Созвездие Грейнджер или Новый Мир

На следующее утро Гермиона проснулась поздно и, прикрыв глаза, вновь откинулась назад на подушках. Вставать совсем не хотелось, только очень сильно требовался крепкий кофе, который, впрочем, через несколько мгновений появился на подносе в руках улыбающейся Тинки. Маленький домашний эльф, обычно выполнявшая обязанности няни Александра, почтительно поклонилась: – Тинки подумала, что госпожа Гермиона захочет немножко полежать в постели. Тинки решила принести госпоже Гермионе её любимый черный кофе и йогурт с фруктами. Про себя улыбнувшись, насколько речь маленького эльфа изменилась с тех пор, как она появилась в её доме и зачастую стала слушать истории, которые Гермиона читала своему сыну, а также присутствовала на его уроках, было поистине замечательно. Что ещё раз подчеркивало правоту госпожи министра по поводу эльфов, как очень разумных и обучаемых существ, но теперь мисс Грейнджер действовала в отношении домашних эльфов, практически тысячелетие содержавшихся в рабстве волшебниками, совершенно по-другому. Гермиона сконцентрировалась на реформах, которые поощряли образование маленьких существ, хотя бы в детстве, вместо того, чтобы отстаивать отмену их вполне добровольного для многих из старших эльфов рабства. В конце концов, мисс Грейнджер не зря считалась самым лучшим министром: уже не первый раз она просто планировала использовать уроки не магического мира в мире волшебников. Она непременно отменит рабство, но лишь тогда, когда эльфы будут готовы к подобному шагу. Придут к нему в чем-то сами, а пока, её основной политикой по отношению к волшебному народу стали законодательства об отмене жестокости к эльфам и введению обязательного образования. Волшебники, совершенно не знавшие историю не магического мира с этой стороны, не заметили подвох, и Гермиона с улыбкой наблюдала за неизбежной бурей пробуждения сознания маленьких слуг. Её собственные эльфы, Тинки и Кричер, появились в её доме после рождения Александра и тут же попросили её составить волшебный контракт, но в принципе, были свободны. Именно это и написала в связывающем их магическом документе принципиальная госпожа Гермиона. Кричер долго возмущался, что он порядочный эльф, преданный роду Блэк, и хочет продолжать служить Александру, а Тинки, которую когда-то после скандала в семье бывшего министра магии Крауча, сына которого по приказу своей хозяйки многие годы она скрывала, не брали ни в одну семью, тоже настаивала на традиционных контрактах. Гермиона, однако, была непреклонна. Если оба домашних эльфа желали оставаться в её доме, они должны были делать это, как вольные, одеваться в подобающие вещи, даже если и создавая их сами во избежании противоречий с вековыми традициями. А ещё, госпожа Гермиона оставляла за собой право дарить маленьким слугам подарки. После довольно продолжительных и горячих переговоров, в результате которых Гермиона несколько раз отчётливо подчеркнула, что вполне может справиться и без прислуги, а вот оба эльфа были очень сильно заинтересованы оставаться в её доме, Кричер – потому что хотел служить Александру, а Тинки – потому что только Гермиона в конечном счёте видела её поступок, как свидетельство бесконечной верности выращенному ею ребёнку и его матери, сдались и согласились на условия. – Благодарю тебя, Тинки. Ты, как всегда, просто неоценима, – улыбнулась маленькому эльфу Гермиона, и та расплылась в счастливой улыбке. – Ваши утренние газеты, госпожа Гермиона, – в комнате появился ухмыляющийся Кричер, протягивая девушке стопку газет, на обложке каждой из которых наблюдательная мадам министр уже успела заметить свою колдографию. – А утро так хорошо начиналось, – Гермиона вздохнула, демонстративно отбросив газеты на край постели и принявшись за свой завтрак. – Госпожа, к вам пожаловали господин Гарри Поттер и миссис Поттер, – меж тем доложил старый эльф, не преминув поморщиться. Он по-прежнему недолюбливал Гарри, которому когда-то достался в наследство, и который его откровенно прогнал. – Это утро становится всё лучше и лучше, – тяжело вздохнула Гермиона, быстро закончив свой йогурт и вставая с постели. – Тинки, подай, пожалуйста, кофе и завтрак для Поттеров в гостиной, я сейчас спущусь. Набросив шелковый халат, девушка направилась в ванную комнату приводить себя в порядок, конечно же успев заметить, что старый эльф прекрасно распознал её сарказм и теперь самодовольно ухмылялся. В гостиную мадам министр спустилась спустя несколько минут и тут же приняла из рук Тинки свой кофе. Начальник Аврората и его супруга уже сидели за столом перед угощением, которое не вогнало бы в краску даже самых привередливых из аристократов. Впрочем, это было неудивительно, учитывая в каких домах обитали оба её помощника до того, как начали прислуживать мисс Грейнджер. – Гарри, Джинни, не буду спрашивать, чем обязана такому раннему визиту, это и так очевидно, – Гермиона вздохнула, усаживаясь за стол. – И тебе доброго утра, Гермиона, вчера как-то не получилось пообщаться, а сегодня назрело много вопросов, – Гарри смотрел на неё вполне холодно. По его воспалённым глазам было понятно, что зрели вопросы всю ночь. – Нет, я подозревал, что твой разрыв с Роном не был на пустом месте, хотя даже не мог представить себе, насколько. – Ты, ты, ты... – казалось, впервые в жизни Джинни Поттер, в девичестве Уизли, была без слов. – Ну, ладно, я все понимаю, - перебил супругу Гарри. - Хотя, ни черта я не понимаю, но проехали: факты налицо, у тебя сын от Малфоя, потому что с какой стати иначе Александр просто копия Скорпа, но почему ты всегда скрывала это от нас? Я всегда считал тебя практически сестрой, ты могла бы поделиться, даже если сделала ошибку, даже если что-то произошло. Я бы понял, помог, принял, в конце концов. Ты же просто уехала и исчезла, как отрезала. – Я не сделала ошибки и не оступилась, Гарри, – холодно прервала его мадам министр своим самым официальным голосом. – И мне не нужно ничьё прощение. Мы с Роном просто решили не афишировать причины. - Вы с Роном? - бровь Гарри поползла вверх. - Ты серьезно?! – И мой брат тоже молчал всё это время? Знал и молчал? – Джинни явно искала виноватых. – Честно скажу, понятия не имею, почему Рональд ничего не сказал. Быть может, думал, что я избавлюсь от плода. А вот чей это ребёнок, мы на тот момент понятия не имели. Единственное, что было ясно, его отец был под оборотным зельем... - Гермиона с мгновение помолчала, и её глаза стали задумчивыми, словно она теперь смотрела в прошлое. - Когда я узнала, что ожидаю ребёнка, то была на седьмом небе от счастья. У меня ведь больше никого на свете не было, кроме вас, плюс, я лишилась родителей, а теперь в моей жизни должен был появиться кто-то родной. Конечно, мы с Роном не планировали иметь ребёнка так быстро, но я решила, что это не имеет значения и так тому и быть. Я светилась от счастья, Гарри! Мне следовало бы заподозрить, что что-то не так, когда Рон не проявил особого восторга. Наоборот, он казался шокирован подобным стечением событий. А потом в нашей квартире появился Артур Уизли, и все стало только хуже. Именно тогда я обнаружила о существовании ещё одного старинного обычая в мире магии. Ты ведь, наверное, тоже не знал, Гарри, но на всех сыновей чистокровных родов накладывается заклинание стерильности. Накладывают его, когда мальчик начинает входить в силу, и снимают перед брачной ночью. Таким образом, чистокровные рода предотвращают незаконнорожденных детей. А после брака иногда надеваются кольца супружеской верности, во всяком случае, в самых старинных родах. Они предотвращают измену супругов. Именно тогда я узнала, что на всех супер-активных и шустрых наследниках Уизли было это заклятие, и Рональд просто физически не мог быть отцом моего ребёнка. О, поверь мне, Артур тут же проверил – заклинание не дало сбой. Короче говоря, меня тут же обвинили в неверности, Рональд – очень даже многословно. Конечно, я дала магическую клятву, что измены не было, во всяком случае, насколько я знаю. Оставались лишь те ситуации, о которых я могла не знать или не помнить. Ввиду моей принадлежности к отделу тайн, покопаться в моей голове никто, кроме моих сотрудников, не мог, но и они не обнаружили никаких следов стёртой или изменённой памяти. Оставалось только оборотное зелье, но тут мы уже просто не могли знать на тот момент. Конечно, когда Александр родился, я применила заклинание образного взросления и очень скоро точно знала, кто его отец. В принципе, все остальные кусочки мозаики очень быстро легли на свои места: Александр был зачат менее, чем за сутки до женитьбы Малфоя, а значит, Люциус просто снял заклинание немного рано. Единственное, чего я до сих пор не знаю, это было ли оно сделано нарочно, или нет. Люциусу это было бы ни к чему, конечно же... – Гермиона устало махнула рукой. – Джинни, почему я не знаю об этих заклинаниях? Известны ли они тебе? – Гарри обернулся к своей супруге, которая немного смутилась. – Ну, я собиралась попросить отца, – Миссис Поттер заметно покраснела. – Джинни Уизли, – Гермиона рассмеялась. – Ты же наследница древнего рода, дочь священных 28, ты же должна знать, что это заклинание накладывается не дедушкой по линии матери, а патриархом рода, в вашем случае - Поттеров, а это Гарри. Так что, друг мой, как говорится, твой выбор. Но если ты хочешь связать Джеймса и Альбуса, а если говорить о твоём старшем, я бы это точно сделала, то текст заклинания можешь спросить у своего свёкра. Если не хочешь спрашивать, я его тоже знаю. Вообще, дорогой мой, мы с тобой ни черта не знали об этом мире, и чем больше я здесь живу, тем больше это понимаю. Я потратила последние годы на то, чтобы изучать его традиции и обычаи, и скажу тебе честно, именно поэтому изменила школьную программу. Пока мы с тобой дружно носились за Волан-де-Мортом, пропустили много интересного. – А на Александра ты заклинание уже наложила? – Повторяю, это может сделать только патриарх рода или отец. В принципе, мне это не настолько важно, я не собиралась. Хотя Кричер мне об этом напоминает каждую неделю. – Поэтому этот старый вредный хрыч у тебя в доме? – Гарри хмыкнул. – Ваши чувства друг к другу взаимны, мой друг, – качнула головой Гермиона. – Но да, так оно и есть. Как только Александр родился, Кричер появился у меня на пороге. Плюс, Тинки, которую он притащил с собой, типа он уже не молод и не может сам поспеть за ребёнком, и за что я ему, кстати, очень благодарна. Сказал, что обязан служить роду Блэк, а Люциус его на пушечный выстрел к своей семье, естественно, не подпускает. Может, «мисс Белла и мисс Цисси» его и обманули, но для чистокровных то, как он предал своего хозяина, то есть тебя, Гарри, непростительно. В любом случае, к тому моменту я уже достаточно изучила волшебный мир, чтобы немного поменять свое отношение. Тинки была бы лучшей няней для моего сына, а Кричер, если закрыть глаза на некоторые вещи в прошлом, никогда бы не предал наследника рода Блэк. Что он и доказал на деле в прошлом. Мы заключили контракт, в принципе, они вольные, но добровольно служат в этом доме. Проблем никогда не было. – Но почему ты ничего не сказала мне? Почему ты просто исчезла? – Гарри Поттер откровенно не понимал. – Потому что ей было стыдно, неловко, и она боялась, что мы отреагируем так же, как и Рональд, – хладнокровно объяснила уже успевшая взять себя в руки Джинни. – Да, так оно всё и есть, – Гермиона вздохнула. – Вы бы и сейчас ничего не узнали, если бы я только могла предвидеть, что Малфои не отправят Скорпиуса в Дурмстранг. Я до последнего момента собиралась отправить Александра в Америку, это было бы настолько проще, но Минерва меня убедила, что Хогвартс лучше. Да и как бы это выглядело, если бы мой сын учился не в Англии? Кстати, я до сих пор не понимаю, что там произошло, и почему младший Малфой в Хогвартсе. – В общем, дело вот в чем, – Джинни тяжело вздохнула. – Оказывается, над семьей Гринграсс висит какое-то старинное проклятие крови. Оно могло активироваться после того, как Астория забеременеет, а могло и не активироваться. Дафна, например, чиста. Детали я не знаю, но Астория подозревала, что всё может быть так, и всё равно избрала подарить Малфою наследника. Проклятие входит в свои последние стадии, кстати, я слышала, что ей на самом деле осталось недолго. – Но это ведь ужасно! – глаза Гермионы широко распахнулись. – Неужели, ей нельзя ничем помочь? – Гермиона, ты же сама изучала эти проклятия. Думаю, что Малфои сделали всё, что могли, - Гарри несколько равнодушно пожал плечами. Проблемы чистокровных его волновали мало, что напоминало отношение Перси к вопросу о сквибах. А в отношении кровных проклятий многие в волшебном мире вообще придерживались мнения: «однозначно, сами нарвались где-то на дороге веков». – У Астории маленький сын, она сама ещё слишком юная, я попробую узнать, быть может, можно сварить какое-то зелье? – Только ты, дорогая, сразу же могла переключиться на проблемы Астории, – Гарри покачал головой, восхищенно улыбаясь и глядя на подругу. – Ты теперь увлекаешься зельями тоже? – Много лет назад я пригласила к себе портрет Снейпа. Он согласился. Поэтому, да, один из величайших экспертов совершенно не против мне помогать и постоянно находится в моем распоряжении. – Неожиданно, – удивление Гарри возросло в несколько раз. – И Снейп согласился? – Да, – девушка пожала плечами. – Плюс, мне нужно было сильное мужское влияние для Александра и помощь. У меня тут вообще необычная компания воспитателей: Снейп, Кричер, Тинки, плюс, бывший директор Хогвартса Ниджеллиус Блэк. И кстати, все четверо обучали традициям не одного только Александра, они все помогали и мне. – Гермиона Грейнджер, ты не перестаешь меня удивлять, – покачал головой Гарри. – Не тебя одного, дорогой, не тебя одного, – пробормотала Джинни. – Кстати, мне кажется, или этот дом стал в разы больше? – Гарри, наконец, озвучил давно мучивший его вопрос. – Заметил? – Гермиона рассмеялась. – Не зря ты у меня глава Аврората. Да, на части дома лежало заклинание незримости. На той части, где был Александр. Вообще-то, часть дома принадлежала маггловскому Лондону, так было проще для Александра. Он мог общаться с детьми. Теперь это стало не актуально. – Гермиона, я надеюсь, что хоть теперь ты знаешь, что если бы сказала мне всё это раньше, я бы понял. И пусть сейчас это уже не настолько актуально, как ты только что выразилась, но все равно, ты всегда можешь поговорить со мной. А что-то мне подсказывает, что в очень скором времени причин будет много.