Lie for happiness

Лос-Анджелес укрыт снежным одеялом и периной изо льда. На улице не морозно — лишь немного прохладно. Двери и калитки украшены рождественскими венками, а в окнах, залитых мягким жёлтым светом, отчётливо видны щедро увитые гирляндами и увешанные игрушками ёлки. На улице и во дворах полно детишек. С весёлым визгом они носятся на санках с горок, играют в снежки или просто лепят снеговиков. Периодически некоторых из них зазывают домой, но толпа, весело беснующаяся, всё равно не утихает и не редеет. Шеннон улыбается и, несомненно, вспоминает детство, отворачиваясь от приоткрытого окна, задёргивает штору, отходя, и переводит взгляд на что-то в глубине комнаты. По его лицу проскальзывает тень неудовольствия: Джаред сидит на диване, поджав под себя ноги, увлечённо смотрит в экран ноутбука, не замечая брата и яростно стучит по клавиатуре, закусывая губу и напряжённо морща лоб, ни на секунду не отвлекаясь. Шенн вздыхает и шумно плюхается на диван рядом с братом, однако тот и бровью не ведёт. Старший Лето прокашливается и предпринимает робкую попытку: — Джей? — М-м? — Мычит мелкий, не прекращая диспута с неведомым собеседником. — Оторвись от компа, а, — Ши заглядывает через плечо младшего и пытается обхватить брата за талию, однако тот проворно выворачивается: — Не сейчас, Шенн. До релиза альбома остались считанные дни. «Чёртов релиз!» — хочется ругнуться Шеннону, но он молчит, зная, что добьётся лишь обиды Джея. — «Чёртов альбом, чёртова группа, чёртова карьера и одержимость мелкого работой!» — добавляет старший мысленно, чтобы хоть немного успокоиться. — «Считанные дни, как он говорит, остались до Нового года. И я не могу поверить, что предпраздничное время мы проведём порознь: он — с ноутбуком, я — щёлкая телевизионные каналы. Должен быть какой-то выход, чёрт возьми!» Шенн мельком окидывает взглядом комнату. Календарь, висящий на стене, гласит, что сегодня двадцать девятое декабря. Ёлка, предусмотрительно вытащенная Ши из кладовой, стоит в противоположном углу, и на ней даже висит несколько разноцветных шариков и одна бумажная гирлянда. Шенн тихо фыркает, вспомнив, какими усилиями смог уговорить младшего хоть на несколько часов расстаться с ноутбуком, с невероятным трудом отобрал у него Блэкберри. С уборкой, впрочем, они управились невероятно быстро — Джею не терпелось скорее вновь дорваться до Интернета. Счастье, что в новогоднюю ночь оба приглашены на семейно-дружескую вечеринку, думает Шеннон, и готовкой займутся женщины. Завершает уютный интерьер диван, при взгляде на который Шенну хочется заскрипеть зубами. Сколько раз он служил местом любовных утех братьев, сколько всего повидала эта обивка, эти подушки!.. А теперь там возлежит иная пара, совершенно, на взгляд старшего Лето, негармоничная: Джаред и ноутбук. Ши вздыхает, заправляя пряди порядком отросших волос за ухо, и вновь заглядывает в экран. И сердце неожиданно ёкает от радости — надо же, Джей, кажись, совершенно не замечает всплывающее окно, сообщающее, что заряда батареи девайса осталось чуть меньше, чем на полчаса! Коварное решение приходит быстро. Шеннон знает, что зарядка всего одна; знает также, и где она лежит. И Ши рывком поднимается с места, отчего Джа со своей техникой едва не съезжает с дивана. Кто не спрятался? Шенн не виноват. *** Ноутбук начинает противно пищать, и через несколько секунд экран резко гаснет. Словно очнувшись, Джей поднимает голову — впервые за полчаса, — а затем издаёт нечленораздельный вопль. Шенн, замерший на лестнице, ёжится, но после гаденько хихикает в кулачок и неспешно спускается в комнату, наблюдая, как мелкий ураганом носится по гостиной в поисках зарядки и в итоге в изнеможении падает обратно на диван. Ши подходит ближе, присаживаясь рядом. Джей устало приоткрывает один глаз: — Шенн.. Шнур от ноута не видел? Я точно помню, на тумбе оставлял. Всё перерыл — нет нигде. Старший ликует и в одночасье боится, что это так или иначе промелькнёт в его голосе, но долгие годы жизни с актёром закаляют, и он произносит уверенно и спокойно: — Нет, малыш. Однозначно не находил. — Ну ладно, — Джаред зажмуривается. — Я что-то придумаю. Сейчас он непременно вспомнит о Блэкберри, понимает Шеннон, холодея. И всё пропало, вся афера затевалась зря. Перебивая мысли брата, быстро тараторит: — Джей.. А идём на улицу? Там сейчас так красиво... Не открывая глаз, младший отмахивается: — Не хочу. Лень что-то. Да и работать нужно... — Не надоело? — участливо интересуется Ши, и Джаред неопределённо пожимает плечами. — Хорошо, — старший потихоньку теряет терпение; кроме того, недавние воспоминания о том, что связано у них с этим диваном, ощутимо возбудили, и теперь Ши понимает, что закончится это рано или поздно каменным стояком, ноющей болью и долгими часами в ванной. Если, конечно, Джей не бросит хоть на время свои заботы и не согласится малость помочь. — А если я скажу, что тот, кто пойдёт на улицу, получит целую тарелку орехового печенья? Младший резко распахивает глаза, и Шенн, мысленно отметив, что нужно немедленно пошариться в шкафах — там всегда припрятаны вкусности, — продолжает: — А потом, возможно, — опускает руку на бедро Джея, сминая пальцами ткань домашних шортов, — и не только печенье.. На этих словах мелкий недовольно фыркает, отворачиваясь, и весь энтузиазм его мигом пропадает. Ши в растерянности смотрит на спину брата: — Ты... не хочешь? — Хочу, — бубнит Джей скучным голосом. — Но не так. — А... — слова застряют в горле от удивления, — как? — Не знаю, — деланно равнодушно тянет младший. — Разнообразия хочется. Чего-то необычного. Шенну хочется съязвить. Хочется схватить маленького наглеца за плечи, резко развернуть к себе и показать, что Шеннон Лето называет разнообразием. Выместить на засранце всё, на что способна фантазия. И Ши открывает рот, готовясь сказать Лето-младшему, как незавидна его участь сегодня, но выпаливает совсем не то.. — Я согласен быть в пассиве! Медленно, словно время замерло, разворачивается к брату Джей, не веря своим ушам. Шеннон зажимает ладонями рот, стремительно краснея, в ужасе от того, что и как он сказал. Но путей к отступлению уже нет, ибо на лице младшего загорается неподдельный восторг. И Шенну остаётся со вздохом смириться, мысленно ругая себя последними словами. Торопясь обыграть ситуацию, он запоздало добавляет: — Но только после того, как мы погуляем. *** Спустя полчаса они вываливаются из дома. Закутанный в свитер, два шарфа и зимнее пальто Джей, пусть на улице всего +1, и Шенн в лёгкой демисезонной куртке. Дело близится к вечеру, и большинство детишек уже разбежались по домам. На улице тихо. Ши закрывает глаза, с удовольствием вдыхая чистый прохладный воздух. Ему всё слышатся рождественские гимны, пусть уже, наверное, и поздно. Неожиданно в спину врезается снежок, и откуда-то сзади доносится заливистый смех Джея. Шенн качает головой, улыбаясь. Куда же без этого. Ему вновь хочется.. Просто хочется. Вывалять Джареда в снегу, навалиться сверху. Целовать несносного братишку, несмотря на то, что явно холодает. Но Ши знает, что в таком случае попросту не сможет больше держаться. А решающая роль сегодня принадлежит именно Джею. Проигнорировав призыв младшего устроить бой, Шенн начинает катать снег. Смышлёный Джей, сообразив и бросив затею швыряться снежками, присоединяется, и через полчаса во дворе уже возвышается снеговик ростом с Шеннона. Джей отряхивает руки в перчатках и по-детски радуется: — Завтра щёлкну его на телефон, выложу на инстаграм. Пусть Эшелон проникнется нашим настроением! Ши издаёт смешок, думая совершенно об ином «настроении», но соглашается: — Ну-ну.. Я вынесу морковку, Джей. — Мило, — констатирует младший через пару минут, оглядывая лицо снеговика с камушками вместо глаз и носом-морковкой. — Знаешь, на что она похожа? — Пошляк мелкий! — не выдержав, заливается смехом Ши. — А ты знаешь, куда я её тебе хочу засунуть? — Уж скорее я тебе, — беззлобно закатывает глаза младший. И, подойдя вплотную к брату, кладёт руки ему на плечи, заглядывая в глаза: — Ну, идём уже? Шеннон молчит, и Джей решает наконец проявить инициативу. Младший подается вперед и, замерев на миг, касается губ брата своими. Легко, почти невинно. Запускает руку в волосы Ши, теснее прижимаясь к брату, и целует яростнее, настойчивее, глубже проникая в рот языком. Прикусывает нижнюю губу, склоняя голову набок, и, постепенно сводя поцелуй на нет, отпускает старшего. Щёки горят, лицо обдаёт жаром, несмотря на холод. Ши тяжело дышит, и Джею не надо даже убеждаться, что тот готов, — его полуприкрытые веки и сбивчивое дыхание красноречивее всяких слов. Шенн подхватывает Джея на руки, отмечая, насколько он тощий, — да, тарелка печенья будет весьма кстати, — и несёт в дом под восторженные вскрики мелкого. Снеговик со смешным носом, кажется, смотрит на них с удивлением, но этим двоим уже не до этого. Удивительно, как снег не тает от жара, витающего, казалось бы, в воздухе. Входная дверь захлопывается, и Ши, не отпуская Джея, поворачивает ключ. Несёт братишку до гостиной, и только там Джей перехватывает инициативу. Несколько слоёв одежды летят на пол незаметно для них обоих. Ши падает на диван, увлекая за собой и мелкого, успевшего схватить с тумбочки тюбик смазки. Джаред улыбается, восседая на старшем брате и прижимая его к дивану. Затем склоняется и вновь впивается в губы Шенна. Этот поцелуй не похож на предыдущий. Джей задыхается от возбуждения, всё крепче и крепче прижимаясь к Шеннону, закусывает его губу и сжимает на пару секунд зубами. Отрезвляюще, не больно. Щёки Ши пунцовые, а с губ срываются короткие стоны вперемешку с мольбами. Не прекратить, нет. Упорная просьба о большем. Шеннон издаёт иступлённый полустон-полувскрик, когда поцелуями младший опускается ниже и ниже. Плавно, целуя шею, плечи, мускулистый торс.. Захватывает губами твёрдый сосок, обводя языком ореол. Посасывает, практически сразу переходя ко второму. Гладит руками живот, кубики пресса, проводя следом дорожку языком, смачивая слюной и жадно целуя. Дыхание Шеннона становится тяжелее и прерывистее, когда Джей касается его члена — набухшего и до крайности возбуждённого. Джа замирает на секунду, а затем вбирает в рот покрасневшую головку, посасывая, изредка позволяя ей выскользнуть и затем обводя языком по кругу. Ши лишь сдавленно охает, подаваясь вперёд, пытаясь проникнуть глубже, но Джей, причмокнув в последний раз, отстраняется. Шеннон хнычет, выгибая спину в бессильном возбуждении, и Джаред, шепча успокаивающие слова, поглаживает его по волосам, нагибаясь. Берёт тюбик, выдавливая смазки на пальцы, и широко разводит ноги брата. Ши слишком возбуждён, чтобы забояться, и чересчур нетерпелив, поэтому он расслабляет мышцы, облегчая задачу брату. Он сжимает зубы, ощущая первый палец внутри, но убеждает себя терпеть. Ради Джареда. Ради них обоих. Ради, возможно, самой волшебной близости в его жизни. Второй палец ощущается не менее болезненно, хоть Шеннон и не девственник. Закрывая глаза, он абстрагируется от всего, полагаясь лишь на опытного Джареда, и ждёт. Член Джея довольно велик в диаметре, но Ши, почувствовав первый толчок, неожиданно испытывает облегчение. Боль позади. Он чувствует младшего и знает, что тот будет предельно аккуратен. И Шенн кивает замершему в ожидании Джареду, выдыхая и подаваясь вперёд, помогая мелкому проникнуть глубже. Пот стекает со лба Джея, волосы мокрые и взъерошенные, а конечности сводит судорогой, но он упорно продолжает двигать бёдрами, насаживая Шеннона на свой член и чувствуя сокращение его мышц. Растворяется в персональных ощущениях, в мире, где есть только он, Ши, его собственные вздохи, стоны брата и жар, опутывающий их. — Быстрее, — умоляюще шепчет Шенн, двигаясь из последних сил. Губы приоткрыты в экстазе, тело сотрясает дрожь. Джей накрывает член брата своей рукой, водя ей вверх-вниз в такт своим движениям, и Ши, на миг сжимаясь, вскрикивает громче, чем прежде, кончая себе на живот и обессиленно откидываясь на подушки. Джей, доведённый до пика сокращением мышц старшего, финиширует следом с победным стоном и падает рядом, задыхаясь и ощущая боль во всём теле, словно от долгого физического напряжения. Проходят минуты, дыхание нормализуется и сердце больше не колотится в сумасшедшем темпе. Ши обнимает Джея, притягивает к себе и кладёт голову на его плечо. — Джа, — шепчет он, поглаживая того по груди, — ты заслужил не только ореховое печенье, но и шоколадное.. И всё, что захочешь. Язык заплетается, мысли сбиваются, и Шеннону трудно контролировать свою речь. Но в том, что сорвётся с языка сейчас, он уверен: — И знаешь, малыш... Мне кажется, мы могли бы меняться местами чаще. Джаред смеётся — чисто и звонко. Так, как умеет смеяться только Лето-младший. Он совсем не удивлён. — А у меня другая мысль, Шенн. — Какая? — устало интересуется Ши, почему-то вдруг вспоминая о снеговике. По необъяснимой причине кажется, что он не ошибётся. И Джей вторит этим мыслям: — Я хочу, чтобы наша зимняя сказка продлилась круглый год. А этот день навсегда будет ассоциироваться лишь со снегом. И я, — Джа переводит на брата сияющий взгляд, — попрошу Эшелон сохранить для нас немного снега! Лето-младший выглядит вечным мальчишкой, и Ши не может удержаться от улыбки, глядя, как сверкают его голубые глаза. Крепче прижимает к себе братишку, и тот широко зевает: — Но это будет завтра. Как только я заряжу ноут, — потягивается Джей. — Надеюсь, мы всё-таки найдём шнур. За окном дует ветер и, кажется, близится метель. Джаред дремает в объятиях брата, и Ши улыбается, закрывая глаза. — А зарядка была спрятана под покрывалом. В нашей кровати наверху, — последнее, что слышит Джей, прежде чем засыпает.