1 декабря 2007 года
Прайм склонился ещё ниже и мрачно посмотрел на неё исподлобья. Девушка, не выдержав гнета мёртвой тишины и убийственного взгляда, сжалась как можно сильнее и опустила голову, нервно рассматривая собственные «художества» и размышляя, кто же убьёт её быстрее: Прайм или Рэтчет? — Ответь, — тихо попросил автобот, и подбородок девушки обвил непонятно откуда взявшийся оптокабель, приподнимая и заставляя посмотреть в голубую оптику. — Сам не видишь что ли, я не понимаю, что это, каракули-то на вашем языке! — огрызнулась студентка и резким движением отбросила от своего лица кабель. — Это не простой язык, а язык Праймов, — тяжело провентилировав, заключил мех. — Конечно, я не единственный, кто понимает его, но Рэтчет не смог бы передать все, что я ему рассказал, человеку. Такие знания не передаются настолько примитивными путями, которыми владеет человечество. — Так я ничего и не понимаю! И Рэтчет тут не причём! — девушка вскочила на ноги и подошвой стала стирать собственную кровь с поверхности платформы. — Это всё куб! — Одного лишь прикосновения не хватит для передачи настолько древних знаний, Оллспарк должен был быть активирован, а настолько быстро и внезапно это возможно лишь рядом с кибертронцем, который… — автобот резко замолчал, явно задумавшись и отстранился, поднимаясь в полный рост. — С Мегатроном типа? — летчица нервно потопталась на платформе и снова села, устраивая руки на коленях. — Нет. Мегатрон мог бы это сделать, но для этого понадобилось бы куда больше времени и сил, чем те, которыми он располагал в тот день, — мех повернул к студентке шлем и едва заметно скользнул взглядом по хрупкой фигуре. — Скорее всего это был я. — Как это ты? Автобот быстро приблизился и наклонился прямо к человеческому лицу, всматриваясь почти отчаянно, то есть настолько, насколько ему позволяла конструкция фейсплейта. Девушка, вместо того, чтобы отодвинуться, замерла, будто ничего до этого мгновения не происходило, и подняла на лидера настолько беспомощный и одновременно призывный взгляд, что искра того дрогнула, и он уже не посмел отвернуться. Забыв про свой вопрос, про Оллспарк, про чертовы символы, летчица медленно приподнялась и встала на колени, протягивая руки к фейсплейту меха, аккуратно касаясь холодного металла и пытаясь притянуть к себе его поближе. Автобот, застывший словно статуя, продолжал всматриваться в красивое человеческое лицо. Конечно, он точно не знал, что люди могут считать красивым в самих себе, но отчего-то был уверен, что Джейн была красивой, очень. Девушка, будучи уже не в силах совладать с собственными эмоциями и поняв, что терять особо нечего, прижалась мягкими и теплыми губами к холодным металлическим. Лидер мгновенно застыл и не смел пошевелиться около минуты, сосредоточив все свое внимание на собственных ощущениях. Казалось бы, разве может столь маленькое прикосновение вызвать столько эмоций и необъяснимых чувств, которые на самом-то деле были вполне объяснимы, просто до конца отвергаемы? Но оно вызвало и поэтому автобот, осознав то, что легко может потерять контроль над ситуацией, выпрямился и отошёл от подопечной на несколько метров, при этом все ещё ощущая приятное тепло на фейсплейте и мысленно признаваясь себе, что он хотел бы сохранить этот отпечаток до самой смерти. — Извини, — тихо пробормотала летчица, опуская голову и бессмысленным взглядом упираясь в платформу, — я… не хотела. «Хотела», — пронеслось в процессоре у лидера, до сих пор тонко чувствовавшего все эмоции девушки. Правда толку от этой его сверхъестественной способности, если он не смог прознать ни о лжи, ни о истинной проблеме в психическом и физическом состоянии студентки. — Оллспарк среагировал на меня и активировался, ты коснулась его и твоё тело поглотило часть энергии и древних знаний моего народа, — он говорил с такой сухостью и опустошением в голосе, что девушка смутилась ещё больше. — А как же Сэм? Он ведь тоже держал куб и даже большее количество раз, чем я, — злясь на такую несправедливость, проговорила летчица. — Даже если он касался его в момент активации — всё, что попало в его тело, поглотила искра Мегатрона, — кратко пояснил автобот. — Я часто связываюсь с Бамблби — с Сэмом все хорошо. — Да уж, спасибо, Праймус, или как его там, — горько усмехнулась студентка и подняла затравленный взгляд на лидера, — что теперь? Прайм молчал будто бы вечность, смотря словно в саму душу своей подопечной, и думал вовсе не о том, как совсем ещё недавно мечтал получить заветные знания Оллспарка и изучить всё, что только могут позволить его собственные возможности. Он чувствовал себя… преданным, хотя сознание его, холодное и расчетливое, напоминало ему о его собственных, как это называют люди, скелетах в шкафу, и о том, что летчица так или иначе привязана к нему, может не такими чувствами, как он к ней, но не менее неправильными и болезненными. Мех прекрасно понимал, что ей куда сложнее будет справиться с ними, чем ему, поэтому едва осознанное чувство превосходства немного совладало с эмоциями, которых не должно было быть у него как у лидера и как у робота. И всё же искра неприятно скребла стенки камеры, будто понимая, что собирается сделать её хозяин, и пытаясь воспротивиться. Прайм тихо хмыкнул, как это порой делала Джейн, сидя у него на плече, наблюдая в этой ситуации невероятную иронию — самое живое и ценное, что у него есть в организме, тянулось всем своим существом к хрупкому белковому созданию… «И у кого теперь превосходство?» — мысленно с насмешкой спросил лидер сам у себя. Да он был готов сделать абсолютно всё, что захотела бы лётчица ради одного только ласкового прикосновения мягкой ладони к его корпусу. До сих пор он себе в этом не признавался, однако когда тот хрупкий мир в их отношениях был под угрозой уничтожения, терять было уже нечего и было бы у него каплей меньше самообладания и мудрости, мех взял бы студентку прямо сейчас или даже раньше. Стоило только вспомнить её постанывания часом ранее, когда они направлялись в медотсек, как всё внутри раскалялось, а отключающийся процессор начинал вторить искре: «Твоя девочка предлагает себя сама, бери и слушай, как она будет умолять тебя не останавливаться, ты же знаешь, что нужно людям для получения удовольствия… Ты помнишь, как она удовлетворила себя прямо на твоём кресле и как тебе захотелось возбудить её снова и помочь справиться с чувствами, как тебе захотелось на мгновение стать таким же хрупким белковым и отыметь её в ближайшем тёмном углу, как захотелось прижать и больше никогда не отпускать, как захотелось отдать ей всего себя, лишь бы стать ещё ближе друг к другу». Но подобные мысли всегда оставались лишь мыслями и были гонимы своим хозяином. Совесть, богатый жизненный опыт и те нежные чувства, которые он испытывал к девушке, как к подопечной, не позволяли ему и коснуться её без особой необходимости. Автобот не смел выдавать себя и играл прижившуюся роль заботливого наставника. Со временем, конечно, он привык к особенному поведению собственной искры и редким наваждениям и вернулся к прежнему образу жизни, по надобности отталкивая от себя студентку, воспринимавшую всё происходящее между ними, скорее всего, только как игру… — Оптимус, — тихо позвала летчица, напомнив ему маленького котёнка, и мех тяжело провентилировал, мысленно грустно улыбнувшись — она очень редко звала его по имени. — Дай мне пару дней, я что-нибудь придумаю и тогда мы поговорим, — он аккуратно снял её с платформы и поставил на пол. — А пока не трогай таблетки без крайней необходимости. — Ты ведь не злишься? — состроив умоляющий взгляд, спросила девушка и автобот снова был покорён, однако удержался от лишних движений, не позволяя себе погладить человеческую спину. — Нет, ступай, — кратко кивнул лидер и, поднявшись, вернулся к платформе, погрузившись в размышления о дальнейших действиях. Студентка, едва сдержав непонятно откуда взявшееся желание заплакать, посмотрела на могучую фигуру автобота, более не заинтересованного в ней, тяжело вздохнула и покинула помещение. Сердце продолжало бешено колотиться, а мозг не успевал перерабатывать информацию о произошедшем. То ли таблетки продолжали пассивно действовать, то ли на самом деле ею завладели настолько сильные чувства, но девушка едва ли могла представить, как сильно ухудшила отношение к себе такой глупостью. Скорее всего, такой как Прайм запросто найдёт решение её проблеме и не станет тянуть со всякими исследованиями, и по итогу это вранье окажется бессмысленным, только отдалившим её от автобота, к которому она настолько сильно привязалась, что теперь может слабо представить повседневную жизнь без их общения, которое точно не будет таким как прежде.***
Студентка неспешно двигалась в сторону кампуса, пиная попадавшиеся на пути камушки и тихо ругалась, проклиная всё, случившееся с ней с момента приезда в родительский дом на собственный день рождения. Как только она перешла порог комнаты в общежитии, на неё сразу же набросилась Эвелин с вопросами о произошедшем. — Да всё хорошо, просто спалила символы перед Праймом и, наверное, он меня теперь убьёт, как только найдет реальное лекарство от этого ужаса, — довольно равнодушно заключила брюнетка и упала на кровать, не снимая даже обуви. — Всё настолько плохо? — подруга села рядом и, оставив на потом свой допрос о гонках, положила ладонь на лоб девушки. — Вроде нет, по крайней мере, он не выглядел злым или разочарованным, так что, — студентка потянулась и прикрыла глаза, — завтра-послезавтра отойдёт и всё будет нормально. — Если всё так просто, то почему ты такая апатичная? — Во-первых, ты не поверишь, но мне стыдно, да, правда в перед собой больше, что в такой бредовой ситуации попалась, — поспешила уточнить студентка, увидев, как у рыжей поползли брови на лоб после упоминания стыда. — А во-вторых? — насмешливо спросила она. — Я его поцеловала, — брюнетка едва заметно улыбнулась и закрыла лицо руками, стоило ей только увидеть выражение лица подруги, которая чуть не свалилась с кровати. Пожалуй, Марклс считала, что такое было «слишком» даже для Джейн, даже в такой ситуации. — А он что?! — Ничего не понял, сто процентов, — веселье мгновенно отпустило студентку, и она открыла глаза. — Я ему как комар, он может даже и не почувствовал… — Да ладно тебе, смутился просто, — рыжая ткнула её в плечо и перебралась на свою постель, повторяя позу подруги. — Он тебе нравится, да ведь? — Очень, — после недолгого молчания тихо произнесла девушка и шумно выдохнула — признаваясь Эвелин, она будто бы окончательно призналась себе и оттого почувствовала себя одновременно и облегчённо, и нервно. — Боже, я идиотка, как же он мне нравится… — Успокойся, всё будет хорошо, — так же тихо ответила рыжая. — По крайней мере, настолько, насколько это возможно в данной ситуации. — Ему семь миллионов лет, Эв, а ещё он робот, он гребаный пришелец, а ещё я обманывала его несколько месяцев… — А ещё он все эти месяцы заботился о тебе при том, что ты человек и тебе всего лишь двадцать лет, и продолжает делать это сейчас, — перебила её подруга. — В том и дело, Джейн, что ему семь миллионов лет, сотни тысяч он воевал и поверь твоя ложь для него как одна спичка на спичечном заводе! — Как и я сама, — хмыкнула брюнетка, хотя на лице её появилась слабая улыбка. — Будь оно так, он не искал бы тебя по всему Транквилити тогда и не извинялся бы, — летчица приподнялась на локтях и продолжила рассуждать, будто бы уже для самой себя. — Не катался бы за тобой хвостиком, чтобы наладить отношения, не сидел бы с тобой у океана, не искал бы тебя поздно ночью на гонках по всему острову, будь он хоть трижды тебе должен за спасение его шкуры. — Может оно и так, но… — Без «но», Джейн, мне хоть и не нравится вся эта «Санта-Барбара», все же твоё состояние мне важнее собственных предрассудков, — настолько серьёзно заявила подруга, что Уорд усмехнулась. — Правда, тем более пора бы тебе хотя бы разок остепениться. После этой фразы Уорд рассмеялась в голос, а потом резко поднялась с постели и, кинув подушку в сокурсницу и выйдя из непривычного подавленного состояния, подошла к шкафу, доставая из него пару полотенец и чистую одежду. — Пойду в душ, вернусь поздно, — улыбнулась она напоследок и вышла из комнаты.***
Внутри душевой было прохладно и темно по сравнению с обычными комнатами, однако в данный момент для девушки это было даже хорошо. Уорд быстро скинула с себя всю мешающую одежду и стянула с волос резинку, позволяя мягким локонам упасть на плечи. Она прислонилась к холодному кафелю, не спеша включать воду и посмотрела наверх — перед глазами все ещё маячили два голубых огонька. Брюнетка повернула кран и почувствовала, как по лицу начали скатываться крупные горячие капли, разжигая возбуждение внизу живота. Девушка облизнула губы, улавливая последние нотки металлического привкуса, ещё не смытого водой, и опустила руку, касаясь холодными кончиками пальцев сначала гладкого лобка, а потом медленно спускаясь ниже и начиная массировать клитор. Изо рта вырвался первый тихий стон, в голове послышался знакомый бархатный баритон. Студентка прикрыла глаза и довольно мурлыкнула — это как раз то, что ей было нужно. «Девочка моя», — эхом отдалось в мыслях, и брюнетка тут же надавила на чувствительное место сильнее, заставляя собственные колени вздрогнуть. Она потерлась затылком об холодный кафель, представляя, как знакомая металлическая рука нежно поглаживает её по голове. — Да, папочка, — тихо простонала студентка, не переставая доставлять себе удовольствие. Вместо собственной руки она словно почувствовала гибкий оптокабель. «Хочешь, чтобы папочка сделал тебе приятно?» — раздалось будто бы над самым ушком, и девушка нетерпеливо выдохнула. — Очень хочу, — почти проскулила она, всё интенсивнее двигая пальцами, которые так и норовили соскользнуть ниже и попасть внутрь. «Расставь ножки шире, солнышко, и…» — стоило ещё одному ласковому прозвищу прозвучать в мыслях, как колени мгновенно согнулись, а по всему телу прошла приятная дрожь. Студентка разочарованно простонала из-за быстро наступившей разрядки и для продления эффекта лишь пару раз засунула пальцы глубже, чувствуя внутри обильное количество смазки. — Чёртов Прайм, — устало выдохнула девушка и наконец прямо встала под горячий поток.***
В это же время в медотсек по зову Прайма явился медбот, до сих пор находившийся в оффлайне и явно не довольный тем, что его потревожили в редкий момент отдыха. Он, еще на входе заметив странное состояние, в котором пребывал лидер автоботов, отчасти неуверенно шагнул внутрь, чувствуя неясное волнение. — Ты хотел меня видеть? — медик пытался звучать строго и уверенно, однако неприятное предчувствие заставляло его искру почти боязливо сжиматься. — Да, — холодно ответил Прайм и наконец повернулся к нему, смеряя товарища оценивающим взглядом. — Что за исследования ты проводишь? — Ты о чём? Какие исследования? — он подошел к командиру ближе, сдвигая оптограни друг к другу. — Я так понимаю зашел ты не так далеко, раз ещё не сообщил мне о результатах, — проигнорировав вопросы подчиненного, заключил мех и включил один из датападов с многочисленными записями. — Мне кажется, что язык Праймов — это то, что касается меня в первую очередь. — Да-да, но ты же знаешь, что я не люблю говорить о своих проектах до их логического завершения, — моментально завёлся автобот, понимая, что его ждёт долгая ночь объяснений. — Рэтчет, ты должен был сообщить мне сразу, — прервал его лидер, голос его был холодным и стальным. — Сразу. — Да брось, Оптимус, ты же знаешь, что я никогда не стал бы продолжать эксперименты, если бы видел в них реальную опасность для кибертронца или человека, — уверенно заверил его медбот. — То есть ты можешь гарантировать безопасность Джейн? — скептически поинтересовался Прайм. — Стопроцентную, — кивнул мех, в его голосе послышалась едва уловимая усмешка. — Я же знаю, как она тебе дорога, поэтому точно не стал бы рисковать её жизнью, чтобы не рисковать, как минимум, своей. — Я говорю о знаниях, заключенных внутри неё, — глухо, словно убеждая самого себя, сказал лидер. — Возможно, но даже не думай, что я поверю, будто дело только в них, — Рэтчет прожигал его взглядом знатока любовных дел. — Я знаю тебя достаточно долго, чтобы понимать какого рода эмоции и чувства ты пытаешься запихнуть глубоко внутрь. И я не смею тебя осуждать… Пусть она и белковая, а еще донельзя раздражительная и несносная, но я за твоё счастье, дружище. — О какой любви речь, Рэтчет? Нет никаких чувств. Есть долг, который мне нужно ей вернуть, не более того. И сегодня у меня появился шанс сделать это, поэтому я тебя вызвал, — равнодушно произнёс автобот, чувствуя, как искра внутри словно назло скребется, будто пытаясь выдать истинные чувства хозяина. — А я и не сказал ничего про любовь, ты додумал всё сам, дружище, — в голосе медбота послышалось насмешка, исчезнувшая сразу после того, как лидер одарил его убийственным взглядом. — Рэтчет, хватит, сейчас не время для этого, — мех резко выпрямился и вышел из медотсека, напоследок произнеся: — Завтра займёмся решением этой проблемы. — А как же исследование?! — Обо всём потом, — уже находясь вне зоны видимости, сказал автобот. Рэтчет осел на ближайшие металлические контейнеры огромного размера и тяжело провентилировал.***
2 декабря 2007 года
Снова присутствуя на очередном совещании с представителями власти и высокопоставленными военными из числа людей, лидер автоботов ни разу не поучаствовал в обсуждении злободневных проблем и лишь наблюдал за боязливыми, нервными костюмами — лиц он специально не запоминал, зная, что вряд ли вновь встретится с очередными посланниками президента. Те продолжали упрашивать, требовать предоставить им кибертронское вооружение, однако лидер оставался непреклонен, чем вызывал бессмысленную агрессию у костюмов и уважение у военных, с которыми был знаком около полугода. — Господин президент будет раздосадован Вашим решением, — вице-президент США, Дик Чейни, с парадом явившийся на Диего-Гарсия рано утром, топтался и крутился перед автоботом словно влипшая в жвачку муха. — Господин президент давно о нём знает, — устало произнес мех, которому успело наскучить общество упертого посла воли Буша младшего. — Боюсь, в данное время, пока мы держим ситуацию под контролем, вам не стоит волноваться о собственной технологической, — «импотенции, неполноценности, отсталости» — хотел сказать лидер, но затем снисходительно закончил мысль: — Неспособности вести бой против десептиконов в одиночку. — Вам лучше знать, — на удивление смиренно ответил Чейни, и вдруг его глаза, то ли от солнечного блика, мазнувшего по линзам очков, то ли действительно от лукавости, мелькнувшей во взгляде, блеснули. — Но думаю, что мы с вами можем пойти на компромисс, например, вам необязательно делится с нами вооружением, боже правый, да что мы там разберём! — засмеялся вице-президент, ещё сильнее раздражая лидера автоботов и заставляя его усомниться в своем принципе не трогать людей. — Однако почему бы нам в таком случае не укрепить межпланетные отношения мирным путем, а? Знаете, я был когда-то министром обороны, поверьте на слово, мне взрывов и выстрелов за жизнь хватило. Но почему бы нам не продвинуться в сфере науки вместе? — Мы можем обсудить это наедине, — прервал его речь мех, и человек подпрыгнул на месте, хватаясь за воротник рубашки и ослабляя галстук. — Вы правы, — прокашлявшись, снова согласился с лидером автоботов Чейни. Мех трансформировался и неохотно приоткрыл дверцу для вице-президента, с благоговением взиравшего на процесс трансформации. Когда тот оказался внутри, кибертронец опустил стекло и включил кондиционер, видя, что лицо человека покраснело только сильнее. — Я полагаю, наше новое предложение заинтересовало Вас больше, чем прошлое, — прервал тишину голос Дика, когда они покинули ангар. — Скажите честно, господин вице-президент, Ваше начальство действительно полагает, что мы рано или поздно позволим человечеству использовать такое оружие? — сразу же надавил автобот, но на своё удивление отметил, что мужчина более не выглядел таким лукавым, как минуту ранее. Наоборот, лицо его, наконец переставшее краснеть, выражало только бесконечную усталость и полное понимание происходящего. — Он не теряет слабой надежды, хотя, буду честен, его на это подбивает совет национальной безопасности, — Чейни, спросив разрешения, поставил свой портфель на соседнее сиденье. — Самостоятельно они действовать не собираются? — Нет, по крайней мере не в ближайшее время, ведь куда больше граждан и международное сообщество заботят масштабные и массовые теракты и я думаю, что это правильно, — спокойно продолжал человек. — Правда это из-за того, что они просто не знают о вашем существовании. Как же долго мы заминали произошедшее в Мишн-Сити и всё равно находятся неравнодушные, строящие разные теории. — Благодарим за содействие и понимание, — ровно ответил лидер. — Что насчет Вашего предложения? — А, конечно, это был план «Б», — пояснил мужчина. — Я бы сказал, что инициатором идеи был господин президент, но, — он хохотнул и кивнул самому себе, — это исключительно мой… проект. Я предложил, а он, не думая, согласился. — Мудро с Вашей стороны, — мех умело скрыл легкое удивление в голосе и совсем немного смутился за собственную раздражительность несколькими минутами ранее. Ситуация с Джейн полностью выбила его из колеи. — Я вообще и не рассчитывал, что Вы меня захотите слушать после фиаско моего начальника несколькими неделями ранее, — уважительность по отношению к президенту в голосе его посланника сошла на нет, хотя оттого он выглядел более искренним. — Знаете, у меня сын наукой занимается. Физику любит. Мечтал маленьким стать космонавтом, но сейчас работает в какой-то фирме, с этим всем связанной. Решил сам себе на жизнь зарабатывать, думает стать ученым. И вот смотрел я на него и думал, сколько у молодых сейчас возможностей появилось. Время удачное да и у нас появились вы. Автобот со всем вниманием слушал человека, явно воодушевленного своей идеей кооперации землян и кибертронцев в сфере науки, и понимал к чему он ведёт, мысленно рассуждая о целесообразности подобной деятельности. Веских причин отказываться он не нашёл, однако полностью соглашаться не собирался тоже. В любом случае вести в этом проекте должны именно они, кибертронцы, а не люди. При таком развитии событий подобное сотрудничество ничем не грозило автоботам, зато облегчало их отношения с землянами. — Ваше предложение симпатизирует мне больше прежнего, тут Вы правы, — произнес автобот. — Думаю, что мы сможем договориться, но позвольте внести и свою лепту в Ваш проект, тогда соглашения мы достигнем куда быстрее и, я надеюсь, официоз на территории острова будет не нужен. — Я Вас понимаю, поверьте, нам нигде не рады, — понимающе закивал Чейни. — Тогда я выслушаю Ваши условия и мы постараемся прийти к компромиссу.***
4 декабря 2007 года
Как Прайм и говорил, ему на решение проблемы понадобилась лишь пара дней, чему Уорд особо не удивилась. В назначенное время она пришла к медотсеку и, неуверенно помявшись несколько минут у входа, наконец провела ключ-картой по специальному замку. Массивная дверь отъехала в сторону, и студентка шагнула внутрь, закрывая глаза руками из-за резкого потока света, ослепившего её сверху. — Какого черта, — прошипела она, щурясь и отворачиваясь. — Извини, — прозвучал сухой голос медбота откуда-то сбоку. Свет сразу же исчез. — Да всё в порядке, — тихо ответила девушка и, проморгавшись, подошла ближе к знакомой платформе. Прайм, стоявший в глубине медотсека, наградил её спокойным взглядом, скорее даже равнодушным. Студентке это не понравилось, внизу ее живота завязался узел, но не от возбуждения, а напряжения. — Тогда забирайся, — медбот подхватил её за талию и поднял на платформу. — Надеюсь, что ты ничего не ела и не пила в ближайшие часы. — Нет, — коротко ответила студентка, устраиваясь на холодном металле поудобнее. — Хорошо, тогда начнём, — кивнул Рэтчет и, нажав несколько кнопок на панели платформы, отрегулировал её под человеческие размеры. — Снимай с себя верх. Не вымолвив ни слова, девушка опустила голову и стянула с себя толстовку. За мешковатым предметом гардероба показалась аккуратная фигурка. Лидер автоботов внезапно почувствовал, как внутри бурлит энергон при виде загорелой кожи. Тонкая талия и слегка выпирающие ребра странно сочетались с кубиками пресса, не сильно выделяющимися, но все же заметными. Девушка так и не решилась поднять взгляд. — И это тоже, — с нажимом произнёс медбот, пальцем указывая на черный топ, и студентка тут же запрокинула голову, подозрительно всматриваясь в голубые окуляры врача. — Это так необходимо, а, Рэтчет? — она приподняла одну бровь и криво усмехнулась, не встретив во взгляде медбота и намёка на шутку. Тяжело вздохнув, девушка без особых колебаний стянула оставшуюся одежду, закрывавшую нужную меху зону. Лидер автоботов скосил безэмоциональный взгляд на своего товарища. Искра его сжималась то ли от зависти медботу, который отнёсся к подобной картине совершенно безразлично, то ли от невероятно сильного желания коснуться мягкой нежной кожи на небольшой аккуратной груди студентки. За проведённое на Земле время он случайным образом узнал о подобном физиологическом отличии человеческих женщин от мужчин, сначала не понимая, почему большинство представительниц женского пола всегда носят что-либо на груди, скрывая её от других людей — преимущественно мужчин, а потом узнал, что данная часть тела считается невероятно привлекательной для последних. Почему он толком не понял и в любом другом случае отнёсся бы к подобному зрелищу совершенно равнодушно. Однако Джейн была для него другой, и он почувствовал, как девушка ощутила себя уязвимой, хотя старательно это скрывала. Лидер признался себе, что выглядит её грудь довольно мило, хотя, наверное, решил он так оттого, что считал в подопечной милым абсолютно всё, даже тяжёлый характер и непредсказуемое поведение. Он заметил, как небольшие соски сжались то ли от холода, то ли от волнения. Ему захотелось погладить девушку, начиная с низа живота и заканчивая выпирающими ключицами. — Вот так, готова? — спросил медбот, уложив девушку на живот и откинув её волосы. — Наркоз сделаем локальный, а то мало ли… — Очень обнадёживающе звучит, док, — невесело усмехнулась лётчица и услышала тяжелый вздох, однако принадлежавший уже не врачу. — А ты чего молчишь? — Мы поговорим после, — отстранённо произнес лидер, внутренне борясь с желанием погладить девушку теперь уже по спине. Завязанные резинкой и откинутые вбок волосы открывали вид на шею и хрупкие плечи, которые периодические напрягались, стоило только ветру коснуться кожи студентки. Не успела девушка съязвить, как в кожу на затылке вонзился шприц. В глазах студентки мгновенно потемнело, и всё вокруг замолчало.***
Минутами или часами позже летчица всё еще не могла держаться на ногах устойчиво. Из изменений в теле она чувствовала лишь усталость и сильную головную боль. Однако символов перед глазами не было, и рассудок был относительно чист. — Чем вы меня накачали? — откинувшись на какие-то инструменты, спросила студентка, смотря из-под опущенных ресниц на лидера автоботов. Тот был суровее и молчаливее, чем обычно. — Джейн, нам нужно поговорить, — устало произнес автобот, взгляд его смягчился, но отчего-то казался печальным. — Согласна. Знаешь, я тебя лю… — Нам стоит перестать контактировать, — девушка тут же поджала губы и подавилась воздухом. Щеки ее запылали, а сердце забилось с невероятной силой, отдаваясь чувством тревоги в груди. — Почему, — сипло выдавила из себя студентка, опуская взгляд. — Во-первых, наше общение вчера зашло в тупик: мне не нравится ложь, во-вторых, нечто внутри меня слишком тянется к… людям, что очень мешает моему делу, в-третьих, всё, что с тобой произошло, случилось по моей вине и теперь я сомневаюсь, что наша близость приведет к улучшению твоего состояния. — Да ладно тебе, это же всё мелочи, да ведь?.. — неожиданность ситуации сбила с летчица спесь и теперь она могла лишь пытаться глубоко дышать, лишь бы не начать захлебываться рвущимися наружу слезами. — Подумаешь, символы… Но в глубине души она осознавала — Прайм во многом прав, по иронии в том, в чем она сама его некогда убеждала. Либо еще не окрепшее сознание, либо разбитое сердце не позволяли ей нормально рассуждать о происходящем. Очевидно было лишь то, что Прайм не отступится от своего и дальнейшие споры могут привести лишь к усугублению конфликта. Студентка не обратила внимания на то, как Прайм нежно взял её манипулятором и опустил на пол. Она старалась не смотреть на него даже краем глаза. Лишь обхватила себя руками, пытаясь спрятаться от пронзающего взгляда. — Подвезти? — Пошёл ты нахер, — летчице захотелось громко выругаться. Он действительно не понимал, что происходило у нее внутри? Но он понимал, потому что чувствовал то же самое. Искра жалобно скреблась внутри, заставляя хозяина испытывать самые жестокие и неприятные чувства. Мех жалел обо всём, что сказал, однако не считал это ложью и явно не поступил бы иначе. Чувства начинали брать верх, и вместо работы лидер начинал занимать себя мыслями о том, что было бы, будь он человеком. Что-нибудь получилось бы? Но мыслить лишь о собственном благополучии у меха не получалось давно. Бремя лидерства отяжеляло жизнь автобота, заставляя тратить всё своё время на тех, кого он был призван защищать. Чувства сейчас могли лишь помешать. Особенно настолько сильные чувства. Поэтому он молча смотрел на удаляющуюся аккуратную фигурку. Автобот верил, что это пойдет ей на благо и спустя пару месяцев она забудет об их отношениях и найдет себе новое развлечение в лице человека. Или по крайней мере Джаза. И ревность будет неуместна, пусть и до этого она слабо была знакома лидеру. Он был уверен в себе, даже когда дело касалось такой непостоянной натуры как Джейн. Ему очень легко было обратить ее внимание на себя, однако теперь в этом не было нужды. Искра вновь болезненно вспыхнула и погасла. Автобот подавил и физическую, и душевную боль.***
Зайдя в свою комнату в общежитиях, Уорд не произнесла ни слова, лишь с пустым, стеклянным взглядом опустилась на кровать, легонько провела рукой по затылку, пытаясь найти шрамы, однако всё было гладко. Увы о сердце летчицы сказать подобного было нельзя. Оно продолжало быстро стучать, отчего становилось и физически больно: появлялось чувство, что сейчас оно пробьет грудную клетку. Эвелин в комнате не было, поэтому девушка позволила себе разрыдаться в голос и упасть лицом в подушку. Еле стащив с себя одежду, она нырнула под одеяло и укрылась с головой. Рыдания продолжались до тех пор, пока не начал кончаться кислород и они не превратились в беззвучный, душащий плач…