Дипломник

В чужих глазах была сумасшедшая невозмутимость, а ещё чёрная бездна в слегка расширенных зрачках и скопившаяся в уголках рта неприязнь. Чанёль сотни раз представлял себя в такой ситуации, продумывал всё до мелочей: начиная от выражения лица заканчивая словами, которые должен сказать, однако… Да, всё-таки оказавшись в этой ситуации он понял, что абсолютно не согласен с происходящим и бессилен. Да, он знает, что должен сказать и как себя повести, но вместо этого обводит взглядом чужое лицо и молчит. Именно сейчас, после всего произошедшего, Паку кажется, что это унизительно — просить, умолять, давить на жалость. Может, повзрослел? Или ищет сложностей? Наверное, он добрался до этапа в своей жизни, когда приходится выбирать между легко и правильно. Чанёль выпрямил ногу и поставил трость рядом, готовясь подниматься со стула.       — Я приду на пересдачу, — бросил он, концентрируясь на ногах.       — Не думаю, что Вы расскажете мне что-то новое, Чанёль. Парень повернул голову к преподавателю: женщина слабо приподняла уголок губ, словно насмехаясь над ним. Чан сжал губы и резко поднялся с места, одним махом стягивая со стола раскрытую зачетку с заметками на листке.       — Тройки в моем дипломе не будет. Нет, это был не принцип, не задетая гордость, а что-то другое. Он понимал, что преподавателю наплевать на его проблемы, что должны оценивать его знания, а не состояние здоровья, но обычное человеческое качество — сострадание — можно было и проявить. Может, он просто привык к тому, что все жалеют его и пытаются помочь всеми силами? Да и действительно, с чего это вдруг ему должны делать поблажки?.. Внутри был жуткий осадок. Чанёль вышел в коридор и прислонился плечом к стене, прикрывая глаза. Хотелось есть, спать и перестать чувствовать. Совсем. Он так устал за последние дни, что даже не хватало сил адекватно воспринимать реальность. Пак был изможден, но продолжал жить дальше, потому что у него есть обязательства. Кроме него сессию никто не сдаст, не выздоровеет, не наладит жизнь в целом.       — Ого! Какие люди! — послышался позади голос. Пак ошарашено открыл глаза, когда чужая рука опустилась на его плечо и отодвинула от стены. Чужие недообъятья были последними, чего ему сейчас хотелось. Чанёль оттолкнул от себя парня и недовольно взглянул в чужие глаза.       — Отвали от меня, Юкхей. Иди своей дорогой, — раздраженно проговорил Ёль, медленно двигаясь в сторону лестницы.       — Эй! — послышался обиженный голос. — А что я такого сделал? Или это всё из-за твоего настроения?       — Отвали, я сказал. Что ты ко мне пристал? Прохода не даёшь уже вторые сутки!       — Да чего случилось-то?       — Экзамен завалил — вот, что! — резко обернулся Пак. — Всё? Узнал? А теперь отстань от меня. Что из фразы «отвали от меня» ты не можешь понять? Новый знакомый смотрел на него абсолютно охреневшим взглядом. Чанёль на мгновение смутился своей агрессивности, но затем нахмурился и двинулся дальше по коридору. Вскоре позади послышались поспешные шаги.       — Да ладно тебе: ну подумаешь, экзамен! Какая вообще разница? Учёба — это не главное. Сейчас доведешь себя до нервов, а что потом?       — От-ва-ли. Отмахнулся Ёль, нажимая на кнопку вызова лифта. Парень взмолился, чтобы Юкхей не стал заходить с ним в кабинку, но тот, немного помявшись на выходе, всё-таки остановил закрывающиеся створки и протиснулся внутрь. Закатив глаза, Ёль стал рядом и нажал на пятый этаж.       — Какое совпадение! — наигранно воскликнул Ю. — Мне тоже нужно на пятый этаж!       — Совершенно невероятно, — безэмоционально буркнул Чан. Парень цокнул:       — Да что ж ты такой нелюдимый-то? Я тут изо всех сил стараюсь с тобой подружиться, а ты…       — А ты не предполагал, что я в этом не заинтересован? — перебил Ёль, недовольно взглянув на него.       — Да я вообще-то… — парень запнулся, когда лифт с силой тряхнуло. Чанёль едва удержался на ногах, сразу забиваясь в угол лифта. Оба смотрели на потолок кабинки и прислушивались, словно пытаясь понять, что произошло. Ёль медленно опустил взгляд на панель с кнопками и сглотнул вязкую слюну.       — Нажми на красную кнопку.       — Думаешь, нам кто-то ответит?       — У меня нет времени застревать в лифте! Мне нужно добраться до кафедры раньше, чем препод. Юкхей с сомнением взглянул на Пака и перевел взгляд к кнопке, на которую всё-таки нажал. Напряженную тишину разбил чужой не совсем четкий голос.       — А мы в лифте застряли! — весело воскликнул парень, вынуждая Пака закатить глаза. «Господи, ну за что?..» Разумеется, вызволить их сразу не получится — Ёль понял это до того, как слова произнес диспетчер. Ю ответил на все вопросы женщины и та сказала, что им придётся немного подождать бригаду, и они смогут их оттуда вытащить. Чан тяжело вздохнул и повесил голову, прислушиваясь к своим ощущениям: стоять уже было тяжело, он и без того простоял весь экзамен за дверью, никак не решаясь войти в кабинет; начинала болеть голова. Сбросив рюкзак с плеча на пол, Ёль попытался прицениться, как ему так сесть на него, но это было слишком низко для его бедра. Сам он не сможет сесть. Едва он поднял взгляд на Юкхея, как тот с готовностью протянул руку, явно не понимая, как лучше оказать помощь.       — Лучше… придержи меня за спину, — промямлил Ёль, выпрямляя больную ногу. Парень оказался довольно сильным, умудряясь перетянуть всю тяжесть процесса на свои руки. Кабинка была небольшая, так что нога Ёля практически полностью пересекла площадку. Юкхей сел в углу рядом с ним, около створок, и прижал к себе колени. Чанёль был ужасно уставшим, ужасно голодным и ужасно расстроенным.       — Сыграем во что-нибудь? Ёль захныкал и провел ладонью по лицу, выражая вселенскую усталость и крайнюю степень заебанности чужим присутствием.       — Ты можешь помолчать, пожалуйста? — попросил он, доставая телефон из кармана.       — Могу, конечно! Почему не могу? — поспешно откликнулся Ю. Скептически взглянув на притихшего парня, Чанёль разблокировал экран: сеть, разумеется, не работала — что там одной палки? Интернет не ловил, сообщения не отправлялись, вызов не шел. Он убрал телефон в карман и, опустив трость на пол, устало прислонил голову к стене. В кабинке повисло молчание. Сначала Чанёль был озадачен прошедшим экзаменом, проматывая последние два часа в голове, а потом раздосадован ситуацией с лифтом. Честно говоря, он даже не сразу заметил, что атмосфера немного накалилась. Ёль медленно раскрыл глаза, глядя куда-то в потолок, и скосил глаза на сидящего рядом парня. Юкхей тихо, но учащенно дышал через рот, лицо было розовым, на лбу виделась испарина.       — Ты чего? — тихо поинтересовался Ёль.       — Ничего, — мгновенно отозвался Юкхей, — а ты?       — Я — ничего, а вот ты — вполне себе «чего». Ты боишься? У тебя боязнь замкнутых пространств?       — Поговорим о чем-нибудь другом? — неловко улыбается парень. Чанёль вылупился на него, проговаривая обреченное «Блять».       — Какого хрена ты попёрся сюда? — возмутился Пак.       — Хотел поехать с тобой!       — Отличная идея, — раздраженно шикнул Ёль. — И что теперь делать? Парень попытался взмахнуть рукой, мол, ничего страшного. Чанёль бы может и поверил, если бы рука не дрожала.       — Это пройдёт!       — Врёшь.       — Ладно, не пройдёт, — сглотнул собеседник, глядя широко открытыми глазами на потолок. Вот чёрт. Ну почему сегодня?..       — На самом деле, я попёрся сюда, потому что ты мне понравился, — торопливо произнёс Юкхей. — Извини, если тебе это неприятно, я всё понимаю: не все считают это нормальным, но, чёрт, ты такой красивый.       — Чего? — рассеянно выдохнул Ёль. Парень оттянул горловину водолазки и глубоко вдохнул.       — Извини, я знаю, что веду себя, как идиот. На самом деле, я не всегда такой. Я имею в виду в жизни, вне лифта…       — Как ты вообще осмелился сюда войти? — нахмурился Ёль, немного подползая к собеседнику. — Люди с клаустрофобией знают, что их может ждать в лифте и боятся даже прикасаться к нему, а ты вошёл!       — Думаешь, я тебя разыгрываю? — нервно усмехнулся Ю. Парень перевел на него взгляд, и Чанёль понял, что его не разыгрывают. В чужих расширенных зрачках был страх. Ёль вдруг подумал, что его самого засосет в этот кошмар, если он не отведет взгляд от бешеных глаз. Ю отвернул голову, с сипением вдыхая воздух. Люди не должны так дышать…       — Я ничего об этом не знаю, — шепнул он. — Что мне сделать? Как я могу тебе помочь?       — Не знаю, давай поговорим. Вроде бы помогает. Какой фильм ты смотрел последний?       — Э-э, по-моему Гарри Поттера, — сориентировался Ёль. — Давай лучше расскажешь ты?       — Я смотрел какую-то чушь, — нахмурился Юкхей, — ну знаешь, есть такие фильмы, которые вот вообще не понятные. Абсолютно. А как прочитаешь рецензию — так оказывается простая мысль в хреновой обёртке. Пришлось пересматривать этот фильм дважды, и то, я не особо понял суть даже после второго раза.       — Сейчас снимают такие фильмы, что всё становится очевидным ещё в начале. Парень улыбнулся, обращая на него взгляд. Он буквально задыхался: грудь тяжело поднималась и опадала, а воздух набирался с характерным для трудностей с дыханием звуком. Его глаза были заволочены туманом, словно он уже не мог фокусироваться.       — Это ты ещё не смотрел старые фильмы. Знаешь, до двухтысячных. К тому же, я смотрел американские и… — внезапно его голос сорвался и он скривился. — Я не готов сейчас умирать. Чанёля словно окатило ледяной водой. Он полноценно подобрался к чужому телу, игнорируя настойчивую боль от стояния на коленях.       — Эй, ну ты чего? Всё будет нормально. Я уверен, что нас скоро отсюда вытащат! Нужно совсем немного потерпеть.       — Они не придут, — истерично покачал головой Юкхей. — Ты же слышишь эту тишину? Они должны были уже приехать, но они не приедут и мы здесь задохнемся!       — Мы не можем здесь задохнуться! Лифт не герметичен! На потолке сетка! Чанёль растерянно взглянул на дрожащего парня, совершенно не понимая, что нужно делать. Он никогда не попадал в такие ситуации! Почему для него очевиден положительный прогноз, а для Юкхея нет?! Встряхнув его пару раз, он добился прояснившегося взгляда и подполз к панели. Бедро било болью настолько сильно, что он даже вскрикнул.       — Когда Вы нас отсюда вытащите?! Сколько можно ждать?       — Бригада уже прибыла в корпус.       — Я же говорил, — едва ли не рыдал парень, — они не успеют. Мы не выйдем отсюда!       — Быстрее! Здесь парню плохо.       — Я не понимаю. Что Вы имеете в виду?       — Он задыхается, блять! Сделайте уже что-нибудь! — взорвался Чанёль, слыша чужое сипение вместо нормального дыхания. Пак ринулся обратно, взвывая от боли в ноге. Юкхей практически не соображал: у него были затуманенные паникой глаза, он не мог дышать и слабо царапал грудь ладонями. Чанёль понимает, что его собственные руки дрожат, а сердце бьётся так быстро, что он сам не в состоянии нормально вдохнуть. Чёрт возьми, он не должен был поддаваться панике, но человек рядом с ним задыхается! Он не смог вовремя среагировать и предотвратить приступ тревоги!       — Я не могу так умереть.       — Посмотри на меня! — зарычал Ёль, отодвигая его руки. — Всё будет нормально, ты меня слышишь? Совсем немного осталось, они уже здесь! Скоро мы будем на свободе!       — Я даже не знаю, как тебя зовут, — заплакал Юкхей, вцепляясь ладонями в его куртку.       — Меня зовут Чанёль, мне двадцать два года, я выпускаюсь через несколько месяцев. В начале марта меня сбила машина, и может быть я никогда не смогу нормально ходить. Ты меня слышишь, Юкхей? — Ёль обхватывает чужое лицо ладонями, вынуждая чужую бездну сфокусироваться на себе. — Ты слышишь, что я тебе говорю?       — Чанёль, — едва выдыхает парень. Слёзы стекают на паковские ладони. Ёль не знает, что ему делать. Поддавшись эмоциям, он не знает, что делать, кроме как плюхнуться на задницу и с силой потянуть парня на себя. Юкхей завалился, как какой-то мешок, но ладони продолжали стальной хваткой мять куртку. Ритмично покачиваясь и чётко выговаривая слова, он рассказывал об аварии, попытках выздороветь и будущей реабилитации. Он не был уверен в том, что Юкхей его слышит, но держал его крепко, не переставая покачиваться. Когда тема исчерпала себя, Ёль стал рассказывать о прошедшем экзамене и даже извинился за то, что был так резок с ним в коридоре. Когда лифт снова дрогнул и зашумел, Чанёль едва не заплакал. Последние минуты спуска он захлебывался одной фразой, не переставая её повторять:       — Всё будет хорошо, Юкхей, всё будет хорошо… Но даже когда лифт остановился, створки не открылись. Пак со злостью ударил по дверям и почувствовал, как молчаливый Ю слегка оживился. По крайней мере, теперь его дыхание не было таким ужасным на слух, видимо, чужой голос его немного успокоил. Буквально через несколько секунд Ёль услышал топот и ещё через несколько секунд по створкам застучали.       — Ребята, вы здесь?       — Боже, — вздохнул Ёль, на мгновение прикрывая глаза. — Да, мы здесь! Створки немного открылись под действием инструмента, затем рабочие с силой взялись за них и растянули полностью. Чанёль поднял взгляд на мужчин и почувствовал такое облегчение, что едва не расплакался. Юкхей вырвался из его рук с такой мощью, что Ёль едва не упал на спину. Парень быстро выполз на коленях в коридор и почти сразу оттуда послышался плач вперемешку с глубокими задушенными вдохами. Чанёль закрыл лицо ладонями и непроизвольно судорожно вдохнул. Он до конца не понимал, в каком стрессе находился его организм, пока не наступило облегчение. Руки, грудная клетка дрожали. Он не мог спокойно вдохнуть, но изо всех сил пытался усмирить эмоции.       — Ты как? Тоже плохо? — поинтересовался кто-то из рабочих. Пак качнул головой и убрал от лица руки, поднимая, наконец, голову. Перед взглядом замелькали рабочие, складывающие выпавшие из сундука инструменты (видимо, сильно спешили, пока сюда бежали), чуть дальше у стены стоял Бён, а рядом с ним застыл Дохён. Ёль усмехнулся (а может и всхлипнул) и огорченно покачал головой: чёртов пацан, даже сейчас он прилип к его парню.       — Вам помочь, Чанёль? — послышался голос дипломника из коридора.       — Обойдусь, — устало ответил Ёль, протягивая руку к рюкзаку и трости. На самом деле, Пак не знает, как ему удалось подняться на ноги. Как ему только хватило сил снова стать на колено и резко подняться… Во всяком случае, едва он принял вертикальное положение, как слёзы брызнули из глаз. Боль была такой силы, что он едва был в состоянии передвигаться, но всё-таки он выпал вышел из лифта, сразу же заворачивая за угол.       — Чанёль, — сразу же окликнул его Бён, укладывая ладонь на плечо, — как ты себя чувствуешь? Парень с трудом разлепил сухие губы:       — Прекрасно, господин Бён. Мужчина смотрел на него так, словно потерял. Побледневшее лицо явно не передавало весь спектр испытываемых эмоций, но Чанёль сейчас не мог беспокоиться о чужом самочувствии. Сейчас он эгоистично был сконцентрирован на том, что у него разрывалась нога от колена до бедра, болела голова и хотелось банально сесть и поплакать, чтобы выпустить всё напряжение из тела. Чанёль не был готов к тому, что сегодня произошло — слишком много критических ситуаций для одного дня.       — Я помогу тебе спуститься.       — Мне нужно на кафедру.       — Зачем? — нахмурился мужчина, слабо соображая.       — Утвердить день пересдачи, — усмехнулся Ёль. — Я завалил экзамен. Чанёль отвернул голову в сторону нужного кабинета, буквально проезжая ногой по полу вместо того, чтобы её поднять, но наступить так и не смог: Бён мягко, но настойчиво прислонил его плечом к стене и стал прямо перед ним.       — Подожди меня здесь, — тихо попросил он, прошивая взглядом. Ёль устало улыбнулся, замечая, как беспокойство в чужих глазах стремительно сменяется на твердость и решимость. Наверное, он никогда не поймёт, как можно так быстро среагировать и продумать свои действия…       — Дохён, я напишу, как доработаю раздел. Можешь быть свободен. Не дожидаясь ответа, мужчина отвернулся и двинулся на кафедру. Его не было буквально несколько минут, после чего он быстрым шагом добрался до своего кабинета и пропал из виду. Коридор стремительно опустел: рабочие, громко переговариваясь, давно спустились по лестнице; сотрудники кафедры увели Юкхея, вероятно, в туалет или куда-то в другую часть коридора, а Дохен, рассеянно попрощавшись с пустотой, без лишних слов обошёл Чанёля. Через несколько минут слышимость его шагов снизилась до полной тишины. Мужчина вышел из кабинета в незастёгнутом пальто и сразу зазвенел ключами. Замкнув дверь, он убрал их в карман и подошел ближе.       — Как ты себя чувствуешь? — шепнул он, оставаясь на благоразумном расстоянии.       — Нормально, — откликнулся Ёль. Бён нахмурился, пронизывая его недовольным взглядом. Едва тот стал около плеча и опустил руку на спину, как Ёль сжался.       — Камеры, Бэк, — напомнил он.       — Насрать. Стянув с него рюкзак, мужчина закинул его себе на плечо, а потом крепко обхватил его за спину и немного наклонился.       — Присядь. Чанёль клянётся: он этого не хотел, но спуститься с пятого этажа сам бы никак не смог. Боль в ноге была страшная, такая, как в самом начале после аварии. Бён аккуратно поднял его на руки и, прижав к себе, двинулся к лестнице. Уже к выходу из корпуса они у него дрожали. Парень ужасно себя из-за этого чувствовал, но даже не мог предложить ему немного отдохнуть, потому что не стоило привлекать к себе внимание — это раз, и два — у мужчины ещё должно было быть несколько зачетов. Совсем скоро должна была закончиться вторая пара. Пост охраны был пуст. Ёль возблагодарил Бога за эту удачу и натянул капюшон толстовки на голову. Бён с силой толкнул ногой дверь в корпус и они, наконец, попали на свежий воздух. С наслаждением вдохнув прохладу, Ёль спрятал лицо на чужом плече. Уже через несколько минут они были на парковке и Бён посадил его на капот машины. Вытащив ключи из кармана, он снял сигнализацию и открыл дверь, вновь подходя к Ёлю. Посадить его в машину было трудно, но выполнимо. Чанёль боялся не то что двинуть ногой — касаться её!       — Скоро будем дома, — успокаивающе произнёс Бён, сев за руль. Глубоко вдохнув и выдохнув, мужчина взял себя в руки и завёл машину. Чанёль повернул к нему голову и закрыл уставшие глаза.       — Чанёль! — неожиданно воскликнул его парень. Чан дёрнулся, мгновенно открывая глаза. Взгляд уткнулся в чужие обеспокоенные глаза, и парень немного нахмурился, пытаясь определить причину возгласа.       — Всё нормально? — более спокойно поинтересовался мужчина.       — Да, просто устал.       — Хорошо, — выдохнул Бён, обращая взгляд на зеркало заднего вида. — Хорошо, — повторил он, — ладно. Всё время поездки мужчина был напряжен, сжимая руль стальной хваткой. Он был предельно сконцентрирован на дороге, словно боялся что-то упустить, и ехал не так быстро, как следовало бы. Первое, что он сделал, заехав на парковку перед домом, это облегченно вздохнул. Чанёль надел рюкзак на плечи, в то время как с его стороны открылась дверь. Бён наклонился, сканируя его взглядом. Ёль попытался отказаться от помощи, но даже не договорил предложение, утихая на полпути под чужим взглядом. В этот раз у его парня была стальная хватка. Ёль скривился от боли, что есть сил поджимая губы, но промолчал. Чужие руки не дрожали, а о плечи можно было сломать пальцы. Уже в подъезде парень непроизвольно дрогнул при виде открывшихся створок лифта.       — Тише, — успокаивающе шепнул мужчина, — я с тобой. Этот лифт явно ехал быстрее, чем в корпусе. Уже через несколько минут Чан был опущен на одну ногу, но чужая рука всё ещё продолжала поддерживать его за спину, крепко прижимая к бёновскому телу. Ёль расслабленно выдохнул, когда его опустили в кресло. Мужчина захлопнул дверь, грубо отбрасывая ключи на тумбочку. Став перед ним, он сразу же принялся стягивать с него рюкзак. Парень протянул пальцы к замку на куртке, но Бён отвел их в сторону, самостоятельно раскрывая куртку, а потом стягивая её с плеч. Парень недоумевающе поддавался чужим действиям, обеспокоенно пытаясь вглядеться в чужое каменное лицо. Когда Бён опустился на колени, чтобы стянуть с него обувь, Ёль не выдержал, но получил не ту реакцию, на которую рассчитывал:       — Тише. Когда обувь была снята, а куртка повешена на петельку, мужчина снова поднял его на руки и отнёс в спальню. Чанёль понимал, что сам бы не добрался, особенно без трости (которую забыл в машине), но всё равно испытывал дикую неловкость. Бён вытащил из кармана телефон и почти сразу прислонил его к уху, пресекая ёлевскую попытку снять с себя водолазку, схватив его за ладонь.       — Тэён, это Бён Бэкхён, — видимо, приняли вызов, — я опоздаю минут на пятнадцать-двадцать, попроси группу не расходиться и пусть не лазят по корпусу, пока меня нет, ладно?.. Дождавшись ответа, мужчина сбросил вызов и отбросил телефон на постель.       — С тобой точно всё в порядке?       — Да, а с тобой? Бён поднял на него взгляд и Чанёлю показалось, что он снова находится в лифте. Такими же потерянными глазами на него смотрел Юкхей около часа назад.       — Не уверен.       — Бэкхён, — попытался обратиться Ёль, но мужчина прислонил к его губам палец.       — Просто позволь мне позаботиться о тебе. Я не смогу работать, пока не буду убежден в том, что я сделал всё, что мог. Чанёль послушно расслабился и сомкнул губы. Мужчина достал из шкафа футболку со штанами и вернулся к нему, снимая с него водолазку и майку, следом надевая домашнюю одежду. То же самое было и с джинсами. Ёль думал, что на этом всё закончится, но у него невовремя забурчало в животе и он поднял неуверенный взгляд на Бёна. Только взглянув в чужие глаза, он понял, о чем думает его парень.       — У тебя будут проблемы, тебе нужно на работу, — попытался было образумить его Ёль, но мужчина ничего не хотел слушать. В прямом смысле этого слова:       — Молчать. Легче было поддаться, чем что-то доказывать. В конце концов, Бён предупредил кого-то из группы, студенты не разбегутся, если не захотят нажить себе проблем в день зачета. Устало вздохнув, Чанёль протянул к нему руки, и Бён сразу поднял его с кровати. Через несколько минут он сидел за столом, а его парень копался в холодильнике.       — Ты странно себя ведешь, — осмеливается произнести Пак.       — Я переживаю.       — Со мной всё нормально, — заверил он мужчину.       — Попробуй объясни это моему сознанию, — хмыкнул Бён, обернувшись к нему. Поставив тарелку в микроволновку, он упирается ладонью в кухонную тумбочку. Чанёль вздыхает, но понимает, что с некоторых пор кое-что изменилось. То, что мужчина признался в этом сейчас, многого стоило. Ёль понимал, что ему стоит помочь своему парню разобраться во всем этом, но понимал, что Бёна вряд ли удастся вывести на откровенность.       — Мы поговорим об этом? — всё же попытался он.       — Нет, — качнул головой мужчина, устало проводя ладонью по лицу, — меня просто отбросило назад. Терпеть не могу, когда происходит что-то вне моего влияния. Ты бы себя видел… Я стоял в двух шагах от тебя и даже не подозревал, что ты внутри, что тебе… что ты… оказался в такой сложной ситуации.       — Всё было нормально, пока мой спутник не начал задыхаться. Я не знал, чем ему помочь, и когда всё достигло критической точки, я поддался панике и тоже немного… впечатлился сложившимся обстоятельством. Микроволновка подала сигнал.       — Ты не мог предугадать этого, — покачал Бён, доставая тарелку. Ну разумеется! Чанёль слабо усмехнулся, качнув головой.       — А ты? Ёль сразу понял, что это стоило сказать, только... Мужчина взглянул на него так, словно его с силой ударили в грудь. Горечь искривила его лицо и он отвёл взгляд, глубоко вдыхая, чтобы успокоиться.       — Бэк, это глупо.       — Это мои чувства! — остро отреагировал Бён, сверкнув глазами. — Эмоционально недоразвитый из нас я, а не ты!       — Нет, перестань!       — Это ты перестань! — процедил мужчина. Чанёль растерянно уставился на него. — Послушай, я знаю, — сдался Бён. — Я понимаю. Но принять не могу. Что бы с тобой ни произошло — это ударит меня в сердце.       — И такая реакция всегда будет преследовать нас?       — А ты намерен и дальше влипать в такие ситуации? — криво улыбнулся Бён. Снова в шутку...       — Я же не могу всё предугадать, — пожал плечами Чан, поддерживая направление разговора.       — Точно, — горько усмехнулся мужчина, садясь напротив. — Точно. Чанёль быстро, насколько мог, поел, и Бён снова помог ему добраться до спальни, усаживая на кровать. Он принес ему стакан воды, телефон и портфель, в котором лежали таблетки — скоро должен был прозвенеть будильник.       — Может, поедешь на такси? — предложил Ёль. — Ты выглядишь слишком уставшим.       — Такси придётся ждать, — качнул головой мужчина, отводя рукав пиджака в сторону. — Я опаздываю ровно на двадцать минут. Если выйду сейчас, то через пятнадцать буду сидеть в кабинете.       — Я буду переживать.       — Не нужно, — мягко взглянул на него Бён. — Всё будет хорошо.       — Точно? Может, всё-таки такси? Мужчина приподнял его лицо за подбородок и крепко поцеловал в губы, сразу отходя к столу. Взяв ручку, он проверил на листке, пишет ли она и положил её в карман.       — Бэк, послушай…       — У нас будет время, чтобы всё обсудить, — заметил Бён. — Всё хорошо, Чанёль. Я буду осторожен.       — Буду ждать тебя дома, — сдался Пак со вздохом. — Я люблю тебя.       — Я тебя тоже. Позвоню, как буду возвращаться. Чанёль кивнул, и мужчина вышел из комнаты, оставляя его одного.       — Пока! — послышался голос из коридора.       — Пока! — откликнулся парень, запрокидывая голову. «Всё будет хорошо, Чанёль». Всё обязательно будет хорошо.