***
— Вы, что, уже тут тяпнули без нас, мусор?
Это первый вопрос, сорвавшийся с губ Занзаса, когда он видит весело смеющуюся компашку — блаженно улыбающуюся и ярко раскрасневшуюся. На столе стоит несколько ящиков с разным спиртным, но все они не вскрыты, указывая на то, что ребята все же ничего не пьют, им просто от чего-то смешно.
Или они обдолбанные. Решает Занзас.
— Занзас! — Тсуна подскакивает на коленях Фонга, широко улыбаясь, но рука все также продолжает удерживать его на месте, не позволяя подойти к варийцу.
Скайрини на это только хмыкает и сам подходит к парочке, ероша и так донельзя лохматые волосы Савады.
В следующую минуту в помещение влетают офицеры отряда, практически сразу разбредаясь в разные стороны.
— Врооой! Малец! — здоровается Скуало, широко ухмыльнувшись Тсунаеши, и получив ответное приветствие, сцепляется с Такеши сначала в словесной перепалке, а уже потом в битве на мечах. Оба усмехаются, скрещивая клинки, но на них привычно никто не обращает внимания.
Занзас, под
очень недовольным взглядом Фонга, наконец, убирает свою большую ладонь с головы Тсуны и приземляется напротив них на черный кожанный диван, задумчиво смотря на увлекшегося разговором с Реборном парня.
В первую их встречу Скайрини был очень удивлен собственному поведению. Не стрелял в неугодного, не раздражался, не пил и не ругался матом, просто наблюдая за сценой убийства. Внутри него царило абсолютное спокойствие, не позволяющее отрицательным эмоциям взять верх. Даже после того, как Эрранте растворились в тумане, он еще долго ощущал полное умиротворение в душе, из-за чего подчиненные шарахались от него, как от прокаженного, больше обычного.
В следующий раз он его увидел на балу, в компании какой-то девицы, которая с жутким интересом слушала россказни парня. Занзас даже было подумал, что он с ней флиртовал, но тут же убедился в обратном, когда девушка убежала, предвкушающе сверкая глазами, а Эрранте усмехнулся, тут же оказавшись схваченным Аркобалено Урагана, у которого в глазах алым пламенем сверкала, если не ярость, то точно нечто похожее. Ревность?
Вариец, не обращая внимания на бойню, которую сам же и развязал, подошел ближе, вновь начиная ощущать, как его поглощает то необъяснимое спокойствие и чувство защищености, словно в настоящей семье.
Вообще-то, это было даже удивительно. Босс Варии с раннего детства не знал, что такое нормальная семья, но ассоциации возникали почему-то только такие.
После к ним присоединились другие семьи, которые вдруг возомнили себя бессмертными, но Занзасу хватило лишь одного хмурого взгляда, чтобы отпугнуть остальных к Тсунаеши, продолжив с опаской смотреть на варийца.
К вечеру до него дошли странные слухи, говорящие о краже денег со стороны Вонголы, что было, в общем-то, неудивительно, но все же. Откуда это стало известно? До сего момента у многих было лишь предположение на этот счет, но никто не смел об этом спрашивать, боясь наслать на себя беду.
Как говорил Тсунаеши: «Вонгола — это как ящик Пандоры. Приносит одни несчастья и бедствия, но где-то там, глубоко внутри, под закрытой крышкой, кроется давно забытая надежда.»
Но в этот раз все обсуждали новость, не стесняясь присутствия Вонголы, хотя, и не высказывались при нем самом.
Занзас мысленно недоумевал, держа «морду кирпичом».
А Тсуна хитро щурился, за спиной сцепляя пальцы в замок, и с улыбкой слушал предположения собеседников, игнорируя полный скепсис и подозрения от варийца.
Только потом он выяснил, для чего Савада это сделал, и даже, в какой-то мере, согласился с его выводами. С тех пор, как его отец покинул пост Ноно Вонголы, семья пошла в упадок. И то, что наворотил Дечимо, хватит на целую вечность, которой у них нет, чтобы все это исправить.
А еще Скайрини понял, почему Примо Эрранте собирал вокруг себя глав других семейств, вызывая к себе не доверие, но что-то отдаленно похожее — хотел переманить их к себе, и в груди Занзаса что-то отчаянно рвалось ему помочь.
И он помог. Весьма своеобразно и в своем стиле, если честно.
Скайрини вызвал того на бой, дабы проверить его силы. Он сам хотел убедиться, что собирался сделать верное решение, и в будущем об этом не пожалеет.
Они сразились на специально выделенной Вонголой площадке, которому тоже было интересно посмотреть на бой, и узнать, как долго продержится Эрранте против Варии. То, что первый проиграет, Дечимо был уверен. Чем могла противостоять новая, пусть и с потенциалом, семейка второй по силе давно устоявшейся семье?
Но результат оказался шоком для всех, кто не видел Тсунаеши в действии.
В битве он был совершенно иной. Кто никогда не ходил с ним на задания, но хорошо знаком в обычной жизни, были удивлены не меньше, чем незнающие.
Если в повседневности Тсуна у всех вызывал тепло и чувство защищенности, то в драке его аура становилась совершенно иной: от нее веяло угрозой, заставляющей преклонить колени; предвкушением; силой, способной одолеть любого, кто причинит вред семье; а для тех, кто ему не нравился, еще и презрением. Почти невесомым, но оттого более ощутимым презрением.
Как когда-то сказал Фонг: «Тайная сила. Её являют лишь в ответ на провокацию.»
Даже привычная хитрая улыбка, в этот момент казалась чем-то страшным. (Тсуна, как никто другой, мог давить на человека таким способом. Не зря у него в учителях затесались лучший киллер, одной ухмылкой вгоняющий всех в страх, и мастер боевых искусств, который без особых усилий направлял свой гнев в нужную сторону, пребывая при этом в до ужаса спокойном состоянии, пугая этим своих соперников.)
Стоящие на безопасном расстоянии невольно напрягали мышцы, чувствуя исходящую опасность, но все держались стойко — любопытство еще никто не отменял.
Хранители Эрранте, даже ощущая эту ауру и находясь достаточно близко, стояли как ни в чем не бывало. К такому боссу они привыкли, да и сами наблюдали, как из никчемного ученика Намимори Савада превращался в элитного убийцу. Они просто уже перестали ощущать давление силы, которое оказывали и аура, и пламя Тсунаеши, чем немало удивляли рядом стоящих Аркобалено.
Сами они почти не осязали этого только потому что могли сравниться с ним по мощности пламени, тем самым, сглаживая воздействие.
Мафиози, как завороженные, наблюдали открывающуюся их взору картину: новичок ничем не уступал варийцу. Даже будучи без какого-либо оружия, он ловко управлял своим пламенем; поглощал чужие атаки; и атаковал в ответ. И Занзас, и Тсунаеши не пытались друг друга убить, — что не без удивления признали офицеры, — иначе бы всё закончилось гораздо быстрее. Оба лишь изучали друг друга, и оставались вполне довольные соперником.
Бой они остановили одновременно и неожиданно для других, настроившихся на более эпичную битву. Они минуты две стояли, упрямо смотря на противника, после чего хмыкнули и крепко пожали руки.
И если изначально Скайрини принял сторону Савады только условно, то впоследствии боя — перешел окончательно, принимая его.
Так, вслед за Каваллоне, из Альянса ушла и вторая по силе семья.
И это заставило задуматься остальных.
