Темная Душа?

Магазинчик Урахары.

      — Как ощущения, Масаки-сан? — учтиво, но с хорошо скрытым подтекстом поинтересовался хозяин магазинчика, в котором и находилась молодая женщина с рыжими волосами — недавняя жертва не только нападения легендарного, в некоторой степени, Пустого — Великого Удильщика. По крайней мере, синигами неплохо знали эту крайне изворотливую сволочь. Впрочем, не она первая, не она последняя. Великий Удильщик был слишком труслив, чтобы принять прямой бой даже при малейшей возможности умереть. Может, потому и дожил до этого момента.       Также Куросаки Масаки являлась жертвой лечения посредством подчинения в исполнении только-только пробудившего свои силы неопытного Подчиняющего. И тут стоит сделать ударение именно на слове «жертвой». Безусловно, работа над восстановлением её тела и души была проведена просто великолепно… для теоретика, знающего что и как, но не имеющего нужных навыков, чтобы это «что и как» сделать. Множество мельчайших ошибок не привело бы к смерти… Вот только калекой бы юный Ичиго свою мать оставил бы со стопроцентной вероятностью. К счастью для него, рядом проходил добрый синигами, который неплохо понимал строение душ людей и синигами, так что смог поправить большую часть, если не все огрехи.       Да, Урахара, имел честь наблюдать за работой гениального самоучки — с его сенсорными навыками, скоростью поступи и амулетами слежения надо было бы сильно постараться, чтобы не успеть на это представление. Хотя, стоит признать, внезапная потеря сил квинси у Масаки была для него полной неожиданностью. Ведь он и не спешил посмотреть на схватку только потому, что знал о силе своей знакомой. Честно говоря, он вообще не собирался вмешиваться и не вмешался бы, оставшись в уютной лаборатории наблюдать через следящее кидо, если бы женщина так внезапно не потеряла свои силы. А потому на очень краткий промежуток времени он полностью потерял контроль над ситуацией. Если бы не внезапное пробуждение сил Подчиняющего у Ичиго, он бы лишился не только относительно лояльной квинси, но и уникального образца. Неприятная, пусть и не катастрофическая потеря. Но смотреть на хмурую рожу убитого горем Иссина, мгновенно потерявшего не только любимую жену, но и первенца, ему совершенно не хотелось. Иссин бы ради дочерей выкарабкался, но Урахаре бы точно пришлось с пару месяцев выслушивать за бутылкой стенания старого знакомого. К счастью всё прошло по, как нельзя лучшему сценарию.       — Хух! — резко облокотилась на стену и выдохнула Масаки, подавляя неприятные ощущения покалывания во всем теле. — Будто половину тела отлежала! Только размять их не получится… Честно говоря, после потери сил и атаки Пустого, я вообще не ожидала, что проснусь. Так что я еще легко отделалась. Спасибо вам, Урахара-сан, Тессай-сан. Это же вы спасли меня? — низко поклонилась Масаки, больше утверждая нежели спрашивая. Ведь, по сути, кроме Рюукена и Урахары, больше она не знала никого, кто смог бы остановить Пустого. А остановить и, по сути, дать вторую жизнь, был способен один только ученый.       — Не стоит, Масаки-сан, я здесь совершенно не причем, — помахивая своим веером перед лицом, тем самым скрывая усмешку, ответил хозяин магазинчика для синигами и просто доверчивых людей, которым нужна «защита от злых духов», — Кого и стоит благодарить, так это Ичиго. Золотой ребенок, — усмехнулся чему-то своему Урахара, вспоминая тот, с позволения сказать бой. Ведь уничтожение Пустого одним прикосновением он боем назвать просто не мог, даже появись у него такое желание. — Спокойно, с мальчиком всё в порядке. Он сейчас должен спать под присмотром моей подруги. Так что пока путь-дорога, не поделитесь, что произошло? Было бы полезно пролить свет хотя бы на часть вопросов.       — Аусвеллен, — тут же помрачнела Масаки, на себе ощутив последствия мифического отбора.       Произошедшее вызывало у женщины довольно смешанные чувства. Она не то чтобы придавала такое значение своей родословной, как остальные квинси, но в глубине души всегда гордилась чистотой крови. Не могла не гордиться, впитав это чувство с молоком матери. И вот, её посчитали «грязной». Впрочем между мифической «чистотой крови» и семейным уютом, она бы всё равно выбрала второе.       — Хм?       Мысленно вздохнув под заинтересованным взглядом ученого она расписала всё более подробно: — Вообще, это не то чтобы большой секрет, но несколько не принято рассказывать посторонним… Нооо… Вы уже много сделали для нашей семьи, так что слушайте. Легенды квинси гласят о некоем запечатанном Короле. Как у синигами есть Король Душ, так и у квинси есть свой Прародитель, от которого мы все и исходим… Через девятьсот лет он вернет свою душу, через еще девяносто — свой разум и наконец еще через девять — свою силу. И чтобы вернуть свою настоящую мощь, он украдет её у всех квинси с «нечистой» кровью. И называется данный процесс — Аусвеллен… Я всегда считала это своеобразной глупой сказкой, — под конец немного нервно рассмеялась Куросаки. Ученый уже хотел задать следующий вопрос, но они уже пришли к комнате в которой должен был спать Ичиго.       Должен был, но не спал. Наоборот вокруг немного удивленного, но больше заинтересованного ребенка, объятые золотистым светом летали сосулька, источающий пар кипяток, пара огненных шариков, от которых совершенно не исходило ожидаемого жара и деревянная, но острая даже на вид щепка. В руках мальчика удобно устроилась с легким интересом наблюдающая за этим хороводом черная кошка. Её черный мех тоже окружал золотой ореол, от которого златоглазое животное приобрело флёр сказочности и… некоторой домашности. Урахара и сам ощутил, как под воздействием сил мальчика пропадают все тревоги и заботы. Хочется просто присесть, взять в руки завалявшийся в кладовке сямисен и мерно перебирать его струны. Ну, разве что на мгновение отвлечься, чтобы опрокинуть чарку-другую саке.       Внимательный взгляд привлекло наличие в комнате низкого столика, заставленного сладостями и кружкой с парящим чаем. Тут же, на столике стояла миска с любимым молоком его подруги. (Ох, как он намучился, доставая натуральное молоко, а не современное пастеризованное не пойми что…) Как Ичиго пробрался на кухню — в вотчину бывшего Капитана кидо-отряда — и вернулся обратно с припасами, Урахара не знал, но подозревал. Несмотря на свою брутальную и немного пугающую посторонних внешность, Тессай обладал на редкость добрым сердцем, а еще очень любил детей. Впрочем, как и каждый чистокровный синигами.       — Мама! — не успел раздаться недовольный мявк расслабившейся кошки, как на поясе Масаки уже повис юный Ичиго. Комната начала медленно тускнеть. Заметивший это мальчик обернулся, чуть нахмурился, и комната вновь налилась светом. — Фуух. Чуть фаерболы не детонировали. Это было бы, неприятно, хе-хе, — под конец смущенно засмеялся мальчик почесав затылок.       Только сейчас, сбросив странное наваждение он смог оценить, что энергии в этих маленьких, с крупный мандарин, огненных шариках, хватит на то, чтобы разнести как минимум половину магазинчика при детонации и еще сильнее оценить экранирование. Ведь, стоя буквально в трёх шагах, он совершенно не ощущал жара! Да и само подчинение у ребенка необычное. Насколько ему было известно, все Подчинители воплощали свои силы в каком-то дорогом их сердцу предмете, используя его в качестве атрибута для основы способности. Манипуляции огнем там например, или изменением памяти. Принцип взаимодействия тот же, что и у синигами с их клинками. Правда, механика совершенно иная… Но в данном случае это не существенно. Главное, что индивидуальная способность у Подчиняющего может быть лишь одна. Здесь же уже шли как минимум огонь, телекинез, что-то из раздела ментальных манипуляций и непонятный золотой свет, расщепивший Удильщика и собравший заново Масаки.       Тем временем сконцентрировавшийся мальчик вернул кипяток в одну из пустых чаш, отпустил всё так же летающие рядом щепу и сосульку и наконец притянул к рукам огненные шарики, энергия из которых начала безвредно рассеиваться в пространстве. Пять секунд. Ровно столько ему понадобилось, чтобы рассеять заряд огненных шаров и с довольным видом повернуться к матери. Недовольно мяукнувшая черная кошка с видом обидевшейся на весь мир королевы принялась за молоко, нарочито не обращая на всех в целом и на одного мальчика в частности, внимание. Да, любит же Капитан второго отряда строить из себя кота, чтобы потом полюбоваться рожей пораженного во всех смыслах человека. Жаль только из-за скрытности, выдается такая возможность очень не часто.       — А вам, молодой человек, не говорили, что использование своих сил на людях, может привести к некоторым… последствиям, — нарочито строгим голосом и явно смеющимися глазами посмотрела на своего сына Масаки.       — Мм… — будто пытаясь что-то вспомнить, наклонил голову набок Ичиго. — Нет, мам, ты такого не говорила. Да и где здесь ты видишь нормальных людей? — разведя руками, как бы показывая где это «здесь», мальчик весело продолжил: — Йоруичи? Так она кошка. Хорошая конечно, но кошка же! — В этот момент Урахара заметил как насмешливо сверкнули глаза этой «просто кошки». — Урахара-сан? Забывать голос того, кто меня вырубил я не собираюсь… — многообещающе протянул мальчик и тут же, как ни в чём не бывало, продолжил со скоростью станкового пулемёта: — Кстати мам, ты когда хотела рассказать, что есть монстры охотящиеся на людей, а ты умеешь стрелять лазерами из рук? И да, судя по тому, что в новостях нет никаких известий о чудовищных монстрах посреди города, могу сделать вывод, что-либо люди их не видят, либо есть какой-то способ затирать память или устранять случайных свидетелей. Так, Урахара-сан?       Урахара, прикрывшись веером, выслушивал, как с детской непосредственностью, до боли логично расставил по местам всё ребенок. Но почему, черт подери, ему захотелось приложить руку к лицу, от осознания, что всю их схему раскусили с первого взгляда! И кто? Мальчишка, только недавно чуть не потерявший мать! Может и вправду затереть тому память, чтобы так сильно не бить по самомнению? Нет, раз он пробудил свои силы, то это уже ничего не даст — они снова проявят себя, и Ичиго может по неосторожности причинить вред себе и другим. Да и тот же Иссин будет резко против, прекрасно осознавая, что без нормального обучения его сын похож на гранату с выдернутой чекой.       — Ох, Ичиго, ты слишком рано узнал о сверхъестественной стороне мира, — горько улыбнулась Масаки, прижимая к себе Ичиго так, будто пытаясь защитить от всех напастей.       Пулемёт имени Курасаки Ичиго вновь начал выдавать реплики так, что и слова не вставишь: — Судя по недавнему нападению, то наоборот слишком поздно. А если такое вновь случиться, или монстр позарится на Юзу, Карин или бестолкового папашу? Кто его тогда останавливать будет, если не я? Ладно дома, но в школе-то тебя рядом не будет! Урахара-сан не может бегать по всему городу, выискивая логовища этих дырявых с масками… Кстати, кто они? Да и спасение утопающих — дело рук самих утопающих, — чему-то своему усмехнулся Ичиго. Так будто он об этом прекрасно знал, но не хотел верить.       — Не хочу это говорить, но он прав, Масаки-сан, — скрыв за веером довольную усмешку, сказал Урахара. Теперь он сможет под видом обучения посмотреть, понять и исследовать, что же это за странное подчинение такое. Да и образцы реацу так собрать для своих машин будет не сложно. — Теперь, когда твоя сила квинси на неизвестный уровень ослабла, ему придется самостоятельно бороться с Пустыми, ведь чем больше духовных сил, тем он для них притягательнее. Да, Ичиго, этих монстров с масками зовут Пустыми и нет, им не надо устраивать логовища… По крайней мере в Мире Живых, ведь у них есть свой мир — Уэко Мундо.       — Так… — крайне знакомым для Масаки жестом остановил ученого и начав массировать переносицу мальчик, начав как никогда ей напоминать квинси из приютившей её семьи Исида. — Значит, судя по тому что я видел, эти Пустые обладают повышенной силой, скоростью, выносливостью, прочностью, объемом реацу, невидимы для простых людей, могут скрываться в складках пространства, наверняка еще и регенерацией, а может и еще чем не обделены, да еще и имеют собственный мир, в котором их наверняка пруд пруди. Да еще и обладают свободным доступом на Землю. Правильно? Так… — на всех присутствующих, включая даже кошку, посмотрели крайне красноречивым взглядом, будто моля чтобы его выводы оказались хоть в чем-то ошибочны, но увы. — И почему тогда человечество еще не сожрали под корень? Всего пара таких уродцев на заседании ООН или в кабинете у других глав крупных держав, и миру станет грустно. Очень грустно. Так почему?       — Не всё так плохо, Ичиго-кун, — добродушно усмехнулся Урахара. Умение собеседника работать головой всегда нравилось исследователю. Ну, почти всегда. — Большинство Пустых в бесконечных схватках между собой или скитаними по Уэко Мундо утратили разум или память о Мире Живых. А память и несомый ей духовный слепок местности… Ммм, это что-то вроде координат для магического GPS. Без них открыть проход невозможно. Те же, кто помнят, не всегда способны открыть гарганту — это такой проход между мирами — в Мир Живых. Тех же, кто способен и помнят, отлавливают и уничтожают синигами из Общества Душ.       — А как-то передать эти координаты? — спросил очевидное Ичиго.       — Просто назвать место, — пожал плечами учёный. — Пустые ведь нематериальны в полном смысле этого слова. И, как и все души, общаются с помощью духовного давления. Чем-то этот способ напоминает телепатию… Хм, — Урахара припомнил, что способности Подчиняющих, как раз и завязаны на манипуляции духовным давлением. Только их Атрибут использует реацу. Может ли быть так, что этот золотистый свет — уникальная форма духовного давления? — Так они и передают духовный слепок местности. Но не стоит переживать. Если встречаются пара Пустых, они не разговаривают, а сражаются.       — Поняяятно. Синигами, гарганта, Общество Душ, Мир Живых… Мам, тебе не кажется, что пора переходить на домашнее обучение, забив на всё левое? И усиленно, я бы даже сказал экстренно наверстывать упущенное в моём образовании? Глядишь, к началу очередной заварушки, я смогу хоть что-то понимать и представлять.       — Так… — повысила голос Масаки, гневно смотря на сына. — Это что за словечки пошли?       — Это всё отец! — тут же перевел стрелки Ичиго, даже спрятавшись за Урахару и с опаской поглядывая из своего импровизированного укрытия.       — И почему же, ты, Ичиго-кун уверен, что будут еще заварушки? — всё же рискнул стать между матерью и сыном Урахара, на что кошка заранее посмотрела на него сочувствующим взглядом, как бы прощаясь.       — А по другому и быть не может! Всего один вшивый Пустой, чуть не убил меня с мамой. Один, Урахара-сан! А тут вы рассказываете про целый мир, населенный подобными и наверняка куда более сильными уродцами. И про борющихся с ними синигами. Итого мы имеем две расы: одна — условно-дружеская, вторая — однозначно враждебная. И между ними мы — почти обычные люди. Извините, но мне не охота подставлять семью под эти молот и наковальню. И если есть хоть мизерный шанс выстоять и защитить семью я обязательно им воспользуюсь!       — Ладно, пошли уж домой, защитничек ты мой, — сменила гнев на милость Масаки, растрепав шевелюру сына. После чего повернулась к хозяину магазинчика. — И всё же, спасибо вам еще раз, Урахара-сан.       — Не стоит, Масаки-сан…       «…мне самому было любопытно» — мысленно закончил ученый, обмахиваясь веером и провожая до выхода женщину с сыном, уже отмечая в голове что и как в своих машинах стоит откалибровать и доработать, для более полного исследования образцов реацу Подчиняющего, а также проверки попавших под его воздействие предметов. Если сильно постараться, то можно успеть, пока след духовной энергии еще окончательно не выветрился.       — Интересный мальчик, — промурлыкала голосом, в котором невозможно определить пол говорящего, черная кошка, лениво одним глазом посмотрев в сторону ученого.       — Ох, неужели нашей гордой кошке кто-то понравился? — со священным ужасом на лице подколол подругу Урахара.       — Милый мальчик, — кивнула кошка. Стоит отметить, что кивающая кошка — зрелище довольно забавное. Но Урахара на него не обратил и доли внимания, ведь видел подобное не одну сотню раз. — И всё же должна признать, что он тебя сделал, Урахара. И ведь как красиво это провернул. Бедный Тессай даже сам не понял, как начал рассказывать сказочку про «злых Пустых и добрых синигами» и это ребенку, который и про реацу-то, только от него и узнал! А после просто поднял чай в стакане и демонстративно тот выпив прямо спросил: это реацу? Что ему еще оставалось делать, кроме как ответить, что да, реацу и начать про неё рассказывать? И ведь как всё подвел к рассказу о реальном положении дел и своём обучении!       Урахара на это только хмыкнул. Ну, теперь хоть понятно, с чего это мальчик показал такую проницательность. Он просто уже всё вытянул из Тессая, воспользовавшись его любовью к детям и не меньшей любовью просвещать молодые поколения. Вот только, как он узнал об этих сторонах личности его товарища? Или не знал и просто воспользовался чужой словоохотливостью?       — Да, малышке Сой точно понадобился бы такой синигами. Пусть мальчишка — всё лучше её бесполезного жирного борова. Всегда не одобрял кумовство… — согласился с подругой учёный.       Немного поностальгировав, Урахара обернулся и отправился к себе в дом. Следовало заняться своим любимым делом — очередными исследованиями, экспериментами и доработкой следящих кидо и аппаратуры, чтобы было проще засекать реацу нового Подчиняющего.