туда и обратно за два мувмента

      Ночи на Вйерхолле достаточно тёплые, поэтому Кит решается отойти на приличное расстояние от Замка.       Они останавливаются на этой планете ненадолго — просто передохнуть от недавних интенсивных сражений с галра. Ни у кого не возникает возражений на этот счёт, так как большая часть активных войск галра нейтрализована (хотя бы на время), а Замок требует тщательного осмотра после обстрела. Кит сходит с дорожек и ступает в мягкую траву, приминая её подошвой. На этой планете тут и там встречаются мелкие источники, скрывающиеся за невысокими холмами, на которых растут причудливые белоснежные цветы. Здесь красиво и спокойно, принцесса «припарковала» Замок в равнинной местности, потому и обзор широкий. Кит останавливается у большого неровного валуна и опирается на него спиной, скрещивая руки на груди.       Почему этот придурок всегда опаздывает? Лэнс подошёл к нему сразу после прибытия на Вйерхоллу и странным тоном попросил о разговоре. Честно говоря, Кит даже представления не имеет, о чём они могли бы говорить. Знает он Лэнса не так уж и хорошо, чтобы предполагать, а того, что знает, и вовсе не хватает даже для общей картины. Однако... Кит умеет чувствовать МакКлейна. Да, звучит странно, но они неплохая команда. Лэнс вовсе не бестолковый, каким кажется на первый взгляд, даже наоборот — и Кит сразу понял это. Плюс, это стало совсем очевидным после того, как Лэнс смог справиться с управлением Синего льва и после того, как парень проявил себя в бою. Ещё он неплохо сплачивает команду — всем им порой нужен такой человек, как Лэнс. — Эй, маллет! Ну вот опять. — Ты когда-нибудь прекратишь? — Много хочешь! — Нет у меня маллета! — Есть! Громкий хохот Лэнса уже очень давно не раздражает и даже не вызывает желания по-настоящему дать юноше подзатыльник. Кит просто усмехается и закатывает глаза. Лэнс подходит к нему и становится рядом, точно так же упираясь о огромный серый валун, но, разве что, сведя руки за спиной. Молчание длится слишком долго, как кажется Киту. Даже неловко как-то. — Эм... так ты хотел поговорить? Киту мерещится, будто Лэнс даже немного вздрагивает. Отвлёкся от каких-то мыслей? — Ты вообще тут? — машет рукой перед его лицом Кит, — всё... нормально? Лэнс вскидывает брови, словно не ожидает такого вопроса от красного паладина. Тот снова закатывает глаза и отворачивается: — Ты сам попросил о разговоре, а сейчас молчишь! — Да думаю я, думаю! — возмущается Лэнс, хмурясь. — Ничего себе, — хмыкает Кит, — не знал, что ты умеешь. — Эй! Это охренеть как грубо! — Что вообще такого можно думать настолько долго? — Ну и чёрт с тобой! Потом будешь жалеть, что такой нетерпеливый, дебил! — Чё ты сказал? Они препираются несколько минут, но скорее желая заполнить чем-то странное молчание. Кит даже не заостряет внимания на том, как именно его обзывает Лэнс, — кажется, это уже входит в привычку. — Короче, — встряхивает головой МакКлейн, и его волосы следом растрёпывает ещё и ветер, — это важно, на самом деле. Вот теперь ленивая незаинтересованность стремительно покидает Кита, заставляя повернуть голову и внимательно осмотреть друга. Лэнс выглядит устало — Кит ещё до приземления на Вйерхоллу это заметил, но не решился спросить. Но если тогда Кит так и спихнул всё на недосып или банальную утомлённость, то сейчас тон и сам голос МакКлейна настораживают не на шутку. — И что же это? — пытаясь звучать спокойно и терпеливо, наконец спрашивает Кит. Лэнс вытаскивает руки из-за спины и начинает ковырять ногти, в задумчивости прикусив нижнюю губу. Кит ждёт, но его разрывает от нетерпения и, что уж там скрывать, любопытства. — Когда ты в последний раз проверял свою метку? — вдруг звучит вкрадчиво, врезаясь в слух Кита тяжёлым камнем. Что? — Что? — так и озвучивает он, недоуменно таращась на Лэнса, — э-э-э... давно? Не знаю, моя метка... — Ты вечно ходишь в перчатках, — прерывает его Лэнс, — но это твои руки и твоя кожа. Типа... ты что, никогда их не снимаешь? Супер-эмо, — чуть усмехается он, на что получает очередной хмурый взгляд. Киту хочется сбежать. Что-то ему не нравится этот разговор, совсем не нравится. — Я видел метку, — в конце концов признаётся он, поёживаясь, — и что с того? Как это связано с... — Очень даже связано, — снова перебивает Лэнс, но тут же опускает голову, — э, прости. Я просто подумал, что тебе стоит знать предысторию связи родственных душ или что-то вроде того... — Лэнс, я не настолько тупой. — Правда? А иногда кажется, что слишком даже ту... ауч! Жестоко! Кит встряхивает рукой, разминая совсем слегка отёкшие от удара пальцы. — Так что ты там хотел сказать? Лэнс неуверенным жестом проводит рукой по своему затылку, задевая пряди волос. Если взглянуть на небо, можно различить миллионы, миллиарды сияющих над головой звёзд. Это немного напоминает Киту дом, а оттого делает всё немного грустнее. Это максимально неуместно, но Кит вдруг думает, что Лэнс скучает по Земле едва ли не больше, чем кто-либо из паладинов. Честно говоря, эта мысль крепко заседает в его голове уже давно и не желает выходить и по сей день. — Я хотел сказать, что... — тянет Лэнс, неуверенно натягивая итак длинные рукава своей куртки на пальцы, — моя метка синяя. Киту стоит больших усилий зарыть в себе шквал эмоций и не ляпнуть что-нибудь тупое. Со своими чувствами к Лэнсу он смирился уже давно, а если отсчитывать сначала, то спустя полгода после формирования их команды. И вот сейчас Лэнс просто зовёт его на улицу, чтобы поговорить о метках, и признаётся, что его метка обрела цвет? Что за дурдом? — Ла-а-адно, — прищуривается Кит, — а что дальше... — Боже, Кит, ты тупой или да? — всплескивает руками Лэнс и хватает Кита за запястье, полностью разворачивая парня к себе всем корпусом, — я пытаюсь сказать, что мы соулмейты! Так, минуточку. Пару раз Пидж рассказывала Киту, как работает ручная перезагрузка блока памяти их львов. Кит тогда, разумеется, ничего не понял, но вот сейчас ему самому перезагрузка бы не помешала. — Почему? Прекрасно, Кит, ты официально идиот. «У меня просто паника!» — орёт где-то на задворках его сознания собственный голос, но Кит и его игнорирует. Лэнс недоуменно пялится на него, а затем крепче сжимает запястья Кита и чуть встряхивает их. — Кит, мы соулмейты! Святой квизнак, что за херня?! — П-почему ты так решил? — запинается Кит, чувствуя, как его уши и лицо начинают краснеть. Сердце выстукивает нестабильный ритм, словно на барабанах скачет, а в животе, кажется, всё переворачивается. Киту не сложно дышать, но воздух как будто не доходит до самого конца, так и застревая посередине, не давая и слова нормально сказать. Лэнс же просто цокает, но и его уши горят нещадным алым цветом. — Она стала синей после того, как ты... мы... ну... — Лэнс, квизнаком клянусь, если ты не перестанешь мямлить и не скажешь, в чём дело, я тебя ударю. — Момент связи! — вскрикивает Лэнс и задирает рукав своей куртки. На его запястье ярко мерцает метка — она похожа на родимое пятно своей формой, но её цвет... боги, это едва ли не одна из самых красивых вещей, которые Кит когда-либо видел. Метка переливается всеми оттенками синего, обхватывая почти всё запястье, и Кит завороженно пялится на неё, неосознанно протягивая руку, чтобы дотронуться. — Погоди-ка... какой из всех моментов связи? — внезапно приходит в себя он и возмущённо смотрит на Лэнса. Тот кривит губы, отводит взгляд и тихо признаётся: — Первый. — Когда я нёс тебя на руках. — Ага-а-а... Киту кажется, что, во-первых, его щёки сгорят нахрен, и, во-вторых, что он ударит Лэнса в лицо прямо сейчас. — Так ты всё помнишь! — Я не был уверен, что это ты! Кит на подсознательном уровне даже не понимает, о чём они спорят. Ну, помнит Лэнс, ну и ладно, в чём проблема? Но тогда, именно в тот момент, ему эта чёртова забывчивость МакКлейна принесла только расстройство! — Я всё равно не понимаю, с чего ты взял, что именно я — твой соулмейт? — громко вопрошает Кит, — откуда гарантии? Лэнс вдруг затыкается и смотрит на Кита побитым щенком. Эй, это буквально взгляд обиженного щенка — и это не честно! Кит с трудом сдерживает желание приложить ладонь к своей груди — внутри (там, где предположительно находится сердце) нещадно начинает колоть. — Она светится каждый раз... — наконец тихим голосом начинает Лэнс, заставляя Кита замереть и напрячься, — ...рядом с тобой, когда мы... близки и когда у нас типа... устанавливается связь. Только с тобой, блин, ну и что я могу с этим поделать?! Кита словно по голове молотом ударяет; он поспешно хватает Лэнса за оба запястья, приподнимая его руки и не давая развернуться и уйти. — Моя метка... тоже? — неуверенно говорит он, — то есть, у меня она чуть ниже, немного заходит на ладонь, но... я как бы никогда не пытался специально искать соулмейта, да ещё и эта херня с Вольтроном, и я в итоге вообще решил забить на метки... — Классический Кит, — закатывает глаза Лэнс и пытается выдернуть ладони из крепкой хватки красного паладина, но у него не получается. — Я хочу сказать, — выразительно и чётко говорит тот, пытаясь не сделать слишком больно Лэнсу, пока сжимает его руки, — что я просто не обращал внимания на то, когда метка... активируется? Лэнс прекращает свои вялые попытки улизнуть и удивлённо смотрит на Кита. — То есть, ты не... — Нет, Лэнс, я... — Кит прикусывает губу, краснея, — я вовсе не против, что ты мой соулмейт. Робкая, но искренняя улыбка Лэнса, наверное, лучшая награда из всех, которые Кит когда-либо получал.       Они садятся на расстеленные на земле куртки и прислоняются к валуну. Их плечи соприкасаются, и Кит чувствует тепло, исходящее от Лэнса, — не только физически, но и... душой? Квизнак, когда он стал таким сентиментальным? Лэнс рассказывает, тараторя, как именно он пытался удостовериться в том, что Кит его соулмейт, и Кита его рассказы смешат — он действительно смеётся, но не над Лэнсом, а вместе с Лэнсом. — И каждый раз, когда происходила какая-нибудь лютая херня, я ужасно волновался, — размахивает руками МакКлейн, — но когда я подходил к тебе, чтобы прикрыть со спины или помочь подняться, моя метка чуть ли не горела, блин! — Почему я не чувствовал ничего такого? — склоняет голову набок Кит, хмурясь. Лэнс молчит немного, а затем неуверенно протягивает ладонь и спрашивает: — На какой руке? Кит молча протягивает ему правую руку и касается своими пальцами кончиков пальцев Лэнса. — А сейчас ты чувствуешь? — тихим голосом произносит Лэнс. Метка МакКлейна ярко переливается синим, и Кит засматривается, двигает рукой, пробегаясь пальцами по чужому запястью. У него практически до боли колет в грудной клетке, и всё внутри будто замирает в трепетном чувстве. Кит даже ощущает свой пульс, бьющий в ушах громкими ударами. — Да, — говорит он и понимает, что улыбается, — чувствую. Затем он поднимает голову, отрываясь от разглядывания их рук, и видит, что Лэнс неотрывно смотрит на него, мягко улыбаясь. МакКлейн смотрит на него — прямо в глаза, так осторожно и нежно, что Кит с непривычки опускает взгляд и снова начинает пялиться на их руки. — Снимешь перчатки? И Кит стаскивает одну с правой руки, позволяя увидеть метку. Он и правда никогда не уделял внимания этому. Команда Вольтрона повстречала столько разных рас и людей, и Кит даже не обратил внимания на то, когда его метка приобрела цвет — красный, безупречно яркий, словно закат. — А у меня в тот день, когда мы впервые сработались, — догадывается он, — когда ты сказал, что мы хорошая команда? Лэнс коротко кивает и неловко переплетает их пальцы. — Ты серьёзно тогда ничего не почувствовал? — Нет, — и сам удивляется Кит, — у меня голова была немного другим забита, знаешь. Лэнс фыркает, смеясь. — Страшный космический ниндзя. — Да ты когда-нибудь прекратишь давать мне тупые прозвища? — Нет. Тепло рук Лэнса греет так, как никогда не грели гловелетты. Кит перебирает пальцами, касаясь чужой тёплой кожи, и просто не может поверить. Он часто задумывался о том, что Лэнс мог бы быть его соулмейтом, но мысли так и оставались мыслями, ничего больше. А теперь... — Кит, сзади! — вдруг кричит Лэнс и кидается к Киту, заставляя его пригнуться и ложась на него корпусом, закрывая от чего-то. Тот теряется в пространстве, пытается подняться, но Лэнс не позволяет, придавливая к земле и сдерживая руками. — Лэнс, что происходит?! — Он улетел, быстрее-быстрее-быстрее, бежим! И Лэнс помогает ему подняться, подбирает с земли их куртки и, сразу же схватив за руку Кита, тащит за собой в сторону Замка. Тогда Кит и оборачивается в первый раз. — Что это такое?! — Чёрт, Кит, какая разница?! Бежим! У них над головами кружат огромные, просто гигантские птицы — крупный, загнутый на конце клюв, широкий размах крыльев и крупная туша, и в целом они чем-то напоминают земных орлов или коршунов, разве что перья тёмно-фиолетовые, практически чёрные с проблесками белых пятен. Кит понимает: их положение усугубляется тем, что вокруг одна равнина, чёрт возьми, да ещё и мелкие ручейки тут и там делают землю мягкой, из-за чего обувь временами вязнет в грязи. — Кит, не отставай! «Никогда бы не подумал, что Лэнс так быстро бегает,» — почему-то думает Кит и старается не отпустить руку МакКлейна. До Замка остаются считанные метры, и Кит уже успевает обрадоваться, пока не слышит громкий клёкот сверху. На бегу он поднимает голову и смотрит вверх — там одна из птиц-гигантов зависает в воздухе, а затем резко пикирует вниз, прямо на них! — Лэнс, осторожно! — кричит Кит и успевает толкнуть МакКлейна в спину. Тот вскрикивает и падает вперёд, за защитное поле Замка, однако мгновенно вскакивает на ноги и бросается вперёд, но... Кита уже нет. Его нигде нет, и Лэнс в страхе выскакивает за пределы защитного поля. — Кит? Кит! Его и правда нигде нет; птицы исчезли тоже, но Лэнса эти твари мало волнуют. Он сжимает в кулаке правую перчатку Кита и чувствует, как поддаётся панике. — Кит!