***
Атсуму, лениво почёсываясь, выплыл из спальни, на ходу пытаясь пригладить волосы, за ночь превратившиеся в воронье гнездо, о чём ему тут же «любезно» сказали. ― Ты как будто всю ночь куролесил. ― А то, может, и куролесил? ― огрызнулся Атсуму, приоткрывая один глаз. Старший братишка надуто пялился на него, увлечённо уничтожая кукурузные хлопья, обильно посыпанные цукатами. Атсуму удивлённо вскинул брови, почуяв неладное. ― Ты в порядке, Саму? Похоже, что не очень. Осаму подцепил на ложку целую гору хлопьев, быстро отправил их в рот, будто боялся, что кто-то отберёт и энергично начал их пережёвывать, откровенно начхав на мамино учение не болтать с набитым ртом: ― С чего ты взял? Атсуму поморщился, подошёл поближе, вытянул из-под стола стул и сразу же оседлал его, ещё раз оглядев масштабы катастрофы. Осаму ел. Не то что бы это было чем-то странным, но он просто уничтожал всё, что попадалось ему под руку. Так геноциду были преданы его любимые медовые колечки и почти доеденные хлопья, упаковка печенья, хрустящих хлебцев, бекона и полпачки риса, видимо, поспевающего в рисоварке ― она натужно пыхтела и распространяла по кухне многообещающие запахи. ― С того, что ты жрёшь столько, что нам скоро придётся заказывать дверь побольше, ― фыркнул Атсуму. ― Что стряслось? И чего это ты дома прохлаждаешься? ― Взял выходной, ― всё ещё бубня с набитым ртом, объяснил Осаму, роняя на столешницу кусочки хлопьев. ― Ты и выходной? Вот уж не верю, ― покрутил головой Атсуму. ― Эта твоя онигирьная ― мечта всей жизни, и чтобы тебя оттуда вытурить нужно что-то серьёзное. Нет, ну правда: что стряслось? Ты стресс заедаешь, как пить-дать, мне ли не знать? Осаму скептически уставился на брата. Они знали друг друга слишком хорошо, и вряд ли Тсуму действительно беспокоился, скорее уж ему было интересно узнать, что способно вывести хладнокровного братишку из себя, а потом взять способ на вооружение и время от времени его использовать. Другое дело, что ситуация была в корне другой, так что, наверное, поделиться можно было. Совета от него не дождёшься, но хотя бы полегчает, не зря же все психологи просят рассказывать о своих проблемах вслух. А то, что она была, Осаму уже открыто признавал. ― Недавно кое-что произошло… ― начав издалека, сказал он. ― Погоди! ― Атсуму соскочил со стула, бросился к холодильнику, потряс пустую коробку из-под колечек, громко ругнулся, отбросил её в сторону, залез в сам холодильник, погромыхал чем-то на полках, наконец вытащив на свет баночку корнишонов. Он поморщился, видимо, подумав, что для утра вариант не самый подходящий, но делать было нечего. Атсуму безразлично пожал плечами, отвинтил крышку, уселся обратно на своё место, подцепил один огурчик, весело им захрустев. ― Вот теперь давай, рассказывай. Осаму неодобрительно прищурился, но решил внимания не заострять на этом. ― Короче говоря, ко мне стал захаживать один парень, он довольно странный: кепка, чёрные очки, маска, да и сам всегда одет так, словно бы какой-то спец-агент… ― Ну прямо сталкер какой-то! ― громко хрустнув огурцом, подытожил Атсуму. ― Ну и что? Ближе к делу давай. ― Он приходил сперва каждые среду и пятницу, брал одно и то же, ел и уходил. И так на протяжении трёх месяцев. ― И что? Постоянный клиент, в чём проблема? ― не понял Атсуму. Осаму тяжело вздохнул, опустил голову. ― В том, что теперь он приходит каждый день, уже как две недели!.. ― резко выпалил он, решительно тряхнув головой. ― Ты думаешь можно спускать столько денег на подобную еду? Кто будет есть одно и то же почти четыре месяца? Это нереально. И знаешь, что самое стрёмное? ― Осаму с завистью уставился на брата, зачарованно жрущего огурцы, плюнул и потянулся сам к банке, с боем вырвав и на свою долю. ― Что он постоянно пялится. На меня. Ты можешь себе представить? ― Не могу, ― злодейски расплываясь в усмешке, покачал головой Атсуму. ― Кто может позариться на такого, как ты? Осаму страдальчески закатил глаза. Если бы только они не были похожи друг на друга как две капли, он бы решил, что Тсуму подбросили в роддоме. ― Мог не мог, а делать-то что мне? Надоело видеть его каждый день, ― яростно хрумкнув огурцом и отобрав у Атсуму банку с остатками, Осаму замолчал, давая братцу время на размышления. Он, надо отдать ему должное, задумался всерьёз: сидел, потирая подбородок, пялился в потолок, словно бы ища в нём ответа, глубокомысленно гудел и кивал каким-то своим мыслям, наконец, через несколько минут, огласив свой вердикт: ― Знаешь что, братец? Проблема твоя не проблема вовсе ― занеси его в стоп-лист или как там это у вас называется? В чёрный список, короче. В бан! ― весело подытожил Атсуму. ― Запрети приходить и всё, дел-то. Осаму криво улыбнулся. Он предполагал, что Тсуму скажет что-то подобное, и правда, что ли, у близнецов есть какая-то ментальная связь? ― Не выйдет, ― нехотя протянул он. ― Дело в том, что моим кафе всё не ограничивается. Я пару раз замечал, когда уже закрывался, как он шнырял напротив… ― Да иди ты! ― воскликнул Атсуму, нетерпеливо поёрзав на стуле. ― Серьёзно? Это уже точно похоже на сталкерство. Слушай, тогда другая идея! А что если ты его поймаешь на горячем? Осаму нахмурился. ― В каком это смысле? Атсуму весело оскалился. ― В самом прямом: он придёт, как обычно сделает заказ, поест и уйдёт. А ты проследуешь за ним, догонишь, затащишь в какой-нибудь переулок и хорошенечко допросишь. А в случае чего, ― он хищно прищурился и облизал солёные после огурцовой водички губы, ― «Перо под ребро» и все дела. Разделаешься с ним так же, как и с тунцами, которые кладёшь в свои онигири. Ну, что скажешь? Хороший план? Осаму задумался. План был не так уж и плох, но зная Тсуму, у него всё всегда идёт не так, как надо: что-нибудь сорвётся, что-то он упустит и в итоге окажется вообще не там, где надо, но в этот раз всё было проще некуда. Да и он, в случае чего, постоять за себя сможет. Пора всё брать в свои руки и уже разобраться с этим скрытным парнишкой, из-за которого он спокойно ночами спать не может и ест как не в себя ― так недолго и дыру в их с Тсуму «семейном» бюджете проесть. ― Не такой отстойный, хотя бы как прошлый. Ну а что с работой? Кто меня заменит? Атсуму широченно оскалился и вот теперь Осаму понял, где его промах, но эту машину справедливости уже не остановить. ― А я на что? Раз уж такое дело, то так и быть, подменю тебя, братишка, ― доверительно протянул он. ― Трудно, что ли, лепить эти шарики из риса? Много ума точно не нужно.***
― Твою мать, Саму, как ты вообще терпишь это! ― выпалил Атсуму, отбрасывая в сторону всё ещё горячий комок клейкого риса. ― Он же горячущий, ладони обжигает на раз. ― Неженка, ― смешливо фыркнул Осаму, ловко слепив рисовый треугольничек. Присутствие брата на кухне странным образом успокаивало, а может, успокаивало то, что уже сегодня всё решится и наконец он сможет уснуть спокойно, не опасаясь, что за ним кто-то следит исподтишка. ― Зато ума мне не занимать, ― надулся Атсуму, вытирая руки салфеткой. ― Как там, кстати, пришёл этот твой любитель чёрного цвета? Он осторожно высунул нос из-за дверного косяка, попытавшись высмотреть в зале таинственного сталкера. Осаму вцепился в воротник его рубашки, потянув назад. ― Раньше времени не высовывайся, ― наказал он, жестом велев вернуться к лепке онигири, а сам, пока Тсуму ворчал, выглянул из-за угла, быстро и без ошибки найдя его взглядом: высокий, судя во всему, из-под кепки торчит чёрная прядь, очки чуть-чуть сползли на переносице ― Осаму мог видеть его брови, насмешливо изогнутые. Он допивал чай, аккуратно держал чашку, стягивал маску вниз только когда подносил её ко рту, и Мия мог лишь по частям попробовать собрать его лицо, вообразить его себе и прикинуть с кем ему предстоит потягаться. Он тихо вздохнул и обернулся обратно к брату: ― Остался только чай, скоро он уйдёт. Будь готов заменить меня, я постараюсь недолго, прослежу за ним сперва, а потом, в каком-нибудь не очень людном месте отведу в переулок и переговорю. Атсуму злодейски потёр руки и охотно покивал. Лепить онигири ему не хотелось, сколько бы Осаму не зазывал его к себе, а вот строить коварные замыслы ― это завсегда. Да и, надо сказать, получалось у него это не так уж и плохо, по крайней мере сам Осаму терпел бы до последнего, пока не сошёл бы с ума, а так нелёгкая, в лице Тсуму, подбросила идею и кошмар уже скоро обещал кончиться. ― Давай, действуй, Саму. Верю в тебя, наподдай ему там по пятое число!.. ― напоследок благословил его Атсуму, цепляя на голову фирменную кепку и накидывая на шею ленту фартука, в один момент сделавших их совершенно неразличимыми. ― Колокольчик над дверью прозвенел, топай давай. Осаму с секунду потоптался на месте, выглянул в зал, удостоверился в правдивости слов брата, краем глаза заметив, как мимо витрины, чуть-чуть сгорбившись, проплывает его сталкер. ― Ага… Всё, меняемся, я пошёл, ― жалостливо глянув на Тсуму, лихо подмигивающего ему и показывающего язык, Осаму быстро прошмыгнул к двери чёрного хода, выскочив на улицу. В какой-то момент ему показалось, что всё-таки их план полная фигня ― людно, светло и ни одного тёмного угла поблизости, какие уж тут приватные разговоры со сталкером? Осаму осмотрелся, нашёл взглядом свою «жертву», продолжив следовать за ней. Парень и правда оказался высоким, чуть выше него самого, и Осаму нехотя подумал о том, а справится ли он с ним? Может, зря он купился на сладкозвучную болтовню брата? Нужно было решить всё другим путём, цивилизованнее, и сделать это ещё месяц назад, когда его стало напрягать всё происходящее на полном серьёзе. Но теперь сдаваться поздно. Они как раз свернули на узкую улочку между домов, Осаму хорошо её знал, как и то, что примерно посередине будет карман-ответвление, напротив давно закрывшегося кафе, продававшего рамен ― такое место будет идеально для «разговора». Мия прибавил шагу, слегка пригнулся, двигаясь от стены к стене, словно припомнил детские годы, когда они с Тсуму возомнили себя ниндзя и исследовали город, скрываясь от чужих взоров за мусорными бачками и столбами. Между ним и парнем оставалось несколько метров, как и до нужного места, так что Осаму решил действовать. Он выпрямился, встал посреди прохода, и громко позвал: ― Эй ты! Постой-ка!.. Парень остановился. Он замер, медленно обернулся, и Осаму увидел, что он успел снять очки и маску. Темные глаза незнакомца удивлённо распахнулись ― он явно не ожидал встретить Мию в таком месте. Губы тронула лёгкая приветливая улыбка; Осаму нахмурился ― и чего это он ему улыбается? Это вообще-то за ним сталкерили сейчас, а не наоборот! ― А, вы же из того кафе… ― протянул он, делая шаг назад. ― Я что-то забыл?.. ― Молчи, ― закусывая губы, приказал Осаму, не дрогнув и не двинувшись с места. Незнакомец снова удивился, подошёл ближе. ― Что-то не так? В какой-то момент Осаму показалось, что он всё-таки ошибся ― это обычный парень, таких и правда полно, ну со странностями он, с кем не бывает? Но потом что-то всё-таки пересилило его, и то ли из-за усталости, скопившейся за несколько месяцев, то ли из-за временного компульсивного переедания на фоне стресса и постоянного дискомфорта, слегка притупивших его здравый смысл, отступать от намеченного плана Осаму не стал. ― «Не так»? И ты спрашиваешь ещё? Ты вообще кто такой? ― резко выплюнул он, подходя ближе и повнимательнее всматриваясь в лицо парня, запоминая его на всякий случай, если вдруг он убежит и придётся составлять для полиции фоторобот, боясь преследований. ― Какого чёрта приходишь каждый день? И зачем следишь, я видел тебя вечерами у кафе! У тебя какие-то проблемы со мной или что? Чего тебе нужно? Давай, отвечай!.. Глаза парня неожиданно нехорошо блеснули, заставив Мию отшатнуться назад. Незнакомец расплылся в улыбке. ― Вам по порядку? ― с тихой усмешкой спросил он. ― Что? ― не понял Осаму, перестав вообще контролировать происходящее. Кажется, этот тип, как только выслушал его тираду, вообще не напрягся, а должен был ― его же с поличным поймали! И вместо того, чтобы запаниковать, дать дёру, он только улыбался и щурил по-лисьи глаза, вроде даже наслаждаясь этим происшествием. ― Ну, отвечать вам по порядку? ― переспросил парень и, не дожидаясь Осаму, начал: ― Я Суна Ринтаро, учусь на историческом, мой факультет вон там, дальше по улице, вы должны знать об этом, как владелец кафе ― к вам же куча студентов заходит. А вот здесь, ― Суна ткнул пальцем в небо, а точнее на дом, балкончики которого выходили на серый переулок, ― у меня съёмная квартира. Это к вопросу о том, кто я такой. Теперь следующий: прихожу я к вам так часто, потому что ваше кафе ближе всего к моему дому, да и после учёбы легче зайти перекусить чем-нибудь, чем убивать кухню. Последние две недели я занят одним проектом, достаточно выматывающим, поэтому у меня есть буквально по полчаса свободного времени, которые я трачу на обед. У вас вкуснее всего, да ещё и мой обычный сет довольно дёшево стоит, а для студента любая мелочь важна, так что мой ответ таков. И что касается проблем: у меня их нет, а у вас, похоже, что есть. С головой, например, ― обиженно закончил он, складывая руки на груди. Осаму ошарашенно пялился на него, кажется, даже слегка рот приоткрыл. Такое вообще бывает в реальной жизни? Он ведь всё понял совсем не так, наехал на ни в чём невиновного человека! Хотя, конечно, оставалось кое-что ещё, что следовало прояснить. ― А твои маска и кепка? Очки? ― решил идти до конца Осаму, сам того не заметив, как стал разговаривать неформально. ― Как ты это объяснишь? Суна наморщил нос и устало потёр лицо. ― Ненавижу, когда кто-то пялится на то, как я ем. Осаму неверяще покрутил головой. В какой-то момент у него земля ушла из-под ног, в ушах загудело и захотелось сделать сразу две вещи: щёлкнуть по лбу Тсуму, у которого он с дуру пошёл на поводу, а потом, что называется «убить себя об стену». От такого стыда, от пристального взгляда этого Суны Ринтаро, ему было не по себе, кажется, он даже покраснел ― щёки и уши горели, а ладони стали противно-липкими и горячими. ― Так ты просто постоянный клиент… ― всё ещё не веря в происходящее, выдохнул Осаму. ― Не сталкер? Суна весело усмехнулся и качнул головой. ― Если бы я занимался ещё и сталкерством, то помер бы до защиты проекта. Осаму нервно хохотнул и быстро согнулся в поклоне. ― Прости. Я приношу свои искренние извинения за то, что думал так о тебе. Ты можешь приходить, когда захочешь, делать что захочешь… ― он осторожно поднял глаза на Суну, уставившись на него с надеждой. ― Если, конечно, после того, что я натворил вообще придёшь ещё раз. Суна неожиданно улыбнулся, протянул руку, коснувшись его плеча. Пальцы его были горячими, жар чувствовался даже через одежду. Мия задумчиво уставился на его ладонь, но в тот момент значения не придал. ― Это мы ещё посмотрим, ― загадочно пообещал он, ― мне пора. До встречи, Онигири-Мия. Осаму коротко кивнул и молча наблюдал за тем, как его рассекреченный сталкер-не сталкер уходит вперёд по улочке и сворачивает направо, исчезая из вида.***
Он не появлялся неделю. Осаму думал, что как только всё разрешится, так он и вздохнёт спокойно, но как бы не так: собственная оплошность не давала спать точно так же, как и вопли Тсуму, оскорблённо вывшего на протяжении уже недели с момента осуществления великого плана. ― И чего ты недоволен? ― спросил Атсуму, вгрызаясь в рисовый шарик, от удовольствия закрывая глаза. ― Сам же говорил, что он тебе глаза мозолит, а теперь ходишь страдаешь и портишь мне жизнь своей кислой рожей. Осаму раздражённо фыркнул, запульнув в брата комочком фольги. Тот угодил ему прямо в лоб, отскочил и весело поскакал по полу. Осаму тяжело вздохнул. Сегодня было дождливо, людей толком не было, и даже вечно голодных студентов не получилось заманить к себе рассылкой со скидками. Зато безлюдностью воспользовался Тсуму, спасибо ему за это ― последние несколько дней камень на сердце начинал давить всё усерднее, а компания хоть сколько-то помогала забыть о противном булыжнике. ― Не думал я, что всё так сложится. Мало того, что повёл себя как идиот, так ещё и человека оклеветал, а он просто обычный парень… ― Со странностями, ― прищурился Атсуму, набивая полный рот риса. Толком не прожевав, он заговорил снова, роняя на столешницу рисинки: ― Ну, как по мне, так это всё равно плюс: меньше всяких странный ребят в твоём детище, ничто не испортит ему имидж… ― Что ему и портит имидж, так это ты, грязнуля, ― усмехнулся Осаму, протягивая брату салфетку. ― Да никого ж всё равно нет, ― отмахнулся Атсуму, широко улыбнувшись. Он запихнул остатки онигири в рот, громко зачавкал и начал вылезать из-за стойки. ― Уф… Ты спас меня, Саму, думал умру с голоду! Принесёшь что-нибудь на ужин? ― он похлопал ресницами и состроил жалостливую мордочку. ― Если только ты заплатишь, ― злодейски оскалился Осаму, потянулся вперёд и щипнул его за кончик носа, тихо рассмеявшись, когда услышал кучу воплей, греющих его сердце. ― Топай домой, пока не сожрал всё тут. Похоже, что сегодня клиентов не намечается, так что я приберу тут и скоро буду. Приготовь пока что-нибудь и постарайся не уничтожить кухню, хорошо? ― Ла-а-адно, ― Атсуму уже стоял у двери, вглядываясь в хмурое небо через витрину, ― сделаю пасту с курицей, пойдёт? Осаму махнул ему рукой и проводил взглядом, снова тоскливо вздохнув, как только брат скрылся из вида, будто бы с улицы он мог его услышать и вернулся бы, чтобы дать под зад. Его и правда опечалило случившееся. Было и неловко, и жаль потерять постоянного клиента. Он вроде говорил, что чем-то там занят, но ведь всё время, до того, как они поговорили, он приходил, а теперь и носа не покажет. Наверное, это всё-таки из-за случившегося, подумал, мол, зачем мне ходить туда, где такой бешеный персонал? Кто знает, вдруг в следующий раз в чай подсыпят цианида? Осаму усмехнулся и покачал головой: всё-таки у него фантазия временами разыгрывается не хуже, чем у Тсуму. Наверное, в этом и проявляется сила их братских уз. Выкинув из головы весь ненужный мусор, он взялся за уборку. Поднял все стулья, протёр всё, что можно протереть, убрал продукты, напоследок решив слепить несколько онигири, чтобы порадовать вредину Атсуму ― зная его талант к готовке, пасту им придётся грызть, а это уже никуда не годится. Тихо посмеиваясь, он заканчивал работу, уже готовился уходить, как вдруг тишину в кафе прорезал короткий звон колокольчика. ― Извините, мы уже закрыты… ― на автомате сказал он, поднимая голову и замирая. В груди защемило от жалости: ― Ты всё-таки пришёл… ― Скорее уж приполз, ― выдохнул Суна, медленно двинувшись от двери в сторону стойки. ― Может, всё-таки что-то найдётся для меня? Выглядел он плачевно: огромные синяки под глазами, чёрные волосы торчали как попало, лицо бледное, осунувшееся, губы истрескались. Складывалось впечатление, что он всю эту неделю не ел вообще, и стоило только Осаму его увидеть, как в нём проснулся какой-то древний инстинкт, заложенный во всех, чьё призвание готовить ― нужно было во что бы то ни стало накормить его, срочно!.. ― Похоже, что ты сдал свой проект, ― с сочувствием протянул Осаму, не задумавшись даже, протянув ему приготовленные онигири. ― Ешь, выглядишь ужасно… Суна вскарабкался на стул, потянулся к еде и почти сразу умял один рисовый шарик, зажмурившись от удовольствия. ― Не очень-то вежливо, слышать подобное от человека, обозвавшего тебя сталкером, ― прищурился Суна, подцепляя второй онигири. Осаму скривился, но на этот раз с извинениями решил подождать. ― Не очень-то вежливо было приходить сюда и пугать меня до чёртиков своей экипировкой, мог бы и сказать, ― в свою очередь контратаковал он, пододвигая к гостю чашку с чаем. Суна отсалютовал ему и улыбнулся. ― Мог бы и спросить… Для меня это норма, понимаешь? В универе все привыкли, я думал и здесь привыкнут со временем. Но ты оказался каким-то особенным, ― усмехнулся он, слегка порозовев. После третьего уничтоженного онигири и ополовиненной чашки чая ему стало получше, щёки немного порозовели, заблестели глаза, вкупе с хаосом на голове придавая ему вид какого-то сумасшедшего. ― Так что я пришёл сегодня без всего, чтобы не пугать. Осаму улыбнулся. ― Отлично, спасибо. Но если тебе комфортно, можешь и как раньше… ― Суна качнул головой. ― Ладно, как захочешь. Они помолчали. Осаму задумчиво наблюдал за гостем, теперь не боясь угрызений совести, прокручивая в голове их диалог недельной давности. Кажется, тогда Суна проигнорировал один вопрос, про то, что он делал перед кафе, когда они обычно закрывались, и теперь не спросить об этом Осаму не мог. Он набрался храбрости, отложил подальше все колюще-режущие, отставил в сторону чайник с кипятком и решительно спросил: ― Ты ведь тогда мне не на все вопросы ответил, да? ― Суна заинтересованно поднял голову. Осаму потёр шею и продолжил: ― Ну, я про то, что ты делал перед кафе во время закрытия. Уж извини, если опять ошибаюсь, но я точно тебя видел, как минимум раза четыре. Такое было? Ты хотел зайти или что? Суна отложил надкусанный онигири обратно на тарелку, потянулся за салфеткой и вытер руки. Он отхлебнул чая, отставил чашку и сложил руки на краю столешницы. ― Было, ― не сводя с Мии глаз, признал он. ― Я приходил перед самым закрытием. Осаму нервно перемялся с ноги на ногу, облизнулся и шумно сглотнул. ― И что? Зачем приходил? ― Я ждал тебя, ― опустив голову, с приятной улыбкой, признался Суна. ― Видишь ли, дело в том, что не во всём ты был неправ. ― В каком это смысле?.. ― не веря своим ушам, шепнул Осаму. ― Ну, по правде говоря, я наблюдал за тобой, ― хитро сощурившись, сказал Суна, наслаждаясь растерянностью на лице Мии. ― Последние пару недель. ― Так проект и всё остальное… Суна покачал головой и выставил вперёд руки, заметив, что Осаму уже начал заводиться и хмуриться. ― Нет, что ты. Проект реально был, и я чуть не умер, пока делал его, жуткая дрянь. Надо было сразу удариться головой об стену, когда только пришла в голову мысль получать степень, ― поморщился он. Осаму немного успокоился, обратившись в слух. ― Когда я нашёл это место, то подумал, что это идеальное пристанище для перекусов ― рядом с домом, готовят вкусно и сытно. Два месяца ходил сюда, и только потом стал осматриваться, заметил тебя, подумал, что это довольно необычно, когда настолько молодому человеку нравится что-то подобное. Я видел, что ты получаешь удовольствие от того, что делаешь, видел, как ты улыбаешься каждому, как искренне благодаришь, как делаешь всё с такой отдачей и любовью ― это на самом деле доставляет тебе огромную радость. От того и так вкусно и получается, я думаю. От официанта узнал, что ты тут вроде как главный, по крупицам собирал информацию, сам не заметив, что стал приходить каждый день, а вечерами выходил из дома и шёл сюда, думая зайти и сесть у стойки, когда никого нет, вот как сейчас, чтобы поговорить, узнать, что ты за человек такой. Познакомиться поближе, может, сходить куда вместе... Осаму пялился на него, не зная, что и сказать. Услышанное разбередило сердце, что уж тут скрывать, и он побаивался, что в тишине зала Суна с лёгкостью услышит его грохот. ― Так а почему не зашёл ни разу? ― всё-таки решился спросить он. Суна смущённо улыбнулся и стало всё ясно и без слов. Осаму тяжело вздохнул, но в этом вздохе немало было и облегчения. Наконец-то всё-всё, до самого конца, прояснилось. Молчание затянулось, и Суна решил, что это и есть ответ. Он засобирался, взялся ковыряться в карманах, вытаскивая купюры и зазвеневшие по столешницы монеты. Осаму потянулся вперёд, поймал его за запястье, скользнул ниже и перехватил пальцы. Суна замер и поднимать головы не спешил, видимо, побаивался взглянуть на него. ― Знаешь, в следующий раз, когда придёшь сюда, садись здесь, я буду рад этому, ― тихо сказал Осаму. ― И ещё… У меня редко бывают выходные, даже брата не попросишь подменить ― он тут устроит чёрт-те что, но было бы неплохо сходить прогуляться куда-нибудь, когда будет время? Что думаешь? Суна осторожно поднял на него взгляд, смущённо заулыбался и кивнул. ― Да, было бы здорово. Хотя бы ты перестанешь считать меня сталкером, ― усмехнулся он, выдыхая с облегчением. Дождавшись, когда Осаму отпустит его руку, он решительно придвинул все монетки и купюры, одним только взглядом дав понять, что не потерпит отказа. ― Ты спас мне жизнь своей едой, так что бери. Продукты стоят денег, не глупи, Онигири-Мия. ― Осаму. Суна задумчиво хмыкнул, беззвучно двинул губами, явно пытаясь распробовать чужое имя. Он заулыбался и вежливо поклонился. ― Спасибо за угощение и разговор, Осаму, ― лукаво прищурился он, разворачиваясь. ― Я приду через пару дней, нужно кое с чем закончить. Постарайся не испугаться меня снова. ― Постараюсь, ― пообещал Осаму, махнув на прощание рукой. ― Береги себя! И хорошо питайся!.. Последним, что он услышал, был смех Суны Ринтаро и весёлый звон колокольчика, ожившего после хлопка входной двери. Осаму долго смотрел в серую хмарь за окном, почему-то найдя её не такой уж и гадкой. Телефон давно надрывался, ― звонил Тсуму, наверняка, спаливший его любимую сковородку и полкухни заодно, ― рабочий день давно уже закончился, а новый сулил нечто невероятное. Проблема была решена, и на душе у Осаму было тепло.