Ошибка уравнения

У всего есть начало и конец.

      Было непривычно разгуливать по ночному городу вместе с членами необычной семьи, которой ночью было запрещено гулять. Алиса всегда любила ночную загадочность больше дневного света. Помнит, как забиралась на самую крышу с Клаусом, который вечно жаловался на холод, и смотрела вместе с ним на темное полотно, усыпанное яркими жемчужинами. Девушка не знает созвездий, но выдумывала свои, пока детские забавы незаметно переросло в настоящее влечение к завораживающим звёздам. Она готова разорваться от красоты обычных вещей, на которые мало обращают внимание. Алиса не смотрела на дорогу, лишь на небо, но Лютер не разделял её увлечение, ведь на звезды он уже насмотрелся. Не так часто она позволяла себе взглянуть на ночное небо, обычно ложась спать, когда не зажглась даже первая звезда. Клаус шел позади неё, ухмыльнувшись старым повадкам девушки. Он никогда не перестанет обожать свою младшую сестру, которая всегда выручала его, даже когда получала выговоры отца.       После откровенного застолья у всех было облегченное чувство внутри, которое разливалось по телу родным теплом. Клаус осознал, что это его настоящая эйфория. Лучше всяких наркотиков, ночных клубов или секса с едва знакомым человеком под теми же наркотиками. Ему по-настоящему хорошо, как и остальным, что взаимосвязано. Им было плевать на холодный воздух, на безлюдные улицы, странных взглядов редких прохожих. Прикрыв веки, Четвертый пытался не отставать от остальных с легкой улыбкой на лице.       — С тобой всё в порядке? – едва слышим голосом спросила Лиса, всё так же продолжая смотреть на звёзды.       — Да, – кратко кивнул Пятый, который в отличие от Седьмой разглядывал сырой асфальт, порой пиная встречавшиеся камешки. Видимо недавно был небольшой дождь.       Сколько бы они не продолжали делать вид, что всё хорошо — каждый скрывал тревогу, спрятанную куда-то вглубь, чтобы не испортить донельзя прекрасный момент легкости и свободы, которые давно не сопутствовали Харгривзам. Именно сейчас они все-таки смогли с необычайной легкостью вдыхать свежий воздух, чувствовать поддержку от окружающих и отсутствие той стены, которая за долгие годы стала практически непробиваемой. Но она дала слабину, треснула, сломалась. Не до конца, но сейчас им этого хватает, чтобы насладиться ночным Торонто.       Уличные фонари льются янтарным светом, окна в многоэтажных зданиях одни за другими угасали, давая ощущение полного отсутствия чего-либо вне их разума. Эллисон взглянула на наручные часы, после чего затормозила, привлекая всеобщее внимание.       — Ребята, поздравляю с днём рождения! – воскликнула Номер Три и радостно вытянула кулаки вверх.       Все улыбнусь тому факту, что забыли этот чертов день рождения. Они не сильно любили этот день, в отличии от всех остальных детей, ведь это день только именинника, делающий его особенным. Но им приходится делить этот праздник вместе с другими Харгривзами, что детская зависть заставляла их недолюбливать семью. Сейчас же они не дети. Им далеко не десять, а кому-то из них вообще больше века. Чудо-семейка выросла, оставив все обиды прошлого позади. Этот по ненастоящему сказочный момент каждый отметит в календаре красным кружочком, запомнив по своему.       Кто-то как самую спокойную ночь за последние годы, кто-то как за первые тихие раздумья, из-за которых голова не превращалась в тяжелую наковальню. Может быть кто-то так и запомнит этот момент как смотрящий за всеми со стороны, а кто-то как ночь откровений и правды. Эту ночь Харгривзы запомнят надолго, ведь больше такого события им не будет суждено встретить. Клаус вырвался вперед всей группы, направляясь в сторону кинотеатра, и все тут же поняли мысль кудрявого братца. Одолжив денег у Диего, который уже понимал, что денег обратно ему не вернут, Четвертый раздал всем билеты, радостно захлопав в ладоши.       — Все же любят кино! – игриво произнес кудрявый, опасно сверкнув зелеными глазами.       Смирившись с натурой их брата, все зашли внутрь. Конечно, кудрявый выбрал всем места по парам, чтобы добавить этому моменту искры, а сам устроился в уголочке зала вместе с Беном и Диего. Устроившись в самом конце зала, Алиса надеялась, что Клаус в этот раз её вновь не подставит, но давать ему выбор билетов была не самой лучшей затеей. Рядом с ней сел Пятый, который всё так же продолжал смотреть себе куда-то на ботинки. Может он нашел там что-то интересное?       — Ты что-то умолчала, – прошептал подросток, из-за чего на них пали осуждающие взгляды со стороны других зрителей. — На счет Хар... Леонарда.       Алиса ничего не ответила, устремив свой взгляд на огромный экран, по которому шла реклама. Она сделала вид, что ничего не услышала из-за громкого звука, а парень же в ответ не стал ничего говорить. Он всё не забывал того факта, что пообещал Лисе забыть все те выходки, но как такое забыть? Это были чертовы ошибки, да и как все вокруг, но они заставили его задуматься. Седьмая не может справиться с пропажей настоящего брата, что заставляет её идти на такие поступки, но что же делать ему?       Он сам согласился притворяться лишь из-за того, что девушка устала от всего этого, но Пятому не понять всю полноту её чувств и ясность мыслей. Что же делать, если ему не хотелось прекращать ту игру, которые они сами же и начали? Будто застряв на очередном сложном уравнении, он пытался найти неизвестный корень, когда ответ был слишком близко, но находился в слепой зоне его разума. Сам того не замечая, он уже несколько минут смотрел на девушку, которая не выдержала этого пристального взгляда, прожигающего в ней дыру. Алиса опустила на него взгляд, в который раз поражаясь его изменением. Да, он остался всё тем же Пятым, но он был старше на несколько лет.       Он вырос, его взгляд стал еще более серьезным и проницательным, но в груди неожиданно кольнуло. Она не ожидала этого чувства, от чего парень заметил, как дрогнула её бровь. Ей стало грустно от того, что она не увидела его взросление. Седьмая тихо вздохнула, развеивая ненужные мысли, чтобы не испортить эту ночь новым погружением в себя. Она улыбнулась брату, после чего вновь вернулась к просмотру неизвестного ей фильма.       — Ты прав... – прошептала девушка, но больше ничего не произнесла.       Вступительные титры были пройдены, после чего Пятый уже не вникал в сюжет. Он продолжал вглядываться в лицо сестры, но кроме пустых голубых глаз, в которых отражался экран, он ничего не смог уловить. Впервые за долгое время он не способен прочитать эмоции этой девушки, когда обычно они выдают её.       Сейчас она была спокойна, она поймала свою меланхолию и даже не вникала, а просто смотрела в пустоту. Никто не мог сказать точно сколько прошло времени, но все поняли, что фильм был несильно интересный, потому что Клаус, Алиса и Лютер уже мирно спали, пока остальные продолжали держать свои веки открытыми, не сдаваясь перед желанием спать. Возможно, даже не фильм так на них подействовал, а позднее время, но это мало что меняло.       Пятый всё так же продолжал смотреть уже на спящую девушку, будто бы так он выбьет из неё больше информации, но в ответ она лишь спокойно посапывала, порой просыпаясь из-за неудобной позы. Парень знает, что если она и дальше продолжит спать, склонив голову чуть ли не на девяносто градусов, то с пробуждением её шея будет больно отзываться спазмом. Закусив губу, Пятый одной рукой прикоснулся к щеке Седьмой, нечаянно задев светлые волосы. Она в ответ что-то промычала, но продолжала разглядывать сны, в то время когда Пятый уложил её голову на своё плечо.       Он стал убеждать себя, что сделал это в бескорыстных целях, но обманывать самого себя не удалось. Ему захотелось почувствовать ту тяжесть её головы на своём плече, чувствовать её тепло и размеренное дыхание, но кто бы мог подумать, что девушка уляжется поудобней на парне и обнимет левой рукой его вокруг торса? У парня пропал дар речи, дыхание сперло, а в голове на секунду появилась пустота, но позже он накрыл её руку своей. Было слишком приятно находится рядом с ней, хоть чувствует неправильность своих действий, но соблазн слишком велик перед девушкой, которая является для него открытой книгой, но одновременно и недосягаемым ответом того самого уравнения. Окутанный теплом чужого тела, Пятый медленно засыпал.       Веки становились тяжелее обычного, звуки динамиков уже не были такими громкими, а едва ощутимое биение сердца девушки только сильнее заставляло закрыть веки и отдаться желанию.       Прошел примерно час, после которого яркий свет заставил раскрыть слипшиеся веки. Кто-то усердно тряс Алису за плечи, но первые пару секунд она не могла сфокусировать зрение на нарушителя такого сладкого сна.       — Алиса, либо ты проснешься, либо я оставлю спать тебя в кинотеатре, – знакомый голос послышался над ухом, видимо, принадлежащий Диего. Но Седьмая лишь что-то недовольно пробурчала себе под нос и вновь заснула. — Черт.       Со стороны остальных зрителей, раньше сидевших вместе с ними в зале, было странно смотреть на то, как огромных габаритов человек нес на руках семнадцатилетнего парнишку, спокойно посапывающего во сне. Позади них шел парень со шрамом, на руках которого была бессознательная девушка, чья голова свисала вниз вместе с её белокурыми волосами. Всю эту картину дополняла Эллисон, пытающаяся до конца разбудить Клауса, который еле плёлся позади всех, раскрыв свою пасть в зевке. Вот и вся семейка Харгривзов в полноценном составе.       Никто не мог сомневаться, что каждый из них будет спать этой ночью самым спокойным сном, но это не продлится долго. Пятый, уже давно принесенный в свою комнату, скинул одеяло на пол. Он поворачивался, пытался найти удобную позу, но что-то продолжало нарушать его покой царства Морфея. Какие-то голоса, смешанный в один непонятливый, слышались со всех сторон, но мало напоминали очередной сон. Звуки становились отчетливей, но ощущение заложенности ушей, будто он находился под водой, не покидало Пятого. Он пытался связать отрывки слов в предложения, но только смог на секунду уловить знакомый тембр.       — С ним ... ... будет в пор..? Он ... ... не просыпался, – послышался где-то сверху голос Лютера.       — Мы не ... ... отправить ... в больницу, – в ответ сказал Диего, — Эй, Пятый, ты как? – прозвучало слишком громко и разборчиво.       Но как только парень открыл глаза, он заметил вокруг себя лишь темноту, и только лунный свет, пробившийся через окно, освещал маленькое пространство посередине комнаты. Лоб был покрыт испариной, в то время когда пальцы немного дрожали. Обычно равномерное дыхание сбилось, стало более прерывистым, а в горле внезапно пересохло. Пятый не понял, что это было, но смахнул всё на неудачный сон. Он устало оглядел комнату перед тем, как вновь упасть на кровать, моментально проваливаясь в желанный отдых. Сознание покинуло тело, оставляя его парить в невесомой пустоте, которая была так необходима. Жаль, что его спокойствие не продлится долго.       Алиса просыпается, чувствуя как её тело покрылось мурашками от холода. Ей понадобилась полминуты, чтобы сфокусировать своё зрение. В комнате было слишком холодно, тому подтверждение полностью открытое окно, из-за чего шторы танцевали танец с ветром, сочившегося с улицы. Девушка укрылась одеялом, чтобы после закрыть окно. Когда Седьмая включила свет, не хотя ненароком сбить по пути какую-нибудь вещь, всё внимание с окна ушло на предмет, лежащий на полу. Тиара сверкнула парой своих страз, но девушку это никак не порадовало. Это не был подарок от Клауса, это не могла подложить Эллисон, ведь она и так прекрасно понимала что это за тиара. Дыхание сперло, будто бы Алиса и вовсе забыла как дышать.       Застыв в непонимании, она сразу и не заметила, как одеяло давно сползло с её плеч, упав на ноги. Перед глазами невольно проскакивали моменты из прошлого, заставляющие губы задрожать в немом крике. Последний раз так сильно страшно ей было после недавней встречи с Леонардом в баре, но сейчас же от вида постороннего предмета ощущение его близости было катастрофическое, хоть самого мужчины не было поблизости. Выброс адреналина в кровь отогнал весь сон, а холод в комнате всё не покидал комнату, а лишь прокрадывался прямиком под кожу.       — Ребята, с-сюда! – практически задыхаясь прокричала Алиса. — Пожалуйста, подойдите! – начала умолять девушка, пытающаяся унять дрожь.       На мгновение комнату осветило голубое сияние, после которого можно было узнать появление Пятого.       — Что случилось? – послышался вялый голос рядом. — Алиса? – парня насторожило её молчание, только девушка всё никак не собиралась отвечать, а точнее, не могла.       Страх окончательно сковал её тело, заточил в железобетонную клетку и запер на три замка, предварительно не дав ключа. Перед глазами выстраивалось прошлое, которое девушка мечтала забыть навечно.       Дружелюбный, милый мужчина с добрыми глазами предстал перед ней маяком к новой жизни, помогший бы отбросить все беды к черту. Он казался ей шансом начать всё с чистого листа, но всё вмиг изменилось, когда его приятный голос не стал рычать над ухом каждый раз, когда приближался. У него были настоящие руки мастера. Он был способен делать красивые изделия из дерева, что поражало Алису, но однажды эти руки начали сдавливать её шею, оставляя фиолетовые отметены. Она не забудет, когда игла вонзалась в её тело, после чего выпускала едкую жидкость.       Седьмая не могла сбежать, не могла смириться, не могла забыть. Его бешеный взгляд, наполненный животной злобой, будто еще секунда и он набросится на неё с когтями. Больше всего её пугала неизвестность его границ. Как далеко он готов пойти ради мести и ненависти на мир? Готов ли был он переступит черту невозврата, если бы она не сбежала? Если бы не удачный случай, Харгривз бы не вернулась в Академию, не встретила бы Пятого, не помирилась бы с Клаусом.       Но её не оставляет в покое страх перед холодной водой. Было невыносимо смотреть в темное дно озера, будто там поджидали костлявые руки самой Смерти, чтобы в один момент утащить тебя в самую бездну. Она кричала, но её крик всплывал лишь воздушным пузырем, чтобы безмолвно пропасть на поверхности. Когда девушка не чувствовала лица, а губы были синими. Когда горло разрывается в кашле, а легкие не могли насытится воздухом, она мечтала умереть, ведь это было бы намного легче. Умереть и не возрождаться, чтобы не проживать этот кошмар в очередной раз.       Но так же её устрашал его маниакальный взгляд, когда он смотрел на то, как она ест, спит, существует. Каждый день он расчесывал её волосы, одевал на голову тиару и целый час смотрел на неё. Но самое страшное было в том, что Леонард развязывал её руки, даже порой давал какое-нибудь оружие в виде ножа, но Алиса не могла встать и уйти. Её тело было ослаблено, мысли были затуманены из-за наркотиков, но даже если бы она и встала, но только не перед его взглядом хищника на добычу.       Он прекрасно знал, что она не сможет осмелиться, поэтому играл с ней в свою игру. Его веселила её беспомощность, завораживал вид заживляющих ран, из-за чего порой любил царапать её кожу кончиком ножа и наблюдал, будто за лабораторным экспериментом. Пибоди — человек с такой обманчивой внешностью, который нашел легкую мишень для своей второй расправы.       — Алиса, черт возьми, ответь! – Пятый кричал ей прямо в лицо, несильно потрясывая за плечи.       Только сейчас она заметила, что почти все уже пришли и непонимающе смотрели на неё. Голубые глаза осмотрели всех присутствующих, но не нашли родных зеленых и всегда веселых глаз.       — Где Клаус? – тихо произнесла Алиса, но за секунду её глаза шокировано расширились.       Она растворилась в руках Пятого, который как и все мало чего понимал. Лиса встретилась с тревожным Бэном, который, видимо, уже долгое время пытался вызвать сестру.       — Черт, Алиса, я не знаю где он. После кинотеатра он ушел в магазин. Я думал, что он догонит вас, поэтому и пошел с вами. Я волнуюсь, Лис, – слишком быстро произнес запыхавшийся Бэн. Как бы он не хотел этого признавать, но Шестой сильно переживает за несносного брата.       — Алиса! – выкрикнул Пятый, из-за чего девушка машинально перенеслась обратно.       — Что? – испуганно взглянула Алиса на парня, но тот непонимающе взглянул на неё. — Ты звал меня? – но в ответ она получила еще более недоумевающий взгляд.       "Странно, я отчетливо слышала его голос."       — Ради чего ты всех собрала? Я спать хочу, – подал голос Диего, который уперся плечом в дверной проём.       — У нас проблемы, – серьезно сказала Седьмая, пытающаяся не впасть в истерику. — Леонард. Он скоро придет за кем-то.       И даже если это его последняя минута жизни, он хочет провести её вместе с ней, в последний раз взглянув в голубые глаза.