Чонгук: нормально! просто много думал сегодня.
Намджун: о чём же? Ему действительно стоит просто… выложить всё? Или ему стоит попытаться для начала всё обмозговать? Чонгук прикусывает губу в размышлениях. — Куки! У нас есть немного тофу, лук… шпинат? И… о, кусок курицы! — Тэхён вытягивает голову из холодильника. — Думаю, я могу приготовить что-то вроде… жаренного риса… или типа такого… — Валяй, Тэ-хён, — кивает Чонгук. Есть только сорок пять процентов вероятности, что он сожжет дом, и Чонгук достаточно близко, чтобы предотвратить это, вдруг что случится. Тэхён ухмыляется, доставая ингредиенты. — Мне нравится, когда мы одни, Куки. Чимини всегда крутится под рукой, пока я пытаюсь готовить. — Ага, ну, ты испортил его любимую сковородку, помнишь? — Чонгук помнит, будто это было вчера. Кажется, что и Тэхён тоже. — Он мне этого никогда не забудет. Юнги: но ты не должен говорить, если не хочешь, все в порядке!Чонгук: о, нет, прости, Тэ просто пытается состряпать что-то на ужин! я просто… не знаю, как сказать. просто много думал… о нас?
Намджун: не волнуйся малыш, мы тоже. Юнги: мы можем пригласить тебя завтра на свидание, малыш? мы совсем не с того начали отношения, но хотим сделать всё правильно. позаботиться о тебе. так звучит нормально? Эти отношения. Чонгук ухмыляется, смотря в телефон, будучи таким потерянным в своем мире, что не слышит, как Тэхён зовёт его всё это время.Чонгук: да, пожалуйста.
Намджун: надень что-нибудь красивое. Намджун: не терпится разбаловать его, хён Чонгук поднимает взгляд как раз, когда срабатывает пожарная сигнализация. — Всё хорошо! Рис даже не подгорел, плита просто драматизирует! У меня [м/22] был замечательный секс с двумя парнями [м/25] и [м/26], и они предложили мне встречаться. Что мне следует надеть на наше первое свидание, когда всё, что есть у меня в шкафу, — это белые футболки и чёрные худи? Чонгук пялится на экран, наскоро стирает то, что напечатал, и пытается снова. Я [м/22] никогда не был на настоящем свидании и сейчас собираюсь пойти поужинать с двумя (ДВУМЯ) мужчинами [25 и 26]. Мне нужно «выглядеть красиво», и я очень хочу их впечатлить. С чем будет выгодно смотреться белая футболка? Он вздыхает. Это не сработает. Когда он в прошлый раз ужинал с ними… и это было не свидание, не свидание из-за того, что там были и Чимин с Хосоком… Чимин помог ему одеться. Он уже собирался снова попросить его помочь, но они с Тэхёном целый день занимались тем, что подпитывали новое увлечение Чимина — пеший туризм. Признав поражение, Чонгук открывает личную переписку с Юнги. Не то чтобы это было странно… он общается с ними в личных сообщениях. И Намджун, и Юнги заявили, что для каждого из них важно говорить с ним тет-а-тет. Групповой чат хорош, но они не обязаны общаться только там, особенно когда Намджун и Юнги живут вместе. Это неплохо… Выглядит так, будто они правда принимают во внимание его мнение, касающееся их отношений. Он до сих пор учится и вникает в это, но он может сказать, что они не хотят, чтобы он почувствовал себя третьим лишним. Что его чувства тоже важны.Чонгук: хён? я могу спросить кое-что?
Чонгук прикусывает губу, пока ждёт ответ. У него ещё есть пара часов перед свиданием… Он надеется, что Юнги не слишком занят на работе. Пару минут спустя приходит ответ. Юнги: конечно, малыш. что такое?Чонгук: мне нужна твоя помощь, хён. намджун-хён сказал выглядеть красиво, но я не уверен… что смогу приодеться для этого.
Юнги: о чём ты? ты в зеркало не смотрелся? Чонгук давится напитком, его лицо горит от смущения. Юнги: лол прости, не мог удержаться. скажу тебе вот что, малыш: так как мы зовём тебя на свидание, что насчёт того, чтобы я заехал за тобой, и мы вместе купим тебе что-то миленькое? если ты не против, конечно. знаешь, намджун был бы рад приложить руку к тому, что ты наденешь.Чонгук: но хён, я не могу позволить тебе купить мне одежду.
Юнги: почему нет? я хочу, и ты знаешь, что я могу. пожалуйста. позволь мне побаловать тебя немного? Чонгук уже буквально слышит, как Чимин бы завопил, если бы был здесь. Он не хочет, чтобы Юнги чувствовал себя обязанным… но ему нравятся хорошие подарки, и если Юнги хочет…Чонгук: ты уверен, что не против?
Юнги: это меня чертовски осчастливит, малыш. Это всё решило.Чонгук: ок, хённи.
Юнги: я буду через час ♥ — Хён, — говорит Чонгук, когда Юнги открывает для него заднюю дверь, — тебе не нужно посылать водителя за мной. Я мог бы поехать на автобусе. — Да ладно. И упустить возможность рассказать, что я даже купил немного закусок для тебя? — Он ухмыляется и садится рядом с Чонгуком. Водитель, по-видимому, знает, куда ехать, — он трогается, как только они с Юнги пристёгиваются. Чонгуку до сих пор немного не верится, хотя он понимает, что Намджун и Юнги старше и уже устроились в жизни. Он был у них в квартире, он видел, во что они одеваются и какие машины водят. Но всё по-другому, когда это направлено на него. Они пьют пиво на заднем сиденье, пока Чонгук перекусывает, наслаждаясь угощением, которое Юнги купил для него («Намджун выбрал их для тебя, — говорит он, отхватывая немного бананового хлеба. — К тому же, он попросил убедиться, что нам весело. Он был рад тому, что у нас получится зависнуть перед ужином»). — Куда мы поедем, хён? — спрашивает Чонгук, съезжая немного на сиденье. Несмотря на их разницу в росте, он обнаруживает, что у него само по себе выходит опереться Юнги на грудь. Хён заставляет его чувствовать тепло и безопасность, а половина выпитого пива немного расслабляет. Юнги неторопливо гладит Чонгука по руке и мычит что-то, когда делает ещё глоток пива. — В мой любимый магазин одежды, — говорит он, предлагая Чонгуку бутылку. — Я смогу показать и Джунов, если хочешь. В этом торговом квартале таких несколько. Мы выберем тебе что-нибудь и заберём Джуни на ужин. Как тебе? Желудок Чонгука немного сжимается, когда он упоминает ужин, но он прижимается к Юнги ближе, чтобы успокоить быстро колотящееся сердце. Юнги хихикает и заполняет тишину, рассказывая, как проходит его и Намджунов день. Про новых клиентов, с которыми они начали работать, и про треки, над которыми они работают на стороне. Они всё ещё не знают, что будут делать с ними, но Юнги рад, что они могут свободно работать над собственными творческими проектами. Юнги держит его за руку, когда они заходят в торговый квартал. Он совсем не смущен. Щеки Чонгука покрываются всеми тонами красного оттого, что они держатся за руки на людях, но Юнги не выглядит растерянным. Очевидно, ему очень нравится держаться за руки. — Так нормально? — спрашивает Юнги, сжимая ладонь Чонгука. У Чонгука получается кивнуть — он старается не краснеть и надеется, что, по крайней мере, у него хоть немного получается. Он не отвечает, но, кажется, Юнги не против. Он ведёт его по малолюдной дорожке в ближайший магазин. Людей здесь немного, и Чонгук об этом не сильно задумывается, пока они не начинают осматриваться в одном из бутиков, а Юнги — выбирать одежду, и Чонгук понимает, что на них даже нет ценников. Юнги нагружает Чонгука одеждой и, кажется, совсем не обращает внимания на растерянное пыхтение Чонгука. Он выбирает много всего — несколько красивых рубашек, свитер, брюки… даже несколько пар джинсов и худи, которые не подходят под описание «красивого наряда», но когда Чонгук выражает своё замешательство, Юнги просто пожимает плечами. — Я просто подумал, что это будет выглядеть на тебе хорошо. Примерь, — говорит Юнги, подталкивая Чонгука в спину в сторону примерочных. Никто из консультантов их не беспокоит — они поприветствовали Юнги, так что, наверное, знали его и были в курсе, что он предпочитает осматриваться самостоятельно. И, оказывается, это даже к лучшему, потому что Чонгук краснеет, когда Юнги заходит в просторную примерочную, скидывая парочку рубашек, которые он выбрал по дороге сюда. — Хён? — Чонгук вертит между пальцами пуговицу на рубашке. — Что? Ты… подожди, хочешь, чтобы я подождал снаружи? — спрашивает он, показывая на выход. — Прости, обычно мы с Джуном… — Нет, я просто… эм… — Чонгук смеется. Ради всего святого, Юнги видел его обнажённым, они занимались сексом три раза. Он не должен так стесняться, но… Он стесняется. — Всё нормально. Честно. Я просто, эм… Стесняюсь? Прости. — Эй, — Юнги улыбается, шагая ближе, чтобы обнять Чонгука за талию. — Не извиняйся, малыш. Стесняться в порядке вещей. Прости, думаю, я просто сделал это по привычке. Давай будем делать по-твоему, ладно? Чонгук кивает и целует Юнги в ответ, когда тот соединяет их губы в нежном и сладком поцелуе. — Спасибо, хённи. Юнги ухмыляется и ждёт снаружи, пока Чонгук всё примеряет, хотя он всё равно каждый наряд показывает Юнги. Даже те, которые, он уверен, выглядят не очень, как та полупрозрачная чёрная рубашка, которую Чонгук отложил в стопку «одобрено» просто из-за того, как Юнги на него посмотрел. Он даже надел ярко-жёлтую футболку, которую сам бы никогда не выбрал, но Юнги выдыхает коротко о том, как бы Намджуну это понравилось… и она летит в стопку. А ещё футболки, чёрную толстовку, пару джинсов и миленькие брюки, а также парочку сумок, которые приносит Юнги. Он без лишних слов за всё платит и снова берёт Чонгука за руку, когда они выходят из магазина. Чонгук не может не улыбаться. Он чувствует себя… нужным. Особенным. Совсем не из-за того, что Юнги потратил на него деньги (это мило, но)… он ушёл пораньше с работы ради него. Они проводят время вместе, только вдвоём. Это так замечательно. По коже Чонгука пробегаются мурашки прямо до кончиков пальцев. Юнги пихает его плечом, когда они выходят наружу. — Всё нормально? — спрашивает он, переводя взгляд на их соединённые руки. Чонгук кивает. — Идеально, хён. Хотел ещё куда-то пойти? Тот качает головой. — Просто хочу вернуться с тобой домой, чтобы мы смогли собраться, — говорит он, возвращаясь обратно к машине. Юнги немного запинается. Чонгук широко улыбается, зная, что это произошло из-за него. — Как тебе? Идеально. — Поехали. Их квартира выглядит уютней, чем в прошлый раз. Немного более одомашненной: на диване лежит любимое одеяло Чонгука, которое, очевидно, использовали там для обнимашек. Рядом с входной дверью пара тапочек для него, и когда Чонгук надевает их, он ощущает тепло и уют, из-за чего улыбается. Юнги не нужно его вести, но они продолжают держаться за руки, пока идут в общую спальню Юнги с Намджуном. Чонгук скидывает пакеты на их кровать, аккуратно выискивая вещи, которые ему нужны. Их найти довольно просто. Атласная голубая рубашка, мягкая на ощупь, с глубоким вырезом, который, он надеется, понравится Намджуну, вместе с жёсткими на вид чёрными джинсами. Красиво и как раз в стиле Чонгука. — Я могу остаться? — спросил Юнги, присаживаясь на кровать и откидываясь назад, опираясь на руки. Он сбрасывает пиджак и расстёгивает пару пуговиц на своей парадной рубашке, оголяя изящную линию шеи. На этот раз Чонгук кивает. — Пожалуйста, — говорит он, чтобы быть уверенным. Он медленно выскальзывает из сегодняшней одежды: пары потёртых джинсов и мешковатого серого свитшота, который принадлежал Тэхёну. Юнги наблюдает за ним, но в его взгляде нет ничего, кроме нежной… признательности. Он помогает Чонгуку надеть рубашку, подходя ближе, чтобы заправить ткань в брюки, когда он заканчивает. — Ты выглядишь замечательно. — Юнги приходится встать на мысочки, чтобы поцеловать Чонгука в лоб. — Дай мне немного времени, чтобы переодеться. Мы встретимся с Джуни в ресторане. Чонгук закусывает нижнюю губу. — Ты правда так думаешь? От следующего поцелуя в губы перехватывает дыхание: он более глубокий, страстный и напряжённый. — Замечательно, — повторяет Юнги, с трудом от него отрываясь. — Ты прекрасен. Джуни потеряет голову. — Он поправляет воротник Чонгуковой рубашки. — Ему тоже нравится синий. Хороший выбор. Уверенность Чонгука разрастается от ответа Юнги, полного энтузиазма. Он улыбается и валится на кровать, пока Юнги роется в шкафу. Он не может не наблюдать за ним, каждый сантиметр оголившейся кожи Юнги соблазняет: его тонкая талия, крепкие плечи. Чонгук чувствует, как задыхается, собираясь увидеть всю эту обнаженную кожу, только чтобы спустя мгновение Юнги снова оделся… и прижался к нему, посмеиваясь в его ключицу. — Тебе понравилось, малыш? — спрашивает он, проходясь поцелуями по шее Чонгука. Чонгук кивает, ощущая головокружение. — Хорошо, — Юнги наклоняет голову, чтобы поцеловать его, но всего лишь целомудренно… и отпускает Чонгука — жаждущего большего. — Пойдём, пока кто-нибудь из нас не захотел остаться. Уже один Юнги сводит его с ума, но как только Чонгук видит Намджуна, который выглядит сильным и прекрасным в идеально сидящем тёмном костюме, оказывается, что он неловко вываливается из машины, неуклюже шагая навстречу, потому что, вау, он так по нему соскучился… Теперь он всегда будет чувствовать это? Так сильно хотеть их, беспокоиться за них? (Потому что если это так… то Чонгук несомненно в деле…) Намджун смеется и подхватывает его, обнимая за талию. Он прижимается губами к его макушке — один раз, два, а потому наклоняет голову, чтобы поцеловать его в лоб. Чонгук чувствует себя маленьким в его объятиях, но в хорошем смысле. Он чувствует себя в безопасности. Как будто это нормально — быть маленьким, нормально — просто позволить Намджуну заботиться о себе. — Я соскучился, — шепчет Намджун, вторя мыслям Чонгука. Чонгук же просто обнимает его крепче. Рядом слышится смешок, и Юнги обхватывает Чонгука. — Привет, Джуни, — говорит он и чувствует, как Намджун прижимает его ближе, чтобы поцеловать его. Намджун ерошит волосы Юнги, и Чонгук отодвигается и замечает его улыбку. — Привет, любимый. Вы хорошо провели время вдвоём? Юнги кивает, сжимая Чонгука в объятиях. — Мне очень понравилось. Куки выглядит замечательно, ты так не думаешь? Без предупреждения Намджун выпутывается из объятий Чонгука — не то чтобы Чонгук хоть немного сопротивлялся — чтобы осмотреть его с ног до головы, оценивая его наряд. — Вау, — говорит он, улыбаясь, пока возвращается к его глазам. Его глаза горят теплом и счастьем, отчего Чонгук весь дрожит. — Совершенство. Ну правда, Чонгук не понимает, почему они заморочились с рестораном. Они всё равно ведут себя так, будто свидание проходит в их собственной квартире. За столиком Намджун садится рядом с ним — держит его руку под столом, утыкается носом в его щеку и оставляет поцелуи на его коже. Они практически не обращают внимания на официанта, который просто время от времени подходит, чтобы убедиться, что их бокалы наполнены, а тарелки не пусты. В то, как Намджун с Юнги относятся к нему, едва возможно поверить. То, как они говорят с ним и слушают его. Ну, не совсем правильным было бы сказать, что Чонгук никогда не был на свидании… он просто никогда не был на свидании, на котором с ним считались. Была парочка дурацких встреч в торговых центрах со старшеклассницами, на которые он ходил из-за того, что чувствовал себя обязанным, а не то остальные обратили бы внимание на то, что он постоянно отказывает, и начали бы задавать вопросы. Был ещё один парень, с которым он раньше был близок, — старший брат его лучшего друга, который катал его на машине, плохо целовался и неряшливо касался — но это никогда не было хорошо. Такого, как сейчас, никогда не было. Воздух будто наэлектризован, а под их кожей бурлит энергия. Чонгук чувствует это каждый раз, когда Юнги тянется к нему и сжимает его руку, или когда Намджун проводит губами по изгибу его шеи, тепло посмеиваясь в его кожу. Они не делают ничего особенного… и в этом заключается уникальность. Несмотря на то, что их отношения другие, несмотря на то, что это необычно, Намджун с Юнги не относятся к нему как-то странно. Он не чувствует себя дополнением, кем-то лишним в их жизнях — он чувствует себя их недостающей частью. Тем, кто подходит им. Их трое, и да… не то чтобы им отлично подошёл столик на двоих, но это и не важно. Не когда они говорят, и Намджун отстукивает на бедре Чонгука мелодию песни, над которой работает. Не когда Юнги скармливает ему еду с тарелки Намджуна в наказание за то, что тот работает во время обеда. Юнги не упускает момента вставить плохую шутку, и Намджун не стесняется посмеяться над ним за это… Чонгуку они так сильно нравятся. — Так расскажи нам о том, чем ты занимался в последнее время? — спрашивает Юнги, попивая напиток — какой-то сладкий и фруктовый коктейль, который он иногда даёт попробовать Чонгуку, пока перекусывает. — Как дела на учёбе? — Хорошо, — Чонгук кивает, проглатывая большой кусок мяса. Намджун и Юнги настояли на том, чтобы он заказал любое понравившееся в меню блюдо, и он не мог не заказать блюдо со стейком и лобстером, которое он никогда бы не заказал на ужине с друзьями. — Танцевальное шоу совсем скоро, и я очень нервничаю… но думаю, тренировки проходят хорошо. — Когда нам удастся увидеть твой танец, малыш? — спрашивает Намджун, ухмыляясь. Прошло около недели, как Намджун с Юнги впервые попросились на его репетицию. — Мы можем посмотреть, как ты репетируешь, до того, как начнётся шоу? Чонгук немного краснеет, а Намджун с Юнги пристально на него смотрят — и он уверен, что оба могут рассмотреть, как горят его щеки, и жар перемещается на грудь. — Я… на самом деле, я хотел пригласить вас. В эту пятницу у нас репетиция. Она вечером, поэтому вы успеете после работы… Я надеялся, вы сможете прийти и посмотреть… и, эм… может, может, зайти после этого ко мне? Квартира, по сути, небольшая, но… эм… Это уже пару лет мой второй дом… И я хотел бы, чтобы вы пришли. — Он глубоко вдыхает и тут вспоминает: — О! И я хочу, чтобы вы познакомились с Тэтэ-хёном. Он очень хочет встретиться с вами. Если… если вы не против. Юнги сжимает его руку, его прикосновение тёплое и успокаивающее. — Тэхён ещё один твой сосед, так? — Ну, не то чтобы он жил с нами, но он почти всегда у нас. — Чонгук играет с пальцами Юнги и против воли улыбается, когда погружается в воспоминания. — Мы дружим уже очень долго. Он важен мне. — Тогда мы должны познакомиться с ним! — улыбается Намджун. — Если он важен для тебя, то важен и для нас. В груди Чонгука расцветает счастье, но всё ещё осторожно и неуверенно, для него оно по-прежнему новое, и неизведанное, и хрупкое… но он чувствует его. Чонгук глубоко вздыхает, пытаясь понять, как подобрать слова в той мешанине мыслей в своей голове. — Хёны? Помните… вчера, когда я сказал, что думал о нас? Намджун кивает. — Ага. — Он смотрит на Чонгука внимательно, сосредоточенно. — Что у тебя на уме? — Вы… вы тоже не делали этого раньше, так? — Чонгук сглатывает. — Типа… на троих. Правда? На лице Юнги отображается осознание, когда он понимает, к чему всё идёт. — Это так, малыш. Для нас всё тоже в новинку. — Я просто… просто говорю, что… мы сказали, что хотим встречаться друг с другом. Но я не совсем понимаю, что это значит. — Он теребит рукав своей рубашки, этой нервной привычке он научился у Чимина. — Типа… я хочу… рассказать остальным, что мы вместе. Типа… моим друзьям, но, может… когда-то… семье? Вы нормально к этому относитесь? Намджун тянется к нему, чтобы провести пальцами по его спине, успокаивая и поддерживая. — Да. Мы не хотим скрывать тебя ни от кого… мы хотим, чтобы ты был частью нашей жизни. Я ещё не сказал своим родителям, но… Я с удовольствием сделаю это, когда мы будем готовы. Ты, я и Юнги-хён. Юнги пододвигается немного ближе, оставляя своё наполовину съеденное блюдо. — Моя семья… Они больше не участвуют в моей жизни, Куки. Но я уже рассказал семье о тебе… Хоби мне будто брат, которого я никогда и не надеялся найти. Чонгук улыбается, не может удержаться, опуская взгляд на свои руки. — Правда? И ты, ты уже тогда хотел, чтобы мы познакомились? — Конечно, — ухмыляется Юнги и тянется через стол, чтобы сжать его ладонь в своей. — Я хочу, чтобы с тобой познакомились все. — Я тоже хочу, чтобы с вами все познакомились. Поэтому я действительно хочу, чтобы вы встретились с ТэТэ в эту пятницу. — Чонгук впивается зубами в нижнюю губу. — Может, и с Сокджинни-хёном тоже… Я напишу ему и узнаю, свободен ли он. Он достаточно занятой человек, но… он очень хорошо заботился обо мне в последние несколько лет. Намджун прижимается к кончику носа Чонгука поцелуем. — Тогда нам стоит поблагодарить его, не так ли? — Он будет реально плохо шутить, должен вас предупредить, — хихикает Чонгук, Юнги щекочет бока Чонгука. — И Тэтэ-хён… он хочет узнать, одинок ли Хосоки-хён, так что он, скорее всего, будет спрашивать об этом. — Одинок, — говорит Юнги, пожимая плечами. — Вот, можешь сказать ему сам. И кроме того… Чимин с Хоби хорошо спелись. Я думаю, наши друзья хорошо поладят. Чонгук облегчённо вздыхает. Просто слышать это — что Юнги с Намджуном считают, будто они в самом деле хорошо уживутся, что они хотят переплести их жизни — обнадёживает. Не то чтобы он думал, что они хотят от него только секс (не когда они так к нему относятся — не с этими очевидными засосами, украшающими каждый сантиметр их кожи, которые появляются и на Чонгуке), но слышать, как они произносят это вслух… видеть собственными глазами… — Спасибо вам, — говорит Чонгук, зарываясь носом в шею Намджуна. Намджун обхватывает Чонгука за плечи, сжимая в объятиях. — Спасибо тебе, — улыбается Намджун. — Мы хотим, чтобы ты стал такой же частью этих отношений, как каждый из нас. Так, в пятницу мы увидим, как ты танцуешь? Правда, мы должны быть благодарны. Мы наслышаны о том, как замечательно ты танцуешь. Чонгук краснеет. — Я… что? Как? — Чимин, — ухмыляется Юнги, допивая свой напиток. — Он всё нам рассказал в ресторане, когда ты отходил в туалет. Это было мило. Он действительно выглядел, как гордая мамочка-наседка. Я думаю, он уже собирался похвастаться твоими видео, но увидел, как ты возвращаешься, и не стал. — Боже мой, — Чонгук прячет лицо в изгибе шеи Намджуна. — Придушу его сегодня, когда вернусь домой. Рука, которая гладила его по спине, на мгновение застывает, прежде чем продолжить, и опускается ниже к подолу рубашки. — Или, может… завтра? — Намджун осторожно обхватывает талию Чонгука — сильно и надёжно. Чонгуку на самом деле нравится это ощущение. — Ты можешь поехать с нами домой сегодня, малыш? О, он хочет, так сильно хочет. Понадобилось всего пять секунд, чтобы Намджун своими опытными прикосновениями заставил его распадаться на части. — Я… эм, а как же вы? Разве вам не на работу завтра утром? — Я отвезу вас на работу, мы даже сможем приготовить тебе завтрак перед парами, — возражает Юнги, его длинные пальцы обхватывают талию Чонгука. — И даже лучше… ты сам сможешь уехать домой. Ты ведь говорил, что хочешь покататься на бугатти Джуни, так? Чонгуку приходится подавить скулёж. Должно быть, Намджун и Юнги просто воплощение всех его мечтаний. Они и правда были на замечательном свидании, говорили про их чувства, успокоили метания Чонгука насчёт их отношений, а сейчас хотят отвезти его к себе домой? Должно быть, это сон, или сбоит матрица, или… да что угодно. Но Чонгук знает одно, и об этом, чёрт возьми, не стоит забывать, пока он может. — Ты не против, хённи? — спрашивает Чонгук, всё ещё прижимаясь к Намджуну. — Совершенно не против, — Намджун поглаживает тыльную сторону ладони Чонгука с мягким выражением лица. — Кроме того, у Юнги получилось провести время наедине с тобой… Я думаю, завтра должна быть моя очередь провести время с нашим малышом. Приятные, тёплые чувства скручивают живот, и Чонгук кивает. Ему удалось увидеть, какой Юнги наедине… он понял, как тот к нему относится — нежно и сладко, с большим количеством поцелуев и держаний за ручки. Он хочет узнать его лучше, но и Намджуна тоже. Хочет узнать всё, что ему стоит знать о них. Когда они уходят, Чонгук понимает, что он забыл о том, что должен был смущаться публичного проявления чувств. Намджун приехал в ресторан на машине, поэтому отвозит их домой. На этот раз он на астон мартине, блестящей и чёрной, и чувствуется, что в ней недавно убрались, из-за чего Чонгук чувствует запах автосалона, как только открывает дверь. — На этой Джуни ездит чаще всего, — объясняет Юнги, заползая на заднее сидение и затаскивая Чонгука на соседнее место для обнимашек. — Я ничего не понимаю в машинах, об этом говори с Джуни. Чонгук светлеет. — Сколько у тебя машин, хён? Намджун мычит что-то, постукивая пальцами по рулю. — Шесть. Но только три стоят в нашем гараже, остальные в автопарке. — Он любит ездить на них и так отдыхать, — говорит Юнги, аккуратно перемещая Чонгука на заднем сидении. А сам двигается так, чтобы опираться ему на грудь, и обвивает руками его талию. — Иногда, когда он в ступоре. Типа писательского блока. — Это помогает тебе избавиться от него? — спрашивает Чонгук, улыбаясь тому, как Юнги полностью расслабляется в его объятиях, когда он начинает медленно и заботливо поглаживать его по тазобедренной косточке. — Ага. Просто приятно, знаешь, отключиться ненадолго. Я возьму тебя с собой в следующий раз, если хочешь. Обычно Юнги-хён засыпает… — он шикает на Юнги, который пытается это отрицать, — но это ничего. Тебе нравятся машины, да? Было бы весело. — Да, пожалуйста! — Чонгук смеется, потом начинает хихикать, когда Юнги поворачивается, чтобы поцеловать его в щеку, а потом в губы. Он до сих пор дуется, но уже не так сильно. Милашка. Намджун включает какую-то музыку, пока они едут, и это очень напоминает Чонгуку их первую совместную ночь… хотя той ночью музыку выбирал Юнги, а Чонгук ни на что не рассчитывал. Он точно не рассчитывал, что от Намджуна с Юнги у него буквально крышу сорвёт, будто в какой-то дораме. Но Чонгуку всё равно нравится. Ему нравится, как ему становится тепло и покалывает под кожей, когда Намджун втягивает его в разговор, а Юнги просто счастливо сидит рядом. Чонгук много чего может сказать, но единственное, что ему действительно нравится — что он ценит — в своих хёнах, — это то, что они действительно слышат то, что для него важно. Это так приятно, Чонгук к такому совсем не привык — когда рядом есть кто-то старше, на кого Чонгук равняется, и кто внимательно выслушивает то, что он говорит, и ему интересно. Кто будет заставлять его хотеть отдать своим хёнам всё, что у него есть — всё, что он сможет дать. И в данный момент он делает выбор. После этого это кажется естественным. Но вместе с этим и захватывающим, чем-то новым, потому что всё происходящее для Чонгука до сих пор в новинку. Намджун и Юнги ведут его в свою квартиру, каждый держит его за руку. Чонгуку тепло, безопасно и хорошо — ото всех тех вещей, про которые Чонгук узнал, будучи с этими двумя. Даже те, которые раньше казались пугающими, больше так не впечатляют, когда он понимает, что у него есть хёны, на которых он может положиться. Его парни. Его парни, которым нравится водить его на свидания и обхаживать его… которые слушают его, ценят и хотят. Чонгук точно не ожидал, что станет встречаться с двумя парнями — чаще всего он не был уверен в том, что когда-нибудь найдёт хоть одного… но он знает, что так правильно. Чувствует это всем своим существом. Он ведёт их обратно в спальню, Намджун с Юнги идут на шаг позади него. Они продолжают касаться его всё то время, заводят, даже не прилагая усилий. Руки на его бёдрах, губы прижаты к челюсти, настойчивыми касаниями пальцы пробираются под подол его рубашки. (Чонгук даже не может злиться на то, как легко им это даётся — не когда он собирается воспользоваться этим, собирается почувствовать ток адреналина по венам от мысли о том, что сейчас произойдёт.) — Малыш? — шепчет Намджун, его губы прижаты к мочке его уха. Чонгук останавливается прямо перед их кроватью — его намерения ясны как день. Юнги поглаживает Чонгука по спине, обнимая его руками за талию. — Что ты хочешь, малыш? — спрашивает он, его голос низкий и мягкий. Они ни на что не рассчитывают и не намекают. Чонгук знает, что они были бы рады всему, что бы он ни захотел… даже если бы это был просто совместный сон. Но он хочет не этого. Он точно знает, чего хочет. Того же, чего хотел уже несколько дней. — Я… Я хочу… — Чонгук сглатывает, смачивая губы языком. Слова, которые он хочет сказать, путаются… но он заставляет себя сказать хотя бы это, потому что он хочет… — Хочу вас… хочу вас внутри. Намджун с Юнги застывают. Чонгук уже так заведён — в его джинсах твёрдо и подрагивает каждый раз, когда Намджун или Юнги касаются пальцами его голой кожи. Он даже не думает анализировать, что он только что сказал, просто знает, что думал об этом с того самого момента, когда Намджун заставил его кончить только от своих пальцев и рта. (Но они не должны знать, что он трогал себя и кончил, думая об этом прошлой ночью — и в многие другие ночи — спрятавшись под одеялом.) Руки скользят вокруг его талии, ладонь Намджуна прижимается к его джинсам. Чонгук вскрикивает… уже такой чувствительный, раскалённое добела удовольствие прокатывается по позвоночнику, заставляя его упасть на кровать. — Пожалуйста, — говорит он дрожащим голосом… но в нём только удовольствие, только нужда в прикосновениях здесь и сейчас. — Черт, малыш… ты вообще представляешь, что с нами делаешь? — Юнги кладёт Чонгука на спину и сам ложится на бок, прижимаясь губами к его шее. — Мы дадим тебе всё, что ты хочешь, — говорит он, покусывая кожу Чонгука. Намджун скользит на кровать рядом с ним на колени, просто благодарно наблюдая. Он тянется к Чонгуку, и у того в груди тяжелеет от самого легчайшего прикосновения. — Ты… ты уверен, малыш? — Намджун останавливается, дрожащими пальцами сжимая пояс его штанов. Чонгук один раз кивает, откидывая голову назад. — Да, — говорит он, подкидывая бёдра в поощрении, — пожалуйста, хён… пожалуйста… — Блядь, — выдыхает Юнги, наваливаясь на Чонгука практически всем телом, чтобы втянуть в поцелуй. Медленный, и глубокий, и совершенно невероятный… Чонгук полностью в нём теряется. Прикосновения Намджуна — единственное, что удерживает его в реальности, он касается изгибов боков, стягивая с него джинсы и откидывая на пол. Чонгук дрожит в его руках, с удовольствием подчиняясь, чего бы тот ни захотел… он желает угодить своим хёнам. Юнги отрывается от его губ, всего на пару сантиметров, просто чтобы позволить Чонгуку сделать вдох, пока он расстёгивает его рубашку. — Хочешь узнать, каково это, малыш? Когда кто-то внутри тебя… касается самых интимных мест? Чонгук хнычет, прижимаясь ближе для ещё одного поцелуя. И Юнги целует, но всего один раз. — Используй слова, малыш, — он так улыбается, несомненно поддразнивая. Чёртов Мин Юнги. — Да, — выдавливает Чонгук, сдерживая всхлип, когда Намджун награждает его за это, обводя головку члена. Где-то посреди всего этого он успевает стянуть свои тапочки и прижать Чонгуковы бёдра ближе к своим, сидя между его разведёнными ногами. — Хорошо, малыш, — говорит он, прослеживая кончиками пальцев венки на члене Чонгука. Чонгук наблюдает, замерев, прикосновения заставляют его подрагивать. — Ты видел, насколько Юнги-хёну это понравилось, да? Давно уже думаешь об этом, малыш? От стыда Чонгук пытается спрятать лицо в своих ладонях, чтобы прикрыть румянец, потому что конечно же они спрашивают. Их ничего не может смутить. — Не прячься, малыш, — цыкает Юнги, обхватывая пальцами талию Чонгука. — Ты хочешь быть хорошим, правда? Чонгук инстинктивно кивает. Он правда, правда хочет — хочет быть хорошим для них. Он опускает ладони и застенчиво глядит на Намджуна. — Я… да, — подтверждает он, его лицо вспыхивает жаром. Юнги воркует, полностью стягивая с Чонгука рубашку, чтобы поощряюще поцеловать в живот. — Пару раз… я… я касался себя и думал об этом… Намджун касается промежности Чонгука. — О, малыш, пришлось самому доводить себя до оргазма, да? — Чонгук кивает, когда Намджун затихает, ожидая. — Не переживай. На этот раз хёны помогут тебе. Несмотря на то, что они уже делали это с ним, что Чонгук уже и сам делал это — от первого касания всё равно почти неприятно, Чонгук очень чувствителен, пока Намджун растягивает его. Юнги шепчет похвалу в его кожу и садится, чтобы снять наконец-то одежду. Прикосновение кожа к коже — именно то, что Чонгуку нужно, чтобы успокоить раскалённые нервы… тёплая кожа Юнги к его коже, его прикосновения повсюду. Руки на боках, перемещающиеся на рёбра, лёгкие поцелуи на груди. Чонгук впивается в нижнюю губу и хнычет, когда Юнги обхватывает губами сосок, ошеломляя своим прикосновением. Но всё же ещё лучше становится, когда пальцы Намджуна проникают внутрь, непрерывно лаская, пока он не становится уступчивым и поскуливающим, умоляющим о большем. — Дж-джуни-хён, — хнычет Чонгук, усиливая хватку на плечах Юнги в тщетной попытке остановить его от чрезмерной стимуляции. — Больше, пожалуйста… Намджун подчиняется, аккуратно добавляя второй палец к первому. Это так горячо… невыносимый жар внутри Чонгука разжигает пламя такой силы, что Чонгук едва выдерживает. Намджун действует осторожно и медленно, уговаривая раскрыться медленными, мягкими движениями. (Грудь Чонгука сдавливает… он чувствует себя в безопасности…) — Хороший мальчик, — хвалит Юнги, зачесывая волосы Чонгука с его потного лица. — Такой хороший для Джуни, м-м? Так ты касался себя, когда ты думал о нас, малыш? Чонгук откидывает голову назад, слишком разгорячен от возбуждения, чтобы стесняться. — Та-так, — выдавливает он, когда Намджун замедляется. — Да, так, но… но у меня выходит не так хорошо, как у Джуни-хёна. Намджун хихикает, пальцы погружаются так приятно и глубоко. Он находит то особенное местечко внутри Чонгука и сильно нажимает на него, получая удовольствие от стонов Чонгука. — Всё хорошо, малыш. Нам просто нужно научить тебя, да? Хочешь? Чонгук отвечает или — по крайней мере, правда, пытается — но Юнги как раз выбирает этот момент, чтобы облизать его сосок, и боже, он до этого и не предполагал, что это может быть так хорошо, когда тебя касаются там. К счастью, Намджун милосерден — он не останавливается, вместо этого сосредотачиваясь на том месте, где находятся его пальцы. Он добавляет третий палец в Чонгука, и, даже несмотря на растяжку, этого много и вызывает странные ощущения, ему не больно… Намджун обращается с ним очень бережно, отчего в уголках глаз Чонгука собираются слёзы, которые Юнги сразу сцеловывает. В груди тяжелеет, когда Намджун полностью отстраняется, в выемке ключицы уже собрались капельки пота. Внутри разгорается пожар… ему так хорошо, по позвоночнику проходится предвкушение от того, что последует за этим. Юнги устойчиво усаживается на колени, чтобы Намджун смог подтащить его к себе и поцеловать — голодно и грязно, сталкиваясь языками, и зубами, и губами, и Чонгук хнычет, наблюдая за ними — заведёнными, возбуждёнными — ему тоже хочется, чтобы его касались. Отодвигаясь с громким чмоком, Юнги улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать в кончик члена Чонгука, извиняясь. — Хорошо, малыш. Ещё вопрос, ладно? А потом мы сделаем тебе очень, очень хорошо. — Быстрее, пожалуйста, — хнычет Чонгук, все его нервы напряжены и накалены из-за того, как ему хорошо. Рука Намджуна скользит на бедро Чонгука и сжимает. — Кто будет внутри тебя, малыш? О. О. Чонгук должен был знать, что они собирались предложить ему выбирать. Он поднимает на них взгляд, они оба смотрят на него спокойно, с открытым выражением на лицах, и из-за этого он говорит первое, что приходит в голову. — На этот раз Юнги-хён? — спрашивает Чонгук, его взгляд осторожно скользит от Юнги к Намджуну и обратно. — Вы… вы не против? Намджун и Юнги улыбаются друг другу и целуются, прежде чем Юнги соскальзывает с кровати, чтобы раздеться. — Конечно, нет, малыш. Тебя ждёт море удовольствия. А теперь давай устроим тебя поудобней и сделаем приятно, окей? Чонгук кивает, тянется к Намджуну и позволяет приподнять себя и положить так, как ему хочется. Опускает голову обратно на подушку, податливый и тёплый, когда Намджун ложится рядом, чтобы поцеловать в лоб. Нежно и тягуче-сладко… Чонгук улыбается в поцелуй, бормоча что-то от удовольствия, когда Намджун переплетает их пальцы. Рука на бедре, и Юнги раздвигает его бёдра, чтобы устроиться между ними, поглаживая тазовую косточку круговыми движениями большим пальцем. — Хорошо, малыш? Намджун целует тыльную сторону ладони Чонгука, и Чонгук кивает. Он так сильно этого хочет. — Да, хён. Пожалуйста, пожалуйста… просто хочу тебя. Никто больше не сомневается и не ждёт — Юнги устраивается на коленях между Чонгуковых бёдер, раскрывая его двумя пальцами, которыми проникает внутрь. И… Всё совершенно не так, как Чонгук себе представлял. Горячо, и тепло, и заполнено, от растяжки ему едва удобно, но он также чувствует интимность момента, уязвимость, которую чувствует рядом с Намджуном и Юнги, и при этом безопасность. Чувствует, как он просто может отпустить ситуацию и довериться. — Боже, малыш… в тебе чертовски хорошо, — шепчет Юнги, зажав губу зубами. — Тебе хорошо? Чонгук сжимает руку Намджуна, из его губ вырывается громкий стон, пока он несколько раз кивает, слишком окрылённый, чтобы говорить. Юнги толкается внутрь медленно, но неуклонно, по шее уже стекает пот. Он выглядит так хорошо и по ощущениям совершенно превосходен… Боже, Чонгуку так чертовски повезло. Он погружается до конца, полностью наполняя Чонгука. Он останавливается, давая Чонгуку возможность привыкнуть, и задыхается в его кожу. — Хорошо? — спрашивает Юнги погодя, осторожно наблюдая за Чонгуком. В поисках какого-то неудобства он так внимательно за ним наблюдает всё это время, и он так, так сильно нравится Чонгуку. — Да, — удаётся произнести ему, откидываясь на Намджуна. — Хорошо, хённи, пожалуйста… Никто больше не задаёт вопросы и не играет. Юнги начинает покачивать бёдрами, и Чонгук отправляется в рай. Это удивительно… он начинает медленно втягиваться в то чувство, как дрожат и напрягаются его мышцы вокруг Юнги, как прекрасно тот касается его простаты, когда погружается глубже, раскаляя нервные окончания. Темп остается медленным и нежным, но это идеально. Это именно то, что нужно Чонгуку. Каждый раз, когда Юнги толкается в него, по позвоночнику Чонгука проходится дрожь, а удовольствие удивительно и медленно заполняет его так глубоко, как никогда прежде. Намджун говорит с ним, шепча похвалу в его губы: напоминая ему, какой он хороший, какой он красивый, как замечательно он принимает член Юнги. Чонгук обожает это. Возбуждение нарастает медленнее, чем обычно, но ощущения замечательные, намного более глубокие, чем раньше. Юнги чередует медленные глубокие и быстрые толчки, прижимаясь ближе, чтобы оставить поцелуи по всей коже Чонгука, перехватить зубами губы, когда Чонгук сладко стонет. Обстановка накаляется и накаляется, пока, наконец-то, не наступает развязка. Чонгука накрывает оргазм в мгновение ока — медленно зарождающиеся удовольствие выстреливает как фейерверк, каждая мышца в его теле напрягается, когда на него накатывает оргазм сногсшибательной силы. Его потряхивает, он дрожит, цепляясь за Намджуна, когда достигает пика, и после этого дрожит, приходя в сознание, — трясущийся, невесомый и удовлетворённый. — Так прекрасен, — шепчет Юнги, целуя Чонгука в грудь. — Боже, ты идеален, малыш. Нам так повезло. Чонгук дышит тяжело и рывками, но не может не ухмыльнуться. Что превращается в задушенный вздох, когда Юнги начинает выходить, раскаляющее добела удовольствие делает его сверхчувствительным. Намджун шикает и целует его, пока это не проходит, и он снова расслабляется на простынях, полностью опустошённый. Намджун смеется и целует Чонгука в лоб, пока вытирает его живот полотенцем. Он приподнимается и манит Юнги ближе, их голоса мягкие и успокаивающие, а Чонгук позволяет своим глазам закрыться от довольства. Кровать прогибается — Юнги произносит черт, ты трогал себя всё это время?, и громкий стон Намджуна заставляет Чонгука прийти в себя и открыть глаза, чтобы посмотреть. И тогда Чонгук понимает, что делает Юнги, и черт… Он погружает язык глубоко в Намджуна, жестко и быстро надрачивая член. Мышцы на животе Намджуна дрожат и сокращаются с каждым движением руки, его твердый член уже течёт, но когда он подбирается к оргазму совсем близко, он отодвигает Юнги, расставляя ноги шире, и передает ему бутылочку смазки. Юнги закусывает губу и закрывает глаза, удовлетворённо вздыхая. — Блядь, да вы двое собиратесь к чертям убить меня… знаете? Есть что-то в том, чтобы наблюдать, как Юнги переворачивает Намджуна на живот, и это заставляет Чонгука снова трогать себя. Он больше не твёрдый и слишком чувствительный, но что-то в этом просто… изумительно. Юнги ставит его на колени, поглаживая по спине. Намджун, должно быть, готовил себя, пока Чонгук с Юнги занимались сексом, потому что Юнги с лёгкостью вводит три пальца, находя слабые местечки Намджуна и используя их, пока он не начинает сгорать от желания. Чонгуку открывается самый лучший вид на то, как Юнги толкается в Намджуна, уверенно вжимая его в кровать. Боже, они такие красивые. Но это работает в обе стороны — между Юнги и Намджуном. Они так красиво двигаются вместе, будто перетекают из одной позы в другую, из-за чего Чонгук может сказать, что у них было много лет практики для этого, для того, чтобы изучить тела друг друга, что им нравится, что заставляет их кричать. Юнги прижимает ладонь к пояснице Намджуна, и тот начинает толкаться ему на встречу — очевидно, они знают друг друга как облупленные. Но — вспоминает Чонгук — Намджун сказал, что они научат его. И ему действительно хочется научиться. Чонгук достаёт бутылочку смазки из одеял и обхватывает основание своего члена, прощупывая почву. Кажется, это слишком… но ему одновременно с этим хорошо . Юнги ставит Намджуна на колени, их разница в габаритах головокружительна, но Юнги, кажется, даже не обращает на это внимания — его это, определённо, не сдерживает, он с лёгкостью передвигает Намджуна туда, куда ему нужно. Он толкается в Намджуна, снова, и снова, и снова, пока Намджун, наконец-то, не кончает, растекаясь по простыням… в таком беспорядке… Юнги рядом с ним кончает тоже, плотно вжимаясь в Намджуна, изливаясь в презерватив. Юнги тяжело опускается на Намджуна, и они вместе переводят дыхание — потные, горячие и прекрасные. Чонгук не может сдержаться и коротко хнычет, рука на члене начинает двигаться быстрее. Тепло и возбуждение скручиваются внутри — молниеносно — он не протянет долго, он не уверен даже, что ему снова удастся кончить, но он просто не может остановиться. От любопытства Юнги открывает глаза и смотрит на Чонгука. Он ухмыляется. — О, малыш. Ты снова завёлся, наблюдая, как твои хёны развлекаются без тебя? Он дразнит, Чонгук знает это… но он всё равно подыгрывает. — Да, — хнычет он, устраиваясь на коленях поудобней. — Да, хёны… — Оу, Джун. Нам лучше помочь нашему малышу, да? Юнги обхватывает бёдра Намджуна и поглаживает ободряюще. Намджун кивает, снимаясь с Юнги на дрожащих ногах. У него всё ещё взлохмаченные волосы, он потный, и Чонгук ждёт, что, может, тот заговорит с ним — скажет ему, что делать… но Чонгук совсем не ожидает того, что он устроится на животе между его ног, откинет руку Чонгука, чтобы лизнуть головку его члена. Чонгук дрожит, ему очень-очень хорошо — из-за этого он становится только чувствительней, но ему нравится. Он снова твёрдый и тяжелый во рту Намджуна, но тот это обожает. Он улыбается, когда видит, как член Чонгука подрагивает в ладони, и заглатывает его, будто ему ничего не стоит. И Чонгук тут же кончает — снова, он и не думал, что это возможно — на лицо и грудь Намджуна, и даже немного на губы. Намджун выглядит нереально. Чонгуку так чертовски повезло. Он медленно вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Намджун садится, чтобы поцеловать его в щёку, но они оба сейчас полностью потные и липкие, и это малость противно… — Ладно, нам всем нужно в душ, — говорит Юнги, слезая с кровати, его ноги дрожат. Намджун собирается последовать за ним, но поворачивается, протягивая руку Чонгуку. Чонгук поднимает на него взгляд, надувает губы и протягивает обе руки. — Понесёшь меня? Намджун просто смотрит на него и улыбается. — Иди ко мне, малыш? Чонгук чувствует тепло во всём теле.