Расскажи мне о своей катастрофе

      Артур редко демонстрировал свои чувства. Немногие удостаивались чести и высокого доверия видеть искреннее проявление чувств Англии. Всегда замкнутый и холодный, сдержанный и циничный, он, тем не менее, хранил в своей душе столько силы и нерастраченной красоты, что это против воли заставляло затаить дыхание и посмотреть на него совершенно с другой стороны.       Артур был удивительным. Ворчливым, но всё-таки добрым, циничным, но благородным. Стойким духом и телом и удивительно бескорыстным на чувства для тех, кого он действительно ценил. Франциск, несмотря на все перипетии истории и сложности их взаимоотношений, гордился тем, что был среди таких людей в списке Англии первым. Как никто знал его истинный лик и чувства, потому что был единственным, кто чаще всего видел их.       Не привычные злость и раздражение, а искреннюю радость и счастье.       Артур в такие моменты отдавал всё, что имел. Будто изнутри светился ими, излучая их и спеша поделиться с окружающими. С одним конкретным окружающим, вернее, и Франция ценил такие моменты, словно самое дорогое сокровище. Видеть Англию настоящим и живым было чем-то невероятным, и внутри Франции у самого всё трепетало и пело.       В такие моменты Артур всегда обнимал его. Объятия были подчас интимней и дороже поцелуев или другой близости. Крепкие и горячие, неизменно искренние и сильные — Англия отдавал всё и ничего не брал взамен. Франциск, впрочем, отдавал в ответ, не задумываясь, и время в такие моменты замирало и теряло своё значение. Было лишь тепло чужого тела и крепкие руки, обвивающие шею. Были бесценные моменты и чувства, которые необязательно было озвучивать. Вся их ценность скрывалась в движениях и жестах, и это было просто волшебно.       Это было правильно.