Эксцельсиор

— Эх, жаль, что так быстро пришлось улетать, — вздохнула Ириол, поправляя макияж перед зеркалом в кают-компании. — Вот бы так жить все время! Кэнди, я тебе немного завидую, ты молода и возможно найдешь себе богатого мужа. — Между прочим, если бы не Кэнди, мы бы и дальше могли там оставаться, — недовольно пробурчала Флора, укладывая только что вымытые волосы в замысловатую прическу. — Между прочим, — ответила ей ее же словами Уэмбра, красящая стальным, в цвет платья, лаком ногти, — если бы не ты, Флора, моему Вету не пришлось бы искать Кэнди и встревать в разборки с местными алкоголиками. — Они не алкоголики, а соискатели вечности, — попыталась вмешаться в разговор Кэнди, держащая для Ириол наготове помаду, но получила от Уэмбры легкий подзатыльник и обиженно замолчала. — Ничего подобного! — не осталась в долгу Флора. — Это не из-за Вета мы улетели, а потому, что Терри напал на тех парней. — Он бы не напал, если бы ты не подрала ему лицо, и он не сидел бы все время в номере, вместо того, чтоб присматривать за Кэнди! — Я не подрала бы ему лицо, если бы Флесс не сказал, что Терри хочет продать Кэнди императору! — Продать императору? Что за бред? — И ничего не бред! Флесс его даже придушить пытался! — И вышло? — Уэмбра иронично приподняла брови. — Я не дала. Уж больно хотелось его самой пристукнуть. И, между прочим, он бы ее не стал продавать, если бы Эдина его не уговорила. Императора ей, видишь ли, порадовать захотелось и девочку от Ориента спасти. — Ориента, этого варварского мира смерти я и сама боюсь. Интересно, а меня император купить бы не захотел? — вздохнула Уэмбра — Это все Вет виноват. Нечего было с пьяницами связываться. Пожили бы еще, как нормальные люди. Поотдыхали. — Вету действительно надо было просто позвать охрану. — Варган, все это время читавший на диване книгу, подошел к девушкам. — А вот Терри поступил правильно. Никто из нас, воспитанников, не стал бы терпеть оскорблений. Жаль, конечно, что он их не убил. С другой стороны, император пообещал их оскопить и отрезать им носы, что уже хорошо. — Никогда не знала, что вы такой кровожадный, Варган! — Ошеломленная Ириол испуганно отступила от синекожего мужчины. — Ириол, мы — власть. Мы — элита. Между собой мы можем ссориться и сражаться, но простым смертным встревать в наши дела не стоит. Или вы стали бы слушать любого таракана, советующего вам? Скорее, прихлопнули бы тапочкой, чтоб не лазил под ногами. — А кто такой таракан? — не выдержала Кэнди и получила очередной подзатыльник, теперь уже от Ириол. — Э, хватит драться, я брату скажу! — А я — Энтау. — И что твой слабосильный муж сделает? Он, между прочим, тоже в баре сидел, а как увидел, что к Вету двое пристают, так к стеночке, к стеночке! — наябедничала девочка. — Что ты говоришь? Энтау не мог струсить! — Ириол хотела дать Кэнди очередной подзатыльник, но та вывернулась и отбежала под защиту Варгана, показав принцессе язык. — Энтау действительно там был, — подтвердил слова Кэнди Варган. — С другой стороны, то, что Вет продемонстрировал Силу, и последующий разговор со мной, окончательно убедили Императора, что вы — подопечные Абеляра. И, Кэнди, чтоб больше не было разговоров, ты — подданная Арги и по закону принадлежишь Абеляру и своей семье. Терри имел законное право предложить тебя в ученицы императору Цербертрона. Если бы это было против правил, я бы вмешался. Это — во-первых. Во-вторых, чтобы тебе там не внушали эскадеры, любовницей Императора ты бы не стала. Это против закона Абеляра, а ссориться с ним Этран не будет. Возможно, повзрослев, ты захотела бы стать его женой, и Абеляр приказал бы Этрану на тебе жениться. Только так, не иначе. Накануне приема я говорил с Терри об этом. Тебе абсолютно ничего не грозило и я поддерживаю мнение твоего брата, что ребенку на войне делать нечего. Но, в свете последних событий и вашего неверного толкования наших правил, мы с Этраном решили, что ты учиться в его доме не будешь, а полетишь на Прозерпину. Там прекрасная школа для девочек, не так ли, Уэмбра? — Школа очень хорошая, — подтвердила сионийка, — большая честь учиться в ней. Значит, тебя, Кэнди, готовят стать чьей-то Первой Леди, как меня и Ифтерей. Но третье желание? — Договор между Лилион-Кваст и Цербертроном. Мы выступим посредниками. — Ох, только не это! — Уэмбра побледнела. — Они даже не люди!.. Так вот почему мы улетели столь поспешно: допуск в их мир, к сожалению, не постоянен. А я думала, ты шутишь, когда велел Терри лететь в пространство Тау-Верде. Пойду, помогу, мало шансов, что он сам справиться. У них интенсивность движения не чета нашему! — Пойду, поговорю с Энтау… — Голос Ириол ничего хорошего мужу не предвещал. — А я пойду, расскажу Форину, что Флесс ошибался, а то он теперь с Терри даже не разговаривает, — и повеселевшая Флора тоже упорхнула из кают-компании. — А я… А я никуда не пойду, вот! — воскликнула Кэнди, усаживаясь на диван. — Варган, дашь мне почитать что-нибудь? — Девочкам надо уметь деньги считать и наряды одевать, а не книгами интересоваться, — отказал ее Варган. — И быть такой же дремучей, как Ириол? Ну, уж нет. Меня Терри другому учит… А если не будешь давать книги, то я всем расскажу, наместником какой планеты ты был. И сюрприза не будет. — Ты не можешь знать, где я служил. — А вот и знаю. Я у Ника спросила, и он подтвердил. — Ник подтвердил? Да я убью его! Я же просил его… — Ну, да. Ты просил его никому ничего НЕ ГОВОРИТЬ о тебе. А о том, чтоб ОТВЕЧАТЬ на вопросы, речи не было. — Кэнди, ты меня убиваешь! — А ты не убивайся. Эдина говорит, у меня дар такой узнавать информацию. Человек хочет, не хочет, а на все вопросы мне ответит. А Ник говорит, я — прирожденная шпионка. Он, кстати, первый сказал, что Абеляр меня не просто так к себе позвал, а королевой где-нибудь сделать. Я думаю, может Нику потом женой стать? Он мне нравится очень. И зелья я, если честно, никакого не пила. Я слышала, о чем Терри с Эдиной договариваются. И просто решила проверить, что будет, если я буду вести себя как взрослая. Как Флора, например. Прокатило! Этран этот сидел, как мои хомячки, совершенно впав в гибернацию! Зато Вет мне свинок купил, а так бы не стал. — Зато Вет теперь еле ходит, а так бы хорошо себя чувствовал. — Действительно, не хорошо вышло, — согласилась девочка, — но он же не знал, что у меня передатчик с собой. Я бы Терри в любую минуту позвать могла. И вообще, ребята эти хорошие были. Соискатели вечности. Они на Цербертрон прилетели в надежде получить искусственные вечные тела. Жаль, если их накажут. Может, лучше было разрешить Терри их убить? Что такое оскопить, кстати? — Наказание это такое, страшно жестокое… — Варган протянул руку, и в ней появилась книга. — На, читай, пользуйся моей добротой. — Пользуйся приказом Абеляра, лучше сказать. Это же он приказал тебе не говорить о себе. А, кстати, у тебя жена есть? — Читай уже! — махнул рукой совершенно измученный Варган. — Боже! Зачем ты создал женщин? В этот раз полет длился очень долго. Наконец, корабль вынырнул около Лилион-Кваста, яркой, голубой звезды. И перед кораблем сразу же, из ниоткуда, появились два военных крейсера, выглядевших, конечно, грозно, но такого маленького размера, словно это были модели. — Ого, нас встречают игрушками! — Обычно мрачный Терри невольно улыбнулся, услышав слова капитана. Послышались сигналы вызова на связь. На экране появилось изображение молодого человека в темно-синем костюме. Он, немного волнуясь и гордо выпятив подбородок, произнес фальцетом, в конце сорвавшись на визг: — Выйдите на орбиту ближайшей планеты или мы будем стрелять! Никто эти слова не принял всерьез, и, видя его волнение, сомневались, что стрелять будут. Всем даже стало весело. После утомительного однообразия полета чужие эмоции вызывали странное оживление. Даже пессимистичный Форин развеселился: — А давайте, погоняем этих цыплят хоть немножко! Эскадеры громко рассмеялись. Варган, наконец, оторвался от очередной книги, подошел к иллюминатору. — Оставьте это, друзья, — флегматично посмотрев на противника, устало произнес он. — Не выполнив условия, вы рискуете нарваться на крупные неприятности. Этих чертей даже скуотертафы стороной обходят. Смех смолк, наступила тишина. Варган сел и продолжил чтение. Уэмбра, не слушая глупых предложений Форина, отключила двигатель и стала ждать. Тут же крейсеры развернулись так, чтобы орудия были нацелены на корабль эскадеров. Сзади, из метеоритного потока, вынырнули еще два десятка таких же военных кораблей, маленьких, но оснащенных очень внушительно. Флесса их маневры насторожили. Очевидно, время шуточек кончилось. — А теперь, Варган, подойди в рубку, посмотри и скажи, что это точно не враги. — Конечно, это — друзья, во всяком случае — для меня. Просто следуй инструкциям и все закончиться хорошо… Флесс совершенно растерялся, в недоумении пожал плечами, — Ну, как скажешь! На экране снова появилась покрытая веснушками физиономия молодого жителя планеты, чью принадлежность к роду нелюдей выдавал покрывающий щеки рыжеватый мех и выступающие передние зубы, выглядевшие скорее смешно, чем необычно. Впрочем, сам пришелец своей комичности не осознавал: наоборот, для более серьезного и делового вида он нацепил черные солнцезащитные очки и грозно поинтересовался: — Что, с меня смеетесь? Встревоженный Флесс повернулся к экрану: — Уверяю вас, мы обсуждаем свои проблемы, а не смеемся. Недоверие и раздражение не сходило с лица чужака. — Сейчас мы проверим, кто кого погоняет! — злобно процедил он. Флесс поперхнулся. Выходит, чужак знал, о чем они говорят? — Рабилер, что за новости? — Варган, уже стоя возле пилота, не стал вновь отрываться от книги, только повысил голос. Житель Лилион-Кваста на миг смешался, но, покачавшись на носках, все же принял какое-то решение и грозно произнес: — То, что вы здесь, меня не смущает. Проблема в том… — Для начала… — Варган посмотрел на экраны. — Для начала убери пушки, а потом будем обсуждать, какие у тебя проблемы. Возмущенный Рабилер опять выпятил подбородок, сложил брови домиком и надул щеки. — Моя единственная проблема — вы! — Я или наш корабль, уточни, пожалуйста. — Варган оставался невозмутим. — Корабль. И вы. У меня патрулирование сегодня кончается! — неожиданно пожаловался собеседник. — И что ты предлагаешь? — Жалею, что нельзя вас просто расстрелять. Боюсь, Абеляр отомстит, как за Донга. — Все мы иногда о чем-то жалеем. Я вот, лично, о том, что мицарцы десять лет назад забыли вас стереть в порошок. Но имеет ли это отношение к дипломатии? — Сожалею, Лорд Варган, но правила есть правила! — Человечек смешно наморщил нос и жалобно посмотрев, взмолился. — Помоги мне, пожалуйста! Тут и так неразбериха с кораблями, обедать пора. Мне только с вами сейчас возиться! — С этого вежливые люди и начинают. Уэмбра, назовите позывные корабля и бортовой номер, а также порт приписки. — Борт Ар-1, порт приписки — Ратон, передан в постоянное пользование эскадерам дипломатической миссии Альянса Тир-на-н-ога... Позывные, это что? — Название корабля. У вашего корабля, что, нет имени? — Рабилер выглядел возмущенным. — Одну минутку, пожалуйста! — Уэмбра приветливо улыбнулась и отключила связь. — …Дикари! — донеслась до них последняя реплика чужака. Флесс открыл рот, собираясь обозначить назревшую проблему, но девушка его опередила: — Я не называла этот корабль. И Ардварт ему тоже имя не давал. — Так может, назовем корабль Кораблем? — предложила легкомысленная Флора. — Да, нет, — отверг Флесс ее предложение, — глупо как-то… В кают-компании царила непривычная тишина. Все думали. Только Эдина молчаливо ходила из угла в угол, будто запертая в вольере львица. — Варган, что ты все время читаешь? Можешь сказать хоть что-нибудь? — Что-нибудь? — поднял он глаза на ведьму, улыбнувшись. — Ты издеваешься? Как корабль назвать?! — Не знаю, — равнодушно отозвался Варган и продолжил чтение. Кэнди тоже наклонилась и стала читать через его плечо. — А может, «Мечта»? — предложила робко Ифтерей. — «Талармар»? Впрочем, нет, так уже зовут наш флагман, — пробормотала Даэна. — «Гроза космоса»? — Ага! — Форин кисло посмотрел на нее. — Давайте еще сверху напишем, чтоб все скуотертафы знали. Быстрее нападут. — Форин, прекрати, — скорчив гримасу от ужаса, Флора зажала уши руками. — Капитан, пилот, слово за вами, — решительно двинулась на них Эдина. — Я знаю, я! — запрыгала Кэнди на месте. — В первый день, мы еще не взлетели, помните? Вет, ты тогда говорил про шахматы, помнишь? — Нет, Кэнди, не помню, — не понимая, о чем она говорит, развел руками Вет. — А я сейчас вспомнила, потому, что здесь у Варгана такой же стих одного земного человека, Лонгфелло. На нас очень похоже. Вот, послушайте: Тропой альпийской в снег и мрак Шел юноша, державший стяг. И флаг в ночи сиял, как днем И странный был девиз на нем: «Эксцельсиор»! Все выше! Был грустен взор его и строг, Глаза сверкали, как клинок, И, как серебряный гобой, Звучал язык для всех чужой: «Эксцельсиор»! Все выше! — И? — Непонимающе уставились на девочку эскадеры. — Разве это на нас не похоже? Мы тоже вышли в дождь и мрак, грустные и строгие. Мы тоже для всех чужие. — А причем здесь первый день? — Вет тогда говорил это же слово. Они говорили… — Девочка прокашлялась и заговорила звонким, резковатым голосом брата. — Это все шуточки Лотана! И наверняка по кораблю оставлено немало сюрпризов. Мы просто пешки в его игре и мгновенную смерть от расстрела заменили более страшной и более длинной. — Ты играл в шахматы? — продолжила она теперь более чистым и мелодичным голосом Вета. — Есть такой вид шахматных задач, «Эксцельсиор» называется — пешка должна стать ферзем, самой сильной фигурой. Смотри на это именно так. — Рабилер ведь говорил об позывных, девизе, — сказала она мысль уже своим собственным голосом, — так почему не «Эксцельсиор»? Не в силах высказать удивление, эскадеры молча воззрились на ребенка. — Я… — Флесс замялся, подыскивая слова. — Я не узнаю тебя, девочка. С каждым днем ты пугаешь меня все больше и больше. — А мне позывные понравились, — улыбнулась Даэна. — И слово латинское, сразу об Абеляре напоминает, — согласилась с ней Ифтерей, — надо его обязательно сверху написать, пусть ску думают, что мы эскадеры Абеляра. — Очень уж многозначное это слово, — покачала головой Эдина, — как бы кому нам мат не захотелось поставить. Но мне, лично, нравиться… — А Лотар пусть удавиться своими играми. Хватит назад озираться! — воскликнул Форин. Флесс посмотрел на него с не меньшим удивлением, чем перед этим на Кэнди. Чтоб Форин и такое говорил? Может, болезнь какая на корабль пробралась, и впору карантин устраивать? — Решено! — улыбнулась Уэмбра и включила связь. — Прием, Рабилер! Зарегистрируйте наш корабль под именем «Эксцельсиор». Это наиболее отвечает целям и настроению летящих… — Прекрасно. Увлекаетесь звездными путями? Я тоже. А теперь мне надо знать о ваших добрых делах. — Мирные договора?! — возмутился Флесс. — Это и есть самое доброе дело. Рабилер поморщился от недогадливости командира. — Варган, прошу, поясни людям, что мы имеем в виду… Ах, ладно, я сам попробую объяснить! Короче говоря, вы должны припомнить какой-нибудь из своих поступков, грандиозный и одновременно полезный для всего мира. Добрые дела, совершенные каждым из них в отдельности. Флесс живо повернулся к экрану и попросил: — Тогда еще одну минуточку, пожалуйста! С той стороны экрана донеслось реплика: — Терена, можешь ставить тарелки, я знаю уже, сколько длится у них одна минуточка.  Экран погас, а экипаж получил новую проблему на свою голову. Все призадумались. Лишь Форин в очередной раз возмутился: — Что это еще за глупость? Сообщать о каких-то своих добрых делах?! Да кому оно надо?! Варган сел снова читать и ледяным тоном произнес: — Ничего в этом глупого нет. На Сионии, вы уже знает, не принимают больных, а на Лилион-Кваст, тех, кто не сможет вспомнить хотя бы одно свое доброе дело. — Но это же полный бред! — Это не бред, а особенности местной религии. — Ах, вот как!.. Мысли экипажа потекли теперь в правильном направлении. Единственной, кто не подумал, а сразу подскочил к экрану, была Флора. Она сама включила связь. От неожиданности возникший на экране Рабилер чуть не подавился. Справившись с едой, предупредительно поднял руку и заявил: — Эй, выслушивать вас по связи я не намерен. Прилетите к нам на борт и поговорите с нашим детектором лжи. Только сначала хорошо подумайте, возможно, вы хотели бы просто остаться на одной из космических баз. На них правила Добра не распространяются. — Оставаясь на базе, мы сможем заключать договора с вашим правительством? — заинтересовался Флесс. — Нет, не сможете. Личное присутствие обязательно для ведущих переговоры. — А кто у вас этот определитель, этот детектор лжи? — в голове Флоры родилась блестящая мысль. — Давайте, я поговорю с ним, может, хоть он, как настоящий мужчина, войдет в наше положение? — Позвать? — Лицо Рабилера приобрело хитрое выражение. За столом дружно засмеялись невидимые сотрапезники. — Зовите, зовите, мы с ним очень мило поговорим! — Как скажите! — снисходительно произнес капитан крейсера, и на экране лицо человечка сменила свирепая морда кнура. — Не волнуйся, Флора, — похлопала ее по плечу Эдина, — из тебя выйдет неплохой обед, если ты продолжишь выпендриваться... — Привет, Рабилер! — наклонилась она к экрану, когда зверя уже увели — Приятного аппетита! Извини, что я тебя беспокою, но очень захотелось спросить: зверь обедает с вами? Видимо, Рабилер представил рядом с собой обедающего кнура и, преодолевая ужас и смех одновременно, с усилием произнес: — Да ну вас! — Жаль, очень жаль. Тогда еще один вопрос. Ты понимаешь, Флора у нас конечно, молодец, излишней скромностью не страдает, но не все же могут себя хвалить сами. — У вас с этим проблемы? — У меня, лично, нет, но с нами по два арганца и вирра, скуотертаф затесался. Сионийку ты уже видел. На переговорах они нужны, а вот перед твоей зверушкой слово из себя навряд ли выдавят. Нельзя ли, чтоб их хвалил кто-то другой? — Вирры, говорите? Вирров мы уважаем всех, им Правило не указ. Варгана мы пропустим, как Воспитанника Абеляра, остальные как хотят. Но если на борт и затесался большой скромник, хорошо, я, Старший сын Дома Звезд, милостиво дозволяю ему прибегнуть к чужой помощи, — на этом Рабилер отключился. — А он, собственно кто? — поинтересовалась Ириол. — Звучит по-дурацки, Старший Сын Младшего дома чего-то там… — Как и на Беллоре, здесь правят кланы, Дома, — пояснил, открывая глаза, до сих пор молчавший Терри. — Домов пять: Горы, Лес, Море, Долины и Звезды. Звезды правят все это столетие, так что он — старший принц и сын их Верховного короля. — Ты-то откуда знаешь? — Я некоторое время был в пространстве Тау-Верде. — Шпионил, одним словом. — Флесс посмотрел на него недобрым взглядом. — Правильно, — опять выдал мрачный прогноз Форин, — теперь они его среди нас увидят и решат, что мы все шпионы. Давайте его на планету не брать! — Как хотите, — невозмутимо согласился Терри и опять закрыл глаза. — Давайте посмотрим на это с другой стороны! — Флесс хмурился. — Вет и Ифтерей в любом случае летят. Зная Варгана, смело предполагаю, что он останется на борту читать. По здешним традициям надо хотя бы двое эскадеров-дипломатов, помимо поручителей. И что, никто из вас не может ничего вспомнить? — А ты про себя что помнишь, Флесс? — вкрадчиво спросила Эдина. — Я — не показатель! — рассердился он не на шутку — Ты сама, чем хвалиться будешь? — Мне же сто лет! Что-нибудь, да вспомню. Кэнди, с сердитым выражением сидевшая все это время возле Варгана, стала кусать ногти, но долго не выдержала. — А чего это вы Варганом распоряжаетесь? Он со мной и Терри завтра в оперу идет. И вообще, Эдина много чего о себе хорошего рассказать может. Во всяком случае, мне о ней Фабер много чего рассказывал хорошего. — Кто рассказывал? — одновременно воскликнули Ириол, Эдина и Флесс. — Не важно, — смутилась девочка. — Раз вы о себе ничего хорошего вспомнить не можете, то и знакомить вас с ним бесполезно. Злые вы и гадкие. Я ему так и скажу, пусть вас расстреляет. Терри им мешает, я — не такая, Варган и тот поперек горла стоит. Все, ухожу я от вас. Варган, если меня будут искать, то я вещи собираю. И обиженная девочка, сильно хлопнув дверью, ушла. С удивлением от неслыханной наглости все посмотрели ей вслед. Даже Варган, обычно не на что не реагирующий, удивленно приподнял бровь. — Надо же, достали бедную сиротку, — всплеснула Флора руками. — А что она про оперу говорила, а Терри? — Мы зарезервировали на завтра билеты, — нехотя ответил ей парень. — И не боишься? — удивилась Флора — И доброе дело вспомнишь? Терри, не ответив, вышел из комнаты. — Наверно, тоже пошел вещи собирать, — хмыкнула Флора. В кают-компании воцарилась тишина. Оставшихся не отпускало мрачное, подавленное настроение. В конце концов, Флесс обреченно вздохнул и изрек: — Честно говоря, нечего мне вспоминать. Жил как все. Чем же тут хвастать? Надо улетать и плюнуть на договора. Все вздохнули со смесью облегчения и печали. Стали заниматься какими-то своими делами. Уэмбра, не зная, как быть, запросила коридор на одну из многочисленных торговых космических станций. Два корабля, ведущий и ведомый, пристыковались рядом. Из своей каюты вышел улыбающийся после сна Ник Зегерс. Потянувшись, встал и закрыл книгу невозмутимый Варган. Терри с Кэнди ждали Вета. За время разговора в кают-компании он хмурился, но молчал, а когда капитан принял решение, ушел к себе. — У меня есть предчувствие… — Одетая в нарядное платье Даэна подошла к Флессу. — Ты поступаешь неправильно и после будешь об этом жалеть. Разве ты не видишь — Кэнди и Терри все больше отдаляются от нас благодаря твоей грубости. Мальчик он очень ранимый. Сильно переживает за сестру. Честное слово, если бы сейчас сюда явился Абеляр и предложил в обмен на ее безопасность отрезать ему руку, Терри бы лишь спросил какую. И его страшно огорчает твое недоверие, вечные поддевки, что он был шпионом. Разве малыш был виноват, что его заставлял отец? Ты не знаешь Гарольда Белла. Люди с Тельсии рассказывали про него ужасные, просто жуткие вещи. Говорили, например, что он завел себе зверинец со страшными монстрами и заставлял людей с ними сражаться. И Терри тоже заставлял. Извинись перед ним, я прошу тебя! Нам лететь на Ориент через неспокойный сектор… А кто, кроме Терри, реально сможет нас защитить? И здесь у него, похоже, тоже есть покровители и друзья: до войны Гарольд Белл служил на Лилион-Кваст дипломатом, но встретил Алуру Эн-Тингс из нашего посольства, влюбился и женился на ней. — Очень романтично, — фыркнул Флесс. — А что на счет его сестры? — Что касается Кэнди, то, конечно, ведет она себя не всегда достойно. Но, посуди сам, с кем девочка общается: с коварной Эдиной, с жеманной Флорой, с агрессивной Ириол? Ты ее воспитанием не занимаешься, я, к сожалению, тоже упустила это из виду, а общение с такими подарками судьбы даром не проходит. Прошу, будь с ней помягче, больше уделяй малышке внимания, и все наладится. — Я попробую... — Я в тебя верю. Спустя час Рабилер и его люди уже ждали их в доке. Вернее, его нелюди. Все они были в человеческих костюмах и обуви, но… назвать их людьми мог только кто-то с очень странным чувством юмора: чужаки были низки ростом, их тела покрывала короткая мягкая шерсть, их глаза были черны, а ударяющие по металлу палубы пушистые хвосты придавали сходство с неразумными животными. Флесс и на фоне обычных людей казался очень высоким, ну, а по сравнению с местными ребятами, он был просто гигантом. Что, похоже, добавляло экипажу проблем. Пока теллорцы и лилион-квастцы откровенно неприязненно рассматривали друг друга, вперед вышел Варган. — Ну, здравствуй, Рабилер, рад окончанию твоего долгого полета! — Обычно не склоняющий ни перед кем головы, Варган Сероглазый стал на одно колено. — Здравствуй, старый друг! — Рабилер подошел и обнял его за плечи. — Прости, но долг есть долг. Кого ты привел к нам, Лорд Варган? Каких таких скуотертафов и бурчащих гигантов? — Абеляр велел мне помогать им в пути. Они из Тир-на-н-ога. — До войны Грюнвальд имел у нас посольство. Но люди там были вежливые и смелые, ни чета этим. — Они не привыкли к столь долгим перелетам и столь экзотическим требованиям. — Варган поднялся с колен. — В целом, люди они честные и добрые, желают мира во Вселенной. — Сначала пусть наведут мир в своей душе. — Рабилер пронзительно посмотрел на Флесса. Затем нелюдь обвел глазами разношерстную кампанию прибывших и высмотрел высоченного, худого, как и все скуотертафы, Ника. — О, боги решили порадовать нас сегодня! — воскликнул он, повернувшись к своей команде. — Ник Зегерс, и вы тут? Решили спасти горемычных от нашего праведного гнева? Вы — известный миротворец, но лучше бы наш народ, наконец, услышал доброе слово мира от вашего отца. — Сожалею, но я пошел против него. Бейлиф Зегерс оставил Истру на произвол, и я не стерпел. — Горькая новость, но тебе мы все равно рады. Что скажешь в помощь тем, кто в пути? — Этран Дефльори прислал их. Сами они не рискнули бы потревожить вас. Но люди хорошие, меня спасли на Владиславе. Абеляр дал им свое слово. Значит, они достойны быть выслушанными. — Но пока я не услышал ничего. Вирры, выйдите вперед, я хочу увидеть детей Луны. Из напряженной толпы выскользнула Ифтерей. Вет, вопреки приказу, подошел не сам, а с Уэмброй. — Первая неразлучимая пара, потерянная в войну? — не поверил своим глазам Рабилер. — И вы, дейм Ифтерей? Приятная встреча. Вас, пилот, зовут Уэмбра, не так ли? Простите, но во время переговоров я вас не узнал. Он галантно поклонился и вновь перевел глаза на стоящих эскадеров: — Кто у вас командир? Вы? Шаг вперед. Мы не любим простых смертных, так что не пытайтесь занимать мое время даром, — при этих словах Ириол невольно вспомнила неприятное сравнение с тараканами. Тапочкой бы не прихлопнули. — Вам есть, что сказать? — Нет, — вздохнул Флесс и, подумав, добавил, — сир. — Тогда ваше место на станции. Я дарю вам три дня, затем станционный хранитель Куэйт выставит вас вон. — Рабилер сменил свой надменный тон на приветливый. — А вы, друзья, добро пожаловать ко мне домой. Свожу вас завтра в оперу, покажу свой Золотой сад… Его слова оборвала возникшая из дверного проема жительница Лилион-Кваста, быстро и бесшумно подошедшая к Рабилеру и что-то тихо сказавшая ему на своем языке, состоявшем из серии резких щелчков. Рыжий мех пришелицы и ее странная манера речи заставили Флесса улыбнуться: уж больно эти чужаки напоминали белок из лесов его родного Перта. — Янда говорит, что еще упоминались арганцы, — заявил Рабилер, закончив свой короткий разговор и кивнув собеседнице. — Это серьезно, Варган? Тебе нужна охрана? — Они — с вирами, а не со мной. Но иногда, скажу тебе по секрету, я молюсь, чтоб Абеляр услал их назад. — Дети Луны существа нежные, не то, что мы. Им часто нужна помощь, но не у нас. В наших домах — мир. Эй, здоровяки, расступитесь и дайте пройти настоящим воинам! Терри и Кэнди смело вышли вперед. Девочка привычно присела в реверансе. Терри вышел вперед и резким движением вытащил из-за спины ритуальный арганский меч. — В знак доброй воли Горы и Леса, — сказал он непонятную фразу, протянув Рабилеру меч рукоятью вперед. — В знак доброй воли Огня и Ночи, — ответил ему принц Лилион-Кваста удивленно. — Неожиданно. Давно не видел тебя, мальчик. И клинок знакомый. Абеляр восстановил нашу сталь для тебя? Большая честь. — Я прошу выслушать меня. — Говори, слуга двух господ. — Я служил только одному господину и хочу исполнить его последнюю волю. — Тем паче. — Мой господин, Лотар, догадывался, что меня могут отправить в составе нового посольства к вам, и приказал помочь теллорцам с ответами, как в свое время сделал он. — Лотара мы уважали, верно. И о первых послах говорил он сам, они молчали, — кивнул Рабилер. — Хорошо, я согласен. Приведите кнура! Огромная лошадь-червь подошла к людям. Животное обладало способностью чуять запах страха, который непременно издавал человек, подсознательно опасаясь раскрытия своей лжи. И было очень голодным, о чем свидетельствовало постоянное движение огромных челюстей. — Ну давай, арг, поведай о праведных деяниях твоих доблестных товарищей. — Без проблем, Рабилер. Это Флесс Пертский. Добрых дел у него много, но я расскажу про одно. Во время войны Теллора один за другим сдавала города. Настала очередь Альбиона, в котором было много беженцев, детей. На легком маленьком кораблике Флесс сам помчался навстречу армаде мицарцев. Не оставшиеся равнодушными тайгерцы ринулись следом. Город отбили, беженцев спасли. — Смело, — согласился Рабилер, с уважением глянув на белокурого гиганта. — Я выполнял свой долг, — просто ответил Флесс, сильно смутившись. Тем временем Терри продолжал: — Эдина Крог помогла бежать Элле из плена. А ведь если бы не это, у Теллоры больше бы не было династии Эн-Теонов… Даэна летела одна к агрессивным каннибалам силонам, чтоб попросить у них помощи для своего народа… Форина Итрангера считают трусом, а ведь после войны был случай, когда он спас жизнь детям, вытащив их из горящего дома. Сильно ожегся, долго лечился. — Ничего это не доброе дело, — фыркнул Форин. — Просто, мама моя заплакала, узнав о беде. Мне перед мамой стыдно стало, что я, трус, жив буду, а малыши пропадут. Вот и полез, как дурак. — Не боятся только идиоты, — изрек, задумавшись Рабилер, — и то, потому, что не осознают опасности… Продолжай, Терриар. — Доброе дело было и у Флоры Эльбек. Живя впроголодь в лагере скуотертафов*, она подкармливала там мальчиков, взятых на войну учиться у отцов. Добровольно купала детей своих врагов, кормила, отдавая последние силы, лечила, как знала и утешала, как могла. Особенно часто она помогала одному строптивому ребенку с номером Эн-И, которого она ласково называла Энни. — О, да, — усмехнулась, вспомнив, Флора. — Это не ребенок был, а сущая бестия. Всем возражал, все переделать хотел. А били его… — Постойте! — перебил девушку скуотертаф. — Это же мой лагерный номер! Ты воспитывала меня? — У Ника округлились глаза. — Не может быть! А ну, ноги покажи. Тому самому Энни отец палец отрубил, за то, что он мне побег хотел организовывать. — Палец?.. Откуда ты… Это же ты, Гюлли? Да?! Ничего себе ты изменилась! — А вот ты, судя по всему, все тот же смутьян и анархист. — Удивительно, — только и сказал Рабилер. — Ладно, Терри, продолжай, чего резину тянуть. — Энтау Горм не попал бы в черный список людей, летящих на этом корабле, если бы не стал защищать честь Ириол перед ее тетей. Ему пришлось соврать, что девушка была у него, в то время как Ириол была на митинге протеста. А ведь он ее даже в лицо не знал. — Ложь во благо? Редкий случай. Не иначе — любовь замешана. — ...У Ириол Эн-Теон тоже было доброе дело, связанное с ложью. Война только началась. Король, ее дедушка, часто летал, прося помощи в ваши миры. В пути его часто сопровождала миленькая дочурка. Здесь не принято отказывать детям и Алеофар беззастенчиво пользовался этой традицией. На корабль неоднократно нападали. Все удивлялись смелости короля, возящего дочь с собой. На самом же деле летала не Элла, а Ириол, дочь его бастарда, внучка, очень похожая на малышку Эллу. — То-то мне часто все кажется знакомым! — возмутилась Ириол. — Но я ничего толком не помню. — Наверное, вас психоблокировали, — предположил Рабилер. — Вы удивительная команда. И вы достойны нашей планеты. Пойдемте же, мои новые друзья, я покажу вам наш дом. Терри, кивнув, отступил, юркнул в корабль и вышел с клеточками. Кэнди, вертящей головой в разные стороны, он указал на стоящего в тени высокого человека. С радостным криком, широко расставив руки, девочка бросилась в объятья незнакомца. Тот, довольно улыбаясь, подхватил ее и высоко подбросил вверх. Кэнди зашлась радостным смехом. — Да ты, похоже, потяжелела с Цербертрона! Говорил тебе, летим со мной, будет куда быстрее. Привет, Терри! Жаль, не застал тебя в отеле. Сестра говорила, вроде ты заболел… — Незнакомец, приветливо улыбаясь, пожал Терриару руку. — Ардварт привет передавал, просил узнать, как ты. Ваших, как, здесь оставляют, или вниз берут? — Вниз. — Это хорошо. Ну, а вы сами? Здесь останетесь, или дальше с ними полетите? — Пожалуй, здесь задержимся. Моя миссия выполнена, — Терри глянул в сторону теллорцев с грустью. — Отлично! Эй, Рабилер, я их забираю! — крикнул незнакомец через причал, помахав рукой. Принц кивнул, улыбнувшись. — Варган, завтра поговорим. И мужчина исчез вместе с Кэнди и Терри. — Кто это был? — нахмурился Флесс. — Вы не знаете? — удивился Рабилер — Фабер. Ратонец. Начальник службы безопасности Мицара. — Как все запутано, — хмыкнула Ириол. — А почему ратонцам и арганцем можно сразу на планету, а нам нет? — А они — не люди. — Вот, говорила же, что он мерзкий мутант! Рабилер окинул ее холодным, неприязненным взглядом: — Если вы не заметили, мы — тоже. Ириол вспомнила про тараканов и потупилась: — Простите, я не подумала. — В следующий раз будьте осторожны — народ тут нервный. Идите на наш корабль, вас доставят вниз. Варган, не хотел бы ты посидеть еще со мной, рассказать, как ты попал в компанию к этим… эскадерам? — слово вышло ругательным. — С удовольствием. Вет, Уэмбра, Ифтерей, присоединитесь? — Да нет, пожалуй, — примирительно улыбнулся Вет, — не будем вам мешать. — Какой вежливый элен. Жаль, что с людьми связался! — вздохнул Рабилер и, махнув на прощание рукой своим людям, удалился. — Уж лучше бы ты, Ириол, молчала, — покачал головой расстроенный Ник. — Ладно, идем на корабль лорнов. Придется вам здесь задержаться. Рабилер страшно обидчив, сомневаюсь, что ему будет легко простить ваши слова. Притихшие, подавленные явно агрессивным настроением аборигенов, выходили эскадеры из корабля навстречу местному солнцу. Одна из «белок» ткнула пальцем в небольшое здание. — Жить будете там, передвижение свободное по всей территории планеты. Еда — так и быть, утром и вечером. О деньгах распоряжения не было, поэтому вам их оставили. Захотите убраться с планеты, найдете кого-нибудь доброго, на меня не надейтесь. Хватит и того, что я вас кормить взялась. И с этими словами пришелица исчезла в корабле. — Похоже, нам здесь официально не рады, — подвела итог Эдина. — А что вы хотели после слов Ириол? — горько усмехнулся Ник. — Это — нейтральная территория. Рабилер с детства привык общаться с такими великими людьми, как Абеляр и мой отец. И никто его никогда не смел обижать. Или наезжать на его гостей. Или упоминать, что они — мутанты. — А местные, что, мутанты? — удивилась Флора. — А ты по хвостам не поняла?! — огрызнулась Ириол. — А скуотертафы тоже хвостатые бывают, правда, Ник? — Верно, бывают. И все же было бы хорошо, если бы вы хоть чуть-чуть узнали об истории, прежде чем лететь в наши миры. Много лет назад на планете Земля был международный мораторий на вмешательства в геном человека. Но Абеляр уговорил одну из древних корпораций — «Альтерру», построить генетические базы-лаборатории на спутнике — Луне. Ведь на нее мораторий не распространялся. Так появились мы, скуотертафы, суперсолдаты того времени, и вирры, идеальный обслуживающий персонал. Нас создали сильными и быстрыми, их — красивыми и послушными. — Так поэтому они дети Луны? — догадалась Флора. — Да. И сначала все шло хорошо. Но вскоре выяснилось, что вирры мало живут, а мы — слабоуправляемы и агрессивны. «Альтерра» пошла на вторую попытку и создала синекожих и арганцев. Так что твой муж, Ириол, тоже мутант. — Спасибо, Ник, теперь ей будет, что говорить во время ссор, — пробурчал Энтау. — Ну, а местные стали третьей попыткой? — догадалась Даэна. — Нет, люди местных не создавали. Сами лорны рассказывают, что народ, у которого они были домашними животными, называл себя эффиты. Возможно, это была раса Абеляра. Затем эффиты начали войну, практически разрушили свои планеты и исчезли с лица Вселенной, бросив лорнов на произвол судьбы. Те выжили, и, благодаря радиации и химии, за несколько миллионов лет изменились, поумнели. Когда люди Земли наткнулись на их планеты, они уже восстановили технологии своих бывших хозяев и заселили Лилион-Кваст. И, все же, они помнят, что были животными и очень комплексуют по этому поводу. Отсюда, нелюбовь к людям, но сочувствие всем расам, созданным генетически. Люди для них — словно… — Он замялся, подыскивая слово. — Тараканы, которых, если будут возникать, надо прибить тапочкой, — грустно подсказала Флора, тоже вспомнив речь Варгана. — Да, к сожалению. Вы попали в большую игру, где очень часто ставки — жизни целых планет, но почему-то не поняли этого. Если бы Ардварт не почуял в вас что-то любопытное для себя, далеко бы вы не улетели. Вас долго спасало его заступничество и то, что среди вас были арганцы. Для всего нашего мира они — исполнители воли Абеляра, его руки и голос. — Ну, а ты чего с нами попал? Ты же, вроде, принц. — Я младший, девятый сын своего отца. И с такими людьми как Варган и Рабилер не равняюсь, хотя и общался. — Ничего себе. А Рабилер вроде обрадовался, увидев тебя. — На это есть причина. Скорее всего, мой отец прилетает сюда на ежегодную Большую Встречу. Меня пригласят для боев. — Боев? — Флора поморщилась, вспоминая свое нелегкое прошлое. — Неужели и здесь существует этот дикарский обычай? — Рабилер обязательно захочет порадовать моего отца и Абеляра, а для них лучше развлечения нет. Не бойся, Флора, правила здесь посложнее, чем у нас. Партнеры сражаются шпагами или саблями и не до смерти. Причем очень ограниченное время. — А у вас? — поинтересовался Энтау. — А у нас — чем придется и до смерти. — Весело. — Еще как, — усмехнулся Ник, — я обожаю бои. В этот раз, хочу верить, у меня будут достойные противники. Жаль, что среди вас нет бойцов. Выигравший чемпионат может просить у короля лорнов, Джениса, что угодно. Да и Абеляр с моим отцом не поскупятся. Я так в прошлый раз заработал на попытку переворота. — Твой отец дал тебе денег, чтоб ты его убил? — удивилась Даэна. — Это поддерживает их естественное напряжение. Они так устроены, — пояснила Уэмбра. — Мы чувствуем себя одной семьей, чтим наш кодекс и личную свободу выбора каждого, но все равно сражаемся, — согласился Ник. — И, если ты придешь к власти, то тоже будешь сражаться со всем миром и своими детьми? — Нет. Я мечтаю сделать свой народ процветающим. И даже знаю как. Но, для начала, мне надо стать королем пиратов и не погибнуть, как погибли мои братья… Хватит мечтать, идемте смотреть наши апартаменты. К вечеру Ник повеселел. Несколько раз он выходил смотреть, не летит ли флитер Янды. Вскоре их благодетельница показалась на пороге. В руках у нее была сумка с едой. — Вам просили передать на завтра билеты в Национальный оперный театр. — Казалось, она и сама удивлена этим фактом. — Янда, красавица моя, — обратился к ней Ник, — а не свозишь ли ты нас сегодня в город на дискотеку? Плачу я. Уж очень хочется развлечь моих спасителей. Скукота здесь смертная. — Эти теллорцы хоть слух имеют? — фыркнула белка, но потом смягчилась, и, весело подмигнув Нику, согласилась: — Ладно. Посмотрим, как вы умеете развлекаться… Утро застало Флесса больным. Казалось, что радость, так и переполнявшая его вчера вечером, исчезла навсегда. Болела не только голова, но и непривычные к танцам лорнов ноги. Жизнь показалась скучной и ненужной. Флесс с трудом встал с кровати и спустился на первый этаж. — Доброе утро! — Ник не только уже встал, но и приготовил завтрак. — Кто будет кофе? — А это что за гадость? — мрачно посмотрел на него Флесс. — Напиток такой, бодрящий. — Ну, давай. Боже, надеюсь, про вчерашний вечер дома никто не узнает. — О чем? — из постели Ника, уснувшего вчера внизу, вынырнула голова Янды. — Как вы танцевали или что перед этим пили? — Вообще обо всем. Позор. Никогда бы не подумал, что меня будут учить танцевать… белки. — Они не белки! — рассмеялся Ник, угощая и Янду напитком в высоком бокале. — Генетически они ближе к предкам лемуров с Земли или… к шиншиллам. И музыку любят больше всего на свете. Правда? — Ага, вон, за деревьями уже кто-то поет, — хмыкнул Флесс. — Это не наши, — навострила ушки Янда, — это арганцы. Они тоже петь любят. — Но мы — больше, — засмеялся Ник и притянул пришелицу к себе. — Пойдем их спарринги смотреть? — Я за! — сказала Янда и быстро скользнула в ванную комнату. — А я нет, — Флесс недовольно посмотрел на скрывшуюся белку. — Просто не могу понять, как кому-нибудь может нравиться увечить других. Тем более - миротворцам вроде тебя, Ник. — И что тут такого? Флесс, я же скуотертаф. Пират. Наш девиз — свобода, мы живем для счастья! — неожиданно красиво пропел он. — Что это было? — из ванны показалась женская головка. — Это наш старинный гимн, дорогая. Еще с Земли. Мы ведь и там пиратами были. И еще тогда грызлись с виррами и арганцами. — А с нами-то зачем?.. — На лестнице показался не менее бодрый Вет. — На аргов хотя бы охотиться интересно, но чем же провинилась перед доблестными корсарами космоса тихая и мирная раса слуг? — Ну, как тебе сказать… — Ник посмотрел на него оценивающе. — Вы, вирры, такие нежные, такие терпеливые, такие покорные, что просто нельзя не ударить вас, проходя мимо... Но ты, Вет, особый случай. Ты необычен. — Именно поэтому вы не стали его убивать во время войны? — заинтересовался Флесс. — Кодекс гласит… — Ник закрыл глаза, цитируя. — «Сопротивлявшийся должен быть убит. Сопротивлявшийся достойно — пленен». Никто не ожидал от ребенка, что он будет защищать замок сам. А арганцы… Их лишили главного и это ужасно. Они могут чувствовать боль, но не радость. Живут, но не свободны. Когда мы хотим от кого-то уйти, то говорим: « Да пошел, ты, козел!». А они: «Милорд, можно от вас сбежать?». Жалкие они. Убивать, мы их убиваем, но радости это не приносит. Это всего лишь последняя милость. Вирры — другое дело… Позавтракав, наши герои отправились смотреть предварительные бои. Ник заверил их, что будет интересно. Игры проводились в огромном амфитеатре, где собрались не менее двухсот особей самых различных рас. Амфитеатр напоминал Терри древний Колизей с картин отца, но в тоже время выглядел так, будто проектировал здание безумец: постройка была очень высокой, имела более двадцати ярусов, спускающихся вниз, будто ступени и… треугольную форму. В углах на стыке сторон, в просторных ложах сидели какие-то высокопоставленные особы, и смотрели на треугольную арену внизу, где, к изумлению эскадеров, стоял… Варган. — Нет, господа, так дело не пойдет, — обращался он к сидящему грузному мужчине и старому седому лорну с поддернутыми дымкой синими глазами — признаком принадлежности к касте правителей. — С кем я сражаться буду? Бейлиф, спускайся, а то скучно совсем! Арганцы ныне хилые пошли. — Фабера бери, мне лень, — отмахнулся мужчина. Затем обернулся, увидел высокого Ника и поманил пальцем. — Или сынка моего. Все же победитель прошлого года. — Так он кого побеждал, Льюиса и Керта, а не меня. — Ну, а в этот раз, победит тебя, — отмахнулся сидящий. — Привет, Ник, пойдешь на арену? — С удовольствием! — Ник перепрыгнул через ограждение и стал около Варгана. — Здравствуйте, Дженис. Здравствуй, отец. Привет, Варган. — Ты еще со всем стадионом поздоровайся! — крикнул со своего места ему вчерашний знакомец, Фабер. — Начинайте уже. По взмаху Варгана к ним подбежал мальчик с оружием. Противники салютовали друг другу, приветствуя, затем стали медленно сближаться, словно в неком необычном танце, словно две сливающиеся воедино звезды… И начался бой. Ник, прекрасно изучив на корабле тактику Варгана, почти постоянно отступал, уклонялся от ударов. Наконец, прозвенел звонок. Оба противника, тяжело дыша, опустили оружие. — Загонял ты меня, — рассмеялся Варган. — Так мне и надо… Он поднялся на трибуны и сел около Бейлифа. — Ну, и кто драться будет? — недовольно проворчал Дженис. — Что ж я, даром бутылку открыл? Эй, Ник, не хочешь с Рабилером сразиться? — Нет, — честно ответил скуотертаф, — не хочу. Он, во-первых, не соблюдает правила, а во-вторых, сильно обидчив. Психанет и прикажет мне голову отрубить, а я еще хочу в Летних Играх поучаствовать, главный приз выиграть. Мне деньги нужны. — Теллорцев спаивать, — хихикнул король лорнов. Флесс, хоть и сидел далеко за их спинами в окружении толпы, густо покраснел. — А теллорцы, между прочим, тоже люди. Меня спасли. — Люди, люди, — согласился старый лорн, — И все-таки, кого выберешь себе в партнеры? Скучно же. — Может, Терри? — предложил Фабер со своего места — Терри, пойдешь против Ника? — Зачем? — только теперь Флесс заметил Кэнди и Терриара. Девочка, не в силах усидеть, прыгала взволнованно у барьера. Парень сидел на траве, с краю, как всегда уткнув лицо в колени. — Выиграешь, можешь желать, что захочешь! — крикнул со своего места Бейлиф. — Тебе не понравиться то, что я захочу, — спокойно ответил ему Терри, вставая. Теперь хорошо стало видно, насколько он ниже и тщедушнее Ника Зегерса. — Выиграй для начала, — рассмеялся Бейлиф. — Ску, подумай хорошенько, прежде чем обещать, — рассмеялся и Фабер, — десять лет назад он уже выигрывал в подростковой лиге. — Точно! — король лорнов вскочил с места — Я вспомнил! Это поющий арг. Стой, Бейлиф, не обещай ничего. У этого парня очень недетские запросы. — Мальчик, — обратился он теперь к Терриару, — я прошу, порадуй нас, стариков. Покажи, что умеешь. Мы выполним твои желания, если только они не касаются новой войны или чьего-то трона. Согласен? — Хорошо. Но Ник не одет для настоящего боя, а он его потребует. Пусть переоденется. — И впрямь, пойди-ка дружок, переоденься, — согласился король лорнов. — Варган, хорош ли как противник этот арг тебе? — Пойдет! — Варган опять вышел на арену. На этот раз бой был настоящий. Несколько раз Варган едва уклонился от ударов Терриара. Положение спас звонок. — Слабоват ты против него, — обратился к Варгану Бейлиф. — Моя сила в другом, — парировал Варган. — Это точно, — вздохнул король скуотертафов. — Вот прикажет тебе Абеляр сменить у нас власть и все. И нет меня. — Но я же могу сделать так, чтоб ты не умирал еще с десяток лет. — Ну, уж нет! Будь другом, уважь старика, сделай, чтоб я умер. Не хочу видеть этого олуха на троне. Сильный он, черт, но тупой. Не хочу этого видеть. Наконец, вернулся Ник. Теперь он был одет в серебряную одежду и легкие мокасины. — Я готов, — весело отрапортовал он. — Как сражаться будем? — Как хочешь, — равнодушно ответил Терри. — Знал бы, что ты хороший боец, не дрых бы всю дорогу, — пожалел Ник, — давай начнем с классики: пять минут, пять уколов, шпага? — Хорошо. Через пять минут взмыленный и горько разочарованный в своих силах, Ник затребовал еще один бой. Терри опять равнодушно согласился. — Сабли, пятнадцать ударов, девять минут, — назвал свои условия Ник. — Дай ему фору, мальчик, — закричал с трибуны Дженис Терриару, — покажи ему, как дрался тогда. Ни Варган, ни Бейлиф этого зрелища не видали. Спой! — Не возможно, — ухмыльнулся правитель скуотертафов, — надо или драться, или сохранять дыхание для боя. Ник, давай лучше по-нашему, до первой крови, а то резона не будет! Ник, услышав, кивнул. Терри, не спеша, снял куртку и обувь. На трибунах засмеялись. Ник, наоборот, встревожился. Где-то он про такое слышал. Прозвенел звонок. Терри поклонился: — Ты мне не враг, — произнес традиционное приветствие скуотертафов. Флесс открыл рот от изумления. Терри действительно запел. И, судя по возмущенным крикам сидящих арганцев, тот самый гимн пиратов, что напевал утром сам Ник: Наш девиз «свобода», мы живем для счастья И под парусами бороздим моря. Вместе мы сражаемся с бедами, ненастьем. Мы хоть и пираты, но одна семья. Нет! Нет! Будем сражаться! Ведь мы Все хотим жить. Наш мир Слишком прекрасен. Надо бороться, Чтобы в нем жить! Лорны на трибунах неистовствами. Всей душой влюбленные в музыку, они не могли не оценить старую песню, до наивности простую и легкую, но исполненную на родном языке скуотертафов и заставляющую кровь стыть в жилах. Второй куплет «белки» не знали, но зато припев уже скандировал весь амфитеатр. Для пирата главное — смелость и отвага. Уважаем кодекс, что и говорить. Для пирата главное — не бояться драки, Помогать товарищу и моря любить. Нет! Нет! Будем сражаться! Ведь мы Все хотим жить. Наш мир Слишком прекрасный. Надо бороться, Чтобы в нем жить. На последних словах Терри сделал неожиданный выпад. Ник парировал, но удар все равно прошелся по плечу. Песня закончилась сердитым воплем раненого скуотертафа. — Ничья, — объявил Дженис, указывая на отпрыгнувшего Терриара. Тот стоял на четвереньках, длинным языком зализывая рану. — А ну, сынок, добей его, — крикнул, вскочив со своего места, Бейлиф и швырнул Нику секиру. — Негоже аргам быть сильнее королевских сыновей. — Бой без правил, — весело потирая руки в предвкушении кровавого зрелища, объявил Дженис. — Больно! Больно! Больно! — выл в это время на арене взбешенный скуотертаф. — Я же теперь не смогу участвовать в Летних играх. Я убью тебя! — Попробуй! — оскалился Терри своей фирменной улыбкой голодного зверя. Флесс впервые почувствовал, что сидящие рядом хвостатые лорны, куда больше люди, чем те двое, что стояли сейчас на арене. Боль сделала Ника похожим на огромную разъяренную гориллу. Он даже двигаться стал похоже. Стоящий на четвереньках Терри больше походил на поджарого волка. Все произошло слишком быстро для его глаз. Никто не объявлял начала. Просто Ник, подняв секиру, шагнул вперед. Терри, похоже, атаковал с четверенек. Флесс не понял как. Не уловил. Уже через мгновение Ник лежал лицом в песке, а Терри замахивался огромным тесаком. Короткий удар. Дружный вскрик зрителей. Единый вздох облегчения. Терри не стал добивать поверженного противника, лишь отрезал ему с такой любовью заплетенную утром косичку. — Вот дурак! — простонал Бейлиф, глядя на сына. Затем посмотрел на Терри. — А может еще один бой? — Тогда спускайся сюда, — позвал Терри. Он стоял, обхватив себя руками, и сильно дрожал. Флесс неоднократно видел такую его реакцию, но до сих пор не мог понять, что ее вызывает. Стресс? Боль? Страх? — Лень, — усмехнулся Бейлиф, — уж лучше ты прилетай к нам. Там и сразимся. — Ловлю на слове. — Терри спокойно посмотрел в глаза короля лорнов. — Обещание. — Я слушаю тебя, мальчик, — вздохнул король. — Договор с Цербертроном. Я поклялся Нику, что помогу его добыть. — А твой сынок не такой дурак, как ты думаешь, — повернулся Дженис к королю скуотертафов, — он-то в любом случае остался в выигрыше. Очевидно, что бои на сегодня закончены. Лорны завозились на своих местах. По рядам прошло волнение. Флесс решительно поднялся со скамьи. Сейчас или никогда! — Сир! — перешагивая через несколько ступенек, он бросился к королю лорнов. — Я знаю, мы не бойцы и не можем порадовать вас на арене, но может, вы хотя бы подумаете о договорах с Альянсом? Раньше вы благоволили Грюнвальду. — Людишки! — зашипел Рабилер неприязненно. — Они считают нас грязными мутантами! — Не все, а только одна юная барышня, — возразил Флесс. — И не всех, а исключительно Терри. Зная ее любвеобильность, я думаю, что дело здесь в гордости и отвергнутой любви, а не в расизме. — Ох уж эта молодежь! — вздохнул Дженис, покачав головой, и выразительно посмотрел на сына. — Трудно с ними. Песни им, танцы, драки… Женить их надо. Жена как к ногтю прижмет, так не только запоет, завоет. — Ну, Ириол Ардварт венчал еще на Ратоне с Энтау Гормом. К сожалению, уважать Терри больше она не стала. Все равно называет его мутантом. Но, уверяю вас, только его. Никто из нас не ксенофоб. — Да видно, видно. Вот какая команда разношерстная, даже пират, и тот есть. А что не ксенофобы, я уже вчера видел, — и король хихикнул, вспоминая дискотеку. — О договорах подумаем, но не сегодня. Сегодня — опера. Дни проходили за днями. Уэмбра заболела и ее положили в стационар. Эскадеры решили не спешить и дождаться ее выздоровления. Тем более что недружелюбные вначале лорны больше не чинили им препон. Янда теперь лично возила их смотреть достопримечательности планеты. Роскоши здесь не искали, зато везде находили гармонию. Белки без устали трудились, создавая красивое вокруг себя. Даже в полупустых своих жилищах они с удовольствием украшали стены миленькими вещами и картинками. Даже многочисленные накрытые куполами заводы окружали прекрасные плодовые сады и парки. Но главной достопримечательностью оказалась старинная, еще эффитами построенная Башня Слуха. Местные рассказывали, что, войдя туда и задав волнующий вопрос можно было раз в жизни получить ответ. Ник сразу похвастался, что в башне уже был, но про вопрос и ответ смолчал. Эскадеры тоже решили побывать в башне. Для этого надо было записаться в очередь и ждать своего дня. Первым отправился Флесс. Зашел в полуобрушенное здание. Огляделся. Часть пола была затоплена водами небольшого ручейка. По предварительно полученной инструкции, он должен был снять обувь и, перейдя ручей вброд, подняться на второй этаж. В единственной комнате второго этажа стояло одинокое кресло. Флесс сел и стал ждать. Вскоре его разморил сон. Снилось почему-то море. Сквозь рокот прибоя донеслись слова покойной жены: — Чего ты хочешь? — Здорово было бы получить еще договора с Мицаром, Ориентом и Ратоном, да и отправиться домой. — Все будет. Не волнуйся, — успокоила его покойница и, помолчав, добавила, — и не затягивай с предложением, прошу тебя. Муж Даэны сильно обижается. — Я не хочу изменять тебе! — с болью воскликнул Флесс, — Борюсь с этим влечением, но… — Мертвым изменить нельзя. Разве она не достойна тебя? Женись, и ее муж, и я будем рады. — Она опять помолчала. — Я люблю тебя! Просыпайся, милый, пора уходить. И Флесса словно кто толкнул в бок. Мужчина протер глаза, огляделся. Вздохнул и пошел назад. Стоящие внизу в волнении ребята начали, было, расспрашивать его, но он лишь отмахнулся. Ничего не было. Ничего не слышал. И только придя домой, нашарил в кармане брюк сложенный листок. «…И купи кольца получше наших!» — гласила записка от жены. Даэна вышла из башни в слезах и долго и безутешно рыдая. Как потом она призналась Флессу, ей привиделся ее сын. Но о чем они говорили, Флесс не спрашивал. Флора вышла радостная. Ей показали необычную судьбу на Мицаре. Форин сразу же после башни двинулся в магазин за новым холстом. Было очевидно, что башня предрекла ему карьеру художника. Энтау идти отказался наотрез. — Хорошенько подумай, надо ли тебе знать свое будущее, — советовал он жене — Зачастую человек взваливает на себя этим тяжкий груз. Не каждый выдерживает испытание знанием своего будущего. Бывает, человек не согласен с тем, что ему предначертано, пытается обойти судьбу. Боги наказывают за это. Ириол кивала, но все же пошла. Вернулась пунцовая от смущения и долго загадочно смотрела на Энтау. Покусывала губу, хмурилась, но о предсказании так и не сообщила. Эдина, выйдя из Башни, долго гомерически хохотала. Отсмеявшись, нахмурилась. — Флесс, я теперь точно знаю, что договора у нас будут. Но нам надо заполучить обратно ребят и Варгана. Как хочешь, но найди Кэнди и уговори лететь дальше. — И что в этом смешного? — Смеялась я, узнав свою судьбу. Мне предстоит пережить тяжелейшие роды, похороны, инаугурацию и пять свадеб. Все в этом году. А кроме того, найти своего суженого. Неплохо? — Похороны то чьи? — Не догадываешься? — Эдина пристально посмотрела на Флесса. — Мои? — К горлу подступил комок. — Балда. Вета и Уэмбры. Думаешь, почему им не предложили пойти в Башню? И так все ясно. Уэмбра присмерти, ни сегодня, завтра концы отдаст. А вот Ифтерей пусть идет… — И ведьма хитро улыбнулась. — А роды, кстати, чьи, твои? — Вот дурак! — фыркнула Эдина. — Я что, похожа на беременную? Акушеркой я буду, понял! Куда еще мне податься? - Ну, ты же у нас химик... - Химичить-то умею, а специального образования нет. Зато в мицарском медцентре двоюродный племянник главврачом работает. Туда я и подамся... Ифтерей сначала отказывалась идти в Башню, но Янда уговорила ее, для начала решив заглянуть сама. — Мне дали странное поручение, — произнесла пришелица удивленно, покинув развалины. — Координаты какой-то планеты. Но привести корабль я туда должна только после того, как отправлюсь с вами к гаргам. К гаргам! А как же мое служение? Я лучший пилот нашего военного флота. Не хочу я к гаргам. — А со мной вместе? — стал уламывать ее Ник. — А если я украду тебя у Рабилера? Пират я, в конце концов, или не пират! Или, может, у тебя кто-то есть? — Глупости, никого у меня нет. Уж такой ревнивец как ты, живо бы его вычислил. — Я — не ревнивец, — оправдывался Ник, — я — собственник. — Да ладно тебе. Придумаем, как быть. Ифтерей, пойдешь теперь? — А кроме поручения тебе о будущем ничего не сказали? — попыталась оттянуть время робкая Ифтерей. — Сказали, конечно, — и, подойдя к девушкам, стала что-то быстро шептать. Раздались смешки. Ник, на которого девушки из-подтишка бросали веселые взгляды, отчего-то засмущался и ушел. Зато Ифтерей успокоилась и решительно вошла в Башню. Вышла она бледная, пошатываясь. Бросилась в объятия Эдины и долго плакала, привлекая к себе внимание редких ночных прохожих. Девушки пытались ее расспросить, но Ифтерей не могла вымолвить ни слова. Вет, Энтау и Флесс стояли рядом, чувствуя свою полную беспомощность. — Вас обижают? — к ним подошел невысокий человек в сопровождении белки. — Нет, — выдавила из себя Ифтерей, — но я узнала о смерти. — Башня предсказала вам гибель? — удивилась Янда. — Странно, обычно она предсказывает только хорошее. — Жизнь у вас хорошая, вот и предсказания такие же, — мрачным тоном, так напоминающим о Терри, произнес человек, — А Торму в прошлом году гибель отца предсказала. Он не верил. Говорил, Абеляр, мол, не допустит. — И? — Убили отца в этом году. Не то монстры его, не то сами хайдцы. А вы, кстати, не горюйте. Или мама в детстве вам не говорила, что век вирров не долог? Радуйтесь жизни, веселитесь. Влюбитесь, если мужа нет. Плюньте на смерть. — Слушай, а давай возьмем их с собой? — предложила рыжая чужачка. — Ребята, а и вправду, пойдете с нами? Сегодня Ночь демонов, ратонцы прилетают, будет весело. — Эй, арг! — вперед протиснулась Янда.— Знаешь, предложение неплохое, но... не захватите ли вы еще и моего парня? — С удовольствием. Где он живет? Час спустя их привели в огромное здание, напоминающее не то оперный театр, не то дискотеку. Стены от пола до потолка были покрыты зеркалами. Изредка, возле невысоких столиков, группками располагались горки подушек. По залу ходило, смеялось и ело множество людей. Было полутемно. На эскадеров никто внимания не обращал. Прибывший вслед за ними Ник пояснил: — Сегодня ежегодный праздник — Ночь демонов. Ждут правителей, которые его традиционно откроют. Затем еда, танцы. Не переживайте — будет весело. Только лучше не разбредаться далеко. В этой толпе мы просто не найдем друг друга… — …Да как ты мог?! — Никто никогда не видел Варгана в такой ярости. — Как тебе вообще могло такое прийти в голову? — Леди была без пары, — пробормотал испуганный арганец, вытирая кровь из носа рукавом мундира, — одета не по-нашему. Откуда я мог знать? — Уже то, что она отказалась, должно было тебя остановить. Впрочем, к чему вопросы? Завтра все скажешь сам. Абеляру. — Он махнул рукой двум рослым парням и те поволокли сопротивляющегося арганца куда-то по коридору. — Вот видите, Ифтерей, — развернулся он теперь к плачущей девушке, с трудом пытающейся удержать разваливающееся платье. — Видите, что бывает, когда глупенькие дурочки убегают из дома. Я вас предупреждал? — Да, — кивнула она. — Как вообще вышло, что вы оказались в компании арганцев? — Я плакала… Они пригласили… Я потерялась… — забормотала девушка. — Плакала. Потерялась. И что теперь прикажете делать? Я лишусь одного из лучших офицеров из-за ваших глупостей. — А может, простите его? — А может, женить его на вас, дейм Ифтерей? Это будет наказанием похуже! — Варган заходил по комнате. Помолчал. Покрутил в руках стилус. Неожиданно взорвался. — Убирайтесь домой! — Я не знаю, где мы живем, — со слезами на глазах призналась виррина. — Еще лучше. — Вы сами виноваты! — пошла неожиданно в наступление девушка. — Вы бросили нас! Зачем вам книги, Варган? Что берете вы из них? Вместо того чтоб учиться у древних любви, чувствам, вы проглатываете страницы, словно завтрак. Где ваша дружба? Где любовь к ближним? Для меня эти люди, — люди! — стали друзьями. Они не спрашивали кто я, не искали выгоды. Просто помогли. И Нику тоже. Надо было бы, и вас бы не забыли. А вы, при первой возможности, оставили их на произвол судьбы. Я рада, знаете ли, что завтра поговорю с Абеляром. Пожалуюсь ему на вас. И пусть не говорит теперь, что вы — лучший из лучших! — Резко повернувшись, Ифтерей направилась к двери. — Куда же вы? — бросился за ней Варган. — Куда-нибудь. Добрые люди везде найдутся. Кто-то, да и выяснит, где мы живем. — Но ваше платье? — Оставьте его себе! — с этими словами она решительно дорвала платье и бросила его Варгану в лицо. — Я скучала. Надеялась, что вы вернетесь. А вы? Не хочу вас видеть. Подите прочь к своему Рабилеру, бесчувственный вы человек. Хлопнув дверью, она ринулась в ночь. — И что мне теперь делать? — спросил Варган у платья и побежал следом. — Кэнди? Что ты здесь делаешь? — Терри встряхнулся, отгоняя мглу. — Я все знаю! — всхлипнула девочка, уткнувшись ему в плече. - Я все знаю! Все знаю! — Что же ты знаешь, мо гриан? — он всегда называл ее «мое солнышко» и всегда по-ирландски. И всегда потом задумывался, чья память это в нем говорит. — Можешь ничего не говорить, я и так все поняла! — непонятно бормотала девочка. Ему пришлось слезть с подоконника, взять ее на руки и отнести в кровать. На его расспросы, что за страшный сон ей приснился, Кэнди лишь покачала головой. — Это не сон, — грустно пробормотала, вздохнув. — Я точно видела у тебя клыки. А значит — это правда. — То, что я монстр? — ему было до слез обидно за слова Флесса, но в какой-то мере, капитан был прав — за девять лет сражений и сидения на цепи в нем осталось мало человеческого. И если бы не искра чужой души, живущая в нем, Терри давно бы сошел с ума. — Монстр? — удивилась девочка. — Нет, я о другом. Может, ты не понимаешь, но ты становишься вампиром. И потом мне придется убить тебя серебряной пулей и воткнуть в сердце осиновый кол. А я даже не знаю, какая она — эта осина. — Вампиром? — Терри рассмеялся. — Что за чушь ты читала перед сном? — И ничего и не чушь! — возмутилась малышка. — У Варгана была книга, а в ней история о том, как один вампир приходил к маленькой девочке. И от этого она все спала, спала, а потом у нее прорезались клыки и она стала вампиром. И ее убили родители. Вот так. — Это всего лишь сказка. Вампиров не существует. — Но все признаки то на лицо, — не сдавалась Кэнди. — После того, как приходит Вет, ты всегда подолгу спишь, а просыпаясь, говоришь на странных языках и не всегда помнишь, кто ты. И у тебя прорезались клыки. Я смотрела сегодня, когда ты спал. И грустно, и смешно. Как странно увязала она все факты… И что теперь делать? Сказать правду? Поделиться сокровенным, просто отшутиться. Или… — У меня всегда были клыки. У тебя поменяются в двенадцать зубы и клыки тоже появятся — улыбнувшись сестре, Терри погладил ее по кудрявой головке. — У всех арганцев есть клыки. Разве ты их раньше не замечала? — Нет, не замечала, — вздохнула малышка. — А это точно? — Можешь завтра у дяди спросить. А что касается Вета… Лотар просил меня за ним приглядывать. Это должно было стать для меня приоритетом. А я не смог. Теперь пытаюсь ему хоть как-то помочь, но почти не выходит. Уж лучше, бы я и в правду стал вампиром. Мне хотя бы не было тогда так стыдно. Признание не принесло облегчения. А должно было? Навряд ли. Просто констатация фактов. — А! Так ты это от стыда в постели прячешься? — простодушно обрадовалась девочка — Вот и зря! Вет на тебя не сердится ни капельки. А я-то думала… И она счастливо вздохнула, обвив его руками. Сестра. Сестричка. Сестренка. Маленькое и недолгое счастье. — А вампиров и впрямь не существует? Эх, жаль! Но сказка хорошая, — тараторила счастливая малышка. — А ты мне, кстати, сказку не расскажешь? Например, как ту, про космическую станцию и зомби? Или про девочку-волшебницу и ее сестру? Ну, помнишь, где ее сестра еще пугала, что ее в приют сдадут? — Я тебе расскажу другую. О Фениксе, — решился-таки Терри. Вздохнул, собрался с мыслями и начал: — Мне будет сложно объяснить. Но я попытаюсь. Давным-давно, когда была заселена только Земля, жил-был сын короля. Он не был жителем этого мира. Как и Абеляр, он был рожден в другой Вселенной, под другими звездами. Он не был принцем в нашем понимании. Не жил в замке. Его не окружали почет, любовь и уважение. Напротив, его отец оставил его в чужом мире с чужими, жестокими людьми. И жизнь его была… просто ужасной. — У Терри внезапно перехватило горло. Он кашлянул, пытаясь снять спазм, закрыл глаза и продолжил. — Но он верил. Верил, что отец спасет его… Верил… А отца все не было… Иногда я думаю, что Абеляр Ортис и есть его венценосный отец. Иначе, почему судьба раз за разом сталкивает его с детьми Феникса? Словно бог хочет показать: вот же твой сын! Вот тот, ради кого ты перелопатил Вселенную и обыскал Землю. Вот тот, кого ты ждешь. Но Абеляр ищет совсем не нас, а того, самого первого. Веря, что он, как и сам Абеляр, может жить вечно. Но его сын не был бессмертен. Вернее, перестал им быть. Он рос с девочкой. И считал ее сестрой. И, когда его мир изменился, когда в него ворвались страх, боль и жестокость, сын короля продолжил жить только ради нее. Он отдавал ей еду и тепло. Он отдавал ей свою энергию. Отдавал по кусочку свою бессмертную жизнь. Даже когда захлестывало отчаяние. Даже когда от него остались только косточки, да и те сломали жестокие люди. Даже когда он начал бесконечно кашлять кровью — он жил только ради нее. А потом их плен кончился. Казалось бы, живи и радуйся. Да только сил жить уже не осталось… И в последний день, уже понимая, что умирает, сын короля нашел выход. Он отдал свою душу и память ее избраннику. Чтоб уже тот хранил сестру от бед. Чтоб дождался короля отца и рассказал, как все было. И пошли года. И в назначенный богом час избранник передал душу дальше, уже своему внуку. Он не знал, зачем. Просто, так показалось ему правильно. Ведь душа принца давала людям что-то особое. Силы менять мир. Желание жить и творить добро. Надежду. Веру. Любовь. Пусть уже и не к той, что прожила невероятно долгую жизнь и скончалась без мук. Просто умение любить и прощать. Это тяжелый дар, если честно: уметь любить вопреки и уметь прощать несмотря… Уметь дарить надежду и защищать жизнь… Но, знаешь, почему-то всегда находился тот, кто брал этот дар вновь, возрождая из пепла, как птицу Феникс… Лотар тоже в свой час принял этот дар. Ему было двенадцать, когда свет проник в его сердце из рук умирающего отца Азуры. Ему было только восемнадцать, когда он погиб. Я не сумел спасти его. А может, его смерть и впрямь была из-за меня? Если бы я был сильнее, я бы вернулся. Я бы защитил его. Я бы смог… Наверное, я бы смог… Слеза острой болью покатилась вдруг по его щеке. Терри торопливо смахнул ее рукой, чтоб сестра не заметила, но девочка давно спала, так и не дослушав сказку. Возможно, потому что рассказчик из него не ахти какой. Вздохнув, Терри подоткнул сестре одеяло и скользнул на дерево из окна. — Холодно? — Терри сидел на широкой ветке и смотрел на нее сверху. — Ага. — Поссорилась с парнем? — С Варганом, будь он не ладен. — А платье где? — У него оставила. — Плохо. Любишь его? — Ага. — А он? — А он бесчувственная скотина. Спасатель недобитый. Гад ползучий. Ненавижу его. — Плохо, — вздохнул парень. Его огромные зеленые глаза то открывались, то закрывались, словно он пытался не задремать. — И тебя ненавижу. Где ты все это время пропадал? Бросил нас, да? — Кэнди гостит у дяди. Я присматриваю. В городе сейчас много арганцев и ску. Наши народы не лучшая компания для маленькой девочки. — И для большой девочки тоже, — вздохнула Ифтерей, потирая разбитые замерзшие руки. — А чего в гости не приходил? Зазнался, да? — Приходил один раз, но Флесс велел убираться. Для него я не человек, а опасный зверь, годный только для арены. — А Ник жалел, что ты не зашел. Здорово ты его уложил тогда! Он потом с другими арганцами пробовал сражаться, так никто против него долго не выдерживал. А я сегодня в башне была. — Плакала. — Ты видел? — Видел. — Мне сказали, что я проживу очень долго, представляешь? Я переживу всех, даже Эдину. Обидно, да? — Обидно. — А почему ты на дереве? Поссорился с Кэнди? — Нет. Она спит. Тебя проводить домой? — Было бы здорово. — Сейчас. Подожди минуту, принесу тебе одежду... — И он скользнул с ветки в открытое окно. Еле отодрав больную голову от подушки, Флесс поплелся вниз. Так, с вечеринками пора завязывать. Он пытался четко вспомнить окончание вечера, но не смог. Смутно мелькали воспоминания о веселых арганцах, поющих какую-то старинную похабную песню и волокущих его домой. Вроде в дверях он упал на руки Даэне. Или нет? Говорил же Ник не отбиваться от своих. Все началось со знакомства с офицерами — лорнами. Вспоминали войну. Пили за мир во всем мире. Потом за десантников. За женщин. Ходили, искали еще спиртное. Да-а, веселая была ночка… Внизу на кухне сидела Ифтерей в красивом пышном платье. Грустно смотрела на просвет бокала с волнующимся, похожим на морской берег кофе с молоком. Рядом, уронив голову на стол, кто-то спал. При звуке его шагов резко поднял голову и посмотрел на Флесса зелеными злыми глазами. Терри. А он что здесь делает? — Знаете, Флесс. — Мелодичный голосок Ифтерей был сух, будто обветренные лепестки горной розы. — Я хотела убить вас вчера, но вы были слишком пьяны для этого. — Это вы меня вчера…э-э…встречали? — Да. А отнес вас в спальню и уложил Терри. Как оказалось, мы вернулись первыми. — И где все? — Не знаю. Ник и Янда вернулись под утро. Искали всех нас, замерзли и зашли теплее одеться. Остальные пока не появлялись. — И Даэна? — И Даэна. Нашла себе, наверное, на ночь хорошенького десантника и осталась у него греться, — безжалостно предположила Ифтерей. — Что с тобой, девочка? — удивился Флесс происшедшей с ней переменой. — Вы мне все надоели! Я вас всех ненавижу! — ни с того, ни с сего взвилась девушка. — Все плетете интриги, ищете выгоды. Врете! И она швырнула бокал во Флесса. Облитый с ног до головы, он непонимающе уставился на нее. — Вы Терри зачем прогнали? А когда я спросила о нем, вы сказали, что он нам не нужен. — А, вот ты о чем… — До Флесса дошла суть ситуации. — Но, послушай, Ириол права! Он не человек. Он псих. А если он нас всех во сне передушит? Ты видела его на арене? Он — чудовище. Даже арганцы считали его монстром. Да и зачем он нам? У него же есть покровитель, у шпиона этого. Как его там? А! Фабер. Вот пусть и катится к нему. Нам то он зачем? Не понимаю я вас, баб, заладили песню: пусть вернется, пусть вернется. Зачем? — А раньше вы к его мнению прислушивались, — хмыкнула Ифтерей, — и радовались, когда он вас спасал. — Спасибо, Флесс. — Терри поднялся из-за стола, грустно посмотрев на девушку. — Я пойду, пока остальные не вернулись. Пока, Иф! — Нет, подожди! — схватила его за руку Ифтерей, — подождем всех. — Не стоит, Иф. — Терри мягко высвободил руку. — Передай Нику, пожалуйста, я буду его ждать на Цербертроне. Хорошо? В этот момент дверь открылась и ввалилась толпа встревоженных эскадеров во главе с Варганом. — Это еще что? — зарычал он, глядя на мокрого Флесса и стоящего рядом с Ифтерей Терриара. — Она заблудилась. Я привел ее домой, — спокойно пояснил Терри. — А почему Флесс мокрый? — Я его облила! — с вызовом ответила девушка. — А мы тебя половину ночи ищем, — рассмеялась Флора, обнимая взъерошенную подругу. — Где же ты была? — Дом искала. — Варган чуть ли не весь город на уши поднял, нас с праздника выдернул, а ты дома, — возмутилась Эдина. — А Варгану слабо к нам зайти, — продолжала злиться Ифтерей, — он же любимец Абеляра, высший из людей, что ему мы, простые смертные? — Ифтерей! — попытался урезонить ее Варган. — Может, не будешь меня оскорблять? — А то что? Рабилеру нажалуешься? Вон он идет, жалуйся, — с этими словами она налила из кофейника второй бокал и запустила им в оторопевшего Варгана. — Лорд Варган, — начал говорить подошедший Рабилер, но смолк, уставившись на мокрого Варгана. — Вас Абеляр вызывает. — К черту Абеляра! — зарычала Ифтерей на чужака. — Не видишь, мы здесь отношения выясняем?! — Тс-с! — приложил палец к губам Вет. — Давайте не будем устраивать скандалов? Хочешь, Варган станет на колени и извинится, что в компании старых друзей забыл о тебе? А ты его простишь и поцелуешь? — Звучит заманчиво, — усмехнулся Рабилер и получил очередным бокалом по голове. — Забыл о нас! — грозно поправила Ифтерей. — Забыл о нас, — покорно согласился Варган. — А теперь на колени! — затребовала Ифтерей. — Голову наклони, как положено, и говори. — Боже, чего не сделаешь из-за взбалмошной женщины! — закатил глаза Варган и стал на колено. — Ифтерей, прости, я не приходил к тебе. Ай! Варган схватился за ухо, получив по нем острыми коготками. — На оба колена. И говори: к нам! Ты всех предал. — Хорошо, прости, я не вспоминал о вас. Ай! — Он получил по второму уху. — Да целуй уже ее! — От двери раздался знакомый насмешливый голос. — А я говорил ему: женишься, не только петь, выть будешь! — засмеялись ему в ответ. Смутившийся Варган вскочил с колен, Ифтерей спрятала за спину очередной бокал. Эскадеры расступились. На пороге стояли Дженис, король лорнов и Абеляр Ортис. — Звали вас, ждали вас, решили сами прийти, — пояснил правитель двенадцати миров, усмехаясь. — Милорд, — хрипло ответил Варган и поклонился, — я думал, вы к обеду будете. — К обеду тоже буду, — рассмеялся Абеляр. — И что же мне с вами делать? — Да жени их уже! — засмеялся и Дженис. — Хорошая пара выйдет. Никогда не думал, Варган, что ты такой подкаблучник. — Да нет, это Ифтерей у меня разошлась, — добродушно усмехаясь, ответил Абеляр. — Недаром на половину арганка. Повзрослела девочка. Думаю, скоро от тебя мужчины ночью в подворотнях бежать будут. — Один уже бежал, — Ифтерей все еще сердилась. — То-то мне утром докладывали про странную драку и девушку, которую Варган искал всю ночь, — хмыкнул Рабилер. — Так что, не вернешься к Илю? — Абеляр вдруг стал строгим и серьезным. — Нет, милорд, — отрезала Ифтерей, смело глядя в глаза своего повелителя. — Он и раньше мне не очень нравился, а полетав по свету, я и вовсе про него забыла. — А ты, Варган, что скажешь? Я тебя послал в отпуск. Дела сдать, за гостями присмотреть, а ты? Сад на Хайде разрушил, беллорцев запугал, друзей на лорнов бросил, девушку хорошую обидел. — Мне нет оправдания. — Варган смотрел в пол. — Может, казнить тебя? — Давай на арену его отправим, с отловленными эфебами сражаться? — предложил Дженис. — Хорошее дело, — задумчиво ответил Абеляр. Флесс буквально почувствовал, как замер в испуге его экипаж, как грозно напрягся Терри. — Пожалуйста, не надо! — разревелась Ифтерей, падая на колени. — Он выиграет бой, сир, но вы лишитесь желания. Я не думаю, что это разумно, — попытался вмешаться дипломатичный Вет. — Любишь его? — спросил Абеляр, повернув лицо Ифтерей к себе. — Очень. Жить без него не стану! — заверила девушка. — Тогда до вечера подготовьтесь, — распорядился Абеляр. — Варган, на сегодня я освобождаю тебя от службы. И на следующий месяц тоже. Я рад, что ты оторвался от своих книг и наконец начал жить. — Мне бы хотелось оставить тут что-то на память, — вздохнула Уэмбра, глядя на столицу Лилион-Кваста с крыши Центра Клонирования, лучшего медицинского учреждения города — Ты оставляешь здесь своего ребенка, — с грустью в голосе напомнила ей подруга. — Надеюсь, вы сможете воспитать его. Жаль, что времени осталось так мало, я умру раньше, чем его извлекут из репликатора. И все же, что он увидит, взрослея? Какую память о нас? — Не понимаю. — Я подумала ночью, а что, если построить башню, похожую на башню слуха. Он сможет стоять на ее крыше и видеть мир. — А если ты перенесешь в нее мой дар, то башня еще и станет полезной. Он сможет общаться с вами, хоть вы и умрете, — обрадовано предложила Ифтерей. — Надо сказать Вету, — вздохнула, с трудом вставая с шезлонга Уэмбра. В последние дни стало заметно, что Уэмбра начала двигаться медленнее, много спать. Ириол считала, что на девушке плохо из-за многочисленных обезболивающих, веденных перед биопсией для получения нужных клеток, но Ифтерей прекрасно знала: это витта точит подругу изнутри, выпивая последние силы. У нее не хватало сил даже на то, чтоб порадоваться теплым дням и предстоящей вечером свадьбе. — И все же странно, что ты выбрала Варгана, — сказала Уэмбра, спускаясь с крыши по лестнице. — А я всегда его любила. Помню, мне было около пяти, и он прилетел, чтоб забрать меня в школу Абеляра. Высоченный, строгий, четырнадцатилетний. Иль все время тогда обижал меня, дергал за косички, заставлял петь. Варган увидел, рассердился и разорвал между нами связь. С тех пор ни Иль не мог слышать меня, ни я его. — Вот сам тебе помешал, сам пусть и мучается, — слабо улыбнулась запыхавшаяся подруга. — Если, конечно, не станет умничать и вести себя как принц, то я не буду его тиранить. Жаль, ты не видела, как он сегодня на колени встал. — Не делай так больше, прошу. Это жутко унизительно. — Ничего. Слишком у него самомнение высокое, недаром отец — ратонец. Теперь поскромнее станет, — рассмеялась подруга. — Я, кстати, хочу тебя из больницы украсть на вечер. — Я бы рада, но что скажет врач? — Мы его позовем позже. — В палате, как оказалось, Уэмбру ждали Терри и Вет. Обняв любимую, Вет усадил ее на кровать. — Врачи показывали тебе эмбрион? Правда, он хорошенький? — Ах, Вет, но он же нас никогда не увидит! — Не знаю, почему ты так тяжело относишься к факту нашей смерти, может, потому что ты сионийка, — задумчиво произнес Вет, гладя ее по волосам. — Я совсем не помню своих родителей, а Иф тоже росла в центре клонирования из эмбриона, созданного из посмертных клеток. Это нормально, умирать. — Но можно пойти другим путем, — Терри присел и заглянул ей в глаза. — Можно не умирать. Хочешь? — Просить Варгана сделать нас бессмертными? — Нет, — Терри качнул головой, — даже Варган, обладая своим даром преобразования материи и энергии, не способен даровать бессмертие. Мы пойдем другим путем… но решить должна только ты. Будет больно. Очень больно. — Расскажи, пожалуйста. — На Цербертроне Вет практически умирал, а сейчас чувствует себя хорошо. Ты не догадываешься почему? — Скрытые резервы, хороший уход, постоянное вливание глюкозы, — профессиональным тоном начала перечислять Уэмбра, загибая пальцы. — К сожалению, нет. И то, что я тебе скажу, тайна. Преступление, караемое смертью. Мне продолжать? — Я никому не скажу, но ведь даже Варган признал, что Вету стало лучше от моих лекарств. — Вот и прекрасно. Поддерживай в нем эту мысль и дальше. Ифтерей, расскажешь ты? — Ну, нет, сам начал, сам и говори. А я, лучше, вообще уйду. Ничего не слышала, ничего не видела, ничего не знаю. Но я — за. Выслушай его хорошенько, и не отказывайся сразу, подумай. С этими словами Ифтерей выпорхнула из палаты, оставив их втроем. — Витта неизлечима, ты знаешь. Как и гемофилия у скуотертафов. Но они давно нашли выход — переливание необходимых элементов крови. Тоже можно сделать и с тобой. «Перелить» тебе симбионты— крохотные существа, обитающие внутри наших клеток, дарующие людям способность к магии и продлевающие их жизни. При разумном использовании получаемой из них энергии хватит надолго. Затем процедуру можно повторить. Но это очень больно, и Абеляр придет в ярость, узнав, так что придется соблюдать конспирацию. Хочешь, я попробую… — Но для крови нужен донор. Для симбионтов, как я понимаю, тоже. — Да, конечно. Я дам тебе свою энергию. Это больно, но можно пережить. И жить дальше. И самой растить ребенка. Хочешь? — спросил Терри, накрыв ее ослабевшие белые руки своими — сильными и горячими. — Хочу, конечно. Но, чтоб провести такой эксперимент надо лаборатория, установки… — Уэмбра устало покачала головой. Ей хотелось лечь и поспать, а не продолжать этот бессмысленный разговор. — Нет, Уэмбра. Это трудно объяснить... Симбионты, будучи существами из очень далекого космоса, подхваченными Первопроходцами и передавшимися всем их потомкам, являются телепатической формой жизни. Их связывает некое поле, заставляющие их мигрировать от человека к человеку, будто пчел или птиц. Мы, арганцы, и любые другие расы, способные к магии, можем управлять этим полем и переселять симбионтов по своему желанию, «переливать» их энергию другим. Во всяком случае так рассказывал мне мой отец… Как видишь, с Ветом это сработало… — Значит, вы, не посоветовавшись со мной, уже пробовали? И как это отражается на тебе, Терри? — вечно ищущая душа медика встрепенулась в ней, отбросив высасывающий последние силы сон. — Практически никак, я просто стаю медленнее, чем обычно. — Сонный! — воскликнула обрадованная Уэмбра. — Ты становишься сонным. А я весь корабль обыскала в поисках наркотиков! И тут в ее голове сложилось дважды два. — И сколько раз ты «подкачивал» ему энергию? — подозрительным тоном спросила она — Сколько надо! — неожиданно огрызнулся Терри. — Пойдешь, Абеляру доложишь? — Нет, конечно, — с удивлением от столь явной агрессии ответила она. — Вет же мой муж. И я рада. Но откуда ты знаешь, что это безвредно? — Многие люди в Альянсе пользуются этой способностью, продлевая себе жизнь. Не в силу генетических особенностей, как на Тефанне, а в силу своего страха перед смертью. — Теперь парень вновь говорил устало и отстраненно, словно отделяя себя от мира. Надо же, какой он эмоциональный! Раньше, больше интересуясь Ветом и в меньшей мере обращая внимание на других, Уэмбра этого не замечала. — Кодар Итрангер, например, или мой отец. Я потому и хочу так сильно, чтоб Абеляр вновь заинтересовался Тир-на-н-огом. Абеляр легко вычислит и закончит этот произвол. — Именно поэтому у Кодара и Гарольда умирают все дети! — Пораженная догадкой, она прижала руки к щекам. — Они забирают их энергию, их симбионтов! — Да. Форин не обладает Силой, поэтому он выжил, Кэнди повезло случайно. Ее мать была послана как подарок на другую планету. Гарольд Белл просто не догадался, что его очередная любовница беременна от него. — А ты? — А я просто живучий. — Терри встал и отошел к окну. — Решай. Решай сама. Судьбу не переплюнешь. Тебя могут убить, ты можешь отравиться или умереть от простуды. Но умереть человеком, а не его жалкой копией. — Я согласна. — Уэмбра чувствовала сильный страх, но желание увидеть только сегодня созданный эмбрион выросшим на ее руках ребенком пересилило. — Делай, что надо! — Давай попробуем. — Терри аккуратно взял ее руку и сжал между своими ладонями. Все волосы на голове у Уэмбры вдруг вздыбились. От боли она вскрикнула и отдернула руку. — Больно! — Еще не больно, — заверил он, — выдержишь? — Не знаю… — Уэмбра расплакалась. — Мне страшно. Я хочу жить, но боюсь, что стану кричать, и сюда сбежится весь медицинский центр. — Сейчас полдень, лорны обедают. Дежурит только робот. — Терри решительно уложил девушку в кровать. — Вет, накрой ей голову подушкой и одеялом, но смотри, чтоб она не задохнулась. А ты, Уэмбра, думай о ребенке. С богом! — Тише, тише, тише… — Голос мужа доносился до нее откуда-то издалека. Все закончилось. — Я дрожу, — пожаловалась Уэмбра едва слышным голосом, — и совершенно мокрая… — Скажи спасибо, что не умерла от шока…— Терри сидел с закрытыми глазами на полу и держал ее за руку. Кожа его стала беломраморной, губы — цианотично-синими, а голос — тихим и измученным. — Через час ты вызовешь врача. Скажешь, что уже чувствуешь себя бодрее, что сегодня даже поднималась на крышу. Потом обязательно расскажешь о предстоящей свадьбе Ифтерей и личной просьбе жениха и невесты присутствовать на бракосочетании. Варгана Иф к тому времени как раз пришлет сюда. Он подтвердит. Затем попросишь у врача легкий стимулятор. Не бойся, он тебе пока не повредит. Поблагодари врача и иди на свадьбу. Только не танцуй с Ветом, ему сегодня будет чуть-чуть плохо. Все поняла? — И что, обязательно делать все именно так? — удивилась Уэмбра. — Если не хочешь, чтоб Абеляр вас вычислил, да. Он поймет, что тебе добавили сил, но сочтет, что это сделал Вет. А по закону, парам разрешено пользоваться симбиотической энергией как общим ресурсом. — Интересно, откуда ты все знаешь? Ты же не ученик Абеляра? — Зато принц Лотар им был. Незадолго до смерти он загрузил в меня свою память. А дальше я учился сам. — Терри резким рывком встал на ноги. — Все, хватит разговоров, время уходит! Если кто спросит, я ушел еще во время обеда, — и он исчез в окне. — Там дерево, — пояснил Вет. — Мы поэтому и выбрали эту палату: рядом дерево, а внизу заброшенная часть парка. Никто его не увидит. И прости, что пришлось столько ждать. Надо было создать видимость того, что тебя интенсивно лечат.