Расскажи мне о своей катастрофе

      Древняя Греция была своеобразной. Греция в принципе на протяжении всей своей истории была своеобразной, и Кроули не мог сказать, что сильно восхищён ею. Свобода и разнузданность здесь удивительнейшим образом тесно сосуществовали с жёсткими рамками и правилами, отчего вся Греция и каждый полис по отдельности казались лицемерами, что были сами себе на уме.       Кроули не любил Грецию. Но Грецию любил Азирафель.       Ангел проводил много времени, переходя из одного полиса в другой. Сначала он жил в Фивах, потом перебирался в более мелкие города, потом оказывался в Афинах, а пару раз даже в Спарте ошивался. Кроули едва поспевал следить за его перемещениями, гадая, куда любопытство и эпикурейская натура Азирафеля увлекут его на сей раз.       Да, Азирафель любил Грецию. Со всей её неспешностью и хаотичной продуманностью, с демократией и наслаждением жизнью, с философами и высоким искусством. Греция, в общем-то, и вправду подходила ангелу, а потому вовсе неудивительно, что в ней он чувствовал себя своим.       Кроули, который каким-то мистическим, не иначе, способом получал у Ада неизменно задания там, где поблизости ошивался ангел, приходилось лишь мириться и привыкать. В общем-то, в Греции можно было найти немало плюсов и для самого демона, ведь несмотря на свою парадоксальность, страна эта была полна зацепок, на которых демону можно было отыграться.       Например, можно было развязать очередную войну между полисами — тут даже особо напрягаться не приходилось, смертные, кажется, только и ждали формального повода, чтобы рвануть в бой. Или успешно искушать их благами земными и наслаждениями, на которые греки были особенно падки. Возможностей было, конечно, много, так что Кроули даже научился получать хоть какое-то удовольствие от пребывания в Греции.       Впрочем, не всё было так однозначно и уныло, определённо. Живя в Риме, веди себя как римлянин — да, поговорка эта появится гораздо позже, но суть её уже сейчас можно применять и использовать на практике. Живя в Греции, веди себя как грек, а значит, перенимай их уклад жизни и традиции, иначе погонят тебя взашей из очередного полиса.       Кроули и перенимал. Более того, часть традиций даже гордо ввёл сам, вроде коллективных попоек, названных вычурным словом «симпосион» (как только потом смертные лихо его трансформируют в симпозиум, м-м-м!). Однако к традициям, связанным с яблоками, вопреки распространённому мнению (мнению одного небезызвестного ангела), Кроули никоим образом причастен не был.       Как минимум потому, что к яблокам после той истории с Садом у него было настороженное отношение.       Но греки оказались теми ещё выдумщиками, да. И решили, что яблоко именно тот идеальный фрукт, с помощью которого самое оно признаваться в любви.       Это было иронично и смешно, и внезапно эта традиция Кроули очень понравилась. Он смутно догадывался, что Азирафель в восторге не будет, но, чёрт возьми, соблазн попробовать был слишком велик. Конечно, вряд ли ангел воспринял бы такое признание всерьёз (Кроули на это, честно говоря, и рассчитывал, потому что, ну, признаваться вот прям Серьёзно и По-настоящему ему всё ещё было страшновато), так что эту шутку можно было использовать просто как шутку… Ну и заодно, разумеется, насладиться недоумением на тонкой грани с возмущением на прелестном лице Азирафеля. — И всё же, мой дорогой, — Кроули меньше всего ожидал, на самом деле, что у Азирафеля окажется настолько хорошая память, а шутка с яблоком самому демону опять выйдет боком. — Тогда, на Эгине, в 512 году до новой эры… Ты подарил мне яблоко, но подарить яблоко, согласно местным обычаям, означало признаться в любви, — он посмотрел на Змия взволнованным взглядом, и последний едва подавил в себе желание простонать от безысходности. — Я прекрасно знаю об этом, ангел, — в ответ фыркнул Кроули. — И нет, это не я придумал, смертные справились без меня… Нездоровая тяга к яблокам у них это уж точно… — уже тише пробормотал демон, отворачиваясь. — То есть ты тогда не просто решил пошутить надо мной? — всё также взволновано уточнил Азирафель.       Кроули молчал долго. Хорошо, что был в очках, а потому ангел не мог видеть задумчивый взгляд, которым демон смотрел на него. Сказать ему правду сейчас означало как минимум поставить его в неловкое положение, а как максимум…       «Ты слишком быстр для меня, Кроули», — и десяти лет с произнесения этих слов не прошло, и Кроули горько усмехнулся себе под нос. Слишком быстрый, как же… — Да, ангел, я просто решил немного пошутить, — он спрятал горечь за небрежностью, и в общем-то, даже почти не солгал. — Ну знаешь, сказать, как сильно люблю тебя, о мой злейший враг! — поспешил перевести тему в другое русло, прекрасно зная, что Азирафелю был известен правильный ответ на этот вопрос ещё тогда, когда он только узнал о существовании этой идиотской традиции, но…       Ангел улыбнулся облегчённо, так, словно сбросил камень со своей души. Даже если он знал настоящую правду, он был благодарен за то, что Кроули не наседает и терпеливо ждёт. Самому же Кроули от такого хотелось пойти удавиться… или хотя бы просто нажраться до беспамятства. — О… Спасибо, мой дорогой, — Азирафель действительно одарил его полным благодарности взглядом. — Этот вопрос мучил меня почти две с половиной тысячи лет.       Кроули натянуто улыбнулся, делано небрежно поведя плечами. Внутри же вдруг стало так паршиво, что захотелось принять ванну со святой водой. И виноваты в этом снова были проклятые чёртовы яблоки — вот уж точно, мать их, благословенный против демонов фрукт!