Четырнадцать дней: Ад

      Небо было затянуто чёрными облаками, предвещающими сильный мороз. Сабрина по-детски дивилась тому, что в конце октября так холодно, пока не осознала, что оказалась за пределами своей тюрьмы. Поиски неведомого голоса привели девушку в Гриндейл.       — Я… вернулась? — Сабрина спрашивала это то ли у таинственного голоса, который её сюда привёл, то ли у себя. Девушка обернулась и заметила, что позади неё стоит дом. Дом Спеллманов, в котором она так долго жила.       Во тьме, где она была заточена, словно стирались все воспоминания, она уже не помнила того, что с ней происходило до перемещения в Ад, но теперь вся жизнь Сабрины пронеслась перед глазами. Она вспомнила, сколько радости и боли было в этом мире. — Сатана милостивый… — невольно прошептала девушка, затыкая себе рот ладонью.       «Неужели это я открыла портал в мир смертных? Тёмный Владыка не мог и предположить того, что я смогу это сделать… значит, он об этом не знает?».       Сабрина в темпе направилась в сторону своего дома, игнорируя то, что грязь пачкает идеально чистые золотые туфли, внутрь которых забивалась мокрая земля.       Девушка, оказавшись у двери родного дома, подняла руку, решившись постучать, но замерла на месте. Ей очень хотелось увидеть тётушек, но не случится ли с ними что-нибудь ужасное после этого? Эти годы научили Сабрину пониманию того, что с Сатаной шутки плохи. Пусть она и пыталась дерзить ему, что не особо наказывалось, несоблюдение прямых приказов каралось ужасной болью.       «Можно ли в этом мире упоминать ЕГО имя? Услышит ли, что я теперь здесь?».       Спеллман не удержалась, три раза постучав по деревянной поверхности двери. На первый взгляд она казалась ломкой, но на самом деле была очень прочной.       Дверь приоткрывалась — на пороге стоял Амброуз. Он хотел поздороваться с пришедшим в поздний час гостем, но, завидев на пороге знакомую копну светлых волос, золотую корону и того же цвета платье, оцепенел.       Сабрина и Амброуз рассматривали друг друга, боясь заговорить — вдруг кто-то из них пропадёт?       Амброуз прижал девушку к себе, не обращая внимания на слетевшую с головы Сабрины корону.       — Я думал, что больше никогда тебя не увижу, — тихо прошептал Амброуз, гладя Сабрину по голове. По щекам потекли предательские слёзы радости. Спеллман заметила, что практически перестала плакать в бездне. Неужели там настолько мёртвый мир, что он подавляет эмоции живых?       — Ты вернулся живым… — Спеллман потёрлась щекой о грудь брата, запрыгивая ему на шею. — Амброуз!!! — Сабрина кричала от счастья, кружась вместе с парнем в вихре сумасшедшего детского танго.       «Не стоит так кричать! Он услышит! Услышит!» — вопило подсознание Сабрины, но она не могла остановится, продолжая плакать и выделывать разные танцевальные элементы.       — Амброуз? Амброуз, что происходит? — тётя Зельда в темпе сбежала по ступенькам, закутавшись в халат, за ней шла тётя Хильда, которая упёрлась в спину Зельды, замершей от увиденного.       — Сабрина? — не веря, прошептала Зельда, прикладывая руку к сердцу.       — Тёти… — Сабрина рванула в сторону лестницы, падая перед Зельдой на колени. Хильда плакала, закрыв лицо руками. — Я так по вам скучала…       Зельда, ничего не говоря, прижала племянницу к себе, пряча просящиеся слёзы. Хильда обошла их сбоку, приобнимая одной рукой.       Спеллман оторвалась от тётушек, отскакивая от них к двери. Женщины в недоумении окинули девушку взглядом.       — Он не знает, что я здесь… — Сабрина поднимает корону с земли, надевая украшение обратно на голову.       — Сабрина… — Хильда бы сказала «булочка», но при виде племянницы в подобном обличии даже язык не поворачивался девушку так назвать.       — Я каким-то образом открыла портал… не знаю, как, но я слышала голос своей мамы… — Сабрина пристыжено опустила голову, думая, что тётушки дадут ей подзатыльник, но они задумались над этим.       — Сабрина, твоя мама в Лимбе… — встрял Амброуз. — Ты не могла её слышать.       — Иначе я не была бы здесь! — Сабрина обняла себя руками, паникуя без повода. — Он будет искать меня. Я обещаю, что вернусь, только прошу, найдите какую-нибудь информацию о моей маме. Она бы не звала меня просто так, не будь на то веской причины…       Сабрина решила оставить тему с видением о ребёнке, она до сих пор стыдилась их отношений с отцом перед тётями. Что же они скажут, если она поведает им о контракте?       — Тебе не обязательно к нему возвращаться. — Хильда спустилась к Сабрине, обнимая девушку. — Что он с тобой делал? Почему ты не возвращалась так долго?       Зельда тоже спустилась поближе к Сабрине.       — Мне там… хорошо… меня не обижают, но мне очень одиноко. Салема забрали, он очень редко меня навещает, а отец… единственный, кто проводит со мной... — девушка обернулась к зеркалу и увидела там силуэт дьявола. Он стоял к ней спиной. Сабрина вскрикнула. — Время истекло!!!       Девушка испарилась в воздухе, закрыв глаза. В воздухе после неё осталась лишь тёмная дымка.

***

      Подскочив с кровати, Сабрина скинула с себя платье и нырнула под одеяло нагишом, надеясь на то, что Люцифер примет её за спящую.       Казалось, будто кто-то подсказал девушке, когда дьявол зайдёт в комнату, чтобы он не застал пропажу дочери. Ужели тот голос?       Когда дверь приоткрылась, Спеллман тяжело задышала, изображая глубокий сон.       «Вдруг он уже что-то знает?».       Врать Сатане было очень сложно. Он всегда на шаг впереди.       Мужчина опустился на кровать рядом с Сабриной, нюхая волосы девушки.       — Ты приготовила блины? — он знал, что она не спит, но о путешествиях по мирам не имел ни малейшего понятия. — Я так давно не ел чего-то, сделанного тобой, — тихо прошептал Люцифер, прикусывая ушко Сабрины.       — Да… но я их съела, — прошептала Сабрина, надеясь на то, что в шепоте он ложь не заподозрит. — Могу приготовить тебе что-нибудь прямо сейчас?       — Нет, не надо. — Мужчина гладит Сабрину по волосам, прижимая девушку к себе за талию. — Я очень устал, но нам с тобой нужно позаниматься. — Прикрыв глаза, прошептал дьявол.       — Может, поспим? А утром позанимаемся. — Спеллман поворачивается к нему лицом. Люцифер, несмотря то, что ничего не видит, захватывает губы девушки в свои, начиная её целовать. — А-ах… отец, хватит… — Она отстранила его от себя. — Я завтра не высплюсь.       — У тебя завтра нет дел, Сабрина. Спи, сколько душе угодно. — Он проводит рукой по груди девушки. — Тебя кто-то расстроил?       Спеллман тихо выдохнула, стараясь подобрать разумные отговорки.       — Ты можешь мне рассказать всё что угодно, я пойму. — Люцифер пристально вглядывается в тёмные глаза девушки, перебирая её волосы между пальцами.       — Я слышала голос мамы.       Повисло молчание.       — Она умерла до того, как ты могла запомнить его. Это не могла быть твоя мама. — Дьявол, на удивление Сабрины, отреагировал спокойно.       — В моей голове он всегда звучал так, как я его слышала.       — Значит, кому-то очень нужно было, чтобы ты его слышала. Сабрина, твоя мать там, откуда даже я не в силах забрать. Она уже не в Лимбе. — Сабрина садится на кровати, отворачиваясь от отца.       — Но я его слышала, — настаивала на своём девушка, сжав простыни в руках. Люцифер закатил глаза, сдерживая недовольный вздох. Иногда Сабрину было просто не переспорить.       — Хорошо. — Он встал с кровати, падая в кресло. — Тогда что ты собираешься сделать?       — Отпусти меня в мир смертных… — Сабрина заметила, что он собирается перебить её, но первее него выставив руку вперёд, призывая молчать. — Отец, мне нужно понять, кто меня зовёт. Я уже достаточно сильна, чтобы… нет… нет-нет!!!       Сабрина закричала, когда он схватил её за волосы, оттаскивая девушку в сторону его комнаты. В ней не было ничего страшного кроме смежной с ней — комнатой пыток. В этой комнате не было бы ничего дурного, если бы Сабрина не пролила там столько слёз. Люцифер не был любителем жестокости по отношению к любым существам, он убивал всех быстро, безболезненно, но в процессах обучения, когда Спеллман переставала его слушать и забывала, с кем разговаривает, ему приходилось прибегать к непопулярным методам.       — Отпусти! Нет! Нет! — Сабрина кричала, вырываясь из его рук. — Папа, пожалуйста!!!       Сабрина судорожно выдохнула, когда руки оказались заключены в холодную сталь наручников, а ноги подогнулись, когда дьявол ударил по ним. Спеллман упала на колени.       — Папа… ты ведь сказал, что тебе можно рассказать всё что угодно! Что я не так сделала?! — Сабрина вырывается, игнорируя жгучую боль в руках. Больно только во время пыток, после них все следы наказаний пропадают, такое ощущение, что стираются и из памяти.       — Когда мы в последний раз говорили о мире людей, я сказал, чтобы ты больше не говорила о нём. Помнишь, Сабрина? — Люцифер говорил тихо, присев в кресло напротив дочери. — Ты пообещала мне, что забудешь о нём, пока не научишься колдовать, но тут в твоей истории внезапно появляется голос мамы, которая не может существовать, уж тем более позвать тебя здесь… и из-за неё я должен отпустить тебя?       — Это не предлог, — отрезала девушка, опуская голову. — Я сказала правду.       — Да, я знаю, что ты не врёшь. Но ты не договариваешь. — Мужчина с размаху ударяет по спине девушки толстой плетью. Изо рта Сабрины вырывается хрип боли, по щекам текут слёзы, а по спине кровь.       — Сабрина-Сабрина... — Мужчина наклоняется к дочери, приподнимая голову девушки за подбородок. — Просто расскажи мне, что ты от меня скрыла. Дитя моё, я ведь совсем не хочу делать тебе больно. — Его нежный шёпот звенит у девушки в голове. Спеллман хорошо научилась отличать его настоящую нежность от недовольства — сейчас он был разозлён.       Сабрина пытается придумать хоть что-то похожее на правду, но, не находя оправданий, рычит, пытаясь вырваться. Люциферу это нравится. Он не любит слёз, но на такую агрессию дочери очень даже приятно было смотреть.       Ещё один удар приходится по груди девушки. Менее болезненный. Дьяволу не хочется калечить девушку. Сабрина вскрикнула, пытаясь отстраниться от него.       — М-мн-не… — Сабрина закусила губу, опустив голову, — мне пришло видение! — Спеллман словно осенило, она, в надежде на спасение, подняла блестящие от слёз глаза на отца.       — Продолжай.       — Из-за приступа магии у меня был выкидыш… примерно на пятом или восьмом месяце. Ты бы не понял меня, поэтому я хотела бы поговорить с тётей Зельдой.       — Из-за чего должен случиться выкидыш? — девушке показалось, что дьявол над этим серьезно задумался.       — Приступ магии, отец. — Она чувствует, как он притягивает её к себе на колени. Раны с тела пропадают, когда он проводит по ним рукой.       — Маленькая, напуганная… — он припадает губами к шее Сабрины, обводя языком старый засос под ухом. — Девочка… — Он смотрит ей в глаза. Сабрина старается рассмотреть в нём: поверил или нет? — Ты останешься в Аду, Сабрина, со мной. Я никуда тебя не отпущу. — Он сжимает ягодицы девушки, заставив ту простонать. — Никогда. — Он прикусывает губы Спеллман. — Разве ты можешь представить свою жизнь без меня? Мы семья.       Сабрина с ужасом смотрит в его глаза, понимая, что сходит с ума. Если она в ближайшее время ничего не предпримет и у них появится ребёнок… она действительно никогда отсюда не выйдет.