***
— Так и сказал? — скептично выгнув бровь, поинтересовалась Тина, отпивая ещё немного кофе. — Ну, может не совсем так, и я чуточку приукрасил, но суть была такая. — Гэвин. — Чэнь, твою-то мать! Вот чего ты докапываешься?! Девушка вздыхает, допивает остатки кофе и терпеливо воззревает на хмурого друга, прожигающего рабочий стол взглядом. А всё потому, что проведя весь вечер со своим андроидом за разговорами и многочисленными касаниями по поводу и немного, а может и много, без, ощутил у себя внутри нечто странное. Ощутил и испугался этого. Поэтому имеем то, что имеем. А именно тридцатисемилетнего ребёнка мужской особи в количестве одной штуки, который боялся себе признать, что что-то чувствует к напарнику. Да и по сути испытывать это что-то тоже боялся, именно поэтому с самого утра игнорирует потерянного от этого всего Ричарда, который уже второй час сидит подле Коннора и делает печальные гримасы, пытаясь разжалобить непонятно кого. Хотя на самом деле разжалобились уже, кажется, вообще все, из-за чего Гэвин не раз ловил на себе гневные взгляды коллег и предупреждающие от Хэнка и Коннора. — Ты же понимаешь, Рид, что таким отталкивающим поведением делаешь ему плохо? Ты же понимаешь, что он не виноват в твоей трусости? — мужчина аж рот приоткрыл, чтобы начать возмущаться, но подруга подняла ладонь в затыкающем жесте и упорно продолжила. — Ты же понимаешь, что если продолжишь в таком же духе, то испортишь вообще всё ваше и без того шаткое общение? Ты же понимаешь, что в конце концов, самому себе хуже сделаешь? — Ц, Тина, я пришёл, чтобы поделиться. А не выслушивать от тебя всякую ёбаную… — Правду. Твёрдо перебила девушка. Обеденный перерыв тем временем заканчивался, как и сеанс психотерапии для Гэвина, поэтому посоветовав напоследок не быть полнейшим идиотом, она вернулась к своему терминалу, оставляя после себя пустой стаканчик из-под кофе да лёгкий шлейф приятных духов. Ладно, Гэвин признавал, что она права и стоит что-то делать, он в конце концов не привык врать себе и с большой натяжкой, но всё же был согласен, что что-то возможно и чувствует к своему напарнику. Дружеские чувства, например. Почему бы и нет. Секс ради эксперимента такие установки не портил. Ну, а хули, собственно? Относиться к Ричарду по-человечески оказалось на удивление приятно самому Гэвину. Сказать «спасибо» за сделанный кофе, почему бы и нет. Не затыкать, когда он делится своими версиями убийства. Не спрашивать резко и грубо, чего он пялится, когда напарник почему-то задерживает на нём свой взгляд. Без шуток обойтись уже сложнее, но не невозможно. Можно было подумать, что Ричард начинает таять. Никакого отстранённого и холодного тона, никаких разочарованных лиц и жалоб старшему братику Конннору по вечерам. А чего стоили мягкие касания, так это вообще непередаваемо. Ричард, скорее всего, и сам не понимал, почему ему так сильно нужно касаться напарника, но с того вечера это будто острая потребность, как люди нуждаются в кислороде и пище. Ричард нуждался в Гэвине. Поэтому и трогал, обхватывал запястья, придерживал за локоть, частенько сжимал плечо, поправлял куртку, непременно касаясь оголённой шеи, и даже приобнимал при встрече или прощании, почему-то не решаясь обнять полноценно, хотя прекрасно знал, насколько комфортно в ридовском кольце рук ещё с того вечера, когда всё пошло совсем не по плану детектива, и что на самом деле сблизило намного сильнее, чем вообще можно было представить. Этим утром было непривычно пасмурно. В участке ещё практически никого не было, лишь пара офицеров, да некоторые патрульные андроиды. Гэвин приехал с ночного задержания абсолютно не в настроении с запачкавшейся курткой и полным желанием убивать вместо того, чтобы делать отчёт обо всём произошедшем. Ричард только пришёл, оценил масштабы и сразу же направился делать кофе для напарника, потому что это единственное, что могло спасти департамент. Не спасло. Гэвин всё же сорвался на одном из офицеров, потом и на втором, а дальше всё переросло в небольшую потасовку, в ходе которой пострадало пару горшков с цветами и частично подошедший, чтобы разнять, андроид. Всего лишь пару царапин до первых капелей тириума, но пришедший к концу потасовки Фаулер всё же отстранил детектива от работы. Кофе был готов, да и Ричард тоже подготовился идти успокаивать напарника, который нашёлся в курилке, пытаясь со злым пыхтением поджечь непослушно дрожащими пальцами сигарету. Андроид подошёл вплотную, аккуратно выхватил зажигалку вместе с сигаретой и всунул вместо них в руки дымящуюся кружку, от которой слишком приятно пахло, чтобы начать возмущаться. Поэтому человек и не начал, а только отвернулся к окну и сделал пару больших глотков. Раздражение отступало. — Спасибо, — тихо буркнул он, когда андроид убрал никотиновую палочку обратно в пачку и сложил вместе с зажигалкой в гэвинский карман. — Жаль, что я не успел сделать кофе до того, как ты сорвёшься. — Жаль, что я такой мудак, — возразил человек, неспешно допивая напиток и наблюдая, как тучи за окном будто расступаются. Ричард рядом и молчит. Не потому что сказать больше нечего, а потому что он знает, что человеку сейчас будет так комфортнее. Зато когда тот отставляет кружку на подоконник, девиант решается и нежно обхватывает чужое лицо, поворачивая к себе. Медленно наклоняется, давая время подумать и оттолкнуть если что, но в итоге всё же накрывает тёплые человеческие губы своими и это разительно отличается от того, как они целовались в тот вечер. Не было никакой спешки, никаких укусов, никакой борьбы за ведущую роль, лишь ласковый вдумчивый поцелуй, чтобы окончательно успокоить и выразить всё то, что копится программными сбоями внутри. Это то, что нужно обоим. Поэтому Гэвин не отстраняется, наоборот подаётся ближе, впечатываясь в корпус и наконец крепко обнимая. Похер, думает человек. Какая разница, что друзья так не целуются, не цепляются друг за друга с такой силой, будто боясь, что в любой момент это может прекратиться. Да и внутри у друзей ничего не разливается теплом в груди от этих действий. Какая разница, если сейчас хорошо. Если хочется ещё ближе, больше и сильнее. Если мысли только об этом куске пластика, который сейчас наконец-то рядом. Если тянет к нему, как магнитом. Если не хочется с кем-то другим. Если ощущается, что всё правильно. Какая тогда, нахер, разница?Не по плану
21 апреля 2020 г. в 20:04
План был до невероятного прост. Приехать домой. Потрахаться. Всё. Всего два пункта. Остальное можно не планировать, а сослаться на любимое «как получится». Оно же решало, останется Ричард до утра или нет, решало, как вести себя с напарником дальше после этого, решало, будет ли ещё один раз у них или все же лучше не стоит, попробовал один раз экзотики и хватит. Да если быть честным, то оно решало почти всё в жизни детектива.
Однако всё пошло не по плану, а по пизде. Как можно завалить всего два пункта такого простейшего плана, Гэвин не понимал. И считал, что он-то сделал всё возможное, просто Ричард… ну это Ричард.
Просто андроид на удивление не оттолкнул с полнейшим непониманием, когда Гэвин накрыл его губы своими. Просто Ричард поддержал инициативу и на удивление легко согласился поехать домой вместе с мужчиной. Просто Ричард всю дорогу выглядел непрошибаемо уверенным в чём-то. Просто Ричард зассал.
Гэвин сначала сильно удивлялся, когда всё шло чётко по плану, андроид реально ответил на поцелуй, обхватил руками за талию и даже наклонился для удобства человека. В машине он поглаживал ногу, не поднимаясь особо высоко от коленки, чтобы не сильно отвлекать Рида от дороги, хотя прекрасно знал, что даже такое прикосновение отвлекает.
В подъезде он сам вёл человека за собой, как будто это он тащит к себе напарника домой, а не наоборот. И даже в квартире инициативу вновь перехватил андроид, не оставляя человеку сомнений, что тот всё же желает его, с ним, и скорее всего в нём, но это не точно.
В общем и целом Гэвин был доволен и послал подозрения, что все прошло слишком легко куда подальше, поскольку губы Ричарда, так удачно оказавшиеся на его шее, занимали куда больше. Кое-как добравшись до спальни, детектива аккуратно уложили в кровать, нависли сверху и продолжили целовать именно там где надо, иногда сбиваясь на укусы и засосы, но всё равно возвращаясь к подозрительно нежным для такого обычно жёсткого андроида поцелуям.
Гэвин гладил в ответ, проходясь ладонями по всей спине и плечам со сбоящим скином и радуя все сенсоры и датчики, которые там были. Ричард опускался всё ниже, безжалостно расправляясь с ширинкой и поражая своим напором детектива, который уже с минуту старательно сдерживал рвущиеся наружу стоны и упирался возбуждением в плотную ткань джинс. Поразительно было хотя бы то, что андроид наглядно демонстрировал, что он действительно хочет. Поскольку обычно он сомневался в каждом своём ощущении и эмоциях, был довольно зажатым и терялся чуть ли не от любых действий напарника. В тихом-то омуте.
Ещё поражало, что человеку нравились ощущения, которые были острыми и вовсе не отдавали искусственностью, как он того боялся. Предположения не оправдались, под Ричардом было тепло, комфортно и даже как-то привычно, что ли. Будто так и должно быть.
Когда одежда исчезла, а руки андроида так мягко и тепло обняли, прижимая к себе, Гэвин уже тянулся рукой к штанам девианта, подцепляя молнию, чтобы после звонко ею вжикнуть.
И вот тут-то всё пошло совсем не по плану. Ричард как-то взвизгнул, резко отстраняясь и смотря напуганной жертвой перед лицом чуть ли не смерти. Гэвин и сам испугался от такого взгляда, вжавшись в кровать сильнее.
В повисшей тишине Рид пытался осознать, какого хера тут только что произошло, а Ричард всё также испуганно на него смотрел, замерев на самом краю и истерично мигая алым диодом.
— Ты завис? — предположил мужчина, медленно приподнимаясь на локтях, думая, что резкие движения могут спугнуть и так зашуганного отчего-то андроида.
Вот такая реакция в целом ожидалась от девианта при поцелуе ещё в департаменте, только разве что больше в сторону растерянности, а не откровенного страха. Но то на поцелуй, а на что-то более серьёзное было бы именно так, как сейчас. Ключевое тут «было бы».
Было бы, если бы андроид сам не проявил инициативу. Было бы, если бы он не был полностью согласен с таким раскладом. Было бы, если бы в конце концов он этого не хотел. Но Ричард проявил, согласился и, сука, однозначно хотел!
А в итоге получается сцена, жертва изнасилования и маньяк, спасибо, не надо.
И тем не менее.
Ричард застыл с одним испуганным выражением лица, внимательно наблюдая за действиями детектива и совсем не помогая в этой ситуации. Хотя после всё же заговорил.
— Нет, я… Я думал, что готов, убедил себя в этом, но на самом деле нет и я… Я… — сначала пытался объяснить андроид, но сбился и замолчал совсем, растерянно оглядываясь по сторонам.
Как ни странно, но Гэвин понял, о чём пытается сказать ему напарник. А ещё понял, каким же придурком является. Знал же, что это чудо совсем не такое и вся эта инициатива с его стороны была всё это время такой неправильной и, ну да, практически симуляцией. Мужчине стоило бы не думать только о себе и своих хотелках, а хоть раз подумать о напарнике.
Что ж, облажались оба.
Натянув штаны, чтобы не смущать девианта ещё сильнее, Гэвин думает, что того в срочном порядке нужно успокаивать. Человек неловко тянет руку, стараясь действовать без резких движений, и мягко касается запястья андроида, где скин начинает тут же сбоить.
— Хэй, Ричи, тише, всё нормально. Не готов, так не готов, просто нужно было сказать мне сразу, а не заставлять себя, ладно? — размеренным успокаивающим голосом начинает Рид, чувствуя, как корпус напарника начинает постепенно расслабляться и тот уже не выглядит таким напряжённым и с видом, будто в любой момент готов броситься то ли бежать, то ли в атаку.
Гэвин начинает придвигаться ближе, поглаживая чужое запястье и аккуратно потянув на себя. Андроид с готовностью утыкается носом в тёплую человеческую шею и вдыхает такой знакомый для себя запах. Системы приходят в норму, нестабильности больше нет, диод снова привычно голубой, а системные ошибки в виде страха и нервозности исчезают с обзора.
Его обнимают намеренно нежно, постепенно ведя по руке вверх, чтобы потом перейти на плечо и в итоге сцепить руки за спиной, прижимая вплотную. Ричарду нравится. Становится спокойно и уютно. Так что он обнимает человека в ответ, аккуратно стискивая талию и продолжая вдыхать родной запах.
— Я думал, что это поможет нам сблизиться, а если я откажусь, то ты вообще не захочешь со мной больше…
— Рич. Послушай, пожалуйста, меня. Ты не должен делать что-то, если тебе не хочется, хорошо? Не из-за меня, не из-за того, что говорит система, не из-за кого-либо ещё. И прости меня за то, что я полез.
— То есть, всё хорошо? — неуверенно спросил андроид, кажется, совсем не собираясь отрываться от своего человека.
Гэвин лишь крепче обнял, медленно водя кончиками пальцев по спине, терпеливо ожидая, пока девиант полностью успокоится. Потом протянул тому рубашку, которая небрежно лежала на спинке кровати, и отвернулся, поймав неловкий взгляд андроида. Боже мой, они чуть не переспали, сидели полуголые обнимались, а он стесняется надеть рубашку при нём.
Оставшийся вечер они провели вместе, потому что Рид просто не отпустил андроида одного и вместо этого напоил его чаем на основе тириума, который научился делать всего неделю назад специально для напарника. Были нескончаемые разговоры, причём совсем не касающиеся работы или их общих коллег. Всё было посвящено лишь им двоим.
Если начистоту, то Гэвин был рад, что у них не получилось переспать, потому что сидя вот так, полностью облокотившись на напарника и слушая о том, как тот случайно включил проигрыватель глубокой ночью, перебудив весь дом Хэнка тяжёлым металлом, ощущалось намного более чувственно, чем любой секс.