Лабиринтами закрученными Да путями неизученными, Переулками немыслимыми, Чтоб никто тебя не выследил… Так беги уж хоть на согнутых: Ты животное особенное, К дикой жизни приспособленное В развороченном раю…
— Я. Не. Буду. С ним. Работать! — тыкая пальцем в грудь ведьмаку, бесился Вернон Роше. Всей душой он протестовал против этой безумной идеи, о деталях которой Геральт его известил в самый-самый распоследний момент. Согласие помочь было уже дано, а теперь всплывали неожиданные тонкости дела. — Он сколько наших по лесам перестрелял! Бандит и убийца! А мы ещё и работать теперь должны? Ещё прикажи за ручки подержаться! Я сама этих выродков ушастых вместо гирлянды развешу по дубам! — потрясая, пожалуй, самой одетой частью тела — кулаком в плотной кожаной перчатке, — взорвалась вместе с командиром Бьянка. Геральт тяжело вздохнул. В голове крутилось назойливое «как дети малые, честное слово», но он старался держать подобные умозаключения при себе во избежание несчастных случаев. — Возьми себя в руки, Роше. Ты мужик или где? Сам подумай, от Темерии не осталось и драного лоскутка… — Я тебя попрошу! — ядовито перебил Вернон. Его до сих пор трясло от подобных фраз, хотя, в сущности, ведьмак был полностью прав: от Темерии почти ничего не осталось. Города, оказывавшие сопротивление новой власти Радовида и Хенсельта, подвергались жёсткому давлению, а территории, умудрившиеся отстоять независимость, были подмяты продвигающимися семимильными шагами нильфами. — Так вот, — продолжил гнуть своё Геральт, — ты в опале, и уже не лицо Старого Лиса на всех плакатах висит, а ваши с Бьянкой. — Белый Волк недобро хмыкнул, ткнув темерцу в грудь две листовки. На первой красовалось строгое, схематично нарисованное лицо Вернона Роше, шаперон прорисовали особенно чётко… На втором листе была нарисована Бьянка. — Гляди-ка, даже на плакате сиськи наружу! — почти гордо усмехнулся Роше, протягивая девушке плакат. Дело времени, конечно, но пока что требовалось найти преступников живыми. Бьянка в сердцах отвесила командиру подзатыльник. После того, как от Полосок почти ничего не осталось — только они с Роше и Тринадцатый, — отношения командира и верной подчинённой стали теплее и ближе. Вернон всё также относился к девушке, как к своей дочери, а Бьянке негласно было разрешено общаться с Роше на равных. Вот теперь тот и получал такие подзатыльники. — Вас здесь, в Вызиме, будет знать каждый вшивый пёс, а у меня не так уж много должников осталось, которых я могу попросить нам помочь. Роше тут же учуял интересную для себя информацию и прищурился. — Это белка-то у тебя в должниках? — И вот сейчас он действительно был похож на ищейку: даже залёгшие под глазами глубокие тени будто чуть посветлели, а взгляд оживился. После смерти своих товарищей Вернон ходил хмурый и замкнутый, плохо спал, но о том, как его снедает всё произошедшее, стоически молчал, давя из себя улыбку для Бьянки. — Я помог ему и Саскии отбить Верхний Аэдирн, и Иорвет уже согласился помочь в расследовании… У него оказалось подозрительно много связей в разных городах. — Геральт откровенно привирал сейчас, до Иорвета он так и не успел дойти, наткнувшись на двоих Полосок. Бесстрастность ведьмака Белому Волку явно помогла остаться спокойным, так нагло приплетая эльфа к делу, но Геральт явно не прогадал. Роше клюнул, как и всегда, не желая уступать своему сопернику, в погоне за которым испытывал уже даже не ненависть, но, как говорил он сам, «спортивный интерес». — Падла ушастая… Белка недобитая… — бурчал Вернон, а Бьянка выискивала на лице ведьмака признаки неискренности, но ввиду своей неопытности в этом деле так ничего и не разглядела. — У, сука, ладно! Нас ищут, нас осталось трое, Темерии нет, а у ушастого выродка есть связи и он твой должник… Я в деле! — как в воду прыгнул, согласился Роше, сплёвывая на мостовую, выражая всем своим видом обиженную гордость. Бьянка даже всплеснуть руками не успела, как её командир, зло чеканя шаг, направился в ближайший кабак. Геральту оставалось только выдохнуть: его ждал второй раунд переговоров. Оставалось надеяться только на то, что и с Иорветом пройдёт та же тактика.***
А вот Иорвет, разочарованный во всех возможных предводителях, драконах, чародейках и прочих, плюнул на всё и попросил Золтана Хивая по старой дружбе через десятые руки где-то на окраинах центра города выделить дом под трактир. В цветистых выражениях Золтан объяснил Иорвету, с какого дуба и на какой кактус тот упал, явно повредившись головой окончательно, ослепнув и на второй глаз, под каким-то смиренно ожидающим конца тирады взглядом эльфа. — Ты чего, лисья морда, удумал? Жить совсем надоело? Тебя ж, как утку яблоками, стрелами нашпигуют и вертел в жопу ткнут, чтоб до румяной корочки прожарился! А как же ж эльфятки твои? По миру ты их шо ли пустишь? Ну и скотина ты, Иорвет! Не ожидал! — Это всё? — начиная уже раздражаться, прервал монолог краснолюда эльф. — Тогда слушай меня внимательно. Я не собираюсь отчитываться ни перед кем о том, что и почему я делаю, а вот тебя прижать к ногтю смогу. Зачем раскапываешь старую шахту на севере Вызимы? Там были старые военные склады взрывчатки, если мне память не изменяет. А память у Аэн Сейдхе долгая… Тебя из Аэдирна не выгоняли, жил бы себе спокойно, ты же там староста теперь, а нет, пришёл сюда снова… — Иорвет наклонился к Золтану, который от нервов так и крякнул, но тут же пригрозил эльфу кулаком. — Но-но, ты мне тут зубы не заговаривай! Ты теперь вообще никуда пойти не можешь! Чего ещё от меня тебе надо, пидр ушастый! В жопу взрывчатку себе засунь! Гномьи это шахты, ты про них и знать не должен, падла! — Тише-тише. Мне много лет, Золтан, я о таких местах знаю — тебе не снилось. Могу парочку подсказать, поможешь мне? Ты же изворотливый огрызок, раз в петле ещё не висишь. — Убеждать Иорвет умел, Хивай потом только и причитал, что это всё магия эльфячья, но наводку на ещё пару любопытных шахт от эльфа получить был рад. На том и порешили. Не так далеко от леса, но и всё ещё в городе был построен добротный большой трактир «У Ветте за пазухой». Идея названия, Золтан не сомневался, принадлежала не Иорвету и даже не эльфам, уж больно человеческая манера была, да и легко было представить на месте хозяина не Иорвета, а какую-то нежную пышногрудую красавицу с тёмной косой, но в тайны уже бывших скоя’таэлей краснолюд лезть не решился. Себе дороже. Ход был в высшей степени мастерский. Саския в итоге даже после недвусмысленных намёков ведьмака на благодарность к Иорвету не позволила тому остаться в долине Понтара. Расстались они холодно: Иорвет уже был готов уйти один, ведь его долг перед братьями был исполнен, скоя’таэлям разрешили остаться, Киаран радовался и счастливо улыбался Иорвету, показывая небольшой домик, который ему выделили в качестве жилья, ещё не зная, как обошлась Саския со Старым Лисом. Киарана Иорвет считал не только своей правой рукой, но и младшим братом, за которого был искренне рад, а потому не хотел расстраивать особенно. Лис ушёл ещё до рассвета: собрал вещи в узелок и направился к реке, когда у старых каменных ворот его нагнал ничего не понимающий Киаран в сопровождении ещё десятка белок — тихо уйти не удалось. Иорвет отнекивался, что отправляется просто побродить, попутешествовать, мол, ещё вернётся, но хорошо знающие своего командира эльфы не поверили ему. Разочарование и горечь читалось на их лицах отчётливо, когда они пришли узнать подробности у Саскии. Две трети скоя’таэлей ушли из долины Понтара за Иорветом. Они догнали его у реки, у всё той же барки, которая стояла на берегу, будто дожидалась. Они уплыли и по какому-то негласному решению собрались разведать территорию в лесах бывшей Темерии. На удивление Золтана, вели эльфы себя до жути тихо, и если бы Иорвет его не нашёл сам, краснолюд даже не узнал бы о выселении белок. Нелюди, которые официально зарегистрировались на землях долины Понтара, получали иммунитет, который не позволял властям или кому-то ещё устраивать самосуд над ними. Золтан воспользовался хитростью и сделал так, что трактир с хозяином-нелюдем признавался маленьким анклавом Аэдирна. Документы выдали на имя Киарана, поскольку тот успел прописаться в долине Понтара, но настоящим хозяином трактира стал именно Иорвет, который намеренно сократил своё имя до простого Ветте. Свои иногда даже называли его Веткой или Веточкой — не лично, конечно. Солдаты брезговали заходить в нелюдский трактир, горожане побаивались, но те, кто там бывал, оставляли самые положительные отзывы, даже проникались атмосферой, которую удалось создать эльфам. Они намеренно обставили всё чисто по-эльфийски, даже сделали небольшие таблички с историческими сносками. Внутри было тепло, уютно, спокойно и мирно. Чувствовалось, что тут поработала чуткая девичья рука, по поводу чего Золтан не раз приставал с расспросами, но ответа так и не находил. Эльфы молчали и загадочно улыбались. К гостям Иорвет выходил редко — только когда знал, что людей не будет или будут те, кто его точно не знает в лицо. Эльфы безжалостно уничтожали все листовки с лицом Иорвета на них, иногда прихватывали и листовки Полосок до кучи. Так что, насмотревшись на два знакомых лица в других городах, в Вызиме Геральт сильно удивился, найдя не более десятка свежих листовок.***
Проблема Геральта заключалась в том, что он понятия не имел, где искать Иорвета. Леса были тихими, а редко попадавшиеся белки шли на контакт с большой неохотой, не доверяя ведьмаку в полной мере, но и не поднимая на него луки. Было даже непривычно не слышать тихих шагов, которые окружали и сопровождали во всём лесу. Тишина дико нервировала, но положение спас всё тот же Золтан, который нашёлся на скамейке у очередного трактира, весело рассказывающий громко какие-то шутки другому краснолюду, бывшему тут теперь редким гостем. — О, Геральт, — привычно приветствовал краснолюд, — какими судьбами? — Он хлопнул ведьмака на радостях по плечу, довольно посмеиваясь. — Всё как всегда: ищу Иорвета, — пожал плечами Геральт, слегка улыбнувшись. Золтан ему нравился: весёлый, лёгкий на подъём и просто старый друг, который ругается, но помогает. — Ты бы ещё с колокольной башни его позвал, — заозирался по сторонам Золтан, чем весьма удивил ведьмака. — Нету Иорвета, сгинул. А вот к трактирщику Ветте загляни, да вот же и порог его! — махнул Золтан себе за спину. — Ох, сидр у них что надо! И пива такого вкусного никогда не пробовал, эльфов, сука, накормить надо было, а не из городов выставлять: за их чечевичную похлёбку душу продать можно! — расхохотался Золтан. А Геральт поднял глаза на табличку. «У Ветте за пазухой» было выведено красивыми белыми буквами на вывеске из ещё зелёного молодого дерева. «Прячь, что дорого, у всех на глазах? Умно», — подумал ведьмак и вошёл вместе с Золтаном в трактир. Просторный холл, со входа был хорошо виден большой камин из белого камня, балки из тёмного дерева обвивали цветущие плющи, главный проход оказался выложен камнем, а вот две большие зеркальные площадки, где стояли аккуратные столы с длинными диванчиками, — там пол был из белого дерева. Стены светлые, по ним тянулись мхи и цветы, создавая живые уголки, под которыми были написаны мягким, но явно мужским почерком строки стихов, а рядом — их переводы. На больших окнах стояли горшки с фиалками. За длинной барной стойкой сидели четыре эльфа, которые переговаривались с хозяином трактира. За головами эльфов его было плохо видно, так что Геральт решил присоединиться к компании. За столиками он замечал как эльфов и краснолюдов, так и людей, которые тихо разговаривали, любовались букетами на столах и вообще чувствовали себя здесь более чем счастливо. Геральт про себя удивился безмерно: не каждый день такое увидишь, а уж когда подошёл к стойке, то и вовсе выдал своё удивление взлетевшими на лоб бровями. — Иорвет? — не веря своим глазам, спросил Геральт. Четыре эльфа обернулись в его сторону. Троих Геральт не знал, но видел в лесах, а вот в четвёртом признал Киарана, который жестом велел ему заткнуться. — Не знаю, о ком вы, мастер vatt'gern, но моё имя Ветте, — ехидно ухмылялся предводитель белок, — и попрошу впредь называть меня именно так. Думаю, на память вы не жалуетесь, — подчёркнуто вежливо обращался Иорвет к Белому Волку. — Нам надо поговорить… — Я слушаю. — Наедине. — Киаран, присмотри за трактиром, я скоро вернусь. — Иорвет улыбнулся и кивнул брату, призывая к спокойствию. Тот безропотно занял место у стойки, а Лис и Волк пошли на второй этаж, где у Иорвета даже был собственный кабинет. Геральт оценил размах, пока шёл по коридору между жилыми комнатами, которые, очевидно, хозяин сдавал постояльцам. Так что удивления не вызвала маленькая девочка, перебежавшая из одной комнаты в другую. Иорвет немного нервно покосился на ведьмака, но, увидев, что тот не заострил внимания на личности девочки, ничего говорить не стал. В кабинете было два больших шкафа с книгами, дубовый письменный стол, обстановка аскетичная и по-военному строгая. На стене висела крупная карта королевств, стояла стойка с мечами и любимым луком Иорвета, в быстром доступе в открытом шкафу висел привычный наряд эльфа, в котором тот бегал по лесам. Геральт рассмотрел Иорвета внимательнее, когда тот обернулся. Тёмно-зелёная плотная одежда с узорами цветов и птиц, красный кушак с кожаным вшитым ремнём, кожаные дорогие сапоги и платок всё тот же на голове, только теперь повязан более аккуратно. Отмытая от походной жизни кожа была очень светлой, эльф явно наконец-то отъелся, выглядел свежим, сбросившим лет семьдесят с плеч, не меньше. А во взгляде единственного глаза не было былого безумного огня, ненависти, — только мудрое спокойствие, затаённая тоска и нотка прежнего озорства. Геральт с удивлением отметил, что белка изменился, и ведь в лучшую сторону. — Тебе идёт сытая жизнь… Как ты здесь закрепился вообще? — с любопытством спросил Геральт. Иорвет хмыкнул, довольный, что сумел произвести впечатление. — Нравится? Я решил плюнуть на всё… Если даже Дракон не может принять в свои земли старого полководца, поверившего в мечту, то… почему бы не воплотить эту мечту самому? — Иорвет пожал плечами. Он грустно улыбнулся, а потом сбил Геральта с толку окончательно: — Между прочим, это ты, Gwynbleidd, подал мне идею. Да-да, не смотри на меня так… Я подумал над твоими словами там, в лесу… Прошлого не вернуть, идеалы устарели… Я устарел, в конце концов! — Невесёлый смех заставил ведьмака нахмуриться, но он продолжил внимательно слушать эльфа, вспоминая разговор пятилетней давности, когда они с Трисс и Роше пробирались во Флотзам. Деталей ведьмак уже не помнил, а вот эльф, похоже, держал в голове каждое сказанное тогда слово. А сейчас будто решил выговориться молчаливому слушателю… Иорвет и раньше иногда пускался в многословные монологи, но сейчас это казалось необычным, и именно сейчас было хорошо видно, что перед собеседником стоит не юноша с верой в идеалы, а опытный воин, не верящий уже ни во что, кроме себя самого. Этим эльф очень сильно напомнил Геральту Роше. — Так что Золтан по старой памяти мне помог здесь устроиться. Трактир по бумагам принадлежит Киарану: за ним теперь охотиться не будут. Он под защитой Саскии, а я за старшего, как всегда… — повисла долгая пауза, однако Геральт чувствовал, что Иорвет хочет что-то добавить, но ему нужно на это решиться. — Так из долины Понтара выслали только тебя? — зацепился за некоторую несостыковку Геральт. — Да… только меня. Саския обещала моим братьям мирную жизнь — многие так и остались в Аэдирне. Я хотел уйти тихо, моя цель была достигнута: скоя’таэли получили дом и свободу, а собственная жизнь меня уже давно не волнует. Она должна была оборваться ещё в Ущелье Гидры… — Иорвет прикусил язык и продолжил начатую тему: — но Киаран и другие верные мне эльфы ушли со мной… Знаешь… После всего, через что мы прошли… они стали мне семьёй, братьями и сёстрами… Я больше не хотел их терять и решил дать им дом сам… — Иорвет отвернулся, глядя куда-то в окно. — Так! — Он резко обернулся и хлопнул в ладоши. — Я и правда старею, раз так охотно распинаюсь перед тобой, vatt'gern! Зачем ты пришёл? — Наконец-то эльф был снова похож на себя прежнего. Даже бунтарские нотки прорезались в голосе. — У меня есть к тебе дело… Мне нужна помощь. — Я должен тебе, Геральт, так что расскажи, в чём суть проблемы? И если я могу помочь, то помогу. Аэн Сейдхе держат своё слово! — веско заключил Иорвет. — Всё непросто, Иорвет… — Ветте, Gwynbleidd. Зови меня так теперь. Я не хочу раскрывать себя в Вызиме, иначе можно сразу на плаху идти, — строго прервал Лис. — Хорошо. Глава города нанял меня расследовать дело об отравлении горожан. Я расспросил местных: очень многие в последнее время болеют и даже умирают. Что-то не так с водой, но мне не хватает информации. Старые связи в Вызиме утеряны, а по записям, что я нашёл в катакомбах, дело может быть очень нешуточным. Ещё стали пропадать люди, и я ищу помощи у всех, кого знаю здесь. Зараза распространяется быстро, но вот странно — этого района не коснулась… — Если это намёк на мою причастность, то нет, я в этом не замешан. По мне так лучше будет, если все dh'oine перемрут, но я не стану навлекать беду на свой дом, только не теперь… Однако раз ты говоришь, что этот район болеет в меньшей степени… Ко мне в трактир стали всё чаще приходить люди, ближайшие дома уже стали завсегдатаями. Я согласен, что дело в воде. — Поясни? — Мы не берём воду в городе: несколько моих ребят ходят в лес к реке, набирают воду там. Она чище и вкуснее. Стоит выяснить, откуда берут воду горожане… — Хорошо. Благодарю за наводку… И ещё. У меня есть кое-какие детали расследования, что снова подводит к политике, но я не хочу по десять раз повторять всем. Мне согласился помочь Роше со своими старыми связями в Темерии, и он уже знает, что я собираюсь подключить тебя к делу. Иорвет хмурился всё сильнее, а услышав знакомую фамилию, кажется, вовсе зарычал. — Я. Не. Буду. С ним. Работать!!! — раздельно процедил эльф. «О, что-то знакомое…» — про себя хмыкнул Геральт. — Я знаю, что у него почти никого не осталось. Мы не трогаем больше Полосок, но и сотрудничать с ним я не буду никогда! — а вот и прежняя запальчивость. — Заметь, он признал, что твоя помощь незаменима, и согласился работать с тобой вместе, хотя плевался ядом, как только мог, — хмыкнул ведьмак. — Да мне плевать. Я с этим головорезом не собираюсь иметь дел! — Он готов оставить свои претензии к тебе и твоим братьям. Им нужно убежище, и Роше признал, что даже среди белок ему безопаснее будет, чем в городе. Геральт уже начинал нервничать: снова приходилось давить и импровизировать. Заметив некоторое самодовольство во взгляде Иорвета, Геральт решил дожать эльфа. — И ещё, я очень удивился, что в Вызиме так мало розыскных листовок на вас обоих — я знаю, что ты уважаешь его как соперника, можешь не отпираться. У тебя будет шанс утереть ему нос, добровольно согласившись сотрудничать. Неужели не хочешь показать, что с тобой можно спокойно вести дела и что в спокойной жизни трактирщика ты вовсе не тот убийца, коим тебя считают? Вот тут Иорвет действительно задумался. Это и правда был хороший шанс показать заклятому врагу, что скоя’таэли — не просто бандиты, а вольный народ, ткнуть в ошибки человека… Заманчиво. — Хорошо! Будем работать вместе… И можешь передать ему, что я готов укрыть его здесь. Пусть подавится. Эльф усмехнулся и покачал головой: — А ты явно взял пару уроков дипломатии у чародеек. Научился убеждать не только своими ведьмачьими фокусами. Пойдём. Нас уже заждались.***
С Золтаном Геральт договорился быстро — краснолюд пообещал разведать про водоснабжение города. Из трактира ведьмак уходил под риторический вопрос Иорвета: — Геральт, почему там, где ты, всё обязательно идёт aep arse? — Пожав плечами, ведьмак пошёл искать лагерь оставшихся Полосок.