0
Бой был жестокий. Обе стороны понесли серьёзные потери. Было заключено перемирие, но Ополченцы знали, что это их не спасёт. Из полутора тысяч с поля боя вернулись полторы сотни, а ещё сотни две находились в Менъюлире. Этого было мало, ведь для всех не было секретом, что Гвардия как ни в чём не бывало, опять выставит против них тысячу-другую вооружённых до зубов носителей позолоченных доспехов. И даже если Ополченцы отобьются, потом опять против них встанет армия Гвардейцев с такой же многочисленностью, как и в прошлый раз. И так будет до тех пор, пока под Барьером не останется ни единого Ополченца. С какой скоростью плодятся эти «золотые»?! Дух воинов ВОП был ниже плинтуса. После Золотого побоища в их лазаретах ломились койки от раненных. Среди них был и предводитель Ополченцев, эльф Эландрил. Мёртвых даже не считали. Эсгордеры, эта напасть, словно чума, уничтожали ополченские войска, медленно вытягивая из них силы и жизнь. Санс и Папирус сидели на камнях возле какого-то разрушенного здания. Низкий некроид, словно маятник, покачивался из стороны в сторону. — …Папирус… я… — Санс, наконец, свалился на камни — …я больше не могу… — Санс, что с тобой? — Папирус вдруг осознал — Санс! Только не сейчас! Не покидай нас! — …Прости, Папирус… не могу пошевелиться… — Санс, потерпи ещё немного! Мы победим и… — …Прошу, позаботься о нём… — некроид вложил в ладони брата обломок кирпича — …моё время пришло… по… покеда… — Санс, не надо это так драматизировать… Санс? Санс! Очнись! — Что случилось? — раздался женский голос — С ним всё в порядке? Я не вижу у него ран. К некроидам подошла молоденькая аргонеанка. На кожаной сумке, висевшей у неё через плечо, был вышит белый цветок – символ ополченского лазарета. — С ним всё в порядке. Просто… — Папирус задумался, пытаясь сформулировать ответ — Просто в бою он выложился на полную, что для него весьма не характерно. Теперь, чтобы восстановить силы, он впал в спячку. С ним такое уже бывало. Проблема в том, что проспит он недели две или даже целый месяц. — Вот как! Увы, я здесь ничем помочь не могу. Мне надо идти, здесь так много раненных. — Иди, иди! Я здесь сам как-нибудь управлюсь — Папирус взглянул на кирпич у себя в руке, когда медсестра скрылась из виду — Зачем ты мне это дал? Хм? Интересно, а что если… Кусок кирпича полетел в лоб Сансу. Вопреки всем ожиданиям, достигнув цели, он разлетелся на мелкие кусочки, не оставив ни следа на белой как снег коже некроида. Тот даже не думал просыпаться, лишь глубоко вздохнул и повернул голову на бок. — И всё-таки ты спишь… — сказал Папирус, не проявив никакого удивления. Он уже давно привык к странностям своего низкорослого братца. Одной из таких странностей была полная неуязвимость во время сна. На него могла свалиться телега, доверху нагруженная тяжёлыми наковальнями, а ему хоть бы хны, даже не подумает проснуться. Почему именно во время сна? Может потому, что это единственный момент, когда по нему можно попасть? И всё-таки, Папирус часто за него переживал. И дело не только в братской любви. Папирус хотел доказать всем и самому себе в частности, что способен встать горой за своих близких, даже если весь мир отвернётся от них и невесть откуда взявшееся могущество их покинет. — Я так больше не могу! — раздался грубый голос. В центр площади, на окраине которой сидели Папирус с Сансом, вышла Рыцарь Икс. Та самая, что возглавляла Рыцарей Десятого полка. Как уже когда-то говорилось, она была очень похожа на средневекового крестоносца: белое сюрко поверх кольчуги спускалось ниже колен, а на голове был стальной топфхельм с заваренной левой глазницей. — Народ Подземелья! — Рыцарь взывала к Ополченцам — неужели вы готовы отдать нашу землю, наши надежды и мечты каким-то хмырям в золотой шелухе? Я – нет! Я так просто не отступлю! Я дам им такой отпор, который они долго будут вспоминать в своих тесных могилках! Кто со мной? — А ты кто такая? — крикнул кто-то. Рыцарь сняла шлем и бросила его на землю. Даже в свете искусственного солнца, лучи которого с трудом сюда пробирались через обломки камня, можно было разглядеть красно-коралловые волосы, синюю кожу и изумрудно-зелёный глаз. — Андайн! — воскликнул Папирус. — Я Андайн Воинственная, бывший Генерал Стражи Подземелья. Я знаю, что среди вас так же полно Стражников, ушедших со службы после падения Менъюлира. Вспомните строки присяги, которую вы приносили при поступлении на службу! «Клянусь следить за порядком в Подземелье и защищать его любой ценой» – я слышала эти строки от каждого из вас и для меня они значат гораздо больше, чем просто слова! — Мы не сможем против них выстоять! Сколько бы мы их не рубили, в итоге против нас всё равно выходит одна и та же армия! — Возможно… Возможно, наступит день, когда мужество оставит нас, и мы предадим друзей, и разорвём все узы дружбы, но только не сегодня. Может быть, настанет тёмный час, когда треснут щиты и придёт конец всем нашим надеждам и мечтам, но только не сегодня… Сегодня мы сразимся! За всё, что вы любите на этой славной земле и под ней. Я зову вас на бой, Люди Подземелья! — Даже если мы пойдём в бой, что тогда? До тебя Саралорн и Эландрил уже пытались избавиться от Гвардии, но безуспешно. — Мы не будем сражаться на их поле. Они просто сбегают в лес. Там они знают каждую тропинку. Чем наш Менъюлир уступает той кучке деревьев? Мы заманим Гвардейцев сюда и отрежем им пути отступления! — И как мы, по-твоему, их сюда заманим? — Возьмём их на живца! — рыброидка хитро посмотрела в сторону некроидов. «Ох, и не нравится мне это…» — недовольно подумал Папирус.***
Ополченцы, во главе с Азгором, поднимались на вершину горы Эботт. Они шли по хорошо вытоптанной дороге, петляющей среди скал. Видимо, она как раз и вела к лагерю Диллара. Они шли довольно долго, но вершина никак не приближалась. Им приходилось идти аккуратно, стараясь как можно меньше привлекать внимания. Если это действительно дорога к логову врага, то за ней, вероятнее всего, вели наблюдение. Пока всё шло тихо, они не повстречали ни единого Гвардейца. Это было довольно странно. На протяжении всего пути Азгор чувствовал себя хорошо, даже слишком. Он так бодро шёл впереди своего отряда, что остальные за ним с трудом поспевали. Однако за очередным поворотом его самочувствие изменилось: в груди стало жечь, будто вместо сердца в грудь залили раскалённый металл, боль стиснула голову, в висках застучало. Глаза стала застилать чёрная пелена, а в ней стали мелькать образы, образуя причудливую картинку. — Господин Азгор, вам плохо? — поинтересовался кто-то из отряда. — Да… всё хорошо. Возвращаемся! — Что? Почему? — ВОП нужна наша помощь. И лучше нам сейчас поторопиться. — Но как же Азриэль? — Он справится без нас. Уже не маленький. Парень здоровый, крепкий, всё ему по плечу. — С чего вы так решили? — Я так чувствую. Моё сердце так говорит. Оно у меня волшебное… Пусть Ополченцам не сильно верилось в слова богатыря, они всё равно стали спускаться. Такое у Азгора было не в первый раз. Видения, приходившие к нему, сбывались довольно часто. Однако, почему в этот раз всё сопровождалось болью? Азгор решил не забивать пока этим голову. Он возвращался.1
— Вот я и на месте! — сказал Азриэль, когда последний Гвардеец, охранявший подступы к логову Диллара, пал от его руки. Лагерь окружал частокол из распиленных пополам брёвен, добытых в Прибарьерном лесу. Брёвна были настолько широкими, что на одного из них приходилось не один, а сразу три зубца. Над частоколом на высоких пиках развевались белые знамёна, иссеченные алыми волнистыми линиями. Пахло дымом. Было тихо. Внутри было расположено много шатров, но все они были закрыты. Азриэль направился к самому большому из них. Краем глаза он заметил неподалёку гору нагромождённых друг на друга странных приборов и колб, опутанных сетью трубок, по которым текли разноцветные жидкости. Самым примечательным в этой конструкции были стальные гробы (или что-то похожее на них). Они были высокие и широкие, утыканные, словно дикобразы, самыми разными трубками. И гробов этих-то было не два, не три, а где-то с десяток, тесно поставленных вряд, как на подбор. Остановившись у центрального шатра, Азриэль крикнул что есть сил: — Эй, Диллар, выходи! Ты причинил много зла моим друзьям, я этого так не оставлю! Если в тебе есть хоть крупица чести, выходи! Давай решим это раз и навсегда! — Надо же! Сам Азриэль Дримиурр! — раздался голос Всеверующего — Все думали, что ты погиб где-то здесь. Как же мы тебя недооценивали! Полог шатра поднялся и Диллар вышел наружу. — Я пришёл сражаться! — принц взял сабли наперевес. Диллар криво ухмыльнулся: — Я вижу. Иначе, зачем бы ты перебил всю мою стражу? Знаешь, в тебе есть огромный потенциал. Если бы мы не были бы врагами, то, вероятнее всего, ты мог бы стать моим наследником… — Да ни за что в жизни! — Ты даже не дослушал! — Мне и не надо слушать твои грязные речи! Я пришёл сюда покончить с этой проклятой войной! — Так ты можешь решить все, не сражаясь со мной. Просто… — Заткнись! — рядом с Азриэлем в воздухе появились огненные шары, которые тут же устремились в Всеверующего. Тот лишь презренно скривился. Не долетев и пары метров до своей цели, огненные шары Азриэля исчезли как мыльные пузыри, с характерным звуком. — Хорошо, будет тебе бой! — Диллар вскинул руку в сторону принца. В Азри тут же полетели молнии. Тот скрестил сабли. Молнии ударились о магический щит. Искры брызнули на землю. Взмах саблями. Две магические волны ударились о щит Диллара. Мало кому может посчастливиться увидеть бой двух магов. Правда, не всегда он бывает интересным. Зачастую, два мага кидают друг в друга разными заклинаниями и поддерживают магический щит. Победителем выйдет тот, чья защита простояла дольше. Но Азриэль не собирался сражаться таким образом. Надо было как-то обмануть Диллара. Обойти его щит… Точно! «Феникс»! Отбив очередную атаку казначея, Азриэль убрал щит. Встав поустойчивей, он направил сабли в сторону Диллара. Огромный поток разноцветных молний, слившийся в единый луч, накрыл щит Всеверующего. Это его отвлечёт! За спиной принца полыхнуло пламя. В небо взмыла огненная птица, которая тут же спикировала на с трудом успевшего опомниться Диллара. Огонь накрыл его с головой. Щит лопнул и разлетелся блестящими осколками. Когда полымя стихло, Диллар оказался вдавленный по пояс в землю. Он всё-таки успел поставить щит, но не сфероподобный, как обычно, а облегающий по контуру тело мага. — А ты силён! — Всеверующий сплюнул кровь, появившуюся у него во рту от сильного давления — Видать, душа той девчонки не такая уж и слабая! — Это из-за вас погибла Чара! Это вы её отравили! — Это вышло случайно. Яд предназначался твоему отцу. Впрочем, это уже не так важно. Стража, сюда! Внезапно стальные гробы странного устройства распахнулись. Оттуда хлынул ядовито-зелёный туман и наружу вышли новоиспечённые Гвардейцы. — Какого… — не смог сдержать удивления Азриэль. — На войне все средства хороши, сеньор принц! Прикончить его! Повинуясь приказу казначея, Гвардейцы бросились на Азри. Сабли пошли в пляс. Летели искры. Лезвия сабель рубили «золотых» одного за другим. Воспользовавшись тем, что Азриэль отвлёкся, Диллар призвал перуницу – магическое копьё, сплетённое из молний. Спину Азриэля охватила жуткая боль. Он ничком рухнул на землю, бьясь в страшных судорогах. — Добро пожаловать в ад, сопляк! — в голосе Диллара читалось ликование.***
Туман. Густой и белый, словно молоко. Азриэль брёл в нём, как зачарованный. Холод. Такой знакомый и такой чужой. Азриэль шёл… или его вели? Вели. Но кто? Что-то холодное сжимало его руку. Туман был настолько густой, что нельзя было и собственного локтя разглядеть. — Кто ты? Куда меня ведёшь? — ответом на вопрос Азриэля была тишина. Гробовая тишина, от которой бегут мурашки по коже. — Куда ты меня ведёшь? — спросил принц чуть погромче — Мои друзья в опасности. Я должен им помочь! Тишина. — Ты меня слышишь? Им нужна моя помощь! — Азриэль дёрнул руку. В ответ тот, кто его вёл, потянул его на себя. Принц стал вырываться, но ледяная рука всё сильнее сдавливала ладонь. Азри попытался воспользоваться магией, но не получилось – здесь её попросту не было. Тогда он свободной рукой стал ощупывать себя в поисках сабель. Рука легла на знакомый эфес. — Я сказал, отпусти!!! — Азриэль нанёс удар. Лезвие сабли разрезало пустой воздух, но руку принца отпустили. Внезапно подул ветер. Ледяной, как дыхание самой смерти… впрочем, так оно и было. Вместе с ветром развеялся и туман, обнажая просторную площадку, окружённую стеной непроглядной белизны. Под ногами была серая бесплодная земля. Азриэль, наконец, смог увидеть своего поводыря. Чёрнее пещерного мрака балахон доходил до самой земли. Костлявые руки сжимали древко косы с угольно-чёрным блестящим лезвием. Из-под капюшона на Азриэля глядел череп неизвестного существа. От увиденного принц на некоторое время лишился дара речи. Дух Смерти медленно направился к нему. — Я… я тебя помню! Мы уже встречались! Короткий кивок служил Азриэлю ответом. Смерть занесла косу… принц рефлекторно парировал. — Я… я не могу сейчас умереть! Меня ждут друзья! …и Чара! Смерть не ответила. «Плакса! У тебя кишка тонка!» — словно наяву прозвучал голос его сестры. «Не в этот раз, Чара!» — мысленно ответил он воспоминаниям и обнажил вторую саблю. Бой с самой Смертью? Чего только не встретишь сегодня в сказках! Впрочем, откуда берутся эти сказки? Мы их придумываем или просто пересказываем? Дух Смерти, привычный нам образ жнеца, кто он? Метафора или реальное существо? Удастся ли кому-то одержать над ним верх в равном поединке? Например, Азри… а нет! Смерть сбила его с ног и готовится нанести последний удар. Всё, господа философы, расходимся! Чёрное лезвие косы блеснуло над головой принца. Зажмурившись, он со всех сил попытался нанести укол в живот противника… Гул, или точнее, рёв. Громкий рёв, будто сотня златогривых львов разом зарычала. Саблю вырвало из рук принца. Его окутал жар. Открыв глаза он увидел… огонь. Стена огня окутала Азриэля, но не обжигала его. Он парил среди пламени, не зная в какой стороне земля. Пламя рассеялось. Он стоял на твёрдом, каменном полу. Это был огромный длинный зал или коридор, вдоль центра которого стояли подобно колоннам каменные атланты в гранитных доспехах. На их фоне принц выглядел не больше мизинца. На своих плечах они держали свод из стальных щитов и мечей, расположенных подобно чешуе змея. Металл поблёскивал в свете громадных жаровен, стоящих у ног атлантов, и спускающихся с потолка на толстых цепях. С одной стороны зал уходил в никуда, с другой завершался громадными вратами, покрытыми крепким булатом и позолотами. Между колоннами-атлантами стоял народ. Все в отполированных до блеска доспехах, со сверкающими глазами. Только сейчас Азриэль заметил, что на нём светло-зелёный свитер с жёлтыми полосами и на вид ему лет шестнадцать-семнадцать. Именно в таком облике он поглотил душу Чары. — Приветствую тебя, Азриэль из рода Дримиурров, сын Азгора из рода Дримиурров! — раздался мягкий мужской голос. Перед вратами стоял высокий, нет, просто гигантский воин. Его доспехи отсвечивали лучами закатного солнца. В высоту он был где-то с два древних дуба, и также широкоплеч. Одной рукой он опирался на огромный двуручный меч, а в другой держал шлем с алым хохолком. С его плеч спускался кроваво-красный плащ, а густая огненно-рыжая борода ниспадала на нагрудник. Один его глаз смотрел на Азриэля солнечными лучами, другой закрывала повязка. Он мягко улыбнулся и спросил: — Скажите, пал ли он в бою, как подобает мужчине? — Да, он пал в бою, владыка Мезор! — раздался женский голос. Азриэль оглянулся. Рядом с ним стояла высокая девушка. Её золотые кудри, небрежно спадающие на глубокие голубые глаза, прикрывал крылатый шлем. Тяжёлые доспехи не могли скрыть её стройности и грациозности. В руках она держала начищенное до блеска копьё. — Сражался ли он доблестно, как подобает воину? — Да, доблесть его была достойна воина, владыка Мезор! — Сразил ли он врага перед смертью? — Нет, владыка Огня, в пылу битвы враг смертельно ранил его в спину! Огненный великан продолжал задавать вопросы, а валькирия на них отвечала, пока не наступила пора последнего вопроса: — Достоин ли он моего чертога? Повисло молчание. Мезор ждал ответа от тех, кто стоял по бокам зала, у подножья атлантов. — Нет, он не достоин! — послышалось из толпы. К Азриэлю вышел белый дремора. Телосложением он не уступал Азгору. Огненно-рыжая борода, заплетённая в тугую косу, доходила ему до пояса. С его плеч спускался фиолетовый плащ, застёгнутый золотой цепью. Принц видел его раньше, на портрете. Это был его прапрадед, основатель династии Дримиурр. — Дримиуррэль Пламенноликий! Чем подтвердишь ты свои слова? — Во-первых, он слишком молод. Во-вторых, он не исполнил предназначение своего рода. — Предназначение? — вдруг спросил Азриэль — Вы имеете в виду пророчество Дримиурров? — «Воин из рода Дримиурров, полный решимости и сострадания, обратится ангелом и защитит свой народ собственными крыльями» – оно самое, но по правде говоря, это скорее наставление всем моим потомкам, и тебе в частности. — Что вы хотите этим сказать? — В далёкие времена, когда я ещё мог истекать кровью, в трудный час я присягнул на верность Мезору, богу Огня и Войны, дабы защитить свой народ. Он даровал мне силы, с которыми я одолел врагов. Тогда я и основал наш род. С тех пор каждый мой потомок имеет ту силу, но только истинному воину, наполненному решимостью и состраданием, дозволено ей обладать. — Вы хотите сказать… — Во мне, в моём сыне, в его сыне, в твоём отце и в тебе, сынок — прапрадед Азриэля положил руку ему на плечо — Во всех вас есть ангел из рода Дримиурров. Только ключ к нему вы должны найти сами. Просто слушай своё сердце, оно у нас волшебное! — Вы говорите прям как мой отец! — А чего ты хотел? Мы же родственники! — Дримиуррэль крепко обнял принца — А ну иди сюда! Не каждый же день доводится обнимать своих праправнуков! — В таком случае, я знаю что делать — Азриэль обратился к Мезору, когда Пламенноликий его отпустил — Владыка Мезор, я хочу вернуться. Я… меня ждут мои друзья. Им нужна моя помощь! — Я знал, что ты об этом попросишь — огненный великан опустился на одно колено — Твой земной путь ещё не окончен. Ступай с миром! В качестве дара прими мою помощь!.. — Помощь? Какую? — спросил Азриэль, но было уже поздно: пламя стало окутывать его. — Азриэль! — кто-то окликнул его. Он повернулся на голос и увидел Прыгунца. Фроггит стоял среди воинов, держа в лапках копьецо, и широко улыбался. — Позаботься о Фриск вместо меня! — теперь он говорил совершенно понятно, без жабьего акцента. Последнее, что слышал принц, были слова родоначальника Дримиурров: — Покажи вражинам, чего стоит наш род!..2
Фриск закашлялась: воздух жёг лёгкие и щипал ноздри. Всё вокруг было объято чёрным дымом. Превозмогая боль, появившуюся в результате падения на нечто напоминающее камень, она попыталась подняться. В голове бушевал ураган, а руки и ноги, казалось, были сделаны из ваты. Она зашаталась и вновь упала. Кашель парализовал её на некоторое время, скрутив в три погибели. Как мало воздуха! — Фриск! Вот ты где! — раздался голос Чары: девочка-призрак вошла в её тело — Идём скорее! Там есть воздух! Ведомая Чарой, Фриск встала на четвереньки и поползла в ту столону, где, казалось, дым был гуще всего. Смог резко оборвался, и девочка свалилась на камень, кашляя и глотая воздух словно воду. Глаза неумолимо слезились: было ощущение, будто в глазницы ей залили кислоту. — Чара, где мы? — отдышавшись, Фриск стала протирать глаза. — Где мы? Мы на дне! — Чара развела руками — На дне Чёрного ущелья! И угадай по чьей вине? — По чьей? — девочка, наконец, протёрла глаза и огляделась. Она сидела на странном чёрном камне, отдалённо напоминающем сожжённую губку. По нему текли разноцветные ручейки каких-то самородочных металлов. Были и серебристые жилки, и золотые, и синие, и фиолетовые, и каких там только не было. Иногда могло показаться, будто внутри самого камня горит какой-то свет или… так оно и было! Некоторые участки чёрного камня прямо-таки сияли, освещая местность вокруг. Порой в камне встречались трещины, из которых большими и невероятно густыми клубами валил чёрный дым. В воздухе витал едкий запах серы и жжёного пера. Облака дыма поднимались вверх и, если бы хватило воображения, образовывали колонны, коридоры, стены и залы. Вверху, сквозь чёрный купол дыма временами пробивались редкие лучики света с Прибарьерья. Здесь было довольно жарко и душно. Порой можно было встретить горстки светло-серого и даже снежно-белого пепла. — Да по твоей же, Фриск! Мы здесь из-за тебя! — продолжала Чара — Или ты не помнишь, как перерезала добрую сотню Гвардейцев? Блин, знаешь, мне казалось, что только вчера ты ныла о том, как же плохо убивать. Да ты чёртова мясорубка! Я из тебя боялась вылезать, чтоб не потеряться! Ты двигалась быстрее молнии, рвала и метала! Тигрица! Предупреждать же надо… Чара настолько увлеклась, что не заметила, как в «зале» из дыма они оказались не одни. Из стены чёрной копоти на свет вышли несколько Гвардейцев, которые, по-видимому, тоже свалились сюда во время битвы. Похоже, дым не был для них проблемой. Фриск интуитивно потянулась к мечу, но обнаружила лишь пустые ножны – её меч остался в черепе тролля, когда она сюда падала. Ножа тоже на месте не было. Дело дрянь. Без оружия у неё шансов мало. На глаза Фриск попался длинный обломок вулканического стекла. Девочка подняла его и развернулась к Гвардейцам… …Они были мертвы. Последний из них обратился в пыль у ног странного существа. Его стройное атлетическое тело покрывали, словно латы, отполированные до блеска стальные пластины и чешуйки, усеянные острыми шипами, похожими на пики скал. Между ними просачивались изнутри языки пламени и свет бирюзово-голубого или даже цианового цвета. Вдоль хребта существа тянулись острые гребни, продолжающиеся на длинном змеином хвосте. Стальной хвост оканчивался огромным наконечником копья, покрытым гротескными узорами. На голове, которая напоминала одновременно и шлем и череп змеи, не было видно глаз, лишь прорези, из которых лился всё тот же циановый свет. Макушку существа увенчивал десяток длинных прямых и острых как иглы рогов, по пять с каждой стороны. — Думаешь, что сможешь победить меня? — драконоподобный глянул в сторону Фриск, в его голосе звучало равнодушие — Что ж, попробуй, коль не боишься! Фриск не успела ничего сказать. Мгновение ока и существо оказалось перед ней. Удар хвостом. Конец хвоста вонзился в камень. Остался раскалённый след. Фриск отскочила. Драконид атаковал хвостом словно скорпион. Его движения были молниеносны. Увернувшись от очередной атаки, Фриск попыталась ударить. В руках существа блеснуло лезвие короткого меча. Камень девочки разлетелся мелкими осколками, оцарапав её ладонь. Стальной хвост обвился вокруг её шеи и поднял высоко в воздух. Фриск кожей прочувствовала все острые неровности на нём. Перед глазами поплыли разноцветные пятна. Воздуха становилось всё меньше. Беспомощно болтаясь в стальной хватке «дракона», Фриск отчаянно вцепилась в железные чешуйки, желая высвободиться. Хвост драконида сдавливал её горло всё сильнее и обжигал огнём. «Это конец! — мелькнула в голове девочки отчаянная мысль — Он сильнее меня. «Сохранение» не спасёт! Я подвела всех… всех…» Перед глазами Фриск стали мелькать образы её друзей. Ториэль, Флауи, Прыгунец, Санс и Папирус, Азгор, Азриэль… – все они исчезали в чёрной непроглядной пелене, с каждой секундой всё сильнее застилавшей взор девочки. «Никто не придёт тебе на помощь! Ты здесь совсем одна!» — твердило внутри неё отчаяние. Веки стали медленно слипаться. Воздуха становилось всё меньше с каждым мгновением. Фриск вспомнила, как когда-то по вечерам пила чай вместе с Ториэль, потом с Азгором. Вспомнила, как вместе с Флауи исследовала Руины, как вместе они сбегали от Стражи, как встретила Азгора в Жаркоземье, как он её тренировал… – каждый миг её жизни. «Всё зря…» — отчаяние не унималось. Не уж-то это всё должно кануть в небытиё? «НЕТ!!! Не позволю! — словно молния явился в голове Фриск голос, её собственный голос — Я ни за что не позволю! Не позволю всему этому пропасть даром! Я не сдамся! Не сегодня! Не сейчас!» В груди Фриск пробудилось жжение, будто там, глубоко в сердце, загорелась огненная горошинка или зёрнышко. Мгновение и жар растёкся по её телу. Это была уже не та «Дикая Решимость». Это был огонь. Огонь Решимости! Его становилось всё больше. Он заменил ей кровь, дыхание. Он желал лишь одного: вырваться наружу! Пламя озарило дымные залы, плясало на камнях. Драконий хвост разлетелся сотней брызгов расплавленного металла. Его обладатель отлетел на добрый десяток саженей. Ноги Фриск вновь очутились на земле. Она развязала ремни и скинула шлем. Её глаза… Белки стали ало-кровавого цвета, радужка и зрачки – огненно жёлтого. Алое пламя языками срывалось с её глаз и оседало на коже замысловатыми узорами. В одной руке у Фриск появился алый магический меч, в другой – кинжал. — Думаешь, тебе это поможет? — так же безэмоционально спросил «дракон». Из обрубка, где раньше был хвост, стала струиться циановая магма. Ещё пару секунд и хвост был как новый. Опять пару мгновений и он был перед девочкой. В обеих его руках блеснули мечи, кои ни один земной и неземной мастер не способен выковать. Брызнули искры. Фриск блокировала выпад. Пинком она попыталась откинуть противника. Драконид крепко держался на своих четырёхпалых когтистых ногах. Их движения были быстрее, чем стрелы молний, что метят боги-громовержцы в землю. Шквал выпадов с обеих сторон длился не более пяти секунд на незримой для человеческого глаза скорости. Фриск действовала интуитивно, даже не понимая, как ей такое удаётся. Её движения направляла сама Решимость. Теперь уже «дракон» откинул противника пинком. Будто делав так сотни раз, через сальто, Фриск приземлилась на все четыре, словно лесная кошка. Драконид раскрыл пасть. В девочку устремился поток белого пламени. Та скрестила перед лицом руки. Огонь ударился об алый полупрозрачный щит. Пламя резко оборвалось. Появившийся за ним стальной хвост разбил в дребезги колдовскую защиту и оплёлся вокруг ног Фриск. Девочка покатилась по камням. В её руках появился двуручный топор. Отсечённый хвост растворился голубым пламенем. Фриск кувырком поднялась на ноги. Уже отросший хвост скрежетал по пористому камню, осыпая его искрами. Сколько будет длиться этот поединок? Надо закончить его как можно быстрее! И у Фриск уже была идея. Отбив удар коротких мечей, она ушла в пируэт, уклоняясь от выпада хвостом. В её руках появилось алое копьё. Одним ударом она пригвоздила стальной хвост к земле. Продолжая разворачиваться, она сбила «дракона» с ног магической алебардой. Лезвие меча, состоящее из светящейся алой дымки, застыло у горла драконида: — Кто вы? — спросила Фриск, красное пламя в её глазах погасло. — Мы зовём себя Дова — в его словах не появилось ни искры каких-либо эмоций — Думаешь убить меня? — …Нет — ответила девочка после недолгих размышлений — Нет, я не хочу тебя убивать и я не собиралась с тобой сражаться. Мне… Не успела она договорить. Дова выкрикнул заклинание на непонятном языке. Фриск откинуло волной голубой дымки с безжалостной силой. Пролетев сквозь стену дыма, она очутилась в другом зале. Еле подняв голову, она тут же интуитивно выставила два энергетических щита. Мечи Дова и его хвост вонзились в них. Первая защита разлетелась алыми осколками, а вторая выстояла, покрывшись паутиной трещин. Неожиданно, Дова замер. В его спину, между стальных пластин, вонзилось лезвие потрёпанного ножа. — Приветствую, я Чара! — лицо девочки-призрака показалось из-за спины драконида — Если ты думал, что я буду стоять в стороне, то ты сильно ошибался! — Чара? Как?.. Дова рухнул на колено. Чара достала нож и изображая любопытство принялась рассматривать лезвие: — Знаешь, сюрприз удался! Я научилась этому трюку, пока вы беседовали с Прыгунцом на подступах к лагерю на плато. Правда забавно, да? Тело Дова вдруг начало плавиться, источая бирюзовый пар и циановую магму. — Что происходит? — Не знаю. Слушай, лучше отойди от него, на всякий случай. — …Мою проекцию ты одолела… — произнёс драконоподобный прежде, чем окончательно растаял — Не обольщайся… Через пару секунд на месте «дракона» осталось лишь светящееся пятно на чёрном камне. Глухой удар. Земля под ногами содрогнулась и потрескалась. Из трещин вырвалось бирюзово-циановое пламя. Стало жарче и душнее. У Фриск закружилась голова… вернее закружилась земля, резко накренившись, а то и вовсе став вертикально. Девочка полетела сквозь едкий дым, скатываясь по появляющимся во мраке чёрным камням, покрытым голубой паутиной пламени. Наконец, она упала на песок, прибитая к земле порывом горячего ветра. Всё стихло. Дым клубился в паре метров от неё, но ближе не подступал. Фриск аккуратно села. Всё её тело ныло от ушибов и ссадин, а на щеке красовался здоровенный синяк. Не успела она отойти от падения, как громадную стену дыма разорвало пламя и горячий ветер. В столбе огня явилась знакомая голова Довы, только в разы больше. За ней показались змеиная шея и туловище, покрытое стальной блестящей чешуёй и циановым пламенем. Два громадных кожистых крыла на фоне чёрного дыма казались тёмными провалами в бескрайнюю бездну. Со спины дракона вниз падали пласты чёрного камня, появившегося из-за длительной спячки. Из ноздрей валил чёрный смог и большими клубами собирался вверху. Под лапами дракона с длинными и острыми когтями бушевало жаркое пламя, расплавившее землю. — Дракон! — воскликнула Чара — Дербилах меня задери! Дракон! Где рыцарь в сияющих доспехах? Здесь две девицы в беде! Таинственного героя Дова дожидаться не стал. Громадная пасть, усеянная сотнями острых как бритва клыков, распахнулась и бушующее внутри пламя вырвалось наружу. Фриск выставила сразу несколько магических щитов, однако огонь накрыл их с головой.3
Фриск вскрикнула и проснулась. Вокруг была кромешная тьма. — Что такое, Фриск? — спросила её Чара — Не уж то тебе кошмар приснился? — К… кошмар? Где я? — Мы в Лабиринте. В старом добром Лабиринте, где мы искали этих призраков. Не спрашивай меня, что мы тут делаем. Я не знаю! — Это… был просто сон… — Да, это был самый, что ни есть обычный сон! Все эти стены дыма, этот хвостатый чудик, «что зовёт себя Дова», этот громадный огнедышащий дракон… – это всё тебе приснилось! — наконец, Чара не выдержала и залилась звонким смехом — Это сон? Ха! Видела бы ты своё лицо! Расслабься, Фриск! Мы обе знаем, что это происходило наяву! Ты повелась на такое? — Чара, не смешно! Я почти поверила! Пока девочки разговаривали, вокруг них появилось несколько светлячков, обитателей таинственного Лабиринта. Их свет озарил лиственные стены, старую брусчатку и то, на чём сидела Фриск – гранитный пьедестал мраморной статуи. — Фриск, сзади! — вдруг предупредила её Чара. Девочка вскочила и увидела позади себя застывшее лицо Довы. — Это… статуя? Драконид застыл в мраморе, готовясь атаковать. Скульптура оказалась настолько точной, что казалось, будто он сейчас спрыгнет с пьедестала и начнёт опять сражаться. В отличие от предыдущих статуй, бронзовая табличка на пьедестале здесь не была стёрта. Она гласила: «Терсунес. Могучий Дова, что в трудный час помог Алым Воинам в борьбе с Врагом». — Терсунес? Какое звучное имя у нашего дракончика! — Алые Воины? Кто это? — Понятия не имею! — Чара попыталась положить руку на плечо Фриск, но рука прошла её насквозь — …Постойте… Фриск, кажется, я больше не могу здесь прикоснуться к тебе. Вот муха! — Хотя бы мои уши останутся целыми! — Ой, не переживай! Я найду способ тебя достать!.. Что это? Из-за статуи показался светлячок. Он был гораздо крупнее своих собратьев, и в отличие от них излучал алое свечение, в то время как другие были голубых, зелёных и жёлтых цветов. Облетев девочек по кругу, он устремился куда-то в темноту. Замер, вернулся, потом опять полетев в том же направлении. — Он нас зовёт? — Отлично! За призраками мы бегали, теперь будем бегать за светлячками! Идём скорее, не будем перегревать его маленький мозг! Светлячок летел довольно быстро. Дабы поспевать за ним, Фриск пришлось прямо-таки бежать. За ней летела стайка других светлячков, освещая перед ней путь. Поворот. По прямой. И налево… Перекрёсток. Светлячка и след простыл. Хотя нет! Вот он, справа! По каменной лестнице вверх, через мост. Где-то внизу было слышно журчание воды. Спустя пару минут Фриск оказалась в тупике, а светлячок опять пропал. Застыв, озадаченная девочка наконец смогла разглядеть в высокой зелёной стене незаметный проход. За ним опять по прямой и вот уже она шла по кривой дорожке вдоль берега пруда с тёмной водой и зелёными кувшинками. Дальше перекрёсток, светлячок повёл их прямо. За очередным поворотом оказалась круглая поляна. В её центре стоял мраморный фонтан. В его воде плавали старые листья, а над рыбьими головами, из которых должны были течь звонкие струи, летал рой мелких светлячков. Не успела Фриск всё как следует разглядеть, как до её ушей донёсся хриплый боевой клич. С другой стороны поляны стоял драугр. В его руках был уже натянутый гнилой лук. Фриск закрылась магическим щитом. Истлевшая стрела ударилась об него не оставив и царапины. В руках девочка материализовался алый лук. Выстрел навскидку. Стрела пробила глазницу ожившего мертвеца и вышла с другой стороны его черепа. Теперь уже окончательно мёртвое тело рухнуло наземь. Поражаясь собственной меткости, Фриск усилием воли заставила лук исчезнуть. — Будешь знать, как к нам лезть! — Чара принялась колоть труп ножом — Вот тебе! Получай! — Чара, светлячок улетает! — Что, уже? — напоследок девочка-призрак погрозила мертвецу пальцем — Я к тебе ещё вернусь! Опять погоня за алым шариком света. Повороты, перекрёстки, лестницы… Пару раз она пробегала через аллею со статуями каких-то воинов. Спустя какое-то время этой запутанной погони, Фриск остановилась перевести дух. Однако, когда она опять попыталась бежать, она споткнулась и упала на брусчатку. Вокруг её ног стали оплетаться лианы плюща. Девочка попыталась вырваться, но лиан становилось всё больше. Магический меч пошёл в дело. В стороны полетели листья и обрубки стеблей, которые, долетев до земли, тут же сгнивали. Фриск, наконец, высвободилась из ловушки проклятых растений. — Как их много! Фриск! — Чара юркнула за спину девочки. Фриск машинально закрылась колдовским щитом. Сотни чёрных как вороньё летучих мышей ударились о магическую поверхность и тут же растаяли чёрным туманом, разбежались тенями по камням брусчатки. Стихло. Чара осторожно выглянула из-за спины Фриск: — Ч… что это было? — Не знаю — несмотря на многочисленные походы по Руинам, Фриск встречала летучих мышей впервые — Чара, с тобой всё в порядке? Ты выглядишь напуганной. — Я? Напугана? Х… ха! Смешная шутка! Что бы я испугалась каких-то маленьких, летающих, чёрных, пищащих… с острыми клыками… Я совсем не испугалась! — Ой, Чара, смотри, у тебя один в волосах запутался! — А! Где!? Прошу, сними его с меня поскорее! — Тише, не дёргайся, а то он сильнее запутается. Аккуратно, держа за шейку, Фриск сняла с Чары визжащее ушастое создание с чёрными кожистыми крыльями. Оказавшись в руках живой девочки, мышонок стал яростно трепыхаться и… таять, испуская облачка чёрного тумана, пока совсем не исчез. Сразу было видно, что это отнюдь не создание Матушки Природы. Магические существа, питающиеся силами духов и призраков, коим являлась Чара, при контакте с чем-то физическим тут же оканчивали своё существование. Поодиночке они довольно слабы и безобидны, но собравшись в целую стаю способны сильно потрепать почти любого духа. Алый светлячок дожидался девочек вдалеке. Он опять их повёл по зелёным коридорам, пока… Длинная тропа с высокими стенами-кустарниками завершалась не менее высокой аркой. За ней Фриск открылась просторная площадь, края которой были скрыты глубоко во тьме. Они, наконец, вышли из Лабиринта! В центре площади, на высоком пьедестале возвышалась статуя дракона, сидящего в геральдической позе. В лапах дракон держал щит с изображённым на нём сердцем и двумя скрещенными мечами. Раздался гром. Сотни молний засверкали среди зловещих чёрных туч, разогнав мглу вокруг девочек. Они и Лабиринт находились во дворе старого замка с высокими остроконечными башнями. За статуей дракона возвышались высокие оббитые булатом двери. Под самыми стенами лежали обломки камня, кости, пыль и мусор. Лозы плюща взбирались на замковые стены, скрывая под собой трещины. Хозяев замка, будто настигла битва или бедствие похуже. Они покинули замок или погибли глубоко в его стенах, оставив после себя ужасающие следы. Как же много скрывала от девочек тьма! Благо теперь, неизвестно почему, в тучах над замком постоянно плясали молнии, озаряя всё вокруг. Не успела Фриск ступить и шагу, как грому вторил зверский рёв. С вершины острой башни вниз спрыгнуло громадное существо, от чего содрогнулась земля. Оно стояло на четвереньках, как горилла, и по телосложению было похоже на неё. Изъеденная гнойниками кожа ясно говорила, что это нежить. Правый глаз чудовища был зашит полосой металла. Ржавые железные листы были прибиты к костям и плоти толстыми гвоздями в нескольких участках тела. На руках и ногах красовались старые кандалы с обрывками цепей. Монстр втянул воздух двумя дырками вместо носа и громко зарычал, брызжа слюной и обнажив гнилой чёрный язык среди массивных клыков. Гули – нежить страшнее драугров. Пусть ими, как и зомби, движет звериное чувство голода, они невероятно сильны и проворны. Зачастую они пожирают трупы, но и от свежей плоти не откажутся, предварительно разорвав жертву на части и вымазавшись в её крови. Этот гуль был особенным, старшим гулем. Он прожил довольно долго, стал гораздо сильнее и свирепее, чем его собратья. Покрытая язвами голова развернулась и затянутый жёлтой пеленой глаз посмотрел в сторону девочек. Фриск невольно начала пятиться. Гуль схватил глыбу камня и швырнул в неё. Ударившись о брусчатку, где недавно стояла девочка, она разлетелась на кирпичи, из которых состояла. Фриск призвала меч и кинжал. Гуль-страж высоко подпрыгнул. Его кулаки ударили о брусчатку. Земля под ногами девочки содрогнулась, заставив её на время выйти из равновесия. Этого времени было достаточно, чтобы лапа гуля сбила её с ног. Фриск больно ударилась спиной о пьедестал с драконом. Чара взлетела над головой гуля. Вогнав ему в глаз по самую рукоять нож, она что есть силы потянула его на себя, заставив чудище подняться на задние лапы. — Давай, Фриск! Лезвие магического меча вошло в грудь существа. Наружу брызнула чёрная жидкость, что раньше звалась кровью. Фриск вытащила меч. Гуль рухнул на четвереньки и зашатался. В его глотке что-то булькало. Он был ещё живой. Монстр стал медленно подниматься. Фриск вскочила ему на спину. В её руках появился двуручный меч. Один точный удар. Обезглавленное тело рухнуло на землю, чёрная жижа фонтанировала из его горла. Только сейчас Фриск заметила, какая зловония исходила от этого существа. К горлу подступил комок, голова начала кружиться. Борясь с тошнотой, девочка постаралась отойти от трупа как можно дальше. — Фриск, у тебя на лице… — Знаю — она стёрла рукавом пятно чёрной жижи — Хорошо хоть в глаза и рот не попало… — И не говори! Их покой был не долгим. Вонь гнилой туши разлетелась над всем замком. Её учуяли ОНИ. Испещряемые молниями облака стали кружить в жутком водовороте. Среди них стали мелькать ядовито-зелёные призрачные силуэты. Сотни и тысячи призраков, безумных, истощённых, измученных, вечно голодных… они походили на мертвецов, восставших из могил. С каждой секундой их становилось всё больше, они кружили над замком словно стервятники над своей жертвой. В ушах звенели их голоса, жуткий писк и шёпот, от которого стыла кровь в жилах. — Похоже, они нам не очень-то и рады! — заметила Чара — Если по-хорошему, то нам надо сейчас отсюда убираться… С жутким воплем и свистом, как у Назгулов, призраки сорвались с мёртвых туч и устремились к девочкам. — Фриск, сюда! — девочка-призрак указала на вовремя приоткрывшуюся дверь замка. Девочка не раздумывая побежала туда. Проскочив в узкую щель между створки двери, она попыталась их закрыть. Чара последовала её примеру. Скрипя, дверь поддалась и сомкнулась, сверху рухнул прочный засов. Глухой удар. Створки двери содрогнулись но выдержали. Из щелей вырывались протуберанцы зелёного тумана. Слышался скрежет призрачных рук о булат двери и ужасающее бормотание. Дверь будто специально делалась против призраков. Поэтому, кстати, Чара смогла к ней прикоснуться и даже помочь Фриск её закрыть. К удивлению девочек, здесь оказался тот алый светлячок. Мало того, он продолжал их куда-то звать. После некоторых раздумий они всё же последовали за ним. Сначала он вёл их прямо, потом свернул в проход за неприметной дверью. Временами им встречались одинокие зомби, однако проблем они не доставляли, так как были сильно медлительны. Проход привёл девочек в длинный зал. С одной стороны были высокие стрельчатые окна, через которые в зал пробивалось голубое свечение. Выглянув в одно окно, Фриск обнаружила огромное озеро, искусственное солнце, свод Подземелья и мелькающие вдалеке огни Ланелира. Они находились в знаменитом Замке Водопадья. Напротив окон висели громадные гобелены. На них изображалась история хозяев этого замка: Когда-то давно здесь обосновался некий орден Алых Воинов. Его основал член Совета Десяти Магов, маг решимости, Фриск Медный Клинок, дабы отомстить своему заклятому врагу, магу отваги (имя неразборчиво) за гибель своего народа. Алые Воины проводили многочисленные исследования Решимости. Благодаря их стараниям Решимость стала настолько могущественной субстанцией. Одним из их достижений стали Рыцари Решимости, бессмертные суперсолдаты с невероятными магическими, физическими и духовными способностями. Что-то говорилось про помощь Терсунеса и сделку с какими-то Даэро из мира Решимости. Но гобелен с этой историей лежал на полу и у Фриск не хватило сил его обратно повесить. Следующий гобелен гласил о том, как орден продолжал здесь обитать даже тогда, когда нелюдей заточили под горой Эботт. Этот замок, Ижуталир, стоял здесь задолго до Шестилунной войны. Однако, ничто не длится вечно. Началась Битва Десяти Магов, в ходе которой Фриску Копперблейду (так его прозвали жители Туманного Альбиона) удалось сразить своего заклятого врага. Увы, во время этой Битвы у ордена появились и другие враги. На Ижуталир наложили страшное проклятье, а почти всех его членов перерезали одного за другим. Гору Эботт накрыл второй более мощный Барьер, скрыв это место во времени и пространстве. Так пал могущественный орден Алых Воинов. На последнем гобелене был изображён основатель ордена. От его ладоней исходили лучи и тянулись к двум фигурам, в которых Фриск и Чара, к своему собственному удивлению, узнали самих себя. Надпись под гобеленом гласила: «Вы – последняя надежда». Когда Фриск попыталась прикоснуться к полотну, иллюзия рассеялась и перед Фриск оказалась пустая каменная стена. Светлячок звал их дальше. Девочки вошли в следующую дверь, спустились по винтовой лестнице и очутились в просторном зале. Высокие стрельчатые окна были украшены витражами, изображающими алое сердце со скрещёнными мечами – герб Алых Воинов. У самой дальней стены стояла высокая статуя дракона, держащая в лапах меч и чашу с всё ещё горящим огнём. Перед статуей парил алый призрак. Фриск сразу его узнала – это был основатель ордена, Фриск Медный Клинок. Длинные кудри ниспадали до самых плеч. Лёгкая щетина покрывала его подбородок. Стройное тело закрывали стальные доспехи, а с его плеч спускался красный плащ. — Я… Мы уже встречались! Я вас узнаю! — сама не осознавая того, Фриск опустилась перед ним на колено — Вы мне помогали! Короткий кивок был ей ответом. Девочка наклонила голову. Чара молча последовала её примеру и опустилась рядом. Копперблейд обнажил свой меч. Клинок из красной стали был изукрашен узорами в виде разнокалиберных колец – результат закалки в волчьей крови и самой Решимости. Бронзовая гарда «Рубящего Отвагу» была выполнена в виде двух драконьих голов, загнутых к самому клинку. — Именем вечного пламени Решимости, что горит в наших сердцах посвящаю тебя, Чара Дримиурр — он прикоснулся лезвием своего меча к плечам девочек — И тебя, Фриск Милосердная, в Алые Воины. Пусть ныне мой враг повержен, в мире ещё полно Зло. Отныне ваши мечи, ваши руки – вершители справедливости и добра. С сей поры я вверяю судьбу нашего ордена вам. С достоинством храните его секреты и направьте заблудших на путь верный. А теперь встаньте! Фриск поднялась и увидела перед собой маленькое светящееся сердечко – свою душу. Она была красной, но в отличие от других душ, что она видела, эта была покрыта причудливым орнаментом. У Чары было точно такое же. — Мне известно, что творится сейчас в Менъюлире. Вашим друзьям нужна Ваша помощь. Идите! Не бойтесь, мы с вами ещё встретимся. Алый туман окутал девочек, так и не дав им ничего спросить. Они оказались среди знакомых разрушенных стен, в Менъюлире. Некоторое время они молча стояли, пытаясь переварить произошедшее. — Фриск! Вот ты где! — из-за камней показался высокий некроид — С тобой всё в порядке? Я так рад тебя видеть! Папирус крепко обнял девочку. — Я тоже рада… нечем дышать… — Папирус, это слишком крепко! — пришла на помощь Чара. — Ох, простите, я разволновался… — он вдруг увидел синяк на щеке девочки — Фриск, скажи, кто это сделал? — А? Это? Я просто неудачно упала — сказала Фриск, ни капли не солгав — Это долгая история. Но со мной всё в порядке! — Вот оно как! Что ж, я не прочь попозже послушать твой рассказ, а пока я приглашаю тебя к остальным. Мы думаем одолеть Гвардейцев с помощью хитроумного плана. Идём же! Моё величие не должно заставлять ждать!4
На поле перед горой Эботт вновь встала многотысячная армия блещущих золотом Гвардейцев. Их лица закрывали шлемы. Угрожающе развевались над их головами бело-красные знамёна. Напротив них стояли Ополченцы. Их было даже не сотня. Около двадцати конных всадников и кентавров. Но даже при таком ничтожном раскладе они не показывали страха. Вперёд вышел крупного телосложения кентавр, Аарон Могучий. С его широких плеч спускался белоснежный плащ, обозначавший принадлежность к Рыцарям Десятого полка. Тёмные кудри прикрывала стальная каска с алым хохолком, а грудь закрывала цельная кираса, рельефно повторяющая мужской мускулистый торс. — И это всё, что есть у Гвардии? — крикнул Аарон — Я думал, что вас будет больше! Гораздо больше! С такой армией вам Нас не победить! Идите домой кормить цыплят! Строй Гвардейцев разошёлся и оттуда выехал их генерал. Конь под ним был закован в похожие позолоченные доспехи. Сам генерал носил поверх доспехов бело-красное сюрко, а за его спиной виднелись две позолоченные фигурки крыльев. На массивном шлеме застыла в золоте фантастическая тварь: козьи рога, львиные лапы и грива, змеиное туловище и собачья морда. — А я погляжу, что у «защитников» Подземелья кончились полководцы, обладающие здравым рассудком! — насмешливо крикнул генерал. — Это ты о себе говоришь? Ты здесь единственный, кто выглядит, можно сказать, неадекватно! За тех недотёп позади тебя я вообще молчу! — Молчи дальше! Скоро ты замолчишь навечно! — А ты заставь меня! Слышали парни? Наши злотозадые друзья нарываются на драку! Что мы им скажем? — Пусть только попробуют! — раздалось среди Ополченцев. — Мы им все зубы пересчитаем! — Отправим их в ад, к бабке Дербилаха! — Они даже корма мух не стоят! Генералу надоело переговариваться с Ополченцами. Он крикнул им: — Вы все совсем головой тронулись?! Моя армия вас по косточкам разберёт! — А ты сперва нас догони! Отступаем, ребята! В Менъюлир! «Золотые» сорвались с места и погнались за удирающими вглубь горы Ополченцами. Их армия была слишком велика и двигалась куда медленнее небольшого конного отряда. У бойцов Аарона было достаточно времени, чтобы добраться до разрушенного города и скрыться за его вратами. Гвардейцы остановились перед деревянными латаными дверьми. Наученные прошлой осадой, в этот раз они знали, что делать. Спустя пару минут они притащили грубо обтесанное бревно – таран. Двадцать крепких солдат его подняли, разогнались и что есть силы ударили им в деревянные створки. Третьего удара ворота не выдержали и раскрылись. Бросив таран, Гвардейцы ворвались в старый город. Перед ними открылась абсолютно пустая площадь. Ни души. В центре стоял ржавый перекошенный фонарный столб. К его вершине за ноги был привязан спящий Санс. «Золотые» окружили висящего вниз головой некроида. Один из них даже осмелился ткнуть его остриём копья. Ноль реакции, Санс дрых как ни в чём не бывало. [Санс: Очень остроумно использовать меня в качестве приманки! А.Авторский: Ой, только не начинай! Так надо!] — Огонь, Ополченцы! — раздался крик Андайн. На стенах и крышах старых домов появились стрелки. Каждый был вооружён кто чем: кто луком, кто арбалетом, кто пращей или дротиками… даже имелось пару огнестрелов. Не успевшие ничего сообразить Гвардейцы тут же превратились в дикобразов – рухнули наземь, истыканные стрелами и болтами. Следующую партию ждала та же участь. «Золотые» обращались в пыль ещё не достигнув земли. Гвардейцев прибывало всё больше. Те, что укрылись от стрел, разбегались по узеньким улочкам. Там их подстерегала очередная неожиданность. Земля под ногами солдат внезапно оказалась не такой уж и прочной. Они провалились в хорошо замаскированную яму-ловушку, на дне которой их ждали острые пики. Другие Гвардейцы, подняв головы, увидели громадный чёрный котёл с кипящей в нём смолой. Раскалённый поток накрыл их с головой. Тех, кого смола не коснулась, Ополченцы закидали большими камнями. На соседней улице дела обстояли совсем иначе. Перед Гвардейцами появился один фроггит. Скорчив рожицу, он выкрикнул пару оскорблений и дал дёру. Знаете то дикое чувство, что охватывает собаку, когда она видит убегающего зверя или человека? То же самое было и у «золотых». Поперёк улицы была туго натянута еле заметная проволока. Низкий фроггит без труда пробежал под ней, а высоких Гвардейцев ждал неприятный сюрприз. Первые ряды «золотых», с разбегу напоровшись на растяжку горлом, рухнули на землю. Те, кому удалось заметить проволоку, срубили её и бросились было дальше. Но тут из-за поворота на них напали орки, сидевшие в засаде. Фроггита и след простыл. Чего Гвардейцы точно не ожидали, так это вооружённых до зубов гномов, прижавших их сзади. Раздавив «золотых» словно мух, оба ополченских отряда опять засели в засаду. Что творилось на площади? Пару самых сильных отрядов вступили с Гвардейцами в открытый бой. Среди них был «Череп и кости» и отряд Аарона Могучего. Сам кентавр, орудуя двумя саблями-скимитарами, срубал гвардейские головы так, что они почти сыпались дождём. На его лошадиной спине было миниатюрное седло, в котором сидел Боб. Этот маленький пушистый зверёк, название расы которого не было известно даже ему, умудрился где-то выучить пару боевых заклинаний и теперь, сидя у своего напарника за спиной, отстреливал тех, кто не попадал под мечи Аарона. Внезапно над головой Боба блеснуло гвардейское лезвие. Раздался удар и грохот. Гвардейца сбила с ног стальная булава и пригвоздила к земле. Пусть метание своего оружия было одним из излюбленных трюков Папируса, в крупном бою оно было крайне неэффективно. Некроид, увы, осознал это уже оставшись безоружным. Использовав «откидывание», Папирус отгородился от «золотых» стеной костей. Это даст ему немного времени. Глаза некроида быстро забегали, ища достойную замену булаве. Когда его взгляд упал на Санса, магические кости затрещали под натиском Гвардейцев. Думать было некогда. Папирус метнул кость в верёвку, Санс упал на землю. — Прости, Санс, я потом куплю тебе кетчупа! — Папирус взял своего ленивого братца за ноги. Магические кости разлетелись вдребезги. Удар Сансом раскидал Гвардейцев в разные стороны. Низкий некроид как всегда продолжал спать. Его тело, становившееся невероятно прочным во время сна, сминало позолоченные доспехи как конфетные фантики, не покрывшись ни единой царапиной. Спустя пару минут владения таким «оружием» Папирус был красный как помидор: «Какой тяжёлый! — думал он про себя, на слова у него не хватало дыхания — Честное слово, Санс! Тебе пора худеть! Зря я тебе пообещал кетчуп!» [Санс: Да ты серьёзно?! Я был приманкой, теперь я бита. Умерь свою жестоКОСТЬ! А.Авторский: Чего ты вспылил? Это же шутка! Санс: Не шути с шутом, шутник! А.Авторский: Это уже тавтология! Санс: Мне по барабану. Я же бита!]***
По узкой улочке бежал каджит-лучник. Увы, его колчан был давно пуст, а одним только луком с десятком Гвардейцев, что у него были на хвосте (в переносном смысле), ему не справиться. Он вспомнил про короткий меч у него на поясе, но… Под его ногу попался скользкий камень. Он растянулся на земле. А говорят, что кошки всегда приземляются на лапы! Между ним и Гвардейцами остались считанные метры. Сверкнуло. Перед Гвардейцами возникла стена магических копий. На стене одного из соседних домов стояла Андайн. В одной руке она держала меч, в другой – обломок своего волшебного копья. Одним прыжком она оказалась между каджитом и «золотыми»: — Ну что, сено-солома, давно по роже не огребали? Стоявший впереди Гвардеец махнул двуручным мечём, срубив магические копья. — Отведайте суши! — Андайн отразила выпад и вогнала обломок копья Гвардейцу в подмышку. Пинком откинув обращающееся в пыль тело, рыброидка призвала магические копья и метнула их в Гвардейцев. Те прикрылись щитами. Андайн пнула щит близстоящего Гвардейца. Тот потеряв равновесие свалился на землю. — Я вам не воспитательница детского сада! Атакуйте! Отразив вертикальный удар, рыброидка нанесла несколько колющих ударов в бок «золотого». Отбросив тело в сторону, Андайн увидела как гвардейская рука направляет арбалет. Болт пробил её плечо. От неожиданности она выронила обломок копья. — …П …просто… царапина! — процедила рыброидка сквозь зубы и крепче сжала меч. Бегущие на неё Гвардейцы тут же пожалели, что шли первыми. Держа меч двумя руками и всё ещё держась на ногах, Андайн продолжала сражаться. Второй болт уже торчал в её животе. Андайн пала на колено. Её взгляд пал на не успевшего подняться каджита. Она понимала, что если они победят её, они уничтожат всех до одного, кто встанет на их пути. Собрав остатки сил, она вонзила меч в горло ещё одному Гвардейцу. Отбила щит другого. И проткнула насквозь третьего. Третий болт вонзился ей в грудь. Она рухнула на колени. Над ней навис Гвардеец с арбалетом в руках. Последний болт целился ей в голову… Тепло. Тепло поселилось в её душе. Оно горело огнём. Оно твердило: «Нельзя сдаваться! Ты не умрёшь!». «Я не умру!» — вторила ему Андайн. На кону было многое: жизни, надежды, мечты. Всё в один момент могло навсегда исчезнуть. Она, Андайн Воинственная, должна была не позволить им этого сделать. И она не позволит! Прямо сейчас она чувствовала, как миллионы и миллиарды сердец бьются с ней в унисон. Вместе, как одно. Она не отступит! Она победит! Позолоченный арбалет разлетелся вдребезги. Грудь Гвардейца пробили насквозь два магических копья. — А-А-А-АРГХ! — Андайн подняла его над собой и разорвала на куски. Она обернулась к остальным Гвардейцам. Теперь на ней были тяжёлые латные доспехи из тёмно-фиолетового металла. На нагруднике была прибита алая стальная пластина в форме сердца. Шипы на наплечниках угрожающе загибались вверх. Из глаза, который раньше скрывала повязка, вырывались голубые всполохи в виде копий. За её спиной, подобно крыльям, торчали магические копья, грозясь своими наконечниками пронзить любого, кто к ней подойдёт. Другой Гвардеец зарядил арбалет. Болт разбился о магический щит. — Если вы думаете, что так легко сможете меня одолеть, то советую вам подумать ещё раз! — её голос был подобен грому — Вам придётся постараться лучше, чем сейчас! Воздух над «золотыми» заполнили сотни магических копий. Гвардейцы даже не поняли, что произошло. Копья перебили всех до единого на этой узкой улочке.5
Удар. Гном блокировал щитом. Споткнулся и упал на землю. Сею секунду над ним навис Гвардеец. В руках он держал огромную булаву. — Чего вылупился?! — крикнул гном — Кишка тонка? Гвардеец ничего не ответил. Он занёс булаву над головой и… застыл. Из его груди торчало алое лезвие. Фриск отбросила обращающиеся в прах тело и помогла гному подняться. — Теперь вы мне снова должны! — сказала она, слегка улыбаясь. — Пустяки! Я специально упал! — ответил гном, а сам принялся ворчать — Да где это вообще видано, чтобы гнома спасала какая-то девка! Стыд и позор! Пора с этим завязывать! — Гномы. Они такие! — объяснила Чара Фриск. Девочка пожала плечами и продолжила свой путь. Буквально на следующем перекрёстке её ждал ещё один Гвардеец. Укол позолоченной алебарды. Фриск отскочила и тут же парировала следующую атаку. Проведя ложный выпад, она подсекла мечом колено «золотого». Гвардеец потерял равновесие. В руках девочки появился массивный молот. Один тяжёлый удар смял золотой шлем словно какую-то жестянку. — Фриск, осторожно! — предупредила её Чара. Девочка обернулась и увидела в паре метров от себя чёрного тролля. Мохнатое четырёхрукое существо швырнуло в неё глыбу камня. Фриск выставила щит, но, как оказалось, зря. Взрыв. Камень разлетелся в разные стороны. Вторым залпом огненные шары оставили от тролля дымящиеся ошмётки. — Фриск? Что ты тут делаешь? — раздался до боли знакомый женский голос. — Мама? — внезапно вырвалось у Фриск при виде дреморки. Ториэль удивлённо подняла брови, а затем мягко улыбнулась: — Если тебе так удобно, можешь называть меня «мамой». — Простите, я случайно… — Ой, не парься насчёт этого! — Чара махнула рукой — Я тоже не буду против… сестричка! — Ч… Чара?! — теперь Ториэль удивилась не на шутку. — Мам, тише, мы-то папу с трудом в чувства привели! — Азгор здесь? — Был здесь, а потом куда-то ушёл… — над крышами Менъюлира засверкали молнии — Что это? — Мне всё же удалось уговорить старых пердунов из Академии принять участие в этой войне — Ториэль начала массировать переносицу — Сколько же сил и времени у меня на это ушло! В итоге они отправили со мной сюда отряд из шестидесяти хорошо обученных чародеев под предводительством Хелореса Нирага… а вот, кстати, и он! Между разрушенных домов показался высокий немолодой минотавр с медно-рыжей шерстью. Он носил тёмно-синюю мантию и чёрный плащ с застёжкой на левом плече. За красный пояс был заткнут пернач (род булавы). — Госпожа Ториэль, прошу вас пройти со мной — вид у него был суровый, строгий, излучающий непоколебимость, отточенную годами — Вы должны это видеть. — А мне можно с вами? — на вопрос Фриск Хелорес ничего не ответил. — Будем считать молчание знаком согласия. Идём, Фриск! — Чара полетела вслед за Ториэль и минотавром. Они пришли на небольшую площадь. В самом её центре застыло около пяти-шести Гвардейцев. Именно, что застыло, словно их заморозили во времени. По золотым доспехам плясали зелёные молнии, сигнализируя о том, что здесь не обошлось без магии. — Когда я их здесь впервые встретил, то почувствовал сильный магический фон — Хелорес подошёл к ним — Позже я выяснил, что это отнюдь не простые воины. Они просто пропитаны магией! Здесь не обошлось без иллюзий. Он махнул рукой и покрытые золотыми узорами доспехи растаяли словно мираж. Под ними оказались другие, светящиеся тусклым голубым светом, магические латы и оружие. Хелорес опять махнул рукой и вооружение «золотых» пропало окончательно, обнажив серую кожу, покрытую уродливыми бородавками и прыщами. Гвардейцы… нет, эти существа выглядели так, будто их слепил ребёнок. Без ушей, волос, носа… только рот и глаза на слегка вытянутом лице. — Ч… что это? — при виде этих существ Фриск наполнила смесь ужаса и отвращения. — Гомункулы — Хелорес сказал так, будто читал ответ из какого-нибудь учебника — Существа, искусственно выращенные магическо-алхимическим путём. Судя по этим экземплярам, их делали наскоро, пытаясь создать огромную армию. — Господин Хелорес, позвольте поинтересоваться — Ториэль принялась с задумчивым видом рассматривать одного из уродцев — Вся армия Гвардии состоит из магически созданных существ в магической броне, ведь так? — Возможно большая часть Гвардии, но я не знаю насколько. Вы что-то задумали? — Можно ли их всех уничтожить за раз? — Нет, гомункулы сами по себе представляют отдельные организмы с собственной, пусть и с очень жалкой, душой. Однако, их вооружение имеет один общий узел, ликвидировав который мы лишим их всякой защиты. — Вы можете найти его и уничтожить? — Я предвидел ваше решение. Узел уже найден, осталось дело за малым. — Почему вы раньше так не сделали? — Я решил дождаться вашего одобрения, как организатора этого похода. — В таком случае, я одобряю! Можете приступать! Девочки и дреморка отошли к краю площади. Минотавр щёлкнул пальцами и замершие гомункулы разлетелись на осколки, словно сделаны были из хрупкого стекла. Хелорес встал на одно колено и достал из-за пояса пернач. На верхушке оружия заплясал светлый огонёк. Маг поставил его вертикально, ударной частью вверх, а сам расправил руки подобно крыльям. По всей площади стали плыть струи белого света, закручиваясь в огромный вихрь вокруг волшебника. Перстни на пальцах минотавра вспыхнули и окутали его руки по локоть голубым пламенем. Огонёк на перначе стал сиять всё ярче и ярче, озаряя площадь белоснежным светом. Хелорес стал медленно сводить перед собой руки, будто пытаясь связать две натянутые верёвки. С противоположных сторон площади к перначу потекли струи чёрной и белой энергии. Достигнув своей цели, они стали переплетаться, образуя шар бледно-бледно-зелёного света. Окутанная голубым пламенем рука минотавра сжалась в кулак и ударила по этому шару света. Яркая вспышка. Свет озарил окрестности Менъюлира. Когда Ополченцы вновь обрели зрение, они увидели вместо воинов в позолоченных доспехах уродливых существ. Среди войск могла поселиться паника, если бы не голос Хелореса, зазвучавший над всем Менъюлиром подобно грому: — Ополчение! Золотые доспехи Гвардии были обманом, иллюзией, скрывающей под собой гомункулов. Сейчас они безоружны и беззащитны. Закончите эту проклятую войну! Дальнейший ход событий был очевиден. Серой, уродливой толпой гомункулы бежали из разрушенного города. За ними гнались воины ВОП, в чьих сердцах вновь поселилась надежда. Надежда на победу! Надежда на мирный завтрашний день! На выходе из Подгорных Врат отряд Азгора нанёс удар во фланг уродцев. Гомункулы пытались отбиваться камнями, но тщетно. Сам Азгор вырвался в первые ряды, рубя уродливые тела своим двуручным мечём. Это, частично, было его ошибкой. Один из гомункулов бросил в Азгора глыбу камня. Тот словил её грудью и, потеряв равновесие, рухнул на землю. Когда он скинул с себя камень, то увидел свой меч в руках уродца. Стоило ему замахнуться и… Сверкнуло. Грудь гомункула пробил десяток копий. Уродец выронил меч и обратился в прах. — Кое-кто, кажется, говорил, что недооценка противника вредна для здоровья! — Андайн помогла Азгору встать. — Глуп тот учитель, что не следует собственным советам! — Король обнял рыброидку — Рад видеть тебя! Знаешь, ты выглядишь воинственнее, чем обычно! — А ты, по-моему, стал ещё крупнее, и борода тебе идёт! — Спасибо! Ну что, закончим эту битву? — Ты ещё спрашиваешь? — Ну тогда вперёд!6
Ополченские войска замерли у подножья горы. Гомункулы скрылись в строе подобных им. Уродцы вооружились кто чем: палками, камнями, ржавым оружием, добытым у драугров... То, что остановило ВОП, было отнюдь не армией уродливых существ. Во главе войска восседал на коне их генерал. Покрытые золотой чеканкой доспехи всё ещё были на нём – они были настоящие. Не было сомнений, что и сам генерал НЕ является гомункулом. Позади него стояли ещё воины в позолоченных латах и красно-белых плащах. Были также и нелюди в мантиях подобной расцветки. Эсгордеры, всё же, себя показали. Генерал выехал вперёд: — Вы посмотрите на свои лица! Я легко раскусил ваш план и поэтому отправил на осаду вашего городка лишь половину своего войска. Однако, вам всё-таки удалось застать нас врасплох, сняв наши иллюзии и обезоружив армию. Не обольщайтесь, даже с магами из Академии вам нас не одолеть! — Это мы ещё посмотрим! — крикнула Андайн — Мы надерём ваши задницы так, что от них даже молекул не останется! — Андайн Воинственная собственной персоной! Ты вроде бы на Свалке сдохла! — А я бессмертная! — Ненадолго! — Докажи! Докажи, что твои слова правдивы! Попробуй, сотри нас в порошок! Уничтожь нас всех к чёрту! Я посмотрю тебе в глаза, когда ты поймёшь, что крупно ошибался! В этот раз мы не отступим, ведь нас ведёт сам Король Подземелья! — Этот трус, что сбежал с престола оставил Подземелье на произвол судьбы? — Да, я сбежал! — Азгор появился перед Ополченцами — Я оставил народ без Короля, но я клянусь, что в этой битве я искуплю свою вину перед Подземельем! Здесь и сейчас! — Да будет так! — генерал обнажил меч — В атаку! — Вперёд! За Подземелье! Две армии сорвались с места. Вот-вот начнётся очередная бойня… Гул. Нет, рык или вой… Это был рог. Боевой рог. Такого в Подземелье никогда не слышали. Подобный рычанию сотни львов и морского змея. Его звучание разносилось по всему Прибарьерью. Вершину горы Эботт охватило яростное пламя, сжигая всё, что там находилось. — Азриэль! — вырвалось из уст Азгора. Огонь начал сплетаться в громадный смерч, обративший в пепел лагерь Диллара и его хозяина. Пламя плясало на камнях, покрыв их толстой коркой сажи. В столбе пламени показались два огненных крыла, потом багряные языки расступились, открывая их обладателя. Азриэль стоял подобно скале среди бушующей огненной стихии. Багровые блики отражались на тёмно-синих латах, надетых поверх пурпурной мантии. Его рога стали длиннее и изогнулись словно две змеи, а глаза сверкали как две звезды. За спиной пылал огненный круг, из-за которого росли два пламенных крыла. Звук рога сменил топот копыт. В огне стали мелькать призрачные силуэты всадников. Их становилось всё больше. Рыжебородые, в огненной чешуе. Блеск их мечей, копий и топоров, вероятно, мог бы затмить даже солнце. Азриэль расправил свои крылья и полетел вдоль горного склона, ведя за собой бесчисленную огненную свиту. Маги Академии, находящиеся среди войска Ополченцев, принялись колдовать. Воинов ВОП накрыл магический купол, но это было лишним. Огонь попросту перелетел через них, едва не коснувшись энергетической поверхности. Армия Эсгордеров бросилась наутёк, но было слишком поздно. Огонь накрыл их с головой, не оставив даже горсток пепла. Он нёсся с такой скоростью, что сжёг лес, в котором прятались Эсгордеры с Гвардией, и достиг Барьера. Раздался гулкий удар. Сотряслась земля. Пламя не думало уходить и со всех сил навалилось на туманную стену. По Барьеру и внутри него стали плясать разноцветные молнии, которых с каждой секундой становилось всё больше. Гул становился громче. В воздухе витала магия. Пламя огненной армии стало забираться по Барьеру и растекаться в разные стороны, мелькая то там, то сям разноцветными вспышками энергии. Даже находясь под магическим куполом, Ополченцы стали чувствовать себя некомфортно: голова у многих стала кружиться, от громкого гула почти у всех заложило уши, а земля под ногами дрожала, как лист металла от удара молотом. Вокруг горы кипела энергия, желающая вырваться на свободу. Оглохнув наполовину, Ополченцы всё равно смогли чётко услышать треск. Громкий ужасный треск, которое сменило громовое эхо. Магический купол, наконец, не выдержал и сломался. Темнота заполонила пространство вокруг. Темнота и холод. Тишина. Откуда-то с высоты на головы Ополченцев опустились прохладные капли дождя.