Attention Deficit

Хан уже несколько минут стоит на одном месте, с нескрываемым недоверием смотря на Минхо, и не может понять, что он в жизни сделал не так, чтобы сейчас его просили о подобном. Просьба старшего показалась Хану крайне странной, но он помнил, что Минхо предупреждал о его внезапных «загонах», поэтому брюнет пытался не показывать свое удивление и выполнить, что он хочет. Минхо, сидя на кровати, ждет, когда младший присоединится к нему, но тот явно не собирается спешить, избегая взгляда пепельноволосого, и все также стоит у стены, нервно перебирая пальцами. Ли решает прервать неловкую тишину, которая продолжала давить на уши, и встает, осторожно подходя к Хану. Он тут же краснеет, не зная, что задумал Ли, и почти испуганными глазами смотрит на него. Минхо нахмуривает брови, наблюдая за странным поведением младшего. Словно он попросил переспать с ним, ей богу. Старший невесомо приобнимает Хана за талию, а у брюнета паника. Мурашки, видимо, сошли с ума, вызывая дрожь в коленях. Внутренний вулкан снова начал действовать, готовый вот-вот взорваться. Пепельноволосый тихо усмехается, продолжая наблюдать за тем, как Джисон изо всех сил пытался угомонить бешеное сердцебиение, которое можно было услышать, даже не напрягаясь, но безрезультатно. Сон кладет руку на грудь с левой стороны и чувствует, как сердце с каждым ударом все сильнее и сильнее желало выпрыгнуть и убежать, куда подальше. Из-за всего этого закружилась голова. Одно действие Минхо, а у Джисона уже подкашиваются ноги, не понятно, почему именно. Ли аккуратно пробирается рукой к спине Сона, и тот слышит тихий «щелк», после открывает карие глаза и видит перед собой лишь темноту. Оказывается, Минхо просто хотел выключить свет, надеясь, что хоть так Джисон перестанет его стесняться, а младший закрыл выключатель своей спиной, даже не заметив этого. – Малой, ты чего не ложишься? Я жду, между прочим... Старший хлопает рядом с собой, привлекая внимание брюнета, а Джисон, щурясь, пытается рассмотреть его в темноте и неожиданно ощущает, что ему стало холодно, после того как Минхо отстранился. – Ты, правда, этого хочешь? – Джисон медленно поднимает голову и с розовыми щеками ждет ответа Минхо, но тот громко выдыхает и, прикрывая глаза, отворачивается лицом к стене. – Слушай, малой, если тебе так противна сама мысль о том, чтобы поспать рядом со мной несколько часов, то я не настаиваю и не буду заставлять через силу. – Минхо... Прекрати так говорить... Я ничего такого не сказал, и мне вовсе не противно находиться рядом с тобой. – Брюнет, заглянув в грустные темно-зеленые глаза, подходит к кровати и садится возле старшего. – Тогда, в чем проблема? – Понимаешь, раньше я спал только с Ликсом... Ну, редко. Ты не подумай. Только когда он оставался у меня на ночь. Поэтому мне немного не по себе... – Но... Ты же не против остаться тут, верно? – Да, только- Пока Хан пытался хоть как-нибудь закончить фразу и привести неудачные аргументы, глубоко задумавшись, Минхо взял его за руку и потянул назад, чтобы они, наконец-то, легли на кровать. В темноте трудно рассмотреть лица, но услышать сбитое дыхание и любой другой шорох можно было без усилий. Брюнет сразу же отворачивается спиной к старшему и ждет, когда глаза привыкнут к темноте. А Минхо просто счастлив, что ему удалось убедить Сона, и широко улыбается, накрыв обоих одеялом. Через две минуты младший чувствует, как пепельноволосый аккуратно пододвигается к нему ближе, и невольно вздрагивает, ощущая его горячее дыхание на своей шее. От чего по телу пробежался неприятный холодок, заставляя сжаться в маленький комочек. – Малой, можно мне... Обнять тебя? – Возбужденным шепотом спрашивает Ли и осторожно кладет руку на бедро Хана. – Может, как-нибудь без этого обойдемся? Младший поворачивает голову в сторону Минхо, и так как глаза уже привыкли к темноте, видит, что старший в ответ пожимает плечами, обиженно надувая губы, и убирает руку, отворачиваясь уже в свою сторону. Хан ругает себя за то, что не может отказывать просьбам Минхо и сам подлетает к нему, неумело обхватывая руками талию, и, уткнувшись лбом в спину. Старший удивленно раскрывает глаза, уже никак не ожидая от того взаимности, но в следующий момент мягко улыбается. Он кладет ладонь на, закрепленные в замок, руки брюнета и шепчет негромкое: – Спасибо, малой. – Спи уже... Минхо закрывает глаза и тихо выдыхает, мысленно благодаря всех знакомых богов за этот прекрасный миг. Младший сильнее прижимается к его спине, подмечая, что она такая теплая и с этими мыслями мирно засыпает, чему следует и Минхо. *** – Хен... Хен, потрогай меня... Вот здесь, пожалуйста... Пепельноволосый открывает глаза, чувствуя, как кто-то горячо дышит ему на ухо, говоря шепотом крайне развратные вещи. Он трет глаза, стараясь сфокусировать зрение, и видит перед собой Джисона, который сидит на нем верхом и с пошлой ухмылкой медленно раздевает, бессовестно залезая руками под пижамную рубашку. Минхо невольно подрагивает каждый раз, когда брюнет касается его холодными пальцами, заставляя гонять мурашек по всему телу с двойной скоростью, но через мгновенье приходит в себя и берет ладони Джисона в свои руки, чтобы остановить это недоразумение, и пытается понять, что происходит. – Стой, что ты сейчас делаешь? – Минхо, будучи наполовину раздетый, наваливается на Сона и гневно хмурится, крепко держа того за запястья, не допуская продолжения этого беспредела. – То, что ты хочешь... – Джисон облизывает свои манящие губы и приподнимается, пытаясь на весу поцеловать Ли, но тот вовремя уворачивается, тут же закрывая ему рот ладонью. – То, что я хочу? – Повторяет Минхо и, осознав, что в глубине души это, действительно, так, щеки покрываются пурпурным румянцем, предательски уменьшая всю его уверенность. – С чего ты, вообще, взял, что я хочу именно этого!? – Твои развратные мысли... Думаешь, я не замечал, как ты смотришь на меня? Хен, это очевидно, тем более, ты даже не пытался их скрыть. – Их? – Чувства, Минхо, чувства! Поздравляю, они взаимные. Иди сюда... Хан выдергивает руки из крепкой хватки Минхо и кладет ему на шею, резко наваливая на себя всем весом, и закрепляет в замок. Старший ощущает на губах до боли знакомый сладкий вкус вишневой помады и чуть влажные, искусанные, мягкие губы Хана, которые уже давно потеряли девственность, так умело исследуя все интимные зоны Минхо. На некоторое время он замирает, чтобы посмотреть, как брюнет будет действовать дальше, а в голове промелькнула мысль взять инициативу на себя. Но оставшийся здравый смысл во время дал ему хорошую пощечину, поэтому в эту же секунду пепельноволосый поднимается и нависает над младшим, тяжело дыша. Когда Хан научился так обалденно целоваться, заставляя голову Минхо кружиться в сто раз быстрее земного шара, и едва ли не проебать последний рассудок? Младший тихо скулит, не хотя отпуская Ли, и в последний момент успевает напоследок поцеловать в щеку. После этого мозг Минхо взорвался однозначно, причем с трехкратным ударом по затылку, сопровождаясь яркими звездочками, что плясали перед глазами, кружась хороводом. А Хан продолжает пошло улыбаться, наблюдая, как старший пытается прийти в себя, и, не теряя времени, старается раздеть того до конца, но пепельноволосый притормаживает его, снова надежно прижимая шаловливые ручонки к кровати. – Джисон, это не смешно, так что сейчас же прекрати. – Что именно? Испытывать твое терпение? Извини, я не могу, потому что только этого и добиваюсь... – Слушай, я не знаю, кто сказал тебе эту чушь, но это не правда. – Пф, ты не умеешь врать, хен. Замолчи и поцелуй меня, наконец! Джисон скидывает с себя Минхо и принимает начальную позу, садясь на того сверху. Пока Ли соображал, каким образом он вдруг оказался снизу, Сон, не долго думая, преступает к продолжению своей увлекательной экспедиции по таким манящим, припухлым и бледно-розовым губам, аннулируя все шансы на освобождение. Но Минхо на удивление перестает брыкаться и в предвкушении закрывает глаза, позволяя Джисону делать с ним все, что он захочет. Брюнет мысленно радуется победе, напористо сминая губы своими, тщательно изучая каждый укромный уголок, и, как он давно желал, нежно кусает нижнюю, слушая, как в ответ старший глубоко выдыхает, явно сдерживая стоны, и чуть приоткрывает рот, чем пользуется Джисон, тут же без прелюдий ловко проникая языком в горячий ротик пепельноволосого. Минхо точно не ждал, что брюнет зайдет так далеко, а ограничится только невинными чмоками и прикосновениями, но, похоже, у того на уме более широкие планы, чем в мыслях старшего. – Дж... Джисон, перестань, пожалуйста... Я не хочу этого... – Жалобным стоном просит Минхо и отворачивает голову в сторону, восстанавливая сбитое дыхание. – Уверен?.. Но твое тело говорит об обратном... – Хан отлично знает, о чем говорит, потому что, как бы Ли не старался убедить себя в собственных головных мюслях, при этом даже сильно не сопротивляясь, и, наверняка, в душе жаждет большего. – Я же сказал, хватит! Пепельноволосый вскакивает с кровати, больше не вынося войну внутри себя, а младший летит на пол, ударяясь пятой точкой, и трет ушибленное место, с некой досадой смотря в спину Минхо. Тот скрипит зубами, свободно принимая то, что Сон, возможно, прав, но насколько бы сильным не было его желание, поддаваться странному поведению брюнета он посчитал слишком рискованным, поэтому решает поскорее покинуть комнату, оставляя Джисона наедине с собой, чтобы тот хорошо подумал над своими внезапными выходками, а заодно освежить голову. Но младший этого не допустил. Как только Минхо подошел к двери, намеренный вот-вот выйти, Сон подрывается с места и бежит к нему, следом резко разворачивает к себе, плотно прислоняя к ближайшей стене. И, чтобы он снова не сбежал, ставит руки по сторонам головы. – Почему ты убегаешь? Разве тебе не хочется получать от меня тепло..и заботу? Смотря на очень развратный вид Хана, Ли нервно сглатывает, сдерживаясь из последних сил, чтобы не сорваться прямо сейчас. В темноте трудно видеть друг друга, но в этот момент им на помощь пришла яркая луна, впуская сквозь открытое окно и шторы свои лучи, освещая лица парней. Растрепанные русые волосы, спавшая с одного плеча, оголяя самые интимные для Минхо места (шею и ключицы), футболка старшего, короткие шорты, затрудненное дыхание, опухшие от частых поцелуев губы, и красное лицо. Все. Минхо осознает, что бежать ему некуда, а брюнет полностью добил его терпение. Сердце пропускает несколько ударов, и в голове Ли заканчивается последний бой, завершая войну «за и против». Как думаете, кто выиграл? Сейчас узнаете... – К черту все! Ты сам напросился! Минхо снова меняет их местами и, обнимая младшего, невысоко приподнимает, заставляя обхватить ногами его талию, и жадно впивается в губы, окончательно теряя контроль над своими действиями. А остаток разума помахал ручкой, сказав на прощание: «astalavista, baby», когда в первый же ход пошли не детские чмоки, а мокрые взрослые поцелуи. Джисон еле успевал глотать воздух в перерывах, чтобы не потерять сознание от нехватки кислорода, но, будем честны, от действий Ли хотелось отключиться прямо сейчас, нежели таким образом. По комнате эхом раздавались пошлые звуки развязных поцелуев, сопровождаясь глубокими вздохами и тихими стонами. Минхо проникает руками под футболку Джисона, невесомо ведя вверх по позвоночнику, и довольно ухмыляется, когда тот вздрогнул от его простых прикосновений. Брюнет только и рад, пользуясь этим моментом, он рукой берет лицо Ли за подбородок и, доминирующее, грубым движением приказывает ни на секунду не отрываться от него, следом слезает с пепельноволосого и, помня об его слабом месте, зарывается в пепельные волосы и резко оттягивает в сторону. Старшего захлестывает волна кайфа, ощущая, как перед глазами то темнеет, то взрываются салюты, и, нисколько не сдерживаясь, он в голос сладко стонет Сону в губы, лаская его уши, и, вызывая приятную дрожь. Брюнет не теряет времени и, припечатывая Минхо к стене, припадает к его ключицам, оттягивая вниз воротник рубашки. Ли жарко, настолько жарко, что хочется раствориться, рассыпаться, расплавиться, лишь бы не испытывать тяжесть внизу живота. – Хен, сделай «это»... Умоляю, сделай мне хорошо... – Что!? *** Широко раскрыв темно-зеленые глаза, пепельноволосый пялится в потолок, готовый в любой миг проломить его, и совершенно поражается над тем, какого содержания ему стали сниться сны после того, как в его жизни появился Джисон. Лицо пылало от стыда, считая себя конкретно озабоченным и грязным, но где-то в тайных окраинах души Минхо знал, что на самом деле такого рода сюжет ему понравился, от чего хотелось рвать на себе волосы и из-за безысходности лезть на тот же, прожженный взглядом, потолок, не принимая такое к истине. Была бы у него возможность выпустить на время из груди сумасшедшее сердце, чтобы оно хоть на пару процентов прекратило бунтовать и узнало, что не стоит так мучиться из-за того, с кем тебе никогда не быть, Ли точно бы воспользовался ею, не смотря ни на что. В бедную, долговарющую головушку Минхо полезли совсем не скромные вопросы, вспоминая до мурашек странный сон, и он переводит взгляд на единственный ответ, который его интересует. Джисон крепко спал, развалившись в не очень приличной позе, на своей половине кровати. Ли до крови закусывает нижнюю губу, борясь с ярым желанием прикоснуться к нему. Как не крути, у старшего, да и у всех, есть и всегда будут личные потребности в сексуальном плане. Тем более, прямо перед ним лежит почти идеал, и Сон явно выбил страйк, попадая по всем параметрам Минхо. Руки чешутся до жути. Ли чувствует себя слишком жалким. Его типаж находится сейчас так близко, а он не может ничего сделать. Несправедливо – Извиняй, малой, но ты не представляешь, как сильно я хочу поцеловать тебя... И это только твоя вина. Из-за тебя я не могу контролировать собственные мысли и действия. Одно ловкое движение и Минхо нависает над Ханом, очень осторожно наклоняясь к его лицу. В сотый раз убедившись, что младший спит как убитый, губы Минхо медленно скользят ниже, останавливаясь на шее. Ли знает, если сделает то, что он хочет, рано или поздно серьезно пожалеет об этом, но даже так не становится легче, поэтому действуем по принципу «сначала делаем, а потом думаем». Брюнет удачно повернул голову в бок, предоставляя больше пространства для «хотелок» старшего. Минхо приподнимается и изучающе смотрит на Хана. Он такой невинный и беззащитный, что слезы из глаз выступают, и хочется завыть в голос, но Ли абсолютно все равно. Минхо целует мягко, вкладывая в поцелуй всю доступную нежность, а вместе с этим последний тормоз слетает в эту же минуту. Из губ Джисона вырывается тихий стон, и, заламывая брови, он перестраивается в другую позу, поднимая ногу, согнутую в колени, и упирается прямо в пах старшего. Ли перестает дышать, когда ладонь брюнета накрывает его руку, впиваясь коготками в кожу. Кажется, кому-то тоже снятся не радуга и единороги, а нечто непристойное, если внимательно прислушаться к томным вздохам, за которыми следуют заглушенные стоны. Это заводит пепельноволосого еще больше, но с другой стороны, стало до боли интересно, что снилось брюнету, если он так откровенно стонал? Руки проскальзывают под футболку, царапая бока, Джисон подрагивает от каждого движения, но так и не собирается просыпаться. Минхо впервые видит, что бы кто-то спал таким богатырским сном. Так и изнасиловать могут. Пепельноволосый возвращается к незаконченному и продолжает терзать губами белоснежно-чистую и нетронутую шею Сона. Закончив, он снова приподнимается, зрительно оценивая свою работу, и, напоследок чмокнув Хана в приоткрытые губы, ложится рядом, не в силах перестать смотреть на него, но вскоре засыпает, ощущая, как после этого с него словно сняли пять тон похоти, заправленные сверху озабоченностью. А на шее брюнета красовалось бардовое соцветие, похожее на клеймо. И это означало, что Минхо не собирается сдаваться так быстро, но и спешить тоже. *** Следующие три дня прошли без происшествий. Неделя пролетела быстро, как и халява Джисона. Он вернулся домой, так как Минхо тонко намекнул, что его помощь уже не нужна, но Сон все равно был немного удивлен, потому что у него оставался еще один день, перед тем, как он снова вернется в школьную суету, а Ли словно хотел избавиться от него, чуть ли не выгоняя из своего дома. Хотя сам же говорил, что будет держать брюнета у себя на виду до конца. Внутри осталось какое-то странное чувство, Джисон явно не хотел покидать дом Минхо так скоро. И он заметил некоторые изменения в поведении старшего после прошлой ночи. Ли перестал смотреть на него. Совсем. Всеми способами избегал взгляда. Старался не прикасаться к брюнету, и сам дергался, когда Джисон невзначай касался его руки или щеки. В речи ограничивался только резкими «да» и «нет», не оставляя и капли желания хотеть разговаривать с ним дальше. Что происходит с Минхо? Но как бы то ни было, Джисон вернулся к себе с некой грустью. В груди неприятно болело, обижаясь на внезапные выходки Ли. Это точно не могли быть его «внезапные смены настроения», о которых предупреждал старший. Брюнет уверен в этом на сто процентов. Должна была быть веская причина. И Джисон искренне хотел чаще видеть его улыбку и смех, которые пропали также неожиданно, как и появились. Скучал? Еще как... *** – Сон-и, а что это у тебя на шее? Какое-то красное пятно... – Черноволосый указывает на открытую шею Джисона и чуть опускает горло серой кофты, внимательно осматривая заинтересовавшее место. – Это? А... Наверное, укусил кто-то. Может, комар? – Джисон равнодушно отмахивается, не придавая этому особого значения. – Ну, точно... По имени, если я не ошибаюсь, Минхо, да? – Не понимаю, о чем ты, Хенджин? Причем тут, вообще, Минхо? – Сон замирает, услышав до боли знакомое имя, и грустно выдыхает, стараясь отвлечься от мыслей, напоминающих о нем. – Ой, не включай дурака! Думаешь, я укус от засоса не отличу? – Хван раздраженно цокает и закатывает глаза, скрестив руки на груди. – Что? Какого еще засоса? – Карие глаза расширяются после слов Хенджина, и брюнет рефлекторно прикасается к красному пятну, закрывая его ладонью. – Который красуется у тебя на шее, Джисон. Полагаю, подарок от Минхо, я прав? Не думал, что ты таким способом оплачивал ему проживание... – Эй, прекращай нести чушь! У нас ничего не было и не будет! Я натурал! – Сомневаюсь, Сон-и... Тогда, откуда он у тебя? – Без понятия... – Хан затихает и пытается не воспринимать слова друга всерьез, что засос оставил именно Ли. – Хм-м... Ну, давай, рассуждать вместе... Вчера ты ночевал у него, так? – Хенджин подпирает голову ладонью, наклонив ее немного в бок, и ждет, когда Сон согласиться с его предположением, и тот кивает. – Так... У него есть доступ ко всем комнатам, так? – Ясно понятно, это же его дом. – Вот... Вероятность того, что это сделал именно он, равна миллиарду. Не мог же ты сам себе его поставить, правильно? Но, если вы, конечно, не спали вместе, так было бы намного проще. – Бред. Он не мог такое сделать. *** Пепельноволосый, как обычно, сидит на подоконнике. В ушах играет, наверное, сотая по счету, грустная, лирическая песня, рассказывающая о безответных чувствах и режущей боли в, и так, покалеченном сердце. Минхо прикрывает глаза, ощущая, как по спине бегут мурашки, и прислоняет голову к запачканному стеклу, словно мантрой повторяя ее слова. Честно, уже тошнит от них... От самого себя... Он же не малолетняя девочка, чтобы так убиваться, правильно? Хочется злиться, реветь, разносить все на своем пути, забиться в угол. Скрыться, будто тебя и нет, но что поделать? Ни одно из перечисленных действий не избавит его от страдальческих мук. Нужно хоть как-то упаивать боль, разочарование и обиду, даже таким сомнительным способом. Минхо не желает видеть «его» и будет всеми силами избегать, но, конечно, понимает, что это безнадежно, так как они одноклассники. Поэтому пепельноволосый настраивается на завтрашний день, когда объект его воздыханий снова вольется в школьную суету, не давая шанса на спокойную жизнь. В душе он с нетерпением ждет конца месяца, который, наверняка, специально растянется на очень и очень долго, чтобы по-тихому свалить из города и постараться забыть обо всем. А сейчас Минхо тщательно выбирает маску для того, чтобы скрыть свое настоящее «я». Тяжело выдохнув, он вытаскивает наушники, думая, что именно так будет прогуливать некоторые уроки, когда станет совсем невыносимо находиться рядом с «ним». Следом запихивает телефон в карман синих джинс и спрыгивает на пол, не хотя направляясь в сторону класса. Ли прекрасно знает, что поступает глупо, но это уже не важно. Как говорится: «сердцу не прикажешь, а душе не соврешь»... Из любой ситуации есть выход, главное, быть ему совсем нелогичным и необдуманным. – Ли Минхо! Подожди, пожалуйста! Минхо чувствует, как на его плечо ложится чья-то рука. Он оборачивается, недовольно цокая, потому что хотел, чтобы сейчас его никто не трогал. Перед Ли стояла молодая учительница и тяжело дышала, наверное, слишком долго искала пепельноволосого. И он натягивает улыбку, не показывая, что она явно выбрала не то время, не то место. – Вы что-то хотели? Я внимательно слушаю. – Да, тебя вызывает директор. – Что, прямо сейчас? У меня урок, – Минхо отмахнулся, точно не желая встречаться с этим мужчиной. – Это срочно. Он сказал, чтобы ты через пять минут был в его кабинете. Идем со мной. – Ладно... А что еще остается Ли? Он не может игнорировать директора, потому что тот сразу же посчитает его трусом, чего Минхо явно не желает. Портить свой авторитет перед седым старикашкой. Ага, щас. Кстати, что ему нужно? Неужели что-то прояснилось, и он хотел поставить Ли в известность, что он больше не списке подозреваемых? Или предупредить, что тех ублюдков наказали, и директор хотел извиниться и поблагодарить? Но, как ни крути, от этого никуда не деться. Придется переступить через себя. – Здравствуйте. Вы хотели меня видеть? – Ли всем своим видом показывал, что он не в восторге разговаривать с ним. – Верно. Я хотел тебя увидеть и спросить о доказательствах, которые ты обещал мне достать. Уже прошло больше двух недель. Где же они? – Мужчина хитро прищуривает глаза и издевательски усмехается, беся этим Минхо еще больше. – Ох, эм... Они будут завтра... Да, точно, завтра! Дайте мне немного времени. – Хорошо. Я, конечно, не думаю, что ты сдержишь свое слово, Ли Минхо, – директор крутит между пальцами шариковую ручку, совсем не заинтересованный данным диалогом, и ощущал свое превосходство перед мальчишкой, что застал того врасплох. – так что можешь забыть о них, такое тебе не под силу. – Это прозвучало оскорбительно, не находите? – После слов седого старикашки в голове Минхо лопается последний шарик терпения, добавляя немного дерзости. – Совсем нет. Я лишь называю вещи своими именами. Не принимай близко к сердцу. – Даже если и так, какой человек будет сидеть в стороне, когда его обвиняют в том, что он не делал!? Я не оставлю это просто так! И Вы еще извинитесь за свои грубые слова! Это я Вам точно обещаю! – Минхо! В каком тоне ты разговариваешь с директором!? Сейчас же проси прощения! – Не дождетесь! Ли, громко топая, с эту же секунду покидает кабинет, не забыв громко хлопнуть дверью. Как же он устал от всего этого... Вот, за что? Совершил хороший поступок, а ты еще докажи, что его совершил именно ты. Пепельноволосый ругается на себя, так как совсем забыл об этих чертовых доказательствах. Выбежав за школу, он садится на грязный тротуар и, поджимая губы, звонит другу, молясь, чтобы тот ответил. – Хай, Со. Я получил всю информацию о той драке, что ты просил. Можешь говорить? – Да, конечно. Только немного позже, хорошо? – Ты сейчас занят? Я, наверное, отвлекаю, да? – Нет, не очень. Если можешь, то приезжай ко мне. Как раз обсудим все детали, а заодно я расскажу тебе крайне удивительную историю. – Ох, заинтриговал, так заинтриговал. Жди, скоро буду. – До встречи, чувак. Минхо возвращается в класс и складывает тетради в рюкзак, затем закидывает его на плечо, с паршивым настроением покидая учебное заведение. Краем глаза он замечает, как другие проводили его странным взглядом до самой двери, потому что впереди оставалось целых три урока, но Минхо всей душой плюет на это. Если бы не предложение Чанбина, то он все равно бы сослался на плохое самочувствие, чтобы уйти домой пораньше и побыть наедине с собой в полной тишине. Сейчас состояние Ли настолько отвратительное, что даже врагу не пожелаешь тех мыслей, которые он испытывает. Хочется провалиться под землю, избавиться от всех проблем и на мгновенье вспомнить, какая все-таки идеальная жизнь у тебя была до данного момента. Вот надо же судьбе поиздеваться, преподнося свои совсем не радостные сюрпризы, но в конце обещают отличный приз, щедро награждая за выдержку и терпение. Но, видимо, не в его ситуации. Ведь жизнь, как бумеранг: нужно уметь им правильно пользоваться, если не хочешь, чтобы на обратном пути он прилетел тебе прямо в голову, оставляя лишь боль и ненависть. Минхо бросил его с полной уверенностью, заранее не зная, как поймать, когда он полетит обратно, поэтому получил удар прямиком по лицу. И единственное, что заставляет его улыбаться, забывая тревогу, это убежденность в том, что очень скоро он больше никогда не увидит тех ублюдков, из-за которых вся его жизнь пошла наперекосяк. Придя домой, Минхо бросает тяжелый рюкзак в прихожей и, не разуваясь, идет в свою комнату, по пути стягивая с себя школьный пиджак с белой рубашкой, следом тоже бросает вещи на кровать и ленивыми шагами направляется в ванную. Прохладная вода помогает немного прийти в себя и освежить разум. Минхо смотрит на отражение в зеркале, что вызывает у него только отвращение. Неужели он настолько жалок, что не может ничего сделать? Крепко сжав руки по краям раковины, Минхо громко выдыхает, стискивая зубы, и еще несколько раз умывает лицо. После возвращается в комнату, надевая первую попавшуюся темно-синею кофту с большим капюшоном, Ли натягивает его на пепельные волосы и, психанув, громко захлопывает дверцу шкафа. Из-за неожиданного удара Суни, которая только что зашла в комнату, чтобы посмотреть на хозяина, отпрыгивает назад, и, не зная, куда деться, забивается под диван, продолжая напуганными глазами наблюдать за Минхо, чуть высунув мордочку. – Суни, ты чего? Я напугал тебя? Прости, не хотел... Иди ко мне, – Ли встает на колени и, наклоняясь вниз, зовет кошку, приманивая рукой. – Ты теперь боишься меня? Что ж, это твой выбор... Минхо сдается и, встав на ноги, идет к кровати, чтобы сложить вещи. Через несколько секунд Суни осторожно вылазит из своего укрытия и тихонько подбегает к хозяину, неуверенно положив лапку на его брюки. Минхо чувствует что-то мягкое и оборачивается, смотря на свою подружку. На губах расцвела нежная улыбка, и садясь на кровать, он берет Суни на руки, заглядывая в маленькие блестящие глаза. Она словно ощущает, что Ли плохо, и, сидя у него на коленях, трется мордочкой о лицо хозяина, вызывая у того тихий смех. – Я дурак, да, Суни? Он целует кошку в нос и, как по привычке, идет на кухню, чтобы покормить ее. Суни одобрительно съедает корм и кивает в знак принятия прощения, потом убегает в гостиную, устраиваясь на диване по-удобней, и начинает засыпать. Минхо вызывает такси и выходит из дома, уезжая к дому друга, который находился на другом конце города. – Тук-тук, Бин-и, ты дома? – О, Минхо, ты уже здесь? Проходи, – Чанбин открыл входную дверь, приглашая пепельноволосого внутрь. – Садись, где хочешь, а я сейчас. Со пропадает за дверью. Ли знает, куда тот убежал и проходит к большому кожаному дивану и уже думает сесть, как за спиной послышался скрип, и он оборачивается, натягивая улыбку. Но когда он видит перед собой до боли знакомого парнишку, с веснушками на щеках, с рыжими волосами, низким голосом, и все с той же робостью, челюсть отвисает, а глаза выкатываются из орбит, и если бы не диван, на который упал Минхо, то он бы со всего размаху шлепнулся на пол. – Феликс!? Что ты здесь делаешь!? – Минхо? Не ожидал тебя увидеть... Видимо, я не вовремя, – Рыжеволосый, слегка смущаясь, отводит взгляд в сторону, и собирается уйти, но Минхо подбегает к нему, крепко держа за запястье. – Тебя ищет Джисон! Ты даже не представляешь, как он волнуется! – Правда? Что-то, когда он посылал меня на все четыре стороны, ни чуть не волновался, что со мной будет. Мало верится, – говорит равнодушно, но с некой грустью, Ли, и пытается вырваться, но старший не позволяет. – Феликс, послушай, он был пьян, понимаешь? И на то у него была причина. Думаю, что ты прекрасно знаешь, какая, я прав? – Он был пьян? Слабая отмазка, Минхо, даже для тебя. – Младший усмехается, сдерживая смех. – И если так, то я точно не могу знать, из-за чего он напился. – Вот именно. Вам нужно встретиться и поговорить, иначе он сойдет с ума. – Не хочу... Даже видеть. Отпусти. – Ох, какие мы все гордые, посмотрите! Ладно, как же до тебя достучаться? – Минхо, задумавшись, чешет затылок, тупя взгляд. – Феликс, пожалуйста. Ты же хочешь вернуть ваши прежние отношения, верно? – Ты не отстанешь, да? Но разве что-то изменится, если мы поговорим? – Конечно, нет! Если вы поговорите искренне, ничего не скрывая, то тогда, да. – Не знаю, но если он, действительно, так сильно переживает... Я не могу оставить это так... Хорошо, я согласен. – Слава небесам! В таком случае, я сейчас съезжу за ним, ладно? – Ага... Минхо выбегает в прихожую, чуть не сбивая Чанбина, и на бегу объясняет, что через минут десять он вернется. Со ничего не разобрал из его слов, но заметив в комнате рыжеволосого, решает узнать подробности у него. На губах Минхо сияет улыбка. Наконец-то, он выполнит обещание, данное младшему. *** Джисон уже пол часа пялится на экран разбитого телефона, вслушиваясь в безответные гудки в конце того провода. Он каждый вечер звонил Феликсу, в надежде, что тот когда-нибудь ответит, если ему надоест слушать, как его телефон разрывается от пропущенных. Неожиданно он слышит, как кто-то пытается выбить входную дверь, очень сильно по ней тарабаня. Брюнет, не хотя, идет к двери и, не заглядывая в глазок, отпирает дверь. Глаза моментально увеличились, когда за ней он увидел запыхавшегося пепельноволосого. – Минхо? Ты в порядке? Что-то случилось? – Малой, я знаю, где сейчас Феликс!