Тридцатое декабря. Шесть вечера. Улица Колокольная…
Машина, арендованная ребятами на весь вечер, остановилось под аркой. Ярко освещенный двор был совершенно пуст, и только довольно высокий, симпатичный, прилично одетый молодой человек, всё время посматривавший на часы, одиноко маячил у нужного им подъезда, как тополь на Плющихе. — А если они пойдут проходными дворами? — забеспокоился Андрей. — Значит, я выйду из машины и пойду за ними, а потом по мобиле просигналю тебе, куда ехать, — беспечно сказал Роман. — Не переживайте, он на машине, я слышу, как работает движок вон в том сером «Nissan». Мы заняли выгодную диспозицию. Если он захочет проехать под арку, так я сдам назад, а потом поеду за его машиной, а если поедет вперёд, так я потихоньку-помаленьку за ним. Мимо нас и мышь не прошмыгнет, — самодовольно хмыкнул водитель. — Это Юлиана? — вдруг взволнованно спросил Малиновский, указывая на девочку в алом комбинезоне, только что выскочившую из подъезда. И тут же ответил себе сам: — Конечно, она! Какая красавица! Палыч, так не бывает. — Как не бывает? — переспросил Андрей. — Она похожа на тебя, как клон. — Я тоже красавец? — усмехнулся Жданов. — Ты? Нет! А она… Мммм… Чья-то погибель растет. — Но она же мой клон? Да или нет? — Девчонка и впрямь загляденье, и похожа на вас, как две капли водки, к ДНК не ходи, — снова встрял в разговор пассажиров шофер. — Это Катя, да? — вскричал Ромка, одной рукой толкнув Андрея, а другой, показывая на миниатюрную молодую женщину. — Это же Пушкарева, правильно? Бля, она еще красивее, чем на фотографии, которую ты мне показал. Встретился бы с ней на улице, никогда бы не узнал… Э! Э, поехали, — он слегка подтолкнул водителя в плечо, заметив, что «Nissan» плавно и медленно тронулся с места, — нам упустить их нельзя никак. — Урод, — в сердцах бросил Андрей. — Кто, я? — взвизгнул Малина фальцетом. — За что? — При чем здесь ты? Этот козел, — Жданов мотнул головой в сторону Леонида, — он урод. Нет, ты скажи, какое он имеет право целовать Катьку на глазах у моего ребенка? — Он же в щеку, — хохотнул водило, — как друга при встрече. — Ну, ничего… Ничего… Я его тоже, — скрипнул Палыч зубами, — при встрече, как друга. — Я помогу, — заверил его Ромка. — Я сам справлюсь, — рыкнул Андрей так, что шофер, мельком взглянув на него, сразу сделал отрешенное лицо и внимательно начал смотреть на дорогу.Тридцатое декабря. Вечер. Ёлочный базар…
Сразу надо сказать, что судьба в этот вечер благоволила Роману, а вместе с ним, стало быть, и Андрею. Народа на праздничной ярмарке было столько, что не протолкнешься и головой не очень-то поворочаешь. Стало быть у Кати были заботы поважнее, чем глазеть по сторонам, Юльку бы не потерять в такой толчее, уже хлеб. Таким образом, Ромка мог практически по пятам ходить за Пушкаревой в ожидании удобного случая и не опасаться быть застигнутым на горячем. И это была первая удача. Вторую Андрей тщательно подготовил сам, заранее оговорив приблизительный сценарий, оплатив работу Деда Мороза с красавицей Снегурочкой, и примазавшись к ним статистом в костюме Снеговика, том самом, который хорошо был знаком Юлиане, значит, обязательно привлечет ее внимание, но в котором Катя ни за что не смогла бы его узнать. Ну, а третья сама приплыла к ним в руки… — Мама! Мамочка, смотри, вон тот Снеговик, который катал меня на санях, — закричала Юлиана, дергая мать и пытаясь увести её в ту сторону, где давали представление Дед Мороз со Снегурочкой. Толпа подхватила Катю с Лёней и понесла их дальше, вырвав руку ребенка из руки матери, но девчонка этого даже не заметила, на всех парах летя к Снеговику. Роман, в отличие от Кати, был готов к такому развитию событий, поэтому он сумел вовремя противостоять живому движущемуся потоку, выйти из него и свернуть следом за Юленькой. — Дяденька Снеговик, это я. — не очень-то обременяя себя правилами приличия, громко кричала девочка на бегу и расталкивала других детей. — Здравствуй! — она с размаху прыгнула в объятия Андрея. — Ты меня помнишь? — Юлиана? — Жданов подбросил дочку высоко в воздух, поймал и крепко ее обнял. — Узнал! Ты меня узнал! — захлопала Юлька в ладоши. — А я?.. А как меня звать?.. А меня?.. — загомонили дети на все лады, обступая Палыча со всех сторон. — Я тоже хочу на ручки и играть в самолетик! — захныкал маленький мальчик. Андрей даже растерялся, на такой фурор он явно не рассчитывал и, что делать с бандой малолетних рэкетиров, нытьем и криками требующих внимания к каждому из них, представить себе не мог. Счастье, что Юлиана не потеряла самообладания, очевидно, ей тоже не чужда была подобная манера общения. — Чего вы шумите? Вас ждут там, — с высоты своего положения она махнула ручками в сторону Деда Мороза со Снегурочкой, — Там подарки дают, там весело, а здесь только мы, я и Снеговик. Он мой знакомый, но совсем не ваш, он не катал вас на санках и про папу не рассказывал. — Юлька повернулась к Жданову, обхватила его голову обеими руками и потерлась носиком о его нос-морковку. — Правда же? — Правда, — млея от счастья, таял Андрей. — Я всех обманула, — зашептала девочка в самое ухо. — Я специально детков туда отправила, чтобы тебе не мешали. Там Дед Мороз ненастоящий, а «елочнобазарный», настоящий придёт только завтра. На Новый год. Да? — Во-первых, не детков, а детей, — рассмеялся Палыч, узнавая в авантюрном характере дочки свое нутро, — а во-вторых… Обманывать, Юленька, нехорошо. — Нехорошо, — притворно вздохнула девочка, — я знаю. А ты настоящий? Ты меня не обманываешь? — хитро прищурилась она. — Снеговики — они из снега, а ты из костюма. Вот. У тебя даже морковка ненастоящая. Тема была очень скользкая, и Жданов поспешил поскорее с нее соскочить. — Ну, знаешь ли, Дед Мороз, когда он дома, тоже шубу снимает, посох в сенях оставляет и превращается в обыкновенного дедушку. — Нет! — Юлиана была непреклонна. — Обыкновенные дедушки не умеют папов разыскивать и выполнять просьбы всех-всех детишков. — Боже, что у тебя за каша с падежами, — расхохотавшись, воскликнул Андрей. — У меня нет каши с… С кем? — Неважно, детка. Ты лучше скажи, где твоя мама? Казалось, что только сейчас девочка, вспомнила о матери, вначале зажмурилась, как от ужаса, а потом закрутила головой во все стороны, разыскивая ее взглядом. — Ой! А где моя мама? — и вдруг разревелась. — У меня теперь что, мама тоже потерялась, да? Я осталась одна? Ма-а-а-ама! — Детка, родная моя, ну, ты что? Ты же большая девочка, не может быть, чтобы ты не знала свой адрес. Ведь так? А если даже не знаешь, то и это не беда. Помнишь, я говорил тебе, что в Новогоднюю ночь Дедушка Мороз придет к тебе домой и приведет папу, значит… — Деда тоже знает мой адрес! — просияла Юлиана. — Поставь меня на пол, возьми за руку и пойдем домой. А вот это никак не входило в планы Андрея и Ромки. Они вообще планировали, что Юлька подойдет не одна, а вместе с Катей, вот тут на арену и должен был выйти Малина, но все случилось, как случилось, еще лучше, чем они задумали. — Нет, милая, так нельзя. Ты же понимаешь, что мама твоя сейчас очень волнуется, бегает по базару, ищет тебя. Так что давай-ка ты пойдешь сейчас с этим дядей, его зовут Роман, — Жданов показал на подошедшего друга, — к справочному бюро, они громко объявят по радио, что ты ждешь маму, и вы найдетесь. — А ты? Ты пойдешь с нами? — Я не могу. — Я тоже тогда никуда не пойду, мама говорит, что нельзя уходить с чужими дядьками. — Мама права, — пришлось констатировать Андрею, и он, понимая, что даже если они с Катей столкнутся нос к носу, она его в этом костюме не узнает, решился. — Пойдем вместе. Вот когда Жданову счастье привалило, мало того, что он впервые шагал рядом с дочерью, крепко держа ее за руку, мало того, что теперь он знал, что покупать дочке в подарки на Новый Год, она сама ему об этом докладывала, у каждой витрины, которую они проходили, он еще и обнимашек-поцелуев удостоился, обратив внимание, что Юлька, расширив глаза от восторга, надолго зависла у витрины с Беби Борн, и сразу же купив ей куклу-малышку со всеми возможными аксессуарами, одеждой и обувью. — Я знаю, мой папа такой же хороший и добрый, как ты. Правда же? — прошептала девочка, крепко прижимая к себе Беби. — Твой папа еще лучше, — убежденно сказал Роман, который очень быстро нашел общий язык с Юлианой. При этом он покрутил пальцем у виска так, чтобы ребенок не видел, и тихо спросил Жданова: — Ты нормальный? Что я скажу ее матери? — Что Снеговик подарил! Маме всегда надо говорить правду, — хитро хихикнула девочка, видно слух у нее был очень острый. — Хотя она все равно не поверит. До справочного оставалось всего пару метров, когда из всех динамиков раздалось: «Потерялась девочка, Пушкарева Юлиана, пяти лет. Особые примете: девочка одета в алый комбинезон и белую пушистую шапку, на ногах белые сапожки. Высокая для своих лет. Девочка Юленька, если ты нас сейчас слышишь, твоя мама ждет тебя у справочного бюро». — Бежим быстрее, а то попадет нам от твоей мамы, — закричал Ромка, крепче сжимая руку ребенка и делая Андрею знак, мол, сваливай от греха. Жданов зашагал немного в стороне, но тем не менее никуда «сваливать» не стал, решил все проконтролировать с близкого расстояния. Решение было, в общем-то верное, но нервов Андрею стоило немало, особенно когда он увидел рыдающую в объятиях Леонида Катюшу. — Мама, мамочка, — бросилась к ней Юлька, — я нашлась, меня Снеговик с дядей Романом нашли и привели к тебе. А еще… Я плакала-плакала, потому что ты потерялась, и мне подарили Беби Борн, чтобы я утешалась. «Она скорее моя дочь, чем Андрея», — подумал Ромка, восхищаясь тем, как хитро Юлька преподнесла матери историю появления у нее куклы. Жданов, кстати, подумал о том же, и оба не сговариваясь, хмыкнули. — Утешилась, — машинально поправила Катюша, целуя каждый свободный от одежды сантиметр дочери. — Господи, как ты меня испугала, солнышко. Я думала, что сойду с ума. Какое счастье, что вы нашли ее. Тут Катерина впервые подняла глаза на «спасителя» и остолбенела, она уже даже не услышала, как дочка сказала: — Ты думала, что я потерялась, да? Думала, насовсем, как папа? А я нашлась, и папа найдется...