HUSH

      Билл шмыгнул носом, вытер слёзы и сопли рукавом, помогая другу забраться на велосипед. Смотря на его жалкое лицо, Ричи думал лишь о том, что Денбро выглядит как пятилетний ребёнок, стоит ему только заплакать.       Тозиер в целом считал Билла странным, потому что тот был единственным, кто обращался к нему по имени, а не по прозвищам типа «очкастый» и «жирдяй», а ещё Денбро мог поддержать абсолютно любой разговор, особенно часто они говорили про супергероев и менялись комиксами, почитывали на переменах, зависая в туалете на третьем этаже.       — Держись за меня, — снова шмыгнул носом Билл.       По его голосу было понятно, что тот пытался взять себя в руки. Ричи снова взглянул на свою блевотину, подавив стойкое желание начать рвать снова. В ушах звенел собственный голос, горло было уставшим, тело отказывалось слушаться, его всё ещё едва трясло.       — Ты слышишь? — позвал Денбро. — Держись за меня.       Ричи сглотнул, неуверенно положил руки на плечи друга, схватив их сильнее, когда велосипед стало немного вести из стороны в сторону. «Схвати уже нормально этот чёртов руль, Билл!» — хотел крикнуть Тозиер, но он лишь бессильно прижался щекой к чужой лопатке и зажмурился.       — О чём ты думаешь? — спросил Эдди, заставив отвлечься от воспоминаний.       Тозиер вздохнул, легко пнув воздух. Ноги заплетались, Ричи был вялым, усталым, а на улице уже стемнело. На шестой день после больницы мама разрешила погулять подольше, при условии, что Ричи сразу же вернётся, если ему вдруг станет плохо. Всем было довольно неловко видеть Ричи, и особенно неловким было то, что Тозиер даже не поздоровался с Биллом, когда тот молча предложил рукопожатие.       Вот ещё. Будто один Ричи виноват. Биллу стоит научиться следить за своими словами. К тому же, Денбро сам предложил Тозиеру ударить себя, так что всё было по обоюдному согласию.       Ричи правда остыл, просто сейчас всё ещё чувствовал неприятный осадок от начала встречи, потому что те взгляды, которыми его одарил Клуб Неудачников говорили всё за ребят: «что этот псих здесь делает?» и «почему Эдди не предупредил нас?». Только Стэн смотрел так, будто ему плевать, но это его обычное состояние по жизни, которое Ричи не в праве осуждать.       — Просто вспомнил кое-что, — сказал он, после длительного молчания.       — Что-то из прошлого? — догадался Эдди.       Ричи промычал устало, но согласно. Каспбрак, судя по его поведению сегодня, был тоже не в настроении. Он молчал больше обычного. Дело в том, что Эдди был таким человеком, молчание которого ты непременно заметишь, как бы ты ни был поглощён собственными мыслями.       — Становится холодно, — недовольно прошептал Ричи. Эдди развязал свою толстовку с пояса и протянул однокласснику.       — Не так холодно, чтобы я хотел надеть вещь на два размера меньше.       Каспбрак улыбнулся, покачал головой, зашагал чуть быстрее, развернувшись, встав перед Ричи. Тозиер снова отрицательно качнул головой на протянутую вещь.       Эдди пытался заботиться о нём, наверное. По крайней мере Ричи так казалось, потому что одноклассник находился с ним рядом, проводил с ним всё своё свободное время, писал сообщения во время уроков, подключившись к школьному вай-фаю, каждый день приносил Тозиеру самостоятельно приготовленную еду, ночевал у него, а ещё они стали обниматься при встрече, обниматься при расставании, обниматься по ночам, обниматься в любое время, когда угодно.       Каспбрак закатил глаза, подошел ближе, привстав на носочки, накинув толстовку на голову Ричи, заставив протиснуться в ворот, скинуть капюшон. Ладно. Хорошо. Ричи пропускает свои конечности в чужую одежду, снова грузно вздыхает, отмечая, что рукава заканчиваются чуть раньше запястья, чувствуя новую волну усталости, а ещё запах чужого одеколона.       — Ты прав, она мала, — прищурился Эдди, оглядывая Тозиера.       — Неужели? Эдди фыркнул.       — Зато надпись тебе больше подходит. Ричи опустил взгляд, оттянул вещь, пытаясь рассмотреть буквы.       — Здесь ничего нет, — сказал он.       — Она на спине.       — И что там написано? Каспбрак улыбнулся, они подошли к дому.       — «Я не знаю, что здесь написано», — сказал он, а затем вдруг зевнул, прикрыв рот рукой. — Теперь эта надпись тебе тоже не подходит. Подумываю заклеить её изолентой.       Ричи фыркнул, едва улыбнувшись, поднялся по ступенькам, а затем, заметив, что Эдди не пошёл за ним, обернулся, вскинув брови.       — Ты не идёшь? — спросил он.       — Думаю, мне нужно домой, — сказал Каспбрак.       Повисло молчание, недолгое, но Ричи даже двух секунд достаточно, чтобы начать обдумывать причины чужих слов. Нет, что-то точно не так. Может Тозиер ему надоел? Или он сделал что-то не так, пока спал? Или, может, Ричи слишком надавил на него своим «люблю», и теперь Эдди просто не знает, как от него отвязаться?       — И ты ещё придёшь ночью? — спросил Ричи, надеясь услышать положительный ответ.       — Не сегодня, — тихо сказал Эдди. — Я должен переночевать дома.       «Ты точно сделал что-то не так, Ричи».       — Почему? — спросил он.       Ричи поджал губы, смотря на чужое лицо, снова пытаясь прочитать чужие мысли. Пожалуйста, скажи то, что опровергнет догадки Тозиера.       — Папа сказал, — пожал плечами Эдди. — Но я всё ещё могу сбежать к тебе где-то в час ночи, а к шести я должен буду вернуться, чтобы никто ничего не заметил. Придётся лезть по трубе.       — Почему он-       — Папа думает, что я напрягаю твою семью, — сказал Каспбрак, а затем, слегка погодя, добавил: — А ещё он думает, что мы трахаемся.       Ричи застыл, услышав последнюю фразу, он ощутил внезапное смущение, отчего уткнулся взглядом в носки своих кед.       — Он… он против? — неловко спросил Тозиер.       — Скорее боится этого.       — Боится, чего?       — Ну, знаешь, что ты залетишь и нам придётся жениться, — фыркнул Эдди.       Ричи поднял взгляд на одноклассника, но Каспбрак не улыбался и даже не смотрел на него, отвернув голову в сторону Уитчем-стрит.       — А если серьёзно? — спросил Ричи. — Он гомофоб?       — Нет, — сказал Эдди, вздохнув. — Просто думает, что мы недостаточно знаем, как это делается.       — И насколько всё плохо? Послышался новый усталый вздох.       — Прочитал мне лекцию о последствиях анального секса сегодня за завтраком, — сказал он. — А ещё рассказал о спринцевании. Уверен, он думает, что я снизу.       — А ты нет? — кинул Ричи, только спустя секунду осознав, что сказал это вслух.       — Не думал об этом. Когда уши одноклассника покраснели, Тозиер почувствовал себя немного уверенней.       — О нет, ты точно думал об этом, — прищурился Ричи. Эдди, наконец, улыбнулся, смущённо покачав головой.       — Разве что чуть-чуть, — сказал он, а затем взглянул на Ричи. — Ладно, возможно, немного больше, чем чуть-чуть.       Если бы Эдди сказал это Ричи по телефону, то Тозиер точно расстегнул бы свою ширинку после последних слов, но сейчас, стоя перед одноклассником и смотря на его лицо, Ричи чувствовал скорее смущение, чем возбуждение.       Ричи хоть и услышал от Эдди признание, но они не говорили на тему секса. Они вообще о произошедшем больше не говорили, ни о «я люблю тебя» Тозиера, ни о «уже влюблён в тебя» Каспбрака. Всё было как прежде, только сейчас Ричи чувствовал себя намного лучше от частых объятий и ночных разговоров.       Подумать только, в больнице этого не будет. Ричи понятия не имел, как там обстоят дела с посещениями, вернётся ли с отпуска доктор Нэлл, и будут ли его заставлять есть насильно. Он понятия не имел, что там будет происходить.       Ричи действительно боялся. Вдруг Эдди найдёт себе кого-нибудь другого? Или вдруг Ричи начнёт есть и… не сможет остановиться. Эти мысли пугали его больше всего, вызывали стойкую боль в животе, поэтому Ричи предпочитал не думать об этом вообще. Не думать о чёртовой больнице.       — Я уезжаю уже послезавтра, — сказал Ричи. Каспбрак засунул руки в карманы.       — Знаю, — сказал он, снова став серьёзным.       Ричи отвел глаза. Произнеся этот факт вслух, он снова почувствовал, что времени осталось совсем немного, а затем ему придётся мучиться в одиночестве среди больничного шума.       — Я уеду не потому что хочу, — сказал Ричи снова. — У меня нет выбора. Том всё решил.       — Знаю, — понимающе улыбнулся Эдди.       — Ты ведь будешь приезжать ко мне, да? — спросил Ричи. — Хотя бы на выходных.       Эдди кивнул, посмотрел на него таким открытым взглядом, отчего Ричи даже показалось, что он услышал чужие мысли, словно Эдди сказал чёткое: «Ты знаешь, Ричи». И Тозиер вдруг подумал, что да, он знает, впервые со дня признания он уверен в том, что Эдди к нему что-то чувствует. Если раньше Ричи думал, что одноклассник признался ему в любви, просто потому что пожалел, то сейчас он верил Эдди, ведь Ричи забыл одну вещь — Эдди не жаль.       «Я просто делаю то, что хочу делать, и говорю то, что хочу говорить».       — От меня так просто не отделаться, — сказал Эдди.       — Я понял это ещё тогда, когда ты притащил мне кучу лимонов.       — Четыре, — посмеялся Эдди. — Всего лишь четыре.       Ричи не хотел его отпускать. Ричи хотел говорить с ним ещё и ещё. Ричи чувствовал себя каким-то неполноценным, когда одноклассника не было рядом. Ричи был зависим.       А ещё Ричи понятия не имел, как будет справляться в больнице без постоянного присутствия Эдди.       — Я уже думал, что ты не придёшь, — сказал Ричи.       Эдди забрался в комнату, зевнул, сел на пол, развязывая шнурки на новых кедах. Тозиер, сонно наблюдая за одноклассником, отошёл от подоконника, сел на кровать, пытаясь сфокусировать взгляд.       — Я же сказал, от меня не так просто отделаться, — улыбнулся Эдди.       Ричи едва улыбнулся в ответ, прошёлся взглядом по худым ногам, а затем лениво улёгся на свою сторону кровати, прислушиваясь.       — Всегда хотел спросить, — проговорил Каспбрак спокойным голосом, забравшись на кровать следом, удобно пристроившись рядом. — Ты ощущаешь голод? Тозиер сглотнул, нервно перебирая одеяло пальцами. Ощущал ли он голод? Да, он ощущал его. Но…       — Со временем мне даже начало нравиться это ощущение, — шепотом проговорил Ричи. — Раньше у меня были спазмы в желудке, но сейчас я их почти не замечаю.       Эдди повернул к нему голову. Поёрзал на месте, вынул телефон Тозиера из-под плеча и отложил его, не отводя взгляд.       — Но ты чувствуешь голод, — сказал Эдди.       — Да, — легко согласился Ричи. — Я чувствую.       Эдди замолчал, словно обдумывая сказанное. Он точно сейчас начнёт читать лекции, как мама и доктора. Скажет, что в конце концов худеть будет нечему, что тело Ричи скоро возьмётся за мышцы и органы, что скоро от Ричи просто ничего не останется. Первый месяц они говорили об этом постоянно.       — И ты знаешь, что твоё тело хочет есть? — спросил Эдди.       — Разве это не одно и то же?       — Нет. Ричи вздохнул.       — Да, я знаю, что оно хочет есть.       «Давай».       «Испорть эту ночь».       «Начни обвинять меня».       — Ты сказал, что не болен, — вспомнил Эдди. — Но ты ведь знаешь, что болен, да?       Тозиер повернул голову к однокласснику, Эдди смотрел на него с лёгким любопытством, но в то же время он был серьёзен.       — Да, — сдался Ричи. — Да, я знаю.       Лицо Эдди никак не изменилось после услышанного, он заторможено моргнул, а затем прикрыл рот рукой, зевнув. Каспбрак мягко нащупал чужую беспокойную руку, что не переставала мять кусочек одеяла.       «Что с тобой не так?» — прозвучал в голове голос матери.       «Почему ты такой?»       «Что с тобой не так?!»       — Прости, насчёт того, что было у церковной школы, — сказал Эдди тихо. — Я не хотел-       — Тогда ты был прав, — перебил шепотом Ричи. — Я хочу, чтобы они все чувствовали себя виноватыми. Это одна из причин.       Каспбрак тихо вздохнул, отвернулся к потолку, снова задумчиво рассматривая несуществующие картины. Ричи любил его профиль. Ему нравилось в Эдди абсолютно всё: шея, руки, открытые колени и вечно скрытые разноцветными носками лодыжки. Ричи любил его задумчивое выражение лица, любил его волосы и пушистые ресницы. Ему нравилось всё, от цвета кожи до пластин ногтей на пальцах.       Когда он думал о том, что Эдди пережил, о том, что кто-то смел жестоко с ним обращаться, у него кровь вскипала.       — Это довольно скудная месть, — сказал Каспбрак, снова взглянув на него.       — Мы можем отомстить по-другому.       — Мы?       — Да, тем придуркам из нашего прошлого, — сказал Ричи вполне серьёзно, но Эдди вдруг улыбнулся.       — И что мы сделаем? — спросил он, покачав головой. — Убьём их? Повырываем им зубы или, может, подождём, пока у них появятся дети, а потом сделаем с ними то же самое, что и их придурки отцы с нами?       — Разве ты никогда не думал о мести?       — Только в первое время, — сказал Эдди. — А потом я просто перестал зацикливаться на этом-       — А если я не могу перестать зацикливаться на этом? — перебил Ричи. — Что если я не могу?       — Не можешь послать к чёрту всё, что было раньше? Тебе обязательно нужно, чтобы эти ублюдки сдохли, да?       — Нет. Ричи вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы объяснить свои ощущения.       — Мой отец умер, — сказал Тозиер. — Но мне даже этого не хватило. Он гниёт в могиле, его тело давно разложилось, но я всё равно не могу не злиться, не могу не ненавидеть- Иногда я думаю, что он ушёл слишком легко-       — Лучшая месть, Ричи, — это твоё благополучие.       Эдди убрал руку с чужой и прикоснулся тыльной стороной к щеке Тозиера, едва улыбнувшись.       — Лучшая месть всем, кто причинял тебе боль — твоё счастье.       — Это неисполнимо, — сказал Ричи.       — Возможно, прозвучит банально, но отпустив прошлое, ты сможешь двигаться дальше. Просто подумай-       — Это не сработает, Эдди, — с усталостью вздохнул Ричи.       Эдди хмыкнул, легко дёрнул Ричи за прядь волос, а затем отвёл руку от чужого лица, пристроив на своей груди.       — Ублюдки вырвали мне зубы, Ричи, — сказал он. — Но разве я перестал улыбаться?       — Но ты ведь всё ещё-       — Вспоминаю об этом? — перебил Эдди. — Иногда. Но я больше этого не боюсь.       Ричи отвёл глаза. Двинулся ближе, вплотную, неловко обнимая, притягивая к себе ещё ближе. Иногда Ричи чувствовал, что они с Эдди чертовски похожи. У них у обоих было паршивое детство, и они оба иногда не могут перестать вспоминать об этом.       Тепло чужого тела заставляло его отвлекаться от негативных мыслей. Просто тепло живого Эдди в руках давало ему ощущение безопасности, хотя раньше Ричи могла отвлечь только ледяная вода. Этот странный контраст… Он смог бы выключить ночники, смог бы забросить гирлянды в коробку для хлама, он смог бы сделать это, если Эдди всегда был бы рядом. Чтобы, проснись Ричи в темноте, Каспбрак всегда позволил бы ему себя обнять.       — Я рад, что ты пришёл сегодня, — тихо проговорил Ричи, рядом с чужим ухом. Эдди повернул к нему голову снова, но сейчас лицо было непривычно близко.       — От меня не отделаешься.       — Я и не собирался. Эдди улыбнулся, заставив Ричи невольно улыбнуться в ответ.       «Поцелуй меня».       — Мне кажется, что-то изменилось, — прищурился Эдди.       — Что? — прошептал Ричи. — Со мной что-то не так?       — Нет, что-то не так с моим ухом, — улыбнулся Каспбрак снова. — Не посмотришь? Ричи прищурился, разглядев блестящую серёжку.       — Боже, ты серьёзно?       — Проколол его, да, серьёзно, — довольно прошептал Эдди. — Сам. Иголкой. В ванной. Ричи уже было приоткрыл рот, чтобы задать вопрос, но Каспбрак его перебил:       — Не спрашивай зачем, я сам не до конца понимаю. Ричи снова хотел что-то сказать, но Эдди снова его перебил:       — Да, странный, я знаю, — сказал он, а затем вновь не дал озвучить свои мысли: — И нет, я не мазохист. Оно всё ещё болит. Тозиер улыбнулся, едва покачав головой.       — Может перестанешь говорить за меня? — тихо спросил Ричи.       — Окей, — сказал Эдди, кинув очередной взгляд на чужие губы.       — Прекрасно, спасибо, — улыбнулся Ричи. Снова зрительный контакт, и неловкость сменяется приятным напряжением.       — Ты целовался раньше? — спросил Каспбрак.       — Нет.       — Но ты собираешься поцеловать меня?       И на этом моменте стоило бы сказать «да», или, хотя бы, задать мысленно отрепетированный вопрос, но Ричи снова потерял способность говорить. Он вновь бросил томный взгляд на маленькие губы. Да, Ричи собирается. Он сглотнул подступившую слюну, каждый мускул в теле расслабился, заставив ощутить невесомость собственного тела.       «Поцелуй меня».       — Ты против? — спросил Ричи. Эдди не улыбнулся, лишь снова коротко задержался взглядом на его губах.       — Многие хотят, чтобы их первые поцелуи происходили, знаешь, красиво-       — В моей комнате, на кровати, в два ночи — достаточно красиво? — спросил Ричи. — Или мне вылезти из окна и притвориться Ромео? Эдди улыбнулся, покачал головой.       — Я не про себя, а про тебя.       — Про меня? — переспросил Ричи. — Мне всё равно как. Меня не волнует место, время и обстоятельства. Я просто хочу поцеловать тебя.       «Я просто хочу поцеловать тебя», — эхом пронеслось в голове.       — Если попрошу поцеловать меня, на этот раз ты не проигнорируешь? — спросил Ричи.       — Ты можешь попробовать. Ричи вздохнул, взглядом наткнувшись на чужую расслабленную улыбку.       — Поцелуй меня, — тихо сказал Ричи.       — Что? — наигранно спросил Эдди. — Ты что-то сказал?       — Поцелуй меня, — повторил Ричи.       — Мне кажется, что ты что-то говоришь, прости, я не могу разобрать-       Ричи плотно прижался к губам Эдди, своими ощутив, как тот улыбается. Что нужно делать дальше? Тозиер, пытаясь сообразить, приоткрыл рот, неумело смяв чужие губы, отчего Эдди вдруг выдохнул в поцелуй, заставляя забыть обо всём, заставляя чувствовать. Каспбрак вдруг взял инициативу на себя, уверенно направляя, тянуще покусывая, заставляя стягиваться каждую клеточку в теле от восхитительных ощущений.       Эдди целует его. Он целуется с Эдди. Нет, это Ричи целует Эдди. Этот факт подливал масла в огонь, Тозиер сгорал изнутри от собственных чувств. Эдди. Этот чёртов любитель шекспировских пьес. Этот местный шут. Этот придурок. Этот восхитительно прекрасный придурок.       Эдди взял его за запястье, положил его ладонь на свою грудь, с возбуждённым вздохом ведя её вниз по телу. И от этого действия у Ричи сладко свело живот, онемели ноги.       — Я хочу… Ты не против? — на секунду прервался Эдди.       — Да, — выдохнул Ричи. — Я тоже хочу.       Эдди заёрзал, двинувшись ближе, снова мягко поцеловав, прижав руку Ричи к своему члену, управляя чужими пальцами, надавливая, разрешая почувствовать, как он возбуждён. Тозиер снова тяжело вздохнул, снова прижавшись к сладким губам, осторожно поглаживая чужой стояк. Эдди твёрдый, податливый, он едва отстранился, и рваное дыхание снова горячо обдало губы Ричи. Каспбрак приоткрывает рот в беззвучном стоне, замерев близко у чужого лица, прикрыв глаза и резко вздохнув вновь.       Ричи нетерпеливо поёрзал, попытался расстегнуть чужие шорты, жаркое дыхание Эдди отдалось новым тянущим спазмом внизу. Руки не слушались, онемев от возбуждения. Каспбрак, заметив это, помог расстегнуть пуговицу, с ширинкой Тозиер справился уже сам, не отрывая взгляда от чужого расслабленного лица, любуясь приоткрытым ртом и мутными глазами.       Ричи прикоснулся к чужой горячей коже, аккуратно обхватил член рукой, нащупав указательным пальцем головку, дразняще поглаживая её, слыша и чувствуя очередной одобряющий вздох. Ричи поцеловал приоткрытый рот, снова и снова, пробуя новые движения рукой, делая то же самое, что обычно делал себе, параллельно пытаясь вспомнить ту ночь. Как Эдди делал это? Как ему нравится? Он двигал рукой иначе?       Ричи не давал себе задержаться на влажных губах дольше, не давал Эдди ответить, отстраняясь, целуя, отстраняясь, целуя.       — Медленней? — спросил Ричи.       — Нет, — вздохнул Эдди. — Так хорошо.       Эдди держал его за запястье, периодически тяжело вздыхая, и Ричи уже не ощущал собственного тела, всласть наблюдая за чужим выражением лица, за томным взглядом и раскрасневшимися губами. Темно, нужно было включить свет, ночников недостаточно. Вздох.       Это полностью отличалось от их «первого раза». Да, у Ричи всё ещё бешено колотилось сердце, оглушая при каждом ударе, да, Эдди также смотрел на него, едва сотрясаясь от движений. Но сейчас всё обрело новые формы.       Ричи сглотнул вязкую слюну, с наслаждением слушая тихое мычание. Он подвинулся ближе, не боясь поцеловать снова, тем самым заставив Эдди приоткрыть глаза, снова горячо вздохнуть. Каспбрак разворачивается набок, Ричи удобнее перехватывает чужой ствол, отвечая на новый поцелуй, ощущая лёгкие, неуверенные поглаживания.       — Что? — со вздохом спросил Эдди.       — Ничего, прости, немного неудобно, сейчас, — судорожно прошептал Ричи.       Он, едва сползая вниз, закинул чужую ногу к себе на бедро, заставив двинуться ближе, вплотную, разрешив руке снова двигаться в том же темпе. Эдди не спеша вильнул бёдрами, снова устало прикрыв глаза, снова промычав и снова вздохнув. Ричи едва толкнулся навстречу, задев собственную руку, но ощутив, что одноклассник одобрительно качнулся в ответ.       Эдди начал ёрзать активнее, но вместе с тем, он почти перестал дышать, и выглядел он так, словно прислушивался к собственному телу, словно пытался уловить то самое ощущение. Каспбрак содрогнулся, воздух судорожными толчками обдал губы Ричи, и сам Ричи рукой почувствовал горячее семя.       — Мы ещё не закончили, — сказал Эдди, пытаясь отдышаться.       Он подался вперёд, заставил Ричи развернуться на спину, забрался на его бёдра, лениво целуя. Тозиер чистой рукой придержал Каспбрака за ногу, ощутив, как тот начал расстёгивать его домашнюю рубашку, пуговица за пуговицей, Ричи горячо распирало изнутри от каждого действия и прикосновения.       Эдди остановился, рассматривая худое тело, оглаживая его ладонями, прикусывая губу, одной рукой нащупав ширинку. Ричи неконтролируемо вздохнул, едва ли не всхлипнув от желания, он хотел разрядки, хотел, чтобы Эдди прикоснулся к нему, он хотел Эдди.       Каспбрак не спешил, он снова наклонился, поцеловав, соскользнув к уху, поцеловав ниже, ещё ниже, щекотно спускаясь губами по шее к ключицам, от ключиц к груди, затем к животу, который рефлекторно втянулся от внезапной щекотки.       — Ты можешь взять меня за волосы, — тихо сказал Эдди, устраиваясь между его ног, стягивая домашние шорты вместе с нижним бельём.       Ричи было безумно неловко находиться в таком положении, он даже не мог пошевелиться, пока Эдди без всякого смущения рассматривал его тело, кинув короткий взгляд на чужую руку, что продолжала щупать его сперму.       — Только не этой, — коротко улыбнулся Эдди.       И Ричи хотел бы улыбнуться в ответ, но Каспбрак вдруг наклонился, обхватив головку члена губами, пройдясь горячим языком по самому кончику, придерживая за бёдра. Ричи согнул ноги в коленях, прижав запястье ко рту, шумно втянув воздух, нервно укусив свою руку, пока горячий рот снова накрыл его полностью.       Нет, это было слишком неожиданно. Ричи откинулся на подушку, тяжело дыша, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не прервать Эдди и не начать двигаться самому.       — Ты убить меня хочешь, — нервно прошептал Ричи. Эдди с причмоком отстранился.       — Ты правда хочешь поговорить об этом сейчас? — насмешливо спросил он.       — Нет, — вздохнул Ричи. — Я не планировал говорить это вслух. Эдди тихо засмеялся.       — Дай сюда. Каспбрак отвёл чужую руку от зубов, вплетая пальцы в свои волосы, облизнув губы.       — Не бойся двигаться, окей?       — Да, — выдохнул Ричи.       Тозиер снова ощутил жар чужого языка, на этот раз реагируя спокойнее, на этот раз сжимая чужие волосы у корней, нервно перебирая, едва оттягивая, пока Эдди скользил руками по его ногам, замерев на бёдрах, едва впиваясь в них пальцами, снова и снова опускаясь на член. Ричи сглотнул, почувствовал, как тело снова обдало жаром, ощутил испарину на собственном лбу и взглядом вцепился в чёртов потолок, полностью теряя контроль над своими мыслями и телом.       Ричи толкнулся в мокрый рот плавно, осторожно, пальцы на ногах непроизвольно поджались от приятного ощущения влаги и тепла, от восхитительного ощущения чужого языка. Он снова оттянул Эдди за волосы, снова подался вперёд, едва приподнявшись, рассматривая. Затем толкнулся снова и снова, не ощущая никакого сопротивления.       Тозиер коротко и сдавленно простонал, Эдди податливо опустился, принял новый толчок, который окончательно сбил темп. Ричи видел только синий перелив света ночника на чужих волосах, с каким-то обожанием смотрел на увлечённые попытки доставить ему удовольствие, через мутную пелену на глазах.       — Эдди, — шепотом позвал Ричи.       Чужое имя вертелось в голове, норовя выплеснуться наружу бесконечным судорожным шепотом, но Тозиер лишь прикусил губу, ощутив лёгкую отрезвляющую боль. Эдди не отвлёкся, едва ускорился, заставив почувствовать себя на грани. Ричи вздохнул, прикрыл глаза, снова откинувшись на подушку, сосредоточившись на своих ощущениях.       Всё стянулось в один тугой узел, из него всё-таки вырывалось непроизвольное «Эдди». Ричи вздрогнул, не дав Каспбраку отстраниться, заставив принять себя полностью.       Эдди со слезящимися глазами отстранился, сплюнул в руку, неловко улыбнувшись. Ричи чувствовал себя внезапно ослабевшим, до невозможности удовлетворённым, довольным. Сердце всё ещё отстукивало где-то в ушах, конечности отказали, Ричи снова кинул расфокусированный взгляд на Каспбрака. — Салфетки там же? — спросил мальчишка. Что такое «салфетки»?..