, я обращу тебя в вампира, чтобы нас ничто и никогда не разлучило.
– Это лишнее, Иоанна, – ответил он на мои слова. – Я в состоянии сам изготовить зелье, дарующее бессмертие, оставаясь при этом человеком.
Наши губы слились в единую симфонию грядущей вечности. Я ловила каждым своим мертвым вздохом желание проникнуть во все его клеточки, стать единой частью с ним одним. И больше никого не надо было. Я, избалованная любовью и вниманием мужчин за две тысячи лет, наслаждалась моментом, проведенным с тем, кого я полюбила вновь, посмев отдать ему свое израненное сердце. Вот так выглядит мое последнее счастье, способное продлиться на века вперёд, ведь я была в этом уверена. Но то, что будет на самом деле, никому не известно, а значит нас ждёт туманная вечность, рассеиваемая нашими судьбами, указывающими нам истинный путь.
– Послушай, – прервав любовное безумие, произнес он с полной серьезностью в голосе, – для себя я решил, а тебя молю об этом…не делай этого.
– О чем ты? – удивилась я.
– Я хочу прожить с тобой всю свою жизнь. Смертную жизнь, Иоанна. Вечность – это слишком много для меня. Я не желаю становиться вампиром. Позволь мне провести отведенный мне век подле тебя. Но не более. Для меня будет мукой – становиться зверем, питаться кровью… Я не способен на это.
– Постой… Ты хочешь умереть? – мой голос едва заметно дрогнул от услышанного.
– Да, но лишь, когда придет мой час.
– Нет!
– Прошу тебя! – взмолился он. – Ради той любви, что царит меж нас! Я верю, ты сможешь пожалеть мою душу.
– Северус, я не смогу добровольно согласиться на твою гибель! Об этом даже речи быть не может! – я была возмущена до предела.
– Вернемся к этому позже, – предложил он, мягко улыбнувшись, развеяв грозу, что надвигалась на мои мысли.
Я поддалась его воле, но лишь по поводу отложения разговора о его бессмертии. На большее я не могла пойти.
Хогвартс был окутан предпраздничной суетой. Стены и помещения, восстановленные каким-то магическим способом после их разрушения, были украшены в преддверии нового года.
В ночь с тридцать первого декабря на первое января, помимо существующего торжества, должна была состояться церемония заключения брака между директором школы магии – профессором Северусом Снейпом и одним из преподавателей, первородным вампиром – Иоанной Сплендор.
В моей спальне на стойке висело белое платье. Оно не отличалось особой пышностью, скорее наоборот, обтягивало талию, бедра и лишь на уровне чуть выше колен приобретало форму рыбьего хвоста, расходясь многочисленными складками до самого пола.
– Волнуешься? – раздался голос Нины позади меня.
Я обернулась и увидела подругу, стоявшую в дверном проёме.
– Как ты здесь оказалась? – с улыбкой спросила я, по-прежнему не веря своим глазам.
– Твой жених решил сделать тебе подарок. И, если ты конечно рада меня видеть, он ему удался, – бодро проговорила она.
– Разумеется, рада! – искренне воскликнула я, подходя ближе к ней и заключая в объятия. – Будешь свидетельницей, – усмехнулась я.
– Не поверишь, он сказал мне то же самое, – засмеялась она.
– Подожди, а с кем осталась дочка? Виктория? – вспомнила я об уникальном ребенке.
– Оставила с Давидом. По крайней мере, на пару дней её можно доверить отцу, – усмехнулась моя подруга.
– Берегите её, она пока единственный гибрид, – настояла я.
– Я так рада, что она появилась на свет... – восторженно произнесла она.
Я взяла платье, приложив его к себе, и направилась к зеркалу.
– Как тебе? – почти равнодушно спросила я.
– По-моему, великолепно. Достойный наряд для королевы вампиров, – заметила она.
Нину разместили в гостевой спальне, а портниха Терезия Кац взялась сшить ей наряд за две ночи, ведь торжество было назначено на послезавтра.
Вечером в мой блок, в котором я жила, постучались. Я открыла дверь и увидела перед собой своего жениха.
– С каких пор тебе необходимо стучать? – мягко упрекнула я его, словно в шутку.
– Я боялся, что помешаю, – пояснил он.
– Ты? Гони прочь подобные мысли, – произнесла я, уступая ему путь внутрь.
Он перешагнул порог моей "квартиры" и остановился.
– Что-то не так? – уточнила я, видя его замешательство.
– Иоанна, – слетело моё имя с его губ, – у меня такое чувство, будто я отнимаю тебя у твоего клана. Ты – старейшина ковена, и твоё присутствие обязательно для твоих подданных.
– Не волнуйся на этот счёт. Мои советники – проверенные годами и ответственные вампиры. Я могу им полностью доверять.
– Ты об Уолсингеме? – в этом вопросе я почувствовала что-то неладное, ведь он видел в моих воспоминаниях и то, что было между мной и сэром Френсисом, пусть и всего лишь однажды.
– И о нем тоже, – несколько размыто ответила я. – Северус, прости, я не хотела причинять тебе боль, показывая то, что было в моей жизни. Я лишь желала всем сердцем, чтобы ты знал то, что я пережила, ведь именно это сделало меня такой, какая я есть сейчас.
– И я благодарен тебе за это, – признался он. – Ты выстояла столько битв, что я не смею упрекать тебя в слабости к кому-либо. И я рад, что именно мне ты показала всё, что тебя тревожило, ведь это значит, что ты доверяешь мне.
– Так в чем же дело?
– Я лишь ещё раз хочу спросить: ты выйдешь за меня? – он выглядел немного растерянным.
– И я ещё раз тебе отвечу: да! – нежно прошептала я и горячо поцеловала его.
Он с лёгкостью подхватил меня на руки, занёс в спальню и положил на постель. Взмахнув волшебной палочкой, он выключил тусклый ночник в углу комнаты, а после бросил её прочь, когда я привлекла его к себе.
Через два дня вечером за несколько часов до торжества Нина проникла в моею комнату, где Минерва помогала мне облачиться в свадебное платье.
– О, боже, я ослепла от Вашей красоты, – наигранно воскликнула моя подруга, закрывая глаза ладонями.
– Прекрати, – ласково мяукнула я, наблюдая за ней через зеркало, – ты – вампир.
– Переживаешь, да? – все выпытывала она.
– Это вполне естественно для невесты, – опередила меня Макгонагалл с ответом.
Вампирша с улыбкой подошла к большому окну, бросив взгляд вниз, туда, где во дворе школы полыхали факелы.
– Кажется, всё готово, – объявила она.
– Церемония начнется в одиннадцать часов тридцать минут, потом мы все вернемся в большой зал, чтобы отпраздновать свадьбу и встречу нового года, – пояснила Минерва.
– Прекрасно! – довольно произнесла Нина, предвкушая тожество.
В комнату постучались. Моя подруга открыла дверь.
– Прошу прощения, – извинился юноша, увидев меня.
– Драко? – самодовольно назвала я его имя. – Как себя чувствуешь?
– Пока не знаю, – виновато ответил он.
– Арон позаботился о тебе? – уточнила я.
– Я очнулся в лазарете, а медсестра протянула мне упаковку с кровью, – рассказал он. – Я ничего не помнил, кроме того, что Вы вынули мое сердце из моей груди.
– Да, Малфой, ты стал одним из нас. Как тебе твоя новая сущность? – интересовалась я.
– Что стало с моей матерью? – вспомнил он.
– Мы отпустили ее. Она в безопасности.
– Вы не любили меня, леди Сплендор, – продолжил он. – А потом взяли и подарили бессмертие?
– Ты удивлен?
– Да, насколько это возможно. С чего вдруг такая милость в отношении меня?
– Порой нельзя найти объяснения нашим поступкам. Считай, что это была моя прихоть.
– Готово, – заключила Макгонагалл, повязав последнюю ленту на моем платье.
– Благодарю, – произнесла я, обратившись к ней.
– У нас осталось полчаса, – напомнила Нина.
– Пора спускаться в холл, – подхватила её Минерва.
– Идите, я буду через десять минут, – настояла я, и обе женщины удалились.
Я подошла ближе к зеркалу, углубляя тонкий стебелёк белоснежной розы в свои волосы, закрепляя его почти невидимой заколкой.
– И какова моя дальнейшая участь? – Малфой поежился под моим взглядом, обращенным на него через отражение.
Я повернулась к нему, сделала несколько шагов навстречу и остановилась в паре метрах от него.
– Милый Драко, – обратилась я к молодому человеку, – отныне ты сам волен выбирать свою судьбу. По твоему желанию ты можешь остаться в Хогвартсе, преподавать, можешь устроиться в министерство магии... Или же отправиться в Тольск, чтобы стать членом могущественного вампирского клана...
– И Вы готовы принять меня среди себе подобных? – неуверенно спросил он.
– Я же подарила тебе новую жизнь, значит, расчитывала и на подобный исход, – ласково улыбнулась я. – А теперь окажи мне честь, – попросила я, протягивая ему руку. – Сопроводи меня во внутренний двор школы.
Он взял мою ладонь в свою и повел вниз.
– Сколько времени я могу думать над Вашим предложением? – уточнил он, когда мы уже показались в проёме массивных дверей, выходивших на улицу.
– У тебя теперь есть целая вечность, – напомнила я. – Не задавай мне подобных вопросов.
– Да, миледи, – усмехнулся он.
Мой взор был устремлён на Северуса, ожидавшего подле Минервы свою невесту. Малфой подвёл меня к нему, передал руку.
За спиной гул учеников постепенно начал утихать, и лишь холодный зимний ветер изредка нарушал молчание.
– Дорогие мои, – начала Макгонагалл, – мы собрались здесь в этот последний час уходящего года, чтобы соединить два любящих сердца священными узами брака...
Я на мгновение закрыла глаза, внимая свежему порыву ледяного воздуха.
– Согласен ли ты, Северус, – слова Минервы вывели меня из нирваны, – взять в супруги Иоанну Сплендор?
– Согласен, – его мягкий голос раздался с поразительной уверенностью близ меня.
– А ты, Иоанна, согласна ли взять в супруги Северуса Снейпа?
– Согласна, – набрав кислорода в лёгкие, ответила я.
– Объявляю вас мужем и женой, – торжественно произнесла она.
Двухсекундный поцелуй скрепил наш союз, а через мгновение Гарри поднес подушечку с обручальными кольцами. Символ брака был водружен на безымянные пальцы, и все обитатели Хогвартса отправились в большой зал для встречи нового года.
Через год на свет появится единственный в своём роде ребёнок – магир – дочь вампира и мага. Её отец назовет ее нежным и таким печальным именем Лили. Видимо, даже в своей новой жизни он пожелает чтить память матери Поттера.
Девочка будет обладать темными волосами, как и Северус, а вот глаза окажутся холодного голубого оттенка, как у её матери. Она будет овладевать магией в процессе обучения в Хогвартсе, пока её отец будет руководить школой, а мать разрываться между кланом и семьёй.
Однако...это будет потом, а пока... Я сидела за столом в большом зале, держа Снейпа за руку, наблюдая за тем, как танцуют ученики под бодрую мелодию, доносившуюся из аудиосистемы. Ёлка, украшенная сотнями огней, пылала яркими цветами. Этот год, пожалуй, был одним из самых трудных для нас, но все преграды рушатся, если в сердце, пусть даже и мёртвом, живёт нежная и теплая любовь.