blinded by the lights

Дин никогда прежде не испытывал настолько обессиливающего страха: он обострял все чувства, перерывал дыхание, и от него мужчине становилось всё хуже, но он обязан дослушать разговор. Он так хотел выскочить и перестрелять всех, заодно дать Дэмерону крепкую затрещину... В груди давила ярость, выталкивая желание встать между генералом и его «друзьями». Он вышел с собрания всего на пару минут, потому что его позвали на космодром помочь с турелью. И когда он во весь опор бежал обратно в зал, ибо не хотел пропускать заседания, которое оказалось намного интереснее, чем он ожидал, увидел это. Разговор генерала Дэмерона и сенатора Питера Бэннета сначала казался обычной встречей старых знакомых. Дина ещё после их утренней вылазки насторожило чуть зажатое и неуверенное поведение привычно сияющего пилота, однако он решил, что это из-за неудавшейся миссии. Он должен был спросить, как бы это странно не прозвучало. После того, как Дэмерона скрутили и поставили на колени, стало понятно, что они далеко не товарищи. — Ты же понимаешь, куда влез? — вопрос сенатора крыл в себе тучи угроз, но он держался почти равнодушно. На загорелом лице пилота выступила немного грустная и полная воспоминаний улыбка. Дэмерон взмахнул головой, чтобы убрать пушистые кудри со лба, и спокойно молвил: — Испортил вечеринку? Да? Нет? Похоже, да. Дорогой, передай Контэйру приветик и купи коробку шоколада от меня, окей? Дин положил ладонь на кобуру: обычно, после таких реплик раздаются первые выстрелы. Генерал — разумный человек, хоть Мандо часто предавал сей факт критике, он не стал бы ссориться с сенаторами до такой степени в первые дни работы. Неужели настолько Дин преуспел в терпении его подколов, что перестал обращать внимание? — Думал, если убежишь, мы тебя не найдём? — Бэннет сел на корточки, равняясь с генералом. — Твоя власть ещё слаба, и он готов задушить её прямо сегодня... Сверкающие глаза генерала потускнели от гнева, он начал усердно вырываться из хватки державших его за плечи двух других сенаторов. На секунду Джарин подумал, что у Дэмерона есть шанс перебить их, тогда бы и Дин помог, но... разговор продолжится. И охотник обязан придержать желание помочь ему в угоду информации до момента, если жизни генерала будет грозить реальная опасность. — Он вызывает тебя. Дину стало противно от приторного восхищения в словах Бэннета. Дэмерон по непонятным причинам отвёл взгляд: ему будто вынесли смертный приговор. Внимание Джарина заполнили мучительное сожаление и ужас в глазах мужчины. Что ты натворил?.. Охотник внезапно обратил внимание на боль в пальцах: он сжимал в ладони бластер и не мог вспомнить, когда вытащил его. — Пошли нахер, — низкий голос Дэмерона и не скрывал подрагивающей злости. — Ты очень хорошо сохранился, — без всякой реакции начал сенатор, и сердце Дина забилось в бешеном темпе, когда тот из неоткуда достал нож. Рефлексы хотели вынести его на «поле битвы», но он всеми силами держался. Ещё немного, и они отпустят его... Какой безумец посмеет убить главу Республики во время собрания всех членов Сената? — Возмужал. Война, вижу, только украсила тебя... Дэмерон слабо дёрнул плечами, его лицо окрасилось в цвет белой луны. Дин не мог смотреть на его испуганный прищур и заострившиеся в полумраке скулы. Перестреляет мразей. Питер провёл серебряным лезвием по подбородку пилота, перешёл на полураскрытые бледные губы. Дэмерон попытался отстраниться, с отвращением и паникой смотря на нож. Адреналин в крови Джарина выжигал вены, шум в голове почти глушил поток ясных мыслей. Он выставил руку, прицеливаясь сенатору в голову. Бэннет нажал остриём на край нижней губы Дэмерона, как-то садистски усмехнулся и одним точным, быстрым движением сделал неглубокий надрез, высвобождая алую кровь. Генерал неестественно дёрнулся, прикованный тупым взглядом к Питеру. Сукин сын, держись. Точнее, все четверо. Его беспокойство никто не увидит за бескаром, отлично — только Дэмерон что-нибудь да может учуять, как всегда. Дин спрятал бластер за спину и вышел из-за угла. — Генерал, — кивнул Мандо и принялся осматривать пилота. Через секунду он оторвался от него и практически прошипел: — Сенаторы. Те двое, что держали Дэмерона, сразу подняли его и отпустили. Шатен тихо выдохнул с облегчением и утёр красную жидкость с подбородка. Острый взгляд генерала вселял Джарину дискомфорт. Чем он так недоволен? — Генерал, всё хорошо? — нет, блять, всё плохо, и Дин прекрасно осознавал это. Похоже, с деталями будет ещё круче. — Я просто упал! — пилот нацепил дежурную улыбку, но её омрачали кровь и чёрные глаза, налитые плохо скрываемым страхом. — Ударился о дверь!.. — одновременно с ним оправдался Питер, осторожно оглядывая Мандалорца. Мужчина отчётливо уловил недоверие охотника. — Да, точно! Пит с О’Йе и Тикли как раз были рядом, а то я бы ещё и лоб рассёк, прикинь! — рассмеялся генерал, от чего кровь засочилась сильнее и начала капать на синий мундир. Дин поморщился от его неестественного смеха. Нужно научить Дэмерона оправдываться: шпионаж точно не был его любимым занятием. — Мы пойдём. Ожидаем тебя в зале, По, — Питер злорадно сверкнул зубами, потрепал по плечу печально смотрящего на Дина пилота и вложил ему какую-то тонкую прямоугольную пластинку, очень похожую на флеш-носитель, в карман кителя. Джарину будто сняли камень с груди, однако за облегчением подошёл анализ произошедшего. Когда сенаторы удалились, По в привычной манере сверлил взглядом визор Дина. — Что ты успел услышать? — строго произнёс шатен. Слова охотника встали поперёк горла, он наблюдал совершенно иного По Дэмерона. В трёх метрах от него стоял серьёзный, непривычно холодный человек. — Всё, — Дин сделал пару шагов к нему, чтобы можно было говорить тише. — Ты за мной следил, — грудь пилота начала чаще вздыматься, и он судорожно прижал ладонь к испачканным губам. — Кто такой Контэйр и эти штрихи на самом деле? — в голове воина вертелись тысячи имён, но этого он не припоминал. Чёрные брови генерала сдвинулись на лбу, он сделал шаг назад, чем вызвал удивление охотника. Его очередь наступать. — Как генерал, приказываю тебе забыть увиденное и больше не вспоминать. Нигде и никогда, — шумное дыхание шатена не прекращалось. Он бросил на рыцаря взгляд, полный опаски, и хотел уйти. — С каких пор Вы пользуетесь своим званием в личных целях? — Дин решительно схватил его за локоть и дёрнул к себе, захватывая и второй. Генерал попытался вырваться, толкая мужчину грудь. — Отпусти! — раздражённо выкрикнул По, изворачиваясь в руках Джарина. Дин, честно, растерялся и, вместе с этим, подогревался интерес к ситуации. Он хорошо тряхнул пилота, приподнимая его над полом на уровень своих глаз. — Лучше бы тебя здесь не было, лучше бы ты задержался, лучше бы ты— — Успокойся! Панические восклицания генерала прекратились. Джарин ещё раз прокрутил в голове сказанное им пару секунд назад и остановился на робких чёрных очах пилота. Охотник плавно опустил оторопелый взгляд на алеющие не только от рубиновой крови губы, приструняя возникший из пустоты порыв стереть её пальцем. Шатен всегда отлично чувствовал, куда он смотрит, и Дин, казалось, целую вечность ненавидел то, что даже за самым прочным шлемом в Галактике он не способен скрыться от него. Пальцы воина медленно впивались в плечи генерала, заставляя почти парализованного По кусать те самые губы, которые были так близко к тому, чтобы прикоснуться к нему тогда. Накалённые вздохи Дина порывами обжигали лицо, делая нахождение в маске мучительным. Дэмерон издал короткий болезненный стон, спешно пряча пытливый взгляд от охотника, его перепуганная хватка на изгибах шеи Джарина слабла. Мандалорец, пребывая в непонятном ступоре, дал генералу снова коснуться пола. — Я слышал и видел всё до последнего момента, и я не успокоюсь, пока не разузнаю, кто они. Если Вы не желаете увидеть их трупы утром, то назовите причины, почему моя охота отменяется, — горячий клубок внизу живота рыцаря постепенно разматывался. Мургалак, что он сейчас?.. — Пожалуйста! — взмолился пилот, снова обращая к нему блестящие глаза. — Я был свидетелем попытки покушения на главу Республики, и Вы просите меня забыть? — Да, — быстро выдал пилот и опять шагнул назад. Джарин долго не раздумывал и ловким движением вынул из нагрудного кармана генерала носитель. Ха, он был абсолютно прав. — Я не хочу, чтобы ты попадал в неприятности по моей вине! Не будь таким упёртым, Мандо! Тебе же похер на меня, — горечь его слов что-то болезненно задевала в Дине. Дэмерон посмотрел на пластинку в ладони рыцаря и резко подступился к воину, пытаясь вернуть устройство. Охотнику всего лишь потребовалось поднять руку в воздух — и у генерала исчезли любые шансы. — Это низко, — ядовито процедил сквозь зубы пилот. — Вы низкий, — дать бы сейчас ему зеркало... — Не встревай в мои дела и отдай носитель, — Дэмерон снова овладевал собой, но возмущение на смуглом лице портило эту иллюзию. — Так уж случилось, что я мандалорец. Долг зовёт. Дин впервые за много лет столкнулся с желанием изучить чужого человека, чтобы понять мотив одного блядского поступка, и выстроил себе целую систему, которую вовремя разрушил сегодняшний инцидент. При ином раскладе, он бы даже и пальцем не ткнул в мутнеющее озеро генерала. — Долг? — болезненно ухмыльнулся Дэмерон. — Ты грёбаный свидетель! Думаешь, они не заметили отсутствие бластера в кобуре? Прикинься, что ничего не видел! Внезапный ветерок волнения заставил мужчину нащупать оружие. — Я оставляю носитель себе, и мы идём на заседание. После собрания Вы выкладываете мне всё о заговоре, — почти приказным тоном сказал Дин. Мандалорец прошёл мимо понурившего голову пилота, замечая капельки крови на полу. — Эй, Дэм, — кинул через плечо охотник, его сердце вновь перешло в быстрый ритм. Шатен обернулся, малость удивлённо дёрнув уголком губ. — Подберите челюсть, — он еле держал спокойный тон. Дин пошарил в кармане и кинул ему маленький флакон с антисептиком, правда, генерал чуть не уронил его. — Зачем ты?.. Узор на сердце Дина, выведенный тихим страданием генерала, словно винная отметина на губах — они её делили. И с этой самой секунды не смогут иначе.

***

Мандалорец втоптал его мольбу между ними, плюнул на приказ — как всегда. Он готов был во всю рвать глотку в просьбах не вплетаться и в эту частичку его жизни, однако самоуверенный мудак бы просто скрестил руки и выдал что-то типа: «Мы переходим к делу?». Невыносимый, до боли в висках раздражающий, морока, соль на ране, ходячая проблема. Почему Вселенная заставила его увидеть? Питер точно знает, что Мандо подслушивал их, и применит любые средства, чтобы избавиться от единственного свидетеля, или сделает его рычагом давления. Просто убрать, либо заткнуть представителя расы истинных воинов будет сложно, поэтому Бэннет не станет шуметь и, скорее всего, не отстанет от Мандалорца. Если повезёт, его не тронут вообще. Но если даже не тронут, то сукин сын готов окунуться в личное Дэмерона с головой. Он уже это делает, и пилот позволяет ему от собственного бессилия, страха. Ему не разорваться между поисками Рэй, Республикой и Контэйром, ещё Мандо придётся уговорить. Чёртов Контэйр... Впервые они встретились на Суллусте. По было шестнадцать с половиной, а он уже был на краю квадранта, за миллионы световых лет от дома. Он угнал истребитель у пьяного пилота и оставил ему все свои сбережения в качестве компенсации, чтобы совесть не замучила. «Чем дальше, тем лучше» — тогда это был главный принцип единственного сына командора Дэмерона. Он пересёкся с Воллером чисто случайно: будущий генерал пытался разнять драку друзей Контэйра и не заметил, как стал её активным участником. Когда всё утряслось, они вместе сели у барной стойки и провели так всю ночь, разговаривая о всякой чепухе. Кто-то лежал на диванах со льдом в обнимку, некоторые молча слушали истории, увлечённо уставившись на Контэйра, остальные пели — орали — в караоке. Этот мужчина очень сильно заинтересовал По, и, кажется, это было взаимно. Потом «кажется» переросло в «совершенно точно». Контэйр предложил ему улететь с ними, и юнец быстро согласился. Воллер очаровывал своей непревзойденной харизмой, яркой улыбкой, заразительным смехом, глазами цвета грозовой тучи. В нём бушевали стремления к высокому, остроумие, выдающийся лидерский нрав. Он с особой педантичностью решал проблемы, расчётливо относился к тем, с кем его «команда» работала. Плюс, у них с По всего пару лет разницы, они легко поладили, потому Воллер сразу посадил его в кресло пилота. Дэмерон несказанно обрадовался — хоть где-то он понадобился. Два года они шли плечом к плечу, рассекая по Среднему рубежу, веселились, наживали состояние на своём «семейном» бизнесе. Они проложили легальный торговый путь от Карита и почти до Федалля, заключив договор с Республикой. Контэйр создал второй Кореллианский путь.* В один прекрасный день ранее никому не известная организация Первый Орден вмешалась в их дела. Они с парнями рассмеялись, когда услышали, что орденцы просят специального соглашения с ними или их лавочку прикроют. Дэмерон и компания не отнеслись к ним серьёзно, но через пару часов Воллер заставил их изменить свои мнения... у многих их отняли вообще. Сюрприз был в том, что тех, кто не одобрял сделку, Контэйр застреливал лично. По правда пытался его остановить, но Воллер изменил правила и изменился сам. — Ты совсем чокнулся?! — завопил Дэмерон и со всей силы заехал Контэйру в табло. — Я делаю всё для нашего выживания, — он на него совсем не злился. — Какого нахер выживания?! Ты, блять, убил их! — по телу пилота прошлась волна мурашек — он обернулся на трупы сидящих за столом друзей. — А тебя не собираюсь! Милый, так будет лучше, — прогнусавил Воллер и вправил себе нос. — Если я не соглашусь?! Как они?! — По врезал кулаком о стол, прожигая яростным взглядом Контэйра. — Согласишься, — уверенно фыркнул сероглазый. — Они убьют тебя, Волли, когда ты станешь неугодным, — Дэмерон показал на него указательным пальцем, медленно шагая к дверям. — Чего ты? Я обещаю, тебя никто не тронет. — Ты ошибаешься... И По сбежал. Потом он познакомился с Зори, и она взяла его под крыло. Генерал до сих пор не знает, чем отблагодарить её, хоть она постоянно твердит, что это пустяк. Каждый день перед его глазами плыл образ Воллера, вероятно, похороненного заживо на какой-то захудалой планетке. Через год они пересеклись вновь, и, можно сказать, По даже хотел обнять его при встрече, однако... Получив почти отчаянный поцелуй, схлопотал нож меж рёбер. Воллер будто специально ударил так, чтобы Дэмерон не истёк кровью, ещё и оставил кинжал в нём. Неожиданный жест остался отметиной навсегда — расплата за то, что он грабил их суда и разорял базы. «Если ты не со мной — ты против меня». После того инцидента По затянула хандра. При любом упоминании Контэйра его душа рвалась на куски, он будто снова ходил с кинжалом в груди. Воллер стал запретной темой. Он полностью погрузился в свою «работу», а Контэйр уничтожался выпивкой, если была потребность. Конечно, сейчас Дэмерон считает свою «подростковую меланхолию» обычным эмоциональным опустошением, бывающем после испытания бурными эмоциями. Но Питер сегодня выпустил вместе с кровью воспоминания. — Джин вылез из бутылки? — Мандо показал ему планшет со скудным досье Контэйра. — Боги, дайте мне сил, — картинно закатил глаза По. — Я же просил тебя. Отдам под трибунал, честно. — Не сможете, — охотник почти злорадствовал, и Дэмерона это не на шутку раздражало. — Граф Контэйр. Симпатичный, но не в моём вкусе, — шатен представил оценивающий прищур воина. — Брось, — цокнул языком пилот. А кто тогда? — Даже имени нет. Ваши базы данных — отстой, я уже говорил? Дэмерон тяжко вздохнул и вскинулся: — Зачем тебе влезать во всё это? Мандалорец повернулся к нему и вопросительно склонил голову. — Я не знаю, — о, чёрт, он знает, — чем заслужил такое внимание с твоей стороны, но свои проблемы я могу решить без твоей помощи, — пожал плечами По со слабой надеждой на успех. — Кто настолько силён, чтобы разрушить Республику и убрать Вас за пару дней? По-моему, звучит интересно. — «Интересно»?.. — генерал откинулся в кресле и запустил пальцы в волосы, а потом перевёл невидящий взгляд на рыцаря. — Я плохо объяснил? — Вы вообще ничего не объяснили, так что... да, плохо. Пилоту казалось, что Мандо сейчас издевательски улыбается. Сволочь. — Хорошо, — всплеснул руками Дэмерон и скрестил их на груди, — а если я откажусь сотрудничать? — звучало, как вызов. — Расскажу Финну, — охотник воспользовался запрещённым приёмом и скопировал позу генерала. Мужчина поражённо простонал. Чего он такой упрямый? Хочет узнать подробности — пожалуйста! — Контэйр владеет самой большой контрабандной сетью в Галактике, помимо законного бизнеса. У него уши и глаза везде: взять хоть Бэннета. Он может всё — деньги и власть у него имеются. — Почему бы нам просто не договориться с ним? Почему для него всё так просто? — Потому что он обратился ко мне, — отрешённо молвил По. — И-и-и? — Дальше сказка для взрослых, — Дэмерон не собирался рассусоливать о своём прошлом. — Я заслужил флешку? — Я расшифровал координаты, и мы вылетаем завтра, — рыцарь снова не слушал его. — Ты хотел сказать: «Вы вылетаете»? — после нервного смешка поинтересовался генерал. — Свидетель тоже попробует отбиться, — тон Мандо искрился азартом. В бою Мандалорец ощущал дух свободы с застилающим глаза экстримом, прям как По на борту Т-70. Охотник быстро понял, что ему делать со своим положением. Дэмерон хотел уговорить Питера не трогать его, но Мандалорец на стороне мог дать ему преимущества. Нет, он не должен брать его с собой. Контэйр приготовил ловушку, и По не простит себе, если в руки Воллера попадёт элитный воин, который, с большой вероятностью, тоже когда-то переходил ему дорогу. Охотнику было скучно на базе, естественно, он хотел развеяться, особенно, если прогулка превращается в стычку с расчётливым, безумным чудаком, а компания в лице Дэмерона — мечта всей жизни. — Отказы не принимаются, — язвительно поставил точку Мандо и поднялся с кресла. — Пошёл ты, — спокойно шикнул Дэмерон. — Никто из нас не вернётся назад, ведь мы двигаемся только вперёд, верно? — до пилота дошло его почти незаметное сожаление. Дэмерон кивнул и повернул голову, чтобы увидеть розовое закатное солнце, касающееся верхушек деревьев. — Всё наладится. В голове Дэмерона наконец-то просквозила тишь с отголосками эха последних слов, произнесённых в зале. Они должны двигаться вперёд, и как бы По не сопротивлялся Мандо, ему не хватит сил остановить его, разве что, можно попробовать обхитрить — попытка не пытка. Он не простит его, но никогда не оставит одного. Похоже, у них появилась константа.