Не надо, Господин!

Дверь никак не поддавалась. Ручка ходила ходуном, старое дерево потрескивало, но оставалось на месте. Ян попробовал даже в замке поковыряться, но ничего не получилось. Это только в фильмах главным героям удаётся открыть огромный сложный замок булавкой, на деле же — хоть головой об него бейся, а без должных умений, полученных кровью и потом, ничего не получится. Но попытаться всё равно стоило, хоть мальчишка и боялся, что что-нибудь повредит внутри механизма и дверь потом вообще заклинит. Было бы весело, если бы это не было таким грустным. Он злобно пнул дверь напоследок и схватился руками за голову, погружая пальцы в волосы и массируя кожу. Поводок до этого он еле-еле стянул с себя, выпутываясь очень долго и последовательно, но отстегнуть не смог. Хитрая застёжка не поддавалась манипуляциям, а за снятый ошейник можно было не хило отхватить. Куда Влад так резко сорвался даже не наказав? Нет, хорошо, что не стал придумывать хитрые способы сделать побольнее Яну, но неадекватное поведение и слова мужчины заставляли задуматься и приходить к не очень хорошим выводам. Ян надеялся, что садист не поехал к Кире. Что ничего не сделал с бедным парнем, а в душе желал, что насовсем отстал от младшего брата. На того смотреть было жалко, пока Влад был рядом. Жалко и обидно, потому что ревность просто дырку прожигала. И всё же... Куда он? Зачем? Что он сделает было страшно подумать. Голова разболелась от перенапряжения и неко забрался с ногами на кресло, свернувшись калачиком. Холодно, одиноко. А что если мужчина просто запер его в кабинете и уехал, бросил, как в подвале. За последнее время Ян стал сильно бояться оставаться один, особенно в темноте. Пусть уж лучше рядом будет ненормальный, чем постоянно погружаться в свои мысли и выть внутри от невозможности высказаться. Влад отвлекает. Грубо и больно, но не даёт погружаться дальше. Да, он сильно давит и корежит психику, но его физические методы воздействия куда хуже. Мальчишка вздохнул поглубже и сжался так сильно, как только мог. Холод пробежался цепкими пальцами по спине, забрался под кожу. Хвост, который Ян пропустил между ног не спасал от холода вообще. Ушками он ловил малейшие звуки, но везде было тихо. И почему Влад так не любит таких, как он? Что он ему сделали-то? Ну, по крайней мере этот один, который пытается согреться и дрожит на кожаном кресле. "Я всего лишь ребёнок!" — в который раз подумал мальчик. Ему было обидно. Эгоистичное "А почему я?!" постоянно лезло в голову. Он не представлял чем зацепил психопата. Тихий, невзрачный на первый взгляд, не умеющий вообще ничего и не обладающий талантами. Непонятно зачем понадобился именно такой. "А может... Может за меня выставили самую низкую цену? Он же упоминал как-то что купил меня!" — Ян распахнул глаза, чуть не вылезшие из орбит, но сразу же зажмурился. В приюте рассказывали, что такие аукционы не редкость, даже с обычными детьми, а не только наполовину. Со взрослыми проще — они могут подписать контракт и это будет считаться легально, а вот с мелкими приходится возиться. Некоторых сдают сами родители, кого-то похищают у предков-нелегалов в стране, кого-то просто увозят с улиц и продают богатым. А так — он детдомовец. Сирота без всех нужных документов, да ещё и незаконнорожденный. Кто будет о таком париться? Таково проще приобрести даже на законных основаниях, а уж просто договориться с персоналом и подстроить... Несчастный случай он говорил? Не пришлось присутствовать на аукционе, делать ставки, оплачивать вход и вырывать товар из чужих рук. Раз, и вот новую игрушку подвели к новому хозяину, а пухлый конверт перекочевал в карман директора. Как, чёрт возьми, просто! У ребёнка навернулись слёзы на глаза. Мало того, что психопат провернул такую схему, так ещё и самый дешёвый товар выбрал. Неудивительно, что он не сильно парится о здоровье ребёнка. Забывает кормить, держит на коротком поводке и даже не может дать нормальный душ. Ян был без понятия, как тому самому не противно прикасаться к грязному телу пленника. Неужели его жизнь так мало стоит... Неко задрожал и не мог перестать, да и не желал успокаиваться. Потрёпанные нервы натянулись. Вот садист приедет и он в лицо ему выкрикнет все свои мысли! И как сглазил. Входная дверь хлопнула, послышались тяжёлые шаги и наконец Влад появился на пороге кабинета. Растрёпанный, запыхавшийся и сжимающий что-то поблёскивающее в руке. Одежда вся помялась и кое-где даже испачкалась, но мужчина, видимо, даже не заметил. Он появился так неожиданно, что всё негодование неко улетучилось из головы. — Хорошо провёл два часа свободного времени? — Два часа? — малыш недоуменно свёл брови к переносице. Не мог же он не заметить как пролетело такое большое количество времени. — Пошли, шваль. Хочу тебе кое-что показать! — Влад махнул рукой. Ян помедлил, но спустился с кресла и очень медлительно последовал за мужчиной. Того это не устроило. Схватив ребёнка за ошейник, садист потащил его в комнату Кирилла. Неко задыхался. Безуспешно скрёб то руку Влада, то кожу, плотно обхватывающую его шею, но мог только волочить ноги и хрипеть. Его зашвырнули на кресло и развернули лицом к ноутбуку, стоящему на столе. Мужчина вставил непонятную штуку куда-то во внутренности гаджета и до Яна дошло, что это был просто диск. А ещё ему показалось, что психопат немного странно себя ведёт, выбиваясь за рамки своих обычных извращений. Что он решил ему показать? Жёсткое гей-порево или кадры со скотобойни? Больной какой-то... — Смотри внимательно, шлюха. И только попробуй заистерить, — он нажал пуск. Ян покосился на него, подумывая "А не сбрендил ли он окончательно?", но повернулся к возникшему на экране видео. Мужчина нажал "Пуск" *** Какой-то пустой маленький сарайчик посреди пышущих зеленью деревьев. Умиротворённо. Камера немного дёргается, слышны шаги, потом запись прерывается и слышится шипение. Гаджет снова пишет, можно увидеть помещение. Скорее всего это сарай изнутри, судя по пробивающемуся через стены свету и звукам. Гнилые доски, видно даже паутину в углу и стул, на котором сидит человек. Маленькая девчушка с серыми хвостом и ушами, просто с поразительной копной почти белых волос. У неё перекошено лицо и открыт рот, но звуков не слышно. Руки плотно привязаны к телу толстой бечёвкой. Неко, несмотря на шипение стоящего рядом Влада, протянул руку и прикоснулся пальцами к монитору, поглаживая изображение. — Амалия... Сестрёнка, — он не мог оторваться и жадно смотрел на запись. Рёбра сдавило так, что было не продохнуть, уши заложило от того, что сердце билось нестерпимо громко. И... он чувствовал, что неровно. Скакало то быстрее, то медленнее, то вообще пропускало удары. Неужели это и есть сердечный приступ? Он повернул голову к Владу, не зная, что делать, но тот грубо развернул его обратно к экрану и заставил убрать руку. Она кричала. И этот вопль рвал душу Яна на маленькие части. Он чувствовал её боль и испуг, и ничего не мог сделать. А камера тем временем немного пошатнулась и мужчина появился в кадре. Медленно, с наслаждением он подошёл к испуганной девочке, не выпуская из рук длинного чуть ржавого ножа. — Нет!! Неко вздрогнул и тяжело задышал, придвигаясь ближе, почти впечатываясь в экран. — Смотри, котёнок, кто здесь передаёт тебе привет! — мужчина посмотрел прямо в камеру, подводя нож к шее девчонки, — А она у тебя ничего. Ты бы слышал как она кричала и звала тебя, но, увы. Ты не придёшь! — Ян... ГДЕ ЯН?! — Амалия задёргалась. Её плач не прекращался и каждая слеза была куском лавы, обжигающим и болезненным. Мальчишка сжал кулаки, почти не осознавая происходящее. Он похитил его сестру!!Издевается над ней! Не уберёг, не защитил... — Я не убью её. Сейчас, — садист сделал тонкий аккуратный надрез на ключице, чуть повыше порванного платья. Видимо, она сопротивлялась как умела и одежда пострадала. Амалия заплакала ещё сильнее, — Даже отпущу. Думаю, одного раза будет достаточно, чтобы ты понял, что твоё непослушание наказуемо и таким способом. Ты же не хочешь, чтобы из-за тебя пострадала твоя милая сестрёнка? — он схватил девочку за щеки и развернул лицом к камере. — Не слушай его! — закричала она, — Не слушай! Ян... Ян, я люблю тебя! Не дай ему запугать тебя, со мной всё будет хоро... Сильная оплеуха не дала ей договорить. Амалия упала вместе со стулом, послышался глухой звук и протяжный стон. Влад подошёл к камере, закрывая задний план, но было слышно, как девочка копошится и зовёт старшего брата. — Я могу всё. И я убью её не задумываясь, смерть твоей сестры будет на твоей совести. Ты очень плохо себя вёл, котёнок! — запись прервалась, потому что мужчина поставил на паузу. — Что вы хотите от меня? — севшим голосом спросил неко. Он отвратительный брат, потому что даже не смог уберечь свою маленькую сестрёнку и ей пришлось расплачиваться за его поведение. — Беспрекословного выполнения приказов. Ты никогда не посмотришь больше на Кирилла. Никогда не попытаешься сбежать! Ты будешь моей вещью и будешь рад этому, — мужчина приподнял заплаканное лицо за подбородок. Он чертовски красив, особенно, когда в отчаянии. Теперь этот Ангел будет только его. — Она жива?! Жива, блядь? — Ян сорвался с кресла, но ноги подкосились и он упал на колени, цепляясь руками за одежду садиста, — Вы отпустили её?! Где Амалия!! Амалия... — неко уткнулся лбом в бедро Влада и заплакал навзрыд. Мужчина знал, что он прощался. Прощался со своей свободой, возможностью прикончить ненавистного человека, поломавшего спокойную жизнь, прощался с украденным детством. — Она жива и здорова, если не считать царапины. Я отвёз её обратно в приют. Послышался облегчённый вздох и малыш обмяк. Руки безвольно повисли вдоль тела. — Я... я согласен, Господин, — Яну стоило больших усилий это сказать. Но безопасность сестры важнее, — Только можно перед тем, как вы запрете меня здесь навсегда, выйти на улицу? Пожалуйста! — Иди. Я уверен, что ты не попытаешься свалить. У тебя две минуты, котёнок — мужчина криво усмехнулся. Ян ушёл. Наблюдать за зверёнышем было забавно. Как всё же родственники могут поставить под удар и сделать слабым, беспомощным. Он выиграл и знал это. И малыш тоже знал. Вкус победы сладок, а отчаяние и ненависть врагов удваивает этот неповторимый аромат. Неко стоял на крыльце и жадно хватал воздух. Ну вот и всё. Он проиграл! Теперь он не сможет даже дать отпор или заистерить. Безмолвная вещь, которой будут пользоваться как хотят и в чём хотят. И всё же он отвратителен. Не Влад, а он сам. Жалкий. Несмотря на то, что его отпустили побыть под солнышком это не принесло никакой радости. Только раздражало, доводило до исступления. Зелёный хвойный лес, зной, стоящий над дорогой и стрекот птиц. Мальчишка в последний раз оглянулся на буйство природы, впитывая в себя все запахи и звуки. Пора.