Летнее Рождество

— Джар, чай будешь? — Шеннон стряхнул снег с куртки, повесил ее около батареи, чтобы сохла, спрятал рождественский подарок брату, и пошел в гостиную. Младший Лето сидел на диване, бездумно тыкая в телефон. — О чем задумался, малыш? — Шеннон провел по волосам младшего и, обойдя диван, сел рядом, обняв брата за плечи. Джаред будто и не заметил брата. Это уже не на шутку встревожило барабанщика. — Джей? — он потряс братишку, пытаясь расшевелить его. Когда младший и на это не отреагировал, Шеннон забрал у него телефон, сел перед ним на колени, взял за руки и заглянул в глаза. — Малыш, что случилось? Сегодня Рождество, ты не должен грустить. — Шеннон?.. А… Ты… Я задумался. — тут же выкрутился находчивый солист, наклонился и поцеловал брата в щеку. — Привет. — Ну слава Марсу. — выдохнул старший, садясь обратно на диван и обнимая брата. — О чем ты думал? — Пойдем на кухню, я чая хочу… — Джаред потерся о щеку брата словно котенок и встал, потянув того за собой. — Джей… — протянул Шеннон, просто наслаждаясь звучанием любимого имени. — Джаред, — повторил он, улыбаясь и наблюдая, как брат улыбается вслед за ним. На кухне Джаред был посажен за стол, чтобы ничего не сжег, а Шеннон поставил чайник греться, после чего понял, что все чашки у них грязные. Нахмурившись, он обернулся на младшего. Но тот уже сидел на подоконике, смотря на падающий снег за окном. Решив, что пока мешать братишке не стоит, Шеннон сам начал мыть посуду. Ему осталась всего одна кружка, когда на его плечи легли сильные руки и легкими массажными движениями начали спускаться к пояснице. Шеннон чуть не выронил любимую чашку с рисунком хаски, потому что обнаглевший Джаред прижался, перемещая руки на накаченную грудь брата. — Почему ты много ешь, мало занимаешься спортом и все равно остаешься в форме? — выдохнул Джаред в ухо брата, потираясь о его бедра. — А как у тебя в твоем-то возрасте до сих пор встает, стоит дотронуться до меня? — усмехнулся Шеннон, отпихивая брата бедром. — Я молод душой, Шеннимал! — артистично прокричал Джаред, садясь обратно за стол, закинув ногу на ногу. — А в твоем возрасте нельзя столько кофе! — Мелкий, не нуди, — отмахнулся Шеннон, ставя турку на плиту. — Так о чем ты задумался, что даже не заметил, что я пришел? — Может, потом? — Джаред попытался увернуться от этой темы, повернулся к окну, рассматривая виднеющийся сквозь снежную пелену Нью-Йорк. И Шеннон позволил брату промолчать. Пока что. Но потом он обязательно узнает. Поставив чашку с теплым чаем перед младшим, Шенн сел напротив, обхватив свою, согревая замершие пальцы. Джаред положил голову на скрещенные руки и просто смотрел на брата. Шеннон тепло улыбался, пытаясь самостоятельно понять, что заставило брата, так серьезно задуматься. Но вскоре он не выдержал пристального взгляда Джареда. — Что ты от меня хочешь? — Не от тебя. — поджал губы младший, поднимаясь и все же беря в руки чашку. — Мне просто жарко. Так и не отпив ни глотка, Джаред оставил чашку, схватился за рубашку и потянул, медленно огололяя тело, напоказ напрягая мышцы. Шеннон громко сглотнул, облизнул мгновенно пересохшие губы, но ничего не сказал. Младший отбросил рубашку и, смотря точно в глаза брата, медленно провел по губам, как бы устало прикрыв глаза. — Очень жарко, Шенни. — Хватит, Джей. У нас дома сейчас люди. Которых ты, какого-то художника, заставляешь работать в Рождество. Они может на городские мероприятия хотят сходить. — Шеннон практически одним глотком допил кофе и пошел снова мыть чашку, думая, как справиться с собственным возбуждением не прибегая к помощи холодного душа или Джареда. — У кого-то проблемы?.. — младший подкрался сзади не слышно. Прикусил мочку уха, обхватил брата за пояс, спустил одну руку на пах, ощущая, как брат возбужден и несильно сжал. Шеннон лишь закусил губу, чтобы не застонать в полный голос и откинул голову на плечо брата. — Так что? — хитро улыбаясь, Джаред отошёл. — Жди вечера. — прохрипел Шеннон, опираясь о раковину, чтобы не упасть. Стоять на ногах казалось невозможно. Хотелось завалить младшего прямо тут, вставить без подготовки и смазки и долго жестко трахать, пока тот не извинится за то, что дразнил. Но в доме было много людей, которые могли заметить их, и тогда оба брата пострадали бы. А этого Шеннон не мог допустить, зная, как младший дорожит своей репутацией и группой. — Джей, иди в студию. Порепетируем. Хотя все сегодня должны отдыхать. — У нас всего час… Ребята скоро уйдут. Рождество все-таки. — протянул Джаред, целуя брата в щеку, поглаживая его по груди, отстранился и, виляя задницей, ушел. — Брат еще называется. Маленький ходячий провокатор. — пробурчал Шеннон, умываясь холодной водой. Неожиданно он вспомнил с чего все началось. Был рождественский концерт, последняя песня, Джаред выбирал счастливчиков, что попадут на сцену. Шеннон внимательно смотрел за братом, не забывая, естественно, и про барабаны. Но младший стоял слишком близко к краю сцены. Барабанщик чувствовал как из младшего хлещет адреналин, понимал, что тот хочет сделать и ничего не предпринимал, чтобы остановить его. Закусив губу, он наблюдал, как Джаред спускается со сцены, подходит к ограждению, что отделяет их от толпы. Или толпу от них?.. Шеннон сам еще не решил. Он практически перестал дышать, когда Джаред ухватился за чью-то руку и встал на шаткий забор. WE WILL NEVER FORGET! Джаред лег на руки. WE WILL NEVER REGRET! Множество рук облепили солиста, стараясь дотронуться везде, а может и сорвать что-нибудь. А тот наслаждался. Пел и наслаждался. Шеннон облизал пересохшие губы и обратил своё внимание на людей на сцене, чтобы отвлечься. «Он только мой. Не смейте его трогать. Уберите свои руки от него. Только я могу трогать его везде.» Джаред вернулся на сцену растрепанный, в рванной футболке, накинул кожаную куртку и проложил петь. Снова подбежал к краю сцены и направил микрофон в сторону толпы, позволяя себе перерыв, чтобы чуть восстановить дыхание после толпы, пытаясь убрать волосы с лица. До конца песни солист еще несколько раз спускался к толпе и подбегал к краю сцены, не замечая, как на него смотрит брат. NO! NO! NO! NO! Последние удары барабана были особо мощные. Тяжело дыша, но счастливо улыбаясь, Джаред стоял на сцене, вглядываясь в вопящую толпу. Люди подпевали, кричали, некоторые плакали. Он не заметил, как Шеннон бросил палочки и чуть ли не бегом скрылся со сцены. Поблагодарив всех за концерт, солист ушел со сцены, удивленно отметив пустующую установку. Гримерка была закрыта. — Шеннон. — коротко бросил Томо, сидящий рядом на полу. — Даже полотенце не дал взять. Выпер меня и закрылся. — Эмма, скажи организаторам, что нам нужен запасной ключ и ещё одна гримерка. Прости, Томо. — Джаред не был бы Джаредом, если бы не нашел решение проблемы практически мгновенно. Получив свободную гримерку, Томо тут же закрылся там, явно наслаждаясь личным пространством. А Джаред без церемоний ввалился к брату, закрывая дверь за собой. — Ммм, кто-то явно перевобудился… — промурчал Джаред, не без удовольствия наблюдая, как брат, сидя на диване, дрочит. — Свали… — выдохнул Шеннон, даже не думая прекращать. — Что же тебя так возбудило, Шенни?.. То, что меня лапали другие или же то, что ты себе представил?.. — Джаред опустился на колени перед братом и посмотрел ему в глаза. — Хотя я знаю ответ. Но тебе нужно быть тише… Шеннон схватил его за побородок. — Нет. Джаред, не сегодня. Давай на диван. Спиной ко мне. Говорить о происходящем они не хотели. Все было слишком очевидно. — Крем на столе. — Джаред быстро стянул узкие джинсы, прогнулся и прикрыл глаза. Шеннон старался сделать все наиболее безболезненно для брата. Но младший все равно вскрикнул, когда брат вошёл в него. — Прости, малыш. — Шенн просунул руку между диваном и братом, обхватывая возбужденный член, и начал аккуратно двигаться — Я не малыш. — выдохнул Джаред, подаваясь назад. — Хватит. Меня. Так. Называть. — Неа. — Шеннон схватил его за бедра, не давая двигаться. — Мой малыш. — Легкий укус в плечо. Старший и не думал сдерживаться. Резкие частые толчки, заставляющие Джареда задыхаться. Очень скоро младший запрокинул голову, пачкая руку брата спермой, и без сил опустился грудью на спинку дивана. Шеннон еще пару раз толкнулся в брата и вышел, без сил падая на диван. — Хороший концерт… С Рождеством, брат. Барабанщик что-то одобрительно промычал, пытаясь восстановить дыхание. Телефон пискнул, вырывая баранищика из воспоминаний. — Черт, студия. Шеннон побежал к брату, гадая, что за истерику младший в этот раз устроит. Но Джареда там не было. Он стоял на улице, в одном свитере, махая брату рукой. «Он точно нарывается. Не в Лос-Анджелесе же мы! » Схватив куртки, старший вышел во двор и заставил младшего все же одеться. — Заболеешь, дурак. — Шеннон растер покрасневшие от холода руки брата и надел ему перчатки. — Шенн, сегодня Рождество… — Джаред обнял старшего, утыкаясь в меховой воротник его куртки. — Я помню, малыш. Помню. Но чуда не будет, если ты заболеешь. — А если я стафф отпустил, то будет? Младший все же отстранился, хитро улыбаясь. — Возможно. — Шеннон быстро глянул, чтобы рядом не было ничего твердого и толкнул брата в снег. — Если ты победишь меня! Однако барабанщик не учел, что брат проворней и через минут пять, сам валялся в снегу, а Джаред сидел у него на бедрах. Тяжело дыша от бега, он наклонился, пару секунд смотрел в глаза Шеннона и жадно вцепился в его губы. — Ты победил. — улыбнулся старший, когда его наконец отпустили. — Пойдем в дом, ты вспотел, можешь заболеть. — Между прочим ты тоже! — Джаред помог брату встать и повис у него на спине. — Джаред, будешь глинтвейн? — Шеннон завернул младшего в плед, усадил в гостиной и пошел на кухню. — Давай. — Джаред забрался на подоконик. — А мы будем сегодня телевизор смотреть? — Только не что-нибудь научное или философское, Джей. Пожалуйста. — Шеннон разлил сварившийся напиток по бокалам, поставил на поднос, туда же положил несколько упаковок печенья и пару шоколадок. — Отнеси, пожалуйста. Кстати, что ты хочешь на день рождения? — Поздно спросил, брат. — крикнул Джаред из кухни. — У меня все есть. — Понятно. — Шеннон выключил свет в гостиной, включил гирлянду на елке и разжег камин. Джаред включил какой-то фильм, и позвал брата к себе. — Знаешь, это лучшее Рождество. Пусть мы и не в Лос-Анджелесе, но с тобой, везде хорошо. — младший положил голову на грудь брата, прикрыв глаза. — Я рад, что ты так считаешь. Но если ты меня отпустишь, то будешь еще более счастливым. Джаред согласно кивнул, вставая с брата. Стоило тому выйти, он кинулся к тумбочке, вытащил оттуда конверт и сел обратно. Шеннон вернулся с коробкой и без лишних слов отдал её брату. Джаред тут же разорвал яркую упаковку и открыл ее. В ней лежали несколько свитеров, два билета на Мальдивы и ключи. Явно от дома. — Шенн?.. — Дом в Сиэтле, ты давно хотел там отдохнуть. Мальдивы с открытой датой. И свитера с хаски. Джаред крепко обнял брата, шепча слова благодарности ему в плечо. — Я не знал, что ты хочешь, поэтому… — он протянул Шеннону конверт. Обнимая младшего, старший открыл его. И забыл как дышать. — Новый мотоцикл?.. Ты же был против. — Ну… Тебе это нравится. Почему бы и нет?.. — смущенно улыбаясь, Джаред отсранился. — Тебе нравится. Завтра съездим, переоформим на тебя. — Спасибо, малыш. — Шеннон нежно поцеловал брата. — Ты прав. Это лучшее наше Рождество. Пусть и в Нью-Йорке. Дом там где есть ты. Он бросил взгляд на часы. — И у нас ещё есть время для Рождественского секса. — Ты всё о том же. — рассмеялся Джаред, но Шеннон тут же заткнул его поцелуем. Он должен был отомстить брату за дневной стояк. — Кстати, о чем ты думал? — У нас пять лет отношений. — промурчал Джаред, потираясь носом о щетина брата. — С Рождеством, Джаред. Люблю тебя, малыш. Возражения потонули в стоне, стоило младшему почувствовать ладонь брата на возбужденном члене.