Война двух миров

Блум чувствовала себя некомфортно, сидя на большой, расшитой узорами из колючих ниток подушке. Она никак не могла найти себе удобного места, косясь то на Валтора, который просто игнорировал неудобства, то на Думана, который уже привык ко всей чертовщине, что происходила с ними эти дни. Они наконец добрались до старика. Его дом, в прямом смысле, находился на самой окраине планеты за всем, чем можно было. Они преодолели и джунгли, животный мир которых до сих пор мерещился девушке, и скалы, и горы, пока наконец не увидели небольшой потрёпанный домик. Его хозяин был снаружи – он сидел на циновке, которые так любила Флора, даже не заметив прибывших. Только когда Валтор тактично кашлянул, старик гневно прогремел: — Тихо! Блум вздрогнула. Старик ниже её ростом, с длинной седой бородой и убранными назад волосами, с узкими глазами и глубокими морщинками по всему лицу, в особенности в области губ, не производил впечатление злобного старичка. Как раз наоборот, стоило ему распахнуть карие глаза, Блум едва сдержала умилительную улыбку. Ей показалось, что перед ней был самый настоящий гномик. Однако гномик был либо очень мудрым, либо читал мысли, потому что последующей фразой буквально огорошил: — Я не гном, — несмотря на неопределённые чувства, которые он нагнал в самом начале, своей улыбкой он начал растапливать эти льды. С трудом, но он поднялся с циновки, оперевшись на длинную дубовую тросточку. — И с гостями у порога не разговариваю. Проходите. — Но… — Проходите. Валтор прикоснулся к девичьему плечику и покачал головой, говоря, что в этом случае спорить не стоит. Блум прислушалась и направилась в дом за ними. В какой-то момент ей показалось, что ступени к двери не выдержат их совместного веса, пол в конце концов провалиться, а крыша просто упадёт им на головы. Жилище старика было старым, странно пахло и немного пугало. Он усадил гостей на подушки и, несмотря на возраст, придвинул к ним круглый стол на низких ножках. Старик оставил их ненадолго, периодически появляясь то с чаем и едой, то с какими-то свечами, то с неизвестными волшебными атрибутами. В его тонких морщинистых пальцах она заметила несколько палочек, больше напоминающих длинные спички. Их кончик был обработан какой-то субстанцией, но старик пока не обращал на них никакого внимания. — Меня зовут Балазар, — из-за его улыбки глаза будто закрылись совсем. — Попробуйте мой отвар на основе цветов лило. — Уверена, это вкусно, — улыбчиво пробормотала девушка, хотя запах говорил совсем о другом. Больше она ни слова не скажет об отварах Флоры. — Несомненно, внучка, — он кивнул с такой же улыбкой. — Попробуй. — М-м-м, — простонала Блум, едва сумев проглотить. — Дейст-твительно. — Балазар, мы… — Внучек, — Валтор чуть приподнял бровь. Так к нему ещё не обращались. — Ты тоже попробуй. Пока старик уговаривал двух упрямцев попробовать его ужаснейший чай, Блум воспользовалась возможностью оглядеться. Изнутри дом выглядел таким же измученным и старым. Полки висели на соплях, вся мебель была покоцанной и поцарапанной, подушки в некоторых местах разорванными, посуда битой. И это всё вместе со странным запахом и огромнейшим слоем пыли, от которого Блум чихнула уже в пятый раз. — Будь здорова. Ты больна что ли? — Нет, я здорова, мистер Балазар, — она потёрла нос пальцем. — По крайней мере, если не считать аллергию. — Дедушка! Зови меня дедушкой! Я ведь за всю жизнь так и не обзавёлся бабёнкой, — Блум скривилась от подобного обращения, Валтор оставался таким же равнодушным, а Думан повернулся вбок, чтобы никто не увидел его смешка. — Детей нет, внуков нет, правнучков и подавно. Ты будешь моей внучкой! — Дедушка Балазар, — Валтор очень вовремя пришёл на помощь, и не мог не услышать, как Блум выдохнула. — Мы бы хотели с тобой поговорить об очень важном… — А вы ещё кто такие? — улыбчивое личико вмиг превратилось в суровое. — Около моей внучки! Обижали её? Милая моя, обижали тебя эти остолобы? — Нет-нет, — Блум испугалась, что старик, который был явно не в своём уме, прогонит их или придумает что-нибудь похуже. Впрочем, её страхи имели место быть, как она поняла после. — Вставайте! Вставайте и уходите, — отчеканил он. — Я буду говорить с внучкой наедине. Все трое переглянулись. После безмолвных раздумий Блум с отчаянным вздохом кивнула, давая понять, чтобы те исполнили приказ старика. Ей не прельщал будущий разговор, он настораживал и только отталкивал, но особого выбора у неё не было. Раз она приглянулась старику, возможно, ей удастся вытянуть из него информацию. Немного коварно, но другого выбора не было. От знаний этого старичка зависела не одна жизнь. — И всё-таки не нравится мне твой чих, — цокая языком, Балазар наконец зажёг палочки, которые всё это вреия были в руках. Комната наполнилась странным ароматом, и теперь Блум поняла, чем тут пахло. Весь дом буквально пропитался запахом этих странных палочек, из которых теперь исходил дым. — Это поможет. — Что это? — Неважно, дорогая моя, — он снова улыбнулся. — Расскажи что-нибудь своему старику. — Наверное, вы осведомлены о войне между Домино и Эсперо, — старик, сам того не заметив, дал ей зелёный свет, ведь как начать разговор фея не знала. — Разумеется. Страшная это вещь – война. — Верно, тысяча мирных людей в опасности, а правители Домино обязаны отстаивать их и свою планету под гнётом Даркара. — И тут тоже разумеется. Даркар, — Балазар вздохнул. — Славный малый. — Что, простите? — Был славными малым, говорю. Когда-то давно, когда я ещё мог похвастаться шевелюрой и вниманием женщин. Знаешь, дорогая, у меня были чёрные, словно настоящая смоль, волосы. Подлиннее, чем у твоего суженного. — Какого суженного? — Блум просто покинет плохо пахнущий дом, если он заговорит о Валторе. Его и так было слишком много в последние дни, поэтому она поспешила быстро вернуться к их теме. — Но мы ведь о Даркаре. — Ах, точно, о Даркаре. А что тебя интересует? — Вы, наверное, знаете о его планах. — Это не секрет даже для такого глупца, как я. — И вы считаете его планы разумными? — Отчасти, — заметив вопросительный взгляд девушки, он пояснил: — Может, у него нет благих намерений насчёт Домино, и он не думает о своём народе, но он пытается защитить себя и планету, которой управляет. — Защитить планету, но не думать о народе? Как это? И защитить от чего? Домино ведь не совершает никаких военных действий. В ваших словах правда в том, что Даркар защищает себя. Только себя! — А чего ты слушаешь старого маразматика? — он хохотнул. — Я не знаю, что замышляет этот малый, и даже знать не хочу. — Разве вам не наплевать на вашу планету? Или на ни в чём не повинных жителей? — Я проживаю последние свои дни, внучка, — теперь старичок хохотнул не очень весело. — Мне нет дела ни до чего. Блум не понимала его и его точки зрения. Теперь он действительно казался ей настоящим сумасшедшим. — Но вы единственный, кто может помочь, — возразила фея. — Вы знаете, где находятся кодексы. — Кодексы? — он непонятливо нахмурился. — Ключи к силе Реликса, единственной силе, способной уничтожить Даркара. — Ах, ко-о-одексы, — Балазар кивнул. — Знаю-знаю. — Вы скажете мне, где они? — Нет, конечно, внученька, — он остановил Блум жестом руки, когда та хотела возразить. — Это невероятная сила, справиться с ней не подвластно никому. Это мощь убьёт всё живое, я уверен, не родился ещё тот волшебник, который бы осилил такое. — Но мы не простые волшебники. Я Блум – хранительница светлого пламени Дракона, Великого создателя, дедушка Балазар. Мой, — она запнулась. — суженный хранитель тёмного пламени. — Ведьмак, что ли? — Нет, Валтор маг. Самый сильный маг, которого я встречала, — тут Блум ничуть не соврала. — Я уверена, и он, и я способны совладать с Реликсом. Я правительница Домино, он древнейший маг, который старше вас и меня вместе взятых. Поверьте, мы справимся. — Нет, внученька. — Но, дедушка… — Нет! — почти оглушающий крик заставил её вздрогнуть и замолчать. Блум сжала в руках угол подушки, на которой сидела, и сжала губы в полосу. — Прошу вас, — она не обращала внимания на непонятную взявшуюся тяжесть в груди. Сейчас она ощущалась куда более сильно и начала мешать говорить. — Тогда позвольте нам завоевать ваше дове… доверие. — Не обсуждается. — Пожалуйста, — Блум ненадолго прикрыла глаза. В них начало двоиться. — Да что такое? — Что с тобой, внученька? — старик всполошился, схватив Блум за предплечье. Та начала зажмуривать глаза и тереть их. — Мне плохо, — сдавленный хрип заставил Балазара окликнуть двух мужчин. Валтор и Думан сразу ворвались внутрь, увидев склонившуюся над столом Блум. Они быстро вывели её на свежий воздух и усадили на циновку старика. Валтор несильно побил ту по щекам, и к его облегчению, Блум начала негромко ворчать, чтобы тот держал руки при себе. Он сразу выдохнул и усмехнулся, даже потрепал её по голове, вызвав ещё одну волну слабого возмущения. — Что случилось? — А я по чём знаю? — старик вскинул руки. — Мы разговаривали, а она вдруг задыхаться начала. Не знаю, я же вам только чай налил и батаву поджог. Батава! Эта на неё такая реакция. Я-то уже привыкший, а внученька в первый раз. — Что за батава? — маги одновременно нахмурились. — Травы такие, вперемешку разные всякие. Для запаха приятного. — Травы? — прищурился Валтор, вспоминая, какие вредные травы росли в Эсперо. — Чёрт, она ещё часа три будет не в себе. — Всё нормально со мной, — Блум наконец пришла в себя. Она оторвала руки с лица и подняла глаза на магов. Те сразу переглянусь. Думан не сдержал усмешки. — Нет, дорогая, — метаморф наколдовал зеркальце и протянул его фее. — Мне кажется, эффект только начинается. Блум распахнула рот, увидев свои глаза. Некогда нежно-голубые радужки, которые, как все моря и океаны отражали голубизну чистого неба, сейчас превратились в две чёрные монеты. Её зрачок увеличился до невероятных пределов, и это не могло не напугать. — Почему у тебя волосы зелёные? — возвращая зеркало Думану, она подняла на него взгляд. Ярко-розовый ирокез превратился в неоново-зелёный. — Блум, они розовые, — метаморф хохотнул. — Что мы с ней будем делать? — Какая красота-а-а, — Валтор не успел ответить, потому что услышал тихий протяжный голос. Он был адресован выпавшим из-за ветра листьям, которые, вместо того, чтобы упасть на землю, образовали водоворот. Но в реальности, разумеется, ничего из этого не было, и листья продолжали свисать с веток деревьев. — Валтор, посмотри, листья превратились в большую гусеницу. — Что? — обернувшись, Валтор ничего не увидел. Думан уже не сдерживал смеха. — Она ползёт! — Блум вскочила на ноги. — Бежим! Дедушка Балазар, Валтор, Думан, скорее! Ей удалось ускользнуть от двух мужчин, которые вмиг побежали за ней. Блум громко кричала что-то о зубастой пасти и убегала в сторону задней части дома. Валтору удалось её догнать и схватить за предплечье. Блум сразу успокоилась и опустила взгляд на руку Валтора. Чуть заторможенными действиями она подняла его ладонь перед своим лицом и начала рассматривать каждый палец по отдельности. Девушка соединила все пальцы, после согнула указательный и выставила большой и опустила мизинчик, показав Валтору «собачку» из его собственной ладони. — Блум, милая моя, давай ты ляжешь и немного отдохнёшь? — его руки переместились к её плечам, и он повёл фею в сторону входа в дом. Как ни странно, Блум сразу поддалась и пошла за ним, смотря себе под ноги. Но Валтор впервые так крупно ошибся, решив, что на этом всё закончилось. Его надежды прервались тихим всхлипом. Маг нахмурился и поднял личико феи за подбородок. Он впервые видел слёзы Блум, пусть та не отдавала им отчёта. — Что такое, Блум? Я тебе больно сделал? Что? — У меня плечи слишком широкие, да? — она указала на окно, где было видно их отражение. Смотря на свои плечи, девушка хныкала и утирала слёзы. — Нет, Блум, — Валтор приобнял её и снова подтолкнул к дому. — У тебя очень красивые плечи. — Правда? — Правда. Состояние Блум не улучшилось даже через несколько часов, как раз наоборот, галлюцинации теперь навещали её целым табором. Она так подстраивалась и погружалась в эту несуществующую атмосферу, что Валтор и Думан порой сами путались, что было настоящим, а что нет. Особенно когда Блум испуганно кричала, они уже инстинктивно были готовы нападать. Или когда девушка болезненно вскрикивала и оседала на пол, они начинали осматривать её тело на наличие ран, но ничего, разумеется, не было. Старик им не мешал, но и не помогал. Он лишь извинился за свою недальновидность и сказал обращаться к нему, если ситуация выйдет из-под контроля, однако до этого заверил, что ничего такого случиться не должно. Балазара они больше не видели, он скрылся в доме, пока самим магам пока не удавалось занести туда и Блум. Это удалось, когда фея заявила, что слишком устала. Она едва не валилась с ног, поэтому в дом пришлось заносить её на руках. Спросив у старика, куда можно было уложить девушку, Валтор поднялся на второй этаж дома и уложил её в крохотную спальню, куда поместился лишь старый и измятый матрас. Перед этим он, разумеется, наколдовал чистое постельное бельё, ведь и Блум, и он сам были ужасно брезгливыми людьми. — У стен цвет меняется, — пробормотала Блум, чуть улыбнувшись. Она смотрела на потолок, то щурясь, то, наоборот, закрывая глаза, чтобы ничего не видеть. — Узоры красивые. — Блум, на потолке нет никаких узоров, — Валтор устало вздохнул. — Я вижу пылевых клещей. Они везде, Валтор. — Да, Блум, они есть, только видеть их невооружённым взглядом просто невозможно, — утверждать, что он прав, было глупо, Блум всё равно бы это никак не восприняла. Маг ожидал ещё какого-нибудь бреда, но Блум вдруг резко села и закрыла рот рукой. Её характерные движения дали понять, что девушку вот-вот вырвет, поэтому теперь маг нёс её в ванную. Стоило почувствовать коленками холодный кафель, как Блум склонилась над унитазом и полностью прочистила желудок. Валтор сначала усмехнулся, скорее, над своими мыслями. Даже в таком положении Блум умудрялась выглядеть достойно. Даже с бледным лицом, расширенными зрачками и чуть синеватыми губами она была первой красавицей, что теперь не смешило, а немного напрягало Валтора. Такие мысли были необъяснимы и непонятны. После своей усмешки он поморщился, вспомнив то, что пережила Блум в последние дни. Она точно вышла из своей зоны комфорта, сначала перебираясь через джунгли, горы и скалы, а теперь через вот эту чертовщину. Маг уверен, когда она вспомнит об этом завтра на свежую голову, Блум не сразу придёт в себя от стыда. Её мучения за это время заставили его ощутить тёплую жалость. — Давай умоемся, — он придержал фею за талию, убрал волосы от лица, которые держал в своём кулаке совсем недавно, чтобы те не запачкались, и придвинул её к раковине. Бледное лицо сразу обдало прохладной водой, и Блум тихо выдохнула. Она прилегла виском на плечо Валтора и полностью доверила себя ему. Это было неожиданно, но так приятно, что Валтор не смог сдержать улыбки. Как мужчине, как заведомо сильному полу ему хотелось позаботиться об этой маленькой – сейчас это ощущалось как никогда раньше – вредной, вспыльчивой и настырной девчонке. Хотелось показать, что она могла на него понадеяться и довериться не только в таких случаях, а когда Блум отвала бы за это отчёт. Валтору действительно хотелось добиться доверия Блум, и именно сейчас он принял решение, что обязательно это сделает. Валтор уложил её обратно на матрас. До смерти бледная фея сразу завернулась в плед и прикрыла глаза, что-то непонятно пробормотав. Маг решил побыть с ней немного, пока та окончательно не уснёт. Его опасения, что ей снова может стать плохо, испарились ровно в тот момент, когда он услышал тихое сопение. Лицо Блум было по-прежнему бледно, но дышала она уже нормально и лечилась самым лучшим в мире лекарством – сном.