***
-Так, это последний клип в этом проекте! Услышу хоть одну шутку, хотя бы одно баловство — никто из вас не получит даже премии и о квартальных забудьте, поняли?! Режиссер клипа, увидя все те же лица уже начинал тихо плакать и прятаться за Жерара. -Уважаемый, я конечно понимаю, что история о веронских влюбленных бессмертна, но не настолько же, чтобы 20 лет снимать клипы лишь у меня!***
Если не брать в счет основные события, которые должны были отобразиться в клипе по задумке режиссера, то необходимо было нашей закадычной тройке королей покривляться на камеру, пооткрывать рты, будто они поют текст песни, по факту, спорят о чем-то своем. Собственно… часа два режиссеру точно понадобилось, чтобы им это втолковать. Еще час ушел на то, чтобы успокоить Дамьена и Сирила, ибо случайным… просто конфузным образом у Эйзена образовался внизу… ну… Неприятный сюрприз. — А я говорил не пить энергетик! А ты все: да я спать хочу, да остань, я взрослый! — катался от смеха Сарг, пародируя якобы «пищавый» голос Джона. Джон, пытаясь скрыть все руками, прятался в угол и истерично доказывал, что не может работать в таких условиях, но и поделать что-то со своей «страстной» природой он тоже не может. Неожиданно, приходит режиссер, после валерьянки и снова видит эту картину. — Я что-то не совсем понял происходящее… — А что вы не понимаете? Мальчик нашкодил, вот теперь прячется в угол, боится, что взрослые за такие шутки накажут! — продолжал Сарг свой юмор под истошное кудахтанье Сирила, который уже не мог сдерживать свои эмоции. Танцоры тем временем поняли, что на них тут вообще никакого внимания и никто их высокий уровень подготовки оценивать не собирается, поэтому от скучноты стащили никому не нужную красную тряпку и принялись разыгрывать сценку «Сватовства». Режиссер, уже не зная, как реагировать на сей выходки вроде бы взрослых людей, просто сел в свое кресло, хватаясь уже за четвертую чашечку кофе. Ну видит бог, что Джон терпел по истине долго. Прямо шел на красную медаль в этом соревновании с самим собой, но все-таки его шелудивая натура взяла верх и он без зазрения совести потопал отбирать красную тряпку у тануоров. Режиссер, уже зная эту труппу и этих товарищей (а точнее, тараканов в их головах), быстро маякнул операторам включить несколько камер, чтобы запечатлеть импровизацию, которая сейчас будет. Собственно, Эйхен без зазрения совести начинает заниматься плагиатом у танцоров, а именно отплясывать на табуретке и протягивать руку Дамьену. Тот мигом оценил шутку и принялся подыгрывать ему. — Ох, я прямо не знаю, я такая скромница сегодня! — Боже, дама моего сердца, вы прекрасны, не тушуйтесь, спускайтесь ко мне! — Дамьен тут же протянул ему руку. И почти сцена окончилась, как открывается дверь на съемочную площадку, а на ее пороге стоит девушка. Невысокого роста в длинных ботфортах и милом коктейльном платье, которое сразу привлекло внимание всех присутствующих. А Джон так вообще умудрился навернуться с табуретки и перекатиться сразу к новоиспеченной в ноги.***
Рабочий день скоро подошел к концу и честно признаться все были крайне рады встречей с Николь. А то как это — Дамьен столько рассказывает про ее успехи в школе, поступление, ее учебу в музыкальном. А вот кто точно был крайне рад этому знакомству, так это Джон, который буквально не отлипал от девушки, всюду норовя завязать разговор и узнать как можно больше. А когда она сыграла на его гитаре, так вообще его разум утоп в Нирване. Собственно, как вы могли уже догадаться, он нарвался на то, чего так сильно просил — тяжелый кулак Дамьена и везкое предупреждение, мол, только сунься к ней и тебе будет больно.***
Второй день дался актерам тяжелее, ибо уже все довольно-таки устали. Но Джон все еще не отчаивался и добивался хотя бы адреса электронной почты. Но все его планы накрылись медным тазом, когда Жерар начал в открытую угрожать, что если Эйзен не начнет работать, то получит папкой либретто по мягкому месту. Не прошло и пары минут, как режиссер сказал «мотор», как случилось столкновение айсберга и Титаника, а точнее, Том не совсем рассчитал расстояние и свои действия, в результате чего конкретно врезался в Эйзена на сцене появления Тибальта в клипе, а после, они оба упали. — О, Боги! Моя больная нога, Кошачий царь, черт тебя дери! — в момент завопил Джон. Росс уже хотел было извиниться, но после таких излияний гордо поднял нос. — Ты сам виноват, нечего мне под ногами путаться, Избалованное дитя! — А ты шут, как погляжу! Все стояли в недоумении, особенно Дамьен и Сирил, которые видели эту картину, так сказать, в первых рядах. — Эй-эй! Господа, вы что? — Это не что, это диагноз… — пробормотал опешевше Дамьен. — Капулетто-Монтекковское расстройство называется, это скоро пройдет. — Вот именно, пройдет. Давай вставай и кончай уже привлекать так много внимания к своей персоне. В конце концов, на танке я тебя не переехал. — фыркнул Том, отходя на свою изначальную позицию. — Эй, ты чем все утро занимался — командирские штаны покупал что ли? — в ответ пробурчал Джон и аналогично отошел.***
— Нет, все, я зарекаюсь! — выдвинул режиссер, пожимая руку Жерару. — Вы, конечно, создали проект на века, но больше я этот детский сад не сдержу… Я не молодею, а они походу не стареют… — мрачно отозвался мужчина, видя, как Дамьен и Джон нацепили, не пойми откуда взявшиеся, рога Локи и начали ими бодаться. — Я все понимаю, но ваша помощь и проделанная работа были на высоте, я останусь благодарен Вашему терпению. — улыбнулся кратко Пресгурвик и пожал руку.***
Окончание съёмок клипа было решено отметить у Дамьена и Сесилии на квартире, так как эти двое праздновали еще и новоселье. Собственно, все было в рамках приличия: немного вина и виски, довольно шумная музыка и настольные игры, в суть которых никто даже и не вникал. Чтобы придти немного в себя и проветриться после нескольких шотов с Томом, Николь вышла на балкон, плотно закрыв за собой дверь. Она облокотилась на плотные каменные плиты, чтобы рассмотреть виды на город, так как дом отличался своей высотой, а точнее, конкретный этаж на котром жили ребята. Едва освободившись от собственных мыслей и расслабившись, она почувствовала, как на плечи опустилось что-то теплое и тяжелое. Собственно, этого ей начинало не хватать, ибо вечер был далеко не теплым. — Это ты?.. Спасибо, очень кстати. — едва улыбнулась девушка. — Я заметил, что тебя нет и решил вновь попытать счастье, — как всегда искренни улыбнулся Джон. Сейчас не было его обычного пафоса и «безумного» поведения. Скорее наоборот: осторожно уложенные волосы в низкий хвост, на вид мягкая байковая рубаха в фиолетовую клетку, обычные черные джинсы, которые он успел заляпать теккилой. — Счастье? — задорно рассмеялась она. — Мне кажется, что я никаким образом не могу тебя заинтересовать, как девушка. — С чего ты взяла? — он облокотился на перегородку рядом с ней. — Ну… У нас возрастная разница лет десять! Я только недавно поступила в университет и… — Возраст, возраст… Люди так много чести отдают этим цифрам в паспорте, будто это их срок в тюрьме, а не время для того, чтобы делать то, что желает их душа. А душа у любого человека прекрасна. Николь едва сдержала смех, прикрыл рот ладошкой. Безусловно, это странно и даже каламбурно, но почему-то казалось, что он Искренни в это верил. — Я заметил, что ты начинающий музыкант… и решил сделать тебе небольшой подарок. Держи, — он длстал из кармана коробочку, осторожно перевязанную лентой. — Зная твой вопрос, скажу, что это обычный музыкальный плеер, где несколько плейлистов, подобранных мною лично, когда я был в твоем возрасте. Мне кажется, что тебе должно это помочь и вдохновить на твой путь. Николь стояла в полном шоке, Дамьен приучил ее не брать ни от кого дорогие подарки, кроме членов семьи, поэтому она тут же захотела вернуть, но Джон не принял подарка, лишь достал из кармана наушники, вставив один ей, а второй себе. — Ш-ш-ш, слушай… Они смотрели друг на друга, полностью погружаясь в звучание. Всем известно, что сердце человека бьется в такт музыки, а следовательно получается, что их сердца сейчас бились в унисон. ДЖон осторожно погладил ее щечку, начинавшую краснеть, а после мягко коснулся нежных губ своими. Он почувствовал ягодный вкус ее помады, как тонкие пальчики вплелись в его волосы, снимая резинку. — Джон… я… — Ты мне нравишься… Даже более того, я начинаю чувствовать что-то более сильное к тебе… — А ты… Сыграешь мне? — Более того, я готов научить тебя всему, что знаю. А в этот в момент где-то на диване в квартире, так же абстрагировавшись ото всего, сидели Дамьен и Сесилия, так же невинно целуясь, спустя столько лет олиночества, столько лет боли и непонимания… Наконец, все встало на свои места.