Кофе со сгущенкой

      Когда Руж зашла в комнату, за кухонным столом неизменно сидел Шедоу и не спеша попивал кофий. Все вроде бы протекало так, как обычно, но что-то уже ей подсказывало, что этот день определенно станет особенным. Открыв холодильник, она достала ванильный пудинг (как будто в этом фанфике и без того мало ванили) и села рядом с напарником. Тот посмотрел на нее пару секунд, а затем перевел свой слегка напряженный взгляд на темную кружку.       — Доброе, Шедоу. Не думала, что ты все утро пробудешь здесь.       — С чего бы? — сдержанно спросил он, по-прежнему не глядя в ее сторону.       — Ну, где посиделки у моей кровати, где твоя фирменная «сгущенка»? Я весьма удивлена.       — Условились же. Один день тебе на обдумывание. Я не буду в него вмешиваться, так что проведи время с пользой.       — Значит, на сегодня у меня полная свобода действий?       — Да, но думай о последствиях. Завтра меня ничто сдерживать не будет, — вслед за этими словами черный еж деловито глотнул кофе.       — Хм… То есть, в случае чего, ты меня накажешь?       — Сама понимаешь.       — А если я все-таки решусь натворить глупостей… но с тобой?       Последний вопрос вмиг разрушил холодное и безэмоциональное состояние Шедоу, которое он старательно создавал все утро. Без сомнений, Руж знала, как стоило пробудить в нем фантазию, и сейчас, благодаря действию антидепрессантов, она могла говорить любые вещи, даже самые затейливые и интригующие, без ноты смущения на лице. Наконец-то. Если же вернуться к реакции ее напарника, то он слегка прищурил глаза и пытался сдержать наглую улыбку. Но безуспешно. Уголок его рта непослушно устремился вверх, и после того, как Шедоу почувствовал это, он удивился одной детали… После всех прежних размышлений, от которых веяло кромешным ужасом и глубинными страданиями хаоса, в нем вновь проснулось игривое настроение из-за единственной фразы Руж. Вместе с ощутимым подозрением на ее несветлые намерения, ему стало интересно, чего она хотела добиться. Он решил вступить в эту игру.       — Мы договорились на мой нейтралитет, а не на покорное терпение. Если ты спровоцируешь меня, я отвечу тебе в полной мере. Со всей страстью. И это не будет считаться нарушением моего обещания.       — Но это только, если инициативу проявлю я…       — Верно.       — А если инициатором станешь ты сам?       Прозвеневший непростительной дерзостью вопрос заставил Шедоу отвести взгляд от кофе и посмотреть на Руж. Она с бесхитростным видом ела мягонький пудинг. Со стороны она словно была олицетворением простоты и невинности, но какие смелые мысли шумели в этой голове… Шедоу заметил, что сегодня его подружка вела себя нахальнее, чем во все дни до этого. Что же явилось причиной? Она что-то прознала? Не поддаваясь ненужной панике, он вновь взглотнул кофе и сразу же собрался с духом.       — Не бывать такому.       — Хммм… — кокетливо протянула она. — Я бы не была столь уверена на твоем месте. Ты же явно ко мне неравнодушен, сорвешься еще ~       «Какого черта она сейчас говорит? Блефует или правда знает?» — пронеслось в его сознании, и он впервые пропустил ответ. К его невезению, Руж это заметила.       — Ты ведь затеял эту игру ради лидерства, но сам же и дал слабину. Как же иронично... Хотя знаешь, я от этого только в плюсе. Теперь я смогу издеваться над тобой, как душе будет угодно, а приструнить меня, как раньше, ты меня уже не сможешь. Я заставлю краснеть тебя не меньше, и тогда от нашего соревнования не останется никакого смысла.       С этими словами Руж положила свою ладонь, облаченную в аккуратную белую перчатку, на руку Шедоу. От легкого, бережного и тайно желанного прикосновения по его телу пробежали мурашки, закончившись, пожалуй, лишь на черно-красных иглах. Чуткие касания мышки шли вразрез с ее губительными словами, и становилось очевидным то, что она начинала манипулировать оппонентом. Однако эту азартную партию нужно было продолжить.       — И как ты это сделаешь? — не подавая виду, что у него слегка сбились мысли, поинтересовался Шедоу.       — Я всего лишь…       Она немного приблизилась к его лицу и стала говорить чуть тише. С каждым моментом ситуация становилась опаснее для нашего лидера, он уже чувствовал, как постепенно поддавался женскому шарму. Ее голос, ее обаяние… Шедоу и не представлял ранее, что простой флирт со стороны Руж мог принести такое наслаждение. Вместе с тем он старался не терять бдительность, он был полностью сосредоточен и ждал ее последующих действий. Вот она опустила очаровательные ресницы и приоткрыла рот, чтобы что-то произнести. Да, с ее губ вмиг слетели следующие слова:       — Ой, ты гляди, у меня пудинг закончился! Какая жалость… Может, продолжим в другой раз?       Тут она надменно улыбнулась и встала из-за стола, снова направившись к холодильнику. Она ощутила прилив озорства, радости и бодрости оттого, что провернула на Шедоу свою любимую схему. Он же почувствовал, как его окатило холодом после этой выходки. Его обломали! И Шедоу не собирался этого прощать, нет, он всем своим сознанием требовал развязки.       Он также встал со своего места и стремительно подошел к Руж. Когда же она проигнорировала его и потянулась к дверце, за которой скрывались различные вкусняшки, он перехватил ее руку и прижал юную шпионку к стене.       — Кабэ-дон, значит? Смахивает на агрессию с твоей стороны, Шедоу.       — Нечего уходить посреди разговора. Говори, что ты хотела сделать.       — Взять второй пудинг, и так же ясно.       — Не прикидывайся. Что ты хотела сделать со мной?       — А тебе так интересно, хм? Ну ладно. Я всего-то собиралась отплатить тебе той же монетой, ведь ты так достал меня за эту неделю…       — О чем ты?       — Скоро поймешь все сам, — она поместила свободную ладонь на его щеку, — как только покраснеешь и не сможешь мне сопротивляться. Ни одним своим движением. Я же знаю, какой ты нежный внутри, мой кофеечек.       «Что за хрень?..» — только и успел подумать Шедоу, перед тем как Руж порывисто поцеловала его в самые губы. Он сразу же отпустил ее правую руку, которую недавно держал в мертвой хватке, и, будто бы на автомате приобняв ее за талию, притянул к себе. Такой поворот событий не входил в его ожидания, но, видимо, именно поэтому он так ему понравился.       Признаться, в планы летучей мышки это тоже не входило. Она рассчитывала на короткий сладкий поцелуй, которого было бы достаточно, чтобы вызвать смущение, но в ответ она получила небывалую горькую катастрофу. В чем же дело? Шедоу переборщил с крепостью утреннего кофе. Сильно переборщил. Возможно, он всегда варил себе такую гадость, от которой могли отказать все вкусовые рецепторы, а сердце от полученной дозы адреналина могло улететь высоко в космос, заскочив заодно на старый добрый АРК, только Руж не могла знать об этом заранее. Она никогда не пробовала кофе в его приготовлении.       А сейчас попробовала. И это было жутко.       Слегка морщась, она открыла глаза и положила вторую руку на щеку Шедоу, чтобы оттолкнуть его от себя. На его лице уже проступил румянец, и Руж, добившись своей цели, хотела как можно скорее прекратить мучения и перейти к чтению победного монолога. Однако же… Она не могла. Шедоу прижимал ее настолько сильно, что выбраться из подобных объятий было невозможно.       План все-таки вышел ей боком.       Ситуация стала еще сложнее, когда он решил углубить поцелуй и для большей насыщенности запустил пальцы в ее волосы. Теперь Руж не могла даже качнуть головой, и, чувствуя отвратительный вкус кофе, приготовленного без единого кубика сахара, еще ярче в своем рту, она мысленно проклинала напарника за его сумасшедшие предпочтения. Но вот Шедоу наконец окончил свои издевательства, оторвавшись от ее губ и заметно ослабив хватку.       — Лучший поцелуй в моей жизни, — блаженно проговорил он.       — Худший поцелуй в моей жизни! — яростно высказалась она.       — Брось, ты же сама начала.       — Кто мог подумать, что ты пьешь такую дрянь? Надо научить тебя готовить нормальный кофе… Срочно… — после сказанного она взяла близлежащую салфетку и стерла горечь со своих губ. — Впрочем, моя цель оправдала средства. Ты весь покраснел, как первоклассник перед любимой учительницей, значит, я добилась своего.       — И ты думаешь, что это повлияет на исход нашей игры?       — Да. Я покраснела неделю назад, ты покраснел только что. Мы квиты, нет смысла продолжать этот любовный поединок.       — Мы не квиты, у тебя и сейчас щеки горят. Определенно, счет 2:1.       — ЧТО?!       Руж тут же побежала в ванную, чтобы посмотреть на себя в зеркало. И действительно, ее щеки были залиты румянцем, а в глазах искрилось недоумение. Причина, правда, все еще оставалась неизвестной.       — Я не понимаю… Почему, почему со мной это происходит?       — Наверное, тебе подсознательно это понравилось, — с самодовольной ухмылкой ответил Шедоу, который стоял сейчас сбоку от летучей мышки.       — Молчи! Терпеть тебя не могу, от тебя даже успокоительные не спасают! Пришелец-извращенец!       — Погоди, ты до этого пила успокоительные? Хах! Руж, никто не принимает их вместе с кофе — эффект снижается.       — А что мне было делать? Со мной никогда раньше такого не было, а тут ты со своими играми, смотри, до чего ты довел… — вслед за этими словами она, обессилев, облокотилась о раковину и понизила тон. — Почему именно ты? Я уже с ума схожу от этой ситуации, у меня кончаются силы вести себя нормально. Может, было бы проще признать лидерство за тобой, но я не могу отказаться от свободы. Ты же знаешь, это часть меня.       Шедоу заметно нахмурил брови. После речи напарницы улыбка стерлась с его лица, и сейчас, скрестив руки на груди, он всерьез задумался о ее словах. Он ведь и вправду посягнул на ее свободу, а без нее Руж — уже не Руж. Пусть он и получал замечательные реакции, когда загонял ее в угол, пусть она и начинала вести себя мило в этой суматохе и менялась в бесконечно очаровательную сторону с каждым днем, напарник не мог видеть, как из-за этого страдала истинная, вольнолюбивая натура Руж, которую он ценил долгие годы. И которая сейчас содрогалась в изнеможении, отражаясь в ее утомленном образе. «Перегнул палку», — вывод сам всплыл в его голове. Он поверженно вздохнул и хотел положить свою руку на ее кисть в знак поддержки, но вовремя одернул: не время сейчас для такой близости, если Руж этого не хочет. Лучше было обойтись словами.       — Ладно, Руж. Не волнуйся ты так. Мы можем сойтись на ничьей: все-таки мы оба испытываем непонятные чувства, признаю. Будет нечестно, если победит кто-то один. Так не заведено у друзей. Игра окончена.       — Ты серьезно? — немного выпрямившись и повернувшись в его сторону, спросила она.       — Да. Не могу же я тебя мучить вечно. Ну, иди сюда, успокойся.       — А домогаться не будешь?       — Нет, нет. Обещаю.       Шедоу слегка расставил руки для объятий, а Руж влетела в них, как будто пробежала сто метров для ускорения. Именно этого она и хотела: плюхнуться в объятия самому верному, любимому, ненавистному, наглому, доставучему и понимающему лучшему другу. Снова доверить ему то, о чем она думала, снова прикоснуться к нему без всякого страха. Ощутить опору того, кто знал ее, как свои пять пальцев, и не намерен был использовать это в корыстных целях. Да, сейчас она обнимала не того озабоченного кофемана, а парня, который пошел ей на уступку, потому что хотел сберечь ее от изнуряющей романтической комедии. Решил обезопасить ее, пусть и в ущерб собственному удовольствию. Сейчас им движило что-то, что было важнее любых земных игр, и это было не что иное, как чувство уважения к родной душе. То, что было беспросветно забыто в течение всей этой недели, но посетило его мысли в итоге. И Шедоу больше не планировал его отпускать.       Сейчас им обоим наконец было уютно. Дружеские объятия нельзя сравнить ни с чем, когда они настоящие. Пусть они бывают неуклюжими, неудобными, и иногда вообще кажется, что ты вот-вот задохнешься, но на душе все равно становится легче, всегда. Спустя некоторое время напарники отстранились друг от друга и посмотрели на свое отражение в зеркале. Оба были красные, как костюм Доктора Эггмана, но такие мирные и воодушевленные, как будто все их проблемы нашли решение. Хотя реальность давала о себе знать.       — И все же, что нам делать с нашей влюбленностью? Если мы одновременно покраснеем на глазах у кого-нибудь, о нас заподозрят что-то неладное, — озвучила свои опасения Руж.       — Не бойся, вместе мы с этим разберемся. Омега, неси сюда книжку по психологии! Я знаю, что ты нас подслушиваешь, любопытная ты машина.       Слегка озадаченный робот выключил режим скрытого наблюдения и подошел к парочке, неся с собой целую библиотеку из разного рода справочников. В тот день из комнаты доносился смех, порой негодующие крики Шедоу в адрес Омеги за то, что тот спалил его чувства, порой грохот, когда Руж засыпала за книжкой и падала в ванну... Но мы, пожалуй, закончим этот рассказ. И хоть не совсем ясно, кто проиграл в этой любовной войне: блондинка, которая не смогла сдержать потаенных эмоций, или брюнет, который не продержался на дистанции и одного дня, — это не так важно. Зато весьма прозрачна другая вещь.

Кофе и сгущенка гораздо вкуснее вместе.