Наказание: Другой Конец

      По всему подвалу раздался звук открывания двери, что заставило Союза вырваться из своих воспоминаний. На пороге стояли Советы, солдат из его армии и... Третий Рейх. Союз рвано выдохнул, увидев его выражение лица. Внешне лицо было спокойным, лишь чуть напряжённым, но вот глаза были ежесекундно уставлены на русского, отражая холодную, медленно нагревающуююся ненависть. Да, Рейх хотел сорваться, прямо на глазах сына высказать что-то очень неприятное в сторону СССРа, но терпел. –Здравствуй, псина.–злорадно поздоровался Советы, прикрывая дверь.–Как ты тут, не болит ли тело после нашего прошлого разговора? –К твоему огорчению, я чувствую себя очень даже хорошо.–съязвил СССР. Но он соврал, двигаться было больно, хоть и терпимо. –Дерзишь, псина, и не боишься последствий.–улыбнувшись, подчеркнул Советы и подошёл ближе к матрасу, на котором в это время сидел его заключённый.–Мне нравится, но вот зачем я сюда пришёл. Через неделю ты уедешь отсюда и будешь доживать свои дни в худших условиях в одной убогой квартирке на окраине Санкт-Петербурга. Осветлять твои дни будут встречи с твоими отпрысками, конечно же под моим присмотром. Как тебе новости? –Неплохо, неплохо.–Женя посмотрел на стоящего в стороне Матиаса.–Я так вижу, ты нашёл его. А я думал он уже там сдох. Матиас оскалился, но смолчал. А Рома ухмыльнулся, разворачиваясь к выходу. –Он хочет с тобой поговорить, будь паинькой. За вами, во избежание неприятностей, присмотрит мой глухой солдат.–сообщил Роман, выходя с подвала, но на последок окликнул Матиаса.–Пульт у тебя. Если что—нажмёшь на одну кнопку и он, по крайней мере, утихомирит свой пыл. А на крайний случай подай рукой сигнал солдату, он быстро повалит СССРа. Ну а другие сигналы ты знаешь. Хорошего разговора.       И ушёл. Рейх отошёл от стены и подошёл к СССРу. Но тут он повернул голову к солдату и жестом указал солдату: "не смотри". Как только солдат исполнил этот приказ, отвернув голову в сторону, Рейх вернул взор к Союзу. –Встань.–холодно приказал Рейх, уже открыто испепеляя взглядом фигуру русского. –Зачем?–подняв бровь, спросил Союз. –Я сказал встать.–ожесточив голос, рыкнул Рейх. Через боль по всему телу Женя поднялся на ноги. –Ты... Сволочь. –Чт...–резкий удар в лицо заткнул его и заставил отшатнуться на два шага назад. –Да как ты мог!?–Матиас вскипел. О да, теперь он в полнейшей ярости.       Матиас избивал его, не скупясь на силу, удары и ругательства. Он проклинал Евгения, попутно избивая его кулаками и ногами. Он кричал, что он подлец, лжец, настоящий ублюдок и монстр. В глазах немца кипела ярость, кровавый оттенок захлынул всю радужку, а зрачки сузились. Теперь он был похож на зверя, сорвавшегося с цепи и ещё пока не прогрызающий своими клыками плоть жертвы.       Ну а Женя... Он уже понял, за что его избивает Матиас. Но не было ни сил, ни желания как-то прекращать наказание или останавливать нациста. Он понял—он это заслужил, полноправно нацист его уже должен был убить. А голова почти опустела, оставив там только один вопрос: "И зачем я всё это делал?". Матиас остановился, шумно и тяжело дыша. Он сидел на груди у Жени, а руки находились на его шее, ещё чуть-чуть и он бы задохнулся. Но не хватило сил. Голос осип от криков и сыпанья проклятий на Женю, а руки были в его крови. А сам Женя еле дышал, тело покрыто кровоточащими царапинами и синяками. Неприятное зрелище. Матиас уже думал, что все клапаны терпения сорваны, что уже сейчас он успокоится, встанет, обтерёт кровь этого русского о его же штаны и гордо уйдёт. Но нет... С глаз потекли слёзы, а ладони, сжались в кулаки и ударились о грудь Жени. Из-под полузакрытых век Евгений ошарашенно наблюдал, как Матиас беззвучно плачет, содрагаясь и иногда ударяя кулаками по его груди. Через боль СССР сел, оперевшись спиной о близ стоящую стену и удерживая непослушными руками содрогающееся тело Рейха. –З-зачем ты д-делал вс-сё эт-то?...–дрожащим голосом прошептал Рейх, пока Союз слабо поглаживал ему спину, стараясь этим успокоить. –Я не отвечу...–прохрипел Союз. –Почему?... –... Потому что сам не знаю почему...