Дипломник

      — Это какой-то кошмар! — с расстановкой цедит Чанёль, показательно затыкая уши ладонями. — В этом доме найдётся место, где я не услышу это проклятое слово?! Бён задумчиво мычит и поднимается из-за стола с пачкой сигарет.       — В туалете? — предполагает он, доставая сигарету.       — Да если бы! — крикнул Ёль, хлопая ладонью по одеялу. — Кажется, я даже там слышу это ругательство! Чиркнув зажигалкой, мужчина усмехается и с по-настоящему фантастическим удовольствием запрокидывает голову, делая первую затяжку. Чан невольно застывает с приоткрытым ртом, чувствуя, как тело напрягается при виде прикрытых в наслаждении глаз и вздувшихся вен на шее. «Так, блять!» — мысленно рявкает парень сам на себя. — «Спокойно! Ты просто перенапряжен из-за защиты, вот и всё!» Бён вытягивает из кармана штанов телефон и отвечает на звонок, пока Ёль пытается найти в себе силы запихнуть дающие сбой эмоции.       — Я позвоню тебе сам в течение пятнадцати минут, никуда не уходи. Я отвлеку тебя ненадолго.       — Нам Дохён, — догадливо цокает Ёль. Мужчина блокирует экран телефона и кладёт руку в карман. Скосив на него взгляд, он внимательно осматривает его, словно пытаясь выяснить причину заведенного состояния. Парень взвинчено схватывает в охапку свою речь и показательно утыкается в неё взглядом. Молча докурив, Бён садится обратно за стол, надевает наушники и, видимо, подключается по скайпу к дипломнику, раз здоровается и начинает шуршать листиками. Чанёль слушает одно и то же третий раз. Третий! Бён, конечно, хороший научный руководитель, но становится совершенно невыносимым под конец! Согласно договору с кафедрой, он провёл четыре экзамена и остаётся лишь несколько раз побывать на защите: сначала у бакалавров, затем у магистров. Несмотря на большую нагрузку в последние дни (проведение госа и проверка/подбивка результатов), мужчина всё равно находил в себе силы буквально задрочить своих дипломников вторичной предзащитой. У Кары вон совсем предзащиты не было, и Чану нужно будет позвонить ей, чтобы всё объяснить. Бён просматривал презентации, слушал доклады, объяснял, какие вопросы могут быть заданы, что нужно изменить в подготовленной речи, как входить в кабинет, что говорить, с кем и как здороваться — они обсуждали буквально всё. Это была основательная подготовка к защите, которую Чанёль слушал уже третий раз. Третий! Самого парня Бён дёргал вторые сутки: сначала его не устроила презентация, затем доклад, потом он перепроверил слайды снова и сделал новые пометки в речи; настоял на тщательном прочтении диплома, затем выбивал из равновесия случайными вопросами по тексту, на которые Чанёль с трудом вспоминал ответы, из-за чего снова и снова приходилось перечитывать нужные подпункты; потом просто задавал вопросы по диплому. А в перерывах продолжал заботливо капать на мозг такими же объяснениями: как выходить, что говорить, кому улыбаться и так далее! По началу Ёль может не так сильно испытывал тревогу, но с каждым таким моментом он начинал всё чаще ёрзать на месте, а потом и вовсе поймал себя на мысли, что руки подрагивают, а организм бурно реагирует на это проклятое слово…       — Диплом открой, — грозно командует мужчина, — что у тебя написано? Вторая глава, пункт два-два… Что ты там мямлишь, Дохён, я ничего не понимаю… Меня не интересует твоя работа, меня интересует твоя оценка. Так что хватит капать мне на мозг: говори чётко и по сути, я не собираюсь спасать тебя на защите. Ты должен сам заслужить свою оценку. Чанёль закрывает глаза и откидывается на подушку, накрывая лицо листками своей речи. У него сейчас голова взорвётся от этого тона и недовольного взгляда мужчины. Он уже вторые сутки находится в напряжении из-за этого! Старается абстрагироваться, а не выходит. Тело само по себе реагирует, так ещё и вину ощущает, словно это он сейчас неправильно ответил на вопрос.       — Что с тобой такое? — слышится недовольство. — Я тебя не узнаю.       — О Господи, — одними губами произносит Ёль, закрывая глаза под листами. — Это кошмар какой-то… Он снова и снова одёргивает магистранта, просит вернуть слайд или наоборот переключить. У Чанёля голова кругом идёт, он уже не знает, куда себя деть. Ему хочется стукнуть Дохёна, чтоб он прекратил раздражать Бёна, потому что раздраженный Бён отбрасывает Чана на год назад! Отложив листы, Чан психованно подрывается с кровати и быстро (насколько это возможно) выходит из комнаты в коридор. В доме душно, а ему хочется прохлады и спокойствия. Как и сказал мужчина, единственное место, где о дипломе ничего не слышно и думать в принципе не хочется, это ванна. Туда Пак и направляется, чтобы окатить лицо водой и глубоко вдохнуть в надежде, что ему станет лучше, но изменения не намечаются. Чан буквально ощущает, как у него горит тело и крутит в животе. Он снимает вещи и становится под душ, сразу включая прохладную воду, чтоб зашипеть и мгновенно сделать теплее. Попытка смыть с себя стресс заканчивается… обычным мытьём тела и волос. Да, стало немного легче дышать, потому что жар отступил, но внутри-то всё равно всё скручивается из-за завтрашнего дня. Чанёль не особо заморачивается с полотенцем, слегка вытирается и обратно надевает футболку с тонкими пижамными штанами. Бельё закидывает в стиралку, добавляя туда ещё вещей, и устанавливает нужный режим. Он не жалеет, что не взял с собой других вещей — сейчас ему абсолютно на это наплевать. В конце концов, он что у себя дома не может походить без трусов?! К тому времени, как он выходит из ванной, мужчина уже закончил с последним дипломником и теперь его видно в конце коридора на кухне. Видимо, варит себе кофе. Чанёль быстро прошмыгнул в комнату, надеясь, что мужчина забудет о том, что вообще-то Пак его последний на сегодня дипломник. Парень заваливается обратно на кровать и мнёт свою речь, мстительно проезжаясь по ней плечом. Уставившись мутным взглядом в потолок, Чанёль с тревогой дожидается появления мужчины, и когда тот входит в спальню, он прикрывает и глаза с надеждой, что его воспримут за предмет декора. На постели. Ну а что?!       — Так, я всё, — объявляет мужчина, подходя к подоконнику, — тебя я оставил на «сладкое». Пройдёмся по вопросам? Не забыл.       — Нет! — крикнул Чан, поворачиваясь на живот, накрывая макушку подушкой. Слышится смешок. Так-то дышать трудно, поэтому парень убирает подушку и поворачивает голову в сторону Бёна, застывшего около окна. Оно снова открыто, а мужчина вновь закуривает, с наслаждением затягиваясь сигаретой. Бросив зажигалку на подоконник, мужчина прислоняется к нему бедром и поднимает на него взгляд, выпуская дым изо рта. Чан поджимает губы и прикусывает щеку изнутри, надеясь, что мужчина всё-таки сжалится над ним.       — Расскажи мне третий раздел, — просит мужчина, упёршись в него взглядом.       — Ну Бэк, — нехотя хныкает Ёль, — давай позже? Сейчас вообще не хочется об этом. Бён приставляет сигарету к губам и вздёргивает бровь.       — Когда позже? На часах почти восемь. Если ты думаешь, что я буду разбирать с тобой вопросы до двенадцати, то ты глубоко ошибаешься — мы оба ляжем спать в десять, максимум в одиннадцать. Я не позволю тебе всю ночь втыкать в листки. Чан устало вздыхает и запрокидывает руку назад, на ощупь находя листы, и удерживает их перед глазами. Окинув взглядом текст, он снова опускает их и стонет:       — Ну может, не будем портить вечер?       — Портишь тут его только ты, — закатывает глаза Бён, — ты делаешь его утомляющим, а я и без этого едва на ногах держусь после рабочего дня, так что давай-давай, — подгоняет он.       — Ну Бэк…       — Третий раздел, Чанёль, — командует Бён, выразительно взглянув на него. Раздраженно цокнув, парень приподнимается на локтях и кладёт перед собой мятые листы, специально сжимая их ещё больше. Недовольно вздохнув, он пробегает взглядом по тексту и начинает рассказывать, изредка поглядывая на речь. Мужчина внимательно слушает его, медленно раскуривая сигарету. Парень сам не знает, почему отвлекается на это. Возможно потому, что сейчас Бён это делает как-то по-особенному? Словно… проверяет его на устойчивость? Чанёль может решительно заявить: никакой устойчивости нет, равновесие давно помахало рукой. Парень ощущает раздражение из-за того, что внизу живота начинает тяжелеть от вида языка, слизывающего вкус кофе с губ. Он запинается и снова опускает взгляд на листы, слыша недовольное цоканье языком. Внутри всё сжимается в тугой узел, и парень ёрзает, проглатывая шипение из-за трения паха о кровать.       — Мы двое суток повторяем одно и то же, неужели так трудно объяснить рекомендации, исходя из их названий? Включи свою память и про логику не забудь. О не-ет, лучше бы он не разговаривал с ним таким тоном. Чанёль прикрывает глаза, ощущая, как тело охватывают эмоции и хочется то ли заорать, то ли застонать от бессилия, уткнувшись лицом в одеяло.       — Вот в том-то и дело! Которые сутки меня заебываешь этим дипломом! Да сдам я всё! Сдам! Совсем не обязательно доводить меня до белого каления! — раздраженно произносит Ёль, обращая на мужчину недовольный взгляд. — И не надо на меня так смотреть! Со мной всё нормально. Я просто устал и напряжен из-за завтрашнего дня. Эмоции слишком долбят, и я никак не могу с этим справиться. И вообще… Не найдя подходящих слов, парень устало стонет и утыкается лбом в постель, сжимая одеяло в кулаках вместо листочков. Пока он бубнит о том, что просто хочет немного отдохнуть и забыть о дипломе хотя бы на некоторое время, мужчина проходится полным осознания взглядом по его телу и хмыкает.       — Понятно, — протягивает он. — Слишком уж ты перевозбужден, Чанёль, тебе помочь? Чанёль шумно выдыхает в одеяло и замирает, когда по обе стороны от него прогибается постель. Футболка приподнимается, оголяя поясницу… Секундная заминка и слышится довольное хмыканье. Видимо, мужчина понял, что он без белья. Паку адски хочется сжать ягодицы и вообще слиться с кроватью, когда чужие пальцы поддевают резинку штанов и катастрофически медленным движением стягивают ниже. Щёки не просто горят — пылают. За секунды искусав губы, парень немного приподнимается и оборачивается на мужчину. Дыхание мгновенно спёрло от вида нависшего над ним Бёна. Он не может не согласиться, потому смущенно принимает приглашение:       — Помогите, господин Бён. Кривая ухмылка растягивается на бёновских губах. Ёль удивлённо уставляется на одеяло, когда мужчина просовывает под бёдрами ладонь и резко оттягивает его к себе, оттаскивая от края кровати. Неожиданно справа от лица опускается ладонь, на которую парень оторопело скашивает взгляд, а ещё через секунду он охает, ощутив укус на сгибе шеи. Втянув запах шампуня, Бён коротко касается губами плеча, довольно промычав: «Специально ходил в душ? Готовился, проказник?»       — Что? — возмущённо откликается Ёль, приподнимаясь на локтях. — Нет! Мужчина вдавливает его в кровать, опустив ладонь между лопаток, выбивая воздух из груди. Чан неловко ёрзает, всё ещё ощущая давление на спину.       — Я возьму тебя сзади. Господь…       — Блять, почему это звучит так пошло? — краснеет Ёль, сжимая пальцами одеяло.       — Ты заводишься с полоборота, — довольно произносит Бён, отклоняясь, чтобы запустить ладони под футболку и огладить бока. — В тебе столько эмоций… думал, я не замечу этого? Неужели так сложно было попросить меня снять твоё напряжение?       — Нет никакого напряжения, — безуспешно воспротивился парень, — это просто нервное перед защитой!       — Нервное желание ощутить в себе мои пальцы?       — Господи, — заскулил Чан, утыкаясь лбом в одеяло.       — Всего лишь Бён Бэкхён, малыш. Он сейчас сойдёт с ума, а ведь к нему ещё толком не прикоснулись! Несмотря на немного приспущенные штаны, мужчина оглаживает его ягодицы и с шипением втягивает воздух, словно уже от такого вида получает удовольствие. У Ёля так и продолжают гореть щёки. Он весь обращен в ощущения, теряясь от необычной позы. Он-то привык быть лицом к лицу! Аккуратно огладив шрам, пальцы спускаются к ложбинке и настойчиво касаются сфинктера. Чан закусывает губу и напрягает плечи, чтобы немного приподняться, но мужчина тут же опускает ладонь между лопатками, удерживая на месте.       — Не дергайся, малыш. Лежи смирно.       — Чёрт, — мямлит Ёль, зажмуриваясь от чужого тона и слов, — меня уже ведет, а ты даже не начал. Довольно хмыкнув, мужчина, наконец, тянется за салфетками и смазкой. Чанёль ёрзает, пытаясь найти удобное положение, чтобы сильно не давить на член, но как только одна из ладоней опускается на его бедро, он замирает. Парень глубоко вдыхает, укладываясь лицом на одеяло, повернув голову вправо. Тонкий палец медленно входит, вынуждая Чанёля напряженно нахмурить брови и шумно выдохнуть. Мужчина заставляет его сходить с ума, то проникая внутрь, то полностью вытаскивая палец. Подушечка пальца неторопливо растирает стенки, и кровь приливает ко всем чувствительным местам. Ёль от этого сходит с ума, потому что член напряжен и адски хочется хоть как-то поучаствовать, но Бён категорично пресекает его попытки, удерживая на месте ладонью. Аккуратные касания к набухающей простате вызывают желание заскулить и поддаться на провокацию. Чан знает: мужчина хочет реакцию, хочет услышать его, но в этой позе он либо задохнётся от удовольствия, либо от боли, потому что бёдра против воли дёргаются от напряжения. Несмотря на долгое отсутствие близости, тело с готовностью отзывается на чужую неторопливость. Ёль знает, что Бён наблюдает за его лицом и доволен тем, что Чан не знает куда себя деть, чтобы ощутить больше. Он сразу замечает, что мужчина сменил указательный на средний, более толстый и длинный. Парень закусывает губу и приглушенно мычит, ощутив, как основание пальца утыкается в ягодицы. Обновив смазку, мужчина приставляет оба и сфинктер растягивается под аккуратным давлением подушечек пальцев. Чан охает, раскрывая губы. Тело напрягается, хочется расставить ноги и приподнять бёдра, хотя бы для того, чтобы потереться о кровать!       — Всё хорошо? Парень согласно угукает и прикусывает большой палец, неторопливо приподнимая ноющие бёдра. Бён явно хочет довести его до сумасшествия, раз удерживающая парня ладонь настойчиво опускается на прогиб поясницы, вынуждая лечь ровно и не дёргаться.       — Мне неудобно, — жалуется Ёль, следом же охая, когда пальцы полностью оказываются внутри. — Бэ-эк!       — Хочешь перелечь? Прикусив губу, парень хмурится, теряясь в чувствах.       — Да, — выдыхает он, следом же добавляя, — нет! Я не… не знаю. По-доброму усмехнувшись, Бён немного разводит пальцы, и парень тяжело выдыхает.       — Ты такой тихий, — неодобрительно тянет Бён.       — Да было бы на что реагировать, — снова жалуется парень, следом ошарашенно вскрикивая от резкого давления на простату. Мужчина усмехается:       — Это что, провокация?       — Бэк, пожалуйста, мне так неудобно, — мычит парень, — я даже дёрнуться не могу. Бён усмехается. Ладонь с поясницы пропадет, и парень ощущает, как постель прогибается из-за чужого продвинутого вперед колена. Он склоняется над ним, опаляя дыханием шею, и заискивающе шепчет:       — А зачем тебе дёргаться? Да и можно ли считать, что ты это заслужил? Пальцы настойчиво поглаживают простату, и кровь приливает к члену с большей силой, вынуждая захныкать. Парень всё же расставляет ноги и жмурится, выгибая спину и подаваясь бёдрами вверх к пальцам. Сам же себя дразнит и расплачивается, низко простонав. Член пульсирует, упираясь в постель. Чанёль напрягает руки, чтобы приподняться, но упирается спиной в чужую грудную клетку и всхлипывает.       — Ну Бэк!       — Давай подложу подушку? — предлагает мужчина. Ёль хмурится и выдыхает «Нет». — Тогда не дёргайся.       — Но мне неудобно, — он упирается локтями в постель, немного приподнявшись. — Мне так хочется поёрзать… бля-ять, ну можно мне немножко свободы?       — Я подумаю, — усмехается Бён и приставляет третий палец. Чанёль гортанно стонет, запрокидывая голову. Два пальца ещё терпимо, но с тремя давление усиливается с такой силой, что Чанёля выносит и далеко не от боли. Ему нравится ощущение растянутости. Парень зажмуривается и с силой сжимает одеяло в кулаках, на мгновение представив, как он будет растягиваться под давлением бёновского члена.       — Бэкхён, пожалуйста, давай заканчивать, — хнычет он, потираясь членом о постель. Мужчина прикусывает напряженное плечо, вытягивая из него всхлип. Пальцы медленно преодолевают сопротивление. Чанёль, тяжело дыша, на пробу двигает ноющими бёдрами и протяжно мычит от удовольствия в одеяло.       — Хочешь, я прикоснусь к тебе? — шепчет мужчина.       — Очень хочу, — мгновенно реагирует Чан, поддаваясь на заискивающий тон.       — Тебе меня не хватает?       — Очень, — всхлипывает Ёль, охая от движения пальцев.       — Скажи: Бэкхён-а, пожалуйста. Парень даже рта не успевает открыть, как пальцы мучительно быстро оказываются внутри него и задевают уплотнение. Он вскрикивает и, задыхаясь, протяжно стонет, скатываясь до бессильного скуления из-за настойчивых касаний к простате.       — Пожалуйста, — умоляет парень, проглатывая звуки, — пожалуйста… Бэкх..! Бэк! Всё ещё не поднимая головы, парень не глядя загребает одеяло и совсем не обращает внимание на хруст. Пальцы пропадают, оставляя после себя неприятную пустоту, но возбуждение не отступает, пульсируя внизу живота. Мужчина подхватывает его под живот и дёргает на себя, ставя на колени, но Ёль так и не распускает ладони, загребая одеяло. Бён упирается твёрдым членом в ягодицы и шумно выдыхает, потираясь об него.       — Давай, солнце, — хрипит мужчина, — прикоснись к себе. И Чанёль с облегчением тянет к себе ладонь, прекрасно зная, что Бён сейчас делает то же самое. От накатившего в довесок наслаждения затряслись колени, и парень прикрыл глаза, выгибаясь. Он кончил с громким стоном удовольствия и не сразу открыл глаза, ощутив, что мужчина кончил ему на поясницу. Всё ещё тяжело дыша, парень открывает глаза и давится смешком, заметив, что спустил прямо на листки доклада.       — Не хочешь внести какие-то правки в мою речь? — смеется Ёль.       — Не особо, а тебя вдруг потянуло на редактуру?       — Нет, — смеется Пак, — просто я кончил на свою речь. Бён прыскает и открывает салфетки, вытирая с него сперму. Чанёль устало садится на кровати и сминает листики в большой ком. Тело всё ещё дёрганое и нервное. Хочется завалиться на кровать, но он испортил постельное и теперь придётся убираться… Он с облегчением думает, что и сам смог свободно выдохнуть, и мужчина перестал напрягать с дипломом. Это была определенно хорошая идея.       — Продолжай со второго раздела, — неожиданно командует мужчина.       — Ты издеваешься? — хнычет Ёль, оборачиваясь.       — Нет. Просто завтра ты столкнешься с кончеными людьми, и почти со всеми из них у меня напряженные отношения. Но раз ты так сильно упираешься, то будь по-твоему — готовься сам. Клюнув его в макушку, Бён берет в шкафу вещи и выходит из комнаты. Чанёль вытирает руки салфетками, натягивает штаны и поднимается с кровати, критически оглядывая одеяло. Всё-таки приходится стянуть постельное и лезть в шкаф, чтобы найти другой комплект. Пока он героически пытается разобраться с пододеяльником, ему звонит Кара. Чан не может сбросить, потому что обещал позвонить, а уже восемь вечера. Бён всё равно в ванной, поэтому парень принимает вызов и ставит на громкую связь, не забыв об этом предупредить подругу. Постепенно справляясь с одеялом, парень объясняет всё то, что слушал весь день, и интересуется её подготовкой к защите. Девушка не испытывает оптимизма, заваливая его переживаниями и возвращая Чанёля на землю. Тело мгновенно напрягается и хочется заткнуть уши, потому что он устал поддерживать разговор на тему диплома. За эти дни их было слишком много! Наверное, Кара улавливает его настрой по затягивающемуся молчанию и тяжелым вздохам, поэтому переводит беседу в совершенно неожиданное русло.       — Тебе больше ничего не нужно подстричь? Чанёль в голос смеётся, сменив наволочки на подушках.       — Нет, мне больше нечего стричь, — отвечает, укладывая подушки к изголовью.       — Жаль, мастер такой милый, — ноет подруга. — Мне нужен повод сходить туда снова! Пак усмехается:       — Так в чем проблема? У тебя волосы длиннее моих. Дерзай!       — А на момент того, как мы начнем встречаться я что, лысая уже буду? — возмущается она. Представив ситуацию, Ёль просто не может перестать смеяться. Он всё же надеется, что девушка не станет каждую неделю ходить в салон и сбивать с толку мужчину, который ей приглянулся. Так действительно никаких волос не хватит! Чан жертвовать своими не собирается. Закончив, парень со вздохом плюхается на кровать и тянется за телефоном.       — Чем он тебе вообще понравился? В нём не было ничего примечательного.       — Вообще-то ты смущался, пока разговаривал с ним, — напоминает подруга. Переключив режим, Ёль цокает, недовольный тем, что его поведение оказалось замеченным:       — Я смущался, потому что он говорил всякие смущающие штуки. Его никто не просил это делать, мог бы и промолчать!       — Не вижу ничего плохого в том, чтобы принимать к сведению чужое внимание. В какое место ты засунул свою самооценку? Даже чужие мужики замечают, насколько ты красивый!       — Мне чужого не надо, — категорично заявляет Ёль, неожиданно ощущая, как позади прогибается кровать. Он оборачивается и сразу утыкается взглядом в чужой напряженный пресс. Медленно запрокинув голову, парень прикусывает губу, заметив вздёрнутую бровь. Бён нависает над ним и смотрит так, что хочется снова стать на колени. Щёки предательски выдают его с головой, вызывая адскую смесь смущения и желания получить дополнительную дозу близости. Ухмыльнувшись, мужчина протягивает ладонь к телефону, буквально обхватывая его пальцы, но не отбирает — намекает.       — А-а-а, — тупо протягивает Ёль, тем самым перебивая подругу, — я перезвоню. Завтра. Утром увидимся.       — Так перезвонишь или увидимся завтра? — слышится недоумевающий вопрос, и связь прерывается из-за чужого пальца, затронувшего кнопку.       — Ну и ну, — протягивает Бён, положив телефон на постель. — Всё-таки я должен переживать? — издевательски произносит. Улыбку-то видно! Чан всё равно удивляется, никак не находясь с ответом.       — А… — тянет он, неожиданно находя слова, — а ты чего голый? Бён вздёргивает бровь:       — А ты чего обсуждаешь других мужиков? Парень ошарашенно вдыхает воздух, широко раскрывая возмущенные глаза, и мужчина громко смеется, сбиваясь с заданного настроения. Чанёль смущённо улыбается, чувствуя, как в груди всё рвётся от удовольствия видеть заполненный смешинками взгляд. Глаза-полумесяцы обжигают игривостью и лаской. Безупречен.       — Полагаю, я был недостаточно внимателен к тебе, раз ты смущаешься от комплиментов со стороны?       — Ну что ты… — парень теряется, не зная как реагировать на такой тон и взгляд, — а ну-ка выключай этот свой режим! Не видишь — я растерян!       — Боишься потерять над собой контроль? — продолжает заигрывать мужчина, склоняясь к нему. — Не бойся, я всегда тебя поддержу, а может быть и отберу, если ты позволишь. Ещё секунда — и у него пойдёт кровь из носа. Чанёль покраснел так сильно, что даже пришлось накрыть ладонями щёки.       — О боже, — оторопело шепнул он, опуская взгляд на чужие штаны, — сейчас погибну. Прямо сейчас. Вот-вот уже. Мужчина громко засмеялся и опустился на кровать, переставая возвышаться над ним. Он приложил свои ладони к его рукам и мягко улыбнулся, глядя на него с мягкой насмешливостью, мол, ну чего ты?       — Как же я люблю твою реакцию, ты меня с ума сводишь. Чанёль поднимает на него взгляд и хмурит брови, наигранно недовольно взглянув на Бёна:       — Это ещё кто кого сводит! — восклицает он, шлёпнув мужчину по плечу. — Я с тобой и до тридцати не доживу — сгорю на месте!       — Сгорать позволяется только в моих руках, — предупреждает мужчина, строго на него взглянув.       — Ну Бэкхён!!!