Четырнадцать дней: Ад

      В полутьме подземелья, в самой неприступной части Ада, по легенде можно встретить дьявола, который спустился в недры Вселенной, чтобы спрятать там свою дочь — новую королеву Ада, встреча с которой для магов высших классов была настоящим чудом.       Люцифер не позволял ей выходить в свет. Если королеву и повезёт застать на празднике, то только в сопровождении дьявола, ни на шаг не отпускающего дочь от себя.       Никто не слышал голоса королевы, не видел её лица, всегда скрытого под маскарадной маской или тенью зала. Она была похожа на тень Люцифера, которую принимали за человека.       Ходили слухи о том, что королева на самом деле давно мертва, а видят они её дух, который теперь навсегда заперт в бальном зале Сатаны, но никто и не подозревал того, что их королева вполне себе живое существо, скрывающееся в адской бездне, где Люцифер запер девушку для того, чтобы она не смогла выйти оттуда сама, как и нежданные гости не смогли почтить королеву своим вниманием. Многие считали, что, послушай бы королева их предложение, оно враз бы исполнилось, поэтому хотели с ней встретиться. Кто-то молился за то, чтобы королева так и не проявляла своё внимание к жизни демонов, боясь того, что она окажется глупой.       Шёлковое одеяло соскользнуло с нагого тела Сабрины, когда она поднялась с кровати. Кожу девушки накрыла приятная золотая ткань платья, появившегося на теле ведьмы. Потянувшись рукой к тёмному ящику, украшенному позолоченным орнаментом и разноцветными драгоценными камушками фиолетового цвета, Сабрина достала оттуда один из флаконов. Выпив содержимое, Сабрина бросила его в воздух, где канула стекляшка в небытие.       Ей приходилось каждое утро пить эту смесь, чтобы иметь возможность спокойно жить. Вряд ли, конечно, Сабрина назвала бы эту жизнь под землей настоящей, но она уж точно была бы спокойной, если бы не болезнь. После попадания в Ад ведьма тяжело болела, больше двух месяцев, смертное тело не могло приспособиться к новым условиям среды — тут не было света, воздух был искусственным, никаких растений, всё было мертвым, все люди и демоны, приходящие на званые вечера — мертвы, и только она здесь живая. Но и она погибала, потому что это загробный мир, он предназначен мёртвым, а не живым.       Второй проблемой для Сабрины стали её силы. Люцифер обещал ей прогулки по миру смертных в Гриндейле, встречу с тётушками, когда она выздоровела, но вся жизнь Спеллман перевернулась с ног на голову, когда у неё случился этот злосчастный приступ. Приступ магии. У неё было слишком много сил, которые тоже не могли таиться в смертном теле, поэтому иногда брали верх над Сабриной. С тех пор её отец поручился за то, что она не выйдет из бездны до тех пор, пока не обуздает свою силу, но она с каждым днём только росла, приступы учащались, и как их предотвратить, знал только дьявол, поэтому не отходил от девушки ни на шаг. Спеллман и сама страшилась того, что может случиться, если его не будет рядом. За эти два года они очень привязались друг другу, по большей части как отец и дочь. Оба нашли себя в заботе друг о друге, понимая, что ближе никого быть не может.       В прошлом году у Сабрины забрали Салема, он жил на втором кругу Ада. Кот приходил к ней в бездну, но это было такой редкостью, что королева была готова готовить ему тунца по самым сложным рецептам без магии, лишь бы не оставаться одной.       — Пойдём завтракать. — Девушка обернула свой взор к двери, где стоял дьявол. — На сегодня наши занятия отменяются, ты нужна мне на балу.       — В честь кого бал? — Сабрина взяла отца за руку, идя вместе с ним в столовую.       Несмотря на то, что здесь было очень темно, ничего не менялось, Спеллман очень любила свой дом в бездне. Пристанище книжного Призрака Оперы, которое Сабрина видела в своих детский мечтах, стало тюрьмой, и девушка очень рада, что именно эти подземелья теперь её дом.       — Основание Ада. Ты учила эту тему. Уже забыла? — Люцифер хлопнул девушку по носу, помогая ей сесть за стол. — Скоро твой День Рождения. Как хочешь отпраздновать?       — Так… как ты скажешь? Я не знаю. Можем посидеть вместе, выпить, поесть. — Девушка безразлично пожала плечами, накалывая на вилку креветку.       — Какой яд я слышу в твоих словах, дитя.       — Оставь эту тему. Я знаю, что не могу отпраздновать с друзьями. — Сабрина откинула кусочек хлеба подальше от себя. — Окончательное решение за тобой.       — Я приглашу Салема и Вайлери, если ты этого захочешь, — предложил Люцифер, пытаясь вытащить из фаланги краба мясо. Сабрина звонко рассмеялась, прикрывая рот ладонью. Отец не терпел того, что она громко говорит или смеётся за столом. Они очень много времени убили на уроки этикета, поэтому Сабрина непроизвольно на автомате делала какие-то вещи, ставшие для неё обыденностью.       — Мне не доставляет никакого удовольствия общение с демонами, а от компании Салема я не откажусь. — Девушка встала из-за стола. — Ты не против, если я пойду готовиться к балу?       — Можешь идти. — Люцифер тоже встал со своего места, оказываясь рядом с девушкой. Наклонившись к губам Сабрины, он невесомо коснулся их своими, вовлекая Спеллман в томный поцелуй, обычно предвещающий ей жаркую ночь в одной постели. В этом доме было три спальни: одна принадлежала Сабрине, другая Люциферу, они спали по отдельности, не нарушая личное пространство друг друга. У дьявола были особенные предпочтения в своём ложе — матрас должен быть твёрдым, без одеял, потому что ему было жарко, минимальное количество подушек. Сабрина же заворачивалась во всевозможные покрывала, потому что мёрзла, спала на четырех подушках и мягком матрасе. Часто они спали в их общей комнате, в которой было не до этих мелочей в выборе постели. — Я зайду за тобой вечером. — Рука дьявола скользнула в вырез платья девушки, сжимая ягодицу Сабрины.       — После бала! Вы никогда не унимаетесь… Тёмный Владыка. — В этот раз Сабрина попыталась хлопнуть его по носу, но вместо этого была захвачена в крепкие объятия страстных поцелуев своего отца.

***

      Скучающим взглядом обводя помещение, Сабрина повернулась к дьяволу, пытаясь намекнуть ему взглядом, что ей хочется уйти. Люцифер не обращал на неё внимания, делая вид, что увлечен танцующими фигурами демонов.       — Сиди ровно. — Он сделал ей замечание, заставив Спеллман развернуться в сторону зала. — Я хотел поговорить с тобой о нашем ребёнке. Осталось не так много времени, как себя чувствуешь?       — Тебе не кажется, что этот бал не лучшее место, где стоит говорить о ребёнке? — Сабрина раздражённо вздохнула, щеки девушки порозовели. Скрываемая злость и усталость давали о себе знать.       Люцифер встал с места, утянув дочь за собой в толпу. Демоны расступились, всматриваясь в фигуру девушки — её лицо по-прежнему за маскарадной маской, а тень скрывает половину силуэта, не давая рассмотреть тело.       — Они не слышат нас Сабрина. Я говорю с тобой об этом здесь, потому что наедине со мной ты перестаёшь думать о ситуации серьезно. — Он ведёт девушку в танце, не переставая всматриваться в её глаза.       — Я не хочу ребёнка, ты это знаешь. Мне нужно разобраться со своими силами, потом дети. — Сабрина чувствует, как он целует её, закрывая глаза. С их первого поцелуя в душе девушки ничего не поменялось — она по-прежнему бессовестно тонет во тьме, когда он тянет её за собой в эту бездну. Девушку прошибает холодный пот.       «Тьма скрывает лица двух людей, стоящих в комнате, по росту и одежде Спеллман понимает, что видит перед собой себя и отца. Комната очень тёмная, поэтому Сабрина не сумела понять, где они находятся, делая предположение, что это их домик у озера в бездне. Он сидит перед ней на диване, рассматривая что-то на уровне её живота. Приглядевшись получше, Сабрина замечает округлый живот у своей копии.       Крик Сабрины из видения разнесся по комнате, заставив настоящую Спеллман заткнуть уши. Вокруг её видения образовалась воздушная дымка голубого цвета, объявшая двух людей из видения. Сабрина признала в случившимся приступ магии.       Девушка из видения повалилась на пол. Сабрина начала отходить назад, не желая смотреть на это, но уперлась в стену, с которой на неё крупными густыми каплями полилась алая кровь.»       — Сабрина, что случилось? — Люцифер сжал руки девушки, пытаясь привести Сабрину в чувство.       — Голова закружилась… Отведи меня домой, — Сабрина зажмурила глаза, падая в объятия своего отца. Могло ли значить это видение, что у неё случится выкидыш, если она забеременеет сейчас?       Пары секунд дьяволу хватило на то, чтобы вернуть Сабрину домой. Мужчина усадил девушку на тёмный диван в гостиной, прямо недалеко у озера, где Спеллман так любила сидеть, любуясь прозрачной, но тёмной из-за отсутствия освещения водой.       — Выпей это и ложись спать, я скоро приду. — Он оставил краткий поцелуй на щеке Брины, испаряясь в воздухе.       Спеллман сползла на холодный пол, отставляя лекарство в сторону.       — И как мне объяснить ему это видение? — задумалась девушка, вставая с ковролина, устилавшего каменный пол в гостиной.       «Сабрина», — в голове девушки зазвенело её имя. Спеллман развернулась в сторону водоёма, выискивая там дьявола. Голос вновь повторил имя девушки, но уже где-то в коридоре.       — Кто здесь? — Сабрина ускорилась, направляясь в сторону, где звучал голос. — Папа?       Остановившись перед одним из туннелей в неизвестность и тьму, девушка прислушалась к голосу. Он звучал очень тихо и всё сильнее отдалялся от неё. Бежать за неизвестным наваждением было глупо, если бы только этот голос ей кое-кого не напомнил.       — Мама? — Сабрина удивилась своей догадке, решаясь бежать в темноту. Туда, куда раньше никогда не совалась. — Мама, я тебя слышу! — девушка отчетливо слышала свою маму в этом голосе, бросаясь за ним в саму бездну.       Сабрина бежала, не замечая, как сворачивает на поворотах в неизвестные направления подземных коридоров, как каблуки натирают ей ноги. Спеллман осветила свою дорогу огоньками, стремящимися догнать голос скорее неё.       Стук каблуков звенел эхом в коридоре, пока девушка, завернув за угол, не упёрлась в тупик.       «Сабри-и-и-и-ина», — девушка подняла голову на звук, видя на тёмном потолке пещеры прозрачную пленку. Потянувшись к ней рукой, Сабрина подлетела над землей и коснулась непонятной субстанции кончиками пальцев, она отдавала приятным теплом.       Девушка, вытянув вторую руку к потолку, подлетела наверх, в неизвестность. Единственное, что порадовало Спеллман — неизвестность была светлой, отличающейся от всего, что было в этой бездне.