Симпатия Бельфогора Каваллини +10
В этот момент Луна еще не знала, что всю вину в организации их маленькой шалости скинули на нее. Хотя Бельфогор допускал, что ему так просто не отделаться. Но Занзас никого не наказывал. Бросив раздраженный, но не удивленный взгляд на тайный проход, он, подхватив Тсуну на руки, просто направился к двери. — Я все понял еще тогда, когда рядовые уведомили меня о том, что вы решили поменять комнату, — почти у самого порога Занзас решил поставить этих двоих в известность, а затем добавил, — сейчас нам нужно в особняк Вонголы, если не покинете эту комнату до моего прихода наказывать не стану. А затем они ушли, закрыв за собой дверь. — Раздражает, — пробормотал Занзас, перехватив Тсуну другой рукой. Тсуна не поняла, что именно его раздражало, но допускала, что в его ситуации могло раздражать абсолютно все что угодно. Занзас не сразу отправился в особняк Вонголы, Тсуна успела немного вздремнуть у него в кабинете, пока он что-то печатал на ноутбуке. Через некоторое время она проснулась уже в машине. Светало. Было около пяти утра. Рядом сидел Занзас, он что-то читал в телефоне. «Каждую минуту что-то делает…» — подумала Тсуна. — Что происходит? — спросила она, слегка приподняв голову от миниатюрной подушки, которую расположили тут специально для нее. — Спи, — только и ответил Занзас, в его взгляде читалось легкое замешательство, наверное он и забыл что она теперь не немая. «И как в такой семье по стенах не лазить для разведки?» — Тсуна с обиженным видом плюхнулась обратно.***
— Юнная донна, семья Кособассо подала заявку на патент для их нового косметического бренда! Колетт едва не поперхнулась кофе из-за внезапного утреннего визита старейшины. Сегодня она проснулась в пять утра, чтобы разобраться с бумажной работой и освободить время в обед. — Ну и? — спросила Колетт, сдержав раздражение. — Ну как же?! — старейшина вошёл в ее кабинет и, размахивая руками, начал объяснять, что их товарный знак подозрительно похож на товарный знак ликерного бизнеса семьи Торрегросс. «Мне сейчас вообще не до этого, старый мудак», — подумала Колетт, но не сказала этого в слух. Подобные проблемы вообще не должны решаться ею. Зачем в их семье столько старейшин и филиалов, если чуть что, и вся хрень лежит на ее столе. — Уважаемый старейшина, — Колетт медленно подняла на него глаза, — как насчёт кофе? Уголки губ медленно поползли вверх, она откинулась на спинку стула в попытке успокоиться. Утро и без того выдалось слишком тяжелым. Между тем старейшина что-то довольно затараторил, собираясь уже всадить своё пухлое тело на гостевой диван. — Прекрасное предложение, юнная донна! От кофе я не отка… — Вот и чудненько, — облегченно вздохнула Колетт, нажав на вычурно позолоченную кнопку на столе, после чего в кабинет вошли рослые охранники, — проводите старейшину домой, он хочет кофе. Лицо старика, к которому начали подходить два огромных верзилы скривилось в унижении. Он уже набрал воздуха в легкие, готовясь начать кричать что есть мочи о неуважении и позоре семьи, но холодный взгляд Колетт заставил его заткнуться. Старика увели, и Колетт тихо позвала свою помощницу — Агату. — Скинь на него любой висяк, — едва ли не прошептала донна, хоть в секретности и не было надобности, просто она слишком устала чтобы громко говорить, — раздуй скандал, за репутацию семьи Торрегросс не волнуйся, как только он попадет в тюрьму пусть его уберут… и да, он приходил с какой-то проблемой, выясни что происходит и назначь кого-нибудь из юридического отдела этим заняться. Агата молча кивнула и ушла. Колетт вернулась к кофе и бумагам. Из-за старейшины разболелась голова. Все эти несносные старые хрыщи лишь ветви семьи Торрегросс, которые на правах кровного родства заправляют филиалами семьи, лезут в управление акциями и «помогают» принимать решения в делах, которое касаются боевых сил семьи. Устаревшая форма распределения власти, но куда деваться, веками мафиозными семьями правил дон вместе с советом старейшин, которые, по факту, были ближайшими или не очень кровными родственниками дона. Даже Вонголой управляют по тому же принципу с оговоркой, что крови Примо Вонголы, кроме дона и Внешного Советника, там никто не имеет. Наверное, только кто-то вроде Варии не имели таких проблем, хотя технически они и не являются отдельной семьей, но иногда кажется, что Занзасу об этом не сказали… Тот старикашка, который попал под горячую руку Колетт, приходился ей каким-то троюродным дядей. Говоря по правде, она уже давно планировала урезать власть старейшин, и раздать их посты своим людям, которые смогут компетентно выполнять работу, но откладывала это, так как сейчас много других проблем. Кто же виноват что эта ранняя пташка посмела ворваться в ее кабинет как к себе домой и испортить ей настроение. Пусть это немного и подпортит семейную репутацию, она утащит его на дно, повесив на него какое-то приступление. Это их припугнёт. А ещё даст прецедент, чтобы понемногу отбирать власть у старейшин. Колетт схватилась за голову. Почему она опять стала раздумывать над левыми интригами? К чёрту старейшин, нужно грамотно разыграть последнюю партию, убрать с политической арены Занзаса, заручиться поддержкой Емитсу, убить брата, и что-то сделать с племянниками. При мысли об Луне и Лео девушка задумчиво прикусила губу. Она не планировала убивать Лео, он будет ее временным наследником, пока у неё нет своих детей, должен быть кто-то, кто сможет возглавить семью если с ней что-то случиться, а вот Луна… Колетт не знала что делать с таким взрослым ребёнком, ей уже около семи… На самом деле Колетт было плевать. Если брата она хоть немного любила, то к племянникам, с которыми она совсем не проводила времени чувств не было. Взгляд вернулся к бумагам на столе, но тут в дверь постучали. Это была горничная, она сообщила о визите гостя. Прибыл Емитсу Савада. «Какого черта так рано!» — Колетт скептически дернула бровью, гадая как он вообще так быстро добрался до Италии из Японии. Было лишь пол шестого утра, а встреча с Емитсу назначалась на девять. Массимо, которого она хотела подготовить к встрече с Емитсу должен был прийти к восьми. А теперь то что делать? «Плевать. Разберусь…» — Колетт прикусила губу и встала, бросив работу с документами. Агата ушла с другим поручением, потому Колетт сама позвонила Массимо, но… он не отвечал. Она набрала его несколько раз, Массимо не отвечал. Ее ладони вспотели, стоило ей подумать, как она будет развлекать разгоряченного Емитсу более двух часов. «Точно спит и не слышит», — подумала Колетт, — «Ненавижу когда что-то идёт не по плану». В расстроенных чувствах Колетт направилась в гостевую комнату, где ее ждал Внешний советник Вонголы. Он с расслабленым видом сидел на роскошном позолоченом стуле, и пил кофе. Нужно отдать Емитсу должное, он не набросился на неё с криками «где моя дочь», но его требовательный взгляд все сказал за него. Должно быть мужчина за ночь поостыл и был готов трезво воспринимать информацию. Но говорить все как есть Колетт не собиралась. Хотя и могла, ей бы ничего не стоило рассказать о том, что в силу странных совпадений и обстоятельств Тсуна стала приемной дочерью Занзаса, адрес Емитсу знает, человек он влиятельный как-то бы забрал свою дочь. Но это плохая идея. Слишком топорная и шумная. У неё есть способ поизящнее. Время создания Варии так удачно совпадает со временем, когда Кристофф сбежал с Тсуной… Нужно лишь заставить Емитсу поверить в то, что Занзас подговорил Кристофа украсть Тсуну, и удочерил ее для политической выгоды в будущем. И то, что он травит Ноно. Отравление Ноно прекрасный повод дискредитировать Занзаса. Полностью и бесповоротно. После этого на трон Вонголы можна посадить Массимо, или, если Емитсу захочет, кого-то из его детей. Ей было пофиг. — Просто расскажи все что знаешь, — Емитцу на первый взгляд не проявлял нетерпения, но Колетт все равно было не себе. Интуитивно она сравнивала этого мужчину и своего отца. Отец бы уже давно перевернул стол… — Все запутано, — туманно ответила она. — С ней все хорошо? — напряженным голосом спросил Емитсу. — Частично… — неуверенно произнесла Колетт, вспомнив об отсутствии ног у девочки, — но жизни ничего не угрожает, — добавила она, увидев почерневшие зрачки собеседника. Они просидели так еще двадцать минут, горничные подливали кофе, а Колетт то и дело смотрела на часы. Почти семь утра. Еще больше часа ждать Массимо. Емитсу уже понял, что они кого-то ждут, но это ожидание явно давалось ему тяжело. «Нужно вовремя приходить…» — подумалось Колетт, но вслух она это конечно же не произнесла. Емитсу закурил сигарету, горничная без приказов открыла окно и в комнате сразу стало прохладнее. — Сложно, наверное, в девятнадцать лет управлять такой большой семьей? — выпустив клуб дыма, внезапно спроси он, немного отклонившись назад в расслабленной позе. Колетт из-за этого почувствовала напряжение. — Не совсем, — сказала она не так уверенно, как собиралась, это было и правда трудно, но удовольствие, которое она получала перекрывало все. Даже убийство собственного отца и сокрытие некоторых людей Эстранео. Емитсу мягко улыбнулся, а затем покачал головой. — Забавное вы поколение, — он отпил немного кофе, — я старше тебя всего на восемь лет, но чувствую такую пропасть… ты, Занзас, эти юные радикалы, которые недостаточно взрослые чтобы покупать алкоголь, но уже проводят митинги с требованиями вывести войска на границу… — он тихо засмеялся, — даже моя жена, которая уже три года упорно делает вид, что не замечает подмены. Колетт нахмурилась, она вспомнила ту глупую японку, которая была старше ее на два года. Девушка не понимала почему Емитсу вдруг перестал расспрашивать о местоположении дочери и начал философствовать. — Не понимаешь о чем я? — он поставил чашку на столик и посмотрел Колетт прямо в глаза. — Нет, — она нахмурилась, все отчего-то шло не по плану. — Ты умная, — он опять мягко засмеялся, медленно вставая со стула, — не только умная, — он подошел поближе, глядя на нее сверху вниз, охрана у двери напряглась, — а еще и достаточно смелая чтобы исполнять свои планы один за другим, — мужчина с видимым раздражением потушил сигарету об стул, на котором сидела Колетт, заставив девушку невольно покрыться мурашками, — так что твоя гордыня меня не удивляет. Кого мы ждем, назови имя. Колетт сжала пальцами ткань брюк, раздумывая как ей лучше поступить и какую реакцию показать. Она чувствовала легкий страх, но уж его демонстрировать точно не хотелось бы… впрочем, как мужчина Емитсу мог бы стать мягче, если она покажет испуг, но как ее партнер по бизнесу он может потерять уважение… нет, страх показывать не стоит… — Массимо, — наконец произнесла Колетт ровным голосом, даже слегка растянув губы в улыбке. — Вот оно что… — Емитцу тоже улыбнулся и наконец отошел от нее, направившись к окну, по пути закуривая еще одну сигарету, — моя дочь связана с Занзасом, — от этих слов Колетт напряглась, — не удивляйся, я иногда обращаю вниманию на твои действия, и последний месяц ты прямо сталкеришь его, пять раз пыталась внедрить туда своих людей, много общаешься со священником, который навещает его особняк, избегаешь большинства встреч и светских приемов, будто ты очень занята… «Это называется: иногда обращаю внимание?! Это же слежка!» — она, пользуясь тем, что Емитсу не видит ее лица, прикусила губу. — Вы примерно одного возраста и вращаетесь в одном кругу, у тебя могло быть очень много причин для повышенного внимания к Занзасу, но только когда ты вчера позвонила, в моей голове наконец сложился пазл, — он сделал паузу, затягиваясь, — твоя слежка за Варией, его приемная дочь трехлетняя дочь, — он иронично засмеялся, — тебе лучше не заставлять меня ждать, а рассказать все как есть. Без недомолвок и вранья. От этих слов Колетт едва сдержалась чтобы не вскочить с места. Она повернула голову, уставившись на спину Емитсу в немом вопросе. — Я пришел к таким выводам сразу после твоего звонка, и еще не сев на самолет поручил своим людям присмотреть за передвижениями Занзаса, внутрь они попасть не смогли, но зафиксировать, когда он покинет особняк и проследить за ним было легко, — Емитсу сделал затяжку, — я не знаю его целей, но он направился в особняк Вонголы. А теперь рассказывай. Колетт нахмурилась, не сразу начав говорить, ее люди тоже следили за ситуацией вокруг особняка Варии, но никто ей не докладывал о том, что Занзас куда-то уехал… Какого черта, разве он не должен сейчас спокойно сидеть в особняке, куда ему нужно в такую-то рань?! Колетт не теряла самообладания, но чувствовала, что начинает путаться. Сначала Массимо не отвечает, потом Емитсу приезжает на несколько часов раньше, а теперь Занзас решил, что давно не был в особняке Вонголы. Последнее особенно подозрительно. Занзас не производил впечатление великого стратега, но не был глупым, он всегда точно знает, что ему делать. У него какой-то план. — Мой брат бессовестный трансвестит, — только и сказала Колетт, оперевшись локтями о стол, и опустив руки на ладони. Повисла тишина, Колетт слышала, как мужчина щелкнул зажигалкой и закурил третью сигарету. — Интересно, — его голос звучал чуть грубее, он подумал, что юная донна решила над ним поиздеваться, — есть еще интересные истории? — Не знаю зачем, но мой брат переоделся горничной и украл вашу дочь, а затем устроился работать к Занзасу, а потом Занзас удочерил вашу дочь, и не знаю при каких обстоятельствах, но ей спалили ноги. Девушка глубоко вздохнула, не это она изначально планировала говорить. Такое чувство будто она поныть решила. «Стыдоба какая!» — разнервничавшись, она сжала пальцами прядку волос, несильно натянув. Емитсу все еще стоял возле окна и подозрительно молчал. — Думаю Занзасу нужна Вонгола, для этого он твою дочь удочерил, и Ноно травит, — наконец сказала она, вытолкнув из себя фразу, которую собиралась сказать изначально, — нужно… Тяжелый вздох Емитсу перебил ее рассказ. Тот явно был не в духе. — Я сделаю вид, что ничего не слышал, давай попробуем заново, — Емитсу отошел от окна и опять направился к ней, — расскажи мне еще раз, и помни, нет нужды врать или не договаривать, сейчас мы одна команда, во всяком случае я на твоей стороне. Колетт невольно вздрогнула, ощутив присутствие Емитсу за своей спиной, перед глазами расплывалась пелена сигаретного дыма. «М-да… Тсуна, у тебя жуткий папаша…» Но его слова убедили Колетт и она вываливала все как на духу. Сначала девушка начала из далека, рассказав о том, как случайно встретила своего брата Кристоффа женской одежде рядом с Занзасом, и сначала даже не узнала его. Ее брат в бесстыдном вечернем платье сопровождал Занзаса на один из светских приемов в особняке Вонголы, а когда увидел ее стал прятаться за колонами весь оставшейся вечер, из-за чего около колон тусовался и Занзас. Это было странно, но никто не решался сделать ему замечание. Колетт подробно описала, насколько стыдно ей было видеть брата в таком виде, как она была зла, и как молилась, чтобы ни одна живая душа не узнала в нем брата донны Торрегросс. Емитсу все это время молча слушал. — Отец бы в гробу перевернулся, — прошипела сквозь зубы Колетт, но быстро взяла себя в руки и продолжила рассказ. Она говорила о том, как начала с того дня следить за братом. Так она нашла Тсуну и своих племянников. Сначала Колетт хотела просто забрать Тсуну и убить позор всей своей семьи, но это было довольно трудно сделать, не превратив Занзаса в своего врага. А ей это не надо. Вот она и решила пойти против Варии втихаря, подставив Занзаса еще до того, как тот поймет с кем он сражается. Семья Торрегросс занимается бизнесом, а Вария почти полностью наемными убийствами и чем-то сродни разбоя в угоду Вонголы. Их интересы вообще никак не пересекаются, да и они всего лишь несколько раз видели друг друга. При других обстоятельствах Колетт и не подумала бы играть против Занзаса. Но теперь… — Он не должен узнать, что мой брат трансвестит, — она стыдливо прикрыла глаза, — это такой позор… — И ты решила подставить Занзаса? Колетт кивнула. Она не считала нужным это объяснять. Все было довольно логичным. Она подставит Занзаса, под шумок убьет брата, вернет Емитсу его дочь, и ей никто не отомстит, ведь за убийство Ноно Занзаса точно казнят в лучшем случае, а в худшем отправят в Вендикаре… К тому же, если у Емитсу нет своих планов на трон Вонголы, она могла бы помочь слабохарактерному Массимо сесть туда, хоть и много надежд на него она не питала, и слишком сближаться не хотела. — У тебя есть доказательства, что Занзас хотела использовать мою дочь для Захвата власти? — спросил Емитсу, Колетт в ответ отрицательно качнула головой, — что же, если мы последуем твоему плану как скоро я смогу вернуть своего ребенка? — К вечеру! — уверенно заявила Колетт, обернувшись к Емитсу лицом, — Вы ведь не будете мешать моему плану или помогать Занзасу? Емитсу улыбнулся, сев на свое место, он потушил сигарету об пепельницу. — А должен? — И вас не волнует то что я отравила Ноно Вонголу? — осторожно уточнила Колетт, прекрасно осознавая, что Внешний советник и дон Вонголы когда-то были в прекрасных отношениях. — А должно? — этот равнодушный ответ полностью удовлетворил Колетт. Атмосфера стала более мирной, Колетт поняла, что Емитсу дает ей свободу действий и покровительство. — Итак, — заговорил Емитсу, — что согласно твоему плану мы делаем дальше? — Ждем Масиммо. — Допустим, а дальше? — Ну… — девушка слегка неловко отвела взгляд, — он должен был разыграть сценку, обвинить Занзаса в отравлении отца, и рассказать, что тот планирует переворот… а затем я сделаю вид что не знала об этом раньше, и расскажу, что нашла вашу дочь у него в особняке, а после этого Массимо должен был проявить чудеса дедукции и найти связь между отравлением Ноно и удочерением Тсуны. Тогда-то мы бы и пришли к выводу что Занзас злодей и нужно срочно поехать втроем в особняк Вонголы чтобы все рассказать. Я планировала использовать ваш авторитет, чтобы убедить Ноно в воровстве Занзасом вашей дочери, и, вместе с элитным отрядом Вонголы поехать в Варийский особняк, где мы бы нашли заранее спрятанный в его комнате яд и вашу дочь. Колетт немного запыхалась, пока рассказывала свой изначальны сценарий. У нее было несколько запасных планов, но она и подумать не могла что будет сидеть как на исповеди и все рассказывать. Тишину нарушили негромкие аплодисменты от Емитсу, а затем тот и вовсе засмеялся. — Неплохая интрига для твоего возраста, — похвалил он, а затем менее восторженно добавил, — но я не планировал раскрывать существование Тсуны для Ноно. Для всего мира у меня сын, будет непросто объяснить откуда взялась дочь, которую похитил Занзас. И я не намерен представлять ее как своего бастарда, это принесет еще больше проблем. Придётся ограничиться только обвинениями в убийстве, если Занзас их избежит у тебя будут проблемы. Колетт нахмурила брови, она не ожидала, что у нее заберут такой мощный козырь. — Просто скажем, что мой брат подменил детей, — предложила Колетт, она начала ненавидеть шестнадцатилетнюю себя, которая заварила эту кашу с подменой, лишь чтобы иметь кратковременный рычаг на Внешнего советника. — Нет. — Но почему, — удивилась Колетт, для них это был хороший способ избежать ответственности, да и Емитсу стал более влиятельной политической фигурой чем три года назад, даже если все узнают, что у него есть внебрачный ребенок, это получится замять, японская мафия особо возникать не захочет. Емитсу посмотрел на Колетт как на глупое дитя. — Потому что Базиль тоже мой сын, и я не ненавижу его, — объяснил он не желая вдаваться в подробности того, что будет, если все узнают происхождение этого избалованного ребенка, которого с его рождения, отец Наны, глава наибольшего клана якудза в Японии, носил на руках. Если бы не эта история с подменой, Емитсу воспитал бы Базиля как своего дальнего родственника или сына погибших товарищей, втихаря позаботившись о его будущем, но теперь это невозможно… — Тогда скажем что они двойняшки, и одного украли, — предложила Колетт, но Емитсу на это только рассмеялся. — Ну-ну, расскажешь Нане как она пропустила рождение второго, — он вытащил из кармана очередную сигарету, и Колетт даже начала беспокоится за его легкие, — не будем об этом, никакого произвола, Колетт, поняла? Она кивнула, так как возразить в ее ситуации было сложно, но сама ситуация расстраивала. — Когда прибудет Массимо? — спросил Емитсу, закуривая. — Уже должен приехать, — Колетт нахмурилась, мельком глянув на часы, уже около восьми. Она перевела взгляд на горничную, та отрицательно качнула головой. Значит трубку он тоже не берет. Не похоже, что Массимо просто опаздывает… что-то явно не так. К счастью примерно через десять минут приехал Массимо весь бледный как смерть и испуганный. Увидев Емитсу он еще больше съёжился, отступив назад и потупив взгляд. О причине опоздания что-то невнятно пробормотал о Занзасе, который вместе с ребенком пришел к Ноно и настолько испугал Массимо, что тот боялся куда-то выходить. Колетт внезапно стало стыдно быть его сообщницей. Судя по презрительному лицу Емитсу — не ей одной. Они с ним долго не возились, и, описав в двух словах его обязанности, направились к машине.***
Симпатия Тимотео Вонголы +10
— Печать в порядке, — слабым голосом проговорил старик, почти не шевелясь на большой, по-королевски роскошной кровати. Ноно полулежал, играясь с пухлыми щечками маленькой девочки, которую положили рядом с ним. Он едва шевелил руками и каждое движение давалось ему с трудом, но, казалось, возня с ребенком его успокаивала. — Массимо тоже был милым в детстве… — с ностальгией заметил Ноно. — Не сомневаюсь, — с презрением хмыкнул Занзас, — жаль он больше не ребенок, и то, раньше можно было назвать милым, теперь пробивает дно убогости. Ноно ничего не ответил, опять сосредоточившись на Тсуне, в то время как она сидела тихо словно мышь, стараясь не отвлекать их от разговора и подслушать как можно больше. Но Тимотео явно не желал говорить ни о чем важном находясь при смерти. На самом деле эта ситуация была неоднозначной. Большинство посторонних подумают, что Занзас очень жесток, так как его отец настолько плох здоровьем, что не может самостоятельно сидеть, и заставлять его делать такую сложную работу как проверка печати эта настоящее издевательство. В тоже время сам Тимотео чувствовал себя очень странно. Чем ближе человек к смерти, тем более мелкими и незначительными становятся все мирские проблемы. В том числе проблема его наследства и дележ власти. Это мучило его всю жизнь, но прямо сейчас ему было стыдно за свою прежнюю ограниченность. Каждый раз, когда он засыпает, Тимотео не уверен, что он сможет проснуться, и только сейчас, когда никто кроме подчинённых его не навещает, он начал чувствовать грусть. Тимотео только сейчас стал испытывать стыд за то, что доставал Емитсу с браком для его ребенка, когда узнал, что у него должна родиться девочка. Он наконец понял, как ужасно поступил, когда не стал обучать Массимо, чтобы тот не стал угрозой для своего старшего брата в будущем и в Вонголе не начались распри. И что он был чертовски неправ, когда принял в семью Занзаса из-за его сильного пламени, но даже не попытался стать ему этой семьей. И каким он был жестоким, когда отправлял своего старшего сына Энрико заниматься делами на границе, отдаляя его от столицы, чтобы он не получил слишком много власти и не затмил своего отца. Тимотео поплатился за свою жестокость, похоронив сына, но тогда он винил бандитские группировки на границе. И только сейчас он понял на ком лежит вина. — Старик, если она такая тяжелая, давай ее сюда, — с неловкостью в голосе сказал Занзас, странно поглядывая на Тимотео. Ноно только сейчас понял, что у него начали слезиться глаза. Он грустно улыбнулся и остановил Занзаса, который хотел забрать Тсуну, что опиралась на грудь старика, обратно. — Она не тяжелая, — Тимотео погладил необычно послушного ребенка по голове, — знаешь кто я? — спросил он у нее. Тсуна вопросительно уставилась на старика перед ней. В целом она понимала кто это хоть и не до конца. Это дон Вонголы. У него близкие отношения с Занзасом, но кем он приходился самой Тсуне, она точно не знала. Тот был довольно милым и хорошо с ней обращался. Тсуна это ценила. — Я твой дедушка, — произнес тот, пока его голова бессильно покоилась на десятках подушках и дрожащие веки все норовили закрыться. — Дедушка? — повторила Тсуна, слегка приподняв голову, чтобы посмотреть Тимотео в глаза.+ 10 обаяние
— Верно, — он улыбнулся и его лицо покрылось отчетливой сеточкой морщин, — умный ребенок… Тимотео то бессмысленным взглядом смотрел в потолок, то с улыбкой переводил его на Тсуна, то с раскаянием на стоящего рядом с недовольным видом Занзаса. — Старик, нам пора, мы и так тут уже три часа торчим, поверить не могу что ты столько времени возился с печатью, — наконец сказал Занзас, кажется он спешил, — у меня много дел. — Не спеши так, — Тимотео опять погладил Тсуну по голове, — давай поговорим как отец с сыном, — предложил он. Занзас скривился, пытаясь понять, что старику от него нужно. Но на самом деле Тимотео и правда ничего не хотел лишь задержать сына подольше. Он чувствовал невиданное раньше умиротворение, лежа рядом с внучкой и сыном. Если бы тут еще был Энрико и Массимо… и Емитсу со своей семьей. Но Энрико умер по его вине, Массимо стал эмоционально искалеченным из него, Емитсу и вовсе отдалился, и стал общаться с ним только по важным делам. Занзас просто держался по дальше и приходил только когда ему что-то было нужно. Тимотео посмотрел на маленькую девочку у него в объятиях. Она была единственной с кем он еще не испортил отношения. Да и, к счастью, не успеет. — Я рад что был твоим отцом, — сказал Ноно не глядя на Занзаса. — На жалость давить собрался? — Занзас хотел уйти, у него была трудная ночь, и он до сих пор не отошел после смерти Сары, — Прекращай уже. Ты хоть в курсе насколько эгоистично будет если ты подохнешь сейчас? Занзас явно разозлился, он собирался сделать все быстро и ехать по своим делам. Слушать бредни маризматичного старика он не хотел. Еще и ближе к вечеру должен из Японии вернуться Емитсу, а у Занзаса не было желания показывать ему Тсуну. — Ты должен знать, что Массимо Вонголу не потянет, к тому же мне нужно чтобы кто-то регулярно проверял печать Тсуны, ей и так инвалидностей хватает, — продолжил Занзас. Тимотео грусно покачал головой в ответ, сказав: — Если бы это зависело от моего желания… Занзас презрительно скривился, а затем, не выдержав бушующих эмоций, пнул прикроватную тумбу. Что-то внутри разбилось и от ящика отлетела изящная резная ручка. Но никто на это внимание не обратил. — Ты всю жизнь вел себя так, будто все в этом мире зависит от твоего желания! — Сын… — Никакой я тебе не сын, — оборвал его Занзас, — я не твой сын… — опять повторил он. Занзас уже давно определился со своим отношением к Ноно, и его очень бесило то, что Тимотео пытался пробудить в нем его детские чувства. Он некоторое время просто стоял, за последние дни слишком много всего случилось, да и бессонная ночь давала о себе знать. Ему приходилось разбираться с беспорядком, скоро вернется Луссурия, он займется набором новобранцев, пока Занзас рассмотрит способы расширения Варии. Им нужно стать больше и влиятельнее. Как же Занзаса разозлил этот шпион, и то, с какой легкостью он проник в особняк. «Если бы не гипер-интуиция Вонголы малявки, хрен знает сколько бы он пробыл в особняке» — мелькало в голове у Занзаса. Как же он был зол. — Не злись, сын, я сожалею о многом, но ты и твои братья мои самые большие сожаления, — тихим голосом сказал Ноно, словно у него больше не было сил говорить. — Тц, старик, не все в мире крутится вокруг тебя, у меня много причин злиться. — Это еще хуже, — он горько засмеялся, — я даже злости не достоен. — Да харе уже на жалость давить, — Занзас опять начинал злиться, — нам пора, не все тут умирающие пенсионеры, я занят, старик. Занзас потянулся за Тсуной и легко забрал ее из ослабевших рук Тимотео. — Сын, ты навестишь меня еще? — с горькой улыбкой спросил Ноно, уже не пытаясь уговорить Занзаса остаться подольше. — Если у Тсуны будут проблемы с печатью, — хмыкнул он, — возможно через пару лет… Занзас пошел к двери, даже не прощаясь, но его остановил слабый голос приемного отца. — Ты же знаешь, врачи дают мне не больше недели. — И нахрен ты этим дармоедам платишь?! — опять начал злиться Занзас, резко повернувшись к Ноно, у Тсуны даже слегка закружилась голова, — они за столько времени не смогли понять, что за яд в тебя пичкают и как его лечить?! Вызволи из Вендикаре несколько ученых из семьи Эстранео! Пусть займутся делом! Харе сидеть и ныть будто в мире нет тебя несчастней! «Он сказал яд?» — Тсуна замерла на этих словах, она вдруг вспомнила, что когда она выбрала путь королевы, система дала ей несколько предметов, следи которых было и лекарство от всех ядов на один раз, — «Система, я могу вылечить этого дедушку?»ВНИМАНИЕ!!! Система отвечает игроку: да
ВНИМАНИЕ!!! Система запрашивает подтверждение: вынуть одноразовое лечебное зелье из инвентаря.
«Подожди немного» — неоднозначно ответила Тсуна, но она уже была готова помочь ему. Он явно в неплохих отношениях с Занзасом, а еще помогает Тсуне сдерживать пламя. Она вспомнила тот ужас, когда пламя как дикий хищник вырвалось из тела и чуть не убило ее, забрав ее ноги… Нет, этоого деда определено хотелось спасти. Нужно только дождаться удобного момента… «Система, как будет выглядеть это зелье?»ВНИМАНИЕ!!! Система отвечает игроку: круглая золотая таблетка.
«Серьезно? Тогда почему оно называется зельем, а не таблеткой? Ладно, забудь, сейчас у меня не получится незаметно скормить ее…» Тсуна грустно положила голову на плечо Занзаса, пока в комнате продолжался конфликт отца и сына. Тимотео, слушая сына, начал хрипло посмеиваться. — Ты не меняешься, — вздохнул Ноно, — пожалуйста, прости своего старика, и помоги Массимо позаботиться о Вонголе. — Пошел ты, — тут же ответил Занзас, не думая ни секунды, — в день твоей смерти Вария станет отдельной семьей, надеюсь понял? Ты вырастил меня, и я тебе благодарен, но не пойми неправильно, с твоим неприспособленным к жизни сыном я в семью играть не буду. Ноно повернул голову, с непередаваемой грустью глядя на Занзаса. — Сын, у Массимо никого не останется после моей смерти, только ты, его брат, и он любит тебя даже если не знает, как показать свою любовь. Прежде чем Занзас успел что-то сказать, дверь в покои Ноно Вонголы отворились, и в комнату что-то ввалилось. Занзас услышал звук падающего об пол тела у себя за спиной. Обенувшись, он увидел Массимо, который упал, запнувшись об порог. Позади него в дверном проеме стояли Савада Емитсу и смутно знакомая блондинка. — Убийца! — закричал Массимо лежа на полу и тыча в Занзаса пальцем, — Я все расскажу! Все расскажу! Все! Он хотел встать, но проблемы с гравитацией явно ему мешали, и он уже несколько раз ударялся подбородком об пол. Занзас обернулся к Тимотео, но тот отказался комментировать ситуацию.