В полушаге от: Колыбельная смерти

Грегори стоял, прислонившись спиной к стене, и пристально взглядывался в глаза Тода. Они находились в пустом коридоре — шли занятия. «Почему я не могу прочитать его? — пытался понять Миллер. — Каждый раз одно и то же: тьма, огонь, кровь, а после всё это вываливается на меня…» Да, его хватала и не отпускала тьма, его сознание сжигал огонь, и он задыхался в крови. А Элайджа всё так же равнодушно смотрел в его разные глаза, но Грегори был готов поклясться, что каждый раз, когда он пытался пробраться в разум Третьего рыцаря, тот усмехался. — У меня с лицом что-то не то? — внезапно спросил Элайджа. — Да, — выплюнул Миллер. — Вот как, — хмыкнул Тод и отвернулся, — ну так не смотри. Я же не говорю тебе, что твоя кислая рожа уже в печёнках сидит, — зелёные глаза рыцаря устремились на лицо Грегори, изучая его реакцию, которой в общем-то и не было. «И с какой рожей мне ещё ходить, если я уже вторую неделю торчу среди этих сосунков, которые то и дело смотрят, мельтешат перед глазами? Ещё и Юфимия избегает меня…» Юфимия была на самом деле главное виновницей отвратительного настроения Миллера. Грегори слишком сильно привязался к ней. Нет, не привязался, полюбил. И теперь он точно мог сказать, что любил он именно Юфимию, а не другую обладательницу таких же невероятных глаз. И теперь принцесса старалась даже не смотреть на него, если была возможность. Миллер чувствовал себя виноватым, только всё никак не мог понять, в чём же именно он провинился перед принцессой. Может, не стоило её оставлять в Авалоне? Хотя… что бы он мог сделать, не идти же против императора, отца Юфи? Не предавать же клятвы? — Что случилось, Грегори? — тяжело вздохнул Тод. — Мне просто скучно. — Ну так развлекись, — пожал плечами рыцарь. — Посмотри вокруг, сколько молоденьких девчонок ходит, заведи с кем-нибудь интрижку… — протянул он. — Элайджа, — теперь уже вздохнул Грегори. — Ну не хочешь девочек, вокруг полно мальчиков, — не унимался Элайджа. Тод прекрасно знал, что если его понесёт, то уже трудно остановить этот нескончаемый поток слов, но он и не хотел останавливаться — реакция собеседников почти всегда его забавляла, так и сейчас. — Тод, — уже угрожающе произнёс рыцарь, — заткнись, пожалуйста. Или я тебе врежу. Ты со своими вечными шуточками про мальчиков меня заебал. — И я не собираюсь останавливаться, Грегори, — прошептал Тод, подойдя к Миллеру вплотную. Грегори схватил Тода за ягодицы и больно сжал те, отчего лицо Элайджи удивлённо вытянулось. — Нет, Грегори, я с тобой не буду. — О, и почему же? — злой Миллер прижался лбом к лбу Тода. — Мне не нравится цвет твоих волос и глаз тоже. Элайджа взглянул в сторону и резко закинул ногу на талию Миллера, подло усмехнувшись. — Ты же не хотел, — Грегори изогнул бровь. — Ну я и сейчас не хочу, а вот позлить тебя — святое, дорогой коллега, — Тод расхохотался. Миллер уловил движение сбоку и посмотрел в сторону. На них удивлённо смотрела парочка девчонок. Элайджа схватил Грегори за подбородок и впился в губы рыцаря, почти сразу разорвав поцелуй. Студентки уже скрылись. — Блять, Элайджа! — уже не выдержал Миллер. — Хватит портить мою репутацию. — Убеждённого гетеросексуала? — расхохотался Тод и ещё сильнее прижал ногой торс рыцаря. — Ну развлекайся, уверен, теперь скучно не будет. Элайджа убрал ногу и собирался отойти от Миллера, но тот схватил его за руку и потянул на себя. Припечатав брюнета к стене, он приблизился к усмехающемуся рыцарю и ударил кулаком рядом с лицом Третьего рыцаря, затем ещё раз и ещё, только быстрее. — Как же я тебя ненавижу, Элайджа! — шипел Миллер. Всё это время он ещё быстрее стучал кулаком, что веселило Тода, который уже откровенно ржал, опустив голову и даже ткнувшись лбом в грудь рыцаря. Наконец-то Грегори успокоился и отодвинулся от Элайджи. — Я тебя тоже очень люблю, Грегори, — весело сказал брюнет и поспешил ретироваться. *** — Что тебе от меня ещё нужно? — шипел Миллер, стоя в подсобке и смотря на недовольного Элайджу. — Снимай штаны, — приказным тоном произнёс Тод. — Чего? — Штаны снимай, говорю. — Ты охренел?! — вскричал Грегори и сделал шаг назад, уперевшись в стену каморки. — Да что ж с тобой так сложно, Грегори? — Элайджа сел на корточки и за считанные мгновения стянул белые штаны рыцаря Круга. — Элайджа! — закричал Миллер. Дверь открылась — и оба рыцаря посмотрели на ставшего в проходе человека. — А я смотрю, всё в самом разгаре, — губы Сато растянулись в ехидной ухмылке, а глаза его азартно заблестели. — Хотя бы дверь закрыли бы… — вздохнул учитель, — и кричите потише, я понимаю, что сдерживаться тяжело, но… — Всё-всё, мы поняли, — Тод вытолкнул Сато из комнаты и захлопнул перед ним дверь. — Как некультурно, Элайджа, — послышался приглушённый голос бывшего классного руководителя Третьего рыцаря. — Нахрена ты меня раздел? — Ты штаны запачкал, будешь позорить мундир? — брюнет принялся дальше стаскивать с Грегори штаны. — Ты сразу мог сказать? А то я уже думал… — Что? — Тод заулыбался как Чеширский кот. — Ты думал, что я буду пытаться тебя соблазнить прямо здесь? — прошептал Элайджа, тяжело дыша. — В это маленькой, тесной, тёмной комнате, где есть только мы с тобой… — уже протянул рыцарь. — Элайджа, не дыши так горячо на мой пах. — Так ты же по дамам, — пожал плечами брюнет. — Это не значит, что я тебя раком не поставлю. — Я буду кричать. — Мне это будет только в удовольствие, — прошипел Миллер. — Отойди, — он начал отпихивать от себя рыцаря, — я и сам могу, — он снял сапоги и штаны, которые отдал Тоду. — На, иди в туалет и дрочи сколько влезет! — Ну тогда тебе нужно отдать мне свои трусы, — усмехнулся Элайджа. — Вот без трусов перед тобой стоять мне не хочется. Довольствуйся штанами, извращенец! С этими словами он вытолкал Тода из комнаты и остался сидеть в гордом одиночестве без штанов, но зато в трусах и без сомнительной компании в виде Элайджи. Через какое-то время дверь снова открылась. «Твою мать, я забыл её закрыть…» — вздохнул про себя Миллер. Пистолет уже был наведён на вошедшего. Грегори посмотрел на человека. Парень, блондин, Леруа… Вот почему-то этот парень напоминал ему Тода и… имелись у него некоторые подозрения о предпочтениях этого француза, а он тут в трусах… — Назад, — приказал рыцарь. — Я за ведром вообще-то… — пробормотал Леруа осматривая накаченные ноги рыцаря, отчего Миллер еле подавил в себе желание поёжиться. — Уроки ещё не закончены. — Меня попросили принести. Грегори поражал этот парень. — На тебя ствол направлен, а тебя ведро волнует. Странный ты паренёк… Леруа залился краской. «Блять, почему без штанов всё не так звучит?» — А он заряжен? — И даже снят с предохранителя. Только не проси потрогать, — Грегори поджал губы. — Верю, что тяжёлый, — закивал Леруа и, схватив ведро, поспешил уйти, но дверь снова открылась. — А кто с Вас штаны снял? Ещё чуть-чуть — и у Миллера задёргается глаз. — Элайджа Тод. Кстати, заскочи в туалет, он вроде там, и скажи, чтобы он там побыстрее справлялся. Леруа приподнял брови и отвёл взгляд: — Неудивительно, что он там… *** Элайджа пыхтел над штанами, тщательно пытаясь вывести вишнёвого цвета пятно. — А я же говорил ему: «Не ешь ты эти булки с вишней, испачкаешься — хрен отстираешь!» Говорил же! Ну да, конечно, кто же будет меня слушать? Элайджа всё отстирает! Нашли служанку! — злился Тод ускоряя движения руками, пятно стало исчезать. — Да неужели?! — прошипел брюнет. Сзади послышались женские вскрики. Третий рыцарь обернулся. «Я зашёл в женскую раздевалку?» — не понял Тод. — Ч-что Вы тут делаете? — Аика в голубом майо поражённо и даже возмущённо смотрела на рыцаря. — Стираю, — Тод показал штаны, — да вы переодевайтесь, мне плевать, — Элайджа развернулся и принялся дальше отстирывать пятно. — Гады, настоящую вишню положили… — прошипел он. Аика подлетела к нему. — Это ЖЕНСКАЯ раздевалка, — она схватила мужчину за руку. — Да хоть инопланетян, дай мне постирать! — он вырвал руку и всмотрелся в белую ткань. — Вроде всё… Так, теперь надо высушить, — он прошёл к фену. Аика посмотрела на девочек и заметила, что Юфимия уже была голышом и пошла в душ. — Юфи! — Что? — не поняла принцесса. — Он не смотрит. Тем более, он знает, что если и посмотрит, то папа его убьёт, — она пожала плечами и прощеголяла к душу, виляя бёдрами. — Это Грегори так испачкался? — Да, та ещё свинья, — фыркнул Тод. — Сидит сейчас без штанов в… — Не говори, — снова послышался голос принцессы из душа. — Иначе спокойной жизни ему не видать. Аика, как и другие девушки просто стояли, раскрыв рты. — А у вас где-то утюг в академии есть? — Тод посмотрел на японку. — В прачечной. — Значит, всё так же… *** — Что ты там закрылся? — услышал Грегори голос Тода. — Чтобы такие извращенца, как ты, Леруа или этот Сато ко мне не приходили! — К тебе приходил Леруа? — удивился Тод. — Да? — И как он тебе? — заржал Элайджа. — Вставило или нет? — Чё сказал?! — Миллер тут же подорвался открыл дверь в каморку и затянул туда Тода, морду которого он уже давно мечтал начистить. — Спокойно, Грегори. Я тебе штанишки принёс, — он прикрылся штанами, — можешь просто сказать «спасибо», — голова Тода показалась из-за ткани. — Не за что, — огрызнулся Миллер и выхватил штаны из рук рыцаря. — Вокруг одни извращенцы и озабоченные! — бесился он и надевал отглаженные штаны под ехидное хихиканье Элайджи. Дверь снова распахнулась и снова Миллер увидел уже ненавистное лицо Сато. — Что, уже всё? Прошло же пятнадцать минут… — он удивлённо уставился на каменное лицо Элайджи, который хоть сам и шутил по схожему поводу, но сейчас, кажется, был готов придушить учителя. — Ладно-ладно, я ухожу, — Сато закрыл дверь, перед этим поставив ведро на место. Тод услышал, как Миллер что-то там шипел себе под нос, но из всех слов он разобрал только «ведро», однако по тону рыцаря было понятно, что употреблялась нецензурная лексика, а Миллер был весьма изощрён в подобном искусстве, можно даже записывать. — Уйдём отсюда — набухаюсь, хрен откачаете! — решил Грегори и наконец-то натянул сапоги. Кто ж знал, что Грегори серьёзно? *** — Просим прощения за опоздание, — Тод зашёл в кабинет на урок истории, сопровождая двух принцев и принцессу. — А где?.. — Сато поднял брови. — Грегори не будет, он принял абсент. «Ну и кучу всяких препаратов, которыми его откачивали после грандиозной попойки, тоже принял…» — заметил про себя Тод. Леруа прыснул. — Да, Арно, с тобой тоже будет, не сомневайся. Прям в хлам, в свинью, в зюзю… — пробормотал Элайджа. — Задолбал, каждый понедельник одно и то же… Завидую ему. Кловис покосился на рыцаря, тяжело вздохнул и, подойдя к своему месту, плюхнулся на стул, принявшись тут же сверлить взглядом невозмутимый профиль Аики. Гэбриэль с Юфимией так же сели за свою парту. Тод сел на подоконник и принялся копаться в телефоне, но на середине лекции кинул взгляд на девушку-блондинку, которая напоминала ему одну его одноклассницу. Он действительно тихо и незаметно прошёлся по классу, подошёл к той и посмотрел то, что она там так увлечённо калякала за последней партой в толстой тетради. Он долго молчал, смотря на текст, затем подошёл вплотную к девушке, нагнулся и тихо прошептал на ухо: — А почему это я снизу? — не понял Тод. Девушка вздрогнула от неожиданности и медленно повернула голову. — Нет, я не то чтобы против, но как-то Миллер, мне кажется, в этом плане был бы более пассивен. Да у меня и опыта с мужчинами побольше… — всё так же тихо говорил он. — Сэр Тод, прошу Вас, не приставайте к ученицам! — сказал Сато так, будто он всё ещё был учителем Элайджи, который просто обворожительно, даже обезоруживающе мило улыбнулся и отошёл от девушки, предварительно решив любой ценой заполучить эту тетрадь в своё пользование, чтобы читать это как сказки на ночь специально для Миллера. «Хм, а это, случаем, не одна из тех девчонок, что нас с Грегори в коридоре вчера видели?» Элайджа понимал, что если он прочтёт хотя бы начало такой вот «сказки на ночь», то кто-то точно умрёт: Грегори — от сердечного приступа или он сам падёт от руки Миллера, ну или эта девочка… Сато продолжил читать лекцию, а девушка так и застыла не в силах пошевелиться. Элайдже надоело ждать, ему хотелось полную версию этого шедевра! — Ну ты продолжай, — снова подошёл он к студентке. «Мне надо как-то Миллера с этого света свести…» — У меня вдохновение пропало, — пробормотала девушка. — Чего?! — возмутился Тод. Нет, нет и ещё раз нет, он не может потерять такую возможность! — Ты почти дописала, — он перегнулся через девушку и посмотрел в её бесстыжие глаза. Бесстыжими он считал их потому, что те принадлежали человеку, который отказывается доделывать идеальное оружие против Миллера. — Ну… вот как-то так… Оно должно от чистого сердца исходить. — Это порнуха. Мне казалось, ты знаешь, откуда порнуха исходит… К концу дня у Элайджи всё же было в руках идеальное орудие убийства психики и относительного душевного равновесия Грегори. Он несколько раз прочёл это, чтобы затем без запинки прочитать и при этом не заржать. — Грегори! Ты не представляешь, что у меня для тебя есть! — Тод вихрем влетел в комнату рыцаря, который уже чувствовал недоброе. — Что? Что это у тебя в руках? — не понял Миллер. — Подарок для тебя, я решил, что это сделает твой день! Грегори уже как-то не хотелось знать, что в этой тетради, особенно из-за весёлой морды Тода. — Ты лежи, я тебе сказку на ночь прочту, но не с самого начала, ты же не против? — Тод пододвинул стул и сел на тот. Элайджа открыл нужную страницу и вдохнул воздух, приготовившись если что обороняться от нападений Грегори, который смотрел если не с ужасом на улыбающегося Тода, то с явным недоверием. — Элайджа, не надо… Тод с серьёзным выражением лица, чуть понизив до хрипотцы голос с выражением начал: — Блондин сорвал с Третьего рыцаря рубашку и кинул на кровать… — Элайджа! — глаза Миллера стали по пять копеек, он подорвался с кровати, но голова предательски заныла, заставив повалиться обратно. — Миллер рыкнул и навис над Элайджей, — рыцарь закусил губу и, улыбаясь, сам рыкнул, ему было весело. — Я тебя убью, Элайджа, — прошипел Грегори. — Он довольно рассматривал тело Тода, медленно переводя взгляд, тяжело дыша, — Элайджа протянул это издевательски и шумно вдохнул, он принялся снимать с себя рубашку. — Ты что делаешь?! — А? Ну чтобы тебе нагляднее было, воображение у тебя не очень… Миллер потянулся рукой к ночнику и, вырвав тот из розетки, кинул в Тода, тот подорвался, однако полностью увернуться у него не вышло — ночник зарядил прямо по пятой точке рыцаря, причём очень больно. — Блять, больно же, Грегори, — он возмущённо посмотрел на злого, как бык, Миллера, который всё-таки подорвался, превозмогая боль и потянулся к нему. Элайджа смотрел на руку Миллера, которая неотвратимо тянулась к его собственной, он не успел ничего сделать, как уже был прижат к кровати. — Т-ты что делаешь, Грегори? — напрягся Тод, когда Четвёртый рыцарь стал снимать с него рубашку, сдирая пуговицы и кусая за шею. — Ну ты же так этого хотел! — прошипел мужчина. — Грегори… — прошептал Тод, — не надо, пожалуйста. — Не-е-ет, — Миллер кровожадно улыбнулся. — Отпусти, идиот! — Тод зарядил рыцарю в живот, но Грегори не отпускал, Элайджа понял, что тот напряг пресс. — Или что, Элайджа. Ты весь вчерашний день меня доставал, теперь пришёл сказку на ночь прочесть, думал, что я ничего тебе не сделаю? Так я сделаю, — он начал расстёгивать ремень, — ты очень ошибаешься, если думаешь, что я по молодости с мальчиками не спал. Тод не двигался, напряжённо смотрел в глаза Грегори. «Ну, Элайджа, лучшая защита — это нападение… была не была», — решил про себя зеленоглазый и обхватил бёдра блондина. Улыбнувшись, Тод потёрся пахом о пах Грегори и простонал: — Только не насилуй… Миллер оторопел. — Ну тебя, чокнутый ты, Элайджа, — плюнул на рыцаря Миллер и встал с Элайджи, позволяя тому уйти. — В следующий раз точно изнасилую. — А следующего раза не будет, поезд ушёл, — Тод даже как-то оскорблённо это произнёс, рассматривая рубашку, — так хорошо начал и так херово закончил. Я думал, ты ролевые игры любишь… — Когда-нибудь ты доиграешься. — Ну, я играть с тобой не буду, как я уже сказал, поезд ушёл. Рубашку мне порвал только… — вздохнул Элайджа и встал с кровати. — Воды принести? — он кинул взгляд на пустой стакан и графин — И таблетку тоже, голова, зараза, болит, — Грегори страдальчески поморщился и повернулся на бок. — Вспомни зато, как вчера тебе весело ночью было… — послышался голос Элайджи из соседней комнаты, назад он пришёл с полным графином воды. — Держи, страдалец. Обещаю, больше не буду так шутить, — Тод улыбнулся и собирался присесть на кровать, но зашипел и встал. — Что такое? — Ты меня хорошо огрел лампой. — А что ночью было? — Миллер уставился на Элайджу. — Ты рыдал. — Чего? Я рыдал? Не неси бред. — Я серьёзно. — И почему я рыдал? Элайджа застыл и отвёл взгляд, в котором Миллер увидел боль. Тод поджал губы, затем облизал те, шумно выдохнул, натянуто улыбнулся. — Абсент у тебя закончился, Грегори. «У него что… слёзы в глазах?» — не понял Четвёртый рыцарь. — Понятно, — Грегори развернулся и накрылся одеялом. — Где выход, знаешь. Миллер прекрасно помнил, что было вчера и почему он рыдал. А ещё он помнил, как когда-то Тод его обнимал и выслушивал весь его пьяный бред. Он помнил, что Элайджа рвано дышал. Четырнадцать лет назад каждый чего-то лишился. Третий рыцарь упёрся руками в кровать, будто ноги его уже не держали. Он плюхнулся на мягкую поверхность и прилёг на спину, рядом с Миллером. Они долго молчали, думая об одном и том же, но вот Элайджа натянул на себя улыбку и решил, что экзекуция ещё не закончилась: — Так ты спал с мальчиками, — Тод перевернулся на живот, подставил под голову руки и замотал в воздухе ногами, хлопая глазами. Миллер тяжело вздохнул. — Чего это тебя так интересует? Что ты вообще привязался ко мне? — Ты такой хмурый ходил, — ответил на второй вопрос Тод, — ну и просто я думал, что ты вообще… — рыцарь отвёл глаза, — ну… консервативного мышления. — Мне просто не понравилось. Элайджа, у тебя одна тема для разговора, что ли? — Не одна. Думаешь, мне в кайф одно и то же мусолить? Я просто посмотрел, что ты такой хмурый, и подумал, что надо тебя отвлечь, думаю, у меня вышло. Хотя доводить тебя вот так — приятно, ух, давно я так нервы никому не трепал. — Садист хренов. — Сказал Грегори Миллер. — Сразу видно, что учил тебя пыткам сам Винзенс Стаффорд. Хочу чаю. — Сейчас, — Тод поднялся с кровати и ушёл из спальни, через время принёс чёрную простую кружку с чаем. — Оно нормальное? А то налил мне Веллингтон какой-то хрени, — ворчал рыцарь. Тод рассмеялся. — Я не такой подлый, бери. Грегори схватил кружку, вернее, Тоду так показалось, но Грегори не успел схватить сосуд, как тот упал на пол и разбился. Тод ошалевше смотрел на чёрные осколки у себя под ногами, как кипяток пачкает подошву его чёрных лакированных сапог. Элайджа внезапно вдохнул воздуха, при этом издавая звук, будто задыхался. — Что ты наделал?! — Элайджа схватил Миллера за грудки и притянул удивлённого Грегори. — Это же просто кружка… — Это моя ЛЮБИМАЯ кружка! Ты разбил самое ценное в моей коллекции… — он сокрушённо, чуть ли не театрально рухнул на колени прямо в лужи чая, склонившись над осколками. «Вот же чудик», — подумал Грегори и тяжело вздохнул. — Ты ещё мне кровную месть объяви. — И объявлю, — он принялся стаскивать перчатку с руки и замахнулся на Грегори. — Элайджа! — Миллер как ошпаренный отскочил на другой край кровати. — Ради кружки объявлять дуэль… Что в этой кружке такого? — Она досталась мне путём сложнейшей операции, сначала разведка, потом захват… — Присмотрел и стырил что ли? — Да. Сложнее всего было её сохранить у себя. Император же любил из неё чаи распивать, а тут пропала… — Ты украл её у Лелуша?! Грегори ударил себя по лицу ладонью. — Ну она такая красивая. Так и стояла на столе, манила цветом и формой, а когда я взял её в руки, то понял, что это незабываемые ощущения, сделать такое… это же нужно умение, ну просто идеальный размер! — Снаружи кружка, а внутри Люцифер… — пробормотал Миллер. — Что? — оторвался от воспевания кружки Тод. — Ничего. Зачем ты мне её дал, если так её любил? — Чтобы ты подержал её в руках, а потом завидовал, — пожал плечами рыцарь. — А теперь я и без твоих завистливый взглядов, и без кружки остался. Одни убытки от тебя. Ещё и штаны испачкал, — разозлился Тод и принялся стягивать с себя штаны, оставаясь в чёрных трусах. — Ты решил, что раз меня раздеть не вышло, то разденешься сам? — Я, если ты не помнишь, не дал тебе себя раздеть и не дам больше никогда, — Элайджа фыркнул и отвернулся и нагнулся, чтобы окончательно стянуть брюки. Миллеру открылся вид ягодиц Третьего рыцаря, чёрная ткань трусов плотно облегала те, показывая, насколько подтянут и даже накачен был рыцарь. Грегори невольно отвёл взгляд, но глаза, как на зло, стремились смотреть только в сторону Элайджи, а когда тот завилял бёдрами в попытках стащить с себя штаны, сопровождая это шёпотом и кряхтениями, у Миллера как-то закружилась голова. Мгновение — и Тод сам того не заметил, как оказался на коленях Грегори, который уже обхватил его грудь руками и ткнулся носом в плечо брюнета. — Грегори, это ты меня прогнать пытаешься? — не понял Тод. — Так я сейчас уйду… — Не-е-ет, — протянул Миллер и хрипло засмеялся, — подожди, я ещё не закончил. — Ладно, — Элайджа выпрямил спину и сидел, не шевелясь. — Элайджа, — протянул Грегори, — Элайджа. — Что? — Какой у тебя парфюм? — рыцарь отстранился и согнал с колен брюнета. — Не нравится? — Просто мне кажется, что он какой-то тяжёлый. — Да? — Тод понюхал ворот рубаки. — Я просто подумал что-то другое попробовать, но, видимо, неудачно. — Поменяй, а то голова кружится. — Может, это твоё похмелье говорит о себе? — Ну тебя, — блондин отмахнулся и улёгся на кровать, смотря на лужи чая, очевидно, находя в этом такую же гармонию, которую показывают в рекламе чая. — Парфюм поменяй, хотя если ты хочешь задушить меня этим запахом, то выходит неплохо. — Убить Миллера… звучит, как книга, — Тод подобрал штаны и сапоги и пошёл к выходу. — Будешь дефилировать полуголый, не попадайся Юфимии, — предостерёг Миллер, — а иначе беги, Элайджа, беги. — Да не нужна мне твоя принцесса, успокойся. — И ты мне скажешь, кто эту хрень написал. — Нет, у человека талант, зачем губить его? — Любитель сомнительного чтива, — фыркнул блондин. Элайджа захлопнул дверь, снаружи стоял Кловис, который, изогнув бровь, окинул взглядом рыцаря. — Что-то не так? — Это вы с Грегори поочередно без штанов ходите? Ещё и в разорванной рубашке… — Я чаем испачкался, — отмахнулся Тод. — Ты что-то хотел? — Есть я хотел, я шёл на кухню. Элайджа усмехнулся. Вот за кого-кого, но за Кловиса он всегда был спокоен — мальчик покушать любил, а значит, энергии было много, да и беспокоиться о том, что тот когда-нибудь в качестве протеста объявит голодовку, не приходилось. Кловис когда-то признался, что за пончики, которые готовили в императорской резиденции в Пруссии, он и душу продать может. Если Кловис не на занятиях и не спит, то он ест, это простая истина, поэтому и найти его легко — столовая или кухня. — Не объешься и тяжёлого не ешь, а то кошмары будут сниться! — крикнул вслед Третий рыцарь. Второй принц только отмахнулся. — Ну да, ну да… а потом «Элайджа, что-то мне плохо», конечно, зачем слушать Элайджу, — пробормотал Тод. — Будет плохо, хера с два буду нянчится с ним, — фыркнул рыцарь в порванной одежде и гордой походкой пошёл к себе, всё так же держа штаны, с которых капал чай, и сапоги. Ну конечно, он будет с ним нянчиться… Ну что же, в этот раз пострадала его одежда, а не он, и то хорошо…