Созвездие Грейнджер или Новый Мир

Риту Скитер мадам Грейнджер заметила не сразу. Устроившись за столиком кафетерии министерства магии, Гермиона просматривала очередную папку бумаг, когда лёгкое покашливание привлекло её внимание. Подняв голову, Гермиона встретилась взглядом с все ещё вполне эффектной блондинкой. – Мадам министр, очень надеюсь, что я вам не помешаю, – подчёркнутые ярко-красной помадой, губы Риты дрогнули в приветливой улыбке. - Мисс Скитер, – слегка склонив голову набок, Гермиона кивнула. – Чем могу вам помочь в это сомнительно замечательное утро? – На самом деле, Мадам министр, вопрос в том, чем могу вам помочь я. Позволите присесть? – Рита, давайте без ваших игр. Что вы хотите? – Гермиона поморщилась, и не пытаясь скрыть свои чувства. Даже по прошествии стольких лет, раздражение назойливой журналисткой, когда-то слишком яро схватившейся за очередную сенсацию, которой Рита на четвёртом курсе посчитала саму Гермиону и чемпиона Хогвартса в турнире трёх волшебников, Гарри Поттера, никуда не делось. Мисс Грейнджер по-прежнему относилась к самой скандальной и слишком прыткой журналистке волшебного мира весьма настороженно. – Мисс Грейнджер, давайте уже зароем топор войны? – Рита Скитер вздохнула, опускаясь на стул напротив и устраиваясь поудобнее. – Да, я когда-то допустила ошибку, вмешавшись в вашу жизнь, и то, что называется, вынесла личное на всеобщее обозрение. Да, быть может, я погналась за сенсацией и сделала слишком быстро выводы и более того, неправильные. Но поймите меня наконец, я слизеринка! Для нас, слава и успех – основная цель в жизни. При этом, цена не важна, моя дорогая. В принципе, любая другая на вашем месте, будь она с факультета змей, только порадовалась бы такому общественному вниманию. Поверьте, с тех пор я выучила свой урок, вы – человек, держащий личное вдали от публичного ока. Больше я подобной ошибки не совершу, в чем вы, моя дорогая мисс совершенство, можете убедиться, открыв сегодняшние газеты. Никто в волшебном мире не написал сенсационные статьи со спекуляциями, что ваш сын – явно незаконнорожденный от кого-то из чистокровных. Притом, небольшое стечение обстоятельств не оставило никакого сомнения, из какого древнего рода этот несомненно талантливый и перспективный молодой человек. Наоборот, мы все представили факт его распределения на Слизерин, как ещё одно подтверждение, что благодаря вам, моя дорогая министр магии, старинная межфакультетская вражда наконец успокоится. Ведь, в конце концов, распределение и Альбуса, и Александра – это просто глоток свежего воздуха. – А, я поняла, - Гермиона прищурилась и насмешливо кивнула. - Вы ожидаете от меня благодарности за своё подобающее поведение и сдержанность? За то, что не поддались соблазну превратить всё в сенсацию? Вы ведь были свидетелем и ещё одного небольшого инцидента вчера. – И снова, вы сразу приходите к неправильному заключению относительно меня, мадам министр. Зачем нам скандалы в отношении вас? - мисс Скитер пожала плечами. - Вы – лучшее, что Министерство Магии Англии видело за, поверьте мне, очень долгие годы. Зачем мне подрывать вашу репутацию? Смысл? – Рита покачала головой и достала из сумочки небольшую карточку. – Вот, возьмите. – Что это? – Гермиона не двинулась с места, подозрительно глядя на небольшой кусочек изящного пергамента, обрамлённый золотистой каймой. – Это карточка одного из Колдомедиков, о котором не принято много говорить в волшебном мире, - спокойно проговорила Скитер. - Я знаю, что практически для всех магглорождённых, подверженных преследованиям и пыткам во время войны, события не прошли без последствий. Вы никогда не потрудились полюбопытствовать, почему? Гермиона покачала головой. Действительно, она никогда не задавалась вопросом, почему всё было именно так. Прочитав огромное количество литературы в мире магглов, она пришла к выводу, что они все просто были подвержены синдрому послетравматического стресса. Ведь в конце концов, даже в мире не волшебном не все пострадавшие проявляют его симптомы после трагических событий. Наверное, она действительно в душе поверила, что это какой-то недостаток магглорождённых волшебников. – Вы просто пришли к выводу, что это какой-то порок статуса крови, – словно прочитав её мысли, Рита усмехнулась. – На самом деле, моя дорогая, это отнюдь не так. Я бы даже сказала, что это – не ваш недостаток, а наш, чистокровных и рождённых в волшебном мире. Нам с детства прививают определённую иерархию, покорность судьбе, в каком-то смысле, мы относимся к подобным событиям и даже пыткам, как домашние эльфы к наказанию. Словно это само собой разумеющееся. А вот вы, магглорождённые, привыкшие к равноправию и идеям, что главное не статус, не права, принадлежащие по рождению, а личные способности, противитесь на самом глубоком уровне. Профессор Лита Амит, одна из немногих в нашем мире, давно это заметила. И в отличие от маггловских психологов, которым ничего невозможно рассказать, с ней можно говорить начистоту. Обратитесь к ней, мадам министр, из того, что я вчера видела, я могу смело заключить, что ваше состояние с годами не стало лучше. Наверное, именно из-за вашей внутренней силы, способности менять события в свою пользу, уверенности в своих талантах и нежелания подчиняться судьбе и стереотипам. Рита поднялась с места, готовая уйти, когда мягкий голос министра магии её остановил. – Спасибо вам, мисс Скитер. И за это небольшое объяснение тоже. Я действительно всегда видела свою проблему, как недостаток и слабость, и никогда даже не думала взглянуть на ситуацию с подобной стороны. Наверное, потому что на моих глазах Беллатрикс убила очень много людей, а я, считавшаяся тоже сильной волшебницей, не могла ей противостоять. – Гермиона, девочка моя, тебе было всего семнадцать! - воскликнула Рита, всплеснув руками. - Силы волшебников вырастают с возрастом, плюс, в запасе Беллатрикс Лестрейндж были не только заклинания, выученные в Хогвартсе, но и огромный арсенал темной магии. Дорогая моя девочка, встреться вы с ней теперь, ты бы размазала мадам Лестрейндж по стенке. Поверь мне, волшебнице намного старше тебя, ни у кого давно уже нет в этом ни малейших сомнений. – Спасибо, – Гермиона поднялась с места, протягивая журналистке руку, которую та с готовностью пожала. – Сочту за честь, если смогу считать вас среди своих друзей, Рита. – Буду счастлива, если это так, – мисс Скитер на мгновение замерла, а потом порывисто обняла младшую женщину. - Ты не представляешь себе, моя девочка, моя мисс совершенство, как я горжусь тобой! Как все мы, женщины этого консервативного мира, независимо от нашего статуса крови, гордимся тобой! Уж поверь мне, я не допущу ни одного компромата на тебя ни в одном печатном издании Англии. Сама лично горло кому угодно перегрызу, но ничего компрометирующего не просочится в печать. И с этими словами, резко отстранившись от ошеломлённой подобными речами Гермионы Грейнджер, Рита Скитер поспешила прочь. А Гермиона задумалась. Впервые, она смотрела на ситуацию с подобного угла. Впервые, всё становилось логично. Гермиона не могла простить себе бессилия, с детства привыкшая контролировать свою судьбу, бороться с несправедливостью, противостоять ей. Наконец становилось понятно, почему война не оставила такого отпечатка на Гарри. Выращенный Дурслями в чулане под лестницей, он принимал несправедливости судьбы, как должное. Неужели, Альбус Дамблдор, когда-то отправляя маленького Поттера жить к ненавидящим и обижающим его родственникам, предусмотрел и это?