Дипломник

Время неумолимо двигается вперед, вынуждая Чанёля, наконец, взяться за ум. А Бён ещё интересовался, почему это Пак неожиданно решился сесть за отчет — вот, почему: уже воскресенье — 10 мая! Ёль себя знает: всегда думает, что времени достаточно и пока можно расслабиться, а в последние дни перед сдачей сидит до ночи, чтобы успеть написать хоть что-то. В этот раз он старается поступить иначе. Возможно, не за один день, но он попытается сделать этот отчет раньше срока, чтобы потом спокойно сосредоточиться на дипломе и своём здоровье. Пак приподнимает ноутбук и отсаживается поближе к изголовью кровати. Бёдра немного напряжены, но уже не скованы болью, как в первый раз. Было всего три сеанса, а уже такой результат. Даже не верится, что теперь всё… так. Парень сгибает левую ногу, отставляя колено в сторону, и ставит сверху ноут. Да, связки натягивает самую малость, но практически неощутимо — обалденное ощущение. С правой он ещё так не может, да и не стоит пробовать. В понедельник или вторник ему определённо стоит сходить к врачу, ведь с последнего приема прошло уже три недели. Он снова забывает даты, и снова просрочивает встречи, да и смысл было идти раньше?.. Перед глазами скачут строчки, но Ёль всё равно настойчиво концентрируется на буквах. По крайней мере старается, но всё равно отвлекается, чтобы поднять взгляд выше экрана. Мужчина тоже занят: сидит напротив него за столом, внимательно вчитывается, кажется, в курсовые работы, и постоянно печатает примечания. Сосредоточенный взгляд кажется напряженным, а от того сексуальным. Ёль облизывает губы и снова обращает внимание на свой экран, потому что он должен довести до ума хотя бы первое задание из всего списка! Всего у него пять заданий и все они связаны с практической частью. Первое, конечно, относится к знакомству с отделом, в котором он проходит практику: цель создания, структура, задачи подразделения, нормативные документы, на которые опираются сотрудники, оборот документов и прочие особенности. А второй и последующие касаются непосредственно темы диплома, так что там есть, где разгуляться. Бён, конечно, скинул ему все отчёты и можно было бы просто скопировать всё и вставить, но в одном из хорошо проработанных документов не хватало титульного листа. В том, что мужчина специально её вырезал из документа, сомнений не было — работа принадлежала Дохёну. А Чанёль что? Чанёль не ищет лёгких путей, и потому обращается только к оставшимся файлам.       — Да что ж так тяжко-то? — тихо вздыхает Ёль.       — Сделай перерыв, — советует мужчина, не отвлекаясь. Чанёль отклоняет голову назад, упираясь головой в стену. Глаза сами по себе закрываются, даже немного побаливают.       — Тебе ещё долго?       — Две курсовых уже готово, осталось ещё… часть от одного и один полностью проверить.       — Много на доработку?       — Нет, ошибок не так много. Достаточно исправить по оформлению, переставить некоторые абзацы местами и можно защищать. Пак поднимает руки вверх и потягивается, ощущая, как стягивает напряжением всё тело. Хочется прогуляться, размяться немного, но мужчина занят, а самому или с Карой идти не хочется. Чанёль отставляет ноутбук в сторону и выпрямляет ноги, начиная потирать их от колен до бедер.       — Что-то болит? — интересуется мужчина, мельком отняв взгляд от экрана.       — Нет, просто тяжесть в теле, нужно пройтись, наверное. Мужчина поднимает на него взгляд и скашивает на две пустые чашки, стоящие на столе.       — Нет, — усмехается Ёль, — не до кухни и обратно.       — Прямо полноценно выйти на улицу?       — Да, но сам я не хочу, — отвечает парень. — Сходишь со мной? Бён потягивается за столом и проверяет время на телефоне. Ёль и сам опускает взгляд в уголок экрана ноутбука, на часах — 13:38. Пак понимает, что желания у мужчины выходить из дома нет и относится к этому с пониманием. Сегодня потерпит, а завтра точно пойдёт развеяться в больницу — вот там-то он сможет расходиться. И всё же, Бён пытается уверить его, что как только он закончит с проверкой, они выйдут на прогулку. Чанёль с улыбкой кивает. Не спорит, потому что прекрасно знает, что Бён засидится часов до шести-семи и тогда уже самому Паку никуда не захочется идти. Парень встаёт с кровати и открывает окно нараспашку, впуская теплый весенний воздух. Сегодня прекрасная погода: чистое безоблачное небо, солнце окутывает всё теплотой, всё цветет и пахнет. Шум с улицы заполняет тишину в комнате.       — Я открою ненадолго, — оповещает Пак, подходя к столу, чтобы забрать чашки. — Хочешь чего-нибудь? Мужчина, не отводя взгляда от ноутбука, качает головой. Ёль уходит на кухню. Там в раковине на стадии ожидания сгружена посуда после обеда. Чанёль отодвигает занавеску в сторону открывает окно нараспашку, и здесь намереваясь впустить теплоту в комнату. Теплая вода согревает руки. Чанёль не спеша перемывает всю посуду, затем вытирает её и ставит на полки. Взгляд цепляется за кухонную тумбочку и начинается марафон «перетри всё, что видишь и до чего сможешь дотянуться». На самом деле, Ёль не особо любит убираться. Он относится к беспорядку намного проще, чем, например, Бён. Мужчина старается всегда за собой убирать, даже чашки моет сразу, если пьёт на кухне. Сейчас-то, пока он загружен работой, эта черта характера отступает, но в обычные дни он всегда следует порядку. Он чаще него выносит мусор, убирает на кухне и в спальне, развешивает одежду на сушилке и даже вещи, которые Ёль старается особо не разбрасывать, тоже безмолвно складывает в стопку. Чанёль знает, что Бён не разделяет свои вещи на «моё-твоё», но всё равно соблюдает нормы приличия. Ему не в тягость навести порядок в доме. После аварии он по-другому взглянул на быт, потому что чувствовал, что на Бёне слишком много обязанностей. Наверное, это и был небольшой переломный момент, заставивший Пака всегда убирать за собой все вещи или же возвращать всё на место. Вообще его характеру свойственно много движения. Он нуждается в этом, даже в особо эмоциональные моменты он передёргивает плечами, потому что движения — это способ прийти в себя. Ёль помнит, как в один из дней, когда был помладше, затеял уборку по всему дому и его отпустило. Пока руки заняты — голова немного проясняется и ему становится легче. Тщательно вымыв подоконник, Чанёль выбрасывает окурки из пепельницы и только тогда успокаивается. Достав из холодильника баночку йогурта, парень раздвигает стулья около окна и садится, закинув ноги на один из них. Шум с улицы совсем не мешает, наоборот ещё больше тянет оказаться снаружи. Чану бы и полчаса хватило, но самому идти совсем не хочется. Бён заглядывает на кухню, когда йогурт наполовину заканчивается. Стучит по стыку пальцем, привлекая внимание, и прислоняется плечом к проёму двери.       — Всё перетер? — усмехается мужчина. Чанёль закатывает глаза, облизывая ложку. — Ну что, поедем, прогуляемся? Пак удивлённо оборачивается.       — Что? — вздёргивает бровь мужчина. — Одевайся.       — Но у тебя же работа.       — Да, — признает Бён, — но от часа ничего не изменится. Проверю после того, как вернемся.       — Слушай, если тебе нужно закончить, то лучше заканчивай, — качает головой парень, отворачиваясь. — Я не маленький и всё понимаю, так что лучше не откладывай проверку на позднее время. Я никуда не сбегу. Мужчина подходит ближе. Чанёль чувствует ладони на своих плечах и запрокидывает голову, чтобы взглянуть на склоняющегося Бёна.       — Вот ты-то как раз и можешь сбежать, а моя работа — нет. Поцеловав его в лоб, мужчина снова просит его идти одеваться и выходит из комнаты первый. Чанёлю не нужно говорить третий раз. Он надевает чёрное худи поверх футболки, сменяет домашние штаны на джинсы и надевает носки — всё! Идеально. Мужчина его удивляет, вытаскивая из недр шкафа светлые джинсы, белую футболку и пакет с бежевой курткой. Ёль уставился на него, вынуждая мужчину усмехнуться.       — А ты думал, у меня там только костюмы с рубашками?       — Не имею привычек лазить по чужим полкам, — тупо выдал парень. Бён преобразился до такой степени, что даже слов не находилось, чтобы описать чувства. Мужчина отошел к тумбочке, надел часы, затем куртку и положил в карман телефон.       — Ну, чего застыл? Пошли.       — Думаю, я не хочу никуда идти, — улыбнулся Ёль, засмеявшись из-за чужого выражения лица. — Боюсь, что тебя уведут, как только мы переступим порог. Закатив глаза, мужчина бросил «жду тебя в коридоре» и вышел первый, но с ухмылкой на лице. Чанёль снял свой телефон с зарядки, закрыл ноутбук и застопорился взглядом на трости. Внутри все немного запылало от желания оставить её дома, но зная себя и свои неустойчивые способности к передвижению, опору нельзя было оставлять дома. Прямо сейчас, когда Бён открылся ему с другой стороны, Чанёль ощутил себя безумно странно. У него и правда не нашлось бы слов, чтобы описать свои чувства. Ёль всё-таки взялся за трость и подошел к шкафу, полностью открывая вторую половину. Первую бёновскую половину он мельком просмотрел, когда выбирал себе рубашку, но была ещё и вторая. Чан никогда туда не заглядывал, потому что… ну, зачем? А стоило бы. Там было не так много вещей, но они были.       — Точно уведут, — усмехнулся Ёль, закрывая шкаф. Даже когда они выбрались на улицу, Чан всё ещё осознавал, что находится под «вау» эффектом. Бён выглядит необычно. Бён выглядел сногсшибательно в прямом смысле слова. И нет, это не из-за того, что парня подводят ноги.       — Поехали к морю? — неожиданно предлагает Бён, доставая ключи от машины из кармана. Не услышав отклика, мужчина оборачивается к парню и приподнимает уголок губ. — Хочешь?       — Хочу, — бездумно ответил Пак. Затем моргнул и слегка нахмурил брови. — Что ты спросил? Мужчина засмеялся и всё-таки снял машину с сигнализации, жестом предлагая ему двинуться к авто.       — Я настолько сбил тебя с толку?       — Да, — смущенно улыбнулся Ёль, сев машину. — Господи, моё сердце не выдерживает всего этого. Почему я раньше этого не видел?       — Потому что это первая весна, которую мы встречаем вместе, — справедливо отмечает мужчина, заводя машину.       — Я всё время видел тебя в костюмах, всегда, — удивлённо произнёс Ёль, — дома, конечно, свободная одежда — это логично и быстро вызывает привыкание, но это — совсем другая тема. Я, блин, хоть что-то о тебе знаю, а? Что ты ещё от меня скрываешь?       — О-очень многое, — загадочно улыбается мужчина, выворачивая руль.       — Мы уже… — Ёль безмолвно загибает пальцы, — шесть месяцев встречаемся, а я до сих пор не знаю, в каких шмотках ты можешь ходить по улице. Ну что за дела, Бён Бэкхён? Мужчина веселится. Очевидно, что ему приятна такая реакция, но разве могла быть другая реакция, когда твой любимый человек выглядит, как… бог?       — Секс какой-то, — бурчит Ёль. — И вообще обидно, что я ничего о тебе не знаю. Когда ты собираешься исправлять это недоразумение? Бён фыркает.       — Ты совсем не ценишь мою загадочность!       — Да ты что?! — восклицает Ёль. — Спустя полгода отношений я знаю настолько мало фактов, что по пальцам рук можно пересчитать!       — В самом деле? Так мало? — сомневается мужчина.       — Да, — уверенно кивает Ёль, — так что предлагаю баттл по фактам. Всё, теперь самый любимый звук для Чанёля — это смех его парня. Бён смеётся и изо всех сил старается успокоиться, потому что он за рулём и ему нужно быть сосредоточенным.       — И что ты хочешь узнать?       — Что угодно, — горячо откликается парень, — всё, что сможешь мне доверить: воспоминания, истории, мечты, планы, факты о себе, а я расскажу что-то о себе — идёт? Мужчина ухмыляется, мельком взглянув на него.       — Мне это невыгодно, — отвечает Бён, остановившись на светофоре, — но если хочешь что-то узнать обо мне на добровольной основе, то придётся ответить на сопутствующие вопросы. Чанёль без задней мысли соглашается:       — Ладно, — пожимает он плечами. Бён присвистывает и довольно смеётся. Только после этого Пак начинает догадываться, во что мог вляпаться, и накрывает лицо ладонями.       — А мы ничем не скрепили договор, так что не считается! — восклицает Ёль.       — Мы что, в сказке? — фыркает мужчина. — Что тебе нужно: кровь, пот, сперма?       — Бэкхён! — Пак возмущённо пихает его плечо. — Иди в задницу! О нет. Парень хлопает себя по губам и стонет, удивляясь своей глупости. Мужчина глубоко вдыхает и выдыхает, на губах отпечатана широкая улыбка. Ему явно есть, что сказать, но он снисходителен и молча продолжает вести машину.       — Кто начнёт? — Чан не выдерживает первый.       — Давай ты, чтобы я понял, что ты хочешь от меня узнать.       — Это не должны быть равносильные вещи, — качает головой парень, — просто какие-то факты из жизни. Мужчина кивает, заворачивая в знакомый проулок. Скоро приедут.       — Ну, если я первый, то… у меня были проблемы с транспортом, я был абсолютно несамостоятельным ребенком, так что первый раз я самостоятельно проехался на автобусе лет в пятнадцать. У меня был стресс, — засмеялся Ёль.       — А теперь у тебя проблемы с запоминанием улиц и дома, в котором ты живёшь, — хмыкает мужчина. Чанёль цокает, закатывая глаза. — Мне нравится зелёный цвет.       — А из одежды что-то есть в таком цвете?       — Худи, — кивает мужчина, — клянусь: всего одна вещь. Не покупаю ничего больше, потому что в основном придерживаюсь официального стиля.       — Один год младшей школы я провел на домашнем обучении.       — В студенческие годы я сменил три работы, прежде чем окончательно выбрал место, на котором задержался на несколько лет. Чанёль вздыхает, даже не зная, чтобы ещё такое о себе рассказать. Быстро отвечать, как Бён, ему не удаётся, потому что он сознательно пытается выбрать лёгкую информацию. Мужчина спрашивает, хочется ли парню чего-то и притормаживает около кафе. Пока Ёль дожидается его возвращения, в голове всплывает ещё несколько таких моментов, но в основном крутятся негативные воспоминания и мысли. Что ж, неудивительно. Ему бы не хотелось делиться чем-то плохим в этот день, но услышать ответную реакцию было бы интересно. Сможет ли Бён ответить той же монетой или избежит такой тематики?..       — Папа разбил свою гитару. У меня не было своей, поэтому я учился на его.       — Взял без спроса? — уточнил Бён, подавая ему два стаканчика кофе.       — Нет, причина другая. Мужчина не спешит выдавать факт о себе. Он заводит машину, съезжает с места и только тогда произносит:       — Моя семья хотела, чтобы я поступил на юридический факультет, а я, наперекор им, бездумно выбрал эту. Ну, это было очевидно. Чан так и думал, в принципе.       — Я азартный и из-за этого могу совершать безрассудные вещи. Бён мельком взглянул на него, немного приподняв бровь, и отметил:       — Звучит не очень безопасно, — Пак кивнул, угукнув. — Когда мне было восемнадцать я сбежал из дома и меня искали с полицией. Ёль удивлённо на него уставился. Машина остановилась около знакомого забора, и мужчина повернулся к нему со смешком.       — Не то чтобы неожиданно, но всё равно удивляет, — пожал плечами Ёль, подав ему стаканчик. Парень открыл дверь и медленно выбрался из машины. Оставив кофе на крыше авто, он с сомнением взглянул вдаль на море, а потом на трость, и всё-таки закрыл дверь. Бён спросил его, уверен ли он в своих силах, и Чанёль нехотя всё-таки взял опору с собой. Погода была идеальной для такой прогулки. Они были не единственными, кто решил проветрить мозги. Так как Пак шел впереди него, мужчина позволил ему проложить путь, и Ёль завел его на мост. Здесь было ветрено и прохладно, но ощущения это нисколько не портило. Поставив стаканчик на перила, Пак плотнее затянул волосы резинкой и надел капюшон, чтобы ничего не мешалось из-за ветра.       — Итак? — подтолкнул мужчина, прислонившись спиной к перилам.       — Однажды я провалился под лед, — признался Чан. — Поспорил с одноклассниками, что лед выдержит, а он не выдержал. Бён тяжело вздохнул.       — Я промолчу по этому поводу, но уточню один момент: у тебя были проблемы со сверстниками?       — Ну, не категорично, — спокойно откликнулся Ёль, — я просто был вне компании, которая сформировалась в классе и изредка попадал под раздачу шуток и подколов. Мужчина вздохнул, затем отпивая кофе.       — Я подрался с ХаДжуном около клуба, когда он пьяный пристал к девушке. Дело дошло до больницы, а его родные… наверное, до сих пор плохо обо мне думают, — усмехается Бён, — потому что когда они вошли к нам в палату с разборками, я доступным языком объяснил им, какой их сын урод.       — Ого, — выдохнул Ёль. — Мы переходим на более тяжёлые факты? — усмехнулся парень. Тот пожал плечами:       — Не обязательно. Ты ведь сам сказал, что информация не должна быть равносильной. Но ты можешь единожды поделиться со мной чем-то таким.       — Очень трудно выбрать, что рассказать о себе. Легче ответить на вопросы... На самом деле, у меня остались только негативные воспоминания, — засмеялся Ёль, мельком взглянув на мужчину. — Но мне будет неловко говорить об этом. Бён с сомнением осматривает его.       — Разве тебе есть, что скрывать? Чанёль пожимает плечами, словно пытается сбросить неприятные ощущения с тела.       — Ну, например… я специально выбрал университет подальше от города, потому что не собирался возвращаться, — парень замялся. — Конечно, родителям после задуманного было бы проблематично перевозить моё тело в родной город, но на тот момент я не думал об их чувствах и мне было плевать на сложности, с которыми они могут столкнуться. Мне вообще было на всё наплевать, — усмехнулся парень. На мгновение Бён нахмурился. Его брови дрогнули, выражая недоумение, но затем в глазах промелькнуло осознание, и он опустил взгляд перед собой.       — Что остановило?       — Смена обстановки, — легко отозвался Чан, — новые люди, учёба, появились немного другие мысли в голове, я стал отвлекаться от того, что причиняло мне вред. И Кара, как староста, поначалу старалась опекать всех одногруппников. Я с ней тяжело сходился, потому что не планировал заводить крепкие отношения с кем-либо, но её это, как обычно, не волновало, — закатил глаза парень.       — Интересно, — произнёс мужчина, ненадолго умолкнув, — ты когда-нибудь думал, как смог справиться со всеми сложностями и удержаться здесь?       — Думал, конечно, — кивнул Ёль, — всё просто: я переехал, освободился от травмирующих родителей и их контроля, тем самым став необычно самостоятельным. На то, чтобы привыкнуть к этому, ушло много сил. Я отвлекался от внутренних проблем из-за быта, учебы, новых людей вокруг — всё было новое, непривычное. Меня выбросило в самостоятельную жизнь, и я не знал, как с этим справиться, так что смена обстановки сильно порушила мои депрессивные планы. Думаю, какую-то роль сыграл в этом и ты. У меня были с тобой большие проблемы, и какое-то время я пытался найти причину, копался в этом, потому что меня это задевало. Несправедливость душила, я думал, что могу тебе сопротивляться, но когда понял, что это бесполезно, в моей голове уже всё более-менее наладилось. Не хотелось лишать дорогих мне людей себя, я даже стал больше думать о родителях, так что… просто пережил тяжёлый период, примирившись с какими-то вещами, вот и всё.       — Звучит слишком легко, — невесело усмехнулся мужчина. — Что бы о себе такое выдать…       — А я могу задать вопрос?       — Задай.       — Я знаю, что ты стал пить из-за множества проблем, но с учётом того, что я видел той ночью… Ты пил, потому что хотел увидеть меня? Бён усмехнулся, отнимая взгляд от досок.       — Я не знаю, что тебе ответить, — качнул он головой. — Это же была зависимость. Я не контролировал своё сознание, но иногда оно подкидывало мне тебя.       — Ладно, — кивнул Ёль. — Не то чтобы мне стало от этого легче, но… ладно. Мужчина снова усмехнулся и притянул его к себе за руку ближе. Поцеловав его в щеку, он спросил:       — У меня тоже не так много хороших воспоминаний о прошлом. Конечно, изредка могло случаться что-то хорошее, но я очень редко запоминаю положительные моменты. Кроме твоего появления в своей жизни, разумеется. Чанёль улыбнулся, отставляя стаканчик на перила.       — Тогда сменим тему?       — Поговорим о сексе? — вздёргивает бровь мужчина. Пак удивлённо раскрывает глаза, и Бён смеётся с его выражения лица, на мгновение утыкаясь лбом в его плечо.       — Да, малыш, взрослые люди разговаривают о сексе. Ёль закатил глаза:       — Открыл Америку, блин. Ну давай!       — О, я чувствую готовность, — благоговейно протянул Бён, глубоко вдыхая. — Боже, что это за запах? Аромат уверенности? Или нет, кажется, так пахнет приближающееся смущение. Чанёль смеётся, поддаваясь чужому настроению. Толкнув мужчину в плечо, он поджимает губы, чтобы не улыбаться, но ничего не получается.       — Лично мне рассказать тебе нечего, — пожимает плечами парень, — а вот тебе явно есть, что мне рассказать. Бён мягко улыбается.       — Хочешь услышать что-нибудь особенное?       — Не знаю, — пожимает плечами Ёль, — давай одним махом топ три факта. Какое-то время мужчина задумчиво смотрит вдаль, видимо, придумывая, чем бы таким его шокировать. Чанёль допивает свой кофе и становится ближе к Бёну, соприкасаясь с его телом. Бён неожиданно улыбается, в глазах появляются смешинки, и Ёль не может не улыбнуться тоже, хотя вообще ничего не понимает.       — Мой первый секс случился не по пьяни, я был абсолютно трезвым, — Бён загибает палец. — Мне не нравится минет, и, — мужчина цокает, закатывая глаза, словно не хотел этого говорить, но пришлось, — я не заканчиваю быстро. Пока не выжму всё — не останусь доволен. Чанёль удивлённо приподнимает брови.       — Дай угадаю: это то, что я не должен был узнать так рано?       — Малыш, это лишь констатация факта, — ухмыляется Бён, — ты ведь не знаешь, как именно мне нравится это делать.       — То есть ты превращаешь секс в полноценный… длительный акт?       — В точку, — мужчина приподнимает уголок губ, — мало не покажется. Я не сторонник быстрого перепихона, так что со мной придётся помучиться. Ёль приоткрывает рот, чтобы расспросить об этом больше, а потом удивлённо моргает, сбиваясь от неожиданно возникшей в голове мысли.       — Не думая назови три своих самых сильных кинка, — тараторит он, уставившись на Бёна.       — Кинк на просьбы, обращение и эмоциональность.       — О, — односложно выдаёт Ёль, моргая. — Значит… в твоих мыслях я умоляю тебя? Мужчина ухмыляется. Чанёль клянётся: так Бён редко на него смотрит, но от этого хочется…       — И не только. Щипает щёки. Парень с силой потирает их свободной ладонью, на что мужчина улыбаясь отводит его руку. Бён нежно проводит пальцами по щеке, взгляд становится более мягким, словно та вспышка была лишь помутнением паковского рассудка. А внутренняя дрожь так и не проходит, тревожа чувства. Чанёлю не нужно себе признаваться в том, что он хочет секса с Бёном, особенно после того, что услышал. Чанёль хочет всё это ощутить на себе и понять, что нравится ему, потому что определенного понимания так и не наступило. У них было недостаточно контактов для того, чтобы он мог с чем-то определиться, кроме, пожалуй, желания ощущать мужчину максимально близко.       — Я ответил только потому, что тебе было интересно узнать об этом. Это совсем не значит, что тебе нужно будет просить меня о чем-то.       — В самом деле? — Чанёль поднимает насмешливый взгляд. — Зачем ты пытаешься меня успокоить? Это бессмысленно и неинтересно. Бён немного прищуривается, заинтересованно взглянув в его глаза.       — Двое кинков взаимосвязаны. Против обращений я ничего не имею, — объясняет Ёль. — Тебе нравится долгий секс, значит, ты постоянно отсрочиваешь конец — отсюда просьбы и эмоциональность партнера, который хочет кончить. Мужчина глубоко вдыхает, запрокинув голову. Вены на шее немного вздуты, и Чану ужасно хочется прикусить эту кожу.       — Когда-нибудь я доберусь до тебя, — вздыхает Бён, открывая потемневшие глаза.       — И что тогда?       — Тебе понравится. Чанёль смеется, всё ещё чувствуя смущение.       — Не боишься сорваться? — подкалывает парень.       — Боюсь, — серьёзно произносит мужчина, — но я обязательно справлюсь, потому что до этого справлялся. Ёль прикрывает глаза, мысленно качая головой: «а потом ты говоришь, что секс в отношениях не так важен… Как у тебя только хватало сил сдерживаться до аварии?..»       — Ну что, последний факт на сегодня? — предлагает парень. Мужчина усмехается, кивая. — Я люблю тебя.       — Это не новость, — хмыкает Бён. Пак подмигивает.       — Но это факт.