Альтернатива для Вонголы

***

Тсунаеши стучит пальцами по столу, после чего заливисто смеется, привлекая к себе внимание собравшегося народа. Варии еще нет, и это позволяет немного расслабиться; позволяет этой теплой атмосфере полностью поглотить себя. Не то чтобы Тсуна не мог расслабиться и в компании офицеров, но все же они не менее шумные, чем его опьяневшие хранители, а тишина иногда очень желанна. Тишина, которую ценил Проклятый Ураган того мира, и любил Аркобалено Урагана этого мира. И это единственное, с чем Савада был согласен с самого начала их занятий, нежели все те уроки по познанию себя. Последние ему тоже нравились, но все же копаться в самом себе он не любил, в ином случае просыпалась давно забытая детская пугливость и никчемность. Фонг кладет ладонь на его волосы, и утыкаясь кончиком носа в шею, начинает перебирать пальцами прядки. Он уже давно не обращает внимания на чужие взгляды, как это было раньше, еще в те времена, когда сам являлся учеником мастера, и продолжает всех удивлять своим поведением. Тсуна мурлычет какую-то старую песню, вновь погружаясь в воспоминания. Начало бала, к его огромнейшему, просто величайшему, удивлению, прошло без каких-либо неловких казусов, драк и убийств. Максимум, что он увидел от своих хранителей, это как Ламбо тайком, — тайком не от всех, — стащил крепкое вино со стола и уснул на диване; как Реохей прилег рядом с Грозой, обозначив свое местоположение на ближайшие два часа; и как Такеши, Мукуро и Кёя одним лишь взглядом забили самооценку Дечимо под самый плинтус, после ожидаемого вопроса на тему присоединения к его семье. Гокудера и Фонг все это время стояли рядом, возомнив себя стражами Тсуны, и подпускали к себе только Дино и Реборна. Все хранители вели себя более-менее спокойно, Но! Только до определенного времени. Веселье началось, когда на бал прибыла Вария… Тсунаеши всегда знал, что офицеры те еще психи, но уж точно не ожидал, что когда они появятся — по банальной причине с лица Земли исчезнет сразу половина Вонголы. А следом и вторая, потому что хранители Эрранте разозлятся на Варию за то, что те чуть не задели своими атаками Тсуну. А всё началось с того, что Занзасу не понравился алкоголь, что ему принесли официанты, и не будь последние приученными к подобным темпераментным людям, то уклониться от пламенного выстрела они бы точно не смогли, и был бы у них на празднике человек-гриль. Началась паника и неразбериха, которую с радостью подхватили остальные варийцы, заскучавшие уже спустя двадцать минут после прибытия. Некоторые жались к стенам зала, лишь бы в них не попало чужое пламя, и одним из таких был Тсунаеши, затерявшийся в толпе и слинявший от своей личной стражи. Рядом с ним стояла девушка, наверняка, являвшаяся одной из тех наследниц, которые хотели найти себе муженька побогаче и продолжить жить препиваюче, не влезая во все эти разборки. Тсуна сразу прочел ее желания, как открытую книгу, когда взгляд девушки упал на него, потому решил, что она будет подходящей кандидатурой для шумихи с Вонголой. Обольстительно улыбнувшись ей, он вновь обернулся к потасовке, делая вид, что заинтересован в этом, но после удрученно вздохнул, потирая переносицу, и ненавязчиво произнес: — Как бы это не было очередной затеей Вонголы, чтобы отвлечь нас, а после обокрасть семейные банки. Сплетни любили многие. И Тсуна решил сыграть на этом, впрочем, не прогадав. Краем глаза видя, как наследница сделала небольшой шаг в его сторону, поддавшись любопытству, он еле сдержал порыв довольно усмехнуться. — О чем это Вы, синьор? Удивленно посмотрев на нее, Савада спросил: — А вы не знали? Ходят слухи, что Вонгола обкрадывает банки других семей Альянса, потому что не в силах возобновить былой процент дохода. Говорят, что этому даже есть подтверждение, но никто не решается пойти против влиятельной семьи в одиночку, — доверительным тоном сообщил он, склонивший к ней ближе, будто рассказывая какую-то тайну. Девушка ойкнула, прикрыв нижнюю часть лица веером, и ее глаза загорелись предвкушением. Ей нетерпелось этим с кем-нибудь поделиться и обсудить новость, уже позабыв про все правила этикета. Парень удовлетворенно кивнул, переводя взгляд в середину зала. Но и слова сказать не успел, как его обхватили поперек талии, прижав к себе, и следом тихо проговорили на ухо. Голосом, который явно не предвещал ничего хорошего. — Тсунаеши, не успел я отвернуться, а ты уже познакомился с какой-то девушкой. И мило пообщались, я смотрю. Тсуна скривил губы в слегка нервной улыбке, едва сдерживая дрожь по телу, и покосился в пылающие алым огнем прищуренные глаза, в которых ярко выделялись искры недовольства. — Я просто претворял в жизнь свою идею. — Идею? Какую? И для чего? — Фонг вопросительно выгнул одну бровь, в ожидании уставившись на Тсунаеши. — Uccellino, — проныл парень, — давай не здесь об этом говорить? Не самое подходящее место, знаешь ли. — Чего ты на него давишь? — появившийся, словно из ниоткуда, Реборн был как никогда вовремя. — Мне он помогал. Распускал слухи, судя по всему. Но это действительно не то место, где стоит обсуждать причины, — насмешливо фыркнул мужчина, покосившись на сжатого в объятиях Саваду. — Перестань приставать к нему на людях, привлекаешь ненужное внимание, — слегка хмуро добавил он. — Все увлечены дракой, — Фонг, конечно, успокоился, но отпускать Тсуну все равно не собирался, удобно устроив голову на его плече, на что Реборн закатил глаза, посмотрев на него как на дите малое. По сравнению с ним он действительно был дитем — всего двадцать три года, тогда как ему уже тридцатник стукнул. — Тсуна, тебе сколько лет? — подумав, все-таки решил спросить киллер, как-то совсем не в тему. — А? — Савада отвлекся, перестав слушать тихое ворчание Урагана, — ну, двадцать шесть. А что? Удивленно замерли как Реборн, так и Фонг, которые явно не ожидали, что этому парню есть хотя бы двадцать — О, неожиданно, — задумчиво протянул мастер боевых искусств, и киллер согласно кивнул, пальцами потерев края шляпы. — Ты выглядишь младше меня, хотя, на самом деле даже старше на три года. — Правда? — теперь удивился и Тсунаеши, — и правда неожиданно, — хохотнул он. — Я всегда выглядел младше своего возраста, вероятно, это сказались гены мамы. Мой отец итальянец, но я с детства внешне больше похож на маму. Она коренная японка. — Вот как, — хмыкнул Реборн, но тут же спохватился, — подожди-ка, вы знакомы около двух лет, но возраст друг друга узнали только сейчас? — Получается, что так, — слегка заторможено кивнул Тсуна, и услышал, как тихо засмеялся Фонг. Их разговор «ни о чем» прервал подошедший к ним Занзас, взглянув на которого Тсунаеши засмеялся. — Организовал драку, ввязал в это моих хранителей, и как ни в чем не бывало, свалил оттуда. Занзас махнул на него свободной рукой и усмехнулся. — На этих блядских мероприятиях иначе совсем скучно, мусор, — ответил он, выпивая текилу прямо из бутылки, после чего посмотрел на Эрранте. — Сюда приглашены только союзные семьи, не знал, что ты тоже тут будешь. — О, — усмехнулся Тсуна, выбираясь из объятий, и подходя ближе к Занзасу, — мою семью пригласила Вонгола… Пока Занзас и Тсуна разговаривали, Фонг отошел к Реборну, и спросил: — Тебе не кажется, что босс Варии слишком спокоен? Он встречался со Скайрини ранее несколько раз, и не сказать, что тот был примером спокойствия и безмятежности. Потому, видеть как вариец мирно разговаривает с фактически незнакомым ему человеком, было необычно. — Кажется, — кивая, согласился Реборн, — однако меня это не удивляет. Тсуна на всех так влияет. — Тсунаеши? — Рядом с ним всегда спокойно, — со странной интонацией продолжил киллер, опуская поля шляпы на глаза и улыбаясь, — когда он к тебе настроен благосклонно, ты чувствуешь его защиту и уют, даже не смотря на то, что во внешнем мире может идти война, и не всё так радужно и хорошо. Полагаю, это из-за чистого пламени Неба, который укутывает тебя, как только появляешься в его радиусе, а мягкий к семье характер вносит свою лепту. Фонг негромко засмеялся. Недавно он тоже думал о том, почему же Тсунаеши такой теплый, и почему его все любят. Даже спрашивал об этом его хранителей, когда те интересовались, от чего Аркобалено такой задумчивый. Все ответили по разному: Мукуро куфуфукнул, и сказал, что так было не всегда. Одно время он пытался захватить его тело, чтобы уничтожить мафию, но сдался под напором заботы о нем и его медиума; Кёя сказал, что с таким Небом он чувствует себя свободным. Тсуна никогда никого из них не ограничивал, даже когда была такая возможность. Фонг иронично подумал, что, да, пожалуй, это так, потому что даже без спроса окольцевав его самого, потом он рассказал ему, что Ураган может легко отказаться, сняв кольцо и забрав из него свое пламя. Естественно, что он не отказался; Хаято ответил просто и лаконично. «Он спас и принял меня»; Ответ Такеши мало чем отличался от ответа Гокудеры. Фонга немного заинтересовало это. Насколько он знал, Хаято всю жизнь был в мафии и спасать его действительно было от чего, но вот Ямамото, до появления Реборна, увлекался только бейсболом, да и когда ему рассказали о мафии и приняли его в семью, он воспринял это как игру. От чего же Тсунаеши его мог спасти? Реохей и Ламбо посмотрели на него, как на дурака, и будто бы это абсолютно всё объясняло, ответили, что он их старший/младший брат. Но у каждого из них было одинаковое продолжение: «Он дал мне ту семью, которой у меня никогда не было.» Наблюдая за тем, как к беседе, чтобы познакомиться, присоединяются члены других семей, понявшие, что босс Варии может говорить не только, как гопник с подворотни, но и по человечески, Фонг с улыбкой вздохнул. Пожалуй, со словами хранителей он был полностью согласен.