Расскажи мне о своей катастрофе

      Поначалу это казалось чем-то неловким и ужасно смущающим. Ничего удивительного, очевидно, в этом не было — они были друзьями детства, знающими друг друга едва ли не с пелёнок. О чём ещё, кроме дружбы, могла идти речь?!       Дружба, однако, лишь укрепилась. Постепенно, незаметно даже для них самих она переросла в нечто большее, смешавшись с глубокой симпатией, переходящей в отнюдь не дружескую любовь. Они знали друг друга с раннего детства, прошли друг с другом через огромное количество сложностей — неудивительно, что в конце концов они были друг для друга самыми надёжными партнёрами!       И тем не менее поначалу это было невероятно неловко и смущающе. Ни Эд, ни Уинри не знали, что нужно делать и как себя «по-особенному» вести. Свидания превращались в обычные прогулки, а каждая попытка действовать по-новому — взяться за руки или приблизиться друг к другу — неизменно заканчивалась полным провалом и волной смущения.       Никто не научил их быть романтичными и раскованными, и на свиданиях друг с другом они краснели как дети малые, отводя глаза и неловко посмеиваясь. Но тем не менее пытались снова и снова.       Постепенно неловкость проходила. Эд становился смелее, да и Уинри так сильно не тушевалась от его знаков внимания. С удовольствием принимала цветы, и глаза её блестели радостью и благодарностью.       Они определённо двигались в правильном направлении. Хоть и, конечно, им всё ещё было трудно, когда их кто-то видел вместе.       Ал беззвучно смеётся одними глазами, улыбаясь совершенно беззлобно. Уинри вертит в руках стебелёк лилии, отводя глаза в сторону, а Эд прячет руки в карманах. Щёки у них обоих пылают румянцем, да и выглядят они оба словно нашкодившие школьники, а не влюблённая парочка.       Младший Элрик качает головой, всё ещё слегка посмеиваясь, стойко снося на себе недовольный взгляд брата. Им, этим взрослым детям, всё-таки ещё учиться и учиться.