Natsukashi

      Вечеринка была до ужаса скучная. Яку в сотый раз вздохнул и проклял чёртового Куроо, затащившего его на эту «зажигательную пати», и в итоге так и не почтившего своим присутствием всех собравшихся.       Элегантные дамы в вечерних платьях кружили по залу, блестели брильянтовыми ошейниками, придерживая своих одетых с иголочки мужчин под ручку. Все притворно скалились, поздравляли с наступающими праздниками, обсуждали какие-то новости, видимо, представляя себя на рауте, не иначе. А ведь это был обычный корпоратив, ей-богу, лучше бы они задницами шарики лопали, чем занимались этой великосветской тухлятиной, хотя бы было весело.       Яку откровенно скучал и от нечего делать глушил выпивку, заняв удачное место у стола с батареей бутылок. Бармен косо поглядывал на него, и Яку думал, что ещё один такой взгляд, и этот тип нарвётся. Устраивать драку было не с руки, но может хоть словесная перепалка немного его развеселит? Или, может, произойдёт что-нибудь этакое? Хотя не-е-ет, какое там! Не в этой прилизанной компании.       ― Да пропустите же!..       Яку заинтересованно повёл ухом, привстал со своего места, вытягивая шею, чтобы посмотреть кто там шумит у входа. Неужто, кто-то его услышал и всё-таки решил подкинуть интересненького?       Как оказалось, что-то необычное и правда происходило: парочка зануд в костюмах собрались перед дверьми и решительно останавливали кого-то, рвущегося в банкетный зал.       ― Мы не можем позволить вам!.. ― донеслось до ушей Яку взволнованное, переходящее на ультразвук, верещание кого-то из зануд.       ― Нет, ну а что я сделал не так? ― требовательно спрашивал кто-то, расталкивая людей. ― Сказали: «Приходите в костюме!» ― я и пришёл, что ещё вам надо, заразы?!       Наконец из человеческой баррикады вынырнул престранный тип, от одного вида которого Яку фонтанчиком выпустил изо рта только отхлёбнутое мартини.       На пороге зала, в окружении ухоженных мужчин в костюмах-тройках и дам в вечерних платьях стоял поразительнейший экземпляр: широкополая чёрная шляпа надвинута на глаза, бросая тень на шёлковую полосу маски, скрывающую половину лица незнакомца; двубортный вырвиглазно-лиловый пиджак с крупными жёлтыми пуговицами слегка коротковат в рукавах; тёмно-синяя горловина водолазки до боли знакомая ― Яку помнил каждую часть этого костюма; и, конечно же, на плечах, волочась по полу, плащ с красной подкладкой. Чёрный Плащ во плоти и штанах ― ну просто беспрецедентная вещь и то, чего точно никто не ожидал.       Быстро стерев с губ горькие капли пойла, Яку прищурился, попытавшись узнать в супергерое его детства кого-то из знакомых. Раз уж здесь вечеринка только для «своих», значит, и это чудо взялось откуда-то из их офиса. Может, сисадмин? Они там все с придурью ― однажды Яку стал свидетелем церемониальных похорон старого флоппи-дисковода, но вспоминать об этом он не любил. Или кто-то из курьеров? Фигура и габариты у парня были на зависть. Или… Яку покрутил головой. Какой смысл гадать? Проще подойти и спросить. Сразу же после того, как с ним разберётся региональный.       ― Ты какого чёрта так вырядился?       Киёми Сакуса, человек с девчачьим именем и со змеями в родословной, судя по всему, шипел как королевская кобра, того и глядишь кинется на несчастного и заплюёт ядом. Холёный, в угольно-чёрном костюме, он выглядел на миллиард, не меньше, а этот косплеер-любитель явно понижал цену не только его, но и всех присутствующих, тоже понемногу начинающих ворчать и хмуриться.       ― Оми, сказали же: в костюме! Не уточняли в каком, ― жалобно завёл Чёрный Плащ, поправляя шляпу и утирая со лба испарину. Яку заметил копну бело-чёрных перьев волос, торчащих как попало. Увы, эта улика ему ничего не дала, и он стал подкрадываться ближе, потихоньку продвигаясь по стене к месту экзекуции. ― Вот я и пришёл! Ну и что, домой мне теперь ехать? Переодеваться?       Сакуса закатил глаза и помассировал виски. По лицу было видно, что в его голове происходит какая-то бурная деятельность, взвешивание всех «за» и «против». Наконец, он вздохнул, стиснул зубы и недовольно отрезал:       ― Нет. Знаю я тебя ― назло вырядишься какой-нибудь Плотвой! ― отмахнулся он.       ― Геральтом, ― поправил Чёрный Плащ, оскорблённо надувая губы. ― Плотва ― это лошадка…       ― Да мне плевать! ― взвился Сакуса. ― Не попадайся фотографам. Увижу тебя хоть на одной совместной фотографии ― премии лишишься. Не моё дело, но поверь, я позабочусь.       Незнакомец от нечего делать покивал, понуро склонил голову и поплёлся в сторону банкетного стола, сразу же взявшись нагребать рулетики с курицей и пиво, стоявшее там же. Яку уважительно кивнул ― хороший выбор, при расстройстве самое оно.       Постепенно атмосфера праздника возвращалась к тому месту, откуда покатилась по наклонной с появлением супергероя девяностых, и уже через полчаса об уныло жующем курятину Чёрном Плаще все забыли. Но не Яку.       Он так и не понял кто это. Широкоплечий, белобрысо-чёрный ― фанат зебр, что ли? ― в хорошей форме, глаза большие, жёлтые, как у самой настоящей птицы, грустные… Яку задумчиво пожевал губу, потоптался ещё немного и, быстро схватив со стола пару бутылок, рысцой двинулся к уголку скорби, спешно образовывающемуся вокруг приунывшего супергероя.       ― Отличный костюм, ― улыбнулся он, не став размениваться на приветствия. Яку протянул бутылку пива ― как раз вовремя, у Плаща выпивка кончилась, ― немного подумал и решительно плюхнулся на стул рядом, бесцеремонно своровав из чужой тарелки один рулетик. ― Вечеринка ― отстой, но ты встряхнул это болото, пусть и ненадолго. Но клянусь, твоё появление стоило того, чтобы остаться ещё ненадолго. Я уж думал уходить.       ― Правда?       Чёрный Плащ поднял голову, с надеждой уставившись на Яку. Тот вздрогнул ― ух, ну и глазища у него! До костей взгляд пробирает. Ему даже неловко стало, будто бы голый. Пришлось брать себя в руки, и только после этого утвердительно покивать.       ― А-Ага… ― нервно откликнулся он. — Это по крайней мере было весело, не то что все эти расшаркивания и лизания задниц. Ты глянь на них ― сборище лицемеров…       Яку презрительно поморщился. Чёрный Плащ смотрел на него теперь с тревогой и непониманием. На его лице, видимой его части, отпечаталась тень задумчивости. Вдруг он улыбнулся.       ― А хочешь, мы сбежим?       Яку повернулся к нему, удивлённо вскинув брови.       ― Куда?       Чёрный Плащ пожал плечами, и его улыбка стала ещё шире. Яку показалось, что он где-то её уже видел, но где? Кто же это, чёрт возьми? Может, он из бухгалтерии? Да не… Программист? Нет, Кенма бы такого держать у себя не стал. Кто?..       ― Да куда захотим, ― просто ответил он. ― Утащим бутылку вина, что-нибудь перекусить, и пойдём гулять. Хочешь, в парк. Хочешь, на площадь, к главной ёлке ― куда скажешь! Мне здесь, похоже, не очень-то рады, а домой ехать не хочется…       Яку задумчиво оглядел незнакомца. Достаточно ли он сумасшедший, чтобы броситься в неизвестность с чёрт пойми кем? Да, чёрт побери! По крайней мере, это лучше, чем тухнуть в этом месте, разглядывая за нервными переглядками Сакусы и Атсуму.       ― Предпочитаешь красное или белое вино? ― улыбнулся Яку, подцепляя кончик знаменитого плаща.       Он прищурился, потянул на себя ткань, прикрывая лицо так, чтобы были видны только его глаза. Чёрный плащ слегка приоткрыл рот, то ли удивился, то ли охнул, быстро облизнулся ― теперь была очередь Яку охать. Да кто он? Не смешно!..       ― Вообще, я предпочитаю пиво, а предложил ну… так. А ещё… Можно спросить? ― Яку кивнул. ― Ты же не знаешь, кто я?       ― Нет, ― честно ответил Яку, не раздумывая.       Незнакомец быстро закивал. Его жёлтые глаза подозрительно блеснули.       ― Тогда можно просьбу? Не спрашивай, ладно?       Яку закусил губу, снова осмотрел его и, прежде чем начать анализировать происходящее, кивнул.       ― Как скажешь, ― согласился он и, с секунду подумав, добавил: ― Тогда и ты не произноси моего имени, если знаешь его.       Чёрный Плащ со всей присущей ему чисто геройской статью выпятил грудь и решительно отсалютовал в знак согласия, молча отправившись пополнять запасы их переносного бара ― ночь только начата, а как известно, в хорошей компании ноги могут унести хоть на край света, хоть в Мордор, было бы желание. И уж чего-чего, а у Яку этого добра полно.       Та ночь была лучшей в его жизни.       Совершенно сумасшедшая, странная, полная чудачеств, пьяных гимнов в честь геройской личины его спутника в пять утра под чьими-то окнами. Забыв, что хотели взять пиво, они пили утащенное с вечеринки вино прямо с горла, передавая друг другу бутылку, грея пальцы в коротких мгновениях стыдливых касаний чужой ладони; они ловили снежинки на кончики языков, стоя под рыжим фонарным столбом, наблюдая как приближающийся праздник, настоящий, не та показуха из банкетного зала, вместе с белыми снежными мухами накрывает город, засыпая и их. Они танцевали под снегом, на пустом перекрёстке, смеясь из-за запутывающихся ног, из-за нестройного насвистывания Яку какой-то мелодии вальса. Они украдкой целовались, согревая губы друг друга фруктовым дыханием, слизывали сладкие капли, пьянея уже не от выпитого.       Они расстались с рассветом, продрогшие, взъерошенные, с покрасневшими, потрескавшимися от мороза и поцелуев губами. Они расстались, так и не назвав имён друг друга: Яку не вспомнил, а он держал данное слово.       Яку проспал от силы полчаса, а потом зазвонил будильник ― мерзкая трещащая скотина, сообщившая, что сказка кончилась, снимайте хрустальные туфельки, братцы, пора и честь знать.       С трудом соскребя себя с кровати, Яку поплёлся на работу, предупредив Сакусу, что опоздает. На удивление, эта курчавая змеюка не сказала ни слова ― перепало ему вчера, что ли? Уж больно добренький. Впрочем, вдаваться в подробности Яку не стал, запихнул себя в автобус, привалился к стеклу, всматриваясь в ползущий мимо него заснеженный городок. На лице его блуждала тёплая и немного рассеянная полуулыбка.       Было классно. Странно, необычно и он точно не ожидал от себя, что когда-нибудь рискнёт пропихнуть свой язык в рот парня, но видит Бог ― он бы это повторил и по трезваку! Была только одна загвоздка ― он и понятия не имел, кто тот парень. Даже сейчас, вспоминая все приметы и перебирая сотрудников их офиса, Яку не мог сопоставить их ни с кем. Может, кто-то из партнёров? Сисадмины? Да нет же, он уже думал о них. Кто?..       Яку тяжело вздохнул, лбом уперевшись в заиндевевшее стекло, подув на него. Ногтем он взялся царапать линии, постепенно складывающиеся в весьма неуклюжую и довольно злую пародию на известного мультяшного персонажа. Яку коротко улыбнулся и хмыкнул, подушечкой пальцев проведя по рисунку на замороженном стекле ― картинка поплыла от тепла его рук.       Автобус замер на очередной остановке; Яку почувствовал, что на соседнее место кто-то подсел. Кто-то широкоплечий, кто-то тёплый, завёрнутый в тёмно-тёмно лиловую парку с пушистым мехом. Этот кто-то добродушно усмехнулся.       ― Отличный рисунок, ― вернулся запоздалый ответный комплимент-любезность.       Яку вздрогнул. Он выпрямился, медленно повернул голову, кусая губы, боясь ошибиться, боясь пожалеть.       ― Ты? ― ахнул он, заливаясь краской. Чёрт!..       ― Не удивительно, что ты не узнал меня, ― смущённо буркнул Бокуто, потирая кончик носа, ― в конце-то концов, мы вместе никогда не работали, моё подразделение немного другими вещами занято.       ― Ну да, менеджмент и охрана ― не самые совместимые вещи, ― едко откликнулся Яку.       Он всё ещё не мог поверить, что оттаптывал ноги начальнику охраны их увеселительного и не очень заведения, держал за руку, целовался с ним ― боги, да если его фан-клуб пронюхает, они же его на много маленьких кусочков разорвут! Ещё более маленьких!       Бокуто угрюмо повесил нос.       ― Ты жалеешь? ― тихо спросил он. Голос звучал глухо, и Яку явственно уловил в нём нотки теплящейся надежды.       ― Нет, ― качнув головой, твёрдо ответил Яку. ― Я удивлён, но не жалею. А ещё, пожалуй, хочу отыграться за оттоптанные ноги. Я неплохо танцую на самом деле.       ― Правда? ― лукаво спросил Бокуто, наклоняясь к нему. Яку бросил быстрый взгляд на его губы, облизнулся, и отвернулся, пихнув его в плечо.       ― Хэй, не испытывай моё терпение…       ― А то что?       Бокуто наклонился вперёд, накинул на голову глубокий капюшон парки, край поддевая пальцами, заслоняя их от пассажиров автобуса. Просить дважды его не пришлось ― Яку, смущённо заулыбавшись, потянулся вперёд, ясно давая понять, что будет, если его провоцировать.       Бокуто, сминая его губы в лёгком поцелуе, довольно улыбался.       Они сумасшедшие, оба. Но так даже веселее.