Интерес провоцирует на действия, но их итог не всегда выходит хорошим.
POV Пятый:
Вряд ли это утро можно было назвать спокойным, потому что сквозь расщелины сознания я услышал женский крик, который заставил меня проснуться. Еле разлепив глаза, которые сопротивлялись мне, я встал, потерев лицо. За окном небо только начинало светлеть, так кто же проснулся в такую рань, да еще кричит? Чертова голова не может соображать спокойно. Быстро напялив на себя одежду Диего, я взглянул на часы, которые показывали только пятый час. Почему я в форме Диего? Потому что моя мне стала мала. Я до сих пор не могу устранить погрешности этих долбанных уравнений, но сейчас мне хотя бы не тринадцать, что уже радует. Спокойно вспыхнув голубой вспышкой, я оказался в коридоре первого этажа, ища сонными глазами источник шума, но все равно готовый к драке, если это понадобится. Но не успел я сделать пару шагов, как тот самый источник вышел из медпункта. Алиса, чьи руки бешено дрожали, а глаза были наполнены ужасом, меня не сразу заметила. Она сжимала в руках футболку у груди, будто боялась чего-то. — Что случилось? – кажется, что она немного вздрогнула от моего вопроса. — Сон приснился... – взяв контроль над своим сознанием, она опустила свои руки, часто моргая, чтобы уж точно прийти в себя. — Не переживай, – я молчал, не зная, что ответить. Мы стояли, смотрели друг другу в глаза, но, кажется, дольше, чем это положено. Она не переставала смотреть на меня, а я почему-то не хотел отвести свой взгляд, пытаясь предугадать её действия, но она продолжает смотреть на меня. Из-за чего внутри меня что-то сжалось. Что она хочет? Странно, я раньше не замечал, что она достаточно привлекательная. Её голубые глаза и светлое лицо, которому так подходили светлые волосы. Чем-то даже напоминающая Долорес, но в оживленном виде. На макушке виден сантиметр темных волос, который являлся её натуральным цветом. Четкие очертания губ и... Пятый, о чем ты думаешь? Я неловко прочистил горло, из-за чего девушка будто вышла из транса. Она тихо извинилась и растворилась в воздухе прежде, чем я что-то бы ответил. Может Вани здесь нет, но они чем-то схожи с Алисой. Та же скромность и замкнутость. Тот же седьмой номер. Число, которое было моим любимым, но жаль, что Белой Скрипки здесь нет. В детстве я любил читать под её игру. Мы часто сидели вместе, отстранившись от этих балбесов, которые норовились разрушить этот дом к чертям во время игры. Она казалась мне единицей общества, которая могла спокойно выслушать меня, не перебирая. Но... возможно, оно и к лучшему? Благодаря её отсутствию я могу жить спокойно, а не в очередной раз бояться встретить трупы своих родных. Придурков, но родных. Да, скорее всего я проживаю жизнь вместо другого Пятого, как и Алиса вместо Вани. Я даже представить не могу, где находится другой я. Возможно, я вытеснил его из этой реальности, и теперь он находится в моей. Не хочу об этом думать. За последние два века я катастрофически устал от спасения этого мира, который уже успел умереть не один раз. Наверное, я заслужил отдых? Хотя, я совершил столько деяний, за которые уже должен гореть в аду. Вздохнув, я принял решение, что пойду попью кофе. Алиса заперлась в комнате, громко дыша. Уже как месяц её перестали преследовать ночные кошмары, но эта ночь стала исключением. Она помнит это лицо. Небритая щетина, острее лезвия, его безумный взгляд и желание довести до животного страха свою добычу. Закрывая глаза, она упала на кровать, а после укрыла себя одеялом. Чувствуя, как ткань начинает нагреваться, её снова начало клонить в сон. Как бы сильно она не хотела вновь встретить его ужасающий, до дрожи в коленях, силуэт, нужда во сне преодолевала всё её желание больше не засыпать. Не переставая твердить себе, что это лишь кошмар и ничего больше, Седьмая начала медленно впадать в сон. Она ощущает, как тело перестает чувствовать реальность. Обжигающий кофе стал для меня как вода, ну, или виски. До сих пор удивляюсь, как моя печень ещё жива и способна нормально функционировать. Видимо, я тот ещё счастливчик. Но что-то явно не дает мне покоя. Последнее время, которое стало для меня свободным, я настолько растерян, что порой даже кофе начинает раздражать. У меня была четкая цель, задание, даже в Комиссии у меня были поручения, которые я выполнял. Сейчас же я свободен, но тошнотворная погоня за целью не дает мне покоя. Этот мир отличается от моего. Мне нужно разузнать о нем как можно больше.***
Час дня, когда меня в который раз уже будит чей-то громкий голос. Почему в этом доме никогда не бывает спокойно? Даже в параллельной вселенной ничего не меняется. Томно вздохнув, я встал с кровати и вошел в голубую вспышку, находясь уже в кресле в гостиной, где и происходит большая часть всего пиздеца в нашей чокнутой семейке. — Алиса, чего скромничать? Мы же сестры, – Номер Три явно докапывалась до Седьмой, которая заметила моё присутствие. Порой я поражаюсь, что в мире семь миллиардов людей, но родиться мне было суждено в окружении этого балагана. Взглянув на картину, висящую на стене, я продолжил слушать этот разговор. Вижу, как точка соприкосновения Лисы и злости приближается, но наша неугомонная сестра пристаёт ко всем Ваням и её заменам. — Эллисон, я с тобой тогда не сильно хотела общаться, так и сейчас не хочу, – спокойно отвечала светловолосая, но я прекрасно чувствовал всё раздражение, которое так и исходит от неё, но актриса этого явно не замечала. — Ну ответь. Что это за парень? – в комнату зашел Лютер, но его покой тут же нарушили.— Лютер, скажи же, что тебе тоже интересно! Первый лишь потерянно взглянул на этих двоих, а после кивнул, потому что понимал, что просто так от него не отстанут. В его руках была кружка чего-то горячего, что я невольно вспомнил про банку кофе, которая ждет меня на кухне. — Эллисон, прошу, отстань от ме... — Ты же знаешь, что одной фразой я могу заставить тебя сделать всё, что захочу? – на лице темнокожей появилась доброжелательная улыбка, которая не сочеталась с видной угрозой. Правда, она не могла подозревать, что сестренка может взорваться. — А я могу заставить тебя мучаться в агонии, из-за которой будут лопаться твои капилляры, – злобно процедила сквозь зубы светловолосая, за два шага приблизившись к её лицу. — Прости, но я не расспрашиваю тебя о твоем кобеле и дочурке, – в воздухе вспыхнуло пламя напряжения окружающих и внезапной злости, которая в данный момент выжигала Алису. Я никогда прежде не видел Лису в таком состоянии, хоть и знакомы мы пару дней, но она со мной проводила гораздо больше времени. Вся её злоба контрастировала с её обычно пугливым, а порой потерянным характером. Третья застыла, проглотив язык, не зная, что ответить на эти резкие слова. Судя по перемене в лице голубоглазой, она осознала смысл только что сказанного. Неловкое молчание повисло в помещении, а я не собираюсь встревать в эти разборки. Лучше посижу и посмотрю за продолжением событий. — Не влезай в мою жизнь, а я не буду в тв... – но телефонный звонок перебил её на полуслове. — Алло? – девушка отошла на пару метров, а её лицо стало более спокойным, в то время как уголки её губ на секунду поднялись. — Хорошо, скоро буду. Она растворилась в воздухе прежде, чем кто-либо спросил бы её. Кажется, что это у неё засело в привычке. Впрочем, я ничем не отличаюсь. Если мне что-то не нравится, то я сразу телепортируюсь куда-нибудь получше. Например, библиотека, находящаяся в полной тишине, но только звон ложки об кружку резал слух, но это стоит того. Кофе и книги всегда помогали успокоить меня с самого детства, а вывести меня из себя может любой писк. Моя меланхолия состоит из кофе, книг и алкоголя, но этого спокойствия катастрофически мало в моей долгой жизни. Но от моих раздумий меня вывели шаги сверху, будто кто-то носился туда-сюда в поисках чего-то. Не удивлюсь, если это Клаус забыл, где посеял свою дурь. Оказалось, что это был не Клаус. Алиса, чьё лицо было ярко накрашено в спешке и... рыжие волосы? Она надела на себя парик, а вместе с ним и черное платье чуть выше колена. Из кухни вышел Четвертый, который присвистнул при виде сестры. — О-го-го, сестрюля. Да ты ходячая приманка, – от неудачного комплимента она злобно посмотрела на него, но не удержала смешка. — Куда это ты? Пошла наконец искать себе богатенького мужичка? — Мне, кроме тебя, никто не нужен, – она чмокнула брата в щечку, немного поморщившись от малой щетины и начала обуваться. — На работе нашлось дельце для меня. Вот и сменила имидж. Я попросила Грейс сделать кексы. Пока, – она скрылась за дверью, не дождавшись ответа. Кудрявый лишь радостно отправил воздушный поцелуй в сторону выхода, а после направился куда-то вглубь коридора, видимо, за теми самыми кексами. Удивительно, что даже здесь он их любит. В голову сразу приходит воспоминание о летнем дне, когда Клаус совершил свою первую кражу. Кто бы мог подумать, что ради этого десерта он может пойти на такое? Хотя, это же Клаус. Не факт, что он сам знает о том, что происходит у него в черепной коробке, не говоря уже о других. Внутри что-то щелкнуло. От этой однообразной жизни спасения человечества хочется что-то еще. Есть что-то, что я еще не разгадал в этой реальности. Я буду не я, если не займу себя каким-нибудь делом. После недолгих раздумий, я пропал в голубой вспышке, оставляя унылую Третью и Первого.POV Автор:
Придерживая шапку на голове, она старалась не обращать внимание на сильный ветер, который так и хотел сбить с ног бедную девушку. Немного шатаясь, Лиса начала приближаться к бару, но замерла. Странное чувство появилось внутри неё, но, вспомнив про бар, она возобновила шаг. Её не переставало покидать ощущение, что кто-то за ней следит. Каждый раз, когда она оборачивалась, её встречали только заинтересованные взгляды незнакомцев. Алиса зашла в здание в сопровождении звона маленького колокольчика. Тепло обволакивало тело, из-за чего из нее вышел выдох наслаждения. Помахав рукой темноволосой девушке через толпу, она быстро скинула с себя пальто вместе с шапкой, направляясь к сцене. Сегодня в баре много клиентов, поэтому они могут выручить много чаевых. Конечно, Алисе меньше всех отдают долю заработка из-за того, что она редко с ними выступает, но ей много и не надо. Она привыкла с помощью способностей красть вещи. Каждая её кража была борьбой с совестью, которая пожирала её, но после сделанного, что-то кололо её, и это чувство постоянно преследовало её. Тогда она полностью понимает понятие угрызения совести. Сев на стул, она поправила свои огненно-рыжие волосы, беря в руки гитару. Через пару секунд все участники их неизвестной группы, у которой толком названия нет, собрались на сцене, куда периодически поглядывали заинтересованные посетители. Минута полной тишины, после которой на бар обрушились первые аккорды. Медленное, размеренное начало симпатизировало обстановке бара. Тускло лился янтарный свет, а интерьер, выполненный из темного дуба, только дополнял его. Первые удары барабана, который образовал четкий ритм, после чего под эту мелодию подстроились и остальные музыканты. Пятый стоял в темном месте, наблюдая за сосредоточенным лицом Седьмой, которая умело переставляла свои пальцы. Главная вокалистка начинает мелодично произносить первые строки уже изученного текста, после чего ей подпевать стала Алиса, закрывшая глаза. Она обожает этот момент. Когда можно забыться, не думать ни о чем, кроме как о ритме и струнах. Поёт, не сильно вдаваясь в подробности о том, что происходит вне её сознания. Она не умеет красиво рисовать, как Бэн, не имеет долбанной харизмы, как у Клауса, не сильная, как Лютер, не имеет актерского мастерства Эллисон, не храбра, как Диего и не умна, как Пятый, но у неё есть пение, которое доставляет ей удовольствие. В такие моменты создается ощущение, что она не пустое место на незаконченном рисунке, а одна полноценная картина. Может, она и не такая опытная певица, как звезды, но ей всё равно. Она может отдаться этому делу, позабыв обо всем. Время ускользало из-под пальцев, которые перебирали струны. Пятый лишь мог молча наблюдать за тем, как её лицо менялось при каждом слове. Завороженный этим зрелищем, он сам не заметил, как подошел ближе к сцене. Алиса по-настоящему получает удовольствие от этого. Всякий раз, когда она поёт на сцене, она не поёт. Это лишь маленький крик её души, которой давно нет места в этом мире. В слишком огромном мире для неё, её натуры, которая даже в тридцать не может найти успокоение в чем-то, или же в ком-то. Да, она ненавидит себя, она не прощает себя, она с каждым днём тонет в чертовом болоте своих же эмоций, продолжая думать не о том. Она уже взрослая, но не может осознать весомость своей жизни. Алиса знает, что трудно понравиться кому-то, если ты сама себя не любишь. Эта сцена лишь маленький крик, на которую способна её слабость. Когда инструменты затихли, Алиса открыла глаза, но не заметила Пятого, потому что её внимание привлекло до дрожи знакомое лицо. То самое, которое этой ночью приснилось ей в кошмаре. Сглотнув, она стала поспешно отмахиваться от воспоминаний, из-за которых к горлу начинала подступать самая настоящая паника. Придя в себя, она поспешно спустилась со стула, делая вид, что не увидела его. Взглянув вниз, она встретилась с парой зеленых глаз, которые с интересом наблюдали за ней. Схватив Пятого под локоть, она быстро нагнулась, пока их скрыла маленькая группа людей. — Телепортируй нас в дом, умоляю, – попросила девушка с мольбой, сжав в ладонях его плечи. Темноволосый слегка смутился, но все-таки решил послушаться сестру, входя вместе с ней в голубую вспышку, но за мгновение до их исчезновения, он встретился взглядом со взрослым мужчиной. — Погоди, это же...