***
Открыв глаза, первым делом Изуку попытался осмотреться. Всё его тело буквально скрипело при каждом движении и отзывалось неприятной болью где-то в пояснице. Казалось, он вчера провёл весь день в спортивном зале, таская железо. Причём строить он себе решил комплекс: день ног, рук, спины и всего, чего только было можно. Появилось ощущение, что болели даже волосы, хотя это было невозможно. Зашипев и издав пару болезненных звуков, Мидория силой заставил себя сесть на край кровати, накинув сверху одеяло. Сонливость быстро проходила, а на смену ей таким же ураганом закручивались воспоминания о том, что происходило ночью, или днём. Этого Изуку уже не понимал. Когда он пришёл сюда, было светло. Сейчас тоже светло. Собравшись с мыслями, омега ещё раз осмотрелся по сторонам. Мистер Бакуго был ещё здесь, об этом говорили часть его одежды на полу и обувь, стоявшая в коридоре. Стараясь избежать неудобного разговора, Изуку решил, что лучшим решением будет уйти «по-английски». Скрипя зубами от ломоты во всём теле, парень, собирая вещи с пола, попутно пытался их надеть, чтобы как можно скорее уйти из проклятого номера. Денег и сотового у него всё так же не было, но между неприятным разговором и прогулкой в несколько километров парень решил выбрать второе. Он уже представлял, в каком ужасе сейчас, наверное, находилась его мама. Она же уже несколько часов, это точно, не могла до него дозвониться. Изуку решил найти любой способ, чтобы как можно скорее связаться с мамой и успокоить её. Уже находясь почти что на пороге и надевая обувь, Мидория услышал властный и холодный приказ, который оборвал всё внутри парня. — Стоять! — резко сказал мистер Бакуго. — Далеко собрался?! — в этой фразе не было издёвки, но почему-то она звучала очень враждебно. — Домой, — не поворачиваясь в сторону собеседника и едва контролируя дрожь в голосе, ответил Изуку, застыв на месте. — Нам надо поговорить! — приказным тоном сообщил мужчина, явно собираясь приблизиться к омеге. — Простите. Я занят. Давайте в другой раз, — постарался улизнуть Мидория, наспех надевая обувь и впопыхах открывая дверь. — Мне кажется, ты не понял, — сильная мужская ладонь быстро опустилась на дверь, надавив на неё и тут же захлопнув. — Нам надо поговорить, Деку, — последнее слово прозвучало прямо над ухом Мидории. Так властно и так утробно, что уши и щёки Изуку вмиг покраснели. Все воспоминания о недавних жарких событиях накрыли, как снежная лавина. Только от них становилось совсем не холодно, а даже наоборот: чертовски душно и жарко. — Мистер Бакуго, я… я… — замямлил Изуку, чувствуя, как начинает дрожать всем телом. Это был не страх человека, а страх альфы. — Наверное, стоит повернуться лицом к лицу, когда с кем-то разговариваешь. Это обычное уважение, — схватив омегу за плечо и развернув его спиной к двери, нахально сказал мужчина. Мидория почувствовал, как его лёгкие стало покалывать от невыносимого желания вдохнуть больше воздуха, но что-то не давало этого сделать. — Простите, мистер Бакуго, — замялся Изуку, виновато опуская голову. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — скомандовал мужчина. Мидория испуганно замотал головой, прижимая подбородок ближе к груди. Кацуки такое поведение явно не понравилось. Двумя пальцами правой руки он ухватился за аккуратный подбородок омеги и силой заставил его поднять голову, чтобы смотреть глаза в глаза. Изуку зажмурился. Он понимал, что, если откроет глаза, то покраснеет всем телом. Этот властный голос, точно такой же, как и ночью... Он не давал ни единой возможности сопротивляться. Казалось, что он словно дурман окутывал всего Мидорию целиком. — Открой глаза! — снова приказал мужчина, но Изуку протестующе закачал головой. — Ты испытываешь моё терпение или что?! — раздражённо цыкнул мистер Бакуго, сильнее нажимая пальцами на чужой подбородок. — Я… я… мне… — запаниковал Изуку, не зная, как правильно подобрать слова. — Мне стыдно, — всё же смог сообразить парень. Чужая рука тут же отдёрнулась от его лица. — «Господи, да он же совсем ребёнок!» — ругался сам на себя Кацуки, понимая, что, что бы он дальше не сделал, он никогда не простит себе эту вторую по счёту непоправимую ошибку в его жизни. К счастью, первая ошибка превратилась в лучшее, что случалось в его жизни, однако эта точно не могла закончиться так же. Схватив Мидорию за руку, Бакуго быстро потащил его за собой. Едва не спотыкаясь и испуганно открывая глаза, Изуку смог прийти в себя лишь оказавшись на кровати. — Так, давай решим это всё быстро, — тяжело выдохнул Кацуки, держа себя в руках. Мужчина взял телефон с прикроватной тумбочки, включил на нём диктофон и положил его обратно, недалеко от Изуку. — Я же не принуждал тебя к сексу?! — спросил с напором мужчина. Взгляд Изуку заметался. — Н-нет, — нервно ответил парень. — Вы попытались сначала, но потом я сам… — Вот и отлично, что ты хоть не врёшь. Потому что эти штуки, — поднял руки Бакуго, акцентируя внимание на напульсниках на своих запястьях, — не дали бы мне возможность использовать свой квирк, а твой квирк, квирк силы, должен был тебе помочь, если бы ты хотел мне противостоять. — Д-да, — нерешительно ответил Изуку. — Значит, я не насиловал тебя? — продолжал задавать смущающие вопросы мужчина. Изуку кивнул, но мужчину явно этот ответ не устроил, из-за чего парень чуть слышно добавил «Да». — Отлично. Тогда, — мужчина подошёл к своей куртке, достал чековую книжку с ручкой и протянул их Мидории, — пиши любую сумму. Изуку непонимающе уставился на альфу. — Так, объясняю для особо умных. Я плачу тебе деньги, а ты забываешь обо мне, моей семье и обо всём, что было за последние два месяца, — сурово сказал мистер Бакуго, смотря на омегу из-под своих густых бровей. — Но… моя стажировка? — в замешательстве и подступающей панике спросил Изуку. — Я напишу тебе отличную рецензию, можешь отправиться к Шото или к какому-нибудь другому неудачнику, — слегка раздражённо выдохнул мужчина. — Но Вы обещали, что после того, как я закончу работу с Айрами, то смогу пройти стажировку у Вас! — невинно и непонимающе уставился на мистера Бакуго парень. Что-то очень больно и противно укололо сердце мужчины. Такое же чувство он испытывал каждый раз, когда Айрами плакала. Но сейчас перед ним была не его дочь, а потенциальная проблема, которая должна решиться как можно скорее. — Я даю тебе шанс выбрать любое агентство. Любой бы на твоём месте сейчас от радости танцевал! — недовольно хмыкнул мистер Бакуго, понимая, что его доброту не принимают. — Но Вы обещали… — начал было снова Изуку, но его резко прервал холодный тон альфы. — Ты серьёзно считал, что, будучи омегой, ты мог пройти у меня стажировку? Ты совсем глупый?! Ты — омега. Какой из тебя герой? Через три года ты выпустишься, а потом первым делом залетишь и будешь со своими пелёнками и распашонками носиться туда-сюда! — раздражённо цыкнул мужчина, отводя взгляд в сторону, чтобы не видеть этих зелёных, полных наивного восхищения глаз. — Но Айрами же не испортила Вашу карьеру, хоть растили Вы её и один, — послышался нерешительный, чуть приглушённый голос Изуку. — Слышь, ты! — рявкнул резко Бакуго, собираясь схватить распоясывавшегося омегу за рубашку, чтобы хорошо так вразумить. Однако мужчина тут же оцепенел, стоило ему бросить свой взгляд на омегу. Внутри Кацуки всё резко сжалось. Все инстинкты альфы забили тревогу и завыли как дикие звери. Это было хуже самобичевания, хуже угрызений совести. Его внутренний животный инстинкт бастовал против него самого. Изуку сидел будто статуя. Не двигался. Не дышал. Не издавал ни звука. В этот момент Бакуго ещё не понял, что натворил, но всё его нутро буквально вопило о том, чтобы он немедленно что-то с этим сделал. — Вы с самого начала знали, что я омега, — то ли спрашивая, то ли констатируя факт, прошептал Изуку. — Зачем Вы всё это время врали? Вам так нравилось играться со мной? Играть с тем, кто полностью зависит от Вашего решения? — Вот только не надо тут драму устраивать. Ты спас Айрами. Ты ей понравился, да и искать новою няню времени не было, а ты так хорошо подошёл, — выдохнул тяжело мужчина. — Да и не тебе возмущаться. Такие деньги получать за сидение с ребёнком... Ты теперь ещё года полтора можешь спокойно жить и не думать о доходе. — А что Вы скажите Айрами? — будто пропуская слова мужчины мимо себя спросил Изуку, не поднимая головы. — Для неё это нормально. Она уже привыкла к быстрой смене персонала, — хмыкнул спокойно Кацуки, как его хладнокровность тут же пошатнулась о чужой двусмысленный смешок. — Какой же Вы эгоист, мистер Бакуго. Да Вы же ни о ком, кроме себя, не думаете, — усмехнулся Изуку, всё ещё не поднимая голову. — Что ты...?! — зарычал пугающе Кацуки, дабы показать, что омеге стоит прекратить свою провокацию. — Что слышали, мистер Бакуго! Я-то думал, что Вы действительно любите Айрами, а Вы ничем не отличаетесь от второго родителя, который бросил её. Вы так же бросаете её от одной няни к другой! Да Вы даже не пришли на её первое соревнование по плаванию, а приехали в этот треклятый отель, чтобы… — звонкая пощёчина оглушительным громом разнеслась по всему номеру. — Закрой свой рот! И не смей говорить о том, о чём ты нихера не знаешь! — процедил сквозь зубы Кацуки, едва унимая дрожь в своих руках. — Конечно. Вы правы. Оказывается, я ничего не знаю о человеке, которым восхищался всю свою сознательную жизнь, — низким, надломленным голосом произнёс Мидория. — А знаете, что самое обидное, мистер Бакуго? Что ни Ваше поведение, ни Ваш характер, ни Ваши слова, ни даже эта пощёчина не заставили и не смогут заставить меня перестать Вами восхищаться. Я не смогу Вас возненавидеть, мистер Бакуго, и за это мне противно от самого себя. За последние несколько минут Изуку в первый раз поднял голову и посмотрел своими зелёными, полными слёз глазами на мужчину. Бакуго едва сдержал себя, чтобы не вцепиться зубами в собственную руку, которой только что посмел ударить Изуку. Внутри мужчины всё разрывалось. Он не понимал, что с ним происходит. Эти невинные зелёные глаза смотрели с такими обидой и болью, какие Кацуки не видел никогда за свою жизнь. Он видел ненависть, пренебрежение, страх, да что угодно, но только не такую яркую боль, которую, как лесной пожар в тайге, нельзя было затушить даже из самого сильно гидранта. — С Айрами я буду как минимум до лета. Я обещал ей поехать на море вместе, а я привык держать слово, — холодно сказал Изуку, вставая с кровати. Быстрым движением руки он вытер предательские слёзы с глаз и вышел из номера, оставив Кацуки одного со всеми своими гнетущими мыслями. Выйдя из номера и услышав, как захлопнулась за ним дверь, Изуку и двух метров не прошёл, упав на колени. Внутри всё резко скрутило и вот-вот готово было разорваться. Почему ему так больно? Почему так больно было слышать всё это? Он же прекрасно знал с самого начала, чем всё закончится. Он знал о нетерпимости мистера Бакуго к омегам, он догадывался, что стажировки ему не видать, он всё прекрасно понял ещё в тот день, когда ворвался в агентство Граунд Зиро, но эти дурацкие, наивные, детские мысли, которые были взращены на сказках со счастливым концом и сериалах про настоящую любовь всё не давали его благоразумию взять верх. Эти лживые убеждения никак не давали ему посмотреть на мир трезво, а теперь его розовые очки разбились вдребезги стеклами внутрь. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Мидория всё же смог подняться и побрести в сторону выхода из отеля. На улице солнце резко ударило в глаза, из-за чего парень даже закрыл их сначала рукой. Спустя несколько секунд Изуку отодвинул ладонь от лица и осмотрелся по сторонам. Ему нужно было идти налево, чтобы выйти на оживлённую улицу и направиться домой, но делать ему этого совершенно не хотелось. Вдруг откуда не возьмись послышался звуковой сигнал машины. Изуку ошарашенно закрутил головой, пока не увидел справа, в переулке, припаркованную машину. Мидория плохо разбирался в марках авто, но эта выглядела довольно дорогой и примечательной. Даже авто мистера Бакуго не выглядело так круто. — Эй, Мидория же, правильно?! — позвал мужской голос. Стекло со стороны водителя опустилось, и Изуку увидел Красного Бунтаря. Не задумывая ни на секунду, парень тут же подошёл к нему. - Ты какими судьбами здесь?! — удивлённо уставился на парня мужчина, однако в следующую секунду он как-то неоднозначно повёл носом, будто бы в него что-то попало, оглянулся по сторонам, словно в поисках кого-то, а потом тяжело и удивлённо вдохнув воздух в лёгкие, выдал: «Да не может быть!» Изуку непонимающе уставился на героя, но вскоре всё понял. Запах мистера Бакуго буквально кружил вокруг него. Сам Мидория его не чувствовал, но другие альфы и омеги однозначно должны были его ощущать. Всё, что испытывал парень, — приятное чувство теплоты вокруг себя, будто бы кто-то окутал его одеялом. — Садись! Быстро! — скомандовал Эйджиро, выходя из машины и обходя её вокруг, чтобы открыть дверь спереди со стороны пассажира. — Но… я сам… — замялся Изуку, начиная пятиться назад. — Быстро! — ещё раз повторил уже более угрожающе мужчина. Мидории ничего не оставалось, кроме как согласиться и сесть на предложенное место. Киришима закрыл за ним дверь, набрал чей-то номер и заговорил по телефону. Изуку не слышал, о чём шла речь, так как при закрытых дверях и окнах в машине была очень хорошая шумоизоляция, однако по тому, как экспрессивно профессиональный герой размахивал руками, было понятно, что он чем-то очень сильно недоволен. — Адрес домашний диктуй, — всё ещё раздражённо сказал мужчина, сев в машину и с силой захлопнув дверь. Чтобы не усугублять ситуацию, Изуку быстро ответил. Стоило Эйджиро услышать все данные, как машина тут же тронулась в путь. — Тебе же шестнадцать есть? — бросил раздражённо Киришима. Мидория в ответ лишь кивнул. — Ну, хоть что-то, — неодобрительно протянул Эйджиро, сильнее вцепляясь пальцами в руль. — Бардачок открой, там одеколон, используй его. Изуку снова кивнул и послушно стал исполнять чужое поручение. Достав одеколон, парень прочитал на нём название известной и элитной фирмы, которая выпускала запахи для подавления феромонов. Мидория знал, что некоторые его бывшие одноклассники-омеги часто их использовали, чтобы скрыть свой вторичный пол. — Ты как себя чувствуешь? — как-то уже более спокойно спросил Эйджиро, будто бы его настроение зависело от того, как далеко он отъезжал от мотеля. — Нормально, — прошуршал Изуку, не желая возвращаться к разговору о том, что было ночью. — Прости меня. Я не думал, что такое может произойти. Надо было оставаться с Кацуки до того момента, пока его заказ не придёт, — цыкнул раздражённо Киришима. Это раздражение было явно направлено не на Мидорию, а на самого Эйджиро. Мужчина ругал себя и сожалел о произошедшем. — Все хорошо. Я сам. Не переживайте, — сумбурно ответил Изуку, всеми силами пытаясь показать, что не хочет продолжать этот разговор. — К тому же что произошло, то произошло. Я ни о чём не жалею, — соврал нагло парень. — Господи, Бакуго явно родился под счастливой звездой, или иначе я не понимаю, за что ему дали тебя, — мягко улыбнулся Киришима. Изуку в ответ промолчал. — Слушай, у меня тут стажировку должен будет проходить мальчишка из Юэй. Каминари Денки. Ты не знаешь его случаем? — решил быстро перевести тему мужчина, чему Мидория был несметно благодарен. — Да. Он мой друг, — спокойно ответил парень. Сил на эмоции уже не было. — Офигеть! Вот это совпадение! Знаешь, мы с Бакубро часто вместе ходим на патрулирование, так что вы будете часто видеться, — подмигнул мальчишке Киришима. — Ага, — как-то отстранённо ответил школьник, отворачиваясь в сторону окна. — Кстати, как он вообще? Хотя, думаю, что раз с ним дружишь ты, Изуку, то парень он должен быть очень хороший: ответственный, умный, уверенный в себе, — продолжал говорить Эйджиро, пытаясь растопить лёд между ними, но Мидория никак больше не реагировал на его вопросы. Точнее, реакция была, но она больше походила на обречённое соглашение и смирение со всем происходящим. Подъехав к дому Изуку, Киришима снова вышел и открыл дверь, чтобы его попутчик смог выйти. Мидория сдержанно поблагодарил мужчину и направился к дому. — Изуку! — окликнул парня мужчина. Мидория повернулся, устало уставившись на своего собеседника. Эйджиро невольно сглотнул: таким подавленным и растерянным, почти неживым, он его видел впервые. — Береги себя, Изуку, — уже менее оптимистично сказал герой, наблюдая за тем, как маленькая фигурка омеги достаёт запасные ключи из горшка с цветком, открывая дверь и скрываясь за ней. — Господи, какие же мы уроды, — развернувшись, с силой ударил по колесу машины Эйджиро. Такого гнева, обращённого на самого себя, он не испытывал давно, разве что на третьем курсе, когда из-за него Бакуго попал в засаду. Киришима тогда долго извинялся перед ним и даже получил небольшую психологическую травму, которая могла бы поставить крест на его карьере героя, если бы не сам Кацуки, который настолько легко отнёсся к ситуации, что Эйджиро понял, что никто в этом мире не заслуживает большего уважения, чем его лучший друг. Дорога обратно до отеля заняла меньше времени, чем мужчина предполагал. На выходе его уже ждал Кацуки. Бакуго был явно раздражён. Сев в машину, мужчина рваными движениями пристегнулся и захлопнул дверь. Лицо его было максимально напряжённым и даже каким-то злобным. Грудь Кацуки то и дело вздымалась от того, как глубоко и в тоже время быстро он дышал. Всё произошедшее явно очень сильно повлияло на него. Эйджиро не помнит, чтобы Бакуго вообще хоть когда-то так себя вёл. Да, приступы агрессии у него были раньше, причём это происходило достаточно часто, однако сейчас с Кацуки творилось что-то странное. Уж лучше бы он как и раньше разорался, раскидал всё, что можно, к чертям куда подальше, нежели просто сидел, пялился в одну точку и буквально съедал себя изнутри. — Я позвонил Ашидо. Она ждёт нас, — спокойно сказал Киришима, понимая, что хоть кто-то в их компании должен быть сейчас спокоен и максимально позитивен.***
Придя домой, Изуку машинально снял обувь и отправился в ванную. Мамы дома не было, а это значило, что она ушла на работу. Видимо, Шинсо ей вчера позвонил и успокоил, так как иначе бы женщина бы точно не ушла на работу, а побежала в полицию или сидела бы и ждала его дома. Налив почти полную ванну воды, Изуку опустился в неё. Было горячо. Обжигающе горячо, но телесная неприятная, покалывающая боль хоть немного отвлекала от того, что творилось в голове и в душе Мидории. Он же просил не разбивать ему сердце, хоть и знал, что всё этим и закончится. Он знал обо всём с самого начала, но как глупый мотылёк летел на свет под именем «мистер Бакуго». Да как ему вообще могла прийти в голову мысль о том, что он понравится Граунд Зиро? Что он сможет стать для него хотя бы хорошим учеником? О большем-то и задумываться парень не смел до недавней ночи. Прижав колени к груди, Изуку уткнулся в них лбом и, обхватив себя руками и буквально вонзившись короткими ногтями в предплечья, завыл. Громко и так болезненно. По щекам потекли градом слёзы, которые не хотели останавливаться, да и сам Мидория не хотел, чтобы они прекращались. Дышать становилось тяжело, но он, как ярый мазохист, продолжал свою экзекуцию. От боли внутри хотелось рвать и метать. Хотелось кричать. Разрушить всё! Это было его пределом. Нет. Это стало его пределом. Переломанные руки, насмешки одноклассников, отторжение телом причуды — всё это было ничем по сравнению с той болью, которую парень испытывал сейчас. Казалось, что кто-то залез рукой внутрь его тела и всё там резко перемешал, вытащил какие-то части и выкинул их, оставив после себя огромную пустоту. Мидория понимал, что это ненадолго. Что такое случается. Что это всё пройдёт. Но сейчас ему было так больно и тяжело, как никогда раньше. Его тело, его мысли, да весь мир буквально отвергал его. И всё, что сейчас оставалось Изуку, — сидеть одному в ванной, выть от бессилия и боли и глотать слёзы, которые, словно огонь, так болезненно обжигали его щёки.