***
Опустошив очередной стакан с алкоголем, шумно выдохнув осмотрелась в такой родной комнате друга. В комнате совершенно ничего не поменялось: бледно-серые стены, на которых ни разу не было замечено каких-либо плакатов. Книжный шкаф с любимыми книгами, которые были прочитаны не одну сотню раз; компьютерный стол, на котором творческий беспорядок встречается практически постоянно, хотя нет, он там постоянно! Кровать, на которой всегда идеальная чистота, несколько кресел груш серого цвета и маленький стеклянный столик. — О чем задумалась? — с ехидной улыбочкой интересуется хозяин комнаты. — Не о чем! Твоя комната ничуть не изменилась, — мотнув головой несколько раз, шепчу осиплым голосом ответ. — Чувствую, на утро у меня будет ужасная головная боль. — Не удивительно. Ты проплакала больше часа в объятьях Лизки, а потом еще полчаса отходила под холодным душем! — отпив с горла слабоалкогольного пива, хмыкнул с еле заметной улыбкой Рома. — И все-таки из-за чего ты поссорилась с матерью? — попивая горячий шоколад, решила поинтересоваться Лиза. — Она хочет, чтоб я была на каблуках на ее свадьбе, а мне в ближайшие несколько месяцев не желательно расхаживать больше семи часов в неудобной для меня обуви. Так как если я упаду есть большая вероятность того, что я буду проходить повторную реабилитацию в специальной больнице которая находиться в Германии… — поникшим голосом фырчу ответ подруге. — А она об этом знает? — более серьезным голосом задает вопрос Рома. — Она даже не поинтересовалась, по какой причине я отказалась от каблуков… так что нет, не знает! — устало закрыв глаза, отвечаю на вопрос. — Давайте закроем эту тему для разговора! Мне нужно будет поговорить с будущим отчимом по этому вопросу, а там уже и решиться моя судьба. Плюхнувшись на мягкое кресло, блаженно закрываю глаза и начинаю проваливаться в сон. Последнее что кое-как запоминают мои глаза — это как меня с нежной улыбкой укрывает темно-красным пледом Лиза.14. Ссора с матерью
5 февраля 2020 г. в 00:11
Приехав домой, беременная женщина на меня двояко посмотрела и хитро улыбнулась уголками губ. По телу из-за такого взгляда прошлась дрожь по всему телу. У нее явно раздвоение личности!
— Милая пошли я покажу твою комнату, — беря меня под руку, лепечет слова родительница, ведя меня в неизвестность.
Ничего не ответив, следую за женщиной и спустя несколько минут ходьбы мы оказываемся в светлой на удивление комнате. Вот, правда, тона оставляют желать лучшего…
Стены нежно-персикового цвета и белый мягкий ковер — это точно не моя стихия. Мне больше симпатичны холодные оттенки серых цветов. Но уж точно не такие! Постель заправлена в фиолетовый набор постельного белья, так же на кровати много маленьких мягких игрушек. По правую сторону окна стоит письменный стол и мягкий на вид стул, по левую сторону кровати расположен туалетный столик, а на нем очень много всякой всячины. Также иметься белая прикроватная тумбочка для одежды и двери, ведущие по всей видимости в ванную комнату.
И кто выбирал интерьер для этой комнаты?
— Правда милая комната получилась? — сев на стул хмыкает вопрос матушка. — Пришлось долго выбирать обои и ковер! Но как видишь, комнатка получилась просто чудесной.
И почему я не удивлена?
— Мне нравятся холодные тона, — еще раз осмотрев комнату, фырчу ответ. — Так о чем ты хотела со мной поговорить?
Родительница после услышанного вопроса меняется в лице и уже делает гневный оскал лица. Скрестив руки на распухшей из-за беременности груди и вздернув демонстративно нос к верху, та начала в прямом смысле слова рычать…
— Мне плевать нравиться тебе комната или нет! Но запомни хорошенько доченька. Ты — обуешь туфли на каблуке и это мое последнее слово! — как будто загробным голосом выносит вердикт женщина, а потом, нежно улыбаясь, произносит: — Ты ведь не хочешь испортить мамину свадьбу, милая?
Закатив демонстративно глаза, развожу руками в стороны, а потом бросаю на мать холодный взгляд. И почему я думала, что ее характер может поменяться?
— Сколько на сей раз протянет твой идеальный брак? Год, два или десять лет? — без эмоций задаю вопрос побледневшей от гнева женщине. — А потом дай угадаю! Как только разведетесь, ты запретишь видеться бедному ребенку с биологическим отцом из-за твоих бегающих тараканов в голове?
Тут видимо женщина уже не выдержала и, встав со стула, направилась на выход из комнаты. Но перед этим она меня смачно огрела по лицу похолодевшей ладонью. По щеке сразу прошла пульсирующая боль, и выступил красный след оставленный матерью. Ненавидеть мать — это преступление?
— Видимо твой отец на тебя плохо влияет, — рычит сквозь зубы женщина, — в любом случае после свадьбы ты будешь жить вместе со мной и твоим будущим отцом!
— Знаешь что? — потирая щеку, рычу, словно не своим голосом. — Ты меня порядком так подзаебала! То исчезни и не мешай моему счастью, то после свадьбы мы будем жить опять вместе! У тебя словно ПМС не знаешь что тебе нужно! Я буду жить со своим отцом! И мне плевать на твои чертовые слова. Из-за твоих постоянных гулянок, я была лишена родительского тепла, когда мне это было нужно, а сейчас ты решила вспомнить что ты являешься моей матерью?!
Из моих глаз покатились слезы. Они обжигали кожу лица и оставляли соленые дорожки. И почему из-за нее я опять плачу? Как же все-таки бесит! Вытираю слезы руками и шмыгаю носом. Родительница смотрит на меня, так как будто никогда не видела моих слез. После чего ее рука тянется к моему лицу, но я ее отшвыриваю от своего лица и гневно смотрю на озадаченную мать.
— Не смей даже думать, что можешь успокаивать меня! Ты упустила свой шанс наладить со мной отношения в тот момент, когда отправила меня к отцу! — схватив рукой, рюкзак и напялив наспех курточку, спешу покинуть комнату. — Я в этом доме не останусь!
Громко закрыв дверь, быстро спускаюсь по лестнице и, не обращая внимания на, обеспокоенные возгласы Мистера Бейкера покидаю ненавистное мне место.
Набираю номер подруги, и жду, когда она поднимет трубку, спустя несколько надоедливых гудков раздается мелодичный голос Лизы.
— Привет, милая! Что-то случилось?
— Можно я у тебя поживу несколько дней? Я не могу находиться в одном доме с этой женщиной!
Сдерживая очередную волну истерики, практически шепотом спрашиваю у подруги.
— Конечно можно! Скажи где ты и мы с Романчиком тебя заберем в дружеские объятья…
Сказав адрес, сбрасываю вызов, и сев на холодную скамью закуриваю. Слезы прекратились литься с глаз, но вот неприятный осадок все-таки остался. Это первый раз, когда эта женщина видела мои слезы за пять с половиной лет. Не удивительно. Мои слезы видели только Лиза и Рома. Остальным я разучилась доверять свои переживания. Исключением послужил только родной отец.