***
Явись, падшая душа! Тебе приказывает посланец божий! Кого-то другого ты, возможно, и смог бы обмануть, но только не меня! Интрига раскрыта! Настала кульминация! Обнажи Истину пред Небесами, их посланцем и простодушной публикой! Его голос разнесся по всему залу и растворился, сменившись абсолютной тишиной. Которая продлилась краткое мгновение. Нарушил ее другой голос. — О да… я не мог и мечтать о лучшем финале! Появление на сцене этого человека вызвало у зрителей настоящий шок. Этот чистый голос, легко доносящийся до самых отдаленных уголков зала, этот бушующий огонь жизненной энергии, так что даже малейшее движение его пальцев притягивало взгляды… Воистину, более подходящего актера на главную роль сложно было найти. — Кто мог подумать, что обладатели сверхъестественных способностей действительно существуют, и один из них поднимется на сцену ради раскрытия преступления! Какой еще у меня был выбор, кроме как явиться на твой зов? Но как? Как ты понял? Ни телохранитель, ни полицейские и никто из труппы ничего не заподозрили! «Убитый» Мураками улыбнулся, словно для него все происходящее было продолжением спектакля. Рампо, поправив на носу очки, ответил: — Благодаря своей сверхспособности. Кровь была настоящей, лезвие тоже было настоящим, и настоящим же было удивление подбежавших к тебе телохранителя и твоей коллеги по труппе. Но мою сверхспособность невозможно обмануть. Никакого убийства не было. — Когда ты понял? — хорошо поставленным голосом спросил Мураками. — С самого начала, — сухо отрезал Рампо. — Когда я впервые увидел тебя в гримерной, ты был очень бледным. И постоянно пил воду. Потому что чуть раньше ты пустил себе кровь. Кровь, покинув тело, быстро остывает. Ты понимал, что после убийства к тебе бросятся телохранитель и полицейские, которых краской не обманешь. Значит, нужна была настоящая, твоя собственная кровь, причем еще теплая. Поэтому ты спрятал на груди пакет с ней и некий механизм, в нужный момент выпустивший лезвие. — Интересно… Стоящие посреди сцены в потоках света от софитов Рампо и Мураками какое-то время молча буравили друг друга взглядами. — Прикинуться мертвым, даже с заблаговременно подготовленной кровью, не так-то просто, — продолжил мальчик, — но на то ты и актер. Профессиональный грим и артистические способности помогли тебе обмануть публику. Плюс фокус с едва прощупывающимся пульсом. Вот что я нашел в мусорном ведре перед грузовыми воротами. — Рампо достал из кармана что-то вроде куска резины телесного цвета. — Силиконовая накладка. Их часто используют актеры для скульптурно-объемного грима, чтобы, к примеру, придать лицу другую форму. Там, в ведре, их было много. Судя по размерам, ты обмотал ими запястья, грудь и шею, заглушив тем самым биение сердца. Фукудзава задумался: не показалось ли ему ничего странным, когда он щупал запястье Мураками? Действительно, вспоминая сейчас, он не мог не признать, что ощущение от прикосновения к коже актера было слегка не таким. Но в тот момент все его мысли занимало убийство. Пульс он щупал всего мгновение, поэтому и не заострил внимание. Выражение лица Мураками в тот момент не оставляло места для сомнений. Ни привыкший к мертвым Фукудзава, ни выбежавшая на сцену актриса ни на секунду не усомнились, что это было выражение лица человека, находящегося при смерти. С первого взгляда на него становилось ясно, что «его уже не спасти». Он сыграл так, что не поверить ему было решительно невозможно. Если бы не его талант, Фукудзава бы, скорее всего, заподозрил неладное. Рампо тем временем продолжал: — Оставалось лишь позвонить в больницу, куда тебя должны были отвезти. У них на самом деле был пациент по имени «Мураками Токио», скончавшийся от колотой раны, вот только, если бы кому-то пришло в голову расспросить о несчастном, они бы услышали, что речь идет о старичке лет под семьдесят. Скорее всего, подменили больничные карты пациентов с похожими ранениями. Ну да оставлю это полицейским, они быстро выяснят, как обстояло дело. — Выходит, у меня был сообщник, — улыбнулся Мураками. — Да уж наверняка, — кивнул Рампо. — Сценаристка? — Верно, — ответил актер. — Мы вместе придумали этот план. Сейчас она должна быть у себя дома. Несколько следователей в спешке выбежали из зала: явно чтобы дать указания арестовать соучастницу. — Силиконовые накладки, больница, кровь… Доказательств твоего преступления — выше крыши. Тебе только и остается, что чистосердечно признаться. Так что… — Рампо на секунду замолчал и лукаво улыбнулся. — Я решил, что выступление в допросной в окружении одних полицейских — это до смерти скучно, поэтому приготовил для тебя более подходящую сцену. Он вскинул указательный палец. Немедленно погас свет, погрузив зал в непроглядную тьму. Но прежде чем зрители успели испугаться, прямо над головой Мураками вспыхнул одинокий софит. Рампо остался скрыт в темноте, казалось, на сцене нет никого, кроме стоящего посреди светового столба молодого человека. Который невольно притянул к себе взгляды всех присутствующих. — Дело в том… — едва слышно прошептал Мураками и продолжил уже в полный голос. — Я актер! Моя работа — пробуждать в себе чувства, что я не испытываю, проживать жизни людей, которых никогда не существовало, являть на ваш суд все грани человеческой души! Главная роль или эпизодичная, плохой герой или хороший — не имеет значения! Я становлюсь им и предстаю перед вами! Иной работы для себя я не представляю, и жить по-другому я не могу! Зрители оцепенело ему внимали. За плечами Мураками было множество ролей, не сосчитать, сколько реплик и монологов он произнес со сцены, но сейчас он говорил от себя, обнажая душу, и эта пронзительная, на грани физических мук, искренность захватила внимание всех, кто его слушал. — Все, кто играет жизнь, сталкиваются с одним и тем же вопросом: «А как сыграть смерть?». Ведь смерть — это не противоположность жизни, это символ самой жизни, ее знамя! Но смерть таит в себе противоречие. Никто из живущих не знает, что это такое — умирать! Поэтому для меня как актера изобразить смерть — это высшее достижение! Без использования технологий, без аллегорий и притворства сыграть смерть такой, какая она есть, чтобы зрители поверили! Для меня это стало вершиной актерской карьеры. И вот результат этого. — Мураками шагнул навстречу залу и закричал: — Вы убедились?! Смерть всегда где-то рядом! Не намекая о себе ни звуком, она ждет, ждет, когда мы сами к ней приблизимся! Спектакли и кинематограф пользуются всеми доступными им методами, чтобы показать нам это! Сценарий, режиссура, музыка, проникновенные реплики — все это инструменты для демонстрации смерти! Но их всегда оказывается мало! Я — первый актер, сыгравший смерть! А вы, пришедшие сегодня сюда, стали ее первыми зрителями! Никто не произносил ни слова. Наверное, все находящиеся в зале, в том числе Фукудзава, думали об одном и том же: «Это и есть мотив?». Ради этого он отправил письмо с угрозой и вовлек ни в чем не повинных людей в этот ужас? Инсценировал убийство, обманул полицейских. Пустил себе кровь, втайне от коллег написал собственный сценарий… Для чего? Какой в этом смысл? Или такова уж суть любого актера? — Я ни о чем не жалею, — заявил Мураками. — В этом заключается смысл моей жизни. Где бы я ни был, я продолжу играть. Пока я жив, почерпнутый сегодня опыт будет помогать мне покорять сердца публики. Зал погрузился в молчание. Никто ничего не говорил. Наконец, полицейские медленно поднялись на сцену и надели на Мураками наручники. Тот не сопротивлялся. Выражение его лица оставалось незамутненным. Еще бы. Он ведь исполнил задуманное. — Мое восхищение, — вдруг раздался из темноты голос Рампо, когда актера уже уводили со сцены. — Я в этом плохо разбираюсь, но, уверен, мало кто способен на то, что ты сделал. Но взгляни, пожалуйста, в зал. Мураками повернулся к рядам смутно различимых в свете софита лиц. На всех них… застыло одно и то же выражение. — Все зрители здесь разного возраста и социального положения, но всех их объединяют две вещи. Первая — это что они пришли в театр, потому что любят твою игру. А вторая… это что на их глазах убили человека. Мураками задержал дыхание. Устремленные в него взгляды становились невыносимыми. — Ты сам сказал, что работаешь в индустрии развлечений. Но неужели выражение их лиц — это то, что можно назвать развлечением? И впервые пламя уверенности в глазах актера дрогнуло и съежилось. — Вот оно что… — донесся со сцены едва различимый шепот, недостойный опытного артиста. — Я играл… ради одного себя. Софит погас. Никто в зале так ничего и не сказал. Без занавеса, без выхода на поклон, без аплодисментов зрителей… Сегодняшний спектакль завершился в полнейшей тишине.***
Эх… Так бы и захлопала в ладоши, не нуждайся в сохранении инкогнито. Ну, чему быть, того не миновать. Дальше я все время находилась рядом с этой интересной парочкой, слушая их разговоры и быстро пробираясь по тексту, пытаясь вспомнить, что же будет дальше. А дальше, дамы и господа, у нас будет похищение на полицейской машине. Как же я жалею, что у «Кукл» нет функции записи и вообще возможности пользоваться системой. Их максимум, которого мне удалось достичь, посредством её обновления — урезанная система, позволяющая посмотреть свои основные характеристики и список доступных способностей. Посмотреть и воспользоваться-то смогут, а прокачать неа. К тому же, не стоит забывать, что разум-то у них не так уж и сильно развит. Они скорее, как какая-нибудь игрушка, вынужденная подчинятся запрограммированым в неё простейшим набором команд. Именно поэтому, я сейчас вместе с Рампо еду в логово к преступникам столь нестандартным способом - на крыше машины. К счастью, у меня есть возможность сгладить этот эффект… Проверенно! С помощью иллюзий я делаю так, чтобы меня не было видно. Другими словами — обычная световая обманка, а оставшиеся недостатки сглаживает эффект скрытности. Теперь меня никто не увидит и не почувствует. Хе-хе… Правда, пока я этого не пожелаю, но… Что насчёт наблюдательности Рампо? Мальчишка может ведь что-то заподозрить. Хм… « Девчат. » — мысленно зову их по связи. « Да? » « Чего тебе? Я тут вообще-то немного занята. » — недовольно куксится Дампир. « Экстренный совет… » « По поводу? » — интересуются обе. « Ну, раз это не совсем канон, не стоит ли нам немного перестраховаться? » « И что ты предлагаешь? » — спрашивает красноглазая. « Немножко помочь детективам. Так сказать, своего рода благодарность за представление в театре. » « Согласна. » — кивает льдинка. « Делай что хочешь. Я отключаюсь, а не то детишки почуют что-то неладное. » « Угу. Только про братика не забудь. » « Помню. » — бросает и отключается. « Ну, тогда пока что ль? » — и на этом их мысленный разговор заканчивается. Дальше я ехала в тишине, краем уха слушая разговор тех двоих в машине. По крайней мере она была относительной. Настолько, насколько тихо и мирно может быть на крыше быстро мчащегося автомобиля. Хотя, не мне в моем положении жаловаться. Через какое-то время мы были на месте. Перед нами оказалось обычное, ничем не привлекательное, можно даже сказать — серое, здание. Ни какой нормальный человек в здравом уме не подумал бы, что оно является одной из баз преступной группировки. Оказавшись внутри и идя по безлюдным коридорам приближаюсь к детективу и беру его за руку. В следующий момент он останавливается, а дальше идёт его иллюзорная копия. Прикладываю палец к губам и показываю, чтобы мы пошли за полицейским. — Пошли? — Ты кто? — неожиданно спрашивает Рампо. — Всего лишь благодарный зритель, которому интересна развязка истории. — Значит ты мой поклонник? — Ну… Можно и так сказать. — Ты эспер? — с видом, будто увидел новую игрушку, спрашивает он. — Можно и так сказать. — прикладывая палец к губам говорю. Сейчас мы уже дошли до нужной комнаты. Для большего удобства создаю два кресла, для просмотра шоу. — Я специализируюсь на иллюзиях. Сейчас он нас не слышит, но это ненадолго. Так что, великий детектив, закончишь эту историю? — хитро улыбаюсь. — Великий Рампо-сан закончит это дело. — Я с нетерпением на это посмотрю. Дальше начинается разговор между мальчиком и Метамурой. Зрелище ещё то, надо сказать. А глаза у меня так и сияли во время разворачивающихся событий. — Ну, надо же… — в расстроенных чувствах говорю. Произношу это как раз тогда когда к голове фальшивого Рампо приставляют пистолет. — За тобой пришли. Эх…***
Тем самым временем… Разговор двух действующих лиц…
Митамура положил руку на пистолет в кобуре. Его пальцы дрожали, было очевидно, что он едва сдерживает гнев. Какое-то время он простоял, напрягши плечи и не шевелясь, после чего заговорил: — Я… пытался относиться к вам, как к взрослому. Меня назначили наблюдателем за исполнением плана, а значит, на мне лежит ответственность за его завершение. Если вас не станет, никто и никогда ни о чем не узнает. Но я все равно изо всех сил старался до вас достучаться, договориться, потому что именно так поступают взрослые люди. Если это не проявление доброй воли, то я не знаю!.. — Да не нервничайте вы так, вон у вас жилка на виске пульсирует. Все ваши так называемые попытки договориться сводятся к простому «работай на нас или умрешь». И где тут, скажите, добрая воля? Да и вообще, я отношусь к тому типу людей, которые предпочитают сами выбирать себе начальство, — пожал плечами Рампо. — Но самое главное, вы не забыли, что я величайший и гениальнейший детектив, обладатель совершенной и не знающей ни единого промаха сверхъестественной способности? Неужели вы думаете, что я позволил бы увезти себя на край города и стал бы терпеливо выслушивать ваши угрозы, если бы это не было частью моего плана? Митамура инстинктивно выставил перед собой пистолет. Рампо спокойно посмотрел на дуло, направленное себе в лоб. — Это ложь, — после короткой паузы заявил старший патрульный. — Я тебя обыскал, на тебе нет «жучков». — А они и не нужны, — с легкой улыбкой ответил Рампо.***
Дальше происходит вторжение Фукудзавы. Мечник быстро раскидывает всех врагов, а я пользуюсь этим моментом чтобы скрыться. — Ну, мне пора, — говорю отпуская руку Рампо и развеивая иллюзию мебели. — С нетерпением буду следить за новостями о ваших дальнейших приключениях. — А ты не останешься? — Я буду заглядывать. И вот ещё… — Что? — Давай наше знакомство, пока что, останется втайне? — Ладно.~ — Ну, удачи тебе. — были мои последние слова до того, как я исчезла в дымке тумана. Конечно же, исчезла только для чужих глаз. На самом деле моя тушка просто снова наблюдает со стороны. Все закончилось хорошо, как по сценарию. Телохранитель раскидал всех плохих дядек и отчитал Эдогаву. Не плохой конец как по мне. После я несколько дней следила за новоявленной парочкой детективов. Рампо, если так можно сказать, практически лишил Фукудзаву работы, но и подарил новый способ заработка. Спустя год, наконец таки, было создано «Вооруженное Детективное Агентство», а если коротко, то просто ВДА. Постепенно оно набрало популярность и получило так названый «кредит доверия». В общем, бизнес процветал. После нашего знакомства нас можно назвать кем-то вроде друзей. Иногда мы с мальчиком поедали сладости составляя компанию друг другу. Правда, было это довольно-таки редко. В основном в начале месяца, когда я выбиралась из приюта, чтобы поставить метки для дальнейшего использования в будущем. Конечно, все три половинки с большим интересом следили за всем, что вообще происходит в мире…