0
Лёгкий ветерок отодвинул полог шатра. Внутрь проник тонкий лучик света. Скользнув по земле, он упал на веки спящего Азриэля. Тот зажмурился и открыл глаза. Некоторое время он просто лежал и не думал не о чём. Когда же, наконец, сознание начало возвращаться, он привстал на постели и осмотрелся. Шатёр был довольно большой и просторный. Помимо дюжины пустых коек, на одной из которых он проснулся, здесь ещё стоял небольшой деревянный столик со стопкой бумаг и парой склянок с непонятными жидкостями. Только сейчас Азриэль заметил, что теперь на вид ему около шестнадцати. Одет он был в жёлто-зелёный свитер и простые джинсы. На шее висел медальон в форме сердца… как когда-то. Встав и обувшись, принц поспешил выйти из шатра. Как только он отодвинул полог, его ослепил яркий свет. Когда глаза привыкли, его взору открылся купол. Этот купол был невероятно огромен, казалось, безграничен. Его небесно-голубой край скрывался далеко за горизонтом, если он вообще когда-нибудь кончался. В самом верху горел среди белоснежных облаков золотой светоч. Это было солнце, настоящее солнце! А голубой купол звался Небом. Настоящий ветер играл в настоящих облаках! От такого зрелища у Азриэля закружилась голова. Он понял, насколько было мало Подземелье, бывшее раньше для него целым миром. — Правда, аж дух захватывает? — рядом с Азриэлем появилась Чара. — Ч… Чара, это… — Да, это Поверхность! Та самая, о которой так много говорилось в сказках. — Но как?.. — А ты что, не помнишь? Ты же сам сломал Барьер! — Я?! — Да, ты! Я сама сильно удивилась! Собираются, значит, Ополченцы добить тех уродцев, что остались от Гвардии, как появляешься ты, окружённый огнём, сжигаешь их всех к чертям вместе с их лесом и в придачу ещё и Барьер ломаешь! Ты где так научился, плакса? — Нигде я этому не учился! Ты должно быть опять надо мной подшучиваешь! — Отнюдь! Фриск подтвердит! — Чара посмотрела по сторонам в поисках своей напарницы — Эй, Фриск! Иди сюда! Наша спящая красавица проснулась! — Привет, Азриэль! — девочка подошла поближе — Как спалось? — Фриск, Чара говорит, что это я разрушил Барьер! — А разве нет? Сейчас все только об этом и говорят! — Да вы все сговорились или… — Азриэль вдруг задумался — …или это и был его дар? — «Его дар»? О чём ты говоришь? — Ну, понимаешь, я пошёл на гору Эботт, чтобы одолеть Диллара. Он оказался сильнее, чем я думал. Когда он наносил последний удар, я оказался в огромном зале. Там я встретил моего прапрадедушку, Дримиуррэля Пламенноликого. — Это тот, чей портрет висел в самом центре, в главном зале? — спросила Чара. — Да, именно! А ещё там был некто, представившийся богом огня, Ме… Мезор! Вспомнил! Ну так вот, он сказал, что мне надо вернуться и что он мне даст какой-то дар или помощь… — Знаешь, это всё сильно смахивает на выдумку и хорошо разыгравшееся воображение! — Чара, но это правда! Я, в отличие от тебя, вру не так уж и часто! — Но всё же врёшь! — А я ему верю! — И ты, Брут, туда же! Ты ещё скажи, что меня с тобой чуть-чуть дракон не слопал!.. — …или как ты испугалась тех летучих… — Это не правда! Я не испугалась! Мне просто было неприятно! Вот! — О чём вы тут спорите? — из-за соседнего шатра показалась Ториэль — Азриэль! Ты… Нежные материнские руки обняли сына. Тот ответил тем же. — Я… я думала, что потеряла тебя навсегда! Я так скучала! — Я был рядом, но я тоже безмерно скучал! — Прости, что не замечала тебя раньше! Фриск и Чара рассказали мне, как ты был цветком. Мне так жаль, что я с тобой тогда так жестоко обращалась! — Всё хорошо! Теперь я здесь! Я дома! Когда Азриэль он увидел Азгора, стоящего рядом. На лице отца была мягкая добродушная улыбка, а в глазах блестело счастье.***
Широкий и скользкий язык прошёлся по лицу Санса, заставив его выйти из своей многодневной спячки. Над ним нависла лохматая собачья морда. У Бобби было игривое настроение. Ленясь поворачивать голову, Санс попытался осмотреться только глазами. Он лежал на груде камней недалеко от костра, вокруг которого собрались остатки «Черепа и костей». Рядом с Сансом расхаживала Андайн с кружкой в руках и что-то говорила, а Папирус сидел напротив. — Знаете, я многое повидала на полях сражений — донёсся до низкого некроида голос рыброидки — Но чтобы использовать Санса в качестве оружия, такое я вижу впервые! Папирус, ты чёртов гений! — Возможно и так, ситуация была экстренная. В тот момент у меня не было времени думать и тогда мне в голову пришла эта мысль. Однако, как величайший брат, я обязан заботиться о нём и не позволять никому издеваться над ним! — Ой, да брось! Какие бы приключения его не настигали, Сансу как с гуся вода! Уверена, что на нём всё как на собаке заживает! Не в обиду Бобби сказано. Если бы твой брат не был бы так ленив и придурковат, то вы бы стали величайшими из величайших! Я серьёзно! Такого могущественного… Андайн вдруг захотела поставить ногу на голову Санса. Это было ошибкой. Вместо черепа некроида нога нащупала лишь пустоту. Поскользнувшись на камнях, Андайн упала на землю. Содержимое её кружки разлилось на траву. — Позвольте поинтересоваться, сударыня — Санс появился на другом камне — Вы когда в последний раз свои сапоги чистили? — Ах, ты тюфяк, костями набитый! Чтоб тебя! Тигирц! — Ну, похоже, что этот тюфяк не так уж и прост! Знаешь, а ведь говорят «нем, как рыба», про тебя так не скажешь! — Ещё одна шутка и я… — В душе будет прекрасная погодка, пока на свете кетчуп есть и вкусная селёдка! [Санс: Как-то неоднозначно это звучит! Б.Авторский: И не говори!] — АХ ТЫ!!! — Андайн бросилась на низкого некроида — ИДИ СЮДА!!! — Кстати, Папирус — Санс с поразительной лёгкостью уворачивался от кулаков рыброидки — Ты обещал мне кетчуп! — Что?! Невозможно! — Папирус аж вскочил от удивления — Ты же тогда спал! — А мне приснилось! Хотя, я вижу не зря! Давай быстрее, пока мне одна рыбка такого леща не прописала, что даже окунь бы окуньел! Шевелись, плотва!1
Спустя несколько недель после разрушения Барьера Ополченцы решились послать разведку по окрестностям. Недалеко от горы Эботт было обнаружено поселение. Сам город был довольно большой, чуть больше Руин и Менъюлира, но людей там жило не больше тысячи, что для такого города было довольно мало. Третья Мировая война, пусть и кончилась два года назад до прибытия нелюдей, надолго оставила свои следы на людской цивилизации. Большая часть домов была разрушена, а некоторые здания вообще были похожи на пористый шоколад. Выжившее население пряталось от непогоды в кое-как собранных и отстроенных жилищах. С едой дела обстояли плохо. Если воду они могли доставать из близлежащей речки, предварительно хорошо её прокипятив, то на добывание хлеба хлопот уходило гораздо больше. Сперва нужно было найти землю, которой не коснулась радиация, вырыть ямку, высыпать туда пару зёрен, закапать и молиться, что год будет урожайным. Воды на полив люди не тратили – им самим её еле хватало. Мяса здесь почти не ели, ведь не известно, чем заражена та или иная животина. Болезней людям и своих хватало. Во время Третьей Мировой солдаты не брезговали ни только ядерным, но и биологическим и химическим оружиями. Сотни вредоносных вирусов и бактерий до сих пор продолжали терроризировать организмы обитателей безымянного поселения. Так бы и продолжалась эта мучительно долгая гибель человечества, если бы не внезапно появившаяся гора с её странными обитателями. Узнав о состоянии людей, Ополченцы предложили им свою помощь в обмен на мир. Люди просто не смогли отказать, когда перед ними оказалась телега, доверху набитая едой. Всё-таки оказались и те, кто не был очень рад прибытию жителей Подземелья. Ими оказались волонтёрская группа, прибывшая сюда из Больших Городов и носившая название Организации Поддержки Нуждающихся, а сокращённо ОПН. Однако, каково бы ни было их недовольство, им всё же пришлось согласиться с пострадавшим от войны населением. Уже спустя пару месяцев человеческое поселение начало преобразовываться. Люди и нелюди стали отстраивать старые дома и возводить новые. Вода в реке стала очищаться и началась прокладка водопровода. Благодаря целительной магии здорового населения становилось всё больше. Очищенные от радиации земли стали вспахиваться и засаживаться овощными и злаковыми культурами. Жизнь людей вместе с нелюдями начала постепенно налаживаться. Однако, хлопот меньше не становилось – впереди их ждала лютая зима. Нужно было утеплить дома, сделать запасы, провести отопительную систему и много прочего. Возможно, кому-то придётся пожить некоторое время в Подземелье. Но они переживут эту зиму. Ровно так же, как и все следующие.***
С возвращением доктора Гастериэля на собственную должность Горлинская Лаборатория начала оживать. Ушедшие когда-то работники и учёные вновь стали собираться здесь. Покрытые пылью механизмы и приборы опять принялись за работу. Научная работа шла полным ходом. Сам Вингдингс создал полевую лабораторию на Поверхности для её дальнейшего изучения. Здесь, у одного из многочисленных приборов, сидела Альфис, которая к собственному счастью вернулась на должность лаборантки. Замигала лампочка, а на экране появилась диаграмма каких-то сигналов, заставив аргонеанку слегка забеспокоиться. — Д-доктор Г-гастер! — позвала она — М-можете п-подойти? — Что такое, Альфис? — Вингдингс взглянул на приборы. — Т-тут к-какие-то странные с-сигналы! — Позволь-ка — он надел наушники и что-то долго слушал, а потом сказал — Позовите сюда Азгора Дримиурра! Срочно! А ты, Альфис, настрой связь! — Д-да! Спустя какое-то время Азгор вошёл в полевую лабораторию. Перед ним лежала круглая металлическая платформа, покрытая светящимися узорами. На этой платформе стояла голограмма высокого немолодого дреморы в богатых одеждах. Увидев Азгора, он коротко поклонился и представился: — Торлем аиль Мундреаль, король Огемдайнского царства. Осмелюсь предположить, что вы – потомок славного Дримиуррэля Пламенноликого. — Верно, я Азгор Дримиурр, правитель Подземелья. Чем могу быть обязан? — До вас было трудно дозвониться. По непонятным причинам все Барьеры, сдерживающие нас, исчезли. Мне удалось связаться с ближайшими королевствами нелюдей и вместе мы решили собрать совет всех правителей, бывших в заключении под Барьерами. Мы надеемся на ваше участие в совете, на котором мы обсудим дальнейшее будущее наших государств. — Мы… будем думать. — Что ж, с нетерпением будем ждать вашего ответа. А пока я вынужден прервать связь. Ваше государство находится дальше остальных и поэтому происходят большие затраты энергии. До скорого… Голограмма исчезла. — Почему вы не согласились? — поинтересовался у Азгора Вингдингс. — Я не уверен, что снова смогу взять бразды правления. Очень долгое время я был марионеткой в руках Верховных, потом сбежал… — И это говорите мне вы, кто вёл народ Подземелья в бой даже когда не было шанса на победу? Я наблюдал за вами с тех самых пор, как вы покинули мою Лабораторию. Я знаю на все сто процентов, что вы не подведёте нас! В руках Вингдингса появился Трезубец Дримиурров. — Откуда он у вас? — удивился Азгор. — Птичка передала… Теперь он ваш! — Гастер передал его Королю — Вы – законный Король Подземелья! Вы должны вести нас вперёд, какие бы сомнения вас не тревожили! Этот Трезубец по праву ваш! Азгор взял Оружие. Все присутствующие склонились перед ним на колено. — Ave Rex! — прозвучало в тишине. — Доктор Гастериэль, можете вновь связаться с другими правителями? — спросил Азгор — Я поеду на совет! — Как прикажете, Ваше Величество! — Гастер сделал паузу — Мой вам совет: не стоит рассказывать им, кто сломал Барьеры. — Я и не собирался! Этим старым политикам не зачем знать такое о моём сыне! — Рад, что вы со мной согласились!2
Через еле прикрытое шторами окно в комнату проникали лучи близившегося к полудню солнца. Фриск сидела на кровати и, расчёсывая свои рыжие волосы, увлечённо пробегала глазами по строкам раскрытой книги. Ториэль очень понравилось, когда нечаянно назвала её мамой. Это-то и подтолкнуло дреморку к идее про удочерение. Девочка не была против этого, она, наконец, обрела свой дом и семью. Ториэль всё же решила вернуться к Азгору, хотя их отношение по-прежнему имели какое-то напряжение, причина которого не была известна даже им. Из-за своей работы богатырь редко бывал дома. Порой он даже ночевал где-то там, на что Ториэль вообще никак не реагировала. Так Фриск стала членом семьи Дримиурров. Что насчёт работы Азгора, после Совета он, как и все остальные цари нелюдей, сменим титул Короля Подземелья на Ярла Менъюлирского округа. На Совете приняли решение объединить все королевства в единое государство и поделить его на ярловства (округи), каждым из которых будет управлять Ярл и Совет Глав, выбираемых народом. Раз в пять лет будет собираться Совет Ярлов для обсуждения состояния Федерации Нелюдей. Грохот в гостиной заставил девочку оторваться от книги. — Фриск! Помоги мне! Я опять упала! — послышался голос Чары. Девочка вышла из своей комнаты и увидела растянувшегося на полу робота с искусственными каштановыми волосами. На нём был жёлто-зелёный свитер и тёмно-коричневые бриджи. — Как долго ты будешь пытаться обнять пол? — спросила Фриск помогая Чаре встать. — Смейся, смейся! Альфис сказала, что будет до тех пор, пока я не привыкну к своему телу. Это может занять от двух месяцев до нескольких лет. Я уже жалею, что на это согласилась! С этим роботизированным телом ни дров наломать, ни огород вспахать, ни карася в пруду поймать! Я не чувствую ни холода, ни жары, ни прикосновений, ни вкуса шоколада! Конечно, будучи призраком, я всего этого тоже не чувствовала, но тогда меня не сковывало тяжёлое неповоротливое тело!.. — Ну, по крайней мере, я могу тебя обнять! — Подлизываешься? — Ага! — Ой, ну ладно! Должно быть, это самый жирный плюс моего тела! — Эй, Фриск, Чара! — в гостиную вошёл Азриэль — На моей клумбе распустились первые цветы! Хотите посмотреть? — Да, конечно! — Только если я по дороге не навернусь раз эдак сорок!***
Прыжок! Удар сверху! Блок! Подсечка! — Не в этот раз! Я тебя одолею! — в голосе Андайн читался триумф от будущей победы. — Может ты и выиграешь этот бой, но тебе никогда не достичь моего величия! Нье-хе-хе-хе! «Папирус» нанёс два удара ногой. Потом прыжком оказался за спиной у «Андайн». Захват! «Папирус» поднял её вверх и что есть силы ударил о землю. Послышался хруст костей. «Андайн» вскочила как ни в чём не бывало. — Как тебе такое! А? — она выпустила огненный шар. «Папирус» сделал сальто. Фаербол пролетел под ним. — Боишься? Преподай-ка мне урок! — «Андайн» поманила пальцем. Это было её ошибкой. — Иди сюда! — «Папирус» выстрелил цепью с крюком. Притянув её к себе, он нанёс удар ногой с разворота прямо в лицо. «Андайн» рухнула на покрытую трещинами землю не в силах встать. — Добей её! — раздался грубый низкий голос. — А сейчас моя специальная атака! — Папирус быстро набрал на контроллере нужную комбинацию. «Андайн» разлетелась на куски, забрызгав экран красными пикселями. — Жестокость! «Папирус» выиграл! — подытожил голос. — Серьёзно?! Это уже твоя седьмая победа! — возмутилась рыброидка — Ну уж нет! Сейчас я отыграюсь! — Чуть попозже. Мне нужно отлучиться! — Давай только быстрее отливай! Когда Папирус вернулся, они взяли новых персонажей и продолжили бой. Эту игру нашла и починила старая подруга Андайн Альфис. Как позже выяснилось, громадные вычислительные приборы, находившиеся только в лабораториях, были когда-то развиты у людей настолько, что их можно было размещать в каждом доме и даже носить в кармане как телефон. Учёным из Подземелья ещё столько предстояло изучить! Зато теперь Андайн так увлеклась этой игрой, что рубилась в неё днями напролёт. — Ты слишком часто используешь таунты! — заметил Папирус — Это даёт мне больше времени для атаки! — Но это всё равно круто! — Андайн вдруг решила спросить — Кстати, Папирус, я слышала, что Санс нашёл себе работу. Что-то связанное с бизнесом… — Он продаёт хот-доги! — Что, серьёзно? — Именно! Мало того, что он делал это в Подземелье, под носом у Стражи, так ещё и здесь развёл нелегальный базар! Если он хоть когда-нибудь заработает на этом целое состояние, я устроюсь к нему в помощники, что навряд ли случится! — То есть, всё это время он был Молком Хотдогеристом?! — Всё это время он вёл двойную игру, обманывая всех и меня, Папируса Великолепного, в том числе! Эх, были ещё времена… «Жестокость! «Андайн» выиграла!» — Есть! Я тебя уделала! Моя первая победа! Да!!! Наконец-то!!! — Ой, брось! Я поддавался! — Но я всё равно выиграла!!! После разрушения Барьера Андайн ещё некоторое время была на службе, а потом ушла в отставку. Причину она сама толком не объяснила. Теперь она живёт вместе с Сансом и Папирусом в одном из отстроенных домов в Новом Менъюлире. Магическое копьё Андайн теперь висит на стене и кто знает, когда рыброидка опять использует его по назначению.3
Долгий солнечный день завершался золотым закатом. На самой вершине горы Эботт можно было заметить два силуэта: один – высокий мужчина в доспехах и красном плаще, другой – с его рост дракон в стальной чешуе, из-под которой вырывалось циановое пламя. — Как здесь красиво! — Копперблейд вздохнул — Который раз я убеждаюсь, что Эдем – самое замечательное место из всех, что я видел! — Эдем? Местные люди теперь зовут это место просто «Землёй» — Терсунес был как всегда безэмоционален — Если хочешь знать моё мнение – названия место не определяют. — Не знай я тебя настолько хорошо, я бы, вероятно, с тобой поспорил, но, увы, я знаю насколько это бесполезно. — Ты хочешь меня о чём-то спросить — Дова не спрашивал, он утверждал. — Насчёт той девочки, Фриск Милосердной. Насколько я знаю, «Огонь Решимости» пробудился внутри неё во время вашего боя. Это состояние значительно увеличивает физические, магические и духовные показатели, но я не помню, чтобы оно позволяло использовать Ars Veneficium (искусство создания предметов из магии) без предварительного обучения ему. — Я даровал ей во время нашего поединка нужные знания и навыки. — Зачем? — У неё отнюдь не самая простая судьба, да и времени на обучение у неё бы не хватило. Дарованные мною навыки довольно далеки от истинного мастерства, но на первое время они будут просто незаменимы… Чувствую, сто сейчас ты спросишь о её будущем. Я тебе не дам ответ. Ты уже и так знаешь больше положенного. — Знаешь, когда твой собеседник всё знает наперёд, с ним становится неинтересно общаться! — И то верно! Тогда позволь у тебя спросить кое-что. Твой враг давно повержен, а орден Алых Воинов уже пал. Почему ты всё ещё за него держишься? Почему не оставишь всё как есть и не уйдёшь на покой? Повисла тишина. Фриск долго обдумывал ответ, пока не сказал: — Не знаю… — Можно конкретнее. — Я не знаю. Как бы хорошо мы не изучили Решимость, она всё ещё остаётся для нас загадкой. Я мог уже сотню раз впасть в забвение, отправиться в Загробный мир и обрести долгожданный покой, но у меня никак не получалось. Возможно, это всё из-за проклятия, а возможно, что сама Решимость не даёт мне умереть. Кто знает! — Угу. — Эх, сколько лет прошло! Я уже и забыл, как прекрасно солнце! Будь моя воля, я бы пустился в далёкие странствия, чтобы увидеть намного больше прекрасного! — Зная, как ты не любишь, когда твои мысли читают, я предпочту спросить: что тебе мешает? — Доур, проклятие наложенное на Ижуталир. Из-за него погиб весь наш орден, и из-за него я не могу покинуть пределы горы Эботт. — Вот как… Вновь повисло молчание. Они оба смотрели как последние лучи заходящего солнца скрываются за горизонтом. Каждый думал о своём. — Всё-таки есть у меня ещё одно незавершённое дело — прервал тишину Фриск — Надо потолковать с Нирэком по душам. — Если я не ошибаюсь, это тот, кто предал Алых Воинов? — Предал? Мягко сказано! Пора ему расплатиться по заслугам!***
— Благодарю за покупку! — Санс проводил взглядом ещё одного своего клиента. Продажа хот-догов являлась одним из его самых любимых занятий, после лени и сна, пусть и не всегда была прибыльной. Некоторых его работа даже пугала. Вот представьте: ходит такой по парку чудик, похожий на мертвеца, выискивает взглядом «жертву», как какой-то маньяк, и продаёт ей хот-дог, который просто появляется из воздуха. Некоторые отказывались от такого предложения, на что Санс пожимал плечами мол «как хотите» и сам съедал хот-дог. А те, кто всё же соглашался, быстро понимали, что никакого подвоха здесь нет. Телефонный звонок заставил некроида немного отвлечься: — Здорова, Уил! Как жизнь? — Если ты спрашиваешь про временные аномалии, то их больше не будет. Их причиной был Барьер, который теперь разрушен. Если быть точным, в нём находилась некая прослойка, контролирующая время. Она резонировала с душой Фриск, от чего и были все эти отмотки. — Интересно, что ещё расскажет моя телефонная энциклопедия? — Если тебе интересно, у той прослойки была ещё одна функция. Время под Барьером и за его пределами текло по-разному. Например, с момента попадания Фриск в Подземелье внутри прошёл год, в то время как снаружи прошло лет десять. — Ох, зануда! Слухай, моя работа на этом всё, капут? — Не совсем. Я буду ещё давать тебе задания, когда будет нужна твоя помощь. — А тебе нужна моя помощь? — Сейчас да. Я решил вернуться в Горлинскую Лабораторию. Мне нужна помощь с переноской оборудования. — И… — …И с меня мешок селитры для твоих пиротехнических экспериментов. — Окей, браток! Сейчас буду! — сказал Санс и телепортировался.4
«ЯГРАААРА!!!» — разносилось по Прибарьерному лесу. Лилитаэль бежала, не оглядываясь на мёртвых преследователей. Ветви деревьев и колючих кустов изодрали подол её юбки, но она не обращала на это внимания. В неё летели гнилые стрелы, камни и дротики, но к её счастью меткости драугров мог позавидовать только старый булыжник, брошенный слепым криворуким дураком. На крик псевдопринцессы, который больше походил на визг, отвечали лишь «ЯГРАААРА» и больше ничего. Споткнувшись о лежащую на земле ветку, Лилитаэль влетела в малиновый куст, за которым оказался пологий склон, уходящий вниз. Когда после падения она очутилась у его подножья, перед ней открылся проход в чью-то нору. Послышался хруст малиновых лоз – драугры были совсем близко! Гонимая страхом Лилитаэль нырнула в эту нору. Внутри оказалась небольшая пещерка, в которой псевдопринцесса могла встать в полный рост. Верх и стены этой пещеры были оплетены толстыми древесными корнями. Тут было тепло, пахло грибами и свежей землёй. Крики драугров остались снаружи – похоже, они её потеряли. Лилитаэль прижалась спиной к земляной стене и, всхлипывая, сползла вниз. Такого ужаса она не испытывала ни разу в жизни! Всё её тело горело от царапин и ушибов. Сердце колотилось как бешеное, и вот-вот было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Слёзы продолжали течь, принцесса даже не пыталась перестать реветь. Почему все её бросили? Ещё год назад Лилитаэль жила в прекрасном дворце, могла делать что угодно и никто её за это не отругает, ведь она – принцесса. Каждый день она могла есть дорогие блюда, получать разные подарки и жить ни о чём не заботясь. Но в один день всё пошло насмарку. Сперва рухнул прекрасный дворец и её отец погиб. С этим ещё можно было смириться – с ней всегда была Гвардия и Диллар Всеверующий даже думал сделать из неё свою наследницу. Но тут появилось это дербилахово Ополчение, которое развязало войну с Гвардией и победило. Принцесса Лилитаэль чудом спаслась от гнева Ополченцев и теперь должна прятаться в этой грязной дыре. Слёзы нахлынули новым потоком. Она от всего сердца желала, чтобы сейчас пришёл какой-нибудь дворецкий с парой-тройкой Гвардейцев и наказал бы того, кто во всём этом был виноват. Но кто был виноват? Лилитаэль вдруг вспомнила, когда её отводили в безопасное место перед падением Дворца-Превратника, она встретила кое-кого. Девочка, почти её ровесница, с эльфийскими ушами. Она убила охрану принцессы и, возможно, добралась бы и до её самой, если бы она не убежала. Это всё из-за неё, из-за той мерзкой девчонки в полосатом свитере! Это её друзья разрушили Дворец и убили Короля! Это она собрала Ополчение и лишила принцессу всего! Это из-за неё Лилитаэль сидит теперь в этой грязной норе! Из-за неё! — Будь ты проклята, грязная дакхарин! — пробубнила она сквозь слёзы — Клянусь, я выберусь отсюда, найду и убью тебя и всех твоих друзей! Ты почувствуешь всё то, что мне довелось пережить, в сто крат сильнее! Я тебя НЕНАВИЖУ!!! — Ненавидишь?.. — пронесся по пещере таинственный шёпот, заставив принцессу вздрогнуть. — К-кто здесь?! Тишина была ответом. Однако эту тишину нарушил звон. Звон, похожий на… — Колокольчик дворецкого? — Лилитаэль встала от удивления. Звон исходил из глубины пещеры. Там, глубоко-глубоко во тьме появилось странное золотое свечение. Повинуясь своему любопытству, псевдопринцесса направилась туда. Внезапно её ослепил яркий свет. — Не… не может быть! Это… — на глаза Лилитаэль стали наворачиваться слёзы счастья — …Это сон! Я сплю? Она оказалась в одном из залов Дворца-Превратника, того самого, что был когда-то ей домом. Её радости не было предела. Она была готова целовать каждую плитку пола, ловить каждый лучик искусственного солнца, пробивающийся сквозь высокие стрельчатые окна. — Дворецкий! — позвала она — Дворецкий! Принцессе нужна помощь дворецкого! Живо! Тишина. — Дворецкий!!! — Лилитаэль топнула ногой. Внезапно всё вокруг начало тускнеть. Цвета стали серыми и невзрачными. По дворцовым стенам пошли трещины. Единственным, что не потеряло цвета, была человеческая фигура в другом конце зала. — Т-ты?.. — удивление Лилитаэль тут же сменила ярость, она начала кричать — Это всё ты! Ты во всём виновата! Из-за тебя я стала нищенкой! Из-за тебя… Фриск улыбнулась и слова застыли глубоко у принцессы в горле. В руках девочки блеснул клинок. — Не… не подходи ко мне! — страх нарастал с каждой секундой, всё сильнее сковывая тело псевдопринцессы — Не смей приближаться, ч-ч-чудовище! — Чудовище? — улыбка Фриск становилась всё безумнее — Я есть сам Страх! Стены Дворца стали рушиться, как разбитое в дребезги зеркало. Из трещин стала сочиться розовая слизь. Иллюзия начала спадать. — Помогите!!! — Лилитаэль развернулась, чтобы бежать. Резкая боль поразила её грудь и сердце. Принцессу пронзил розовый магический гарпун с раздвоенным концом. В лёгких не хватало воздуха даже на стон. Лилитаэль испуганно смотрела на наконечник гарпуна, где между двух зубьев покоилось маленькое светло-зелёное сердечко. Серая пыль покрыла окровавленные тряпки, бывшие когда-то одеждой Лилитаэль. Гарпун с душой псевдопринцессы скрылся во тьме пещеры. — Отличный улов, Куму!