Sehnsucht und die Jungfräulichkeit

Раскалённое железо солнца заливало небольшое помещение, проникая через огромные стёкла витрин, заставляло всякую баночку или скляночку на стоящих по разные стороны полках отбрасывать пятнышки, похожие на солнечных зайчиков, некоторые из них давали смольно-янтарный цвет, такое получалось, когда горячий луч касался холодной поверхности банки, вылитой из тёмно-коричневого, не на свету почти чёрного стекла и пятна эти были скучны уже давно, но самыми красивыми и редкими были зелёные стекла. Знаете, такое, в каких хранили вино и тёмное стекло ему нужно, чтобы солнце не попортило сладкий вкус. В такие стёкла редко засыпали лекарства и, когда в очередной партии обнаруживалось подобное, на душе теплело, словно солнце светило прямо вглубь её. Когда на такую баночку падал игривый лучик, он дарил стене прекрасное изумрудное пятно. Вы всегда старались ставить такие чудеса на открытый участок полки, желая видеть их каждый закат. Лето было для Вас прекраснейшей порой из всех прочих, Вы работали в аптеке Эдельманнов уже три года. История долгая, но очень интересная. Великая — так называли ту жуткую войну: страшную, беспощадную и кровожадную, где мир впервые увидел такую машину, как танк, ощутил ядовитое дыхание иприта, лицезрел, как солдат убивает собственного офицера, засвидетельствовал пик человеческой глупости и тщеславия. Вы немцы и Вашего отца отправили на фронт как и сотни тысяч прочих мужчин, фортуна была на стороне Вашей семьи и отец вернулся с фронта здоровым и нетронутым ни одной лихой пулей, а всё благодаря лишь одной еврейской семье, жившей в небольшой деревне в Швабии, она укрыла его и нескольких других солдат, пока три дня по окрестностям ошивались злые и голодные русские, выискивая живых немцев. После всех этих событий, обе семьи не утеряли связь, сдружились и вместе сбежали прочь от очага и рассадника ужаса, на границу со старым союзником — Австро-Венгрией, тогда уже не существовавшей, но всё едино, когда ищешь безопасное место, чтобы укрыться, забыть об ужасе и боли. Семьи почти слились воедино. У Эдельманнов росли две дочери — старшая Жакис и младшая Лизель, Вы же у своих родителей были лишь одни, Лизель было 13, Жакис же и Вы были сверстницами, вам было по 16 лет. Воспитывались Вы, как сёстры, неразлучны с самого детства и по сей день, а когда подросли, стали помогать родителям по работе в аптеке Лето в Баварии всегда теплое, а теперь школа Вас не беспокоила и три месяца Вы были предоставлены сами себе, дежурили по три дня Вы и Жакис. Вы сидели за столом и по-кошачьи щурились на солнце, был самый конец рабочего дня, но Вы не знали, который именно час, это не была та работа, где было желание считать минуты до окончания. На столе лежала книга, красивая, с алой обложкой, атлас по анатомии, но Вы не читали , а просто подпёрли подбородок ладонями. Часы на главной площади пробили семь часов, и тут же отворилась дверь, и Вы вскинули взгляд на источник звука, и увидели свою любимую Жакис. -- Закрывай и побежали домой! - просочившись в дверной проём крикнула она, весело улыбаясь, заражая Вас своим позитивом, Вы спешно поднялись, скользнули в кладовку, чтобы стянуть халат, святили ключи с полки и атлас со стола и побежали за названной сестрицей, по её напоминанию заперев дверь на замок. Жакис предложила бежать наперегонки, и вы обе побежали, конечно, Вы проиграли, увесистая книга под мышкой не придавала резвости. Остаток дня вы втроём провели на чердаке в доме Эдельманнов, вместе валяясь на большой кровати. Жакис и Вы читали книгу, а малышка Лизель упорно щёклала задачки по арифметике, с котороё по словам её учительницы были проблемы, тихо переговариваясь о чём-то.