watch the queen conquer

      После слов доктора, Кара посмотрела вниз с легким удивлением на лице, пытаясь заглянуть за живот, чтобы посмотреть, но без особой удачи. Чувствуя легкое головокружение, она посмотрела на Лену, которая смотрела на ее промежность широко раскрытыми глазами, ее лицо было бледным, и Кара подумала, что это было плохо. Прижав руку к животу, не чувствуя обнадеживающего толчка, она запаниковала. — О. У нее даже не было времени пошевелиться, когда доктор вызвал людей, которые привезли каталку, и Каре помогли на нее лечь, в ее рту пересохло от страха, когда она посмотрела на Лену. Когда их глаза встретились, это, казалось, вырвало ее жену из шока, и Лена села на кровати, поставив ноги на холодный пол. Ноги совсем не держали ее, когда волна истощения нахлынула на нее. — Куда вы ее забираете? — Спросила Лена.  — Ваше Высочество, вам нужно вернуться в постель, — спокойно приказала доктор, оставляя Кару, чтобы подойти к Лене, осторожно пытаясь отвести ее обратно к кровати.- Возможно, Ее Величество рожает. Кара приподнялась на локтях, когда каталку уже вывозили из комнаты, несмотря на громкие протесты Лены, и внезапно она почувствовала себя еще более напуганной, когда подумала о том, что останется одна. Её воды даже не отошли, и у нее не было схваток, только сильная боль в пояснице и неприятные ощущения в животе, и она почувствовала ледяной страх, скользящий по позвоночнику при мысли о том, что она может потерять ребенка. Она хотела, чтобы Лена была рядом с ней, и пыталась сдержать рыдания, когда медсестра твердо толкнула ее обратно на тонкий матрац на каталке. Ее отвезли в другую комнату, вокруг нее бурлила деятельность, поскольку все по большей части игнорировали ее. Мониторы были включены, ее учащенное сердцебиение было видно на маленьком экране, и Каре поставили капельницу. Ничего из этого ее не волновало, она думала только о своем ребенке.  — Мой ребенок, — смогла она выдавить хриплым голосом. Ее рубашку разорвали, обнажив живот, и Кара была вынуждена проглотить свою гордость, поскольку с нее сняли штаны. Она вздрогнула от ощущения холодного геля на коже, когда ультразвуковой монитор пододвинули поближе.  — У ребенка учащенное сердцебиение, — объявила доктор, но Кара только почувствовала облегчение, потому что у ее ребенка вообще билось сердце. — Похоже на… полную отслойку плаценты. Нам нужно немедленно подготовиться к кесареву.  — Н-нет, — запнулась Кара, чувствуя, как кровь отхлынула от ее лица, — нет, я не хочу… На лице женщины появилась добрая улыбка. — Ваше Величество, ваш ребенок испытывает стресс и у вас сильное кровотечение. У вас нет времени рожать — это для вашей же безопасности, и безопасности малышки.  — Еще слишком рано, — ответила Кара со слезами на глазах, ее голос дрожал, когда она пыталась медленно дышать. — Вы можете остановить…  — Я не боюсь, что нет. Это самый безопасный вариант. Мы не должны откладывать… Кивнув, Кара проглотила ком в горле, сморгнув слезы, уставившись на ослепительные флуоресцентные лампы над головой. — Ладно. Как только она дала свое согласие, в комнате снова возникла бурная деятельность. Появился анестезиолог, сделавший ей инъекцию в позвоночник, после чего все ее тело ниже груди онемело. Затем ей дали что-то выпить, что заставило ее лицо сморщиться от ужасного вкуса, прежде чем ей ввели катетер. В этот момент она полностью забила на свою гордость, позволив медперсоналу отвезти ее в операционную, где через середину ее тела была натянута шторка, чтобы закрыть ей обзор. Кара одновременно почувствовала облегчение и страх, но она решила, что все равно не захотела бы смотреть. Движение возле дверей привлекло ее внимание, и она пыталась посмотреть, что там происходит. А потом она увидела Лену, бледную и измученную, сидящую в инвалидной коляске. Кара не смогла сдержать рыдания, когда посмотрела на свою жену, и Лена улыбнулась ей со слезами на глазах.       — Все будет хорошо, — сказала Лена дрожащим голосом, протягивая руку, чтобы взять руку Кару в свою. — Я люблю тебя.  — Я знаю, — сказала Кара, ее голос слегка надломился. Она все время смотрела на Лену, в любом случае ей было не на что смотреть, пока она напрягала слух. Помимо нечетких голосов, она ничего не могла расслышать, но, почувствовав странное ощущение, она поняла, что ей разрезали живот. Это было странное чувство и еще страннее было, когда она чувствовала, что из нее что-то вытаскивают, хотя это было совершенно безболезненно. Вдруг она услышала тихое хныканье ребенка, и нерешительно улыбнулась Лене. Она даже не успела посмотреть на свою дочь, когда ее унесли в другой конец комнаты, чтобы помыть и проверить ее состояние, и Кара проглотила ком в горле. В голосе врача было облегчение, когда он сказал, что ребенок был совершенно здоровым, и медсестры улыбались, пока акушерка шла к ней с маленьким свертком в руках.  — Поздравляю, у вас еще одна здоровая дочь, — сказала она, наклонившись, чтобы отдать ребенка Каре. — Два килограмма, 630 грамм. Кара не смогла остановить рыдание, и подняла руку, чтобы погладить темные волосы ребенка, точно такие же, как у ее сестры. Она рассмеялась, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Лену, которая с трудом поднялась на ноги, потянувшись, чтобы погладить ребенка по щеке.  — Наша маленькая горошинка, — прошептала Лена с благоговением, ее лицо расплылось в широкой улыбке, а глаза горели слезами гордости. — Она прекрасна. Вернувшись обратно в кресло-коляску, Лена заплакала, когда ребенка взяли у Кары и положили ей на руки, дав ей возможность подержать дочь, чего у нее не было с первой дочкой. Сердце Кара затрепетало от того, что Лена мягко прижимала ребенка к себе, глядя с любовью на нее, когда она гладила щечку их дочери. А потом до Кары дошло, что у нее есть дочь. Две дочери. Это было сюрреалистично— все произошло так быстро, и на нее нахлынула усталость. Она старалась держать глаза открытыми, когда ее стало клонить в сон. Затем ребенка забрали, поместили в инкубатор и унесли чтобы, без сомнения, отвезти ее к сестре. Доктор Кары вернулся, чтобы зашить ее после операции. Это была медленная процедура, а затем ей дали несколько минут наедине с Леной, ее жена прислонилась лбом к Каре, обе выглядели смертельно уставшими, и они плакали, удивляясь тому, что у них было две дочери. Кара все время дрожала и ее немного тошнило. Вскоре ее отвезли в послеоперационную палату, и подключили к монитору, чтобы отслеживать сердцебиение, где она оставалась в течение получаса, пока она постепенно начала чувствовать свои ноги. Ее кожа начала немного покалывать, когда анестезия прошла, но она была слишком уставшей, чтобы ее это волновало, и она слегка задремала, прежде чем ее отвезли в отдельную палату. Лена уже была в палате и приподнялась на своей кровати, когда Кара заняла свое место рядом с ней, и ее усталость исчезла, когда она увидела, что Лена держала в руках маленький сверток. Лена широко улыбнулась Каре, выглядя, как гордая мама, даже когда в ее глазах было видно испуг. — Наш маленький персик, — сказала она. — Наша маленькая Принцесса. Как только Кара легла на свою кровать, медсестра забрала ребенка у Лены и поднесла его к Каре. Она посмотрела на ребенка с обожанием на лице, замечая ее меньший размер по сравнению с сестрой, и улыбалась, глядя в голубые глаза. Ее глаза. При этом ее живот немного скрутило, когда она подумала о своей матери.  — Так… кто из них Лираэль, а кто Алура? — Спросила Лена с игривой улыбкой на лице, выжидательно подняв брови.  — Нет, — резко ответила Кара, слегка побледнев, услышав имя своей матери. Они планировали назвать одну из дочерей в ее честь, зная, что от них этого ожидали, но это было до того, как Кара узнала, кем на самом деле была ее мать.  — Что… — пробормотала Лена, на ее лице появился смущенный взгляд, когда она увидела жесткое выражение гнева на лице своей жены. — О… это правда. Покачав головой, Кара протянула дочь медсестре, ее сердце слегка сжалось, когда малышку снова положили в инкубатор и выкатили из комнаты. Когда они остались наедине, Кара откинулась на подушки, вздохнув.  — Кара? Голос Лены был нежным, и то, с какой любовью она произнесла ее имя, заставило Кару расплакаться, ее плечи дрожали, когда она закрыла лицо руками. Звук движения заставил ее посмотреть на Лену, и она увидела, как ее жена пытается встать с постели, и Кара шумно вздохнула, покачав головой.  — Нет, нет, возвращайся в постель, Лена, — приказала ей Кара, — тебе нужно отдыхать.  — Подвинься, глупышка, — сказала Лена, таща за собой монитор и встав рядом с ее кроватью. Ее голос был твердым, а суровое выражение на ее лице говорило, что спорить было бесполезно, и Кара осторожно перебралась на другую сторону кровати, наблюдая, как Лена неловко карабкается на матрац. — Блять, будет больно некоторое время. Клянусь, если бы я не подержала их обеих на руках, и они не обхватили бы мою руку своими маленькими пальчиками, я бы так разозлилась. Кара слабо рассмеялась над ворчанием Лены, положив голову на бок, обняв ее, как только ее жена удобно устроилась со всеми ее проводами. Несколько минут они молчали, и Кара моргнула, чувствуя, будто ей в глаза насыпали песок, когда она вытирала лицо дрожащими руками.  — Расскажи, — мягко сказала Лена, — что случилось?  — Моя мама жива, — сказала Кара, ее голос дрогнул, когда она судорожно вздохнула.  — Твоя… что?! Проглотив ком в горле, Кара вытерла слезы. — Твоя мама была права. Она виновна во всем, — а потом Кара сдержанно рассмеялась, пока не начала смеяться, возможно, из-за шока. — Ты можешь поверить, что я обвиняла твою маму в том, что она жаждет власти, что она та сука, которая убила мою семью. Да по сравнению с моей матерью она выглядит ебаной святошей. Ее голос надломился, и Лена погладила ее по руке, нежно поцеловав в лоб. У обеих все болело, они были потными и чувствовали усталость и немного облегчение, но ничего из этого не имело значения, поскольку Лена крепко обнимала Кару.  — Все хорошо, — пробормотала Лена, — мы… разберемся с этим.  — Как? Лена устало вздохнула. — Честно говоря, я понятия не имею, что делать, любовь моя. Все, что я знаю, это то, что Элайза — твоя мама, и она ждет снаружи, чтобы увидеть своих внучек, а та женщина никогда не подойдет к ним ближе, чем на две мили. Мы поговорим об этом позже, но сейчас тебе нужно отдохнуть. Тебе только что сделали серьезную операцию. Вздохнув, Кара зарылась лицом в плечо Лены, закрыв глаза, и заснула в течение нескольких минут. Вскоре их побеспокоил доктор. Она пришла, чтобы заверить их, что оба ребенка здоровы, учитывая преждевременный характер их рождений. Девочки родились с разницей в полчаса. Их маленький персик была развита слабее, чем ее сестра, будучи зачатой на две недели позже, но благодаря гормонам, которые дали Лене при родах, легкие девочки были крепкими, настолько сильными, что ей не требовалась кислородная маска, которые им обеим до сих пор давали, для предосторожности. Несмотря на отслойку плаценты, вызванную стрессом, а также состоянием Кары, из-за которого ей было так трудно забеременеть, их горошинка тоже была в порядке. У нее был здоровый вес при рождении, учитывая, что она появилась на шесть недель раньше. Было приятно расслабиться, зная, что все четверо были в безопасности, и, послушав, что сказала доктор, которая осторожно помогла отвести Лену обратно в ее кровать, с их плеч упал тяжелый груз. Когда их, наконец, оставили в покое, после очередной проверки и дозы морфина для Кары, они обе, довольные, лежали в тишине. Они почти не чувствовали своих тел, когда солнце начала опускаться за горизонт. В тот день к ним не пускали посетителей, и хотя Кара была немного разочарована тем, что ей не удалось с гордостью показать своих дочерей семье, она знала, что слишком устала, чтобы вести с кем-либо разговор. Она едва могла держать глаза открытыми.  — Я бы хотела назвать ее в честь Элайзы, если ты не против, — сказала Кара через некоторое время, не зная, заснула ли Лена, она просто задумалась.  — Хм?  — Мы договорились назвать одну из дочек в честь моей мамы, поэтому я хочу назвать ее в честь Элайзы. Лена повернула к ней голову, и устало улыбнулась. — Элизабет? Тихо рассмеявшись, Кара покачала головой. — Нет, мы решили ничего слишком традиционного, помнишь? Я…ну, я подумала, что, возможно, мы могли бы назвать ее Эйлис. Это производное от Элайзы или Элизабет, или вроде того, но также это ирландское имя. Ирландское и Криптонианское, в честь обоих наших домов. Какое-то время они молчали, а затем лицо Лены расплылось в улыбке, а глаза засверкали от слез. — Эйлис и Лираэль. Мне нравится.  — Я люблю тебя.  — Я тоже тебя люблю, — тихо усмехнулась Лена. — Теперь поспи немного. Кажется, скоро мы вообще спать перестанем. Рассмеявшись, Кара вздохнула с удовлетворением, думая о двух темноволосых малышках и паре голубых глаз, как у нее. Все это казалось нереальным и слишком прекрасным, и она погрузилась в сон, думая об их маленькой семье. Она не так все представляла — всю беременность от начала до конца — но теперь, когда они обе были здесь, и все четверо были в порядке, все внезапно казалось правильным. Хотя у Кары было всего два коротких момента с каждой из малышек, они уже завоевали ее сердце. Ей было странно без ощущения дочери в животе, но ей все еще было непривычно держать их на руках. Когда ее, наконец, склонило в сон, когда истощение последних двух дней настигло ее, последнее, что она увидела—свою спящую жену, и Кара заснула с улыбкой на губах. Она не думала, что сможет полюбить ее еще больше.