***
От заявления эспадовца Орихиме потеряла дар речи. Джагерджак усмехнулся, явно довольный произведённым эффектом. Острое обоняние уловило сладкие запахи какого-то цветочного мыла. И женщины, витавшие вокруг. Было ещё что-то. Едва уловимое. Но, по словам Ннойторы, следует подойти к ней ближе, и всё станет понятно. Даже если и не станет, то уж если женщина возбудится, то даже наитупейший арранкар смекнёт, что к чему. Джагерджак, благодаря своей животной стороне ягуара, был более любопытен, нежели многие его собратья. И в отличие от многих же, он-то прекрасно знал и помнил про секс, спаривание — без разницы, как называть. В то время как другим было плевать на такое, у Сексты было достаточно развито либидо, чтобы даже до его животной части дошло, чем ещё, помимо битв, можно упиваться. Жадность. Гриммджо был жадным. До битв, до зашкаливающего уровня адреналина, до секса и чувственного удовольствия. Словом, до всего, что могло принести ему новых ощущений, которые захлёстывали по самые уши. Факт, что человечку с аппетитными формами первым попробовал не он, а этот бесячий Ннойтора, выводил Гриммджо из себя до скрежета клыков. Всё вокруг должно было быть его. Он — Король! И эта женщина — тоже должна быть его. Увы, он был поначалу слишком ленив и беспечен, пташка выскользнула из его лап. С другой стороны, что мешает ему прямо сейчас испробовать её? Во всех смыслах, позах? Правильно — ничего. — Реакция что надо. Но, вот неувязка: если ты такая вкусная, — Гриммджо облизнулся, — с хера ли тебя сюда отправили? Эти шинигами, наверное, и сами были бы рады тебя шпилить во все дырки по самые яйца. Орихиме возмущённо вздохнула, но так и не нашла, что ответить. А Секста засунул руки в карманы и шагнул навстречу ей. И продолжил: — Но они отправили тебя сюда. В жопу мира. С парочкой смертников под руку. Ещё шаг. Орихиме попятилась. — Слабую. Наивную, это явно. Но охеренно соблазнительную. Ещё шаг вперёд и два назад. К ней и от него. — Ты не должна была вообще у нас вызывать никакого интереса. Но вызвала. Подстилка ублюдка Ннойторы до сих пор течёт при одном упоминании. Ннойтора конкретно ходит довольный, словно нашёл Неллиэл и свернул самолично ей шею снова. — Кто это? К Орихиме вернулся дар речи. Но ненадолго. Гриммджо снова шагнул вперёд, и Орихиме инстинктивно продолжила пятиться. И упёрлась в стену спиной. Их разделяла буквально пара шагов. — Тебе — похер кто. Знать необязательно. Её здесь нет. А где была, то либо там она и сдохла, либо где-то ещё влачит жалкое существование. Короче: что в тебе такого, что привлекло Ннойтору и Теслу, хотя нихуя не должно? — Я не знаю! — пискнула нерешительно Орихиме. Гриммджо довольно усмехнулся. Он снова принюхался, облизнул клыки и окончательно в своих выводах удостоверился — девка-то с сюрпризом! Только, походу, она не догадывается сама об этом ещё. Ну, раскрывать все карты он не собирается. Пускай догадается собственным умишком. А он её подтолкнёт к этому. «Если, конечно, это ей поможет, а то, кажись, мозга-то — как с хера капнуло. Впрочем, проверим, авось не совсем тупая». Гриммджо одним широким шагом сократил расстояние до женщины и сорвал с неё полотенце. Как она невинно выглядела! Покраснела, глаза заблестели, дыхание участилось! Грудь большая, мять кайфово, да и есть для чего ещё использовать — плюс. Губы полные, на члене небось охуенно будет смотреться — ещё плюс. Волосы на вид аж лоснятся, до того шёлковые — ещё плюс. Мякотка-ягодка, а не девка! Эспадовец прикинул сходу несколько поз, в каких он её отымеет. Идея через спаривание передать ей одну простую мысль весьма забавляла — она, конечно, простая, но, в конце концов, не совсем же идиотка, верно? Если сто раз её трахнут и она не поймёт, так на сто первый поймёт! И вот в Джагерджаке взыграл некий азарт — после какого раза её осенит? О, он собирается проверить все её дырки, все известные ему позы и, возможно, придумать на ходу что-то новенькое! — Ннойтора и Тесла те ещё мудилы. Я, пожалуй, тоже. Но честный. Сегодня ты поймёшь, на какие колья тебя кинули твои дружки шинигами. Если ещё не дошло. Авось передумаешь им помогать впредь. В глазах девки отразился страх. Ой, как это понравилось Джагерджаку! Правильно — его надо бояться. Но в данный момент, как бы ему не доставлял её испуганный вид, раскованность, конечно, нужнее. — Эй, эй. Жрать тебя никто не собирается. Буквально. Гриммджо придвинулся вплотную к ней, подхватил один локон медных волос, потёр немного между пальцев — гладкие, как шёлк. — В ваших глазах голод, — тихо сказала Орихиме. — Да-а, верно. Я тебя съем. — Вы только что сказали… Гриммджо её перебил: — По-другому, не будь дурой. Ты всё прекрасно понимаешь. Он любил играть с жертвой. Но прямо сейчас топтаться вокруг да около не было терпения. От этой женщины исходил настолько сильный аромат, что ещё немного, и членом можно будет гвозди забивать. Не церемонясь, он схватил её за волосы на затылке, чтобы она запрокинула голову, и жёстко поцеловал. Женщина замычала, но он не собирался смягчаться. Другая рука опустилась на её грудь, и он с упоением сжал мягкую округлость, которая даже в ладонь не помещалась, настолько была большой. Он такое о-очень любил! Соблазнительный аромат усилился, не смотря на то, что женщина отвечала на его агрессивную ласку с большой неохотой. Но ключевой момент — отвечала. Он прижал её к стене, отпустил волосы. Свободной рукой быстро высвободил из складок шаровар член, поднял одну её ногу и сходу вставил в её горячую, истекающую ароматной смазкой сердцевину. Женщина только и попыталась вскрикнуть, но её голос Гриммджо благополучно заглушил. Язык его вовсю хозяйничал в её рту. Не дожидаясь, когда она привыкнет к его размерам, он начал сразу же жестко её трахать, входя и выходя на всю длину. Ну, а хули? Её ж Ннойтора с Теслой уже оприходовали. А Ннойтора большой парень, это ясно как дважды два. Было туго, очень, но достаточно скользко, чтобы это не доставило ему самому неудобств. Наоборот, член был обхвачен как перчаткой! Мышцы сжимались вокруг, пульсировали, засасывали его будто глубже. Осознавала эта женщина или нет, но она натурально пыталась подоить его член. Сокращения её внутренних мышц быстро подстроились под его темп проникновения. Она идеально туго «обнимала» его, когда он засаживал до основания, не давала вытолкнуться так просто. И расслаблялась в достаточной мере, чтобы новый рывок внутрь прошёл гладко и мокро! Звуки секса щекотали слух арранкара, подстёгивая быть более напористым, чтобы услышать больше, почувствовать глубже.***
Орихиме старалась держать себя в руках при виде Джагерджака, но её усилия пошли прахом в тот момент, когда он сказал первые слова своим низким голосом, взглянул ей в глаза своими голубыми и пронизывающими, словно насквозь. Он словно знал каждую её мысль… А когда подошел вплотную… О-о-о! Когда она осознала, что поддалась его природной мужской сексуальности, по ногам уже во всю стекала смазка. Киска запульсировала, требуя внимания, клитор напрягся. И момент, когда Гриммджо вогнал рывком свой член в неё, ознаменовался знатным фейерверком перед её глазами. Наверное, могло показаться, что она вскрикнула от боли. Но то был молниеносный оргазм. Гриммджо даже если и понял это, то не обратил никакого внимания и продолжил долбиться в неё, словно та не живой была. «Я как секс-игрушка для него. Просто помогаю облегчить его похоть. Ох, почему от этого так хорошо?» Орихиме быстро начала глухо постанывать, цепляться за его жилетку своими слабенькими ручонками и сжимать внутренние мышцы в самый подходящий момент, когда надо, что дарило ей и Гриммджо больше удовольствия. В отличие от членов Ннойторы и Теслы, у Гриммджо был вполне обычный «человеческий», может большого размера, но обычный. Впрочем, он не активировал резурексион. Орихиме задрожала при мысли, что будет, когда он это сделает… Если сделает. «А вдруг не сделает? Что же делать? Я хочу на него посмотреть в этом виде», — тоскливо подумала она. И даже не осознала, что совсем недавно она сокрушалась, что отдалась непонятно кому, а сейчас уже мечтает о сексе с получеловеком и воображает, какого вида будет его член в звериной форме.***
Секста про себя усмехнулся — неужто эти шинигами рассчитывали, что Эспада так просто променяет меч и битву на кровать и влажную дырку? Или что, испробовав эту женщину, они её отдадут обратно по первому зову? Смешно! Он её оттрахает как следует. И не раз. Да каждый грёбаный арранкар узнает запах, жар каждой её дырки! Эта женщина должна запомнить форму каждого члена, вкус их спермы. На всю жизнь. Насколько её тут хватит. И никуда она не вернётся. А они наиграются всласть, а потом всё равно прирежут каждого, кто посмеет подумать, что сможет подчинить себе Уэко Мундо и их обитателей. Гриммджо был жадным. Он возьмёт всё, до чего дотянется его меч, его лапы и даже член. Сегодня он начнёт с последнего. Уже начал.***
Разум Орихиме стремительно заволокла похоть. Происходящее с Ннойторой и Теслой повторялось. Именно когда рядом были арранкары. Мужчины. Рядом с Трес и её фрасьёнками, рядом с Гином и Тоусеном она не ощущала ничего подобного. Безмозглые нумеросы тоже не особо меняли её поведение и настроение. Но до этих выводов в данный момент, когда она была зажата между поджарым телом с офигительным членом и стеной, ей было как до Парижа из Токио пешком. Что её волновало сейчас — как бы кончить, чтобы Гриммджо был в резурексионе? Ей не терпелось это узнать. А ведь она в самом начале так хотела всё решить мирными переговорами! А сейчас… Стоило только горячему и слегка шершавому языку Гриммджо проникнуть в её рот, как между ног предательски потекло. Сил сопротивляться нарастающему с ужасающей скоростью и силой возбуждению у неё не было.***
Гриммджо с силой толкнулся в последний раз в женщину и довольно обильно кончил. Он давно ни с кем не трахался. С тех пор, как Айзен был тайком в последний раз в Уэко, чтобы подготовить всё к своему уже «официальному» появлению и грядущей войне с шинигами. Чего не произошло. И это бесило Сексту! Он надеялся, что сможет всласть повеселиться, посоревноваться с этим тупым Ннойторой и мудилой Улькиоррой «одна-рожа-на-все-случаи-жизни», кто больше перережет этих шинигами, кто больше порвёт глоток. А в итоге хуй с маслом, а не война! Это бесило… Нет, слишком мягко сказано, а иного слова Гриммджо не знал. Только если с матом — бесило, блять, охуеть-ебать как! И тут — нате! Женщина! С мирными намерениями! Да, щаЗ! Гриммджо слишком хорошо знал шинигами, спасибо ублюдку с соплёй над глазом. Эти уроды хитрожопые. Чем больше власти, чем сильнее — тем хитрожопистее. Женщина в его руках тяжело дышала, лицо покраснело. Между ног просто потоп был из смеси её смазки и его спермы. Гриммджо облизнулся. Он знал, что Ннойтора её трахал в резурексионе. Он этого не говорил, но ни один эспадовец не мог это скрыть, как бы ни пытался. Слишком большой всплеск энергии, даже если на долю секунды. Этого хватает, чтобы по всему Лас Ночес каждая мелкая падаль знала, что кто-то решил кого-то разъебашить. Тесла был пусть и фрасьёном, но он тоже получил от Айзена силу и стал арранкаром. Но сила его была не сопоставима даже с третью силы Ямми, десятого по силе в их иерархии. Так что его резурексион Гриммджо заметил, скорее догадавшись об этом, чем реально почувствовав. «Эта каракатица трахала её в резурексионе. И она выжила. Это должно быть связано с тем, почему от неё так несёт приманкой». — Тебя выебали два арранкара в животной форме. И спустя пару дней ты ещё дышишь. Не поделишься секретом? Орихиме, кажется, была всё ещё в трансе после сильного оргазма, который ей подарил только что Гриммджо, и не ответила. Глаза её были затянуты поволокой от желания, губы приоткрыты. Она прильнула к его груди, рука скользнула по накачанному торсу, минуя дыру Пустого, и сразу опустилась на полувозбуждённый член. От малейшего прикосновения он стал снова твердеть за считанные секунды. — Хочу ещё. Тихая мольба обожгла кожу похлеще кипятка. — Совсем кукуха не работает, а? — Гриммджо нахмурился — он, блять, сейчас очень серьёзно спросил, а она сама полезла первая ему в штаны, ну где, ёб-твою-мать, воспитание у этой девки? — С другой стороны, как там слепой твердит? «Леди, вперёд», кажись. Гриммджо закинул на плечо женщину. В нос тут же ударил пряный запах женской смазки, смешанной с его спермой. Он не отказал себе в удовольствии и смачно шлёпнул её по округлой попке и на секунду сжал, наслаждаясь мягкостью и упругостью под пальцами. Послышался «Ах», но слишком томный, чтобы быть «ахом» от боли. Ей нравится, значит. «Интересно, в жизни до похода сюда она такой же шлюшкой была? Надо было раньше наведаться в верхний мир, узнать». Он дошёл до кровати, кинул её туда. В неопределённую сторону полетела его одежда. Меч положил на край рядом. Орихиме уставилась на его член, что сразу же с пребольшим удовольствием подметил Гриммджо. Но тут она скосила взгляд на меч. Потом посмотрела снова на член. Выражение её лица, однозначно кричащее «хочу его!» сменилось на что-то щенячье-просящее. — Что за лицо, женщина? — приподнял бровь Гриммджо. Он уже догадывался, в чём дело, но вытянуть из неё мольбы, заставить, может быть, даже сделать что-то в обмен на её просьбу — ну грех же не воспользоваться! — А… М-м-м… Господин Гриммджо. А что сейчас вы будете делать? Джагерждак аж заржал в голос от такого вопроса. Ну, девка, ну даёт! На лбу практически написано, что она хочет, а всё мнётся, как будто это совсем не она несколько дней назад с упоением заглатывала до самого желудка член богомола-переростка, пока её киску наизнанку выворачивал кабаний штопор! Отсмеявшись вдоволь, он, конечно же, проигнорировал её обиженную моську и снизошёл до ответа: — Как насчёт того, чтобы моя Пантера тебя трахнула? У Орихиме на этих словах глаза загорелись, и даже слюна было потекла из уголка рта, но она быстро опомнилась, покраснела и рукой вытерла губы. — И не стыдно быть такой шлюхой? — Я не такая, — потупила Орихиме взгляд. Уши загорелись красным. — Не знаю, что со мной здесь. Но дома такой не была. Честно! — она подняла глаза на него. В них были заметны подступающие слёзы. «Видимо, на минуту к ней вернулось адекватное сознание», — подумал Гриммджо. — Но… Я не дома сейчас. И вы пообещали, что ваша Пантера меня… Вы обещали. «Показалось». — Никаких обещаний не было. Гриммджо с удовольствием растянул губы в злорадной усмешке, наблюдая, как растерялась женщина. Взгляд её заметался из стороны в сторону, губки обиженно надулись. И походу в какой-то момент она сообразила, как правильно следует себя вести. Орихиме облизнула губы, на четвереньках подползла почти вплотную к члену Гриммджо и взглянула снизу вверх. — Господин Гриммджо, пожалуйста, скажите, что мне сделать, чтобы вы выполнили мою просьбу? — Кто сказал, что я выполню сразу? — продолжал тянуть эспадовец. — Пожа-алуйста! Только скажите! Как мне вас удовлетворить? Гриммджо осклабился совсем уж нагло. Обнажились звериные клыки. Казалось, даже его арранкарская маска ухмылялась. — Женщина, попробуй другой вопрос. Давай, думай. Не все же мозги за один раз проебала. — Ах… Это… Сколько раз? — с надеждой спросила Орихиме. — Как? Сколько? В каком положении? С чего начать? Эм… Вы позволите мне стать вашей игрушкой? — Это тебя заставил Ннойтора сказать? Орихиме энергично кивнула с надеждой в глазах. — Правильно. Повторяй это почаще. Потому что это не просто слова. Тебя сюда отправили же не просто так. Ты — всего лишь инструмент, который отправили нам твои дружки. Гриммджо провёл кончиками пальцев по её мягкой щеке и даже немного приласкал и сказал максимально спокойно и серьёзно, насколько был способен, потому как нежничать он точно не умел: — Домой ты уже не вернёшься. Это стоит понять и принять в первую очередь. А даже если и сможешь… То это уже будешь не ты. Не в том виде, в котором прибыла сюда. Это я тебе гарантирую. Не от себя лично. Здесь полно ещё ублюдков похуже меня и Ннойторы вместе взятых. И тебе только предстоит с ними познакомиться поближе. Гриммджо склонился к её уху и прошептал почти что нежно, если бы знал, что такое «нежность»: — А теперь, когда ты кое-что узнала, открывай свой рот и почисти мой член, он грязный. И здесь ты ничего не решаешь. Решает только моя доброта и твоё старание. А в конце получишь подарок. — Пантера? — спросила так же шёпотом Орихиме. Она задрожала. То ли от страха, то ли от желания — сложно было сказать, не глядя на её лицо. — Возможно, кое-что получше. Гриммджо выпрямился и с удовлетворением увидел блестящие от возбуждения карие глаза девушки. Она раскрыла рот, из уголка губ стекла капелька слюны. И она с тихим томным стоном заглотила его член почти до самого основания. Как-будто всю жизнь тренировалась. Впрочем, возможно, сказался опыт с Ннойторой и Теслой. Её рот был не менее горяч, чем киска, и скользил он по члену просто как по маслу. Гриммджо облизнулся — вид обалденный! Но рот, киска, снова рот? Нахер он отметил её офигенные буфера, если она ими не пользуется? — Используй свои сиськи, — хрипловато скомандовал он. Орихиме тут же подхватила свои воистину огромные груди, но что-то у неё не получалось правильно всё сделать. Гриммджо цыкнул раздосадованно толкнул женщину на спину и взобрался сам на кровать. Он сам разместился над ней, как ему было удобно, положил член меж её грудей, сжал руками и с удовлетворением начал толкаться бёдрами. Благодаря своим размерам и длине головка доходила до рта Орихиме. Она догадалась довольно быстро, что можно делать с этой ситуацией, старательно ловя с каждым толчком головку губами и вылизывая кончиком языка. Когда подкатил оргазм, Гриммджо наклонился вперёд и с последним толчком загнал член до самого горла и с силой излился. Орихиме не ожидала этого момента и заглотила только половину. Она закашлялась, и немного спермы потекло через нос. Эспадовец сквозь зубы зашипел — есть ли более похабное зрелище, которое может показать эта невинная мордашка? «Охеренно». Член всё ещё стоял колом, хоть и кончил только что. Эспада — что сказать. — Есть зеркало? — А? — залитое спермой лицо Орихиме не выражало ничего, кроме желания. Кажется, от вкуса и запаха спермы ей сносило крышу. — Увидел, забей. Гриммджо повертел головой и увидел в углу зеркало. Самое то, что ему нужно было — широкое зеркало в пол. Он спрыгнул с кровати и быстро установил зеркало посреди комнаты перед кроватью. Орихиме привстала и увидела себя в отражении. По лицу стекала сперма из рта, носа, волосы немного свалялись, кожа меж грудей покраснела. Она не успела ничего сообразить толком, как эспадовец стащил её с кровати и поставил перед зеркалом на четвереньки. — Не смей смазывать с лица ничего. Это тот самый вид, который ты заслуживаешь сейчас. Смотри прямо на себя в зеркало. И не смей оборачиваться. Если, конечно, хватит сил и мозгов. Ты сейчас, кажется, под полным кайфом, я прав? Жен… Нет. Самка. Перед Гриммджо на четвереньках стояла самая обычная самка в течке. Щёлка просто сочилась смазкой, на лице развратное выражение и немного мольбы — чтобы её отымели поскорее. И она смотрит на себя. Такую. И не может отвести взгляда. То, что надо! Гриммджо отошёл в сторону, чтобы она его не видела.***
— Закрой глаза сейчас, — скомандовал он. Орихиме подчинилась. — Когда открыть можно? Ай! Орихиме тут же получила звонкий шлепок по заднице. — Команды говорить не было. Услышала? Орихиме судорожно выдохнула и кивнула. Прошла секунда… Две… Несколько… Тишину в комнате нарушали странные звуки — какие-то щелчки и хруст, как когда хрустят суставами. Опаляющая волна возбуждения прожгла Орихиме от головы до самой киски, когда она услышала звериное утробное рычание. Она выдохнула, с надеждой ожидая, когда ей разрешат открыть глаза. Вместо разрешения это сделать она почувствовала спиной тепло — над ней пристраивались. В нетерпении она раздвинула колени и зазывающе приподняла попку. В этот момент с коротким звериным рыком в неё вонзился длинный острый член. Орихиме вскрикнула. Ощущения боли и дичайшего наслаждения смешались. Не дожидаясь команды, а попросту уже не осознавая от вожделения происходящего, она открыла глаза. И застонала. Словно это не она была. Это были скорее уже крики, а не стоны. И такие… радостные! А лицо? Орихиме смотрела перед собой. Перед ней с выражением абсолютного счастья стояла на четвереньках женщина. Она была вся вымазана в семени, она улыбалась и толкалась задом навстречу члену, который её буравил сзади. Она была такой маленькой… А над ней нависал огромный белый ягуар. Ни намёка на человека. Только изредка мелькающий заострённый красноватый член, когда ягуар поднимал выше свой зад, чтобы совершить потом более глубокий рывок в неё. Это была словно мечта, давняя, глубоко спрятанная и, наконец, каким-то воистину волшебным образом осуществившаяся мечта! «Боже, меня трахает зверь! Меня трахает своим звериным членом зверь! Простите… Прости, Куросаки-кун. Но я не хочу возвращаться. Не хочу! Я хочу больше звериных членов! Хочу Гриммджо! Всех!»***
Гриммджо ещё долгое время использовал тело Орихиме. В облике гиллиана, арранкара, в резурексионе. Но она так и не догадалась, почему рядом с ней у него член постоянно стоял, а она сама, почти в бессознательном состоянии была готова на всё, что угодно, лишь бы заполучить член в себя и очередную порцию спермы.***
Удовлетворённый после далеко не одного раунда спаривания в своём старом, почти забытом облике животного, Гриммджо лениво разглядывал обнажённое тело женщины, которая лежала рядом. Где-то потрескалась уже высохшая на её коже плёнка от спермы. Где-то она была в её волосах. Ангельское личико, которое искажалось бесчисленное количество раз за сегодня от похоти и страсти. Каков контраст! Она сломалась. Это было ясно как день. Хотя… Инстинкты подсказывали Гриммджо, что ломаться-то было нечему. Слишком легко она поддалась искушению и соблазнению. А уж какой радостной она стала, когда он обрёл форму животного ещё до встречи с Айзеном! «Нормальные» так себя не ведут. Она явно всегда была извращенкой, которая получает кайф от треха со зверьми. Просто это желание лежало слишком глубоко в её сознании. Здесь — не мир людей или шинигами. И на тонну запретов всем наплевать. По сути — делай, что хочешь. Впрочем, вероятно, ничего из произошедшего не получилось бы, да ещё так быстро, если бы не вживлённая в её тело приманка. Гриммджо был слишком сильным арранкаром, чтобы поддаваться совсем бездумно на зов столь примитивной штуки. Хотя, конечно, своё дело она сделала на ура — она возбуждала либидо как ничто другое! Он знал запах таких приманок и при желании, в принципе, мог спокойно уйти из комнаты, порвать парочку нумеросов или подрочить, и всё бы прошло. Но не захотел. Сознательно. И ещё он был знаком с Заельапорро Гранцем. И он знал о его экспериментах над этим приспособлением. И до чего можно было довести слабеньких Пустых при определённым изменениях с этой «таблеткой». Шинигами, которые придумали эту штуковину, явно тоже догадались с ней поиграться. И вживить трансформированную приманку в искусственное тело этой бедной дурочки. «Возможно, если её душа когда-нибудь вернётся в родное тело, она перестанет течь как сучка во время гона при одной мысли о члене. А может, и нет», — думал Гриммджо. «Однако, вряд ли кто-то теперь сможет её по-настоящему удовлетворить. Да и кто сказал, что её там ждут обратно?». Гриммджо довольно осклабился своим мыслям. Его член снова начал наливаться кровью. Эффект от приманки или же его собственное либидо — не всё ли равно, когда отличная спермодоилка прямо под рукой и можно использовать, как ему угодно? Он перевернул её, спящую, на живот, приподнял за бёдра. Из её раскрывшейся щёлки стала вытекать обильно смазка, смешанная с его спермой. Зачерпнул пальцами достаточное по его мнению количество жидкостей, он смазал её задний вход, пристроил член и с выдохом удовольствия загнал его в её задницу по самые яйца. Орихиме очнулась далеко не сразу.***