Эта неделя прошла максимально тяжело. Во-первых, я еле-еле сдала три зачёта; во-вторых, не смогла поговорить с Томасом, потому что он резко уехал куда-то с отцом; в-третьих, не привыкла к новой работе. После того, как хозяйка уволила меня, преподаватель по психологии предложил стажировку в интернате. Мистер Аллен очень добрый мужчина, которому недавно исполнилось шестьдесят пять лет; вся его родня погибла в автокатастрофе, но несмотря на это горе, учитель продолжает жить и помогать каждому человеку, не забывая улыбаться прохожему. Этот светлый человек — пример для подражания. Таких людей, к сожалению, очень мало.
Теперь в понедельник, среду и пятницу хожу к деткам; у старших ребят преподаю начальную психологию, а с маленькими провожу беседы. Многие из них со своими особенностями: кто-то слишком вспыльчивый, кто-то слишком закрытый в себе, и, безусловно, кто-то слишком жесток по отношению к другим, поэтому с такими нужно работать, чтобы им было по жизни легко.
Захожу уже в знакомое здание и здороваюсь с Александром. Прохожу по коридорам, расстёгивая куртку. Приоткрываю дверцу и вижу дружелюбные лица. Я рада, что окружена хорошими женщинами, которые искренне любят детей и делают для них настоящие добрые дела.
— Здравствуйте, — киваю и вешаю ветровку на стул.
— Привет, милая! Ты так свежо выглядишь. — улыбается Агата.
— Наконец-таки сдала свои экзамены и проспала целый день? — интересуется самая старшая работница.
— Именно так. — достаю из сумки интересные книжки, которые вскоре раздам взрослой группе.
Захожу внутрь, включаю свет и открываю окно, чтобы проветрить небольшой класс. Беру мел, начиная писать тему сегодняшнего урока: "Психологические особенности подростков — коренные изменения во всём." Выдыхаю и смотрю на часы. Осталось около трёх минут.
— Здравствуйте, мисс Мун! — вздрагиваю, когда в кабинет резко вбегает девочка.
— Напугала меня, — закатываю глаза. — Привет, Кэнди.
— Ого, — любопытно читает название книги, — это ведь нам?
— Да, но читать будете на каникулах.
— Такая обложка красивая. — мило шепчет и открывает её.
— Мне тоже нравится. — отвечаю, наблюдая за ученицей, но как только звенит звонок, в помещение начинают входить старшеклассники.
Все начинают со мной здороваться с широкой улыбкой. Киваю и жду, чтобы те подготовились.
— Я, кстати, сделал эссе. — говорит один парень, который напоминает мне бывшего одноклассника.
— Ва-а-ау, — протягиваю, закрывая окно, — тебе же не нравится мой предмет.
— Не, ну психология нужна, мисс Мун. — неловко чешет голову, затем открывает свою тетрадь.
— Славно, Данте. Рада, что наконец-таки перестану с тобой спорить. — издаю смешок. — Итак, ребята, приступим. — открываю конспект, провожу по нему глазами, чтобы освежить голову и перевожу взгляд на учеников. — Всех вас затронул подростковый возраст. Думаю, что сейчас вы переросли это время. Не все конечно, но многие. — они с интересом слушают мою мини-лекцию. — Всё начинается примерно в двенадцать лет. Критическое мышление, гормоны постепенно разрушают наивное восприятие реальности. Вы начинаете узнавать что-то новое, развиваться в обществе. Начинаете думать о взрослости и из-за этого случаются ссоры с родителями.
— А вы часто ругались с ними? — спрашивает брюнетка.
— О, — растерянно смотрю на первую парту, — я не помню, если честно. — хмурюсь. — С детства живу с бабушкой, — облизываю губы, — и конечно у нас с ней было много недопониманий. Всё-таки она женщина в возрасте, а мне всегда хотелось гулять по ночам, тусить на вечеринках, ходить к подружкам. — вспоминаю несколько моментов, улыбаясь. — Но со временем мы начали понимать друг друга, и всё стало на свои места.
— Вы же сбегали из дома по-тихому?
— Назовёшь человека, который это не делал в детстве? — спрашиваю, вскидывая брови.
Класс заливается хохотом. Смотрю на них и сажусь на стул.
— Но, — поднимаю указательный палец вверх, — вы должны запомнить, что родители, бабушки, дедушки, тёти, дяди и все остальные близкие родственники — самые главные люди для вас. Не надо оскорблять, попрекать и тем более говорить, что они вам никто. — прикрываю на несколько секунд глаза. — В компании приятелей тинейджер впервые по-настоящему самостоятельно социализируется, занимая определённое место в молодёжной группе, встречаясь со сверстниками противоположного пола. Часто мнение друзей становится очень важным. Если приятели употребляют алкоголь, подростку стыдно соблюдать трезвость. Я это прекрасно понимаю, у меня, к сожалению, такое было. Однако, мозги встали на место. Важно иметь голову на плечах, ребята. И найти такую компанию, которая будет лишь наделять вас положительными, а не отрицательными качествами. Ведь так круто съездить в лес с палатками, посидеть около костра, попеть песни и сыграть на гитаре. — прочищаю горло. — Сходить в клуб, напиться, употребить наркотики — уже не модно. Это ужасно для здоровья и для будущих ваших же детей.
— Прекрасные слова, мисс Мун, но не всё так легко. — говорит один наглый мальчишка, с которым так и не нашла общий язык.
— Жить вообще нелегко, Брендон. — пожимаю плечами. — Итак, — перелистываю страницу, — присутствует ещё главная особенность сложного подросткового времени. Скажите какая?
— Может, болезнь популярности? — отвечает один из учеников.
— Да, безусловно, — соглашаюсь с ним, — но она не столько важна.
— Наверное, боязнь какого-то оскорбления от других тинейджеров? — произносит Кларисса.
— Почти верно. — встаю на ноги, подходя к цветку. — Опасность изгойства. Знаете о таком?
— К сожалению.
— Именно переходной возраст со всей силой проявляется нетерпимостью, нежеланием помочь тому, кто сильно отличается. Если подросток имеет проблемы с внешностью, жди беды. Обязательно найдутся те, кто посмеется, другие поддержат «за компанию». Это отвратительно. Сейчас почему-то человека судят по цвету кожи, пирсингу, как у меня и, разумеется, по татуировкам. Только никто не знает, что будет с человеком, которому вы скажите грязные вещи. Всё может закончиться не только замкнутостью, депрессиями, неврозами, а даже попыткой суицида. И теперь думайте, умрёт из-за вас какая-нибудь чернокожая девушка или нет? Да, Глория? — с нажимом говорю её имя, чтобы та убрала мобильник.
— Простите, мама срочно написала.
— Ты можешь выйти.
— Спасибо.
— Давайте немного передохнём и продолжим. — открываю бутылку с водой.
***
Втыкаю наушник, держа крепко спортивную сумку. Жесть, я пообщалась почти со всеми группами интерната, так ещё и сходила на тренировку. Можно назову себя умницей? Устало протираю глаза и сворачиваю за угол, чтобы сократить дорогу. Мне безумно хочется лечь в кровать. Просто взять и заснуть. Поправляю капюшон толстовки, зевая. Иду по переулку, смотря себе под ноги и напевая песню любимого Викенда. Песня прекращается. Ожидаю, пока загрузится следующая. Вдруг резко останавливаюсь, потому что впереди меня, буквально через несколько метров, раздаётся выстрел. Выпучиваю глаза, когда вижу перед собой несколько силуэтов и одного лежащего человека. Какого хуя тут происходит вообще? Нужно валить отсюда и вызвать полицию. Хочу развернуться, только забываю, что я — настоящая идиотка. Забываю про тяжёлую сумку; она падает с плеча, издавая звук. Те сразу же поворачиваются в мою сторону. Поднимаю "баул", закидывая его на плечо, и начинаю бежать. Простите, но перчатки, купленные мной довольно за огромную цену, не хочется оставлять тут. Да и вообще, я бедная студентка. Чёрт, наушники. Падают на асфальт. Быстренько поднимаю их и бегу дальше. Извините, наушники тоже недешёвые. Тем более, они мои любимые. Слышу тяжёлые шаги и понимаю, что до квартиры совсем недалеко. Еле-еле дышу, но продолжаю двигать ногами.
Голова начинает кружиться от такого напряжения. Господи, меня скоро грохнут. На улицах нет ни одной души, конечное же, кроме моей и того незнакомца. Вижу свою многоэтажку. Чуть-чуть, Эва, чуть-чуть.
— Стой, сучка! — слышу до жути знакомый голос. Тот хватает за шиворот и грубо притягивает к себе. Издаю громкий крик и начинаю вырываться, бить по всему, чему могла попасть. Падаем на траву. Мужчина садится на мою спину и закрывает ладонью рот. Кусаю сильно зубами, от чего он шипит, отпуская на несколько секунд из плена. Встаю на ноги, но забываю про бег. Это не поможет. Пора вспоминать некоторые элементы. Не зря ведь хожу на бокс. — Снова ты? — вскидываю брови и вижу Шистада. Чёртов мудак.
— Не приближайся! — принимаю стойку.
— Неужели? — начинает громко хохотать. Боже, он ненормальный. — Будешь драться со мной?
— Я... — запинаюсь от страха. Чёрт, этот придурок убил человека. Нажал на курок и всё. — Я сейчас тебя вырублю и сдам полицейским. — как можно устрашающе произношу, но тот ещё больше заливается смехом. Нервно сглатываю, вспоминаю про разговор с Изабеллой. Он ёбаный главарь, которого не бояться высшие органы.
— Глупая, глупая девочка. — делает ко мне шаг.
— Отойди! — кричу во всё горло. — Ты обязательно окажешься за решёткой!
— Ты не поняла с кем связалась? — его улыбка сползает с лица.
— Мне похуй, понятно? — грубо выплёвываю, и Крис сразу же подрывается ко мне.
Резкий рывок, я до щёлкнувшего сустава вывернула руку парня, ногой сильно ударив его в пах. Он взревел и согнулся пополам. Не теряя минуты, взяла сумку и побежала прочь. Даже думать не хотелось, что будет потом. Кристофер знает и может вынести дверь квартиры. Наша, блять, первая встреча состоялась именно на той лестничной площадке. Он безусловно видел меня, хоть и мельком. Достаю ключи, прикладываю к домофону и забегаю внутрь. Вызываю лифт. Считаю до десяти. Со скоростью света тыкаю ключами в замочную скважину, не попадая в неё с первого раза. Закрываюсь, и даже не включив свет, сажусь на пол.
Боже. Мне так страшно не было никогда. Правда. Слеза катится по щеке. Шмыгаю носом, пытаясь успокоиться. С лёгкостью убить человека? Да пожалуйста. Гоняться за человеком, который оказался в том месте, чтобы всего лишь сократить, сука, путь? Да без проблем. Восстанавливаю дыхание, снимаю кроссовки и еле-еле направляюсь на кухню. Дрожащими руками наливаю в стакан воды из графина. Делаю жадные глотки. Что делать? В полицию идти?
— Я говорила, Мун, что надо держаться от него подальше. — холодно отвечает розоволосая. — Он ёбаный садист. К нему лезут только тупые шлюхи, которые любят издевательства. Трахаются с ним даже не за деньги. Не понимаю, блять, почему его не могут посадить за решётку. Шистад отморозок, которого спасают только бумажки. Надеюсь, попадётся добросовестный полицейский и повяжет этого ублюдка.
Ага, там на меня посмотрят лицемерные, купленные, ссыкотные лица и скажут, чтобы я забирала это заявление, а лучше вообще выбросила в мусорку. Умываюсь и снова сажусь на пол. После того выстрела, в моей голове пронеслась вся жизнь. Знаете, начинайте ценить каждый день и каждое мгновение в своей жизни — и научитесь наслаждаться каждым мгновением. Моменты, когда мы сталкиваемся со своим страхом, когда оказываемся ближе всего к нашему сознанию, это личное понимание, которое позволяет нам знать, что мы ценим, а что нет. Множество людей не понимают, что жизнь нужно ценить в первую очередь за то, что она у вас есть. Прикусываю губу и смотрю в окно на тёмное небо. Не знаю, что ждёт меня завтра, но когда-нибудь я ушатаю Кристофера с ноги, как учил меня тренер.
