It's ok Ничего страшного. I know someday I'm gonna be with you Я знаю, однажды я буду с тобой
— Ты когда-нибудь перестанешь опаздывать на роботу? — мистер Коллинз в который раз отчитывает меня за опоздание. — Простите, больше такого не повториться, — повторяю как мантру который день подряд. — Последний раз, — мужчина выдыхает. — И еще, как скоро твоя подруга выздоровеет? У меня на её место четыре человека, а я должен ждать. — Эмбер с температурой, вирус подхватила, вы же знаете — Сиэтл такой дождливый, — он кивает и я ухожу из его кабинета. Помните меня еще? Я Алексис, но здесь я ношу второе имя своей матери — Клэр Роджерс. Я всё такая же, только волосы слегка подстригла и тату набила. Как никак шесть лет прошло. Вам, возможно, не понятен мой скороспелый уход, поэтому объясню. Одной ночью я увидела сон. Хотя вряд-ли это можно назвать сном, скорее виденье. Я видела то, чего боялась больше всего. Как Пеппер потеряла из-за меня ребенка, как Тони лишился компании, как Питер стал машиной для убийств. Я редко залазила во временные пространства, так как это было не безопасно, поэтому мы с Наташей придумали план: купить самолёт, посадить туда прошареных лётчиков и некоторых агентов ЩИТа, об этом знали только некоторые, именно из-за этого план не провалился. В Шотландии на месте меня ждали новые документы, новая жизнь. Я не ошиблась, когда сказала, что со временем всем станет легче — так и стало. Я получила среднее образование в обыкновенной школе, но после выпуска не поступила никуда. Связи обрубила, денег соответственно у меня тоже не было. Поэтому пятый год я работаю в самом дорогом ресторане Сиэтла «Picasso». Моя мечта поменялась, и теперь я вовсе не хочу учится в Оксфорде. Мы с Эмбер хотим накопить денег и поехать в Нью-Йорк, где пройдём отборочную комиссию в Джуллиард. И хотя до этого момента ещё пять месяцев, подруга пытается научить меня нормальным манерам, так как я частенько становлюсь на роль посудомойки, из-за того, что грублю посетителям высшего общества. Я свыклась. Из-под барной стойки я достаю поднос и иду к столику, за которым стоит мой постоянный посетитель. Я всегда его обслуживаю, так как он считает, что со мной есть о чем поговорить. Парень британец с безупречными кудрями, в такое время года он продолжает ходить в теннисках и черных брюках, был бы он в моём вкусе, был бы уже моим. Завидев меня, парень поправил круглые очки на носу и улыбнулся. — Ты выглядишь счастливой, — я только сейчас заметила, что на его левом безымянном пальце есть кольцо, по типу такого, которое было у меня, когда я жила со Старками. Фамильная драгоценность что-ли. — Даниэль, это моя работа, улыбаться каждому, — я демонстративно достаю блокнотик и киваю. Он также демонстративно щурит нос и мне приходится спрятать блокнот обратно. — Ясно всё с вами, как всегда: кофе и фирменное без соли и перца, через двадцать минут будет готово.***
Если Алексис считает, что ничего после её ухода не изменилось, то она глубоко ошибается. Питер Паркер — на третьем году её исчезновения в открытую заявил, что он Человек-паук. А уже на четвертом построил свою компанию. Он пошел по стопам Алексис. Закончил факультет бизнеса в Оксфорде, Тони помог соорудить с нуля оружейную империю. Её малыш-Паркер, теперь вовсе не малыш, а мировой секс-символ. Его знает каждая собака, а любая девушка готова прыгнуть в постель, чем он с удовольствием пользуется.***
Передав заказ, я вернулась к посетителю. С утра людей практически не было, поэтому можно немного расслабиться. — И опять этот Паркер, — вздыхает Дэн. — Всё никак не угомониться, теперь открывает свою сеть торговых центров, вот скажи, нахрена они людям? — Ему тоже деньги нужно зарабатывать, — я жму плечами. — У них же денег куры не клюют, а я впахиваю здесь пятый год чтобы поступить в Джуллиард. — Так что самое интересное, я здесь по делам Питера, присматриваю заведение чтобы купить и перестроить, — мне кажется, что он куда-то переводит разговор. — Раньше этот ресторан пользовался популярностью, сейчас как-то не очень. Если за несколько дней не случится прорыв, его купят, и все работники будут уволены, включая тебя, — Даниэль дергает бровью и я отвожу взгляд в сторону. Он кладёт деньги на стол и встаёт. — Учти, времени у вас мало. Парень покидает заведение, оставляя меня сидеть застывшей. Мне остаётся каких-то шесть тысяч насобирать, и можно увольняться, но нет же, проблемы появляются на ровном месте. День проходит быстро. Вечером всего одна пара зашла, и то вышла ничего не заказав. Ресторан закрылся и я двинулась к метро. По дороге кинула два доллара уличным музыкантам, с детства такая привычка. В час пик еле впихнулась в вагон, и кое-как дошла до дома. Лифт оказался как всегда не рабочим, поэтому поднималась на шестнадцатый этаж пешком. Зайдя в квартиру мне не понравился запах. Накурено, а из нашей с Эмбер комнаты доносятся стоны. Эта дура не ходит на работу третий день подряд из-за похмелья, ну я ей устрою. Открываю дверь и застаю картину: подруга верхом на каком-то парне. — Я приношу глубочайшие извинения, но какого хера, Эм? — наши кровати сдвинуты, и я кривлюсь. Девушка поворачивается ко мне лицом и смущенно улыбается. — Я поняла, вы не закончили, не подскажешь где мне ночевать? — Ты же можешь переночевать в ресторане, — начала тянуть в свою сторону Эмбер. — Не могу, через два дня нас с тобой уволят и будешь знать, — я хлопаю дверью и удаляюсь на лестничную площадку. Эмбер всегда была пофигисткой, сколько я её знаю. По пьяни набила себе десять тату по всему телу. Но она до жути красивая. А её телу даже я завидую. Черные, как смоль волосы до середины спины, такие же глаза. Внешностью она пошла в свою бабушку мексиканку, единственную свою родственницу. С этой дамой мы познакомились сразу после того, как моя настоящая личность погибла. Я типа была ученицей по обмену, жила у них пока учеба не закончилась. На каникулах мы с Эмбер записались в танцевальный клуб, учились элементарному. Уже однажды я доверилась не тому человеку, поэтому с этой девушкой я должна была быть аккуратной. Но твою ж мать, Эмбер забирала меня бухую в хлам из клубов, отпаивала, когда я болела, мы вместе рыдали над её неудачной любовью, и черт возьмы, вы бы знали как она визжала, когда я рассказала ей правду. Она часто и густо спрашивает меня, не хочу ли я снять пару тысяч долларов со своей карты, или поехать на Мальдивы. Она говорит это в шутку, но при этом мы загибаемся от бедности. В этом месяце надо заплатить за квартиру, а Эмбер ещё не выходила на работу. Я откладываю всё больше на учебу. Когда-то я говорила, что без Старка и денег я ничто — так оно и есть. Мозги, владение камнями бесконечности — мелочь. Я сидела на лестничной площадке держа голову в руках. Мне двадцать два года, у меня нет высшего образования, и я вот-вот лишусь работы. Я действительно не знаю, что мне делать. С дуру набрала номер, который не набирала шесть лет, и о Боги, он взял трубку. — Кев, — в глубине души я молюсь, чтобы он не бросил трубку. — Прошу, никому ничего не говори, не трезвонь СМИ об этом разговоре. Знаю, меня не было слишком долго, но мне нужна твоя помощь. Кевин слишком долго молчит. В подъезде нет света и лестницу освещает только луна через окно. — Алексис? — его голос так изменился. Стал по истине мужским и сильным. Я выдыхаю. — Господи, прошу, скажи что это не сон, — он жмурится и сдерживает слёзы. — Кевин, это не сон, — теперь уже выдыхает он. — Мне очень ты нужен. За какое время ты сможешь добраться до Сиэтла? — опять молчание. — Шесть часов и я у тебя, — он отключается.***
Я стояла в аэропорту Сиэтла и ждала своего лучшего друга. Всю ночь я просидела на ступеньках пялясь в одну точку. Выглядела я плохо. Я не придерживалась диеты, с постоянными нервами метаболизм ухудшился, и я опять набрала не желаемые килограммы. Кевин, видимо, до сих пор не верил, но когда он увидел меня, редко завязывающую хвост, он бросил чемодан около своего охранника и побежал ко мне. Прилив счастья, то как он сжал меня в своих объятиях, как кружил посреди аэропорта. Прошло шесть лет, а Кевин Романовски как был ребенком, так им и остался. И запах такой же, только добавилось что-то по типу популярности и денег. Теперь бедная официантка — лучшая подруга короля музыки. — Твою мать, Старк! — вскрикивает он и отстраняется от меня. Он проводит меня своими глазами с ног до головы. — Тебя ограбили? Джинсы с дырками на коленях не модные уже года три, — он кривится и я смеюсь. У меня просто нет денег купить новые, нет денег чтобы сходить в салон, нет денег, чтобы быть кумиром. — Ке-ев, — протягиваю я. Мне хочется плакать, от того что на нас странно смотрят люди. — Я готова встать на колени ради этого, — я начала из далека и взгляд друга сразу стал серьезным. Может он вовсе не ребенок? — Место где я работаю могут купить, и тогда меня уволят, а мне очень дорога эта работа, — опускаю глаза и ломаю пальцы. Эти шесть лет загнали меня в тупой угол. — Прошу, спой пару песен там, заплати ресторану сумму, оповести людей, ты денег подзаработаешь, и наша популярность поднимется. — Лекс, — он обеспокоенно дотронулся моих плеч. Я сама того не заметила, как в уголках моих глаз собрались слёзы. — Без проблем, я выступлю, организуй там все, — он подмигивает и на душе становится тепло. — А теперь поехали к тебе, не буду же я жить в дорогих отелях, — он тянет меня к выходу. — Кевин, у меня однокомнатная съемная квартира и я живу с подругой, — он вновь смотрит на меня с непониманием. — Что же с тобой случилось? — видимо это риторический вопрос, так как он сгребает меня в охапку и прижимает к себе. Парень кивает охраннику и поручает тому, чтобы снял в центре Сиэтла квартиру и машину. Так мы и вышли из аэропорта. Я искала в лучшем друге защиту, которую и получила. Эмбер мне не звонила, как ни странно. Обычно в таких случаях она ехала в мой облюбленный клуб, находила меня там пьяной и забирала домой. У меня постоянно срывы и панические атаки. Пока были деньги я и к психологам ходила, а потом бумажки закончились. Кевин, как и Старк, никогда не экономил на машинах и квартирах. Он снял на две недели поместье, размером, как двадцать моих квартир. — Давай номер своего менеджера, — я сразу открыла на маленьком сенсорном мобильнике номер мистера Коллинза. Кевин опять странно на меня посмотрел и набрал на своем навороченом телефоне номер моего шефа. — Алло. Да, я Крис Ву, хочу устроить в вашем ресторане премьеру своего нового альбома, завтра вечером. Ага, где-то в шесть, меня устраивает, спасибо, — он демонстративно отключился. — С тебя должок, и я озвучу его немедленно, закрой рот и слушай. Ты, дорогая моя, снимешься в моем клипе, и будешь тусить со мной пока у меня не начнется контракт, а когда он начнется, ты не посмеешь обрубать связи, ты меня поняла? — он говорил так, будто я его собственность. — Не-ет, — протянула я. — Я не для этого исчезала. — А я не для этого уезжал с дня рождения Морган. Между прочим, я из-за тебя не вручил ей подарок, — Кевин чуть-ли не в грудь ткнул мне пальцем. Меня затронула ревность. — И плюс, ты живешь со мной эти две недели, а то мне страшно, — я улыбнулась. Весь остаток дня я рассказывала какого мне жить обыкновенной жизнью, пытаясь не затрагивать тему отношений, так как потребности были у каждого и их нужно выполнять. В разговоре с Кевином постоянно проскакивали имена девушек и Питера. — Этот засранец стал моим лучшим другом, ты не следишь за обновлениями? — он показал на свой телефон, а я указала на свой. — Боже, как же ты образование получила? — Я НЕ получила образование, — его глаза округляются. — Никакого Оксфорда, детка. Мне нужно ещё шесть штук баксов, я вернусь в Йорк, поступлю в Джуллиард, и можно будет умирать, — я улыбнулась. — Так, а что на личном? — видимо я сглазила. Я встала с дорогого дивана, вышла на середину гостиной, вскинула руки вверх и вскрикнула: — НИХЕРА, — и возвращаюсь в исходное положение. В квартире раздается звонок мобильного Кева, звонят по видео-связи. — Привет, Мо, — он улыбается телефону из которого беззубым ртом улыбается дочь Старков. Я слышу голос Тони, который зовет Питера, видимо вечеринка только закончилась. — Папа сказал сказать спасибо за подарок, но не знаю зачем мне синтезатор, — она жмет плечами. Морган точная копия Тони. — А с кем ты там? — Кевин смотрит на меня и тут же поворачивает камеру. — О, у тебя новая пассия, поздравляю. — Я не его пассия! — вскрикиваю я и поворачиваю телефон к другу, после чего выписываю ему подзатыльник. — От куда шести летний ребенок знает такие слова? — Не забывай, её отец Страк, — слышится смех девочки. — Тони когда-то был и моим отцом, но такие слова я не употребляла, — пробубнила я. — Ты употребляла похуже, — говорит Кевин и обращается к младшей-Старк. — Чем занимаешься? — После завтра ровно шесть лет, как умерла Алексис, они собираются что-то в её честь открывать, — она хмурится и тут же распрямляет черные бровки. — И еще, папа считает что стажеру нужно женится, — я хмыкаю и иду к столу. Гостиная и кухня совмещены. — Я еще не умерла, рано мне памятники открывать, — говорю так, чтобы слышал только Кевин. — Фу, как не в духе Старка. Готова поспорить, что это Романофф предложила. — А от куда эта девушка столько знает про нашу семью, — вот черт, от куда эта маленькая девочка имеет такой безупречный слух. — Она просто очень хорошо меня знает, вот и все, — говорит парень, а я возвращаюсь на диван со стаканом воды. Из телефона доносится смутно знакомый голос и я чуть-чуть пододвигаюсь к другу. — Ты достал не понятно куда пропадать, ты обещал, что будешь на открытии, а сам сейчас где? — грубо говорит Питер и выходит из гостиной. Я замечаю, что это мой дом. — Я в Сиэтле, найми кого-нибудь другого, Пит, — обращается к нему Кевин и смотрит на меня. Мои брови сдвинуты, и в какую-то секунду стакан в моих руках лопается, а один из осколков втыкается мне в руку. Я вскрикиваю. Кевин роняет телефон и тащит меня к раковине. — Я ведь, блять, совсем забыл, что ты у нас из Хогвартса вылезла, — он достаёт объемный кусок стекла из руки и я шикаю. — Ты не отключился, — говорю я и опять вскрикиваю от боли. — Мне всё равно, ты дура Алексис, — я наступаю ему на ногу и всем своим видом показываю не называть меня по имени. — На, перевязывай сама, раз такая умная, — из одного ящика он достаёт бинты и перекись, — а я пошел разговаривать с другом, — я прожигаю его взглядом. Я действительно перемотала руку, но прежде заживила её камнем реальности. Мне очень сильно не понравилось, как Питер изменился. Он будто вобрал то, от чего я избавилась, в себя. Самое худшее во мне — злость, агрессия, похотливость, пользование своей популярностью. И вот теперь мой Питер такой же как я шесть лет назад. Кевин вернулся не в духе. — Надень, это из твоего гардероба, поедем в клуб, будешь моей светской львицей, — я поняла, что спорить бесполезно, поэтому пошла в ванную приводить себя в порядок. В пакете оказалась некоторая косметика, не моя — точно. Я последние года три вообще не крашусь, себе я и такой нравлюсь, а чтобы парня на ночь подцепить не нужно быть накрашенной. Сложным для меня было — влезть в платье. Я достаточно набрала, так как еле застегнула золотистую ткань на себе. Радует одно — раньше я была совсем плоская в этой одежде. Туфли не в цвет, будто Кевин потерял чувство стиля, а может это я не в моде. — Вот теперь это моя Алексис, — сказал Кевин, когда я покинула ванную. — Мы едем в Джос, детка.***
Романовски бил стопки текиллы одна за одной. Я предпочла два стакана скотча, собственно мы надрались. Орали на танцполе песни, ужасно танцевали, сидели за VIP-столиком. В какой-то момент мне в голову пришла охерительная мысль, включить прямой эфир в инстаграме Кевина. Сначала я снимала его, как он шутил, смеялся не понятно над чем. Люди писали совершенно разные комментарии. Кевин перелез ко мне на диванчик и забрал свой телефон. К стати, мой мобильник валялся в гостиной Романовски и разрывался от входных звонков. Эмбер, её бабушка, и, не поверите, Даниэль. Видимо он разочарован, что на счета ресторана поступила такая сумма. Парень переворачивает камеру на меня, после чего пытается перекричать музыку со словами: — Я люблю эту дуру больше всех на свете, — оборачивается и целует меня макушку. — А еще ты любишь текиллу, и Нью-Йорк, — я поворачиваюсь в камеру и позирую как модели в телевизоре. — А еще нам надо прекращать пить, — смеюсь и целую Кевина в губы. Губы? В губы? Что там моей пьяной голове пришло на ум, но твою мать, я сейчас целуюсь со своим лучшим другом, которому сейчас так же как и мне. Твою ж мать, что я наделала.***
На утро моя голова болела как никогда. Я перекрестилась, когда поняла, что одета, и лежу в спальне, где нет Кевина. То, что я вчера делала так просто не обойдет меня, но честно, я готова сейчас всё отдать, чтобы это не случалось. Я не верю в эту присказку: что у трезвого в голове, то у пьяного на языке, в прямом смысле этого слова. Я пошатываясь встала и «поползла к ступенькам». Когда я их увидела, к горлу подступила тошнота. Меня кто-то схватил за шиворот и потащил в туалет, где я выдала наружу остатки вчерашнего вечера. — Ничего не хочешь мне сказать? — какого черта Эмбер делала в доме Кевина, но черт, я была рада её видеть. — Так сложно было позвонить? Почему я должна тебя по всему городу разыскивать? Скажи спасибо, что я на твоего друга подписана. — Э-эм, — я улыбнулась и утыкаюсь ей в колени. — Прости, я больше так не буду. — Иди поговори с Кевином, — я вспоминаю, что вчера утворила и подрываюсь с холодного кафеля. Спустившись вниз, я застала лучшего друга за разговором по телефону. Он явно говорил со Старком, потому что при разговоре с Тони, у всех, кроме меня, так напряжены скулы. Я не прислушивалась к разговору, но Кевин что-то быстро записывал на листке. — А вы уверены, что только Алексис знала пароли? — видимо Тони повысил голос, так как парень отодвинул от себя телефон и скривился. — Да понял я, ты же в курсе, что такое она хранила в своей голове, зачем вообще вам нужна её мастерская? Моя мастерская была для меня моей церковью. Там находилось всё что только можно. И плюс там находилась вся охранная система Старка. Но на сколько я помнила, пароль я не меняла, а значит поменял его кто-то другой. Кевин отключился. — Советую перезвонить Тони, и сказать, что его младшая дочь смогла взломать систему и поменяла пароли на свой день рождение, — глаза Кевина вновь округлились, а я как когда-то уляглась к нему на колени. — Прости меня, Кев, — его рука дотронулась моих волос. — Я не держу на тебя зла, тем более вчера я влюбился, — последнее предложение он так мечтательно произнёс, будто это любовь всей его жизни. — И кто он? — я ожидаю рассказ о самом красивом парне на планете, но она не случается. — А почему сразу он? Это она, и это твоя лучшая подруга, — я, лёжа на спине, давлюсь воздухом и принимаю сидячее положение. — Не смотри на меня так, я прямо сейчас готов на ней жениться. Но я не женюсь, пока ты не поступишь в Джуллиард, будешь у меня под боком, а то еще совсем обеднеешь, — он обнимает меня, а в моей голове не укладывается то, что мой лучший друг оказался натуралом.***
Вы бы знали какая очередь была в ресторан. У нас таких аншлагов не было с момента открытия. Я кое-как смогла протиснуться в очереди, убеждая что я работник, и что я не фанатка Криса Ву. Лицо мистера Коллинза светилось от радости. Завидев меня, он радостно подпрыгнул. Видимо Кевин не промолчал, что в этом моя заслуга. Коллинз чуть ли ноги мне не целовал, но при этом сказал, что зарплату мне не повысит и повышение не даст. Кто бы сомневался.