Эльфийская песнь

Жаль, что мы себя изжили… Не сберегли, чем дорожили. Ждать перемен мы так устали, Сковав взамен сердца из стали.

      — Ты не боишься, что я тебя так и прирежу здесь, пока ты будешь спать? Или заставлю выболтать всё, что знаешь, или… — Роше не успевает договорить свою ехидно-пламенную речь, как его перебивает еле разлепивший веки уцелевшего глаза Иорвет:       — Нет… — его голос сипит, эльф закашливается, едва придя в сознание, — ты до… до зубовного скрежета честен. — Зелёный глаз снова закрывается, а к губам эльфа прижимается холодное стекло стакана.       Пара больших глотков, снова кашель, и Иорвет начинает делать более спокойные и мелкие глотки. Роше чувствует: тот не закончил мысль, а потому даёт время своему заклятому врагу. Это похоже на лёгкое помешательство, потому что именно в этот момент, видя полную зависимость эльфа от дознавателя, Вернон смотрит на ситуацию, как на театральный акт. Всему своё время, реплики должны быть сказаны, даже если их уже зазубрили наизусть, а поганая ситуация вовсе не театральное представление.       — Ты не тронешь ни меня, ни моих братьев, пока не будешь знать, что мы с тобой и Полосками в равных силах и условиях, — так и не открыв глаз, уже увереннее продолжил Иорвет, кривя губы в едкой ухмылке. Из-за шрама на пол-лица это почти единственная разновидность улыбки, которая может получиться у эльфа.       Иорвет услышал довольный хмык Роше, будто тот одобрял сказанное, подтверждал правильность сыгранной постановки, только вот эльфу было вообще не до заскоков Темерского Пса. У Иорвета болело всё, особенно правый бок и правая же рука, голова трещала по швам, но хоть как-то высказаться по этому поводу значило подтвердить свою слабость, а этого гордый Аэн Сейдхе себе позволить не мог. Он и не помнил толком, какие события повлекли за собой удручающее положение, но стоило им пользоваться, пока хозяин этого положения столь любезен, что позволяет ему валяться на вполне удобной койке, перьевой подушке забинтованным… Лёгкие запахи трав и какой-то горькой мази говорили о том, что его ещё и подлечили. Впечатляющая щедрость, но Иорвет признавался себе, что поступил бы так же с Роше, будь у них обратная ситуация.       — Мы оба хотим покончить друг с другом лично… Гордые пёс и белка… — высказал эльф последнюю мысль вслух, чуть приоткрывая глаз, замечая, как нахмурился собеседник. В следующее мгновение всё померкло, мир завращался и в голове стало темно и пусто.