псы с городских окраин

Шэ Ли - пепельноволосый красавец, глава местных ебнутых идиотов - никогда не умел улыбаться по настоящему. Его единственной блядской способностью было умение натягивать губы в чёртовой змеиной усмешке. ... - Чё тебе, блять, надо, - Рыжий списывал на подоконнике домашку. А Шэ - любитель ошиваться по школе без цели, поэтому ему было вовсе не влом подойти к Мо. Поиграться с ним, как с мышкой, поскребсти когти о его мягкую шерсть и уйти нахуй. Ли на него смотрел. Заметил, что в сумке Рыжего дохуя пачек пластырей, кусок бинта, сами пальцы Мо, покрытые фиолетовыми гематомами и царапинами, чиркали в тетрадке примеры и уравнения. ... - Зачем шароебишься по школе, придурок? - они вдвоём одни, в коридоре третьего этажа, все зашли в классы. Шань хочет задать вопрос и задаёт, а Ли не хочет его бить. Поэтому прижимает Рыжего к стенке и тихо отвечает вопросом на вопрос. - Когда ты последний раз ходил в больницу? - ...Чё? ... Цзянь с Чжаном не шароебились по школе. Их главной задачей было успеть купить жареные пирожки по акции и поесть. Ларёк находился прямо у выхода школы, и как же удивился Цзянь, когда Рыжий выскочил из неоткуда и нечаянно толкнул блондина в плечо. - Эй, уеба, - прошипел Гуань. Отряхивал плечо куртки, будто бы боялся подхватить от Цзяня заразу - вы меня не видели. - Рыжик, куда это мы собрались? - Цзянь не допрашивал, но Шань уже понял, что если не ответить, то этот ублюдок не отстанет. - Нахуй пошёл. Домой я. ... Дома тихо. Мамы нет, еда на столе. Ещё тёплый суп, ещё тёплая картошка со свининой. Рыжий вздохнул, закрыл глаза. Вспомнил, что она должна прийти только в семь вечера и устало потёр глаза, уставившись на стол. Гуань не прогуливал занятия, он просто ушёл, давление поднялась и в глазах была такая муть после разговора с Ли. Ещё плюс Хэ Тянь, который долбил Рыжего сообщениями и распросами, где он, с кем он, да блять, пошёл он нахуй. Тянь, конечно, Мо Гуаня пока не сильно заебывает, но всё-таки...Рыжий кладёт телефон куда подальше и идёт на кухню. Сука... Рыжий вспоминает Ли. Нет нет, да начинает думать; что этот придурок имел в виду, когда говорил, когда впечатал Гуаня в холодную стену и совал ему в карман чёрной кофты деньги. Пачку. Денег. А потом что-то спрашивал про больницу, про больные руки, про Тяня... -Рыжий, мне смешно. Он даже не даёт мне тебя убить. Мне это не нравится, Гуань...не смей ошиваться рядом с ним... Рыжий никогда не берёт деньги из рук этих псевдопомощников. Из рук Хэ Тяня никогда не брал деньги. Из рук Шэ никогда и не собирался. Даже когда им было всего по пятнадцать, и даже когда Рыжий понял, что он не натурал. И не гей. Если честно, Рыжий вообще никогда людей не любил, и сейчас ему мало с кем хотелось общаться. Глубоко в башке всплывает воспоминание о времени, когда он встречался - казалось бы, кому есть дело до дворового пацана, но ебать несмотря на вечно хмурое лицо и напряжённые скулы, нашлась же девушка, которая смотрела на него не отрывая глаз. С ней он тупо и не спеша обхаживал улицы района вдоль и поперёк, она целовала его в губы и улыбалась, Рыжик отворачивался молча уходя домой. Он никогда ее не любил, не в его, наверное, разряде - вообще какие-то чувства испытывать, но не хотел он её расстраивать, поэтому просто делал вид, что ему в кайф с этой девушкой, что пахнет орхидеями и ореховым кофе. Но, бля, она обнимала его с таким тёплом, будто передавала весь жар своего тела(в своих чёрных ботинках на каблуке она была ниже его всего лишь на пол головы) вечно мерзнувшему на морозе Рыжему. Было чуть ли не до смерти приятно, Мо ненавидел морозы, он любил тепло и солнце, поэтому летом подставлял голову под лучи как можно чаще подобно коту, боясь зимы. Теперь Рыжий зимы не боится, потому что встретил Шэ. Потом отпраздновал свои шестнадцать. И весь его мир рухнул, потому что он, блять, реально, правда влюбился в этого урода. А потом пришли ебанные результаты анализов. Мир, конечно, не рухнул во второй раз, кто сгорел того не подожжешь, но еб твою мать. Мама плакала, чуть ли не захлебываясь слезами прямо в поликлинике и это совсем не то, что Рыжий хотел в жизни. Вообще не то. Стук в дверь возвращает Мо на кухню, в его тарелке остывшая свинина, а часы бьют ровно три. И Гуань если честно ебал всё это. Он даже не мог представить, кто, блять, припиздился к нему в такое-то время. Школа только заканчивается в два, потом курсы, а там уже и заебаться недолго. Гуань не просит, не молит, он просто хочет, впервые хочет, чтобы за дверью стоял Тянь. Просто посмотрел на него хитрым взглядом, улыбнулся как шлюха, и потом бы бесцеремонно зашёл в дом. Разулся и потребовал приготовить индейку в самом дорогом соусе. Или Цзянь с Чжаном. С ними, конечно, легче, хотя как сказать - эти двое ещё та заноза в заднице. Дверь заскрипела. На пороге стоял Шэ. Стеклянными глазами смотрел Рыжему прямо в морду, а потом бесцеремонно оттолкнул Гуаня и зашёл в дом. - Привет, рыжее мудачьё... - ...Охуел? - шипит Шань ему в ухо, потому что Шэ уже облокотился головой о его плечо.