Песнь Тени

Дни в доме Органа-Соло превращались в недели, и Рей привыкла к рутине ее временного дома. Это дало ей цель и не давало скучать. Вся ее жизнь основывалась на расписании, и у нее не было причин останавливаться сейчас только потому, что она была гостем в их доме. Вообще, она видела это как возможность отплатить, поблагодарив их без слов за их гостеприимство. После того, как Рей устроилась, Бен и она вернулись к их обычному распорядку вместе с некоторыми изменениями. Каждое утро, вместо того, чтобы просыпаться в одиночестве, Рей просыпалась в объятиях ее бойфренда. И хотя у него не было проблем с тем, чтобы вставать рано до того, как она стала жить с ним, она быстро обнаружила, что он совершенно не жаворонок, так что она взяла на себя приготовление кофе утром, за что он был благодарен. Каждое утро, проснувшись, она на цыпочках спускалась вниз, чтобы выпустить Арту и Трипио во двор. Пока они занимались своими делами, она наливала им свежую воду и наполняла их миски. К этому времени Бена уже поднимали его пять будильников, и он обычно уже спускался на кухню. Что приводило Рей к следующему заданию — варке кофе. После того, как она узнала, как легко варить ее любимый напиток в их Кериге, она начала экспериментировать. Она обнаружила, что ей нравится смешивать орех с обычным кофе, чтобы сладость не была такой сильной, и она обнаружила, что Бен предпочитал темную обжарку с намеком на остатки ее ореха. Ее швам нужно три недели, чтобы зарасти, сказала доктор Калония. Рей посещала госпиталь раз в неделю, чтобы провериться и убедиться, что нет риска инфекции. — Все прекрасно зарастет, — сказала доктор ей, довольная, когда Рей заглянула к ней спустя две недели после инцидента у Платта. — Шрама не будет. К следующей неделе швы уже можно снимать. Рей почувствовала облегчение. Она уже устала объяснять, почему на ее лице была вертикальная рана. Бен обычно отвечал за нее, зная, что след на лице заставлял ее чувствовать неловкость, и пытаясь избавить ее от необходимости объяснять случившееся в сотый раз. Ей куда удобнее было дома, где никто не спрашивал о ее лице. Рей никогда не беспокоилась о своей внешности, но каждый раз, когда кто-то интересовался следом на ее лице, это напоминало ей, как он там оказался. Она не хотела вновь вспоминать о случившемся. Бен понимал и пытался сделать все, чтобы проведенное ею время в его доме было расслабляющим и приятным. Пятничные вечера были ее любимыми. Кассиан… Она же почти перестала считать это странным, звать ее бывших учителей по имени — Джун, Бейз, Чиррут, Бодхи, даже мистер Эсо (которому не нравилось, когда его звали Кайту), приходили в конце каждой недели и устраивали своего рода пикник. За каждым ужином следовали напитки, в которых участия не принимали оба, и Бен, и Рей, и затем несколько игр в покер. Рей опасалась алкоголя, даже в ее новом безопасном месте. Эффект, который он оказал на ее жизнь, она не хотела повторять… Никогда. Бен уважал ее решение, и тоже не пил, хотя она подозревала, что это куда больше имело отношение к тому, какой пьяной становилась Лея, когда пила. Асока приходила каждое воскресение с свежеиспеченной выпечкой и собственным теплом. Она сказала Рей, что она может вернуться к работе, но только если она встанет на кассу, вместо работы внутри, где пот и мука могли навредить ее швам. Рей с удовольствием согласилась, ценя дополнительные деньги, как и отвлечение от пребывания в одном доме с Леей. У нее и ее бывшей директрисы была нелегкая неделя после признания Леи. Рей держалась заднего двора и своей комнаты большую часть времени, ограничивая свое общение с матерью Бена. Лея не давила на нее. Она приняла необходимость Рей во времени на принятие на собственных условиях и держалась подальше, зная, что Рей на кухне или в другой части дома. Бен прилип к Рей, каждое утро сопровождая ее к Шпильке. Он учился в кабинете, пока Рей и Асока работали до закрытия пекарни. Иногда они выходили у парка и шли пешком, просто чтобы провести время вместе. В другие дни они шли сразу домой, и Рей находила его под одеялом, когда выходила из душа. — Ты ненасытный, — засмеялась она, когда он потянул ее к себе одним утром. — М-м, я так долго ждал тебя, маленькая. Я просто отрабатываю потраченное время. В первый раз они занялись сексом в домике Бена на дереве, отчего она была рада, что поставила себе имплант, когда в первый раз пришла к доктору Калонии на осмотр. Бен удивил ее той ночью после ужина, оставив ей записку с просьбой найти его. Она знала, что единственное место, где он прятался, было его детским убежищем, вышла на задний двор и забралась в домик на дереве. Когда она открыла люк, она охнула. Домик был освещен свечами. Бен поставил их по нескольку штук вокруг, чтобы она смогла разглядеть его, как и постель из одеял, которую он устроил в середине домика. — Ты нашла меня, — усмехнулся он, стоя на коленях на этой постели. — Нашла, — ответила она, преодолевая остаток пути и закрывая люк. — Что все это? — Думаю, ты знаешь, — усмехнулся он, взяв ее за руку и нежно притянув туда, где сидел он. Рей опустилась перед ним, позволив его рукам приласкать ее лицо и скользнуть по шее. — Я не хочу, чтобы нас прерывали. — Интересно, юный Бен Соло когда-нибудь думал, что его первый раз случится в этом домике на дереве? — подразнила его Рей. — Юный Бен Соло думал, что у девчонок блохи, — сообщил ей Бен. — Может быть, у меня они есть, — хитро улыбнулась ему она. — Есть только один способ узнать, — сказал он ей, уже стягивая с нее ее топ. Они быстро избавились от одежды, помогая друг другу, пока оба не оказались обнаженными. Взгляд Бена скользнул по всему ее телу, изучая каждый дюйм кожи, которой она ему открыла. Он видел ее голой с дюжину раз за последние пару недель, но Рей все еще стеснялась. Нервничая, она защищалась юмором. — Видишь? — Хм-м? — Блох? Видишь хоть одну? Глаза Бена загорелись, глядя на ее выражение. — Нет, но мне нужно смотреть внимательнее, — прокомментировал он и навис над ней. Рей начала саркастично отвечать, но Бен заглушил ее поцелуем. Он украл ее дыхание вместе со словами, накрыв ее рот, его язык тут же попросился внутрь. Она чувствовала волны жара, распространяющиеся от его груди. Это была совсем другая температура, не похожая на тепло летнего воздухе. Этот жар был заряжен, словно молния. Руки Бена сжали ее бедра, дергая ее к нему и уничтожая пространство между ними. Их тела идеально совпали, и Рей вновь, в очередной раз подумала, что они, должно быть, были созданы друг для друга. Она слегка откинула голову назад, и рот Бена перешел от ее губ к подбородку и открывшейся шее. Он прижимался влажными, ленивыми поцелуями к ее ключице, от чего она чувствовала, что одновременно горит и замерзает. Рей вздрогнула под ним, охнув, когда ощутила, как его плоть прижалась к ее животу. — Я хочу тебя, маленькая, — пробормотал он ей в кожу. — Хочу сделать тебя моей. Она запуталась пальцами в его волосах, нежно царапая затылок. Бен застонал. — Я уже твоя, — пообещала она. — Сделай это. Ее согласие, похоже, было всем, что ему было нужно. Бен одной рукой скользнул под ее спину, вторая обхватила грудь. И пока он ее мял, его рот накрыл вторую. Он всосал сосок, тревожа его языком. Рей схватилась за его плечи, чувствуя, как сквозь нее проходит шоковая волна. Бен продолжил ласкать ее, чуть сдвигая их на одеялах и укладывая ее на спину. Его ноги обхватили ее бедра, и, когда он убрал руку с ее спины, он сунул ее между ними к ее центру. — Я хочу тебя слышать, маленькая, — промурлыкал он между игривыми укусами нижней части ее груди. — Мы здесь одни, далеко от дома. Не сдерживайся. — Бен, — задохнулась она. Его слова заставили ее голову закружиться, и его пальцы игриво танцевали по ее плоти в такт его требованиям. Он собирался свести ее с ума от желания. Как будто он мог читать ее мысли, он продолжал дразнить ее внешние губки, подходя дразняще близко к клитору, но так к нему и не прикасаясь. Рей дернула бедрами вверх, отчаянно желая, чтобы он потер ее там, где ей до боли нужны были его прикосновения. Пока он играл с ней, словно проверяя ее границы, он продолжал оказывать внимание ее груди. Ее соски были твердыми, а грудь была такой же розовой, как лицо, от возбуждения. — Бен, пожалуйста. — Пожалуйста что, маленькая? — промурлыкал он. Боже, что случилось с робким, шутящим о блохах Беном? Когда он превратился в этого уверенного секс-бога? Тут Рей вспомнила, каким внимательным всегда был Кайло. Может быть, ему стоило быть инкубом вместо теневого демона. — Пожалуйста, дай мне ощутить тебя. Ты мне нужен. Наконец, он сдался, легко скользнув в нее пальцем. Сопротивление было, но не таким, как в первый раз. И все же она хотела большего. Ей нравилось чувствовать его большие руки в себе, но сейчас ее мучила другая жажда. — Бен, — проныла она. — Ш-ш, я знаю, — ответил он, его большой палец надавил на ее клитор. Рей вскрикнула, и он добавил еще один палец. — Ты такая хорошая, маленькая. Он поднял голову, целуя ее шею и затем ее губы. — Такая хорошая. — Его слова коснулись ее рта. — Моя. — Да, — кивнула Рей, чувствуя, как ее накрывает удовольствие. Она начала вновь терять себя, наполненная его пальцами и наслаждаясь текстурой его широкого языка, лижущего ее кожу. Что-то глубоко внутри нее просыпалось. Ее плоть сжималась вокруг него, мышцы дергались. Она чувствовала каждую костяшку пальцев Бена, и, когда он задел точку глубоко внутри нее, она увидела фейерверк. Но оргазм ее не накрыл. Бен замедлил темп, сконцентрировавшись на ее вздымающейся груди. Он взял зубами ее сосок и потянул. Рей охнула, ее спина выгнулась над одеялом. Бен поцеловал покрасневшую вершину, успокоив ее языком, прежде чем повторил то же самое со второй грудью. Рей никогда не чувствовала себя такой живой. Все ее тело как будто было под высоким напряжением. Она как будто чувствовала сразу слишком много и одновременно недостаточно. И не хотела, чтобы это заканчивалось. Бен развел пальцы, заставив Рей дернуться. Это чувство было новым, и хотя оно послало сквозь нее блаженный шок, это застало ее врасплох. Ее глаза не отрывались от глаз Бена. Он отпустил ее грудь, сев на пятки, и положив вторую руку на ее бедро, чтобы удержать ее на месте. — Ты готова, Рей? Боже, да! Прикусив нижнюю губу, она кивнула. Она не доверяла себе сейчас заговорить вслух. — Я хочу тебя услышать, маленькая. Рей сглотнула. Она не могла думать дальше ощущений, которые владели ее телом. Каждый ее дюйм вибрировал энергией. Ее кожа была такой горячей, что сейчас ее покрывал слой пота. — Рей. — Да! — взмолилась она, погруженная в страстный туман. — Пожалуйста, Бен. Бен вытащил из нее пальцы, и она застонала, потеряв эту приятную наполненность. Но это была недолгая потеря. Головка его члена скользила по ее входу взад-вперед. Рей приподняла голову, полуприкрытыми глазами оглядывая вид перед ней. Бен стоял на коленях между ее бедер, опираясь одной рукой, второй держа себя и дразня ее влажные складки. — Боже, так хорошо, маленькая. Только моя. — Только твоя, — повторила она, чувствуя подступающий порог. Предвкушение того, как будет ощутить его внутри себя, заставило ее тело излучать еще больше энергии. Она больше не хотела ждать. — Бен, пожалуйста. Ее просьбы вышла задыхающимся нытьем, и мгновение спустя он толкнулся в нее. Рей вскрикнула, не в состоянии контролировать свой невольный звук. Бен положил одну руку на ее талию, чтобы не дать ей съехать, и вышел и снова толкнулся со стоном удовольствия. Рей вцепилась в него, и пока их бедра сталкивались, с его лба падали капли пота, которые стекали по ее груди. Но им было все равно. Они были слишком потеряны друг в друге и эйфории, которой стали друг для друга. — Так узко. Так горячо. Так хорошо, — в висок бормотал ей похвалы Бен, толкаясь все глубже и глубже с каждым толчком. Он по одной закинул ее ноги себе на плечи. Рей вновь вскрикнула, ее ногти впились в его спину. Она был наполнена им так, как никогда не могли бы ее наполнить его пальцы. И с тем, как он без остановки врезался в нее, Рей ощутила наступающее крещендо ее оргазма. Затем Бен задел что-то внутри нее. Он распахнул глаза и выругался. Глаза Рей закатились, и она всхлипнула. Бен вышел почти полностью, оставив внутри ее только кончик, прежде чем вонзился вновь, в ту же самую точку. Рей вскрикнула его имя. Она готова была утонуть, затянуло в водоворот страсти, и каждая наступающая на нее волна была больше предыдущей, и она могла только держаться за него. — Кончи со мной, маленькая, — пробормотал Бен, потянувшись рукой между ними. — Я хочу тебя почувствовать. Она не могла ответить, по крайней мере, не словами, но она впилась взглядом с Бена. В это мгновение весь окружающий мир вокруг них перестал существовать. Рей чувствовала его везде, не важно, касался ли он ее физически или нет. Это был самый интимный момент в ее жизни. Мгновение прошло, и Бен в последний раз подался бедрами, столкнув их обоих в общий экстаз. Рей как будто лишилась костей, она лежала на одеялах, счастливая до того, чтобы пожелать больше никогда не шевелиться. Бен опустился на нее, все еще помня о том, чтобы не раздавить ее всем весом. Она нежно перебирала пальцами его волосы, а он опустил голову ей на грудь. Она чувствовала себя переполненной и цельной так, как никогда еще не чувствовала. Под весом Бена она чувствовала себя защищенной и в безопасности. Он был для нее всем, и она еще никогда не чувствовала себя такой любимой, как в этот момент. Они лежали в тишине. Единственными звуками было их тяжелое дыхание, пока они приходили в себя. Бен вернулся в сознание первым, покрывая ее грудь легкими поцелуями и все места, куда он мог дотянуться из их позы. Рей захихикала. Ее тело было бессильным, и каждый поцелуй щекотал чувствительную кожу. В конце концов они вернулись в дом, практичность выбранного ими места для занятия любовью наконец исчерпала себя, и им обоим нужно было помыться. Они вместе приняли душ в тишине, все еще нежась в тепле общего удовольствия, и ни один из них не был готов расстаться с другим. В конце, они скользнули под одеяло, не собираясь одеваться и провалились в насыщающий силами сон без сновидений. *** Рей не забыла об игральных костях Хана. Когда Сокол вывезли со свалки Платта к дому Органа-Соло, Рей воспользовалась возможностью снова открыть эту тему с Беном. Он заявил, что они все еще с ним и сообщил ей, что собирается повесить их на их законное место — на зеркало заднего вида серебристого Форда. Рей последовала за Беном в его комнату, глядя, как он подошел к его столу и вытащил из верхнего ящика кости. — Они здесь? — спросила Рей, подойдя к нему со спины. Это был ее первый визит в его пространство. С тех пор, как она въехала, они спали, принимали душ и оставались в гостевой спальне. У них не было причины пользоваться его комнатой. — Да, здесь, — Бен уронил золотистые кости в ее руку. Рей перевернула их, ожидая увидеть знаки. Но на гранях были лишь обычные точки, как на любых игральных костях. — Что? — Она снова их перевернула. Она попыталась ими потрясти, она сжала их в кулаке и затем открыла ладонь, но ничего не изменилось. Кости остались обычными. Бен смотрел на нее, пока она делала все это. Несколько минут спустя, когда ее раздражение стало очевидным после ее невнятных ругательств, он накрыл ее руку своей. — Рей? — Они были выжжены на костях, — настояла она. — Они раньше были не такими. Ты не помнишь? Бен внезапно покраснел. — Я… Э… Я в общем-то больше и не смотрел на них после того, как ты их украла. Я… — протянул он, румянец достиг его ушей. Если бы ее не волновали пропавшие знаки, она бы знала, почему. Но она была слишком увлечена тайной золотых костей Хана, чтобы понять смущение Бена. — Ты что? Он уставился на нее с таким же неверующим выражением, как когда к нему вернулись воспоминания. — Я был слишком заинтригован тобой. — О! — Рей позабыла о своем расследовании и вся обратилась к мужчине перед собой. — О, — повторила она, уже тише. Она подошла к нему ближе, обхватив его лицо руками. — Ты всегда был рядом со мной. Бен потерся щекой о ее ладонь и поцеловал ее. — Ты важна для меня. Я не хотел, чтобы ты была одна. — Я больше не одна, — напомнила она ему с улыбкой. — У меня есть ты. — И я всегда буду с тобой, — пообещал он. *** И хотя Бена не волновали знаки, Рей продолжала думать об их тайне. Пару дней это не давало ей покоя, пока она не решила, что отправится в городскую библиотеку, чтобы попробовать узнать, почему отметки пропали. В ее выходной у Шпильки, она одолжила машину Бена и поехала в библиотеку. Ей с большим трудом удалось уговорить Бена оставить ее в одиночестве. Он не был готов к концу лета, и с тем, как дата ее заезда в колледж приближалась, Рей осознала, что она тоже не была готова. И все же она должна была это сделать. Она должна была узнать, что за силой обладали кости. Она хотела получить ответы. Когда она вошла в библиотеку спустя пять минут после ее открытия, она была ошеломлена знакомым дружелюбным лицом за стойкой библиотекаря. — Маз? — Рей! — с довольной улыбкой поприветствовала ее старушка. — Всегда любопытный разум. Как ты, дорогая? Ее бывшая директор как будто не постарела и на день с тех пор, как Рей выпустилась из младшей школы Такоданы. И все же, Рей была рада вновь ее видеть. — Я поступила в Кореллию, — гордо сообщила ей Рей. Маз просияла. — Я всегда знала, что тебе суждено творить великие дела. — Затем, заметив рюкзак Рей, она подняла брови. — Летняя работа или интерес? — Личный проект, — призналась Рей. — У вас нет какие-нибудь книг о знаках? Думаю, я ищу руны или иероглифы. — Я знаю, что тебе нужно, — Маз жестом показала Рей идти за ней. Она нагрузила Рей семью разными книгами и показала, где находятся рабочие столы. — Позови, если что-то понадобится, дитя. Я рада тебя видеть. — Здорово снова увидеться, — обняла ее Рей. Когда Маз вернулась к прилавку, Рей взялась за работу. Рей нарисовала символы, которые смогла вспомнить, изучив их, прежде чем начала просматривать выданные ею Маз книги. Это заняло час, но в конце концов она нашла объяснение для каждого символа. Первым был треугольник со скругленными краями. Из текста было ясно, что он означает Свет. Следующим был круг внутри круга, что означало все вещи или, в некоторых переводах, вселенную. Был квадрат внутри квадрата, что означала разрушающую силу, за ним рассеченный линией круг. Она не могла сказать, что означал тот знак, мужчину или женщину. Она вздохнула, чувствуя, что ни на шаг не приблизилась к пониманию тайны костей. Если бы у нее были все символы с костей, она бы видела картину целиком, но она помнила лишь несколько. Может быть, если бы она знала, кто дал их Хану или почему он решил держать их в Соколе рядом с собой, она бы могла что-то понять. Маз подошла к ее столу после того, как Рей в очередной раз недовольно вздохнула. — Что не так, дитя? — Ничто из этого не помогло, — пожаловалась она. — Я как пришла, так ничего и не знаю. Старушка улыбнулась и успокаивающе похлопала ее по плечу. — Иногда ответы, которые мы ищем, не за нами, в прошлом, а впереди в нашем будущем. Рей не была уверена, что должны были означать слова Маз, но она все равно ее поблагодарила. — Из любопытства, что ты искала? — Рей указала на нарисованные ею символы. — Руны? — спросила Маз. — Этот тип древний, старше, чем эти книги и документы. — Мне нужна другая книга? — Нет, — ответила Маз. — У нас нет ничего, что могло бы тебе с этим помочь. Эти знаки из того времени, что было задолго до тебя и меня. Мало кто помнит их. — В них есть сила? Рей сталкивалась с упоминаниями заклинаний, пока искала, как отвязать Кайло еще когда он жил с ней на свалке. Может быть, они были заколдованы, и поэтому имели власть над его демонической формой? — Так и есть, — подтвердила Маз. — Каждая руна имеет свою цель, и их комбинация меняет эту цель в зависимости от сочетания рун. — Тогда зачем выцарапывать их на игральных костях? Маз распахнула глаза. — Ты видела их прежде? — Только во сне, — ответила Рей. Вообще, у нее было чувство, что все ее воспоминания о Кайло потихоньку стирались, как сон. Та жизнь, что у нее была до того, как она попала в дом Органа-Соло была не такой яркой, как новые воспоминания, которые она создавала с Беном и Леей. — Почему это тебя интересует? — спросила Маз с доброй, знающей улыбкой, — эти знаки? Почему они важны? — Они меня позвали. Они привели в мою жизнь того, кто мне небезразличен. — Но ты хочешь знать, почему? Рей кивнула. — Почему я? — А почему нет? — возразила Маз. Рей уставилась на женщину, услышав веселье в ее голосе. — Это была ты! — осознала она. — Ты дала Хану кости! Маз кивнула. — Когда он был маленьким, ему приходилось тяжело. Ни разу не встречал проблему, в которую бы не ввязался, но ему всегда удавалось выбираться. — Что изменилось? Маз села за стол рядом с Рей. — Он попал в неприятности по молодости, прежде чем попал в руки Леи, и она привела его в порядок. — Тут Рей состроила лицо. — Я беспокоилась о нем, поэтому вырезала руны на костях, чтобы они защитили его и не дали по-настоящему пострадать. — Спустя какое-то время он начал говорить, что они приносят удачу, и везде брал их с собой. Они были в его кармане, когда он делал предложение Лее, и на свадьбе тоже. Он повесил их над колыбелью Бена, когда он появился на свет, и затем в Соколе… Где, я думаю, ты их и нашла. — Да, — призналась Рей. Маз кивнула, задумчиво промычав. — Идем со мной. Она увела Рей от книг и ее стола за стойку библиотекаря к двери в офис. — Я молчала об этом очень долго, — сказала она Рей, торопливо закрывая дверь. — Если кости позвали тебя, значит, ты то, что уравновешивает его, Рей. — Его? — Бена. Рей ощутила, как ее сердце начало биться быстрее, и уставилась на старушку. — Что? — Бен. Он был таким же лишенным равновесия, как его отец, но кости должны были найти для него противовес, и они позвали тебя. Ты его. Ты успокаиваешь его. Ты уравновешиваешь его. Она пыталась понять то, что ей говорила Маз. Она пыталась разложить по полочкам сказанное Маз, но Рей не понимала. Как она могла уравновешивать Бена, если она его не знала? Она знала Кайло. Что это значило? — Рей? Маз должно быть прочитала ее сконфуженное лицо, потому что она потянулась к ее руке. Рей отпрянула. На лице Мази было понимание, от которого Рей стало неуютно. — Как? Откуда ты это знаешь? — Это была его судьба, — спокойно сказала ей Маз. — Сейчас ты уже наверняка ощутила это. Судьбой Бена всегда была та, кто понимала его бы, но вела бы его к свету так же, как его мать вела отца. В конце концов, Бен Соло всегда был слишком похож на своего отца. Рей дрожаще вдохнула. Разве она не думала, что она и Бен были предназначены друг другу? Да. Так почему тогда слова Маз так ее встревожили? Рей осознала, что ничто в ее жизни не случалось без последствий. Она с головой рухнула в любовь к Бену, потому что он был частью Кайло, и Кайло ни разу не подводил ее, но что она на самом деле знала о Бене Соло? Что она знала о мужчине, которому отдала тело и сердце? — Не бойся, дитя, — утешила ее Маз. — Это было предопределено задолго до твоего рождения. Тьма поднимается, и свет встречает ее. — Что это вообще значит? — спросила Рей, слишком переполненная эмоциями, чтобы мыслить здраво. — Это значит, дитя, что хотя Бену Соло было дано все, он был потерян для нас, но ты — ты, которая так страдала и столько потеряла — всегда была предназначена для высшей цели. Ты никогда не позволяла трагедии твоей жизни поглотить тебя. Ты стала собственным героем, собственным светом. И из-за этого, ты стала и его светом. Рей помотала головой. — Нет, Бен спас меня, — возразила она. — Он? — переспросила Маз с огоньком в глазах. — Или вы спасли друг друга? И Рей увидела всю картину целиком. Она видела каждый раз, когда Бен позволял своему гневу взять верх, и как ее присутствие успокаивало его. Она увидела, что когда она была расстроена или зла, он был непоколебим — крепким как камень — и становился ее якорем, так же, как и она для него. Рей вспомнила каждый раз, когда Кайло вмешивался в ее жизнь — защищая ее, и теперь она видела это так же четко, как Маз перед собой. Она вспомнила, как Бен бросился на Платта, встав между ней и ее приемным отцом даже не думая. Для него ничто не было так важно, как она, и она с внезапной ясностью осознала, что в ее жизни никогда не будет ничего, столько же важного, как он для нее. Никто не мог подойти так близко. Бен Соло был ее первой и единственной любовью, и будет ею до конца ее дней. Это была правда, от которой она не могла сбежать, и от которой бежать не хотела. И все же оставался последний вопрос. — Кто дал кости Хану? Почему они сработали для Бена? Глаза Маз сверкнули. — Как всегда, любопытный разум, — заметила она. — Ты знала, что Хан завещал и Сокол, и кости Бену? — Нет. — А он завещал, — сообщила ей Маз. — Он не хотел оставлять своего сына без удачи, особенно, после того, что случилось со Сноуком. — Кто такой Сноук? — Репетитор Бена. Рей распахнула глаза от осознания. Бен рассказал ей, что произошло, то событие, что погрузило его во тьму, ту самую, из которой вышел Кайло. — Этот человек был монстром, — выплюнула Маз. — И Хан… Ему никогда не давались слова. Но он стал действовать. — Что? Маз кивнула. — Бен не знал, но Хан пошел к ученому совету и написал жалобу до того, как Бен поссорился с отцом. Хан ничего ему не сказал, потому что совет отказался действовать. Рей не хотела верить, что никто не защитил Бена, но подумала о логике Леи и как учителя ее средней школы не вступились за нее, когда ее травили. Она слишком хорошо знала, насколько сломана была эта система. — И после того, как Хан умер, огонь Леи погас. Она была вдовой с сыном в хосписе. Все, за что она сражалась в прошлом, не значило ничего, когда перед ней встало одиночество. — Так Сноук все еще где-то там? — спросила Рей, испуганная этой возможностью. — Он встретил несчастливый конец, — ответила Маз. — После новостей о его столкновении с Беном, остальные его прошлые и текущие студенты перестали молчать. Они выиграли дело против него три года назад, и он был убит во время восстания в тюрьме. Это не было то правосудие, на которое надеялась Рей, но она чувствовала облегчение зная, что монстр, который навредил Бену и остальным, больше никогда никого не обидит. Рей подумала о словах Маз — ей многое надо было обдумать — но прежде чем она смогла задать вопрос, который все еще отравлял ее мысли, Маз ответила на него. — Ты нужна Бену, понимает он это или нет. И он нужен тебе. Вы друг друга уравновешиваете. Когда вы вместе, магия, которой я напитала кости, не нужна. Вы тянете собственную силу друг от друга. Рей помотала головой. — Как это возможно? Я даже не верю в… — В нашем мире есть силы, которые понять невозможно, — прервала ее Маз. — Я не могу сказать, что знаю все, но знаю это. Кости не вернулись бы к своему первоначальному состоянию, если бы так не было суждено. *** Пока Рей ехала обратно к дому, ее голова плыла от того, что она только что узнала. После ответа о костях, вера Маз в то, что Бен и Рей уравновешивали друг друга и отменяли магию костей оставили ее в раздумьях. Если они обезоружили руны, то что они такое? Провожая ее, Маз сказала ей не волноваться, но Рей была встревожена. Теперь она знала, что обладала некой дикой силой, и она не могла забыть об этом. Когда она вернулась в дом Соло-Органа, она тут же отправилась в гостевую спальню. Бен был там, как она и ожидала. Он заснул на кровати, на его животе лежал учебник и рядом тетрадь. Ручка упала на пол, наверняка, когда он потянулся. — Бен. — Она осторожно подтолкнула его, пылая желанием поговорить о том, что только что узнала. — Рей? — Он сморгнул сон и похлопал по кровати рядом с собой, чтобы она присела. — Что такое? — Маз, — ответила она. Бен поднял брови, и она начала рассказывать, что случилось в библиотеке. Когда она закончила, она села, ожидая его реакцию. — Маз Каната? Та женщина, что живет у начальной школы? — Да, — кивнула Рей. — Ты ее знаешь? — Она практически вырастила моего отца. Она что-то вроде суррогатной бабушки, — сказал он. — Ты знал, что она… — Рей сделала жест руками, пытаясь изобразить магию. — Ты знал, что она может такое делать? — Нет, — признал Бен. — Я всегда думал, что она странноватая, но не в плохом смысле. Она просто всегда знала вещи. Когда я был маленьким, это раздражало, потому что она всегда знала, когда я вру, но сейчас… — Ага, — согласилась Рей. Они оба посидели в тишине несколько минут, осознавая, что это значит. — И что сейчас? — спросил Бен. — Я не знаю, — пожала плечами Рей. — Ты вернул кости обратно в Сокол? Бен кивнул. — Этим утром. — Значит, они там, где им было суждено быть, — ответила Рей, в глубине сердца зная, что костям было место только там. — А мы? — спросил Бен, сцепив ее пальцы со своими. — Что суждено нам, маленькая? — Быть вместе, — пообещала она, наклонившись, чтобы поцеловать его. — Нам суждено быть вместе.